Змейка

Слабый свет, порождаемый свечами, что стояли на столе, разгонял ночную темноту кабинета. Неровное мерцание желто-оранжевого огонька колыхалось от ветерка, что приходил из приоткрытого окна, создавая свой неповторимый танец. Если принюхаться, можно уловить запах воска и горения. Очередной листок истаял в пламени, не оставив даже пепла по желанию обладателя пиро глаза бога. Ху Тао размашистыми и броскими движениями крупно выводила пером терзающие её вещи. «Архонт. Харон? Гиессия…» Листок обрастал всё новыми словами, что становились цепочкой, связью, испещрённой с разных сторон и под разным углом, но в какой-то момент лист предавался пламени. Иногда резко, сгорая за секунды, иногда долго, медленно и вязко. «Архонт. Покровитель. Яд…» Новые слова становились центром. Она чуть ли не под микроскопом их разглядывала, однако привычный метод упорядочить и привести мысли в порядок оказался сейчас бесполезным, если не вредным. «Враг?» Ху Тао смотрела на последнее слово. От тяжёлых мыслей и игры света её лицо казалось осунувшимся, с сильно видимыми желтоватыми синяками под глазами. Закрыв глаза и похлопав себя по бледным щекам, поднесла листок к свечи. Медленно белый лист обугливался, становился коричневым, затем чёрным. Маленькие частицы её мыслей исчезали без следа. Когда от листа не осталось ничего, девушка откинулась на спинку кресла. Эти мысли, что остались после разговора, терзали искусно. Всегда на виду, при этом незаметные, но стоит присмотреться, призадуматься, как начинаешь видеть несоответствие, несхожесть. Что-то незаметное начинает скрестись в черепной коробке. От участи быть исписанным, а затем сожженным, листок спас внезапный посетитель. В голове сразу всплыли слова «Он адепт», и ей бы следовало насторожиться, проявить должное уважение, но… она была уверена, что перед ней Моракс, а даже если нет, то разве он не сам представился, как Чжун Ли? Стоит ли раскрытие масок чужой игры? — Привет, Чжун Ли, — приветливо протянула, ложась на стол, прикрывая телом чистые листы, в которых могли затясаться неосторожные слова. — Добрый вечер, — в сдержанной манере слегка наклонил голову для приветствия, от чего обычно карие глаза блеснули золотым цветом. — Проходи, что-ли, — посверлив нежданного гостя взглядом, дала добро на разговор, отмечая, что всё же есть плюсы в бытие владелицы, — Ты хотел о чём-то поговорить? — Да, — элегантным движением поправив фрак, сел напротив Ху Тао. — И? — нетерпеливо протянула, не в силах ждать, когда он созреет. — Я пришёл за советом, — в размеренном голосе слышалась неуверенность, от чего Ху Тао замотала головой, словно отгоняла саму мысль подобно мухе, — Вы откажете? — Что? Нет? Конечно. То есть… — усталый мозг отказывался работать в привычной скорости, тормозя на месте, двигаясь урывками, — будет ли толк от моего совета? — вопросительно смотрела на ночного посетителя. Что такого она может сделать для кого-то вроде него? Не говоря уже о совете. Нервный смешок вырвался из уст, — В любом случае, я могу тебя выслушать, — миролюбиво нашла выход для себя. — Я ценю это, — от внимательных, казалось, не мигающих глаз становилось неуютно. Хотелось ёрзать на месте, скрыться под столом, но Ху Тао стоически терпела, мудро предполагая, что того, что она узнала сегодня, уже достаточно, и никакие новые откровения её уже не выведут из хрупкого равновесия.

***

— Ладно, на сегодня хватит, — голос Юйхуи был достаточно звонким сам по себе, не таким, как в обители, тихим и мелодичным, словно шелестящим, — Эй, — возле лица неприятно щёлкали пальзами. — Да не сплю я, — вяло отмахнулась на раздражитель, жалея, что со всеми происшествия она так и не успела выспаться как следует. — Хм, хочешь, я приготовлю тебе что-нибудь вкусненькое? — и хотя внутренне Ху Тао понимала, что это предложение связано скорее с жалостью к усталому ребёнку, рациональная часть громко говорила, что шанса быть кормленной самим архонтом у неё уже может и представиться. — Хочу рыбку, — жалостливо смотрела, склонив слегка голову к груди и соединив вместе большие и указательные пальцы, — и креветки. — Я посмотрю, что есть на кухне, — по искривлёным губам Ху Тао поняла, что расжалобить и развести на свои любимые блюда, за чьими ингредиентами нужно идти на рынок, у неё не получилось. Вздохнув на такую несправедливость, она встала и долгожданно потянулась, чувствуя себя лёгкой и действительно счастливой.