Catharsis // Катарсис

Она с трудом осознавала, что происходит, — все случилось настолько быстро. В одно мгновение она кричала на него, а в следующее — почувствовала, как на ее губы обрушились его. Ошеломленный вздох слетел с ее рта, но вес поцелуя тут же его заглушил. Она смяла пальцами ткань его рубашки, пытаясь понять внезапное развитие событий, но, как только она поняла… Она уперлась ему в грудь и с широко раскрытыми и безумными глазами оттолкнула его от себя. Они оба, запнувшись, отступили назад, и в комнате воцарилась напряженная тишина; единственным подобием шума было их неровное дыхание и бешеное сердцебиение. Она не знала, что только что произошло, она не знала, почему это произошло, она не знала, как это произошло… Она знала только то, что, когда он ее поцеловал, она почувствовала, как мир вокруг нее остановил свое вращение. Груди обоих вздымались и опускались от затрудненного дыхания. Встретившись своим растерянным взглядом с его глазами, она увидела, как выражение паники начало проступать на его румяных щеках. Никто из них ничего не сказал — они не знали, что должно было быть сказано. Он выглядел так, словно вот-вот собирался что-то произнести, но это не имело для нее особого значения. Прежде чем у ее разума появился шанс ее остановить, она сделала шаг вперед и схватила его галстук, потянув за темную ткань и смотря, как его тело дернулось обратно к ней, и она встретилась с теплом его губ еще раз. Она почувствовала, как он облегченно выдохнул ей в губы, прежде чем одна из его сильных рук обернулась вокруг ее талии, и он, другой рукой обвивая ее затылок и запутываясь в волосах, поцеловал ее в ответ. Поцелуй не был нежным, или любящим, или мягким — он был голодным. Безрассудным. Отчаянным. И она знала, что существовало миллион причин, почему это было неправильно, но ни одна из них не была важна, потому что целовать его казалось правильным. Его пальцы сдвинулись вниз и схватили ткань ее платья, сминая в кулаке. Он старался притянуть ее как можно ближе, прижимая их тела друг другу в шквале чистых эмоций. Их губы встретились в столкновении огня с огнем, двигаясь навстречу с пылающей силой, которая доводила их до захватывающего дух безумия. Ее движения не принадлежали ей — ими управляла безжалостная сила внутри нее, которая не хотела ничего, кроме как наслаждаться ощущением его мягких губ на ее собственных. Она тихо охнула, когда почувствовала, как он взял ее нижнюю губу между своими зубами, и он принял этот легкий вздох за возможность углубить поцелуй и проглотить ее удивление вместе с чувством того, как его язык прошелся по ее языку. Она отчаянно нуждалась в чем-то, за что можно было ухватиться. Поэтому ее руки зарылись в его темных локонах. Она умышленно дернула его за волосы, в то время как он одной рукой обхватил ее лицо сбоку и удерживал ровно, в то время как его рот побрел от ее губ к челюсти, оставляя жаркую дорожку поцелуев вдоль всей ее покрасневшей кожи. Когда тепло его рта оказалось на ее шее, она не смогла сдержать соскользнувший с губ тихий стон, почувствовав, как он резко всосал ее кожу, прежде чем провести языком по чувствительной точке и охладить еще одним отчаянным поцелуем. Она потянула его за волосы — сильно — и от звука его тихого стона по ее спине пробежала дрожь. На короткое мгновение он отстранился, только чтобы посмотреть на то, как она тяжело дышала перед ним… для него… Его глаза задержались на ее губах, а его собственный рот приоткрылся, и он сделал несколько поверхностных вдохов. Когда его взгляд наконец вновь встретился с ее, она увидела, как его глаза потемнели от ненасытной похоти, которую она не видела в нем никогда прежде. Ресницы вокруг ее невинно распахнутых ореховых глаз затрепетали, и она посмотрела вверх на него. Ее пальцы нервно покинули его волосы и медленно опустились обратно к его груди, а дыхание сбилось. Впервые с момента их знакомства ему показалось, что она выглядела неуверенной в себе. В воздухе вокруг нее витала чуть ли не атмосфера непорочности, пока она вздыхала в его руках… и это, черт возьми, сводило его с ума. Она открыла рот, чтобы заговорить, но, стоило ему только услышать, как первый звук его имени слетел с ее приоткрытых губ, он яростно притянул ее обратно к себе, вновь целуя ее и останавливая слово до того, как оно успело встретиться с тихим воздухом. Все время следя за тем, чтобы не разрывать сцепление их губ, он начал проталкивать свои ноги вперед, и ее тело инстинктивно последовало за его требовательным шагом, пока она не почувствовала своей открытой спиной холод каменной стены. Ее пальцы вернулись на свое законное место, запутываясь в его черных волосах, и, когда он сместил свои губы вниз и резко прикусил шею у основания, она потянула за темные локоны; движения одного подпитывали действия другого — бесконечный цикл причины, эффекта и распыленного желания. Его свободная рука невесомым касанием провела по контуру ее губ, ощущая мягкость ее рта под подушечками пальцев. Он задержал касание у ее губ, пока она не приоткрыла их и не взяла его пальцы в рот. Она почувствовала, как он тепло выдохнул ей в шею, пока она посасывала его пальцы, поймав его взгляд, когда он поднял глаза со своего места у ее ключиц. Он мог только смотреть, когда ее губы слегка искривились в самодовольной ухмылке, и она, языком обводя кончики его пальцев, невинно похлопала своими ресницами, втянув щеки вокруг его касания. В момент его секундного колебания она провела рукой по его груди и крепко сжала ткань рубашки, притягивая его обратно к своим губам. Она завлекла его в очередной поцелуй, встречаясь с его языком в их взаимном отчаянии. Он почувствовал, как ее требовательные руки начали снимать с него пиджак, и ухмыльнулся сквозь поцелуй, прежде чем встряхнуть плечами и ощутить, как вес ткани упал с его тела на пол. После этого она не теряла времени, руками быстро развязывая его галстук, затем снимая жилет и наконец борясь с пуговицами на его рубашке. Она начала расстегивать их одну за другой. Он позволил ей закончить со всеми ними, наблюдая, как она сорвала ткань с его тела, торопливо отбрасывая в сторону, прежде чем он поймал ее руки и переместил их обратно к себе на шею. Его рот скользнул в сторону ее лица, снова оставляя след из поцелуев вдоль ее палящей кожи. Для человека, в глазах которого скрывалась столь глубокая тьма, его тело выглядело так, словно было создано для ангела. Он был худым, но при этом было четко понятно, где находились его подтянутые мышцы. Когда он наклонял голову, целуя ее лицо, она могла видеть, как с каждым движением напрягались и его челюсть, и его плечи, этим видом заставляя ее прикусить свою нижнюю губу. Она почувствовала, как жар его дыхания пощекотал ее ухо, прежде чем он наклонился к ней, губами лишь едва касаясь ее кожи, и прошептал: — Ты говорила, что ненавидишь меня? Его руки прошлись вниз по ее спине — медленно, дразняще — пока не устроились прямо под ее бедрами. Он отвел свое лицо назад, чтобы он мог наблюдать за ее реакцией, когда его руки решительно потянули ее тело, не оставляя ей иного выбора, кроме как прыгнуть как раз вовремя, чтобы он устранил незначительное расстояние между ними и поднял ее ноги к себе на талию; разрез на ее платье позволял ей придвинуться к нему настолько близко, насколько это было возможно. Он оставил одну руку под ее бедрами, поддерживая ее, в то время как ее руки инстинктивно обернулись вокруг его шеи, и она, едва дыша, сказала: — Каждой каплей… — ее слова на секунду затихли, когда она почувствовала, как его губы еще раз установили контакт с ее шеей, оставляя жесткие поцелуи с намерением украсить ее кожу множеством мелких синяков, — … своего существа. — Вот как? — пробормотал он в ее шею, свободной рукой обхватывая ее горло и вынуждая ее замереть под его гипнотическим прикосновением. Его голос был низким и соблазнительным. — Расскажи поподробнее. Она открыла рот, чтобы заговорить, но его хватка на ее шее стала только крепче, заставляя ее издать тихий вздох. Чувствуя, как другой рукой он медленно проводил все выше и выше по открытой коже под разрезом ее платья, она запрокинула голову назад и сдержала стон, делая все, что было в ее силах, чтобы подавить звуки эйфории, которые грозили выскользнуть наружу. Он понимал, что она изо всех сил старалась оставаться тихой. Это было очевидно. То, как она продолжала зажимать свою нижнюю губу между зубами, то, как она резко вдыхала каждый раз, когда его руки крепче сжимались вокруг нее, то, как она слабо поскуливала, когда его зубы задевали ее кожу… она отчаянно хотела контролировать собственное удовольствие — и он был твердо намерен сломать ее решимость. — Используй слова, Авалон, — приказал он голосом низким и хриплым — наполненным тысячей цветущих желаний, когда понес ее в сторону своей кровати, крепче сжимая ее бедра. Она проглотила свои нервы, прежде чем заговорить, пытаясь удерживать тон как можно более ровным и пробормотав: — Ты невыносим. — Разве? — хмыкнул он в ее кожу, медленно опуская ее на матрас. — Полный и абсолютный нарцисс, — выплюнула она, телом погружаясь в его кровать и смотря, как он забирается на нее сверху. Она сделала резкий вдох, когда почувствовала, что его хватка на ее шее ослабла и начала скользить вниз по ее телу. — Ты это серьезно? — с ухмылкой на губах спросил он, начиная снова оставлять поцелуи по ее коже. Ее дыхание перехватило, когда она почувствовала, как его касание замедлилось, пока он вел рукой вдоль изгиба ее груди, но она постаралась этого не показать. — Крупнейший эгоманьяк… — она прикусила свою губу, когда его рука продолжила двигаться ниже… ниже… ниже… — …которого я когда-либо встречала. — О нет, — сказал он с легким смешком, касанием скользя вниз по ее открытому бедру. Его свободная рука торопливо потянулась в карман, хватая палочку и машинально указывая ею на дверь, когда он невербально наложил на комнату заглушающие чары, прежде чем отбросить палочку в сторону. Затем он медленно расстегнул кобуру, которая была спрятана у нее под платьем, и небрежно отбросил ту на пол к своей палочке. От тепла его пальцев по ее спине пробежали мурашки. Он до боли отчетливо видел, как отзывчиво она реагировала на его прикосновения, и это лишь заставляло его глаза темнеть все больше и больше. Вместе с тем его рука шла ниже. — Я ненавижу тебя, — прошипела она. Он подцепил пальцами край ее кружевного белья, делая резкий вдох, прежде чем прошептать в ее ухо: — Тогда скажи мне остановиться. — Но она ничего не сказала, в то время как его касание зависло над низом ее живота. На мгновение он задержался там, давая ей возможность заговорить до того, как он прорычал: — Скажи мне остановиться, Авалон. Ее пальцы впились в его обнаженную спину, и легкое шипение слетело с его губ, прежде чем он наконец сдвинул ее белье в сторону и прикоснулся к ней, закусывая свою губу, когда услышал, как с ее рта сорвался слабый стон. Когда она почувствовала его касание, ее спина выгнулась — тело мгновенно реагировало на тепло его пальцев, дразняще медленно двигающихся по низу ее живота. Чувствуя ее капающее возбуждение на своих пальцах, он с появившейся на его губах ухмылкой прошептал ей на ухо: — Ты не чувствуешь, что ненавидишь меня. Она встретилась с ним взглядом, с затуманенными глазами пробормотав: — Но это так. Он прикоснулся к ее клитору, зарабатывая резкий вздох, который лишь подпитывал его эго. — О, а сейчас? — как бы сильно ни пыталась, она не могла игнорировать ощущение его пальцев, которые кругами двигались по ней, ускоряя темп каждый раз, когда он видел, как ее тело изгибалось от его прикосновения. Он легко проскользнул пальцем в нее, медленно продолжая большим пальцем обводить ее клитор. — А как сейчас? — Да, — судорожно выдохнула она, дыхание в горле перехватило, когда она почувствовала, как он ввел в нее еще один палец. Тепло его прикосновения погрузилось глубоко в нее, когда его длинные пальцы без всяких усилий проникли внутрь, но холод его металлического кольца послал электрический разряд по всему ее телу, заставляя пальцы на ногах загнуться от наслаждения. — Ну а теперь? Удерживать голос ровным было тяжело, но ей удалось промычать тихое «да», прежде чем она закрыла глаза. Она старалась подавить желание вскрикнуть, но сдерживаться возле него становилось все сложнее и сложнее. — А… — он присогнул пальцы внутри нее, и его черты охватила довольная ухмылка, пока он смотрел, как она, извиваясь под его прикосновением, неконтролируемо проскребла пальцами по его спине, — … теперь? — она не смогла сдержать громкого стона, который вырвался из ее губ, когда он начал двигать своими пальцами внутрь и обратно, в то время как его большой палец продолжал кругами поглаживать ее. Звука ее наслаждения было достаточно, чтобы свести его с ума. — Так я и думал. С того самого момента, она оставила попытки оставаться тихой. Пока его пальцы продолжали уверенно работать внизу ее живота, он наклонился к ней и поцеловал ее в шею, отчасти, чтобы вернуться к своей задаче по усеиванию ее кожи как можно большим количеством засосов, а отчасти, потому что хотел, чтобы его уши были близко к ее рту и он мог четко слышать каждый стон, каждый всхлип, каждый крик, который срывался с ее приоткрытых губ. — Посмотри на меня, — повелел он ей, но ее глаза оставались крепко закрытыми. Нетерпеливо он переместил свою свободную руку вверх по ее шее и схватил за подбородок, наклоняя ее голову на себя, когда он повторил, более сурово: — Я сказал, посмотри на меня, Авалон. — Ее глаза открылись, но лишь едва. Вид ее — такой растрепанной… такой уязвимой — все благодаря ему, был словно наркотик. Ее губы опухли от бесчисленных поцелуев, которые он у нее украл, а шею украшало полотно зарождающихся лиловых синяков. Когда он согнул свои пальцы внутри нее еще раз и она издала манящий стон, он ослабил свою хватку на ее лице и наклонился, прорычав ей на ухо: — Посмотри на меня и вспомни, как ты чувствуешь себя прямо сейчас, когда в следующий раз скажешь, что ты меня ненавидишь. Она не могла мыслить ясно. Ее сознание было запутанной кашей из миллиона мыслей, но только одно имело значение: она чувствовала себя чертовски хорошо. Ее тело словно было в огне, но в лучшем смысле этого слова. Каждый ее сантиметр горел от сохраняющегося жара его прикосновений. Ее ногти впивались в его спину, в то время как ее губы оставались приоткрытыми и изо рта вырывалась постоянная волна наслаждения. Смотря на него над собой, в его глубокие карие глаза, сфокусированные на ней и только ней, пока его пальцы ритмически проскальзывали в нее и обратно… она могла поклясться, она видела врата рая вдали. Ее живот завязывался в узел от приближения к финалу, и ей становилось все труднее удерживать глаза открытыми, но его обескураживающий взгляд напоминал ей, что у нее не было выбора. В беспорядке чистой нужды ее бедра невольно двигались навстречу его пальцам, и она с отчаянием поймала себя на том, что молит о разрядке, ее брови нахмурились, в то время как из приоткрытых губ лился нескончаемый поток эйфорических стонов. Она была почти на пике, когда он запустил свою свободную руку в ее волосы и сказал: — Я хочу услышать, как ты кончишь для меня, Авалон. О боже… С последним сгибом его пальцев ее тело содрогнулось, а с губ слетел настолько громкий стон, что он чуть не принял его за крик, и она кончила вокруг его пальцев. Он слушал, как она повторяла его имя, словно молитву, и ему оставалось только сжимать свою челюсть, наблюдая, как ее глаза крепко зажмурились, пока она преодолевала свою высшую точку. Все это время ее ногти вцарапывались глубоко в его спину, заставляя и его тоже прошипеть от удовольствия. Наконец ее тело обмякло, а руки слабо обвились вокруг его шеи, ее глаза лишь едва разомкнулись, и она посмотрела на него со звездами во взгляде и приоткрытыми губами, которые до сих пор могли издавать только короткие, неровные вздохи. Он вынул пальцы из нее, и его взгляд наполнился ненасытной похотью, стоило ему увидеть сохраняющийся блеск ее возбуждения. Медленно он поднял свои пальцы к ее рту, наблюдая, как она взяла их в свои опухшие губы. Она втянула щеки вокруг него, слизывая с его пальцев все до последний капли, и на его лице появилась удовлетворенная ухмылка. — Хорошая девочка. Он отвел свои пальцы, прежде чем наклониться вниз и впиться поцелуем в ее губы. Ее сладкий вкус все еще сохранялся на ее рту, и он провел языком по ее нижней губе, прежде чем взять ту между зубов, зарабатывая тихий стон, а затем медленно отстранился и проложил дорожку поцелуев от ее губ… к ее челюсти… к ее шее… к ее ключицам… Пока он не добрался до верха ее платья. Красная ткань начинала все сильнее и сильнее ему докучать. Не теряя больше ни секунды, он крепко схватил ее за бедра и ловко перевернул на живот. Он разместил одно свое колено сбоку от нее, а второе между ее ног, подпирая себя одной рукой, в то время как другая отодвинула ее волосы в сторону, открывая ему ее спину. Шрам на ее спине был почти полностью прикрыт платьем, только две верхние буквы выглядывали из-под ткани. «TR». Ему пришлось сглотнуть несдерживаемый пыл при виде своих инициалов, вырезанных на ее спине. Его взгляд задержался там ненадолго, с неумеренной жадностью в голодных глазах наслаждаясь зрелищем, смотря на нее так, словно она была подарком, адресованным только ему. Единственная проблема заключалась в том, что она была окутана в красный. Почувствовав, что его теплое дыхание коснулось ее ушей, она ощутила, как дрожь пробежала по ее позвоночнику, когда он прорычал: — В этом платье ты похожа на чертову гриффиндорку. — Заткнись и сними его, — приказала она, заставляя его издать тихий смешок. Его пальцы взялись за молнию, и он потянул замочек вниз по ее спине, наблюдая, как ткань багровой волной спадала с ее тела. Структура платья убирала необходимость в лифчике, оставляя ее только в одном компоненте нижнего белья, пока он снимал платье с ее тела. Как только оно оказалось расстегнуто полностью, он медленно вытащил платье из-под нее, прежде чем обвить своей рукой ее талию и посмотреть, как она снова развернулась к нему лицом.              Она почувствовала, как внезапная волна неуверенности в себе захлестнула ее. Она инстинктивно обхватила себя руками, неосознанно начав прикрываться. Казалось странным сидеть там, перед ним — перед кем-либо — настолько открытой. Она не показывала свое тело вот так никому с тех пор, как получила шрамы, которые усеивали ее кожу. Тяжесть его пристального взгляда вдруг стала невыносимой, и она отвернулась. Он положил палец на ее подбородок, поднимая ее голову, чтобы она встретилась с ним глазами. — Тебе не нужно скрываться рядом со мной. — Несмотря на его слова, она попыталась избежать его взгляда еще раз. В ответ на это он схватил ее за челюсть, притягивая ее лицо обратно к своему, и сказал: — Ясно? С широкими глазами и сбивчивым дыханием она кивнула. И по какой-то причине она верила ему. Что-то в нем заставляло ее думать, что она могла доверять ему в их близости — может быть, дело было в его прямоте, или, может, только в том, что она понимала: он точно не стал бы лгать ради того, чтобы защитить ее чувства; но она знала, что, говоря это, он был честен. Так что она постаралась убрать свои комплексы в сторону. Не то чтобы он оставил ей выбор. До того, как она это поняла, он обвил рукой ее спину и притянул вперед. Авалон устранила остававшееся расстояние, обернув свои ноги вокруг его талии и садясь на его колени. Опустившись на него, она через его брюки могла почувствовать, насколько твердым он был… все благодаря ей. Настал ее черед ухмыльнуться. Она встретилась с его губами в жарком поцелуе, снова запутывая свои пальцы в его волосах. Это ощущение сводило Тома с ума и оставляло его с желанием — нет, необходимостью — большего. Его крупные ладони распростерлись по ее спине и, толкнув ее ближе к себе, он прижал их груди друг к другу. От чувства соприкосновения с его кожей по всему ее телу пробежали искры. Они подпитывали друг друга неоспоримой химией, игнорировать которую не мог ни один из них. Он переместил свои губы ниже к ее шее, в то время как одна его рука скользила вдоль ее тела, пока не обхватила изгиб ее груди. Подушечка его большого пальца прошлась по ее соску, и он почувствовал, как у нее перехватило дыхание. Медленно он начал двигать пальцами по чувствительному бутону ее груди, отрываясь от их поцелуя и зависая своими губами прямо над ее так, чтобы он мог почувствовать жар ее дыхания, когда она простонала от удовольствия. Его прикосновения опьяняли. Но она поймала себя на желании вернуть себе часть контроля, который он так быстро установил. Так что она качнула бедрами вперед и назад, потираясь о твердый выступ в его брюках и прикусывая губу, когда она услышала, как с его губ слетело легкое шипение. Она слегка выпрямила свою спину, и он принял это за возможность наклониться вниз и сомкнуть свои губы вокруг ее соска, проводя языком по чувствительному кончику, прежде чем резко всосать, наблюдая, как ее голова запрокинулась назад в экстазе. Одна из ее рук прошлась вниз по его телу, а затем она решительно положила ее на его пах, жадно касаясь его и улыбаясь, когда почувствовала, как он простонал ей в грудь. Приоткрыв рот, он отстранился, смотря на нее темными, вожделеющими глазами, в то время как она пальцами и бедрами проводила по растущему выступу в его брюках. Она начинала слишком сильно контролировать происходящее. Том толкнул ее обратно на кровать, вновь нависая своим телом над ней. Поспешно расстегнув застежку на своих брюках, он нетерпеливо стянул их наряду с нижним бельем их обоих. Его внушительный размер заставил ее живот связаться в узел. Медленно он раздвинул ее ноги и расположился у ее входа, наклоняясь вниз так, чтобы он смог прошептать ей на ухо: — Скажи мне, что ты этого хочешь. — Просто трахни меня уже, Реддл, — нетерпеливо простонала она. Его губы скривились в зловещей ухмылке. — Не знаю, нравится ли мне твое отношение, голубка. — Тогда сделай с ним что-нибудь, — бросила вызов она. Она не могла подавить стон, который соскользнул с ее губ, когда он провел головкой вдоль ее скользких складок, дьявольски дразня ее. — Ты пререкаешься со мной? Несмотря на ее усилия, выровнять дыхание было невозможно. Она старалась сохранять свой голос как можно более спокойным, но он вырывался прерывистыми вздохами, когда она сказала: — Может быть и да. Очередной стон вылетел наружу, когда он медленно проскользнул в нее, вводя первые несколько сантиметров себя, а затем быстро вышел обратно. Ее руки скользнули к низу живота, и она попыталась прикоснуться к себе, отчаянно нуждаясь в какой-нибудь — хоть какой-то — разрядке, поскольку он целенаправленно лишал ее этого. Но, прежде чем она смогла, он поймал ее запястья и пригвоздил их над ее головой. — А мы нетерпеливые, да? — прошипел он, снова проскальзывая в нее и зарабатывая жаждущий вздох. И, точно так же, как и до этого, он быстро вышел. — Том… — вскрикнула она, пытаясь высвободить руки из его захвата. Но его хватка была неумолима. Смотря, как она извивалась под ним, как ее глаза пылали таким жгучим отчаянием… он не собирался спешить. Том навис над ее ухом. Он поцеловал ее за ним, прежде чем нежно прикусить его и произнести: — Скажи, как сильно ты хочешь меня. — Том… Внутрь. — Прошу… Обратно. — П-пожалуйста, — проскулила она. Внутрь. Вздох слетел с ее губ, и она зажмурила глаза, продолжая сопротивляться его хватке. Глубже. — Я… — глубже. — …о боже. Обратно. — Скажи мне, Авалон. — Ты нужен мне, — умоляла она, едва не плача. — Ты, блять, нужен мне! Стоны их обоих слились вместе, когда он полностью проник в нее, заполняя ее своей длиной, и начал толчками входить, достигая мест, которые заставляли ее видеть звезды. — Блять, — прошипел он, прикусывая свою губу, когда почувствовал, как ее стенки растянулись, чтобы вместить его длину. — Ты такая узкая. — Его взгляд переместился вниз, чтобы посмотреть, как он погружался внутрь и выходил из нее, восхищаясь тем, как он растягивал ее, чтобы вместить в нее каждый сантиметр себя. Он наконец отпустил ее руки. Сразу же он почувствовал, как ее ногти в чистом отчаянии впились в его спину. Она оставляла царапины по всей его коже. — Сильнее, — потребовал он. Слабое выражение замешательства охватило ее черты, и ее пальцы на мгновение перестали двигаться по его спине. Он прищурил глаза, вталкиваясь глубже и жестче от раздражения. — Я не сказал тебе, блять, остановиться, так ведь? — его свободная рука подобралась к ее горлу. Ее глаза широко распахнулись, и она ощутила, как его хватка на ее шее стала крепче. — Я сказал сильнее. Глубокий стон сошел с его губ, когда он почувствовал, как ее ногти сильнее вонзились в его спину, болезненно проскребая вниз и вызывая волну наслаждения в его и так горящем теле. Он снова крепче сжал пальцы на ее горле, прошипев: — Еще. Она едва могла дышать, задыхаясь от давления его хватки. Не имея времени даже подумать, она впилась ногтями так глубоко в его спину, что тонкие багровые полоски начали появляться, заставляя его простонать: — Черт. Жгучего ощущения было достаточно, чтобы активизировать каждую частицу энергии в его теле, проявившуюся в том, как его толчки стали сильнее, глубже, жестче. Его пальцы покинули ее шею, чтобы торопливо пробраться под одну из ее ног и перекинуть через свое плечо; новое положение позволило ему заполнять ее больше, чем она считала возможным. Она быстро схватилась за его напряженный бицепс, пытаясь уравновесить себя, слишком отвлеченная, чтобы заметить, что она оставляла алые отпечатки пальцев на его коже. На его лбу блестели крошечные бусинки пота, а перед лицом падал один единственный темный локон, когда он сместил руку вниз и начал круговыми движениями поглаживать ее клитор подушечкой большого пальца, продолжая вколачиваться в нее. Она увидела звезды в своих глазах, приближаясь к финалу. Она едва ли могла слышать собственные мысли за звуком ударов изголовья кровати о стену позади них. Все, что она могла, — это попытаться заговорить, но ее слова запинались каждый раз, когда он входил в нее глубже. — Том… Том, я-я… Я так… — Ты так что? — выплюнул он унижающим голосом, наблюдая за тем, как она скулила под ним. — Близко… — выкрикнула она. Он, приближаясь к собственному пределу, ускорил темп, трахая ее так, словно они проживали свои последние мгновения на земле. — Я… т-так… бли… о-о-ох. Ощущение того, как она, кончая, сжалась вокруг него, довело его до края. Ощущения того, как ее ногти впились в его бицепсы, стало достаточно, чтобы привести его к кульминации. Его зубы подобрались к ее ключицам и он прикусил кожу — сильно, вызывая резкий вскрик из припухших губ Авалон. — Черт подери, — простонал он ей в кожу и в последний раз втолкнулся в нее, отчаянно хватая простыни под собой, когда он кончил, заполняя ее своей разрядкой. Он наслаждался удовольствием, пока его тело не ослабло от эйфории. Затем он медленно убрал ее ногу со своего плеча и погрузился в матрас прямо рядом с ней, закрывая глаза и упиваясь моментом. Некоторое время они лежали в тишине. Но, впервые за долгое время, тишина не беспокоила ее. Наконец, когда его дыхание немного выровнялось, он нарушил молчание. — Это было… — Ага… — промычала она, прерывая его. Он мельком посмотрел на нее. Ее глаза были закрыты, тело, несомненно, все еще слабым, но в ее сознании метались тысячи разрозненных мыслей. Ее темные волосы, покрытые смесью пота их обоих, были в полном беспорядке разбросаны во все стороны, но ей все равно удавалось излучать ангельское сияние. Ее щеки пылали румянцем, а губы опухли, однако он никогда не видел, чтобы она выглядела настолько соблазнительной. Лиловые пятна усеивали все ее тело: шею, плечи, ключицы, грудь, живот, бедра… Мысль о том, как ей придется объяснять это кому-либо, заставила уголок его рта приподняться в слабой ухмылке. Он мог смотреть на нее так целую вечность. Но нехотя он перевел свое внимание в сторону, вытягивая руку и молча призывая палочку в свою ожидающую ладонь. Взмахом палочки он очистил Авалон, наблюдая, как ее глаза наконец открылись и встретились с его. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но ее внимание скользнуло от его взгляда к его бицепсам, щеки приобрели более глубокий оттенок красного, и она сказала: — У тебя… у тебя кровь. Он посмотрел вниз и увидел маленькие алые капли, стекающие из впадин, где побывали ее ногти-полумесяцы. — Так и есть, — констатировал он полным веселья голосом. Еще одним легким движением палочки он убрал багровые капли со своей кожи, а затем положил палочку на прикроватную тумбочку. Он прикусил губу, наблюдая за тем, как ее глаза грозили снова закрыться от усталости, накрывавшей ее изнуренное тело. — Я очень надеюсь, что заглушающие чары сработали. — Мерлин, я тебя ненавижу. — Заткнись, Хендрикс, — усмехнулся он, притягивая ее к себе, пока ее спина не уперлась ему в грудь, и смог лениво обвить рукой ее талию, крепко прижимая ее к своему теплу. Она не возразила, и он почувствовал как ее тело обмякло, расслабляясь в его объятиях, после чего он щелкнул пальцами, и покрывала поднялись и медленно накрыли их, окутывая их тела теплом одеял и прикосновений друг друга. Быстро чувствуя, как на нее накатывает сон, она задремала, ощущая его пальцы, пробегавшиеся вверх и вниз по ее бедрам, и запах одеколона, пергамента и огня.