Змейка

Ночная прохлада невесомыми пальцами проводила по родному теплу, от чего ёжилась и, обхватив себя руками, удерживала комфортную температуру. Стрекотание сверчков в траве при лунном свете было почти насмешкой, будто показывала, что все проблемы и переживания — ничто для природы. — Я думаю, нам стоит поговорить, — обратилась к Ху Тао, что пыталась раствориться в горе или была в большой расстеренности и не знала, как себя вести. Всё же я не люблю чужие обители. В них может быть всё что угодно.

***

Не уверена, доверие это к моей персоне или ещё что, однако Ху Тао согласилась меня выслушать. — Лазурный павильон? — так и слышалось «Ты серьёзно», но да. Это место мне нравится за уединённость и неповторимую атмосферу дома и работы. — Да, — подумаешь, заплачу больше за неожиданность. Если что, милашка покроет. Присев и дождавшись, пока обслуживающий персонал уйдёт, сцепив перед собой руки, думала, с чего начать? И стоит ли? С одной стороны, открываться глупо, к тому же не факт, что она слышала всё, с другой, быть может, так будет проще? — Я… — я не знаю, с чего начать, — С какого момента ты слушала? — С самого начала, — исподлобья ответила, сверкая недоверчивым взглядом. — Оу, — только и смогла вымолвить, — тогда это всё облегчает, верно? — Какого чёрта? — вспылила Ху Тао. Пиро глаз бога недвусмысленно загорелся красным цветом, показывая внутреннее состояние хозяйки. — Что именно? То, что я архонт, или сама ситуация? Выражайся точнее, чтение мыслей не моя прерогатива, — в тон вторила. Может и глупо цепляться к ребёнку, но заложенный инстинкт желал шипеть на угрозу и всячески показать, что будет, если лезть ко мне, — Давай сначала. Что ты хочешь узнать? — мудрость не моя сильная сторона, но мне будет легче, если получится наладить сотрудничество. Объяснять резкую смену работы и странное поведение директора было бы крайне обременительно. — Ты архонт, — Ху Тао утверждала, нежели спрашивала, но я всё же кивнула, — и ты работала всё время в теле этой девушки, — припечатала Ху Тао, словно ставя печать на смертный приговор. Скривилась от такой формулировки. Можно подумать, я упрашивала её дать мне тело… очень хрупкое, между прочим. — Она бы погибла, — болтая бокал, давала дышать вину, — Что изменилось? — посмотрела в упор на неё, — Это я всё это время была здесь. Это я общалась со всеми. Что изменилось, Ху Тао? Я устраиваю теракт? Может, убиваю людей по ночам? — сверкнула глазами, — Я не сделала ничего, за что меня можно было бы осуждать, — замолчала, давая ауре оскорблённой невинности расстечься по воздуху, — Достаточно того, что я не человек, да? Так ведь, Ху Тао? — едко продолжила, — Заняла чужое тело? Так я его потом верну. Что тебя не устраивает? — Прекрати! — зашипела не хуже меня, — Не делай из себя жертву, — женский кулачок с едва выступившими мозолями то сжимался, то расжимался, — Это ты здесь всех за нос водишь. — Интересно, почему же, — ехидная улыбка появилась на моём лице, — Ху Тао, что ты знаешь обо мне? — красноватые глаза упрямо сверкали, но ответа так и не было, — Отвечай, — надавила голосом. — Ты — Гиессия, — было видно, как неуверенно далось ей новое слово, но вместе с тем нечто обличительное слышалось в голосе. — Продолжай, — поторопила девушку. — Юйхуа, — уверенно произнесла, приняв одной ей известное решение, — к чему весь этот спектакль? — если нервозность и была, то сейчас её не было видно. — Я здесь нежеланная персона, — несколько приукрасила действительность, — а жить я очень хочу. — С чего ты решила, что тебя… — она замолчала под мою усмешку. — Видишь ли, я не питаю иллюзий по поводу Моракса, — подняла раскрытую ладонь в жесте молчания, — Я нисколько не уменьшаю его заслуг, он действительно проделал колоссальную работу, но он также невероятно жесток к тем, кого считает своим врагом. — А ты его враг? — Ну, как сказать, в стычках с ним я не участвовала, но поддерживала другую сторону. Думаю, меня это записывает в список нежеланных персон. — А Чжун Ли? — задала вопрос после непродолжительного молчания, — Он знает? — Головная боль, — скривилась, как от кислого лимона, — Он то ли издевается надо мной, то ли ведёт свою игру, но жутко действует мне на нервы, — грубо наябедничала на свободные уши, — Но да, — нехотя признала, — он назвал меня Гиессией. — Это когда полез целоваться? — от этого вопроса захотелось, подобно кошкам, двигать хвостом в раздражённом движении из стороны в сторону, — Какие у вас отношения? — Ху Тао, вернув себе привычный настрой, начала донимать интересующей её темой. — Нет у нас никаких отношений, — сквозь зубы отвечала на уже набивший оскомину вопрос. — Ты в этом уверена? — Да! — нахмурилась, — Что за вопрос такой? У меня может и не идеальная память, но весьма хорошая, и если бы у меня были отношения, я бы их запомнила, а если нет… то смысл в этих отношениях? — в недовольных высказываниях пробрался росток сомнения. А если действительно забыла? Нет. Сама себя же осадила. Он слишком раздражающий пень.