Карта, бронь и два ствола.

Грязное, невесть откуда взявшееся зеркало наконец услужило Косте, отразив вдруг звериную ухмылку Барского, тот явно был доволен выбором формы, ведь теперь аккуратно сложенный в его голове план реализуется как надо, главное чтобы сопляк Лодейка не лез к нему со своей моралью и нравственностью. В конце концов, все они здесь бандиты как ни крути, а Зона – одна большая тюрьма или игра на выживание, выживет только тот, кто будет наиболее изворотлив, кровожаден и хитёр. Она не любит слабых, ибо они здесь быстро сгорают. Влюбляются в заклятого врага, идут на самопожертвование, а ещё изредка выдают чушь за высшие человеческие качества. Так считал Вадим, с аппетитными для собственного садизма щелчками проверяя разное оружие на боеготовность. Заряжая дробовик, он уже представлял как мозги очередного бедолаги выплёскиваются на землю, начинается паника, кто-то падает рядом и тут же перестаёт двигаться с невозмутимостью и бездушием вещи, подверженной силе гравитации, почти сразу отклоняясь туда, куда она её позовёт. Себя же  Барский считает примером аномалии, как его не склоняй, а в челюсть всё равно получишь, ибо окончательно склонить его, сломать его стержень, держащийся на добром "Дуракам везёт" и "Сила есть — ума не надо", кажется, никогда не получится. Больше всего в образе аморального Барского Костю пугает его нестабильность, вот как сейчас.   Минуту назад он почти мило общался с ним, а теперь впал в состояние адской гончей, которая не знает для себя ничего кроме причинения смертным всяческого вреда и кажется что даже распятье или серебряные пули не остановят её. Осознание пропажи Вадима из поля его зрения ударило замечтавшемуся Косте по голове. От утраченного ощущения безопасности Лодейка попятился назад, уже представляя Барского мерзким, огромным пауком, который вылез из неоткуда и в никуда же и исчез. Он было хотел позвать его, но откуда-то слева донеслись отголоски "Владимирского централа" и Барс тут же обнаружился.   – Готов? Или мне опять всё за тебя сделать придётся? – высказал Барс, ненадолго прекратив петь и начав заново после прозвучавшего вопроса, но теперь напевая "Бездельник" группы Кино. Стало понятно что Вадим стал более весёлым, но кровавое веселье Костя совсем не приветствует. – Да... Я это... – Лодейка развернулся к шкафчикам с оружием, но там его не обнаружилось. – Глаза раздупли, на столе всё, – вяло, будто устав от выходок Лодейки проговорил Барс, чуть не переходя в зевок под самый конец фразы – А теперича бери что нужно, советую не тормозить, и мы идём героически спасать твоих жопоголовых – ехидно гоготнув от своей же шутки Барский окончательно всё проверил и тихо проследовал к выходу.   Лодейка шмыгнул следом, еле поспевая за ним и перед самым выходом успев лишь испуганно спросить про план, но его нет, как нет и стабильного психологического или эмоционального состояния у них обоих. Тот же Барс, некоторое время назад он боялся умереть от выброса, аномалии, а теперь рвётся на бой с самой смертью, да ещё с таким рвением, будто совсем не имеет мозгов, а у Кости ведь уже создалось впечатление, что он хороший, умный парень.   – Барский, нас двое! – в отчаянии крикнул Лодейка прямо на ухо успев только схватить Вадима за локоть – Двое? А я думал трое – мы и твой зад... – Костя хотел было высказаться, но Вадим перебил – Думаешь, успеешь придумать гуманный план до того как нас разоблачат? Они не глупые и вполне могут проверить схрон. Так что... – даже не собираясь слушать недовольное ворчание Кости, Вадим поудобней перехватил товарища за тощую от самоуничтожительной голодовки руку, до боли сжав её, а точнее, до первого писка неповоротливого напарника, после чего вдруг толкнул его прямо в дверь, отчего тот выпал на улицу, застыв лицом на неизвестно каком расстоянии от аномалии, как когда-то застыл Барский. Если бы Костя не выставил руки, то со стопроцентной вероятностью потерял бы лицо.   – Птенцу пора вылезать из гнезда! – хохоча, и говоря теперь к чему-то громче чем нужно, Барский спрыгивает к Лодейке, который от раздражения перенимает тон речи Барса, не осознавая что их слышит целая, мать его, группа наёмников – Я не птенец, идиот!   – Правильно, ты – крыса! – гогочет Барский, сев рядом с бедолагой на корточки. Это был бы шанс его ударить, завалить и душа в путь, а мать в тапки, но воришка в таком напряжении, что даже вздохнуть нормально не может. Очевидно, их оры услышали наёмники.   "Ублюдок! Можно же было нормально сказать что ты не согласен или мама тебя только ебаться научила?!" – первое и последнее, что подумал Лодейка перед тем как буквально застыть. Отходить назад не вариант, ибо судя по тяжести чужой ноги в районе спины, Вадим успел ускакать назад, а перекатываться в бок или попросту падать на спину так же не вариант, ибо он не понимает что ещё может вытворить Барс с его грёбаной сценкой импровизации, да и места для разворота не так много.   – Давай-давай, отжимайся, боец... – ботинок больно давит на спину, заставляя прогнуться, чего-чего, а отжиматься перед аномалией он ещё не пробовал – Барский! Какая же ты мра-азь, ублю... – фразу он так и не договорил, ибо слова превратились в трудноразличимые злые звуки.   Сзади послышался ехидный смешок, рабовладелец от мира бандитов явно был рад, а потому наклонился к самому уху Лодейки, аккуратно перехватив правой рукой шею Кости, обхватив неприятно шершавыми пальцами кадык. И снова этот шёпот.   – В таком виде тебя можно было бы прекрасно выебать, чтобы прямо до хрипа и сорванного голоса. Но я пока воздержусь... – с этими словами он крепко ударил Лодейку по заднице, отчего тот чуть не дёрнулся.   Была бы у Барса возможность смотреть на рожу Лодейки когда тот изо всех сил пытается удержать своё слабое тело, буквально от любого порыва ветра, пока всё вокруг раздражает его до мозга костей, то он бы смотрел на это вечно. Крупные капли пота раздражающе медленно сползают по лицу Кости и дышать в противогазе становится всё труднее, будто положенная на его шею рука Барского натурально не даёт ему дышать, несмотря на то, что он его даже не душит, да и давно уже переместил её в район лопаток. А теперь тупо стоит и смотрит на его страдания и получает от этого удовольствие. Козлина.   "Ну Барский, ну блядина... Я тебе обещаю, я выебу тебя так жёстко, что позвоночник хрустеть будет!" – обдумывал план мести Лодейка, смотря исподлобья прямо в лицо посмеивающемуся с происходящего Барскому.   – Вадим, с... – Барский, явно не довольный что тот опять зовёт его по имени, легонько лягнул его в бок. Этого было достаточно, чтобы потерять равновесие, ибо последние ресурсы энергии и сил, что копились все эти дни без еды и сна, наконец иссякли и Костя уже просто не мог не нырнуть лицом в землю – Собака ты некрещёная! – взвыл тот, зажмурившись, и уже представляя как его голова разлетается на части от одного лишь контакта с аномалией. Он бы закрыл голову руками, отчаянно пытаясь себя защитить, но всё что он успел сделать – испугаться. И вот он уже услышал звук этой самой аномалии, почувствовал как та обдала его своей энергией, но ничего не ощутил в себе. Ни боли, ни оторванной руки и каких-либо других деформаций тела, почувствовал только, как его сильным ударом откинуло в стену.   – Живой там? – гоготнул Барс – Небось уже обоссался?   Распахнув глаза Лодейка обнаружил себя около того самого дома из окна которого он следил за беспомощным Барским, когда его жизни  угрожала та же аномалия. Затылок мелко пульсирует от смачного поцелуя с бетонной глыбой, пока Барский, он чует это жопой, радуется как особо "хороший мальчик". Честно сказать, во всей этой сраке выживут только такие вот, похуисты-неадекваты Барсики.   – Вставай и пошли, ты идёшь за мной, долго ждать не буду... – снова посерьёзнел Вадим.   – Мразь... – еле слышно фыркнул Лодейка, поднимаясь на трясущиеся от перенапряжения ноги и следуя за главным, что усмехается с его вида.   Наёмники встретили их сразу, как они  вырулили к пустой улице. Встретили они их холодными взглядами, полными безразличия к их персонам, вперемешку с пассивной агрессией в кармане, на случай нападения. Как и предполагалось, их оказалось столько же как и сообщил премудрый прибор. Видимо, пленникам устроили перерыв, так как по суровому взгляду и голосу можно было определить одно : перед ними стоит глава группы. Надо сказать, энергетика у него отменная, такая, будто он ломает тебе шею одним взглядом. Вот такое Барский любит, вот его типаж, чёрт побери. Возможно, отчасти потому, что он и сам такой. Барский успел объяснить кто они ещё до того как глава утрудился спросить его об этом и произошло это так : Вадим назвался не своим прозвищем и выдал их за остаток уничтоженной группы. Являясь двумя жадными до насилия и любви к чужим страданиям бандитами, они нашли общий язык буквально с первого вздоха. Одно только его прозвище и Барский ляжет перед ним в гроб, если не под него, а прозвище у него звучное – Сабал.   – И давно вы одни?   – Неде... – Костю перебивает Барс – Две недели. Он немного контуженый, ещё не отошёл... – быстро сгладил беспокойство Сабала и его бойцов перебежчик.   Атмосфера неожиданно сменилась и с тревожащей почему-то стала спокойной. Слишком спокойной, явно затишье перед бурей. Костя не мог понять как он так спокойно говорит с теми, кого собирается убить. Хотя, учитывая его поведение рядом с Сабалом он скорее поборется с ним, а потом поборется в другой позе и положении, так никого и не убив, и лучше бы, чтобы всё так и произошло, ведь на это указывает его восхищённый и полный жизни взгляд.   – Ясно, – холодно окончил разговор Сабал, вскоре обратившись уже к своим – Можете идти обратно, мальца возьмите с собой, выглядит паршиво.   Вадим обрадовался, поскольку они наконец остались один на один и значит у Сабала есть к нему какой-то разговор, только вот беспокойный и скорее даже ревнивый взгляд Лодейки, смысл которого он так и не понял тогда, сверлил и ломал его душу, чего он даже не ожидал. Один боец  как-то излишне грубо взял Костю под руку, дабы развернуть от Сабала с Барсом, но тот почему-то начал сопротивляться, хотя особого повода для сопротивления не было. Он попытался как-то оттолкнуть от себя бойца, чтобы затем ринуться к старшему, но когда ему удалось вырваться он лишь пробежал пару шагов и застыл, когда на него уставился недовольный Вадим, а вместе с ним и Сабал. Снова тот взгляд, полный ненависти и недовольства, который так и заставляет нутро биться в агонии. Сабал же будто смотрел сквозь него на своих ребят, будто говоря им, что Костя не мясо, чтобы его так хватать.   – Пошёл вон! – процедил сквозь Вадим и Костю будто холодной водой окатили, но он всё же выполнил приказ, уже молча, не осмелившись даже пискнуть в его сторону. Настолько он был шокирован тем, как легко Барс кинул его. Видимо, он действительно наивный, раз полагал что все его приключения   Сабал обращает внимание на кислую мину мальца, когда тот наконец разворачивается и уходит вместе с наёмниками, на этот раз самостоятельно. Когда фигура его полностью скрылась, Сабал завёл Барса в тёмное помещение, освещаемое только светом с улицы, которого становится всё меньше и меньше, так как уже скоро на горизонте вспыхнет закат.   – Издеваешься над зелёными? – навис над Барсом наёмник, сразу разочаровав его в теме разговора, и заставив чувствовать себя паршивцем.   Не найдя слов, чтобы ответить Сабалу, Вадим молчал, как взволнованный школьник у доски – Я задал вопрос... Ты слышал? – спокойно, но в то же время жутко строго высказал главарь, чья жилистая ручища уже легла на затылок Барса, отчего внутри у перебежчика всё сжалось.   – Слышал! – глухо фыркнул Вадим – Просто... Он меня раздражает, иногда.   – Это не повод вредить ему, вы бы могли просто спокойно обсудить это и... – ненавидящий упрёки Вадим вспыхнул злобой – Ага, блять! Сказал человек, который пытает двух пацанов и в случае, если его товарища ранят, то скорее застрелит или оставит умирать, а не даст аптечку. Все вы думаете о бабках, но почему-то ты сейчас упрекаешь в бесчеловечности меня! – Сабал стушевался и не став продолжать бесполезный спор убрал руку с затылка Барса после развернувшись к нему спиной и отойдя к окну в котором уже красовался закат.   Сабал сделал всё правильно, ибо  гнев Вадима быстро стих, не заимев нужной подпитки. Перебежчик устало съехал по стене вниз и сел на пол, смотря из под нахмуренных бровей на улицу, разговор явно не задался.   – Я попал сюда не по своей воле... – начал рассказ наёмник и Вадим, терзаемый мечтаниями о свободе, перевёл взгляд на рассказчика —... Когда-то у меня были друзья, товарищи. О том, чтобы навредить кому-либо я и подумать не мог, не то что привести замысел в действие. Но однажды мы перешли дорогу наёмникам, сами того не понимая.   В голове возникали картинки, быстро превращающиеся в диафильм и под действием прорастающих в эти картинки корней истории, скрепляющих каждую картинку как цепь, заимели движение. Поначалу медленно, как топорное слайд шоу, но с каждым предложением, абзацем, запятой и точкой, картинка приобретала живой вид, становилась более активной. И вот он уже видит как три товарища, весёлые и смелые, снова нашли себе повод для приключений. Будто из неоткуда и отовсюду сразу до увлечённого рассказом сознания доносятся новые детали, подробности : "У одного из них уже была семья, второй был младше меня и пришёл в этот Ад, чтобы найти свою старшую сестрёнку. Она у него научная сотрудница, отправилась в Зону с заданием, а по итогу видишь как, оба потерялись... В общем-то был выбор : умереть от пули в голову либо стать наёмником, лично их, да ещё и того человека на которого они работают. Я бы с удовольствием умер, но я должен был найти того мальца и... Выполнить последнюю волю человека, навсегда оставившего свою семью."   А рассказ становился всё шире и богаче на события, картинки складывались в одно единое полотно, пока работа не достигла своей кульминации, а до сознания Вадима не донеслось последнее высказанное слово. Вся эта история – трагичное отражение действительности Зоны. И у каждого сталкера имеется собственная трагедия. Только они, кажется, и могут по-настоящему сблизить их. Пережив с человеком великую опасность или минуты слабости, когда так плохо и ужасно что не хочется и говорить потом, можно  смело брать такого человека с собой во все последующие вылазки, ведь теперь это ваш человек. Оказалось, Сабала клеймили и он теперь просто не имеет права сбежать, хоть и невероятно хочет этого. Точно так же, как этого желает перебежчик.   – Разве пытая людей ты сможешь сбежать и выполнить обещание? – наёмник повернулся к перебежчику – Конечно нет, но в их головах есть важная информация. Так приказал заказчик и выбора у нас особо нет, как и у вас.   — А теперь расскажи мне как так получилось что профессиональные бойцы вдруг вернулись с задания вдвоём? – Сабал скрестил руки на груди, наблюдая за собеседником и так же внимательно слушая его – Бандиты украли у долговцев артефакт и спрятали невесть где. Нам нужно его найти и вернуть, ну и разобраться с этими олухами... Они, кстати, должны скоро прийти сюда, поскольку они следили за нами. Дать им бой мы не могли, потому что потеряли бойцов в долгом выслеживании цели, под конец выслеживания даже еды не могли найти, а уж о нападении на бандитов даже речи не идёт, поэтому мы и пришли к вам... – правдоподобно врал Вадим, наблюдая как Сабал всё больше располагается к нему.   – Когда они придут? – вполне серьёзно поинтересовался собеседник, уже собирая в голове план действий – Думаю, на рассвете. Ночью они уже не успеют. База находится слишком далеко и даже если они успеют собрать людей, то до цели они доберутся ранним утром.   – Ясно – привычно ответил Сабал, задумавшись ненадолго – Что-ж, нам стоит как следует подготовится к атаке, иначе мы погибнем в позоре.   С этими словами наёмник отлип наконец от окна одновременно с отлипшим от пола Вадимом, явно удовлетворённым разговором, но тут же дёрнулся быстро сняв с плеча оружие и с реакцией, которой позавидуют даже крысы, прицелился. Став полностью готовым для атаки, он почти нажал на курок, но к счастью распознал в тёмном силуэте мальца, которого увели его ребята.   – Как давно ты здесь?! – раздражённо рявкнул Сабал не спуская с него прицел, отчего Костя стушевался, но благо всё разрулил Вадим, как ему и полагается – Это за мной, извини что внезапно так.   – Твою же-ж мать – Сабал опустил оружие, устало выдохнув – Вас просили подойти, долговцу совсем плохо и он всё ещё отказывается говорить... – наконец огласил причину своего появления Костя.   Омрачённый раздумьями взгляд поражал перебежчика своей пронзительностью, потому то Вадим неожиданно для себя и Кости решил помочь Сабалу в получении информации.   – Сабал, – бандит поднялся на ноги и командир сразу перевёл взгляд на него. Всё это было похоже на то, будто они знакомы много лет и потому доверяют друг другу и рады подолгу обращать внимание на собеседника – Разреши мне побеседовать с этим пареньком, уверен, со мной он быстро расколется.   Впервые Барс мог увидеть сомнение в глазах наёмника, что в данный момент как-то неловко отвёл взгляд в сторону, задумчиво уставившись в пол. Костя, сообщивший новость, так и стоит на месте, видимо, слушая разговор и уже представляя каким образом Барский собирается выпытать информацию. Молчание продолжалось бы ещё долго если бы в разговор тактично не ворвался проклятущий Лодейка с его миролюбивыми взглядами.   "И тут свои пять копеек вставил, что-ж тебе неймётся то всё?! Давно Робин Гудом себя не чувствовал?" – думает Барский, скрестив руки на груди и пристально следя за каждым шагом и словом Лодейки, пока тот более чем уверенно беседует с Сабалом.   Барский знает что Сабал не поведётся на гуманные бредни сопляка, но он вполне может согласиться на смягчение мер допроса, а значит резину тянуть они могут до самого утра, хотя им нужно успеть подготовиться к обороне или в лучшем случае смене дислокации пока на место не заявились бандиты. И вот, выбор наконец-то был сделан в пользу Барса, но с одним условием : Лодейка может следить за тем, как будет проходить допрос. Надо сказать, таким решением Сабал облегчил себе жизнь ведь пока несколько людей выпытывают информацию, они могут подготовиться к нападению.   – А по поводу чего нужно допросить этого бедолагу? – поинтересовался бандит, отошедший вместе с наёмником подальше от Лодейки – Долговцы нашли какой-то странный артефакт и казалось бы, отдайте вы его учёным и всё, но нет. Произошла какая-то заварушка и артефакт пропал, в последний раз его видели как раз у бандитов. Тебе нужно узнать заказчика и кто из долговцев сбыл артефакт бандитам и был ли это вообще сбыт. Артефакт то дорогой, вряд ли кто за просто так захочет отдать.   – Погоди, это у нас одинаковые задания что-ли?   – Почти что да. Но благодаря вам мы знаем что артефакт всё ещё в распоряжении бандитов, пусть и находится невесть где. Вы же смогли узнать кто именно контактировал с ним в последний раз?   – Успели бы, если бы не решительные действия противника по нашему уничтожению. Мы совершили глупую ошибку попав в их окружение.   – Чёрт... Ладно, можешь идти на допрос, я подойду позже... – бандит опомнился – Погоди, а причём здесь наркоша?   – Он мог сотрудничать с долговцами которые возжелали лёгкой наживы и предали своих же товарищей, точно так же мог сотрудничать с бандитами. Мы пока ещё не знаем с кем он сотрудничал, но скорее всего он будет убит как свидетель, впрочем, как и должанин.   – Ясно... – задумчиво выдохнул Барс, отступив от командира и направившись к зданию, совсем мельком обратив внимание на то, что Сабал оставил Костю на разговор.   Ревновать или давать волю чувствам именно сейчас Барс не хотел, поэтому просто закрыл на это глаза. Сегодня он был достаточно миролюбив и с него хватит, пора показать клыки, иначе к чему его страшится даже  Эдуард. В принципе, он может даже не пытать долговца, ведь имя информатора ему давно известно, а потребность в информации о заказчике артефакта отсутствует. Ну заказали и заказали, ну потеряли эти олухи артефакт, так и леший с ним. Барса больше интересует фигура стойкого и непоколебимого в своей верности долговца. Да, кажется, он переключил свой маятник крайности внимания и обожания с Сабала на этого воина, но Вадим то знает что в его присутствии ещё никто не оставался с сухими глазами дольше минуты. Довести здорового мужика до слёз и ловить с этого невозможное наслаждение, вот это Барский мастерски умеет и пусть только мелкаш попробует ему помешать, сядет рядом.   Барский намерен поймать с этого парнишки невероятные для себя чувства, ведь одна только мысль о том, чтобы сломать стойкого ублюдка, заставить его рыдать как ребёнок, зажигает в Барском целый комплекс чувств. И это только малая часть его адского существа. Потому что потом он будет вести себя максимально безобидно, мило и добродушно, будто полчаса назад он не ломал этому же человеку кости. Наёмники расступаются перед его внушительной фигурой и он заходит в здание, быстро обнаруживая два никчёмных по своему состоянию силуэта. Видимо, свободовца перетащили со второго этажа на первый.   – Я забираю их, – громко оповещает Барс и тащит допрашиваемых на второй этаж, провожаемый заинтересованными взглядами наёмников, свободовца он забрал чисто поиздеваться над психологическим состоянием долговца – Сабалу сообщите что мелкий тут будет только мешаться и пускай лучше не лезет не в своё дело.   – Правильно, нехрен ему воду мутить. Пусть только сунется сюда! – согласился наёмник на посту, обернувшись на своих и заметив солидарные с ним взгляды.   Барский плотоядно ухмыльнулся, спиной чувствуя как растёт напряжение между Лодейкой и остальной группой. Даже если Эдуард задумал применить силу своих шавок и напасть к утру исключительно долговцами или выкинуть ход конём, наслав на них боевых лягушатников, всё это не важно. Наёмники поубивают нападающих, нападающие поубивают наёмников и он в этом даже не будет принимать участия, так как есть шанс просто исчезнуть в ночи. Лодейка же вряд ли останется здесь надолго, просто не успеет сдружиться с кем-либо ибо и без того натянутые отношения между ним и бойцами приняли агрессивный вид. А значит, он опять потащит этого цуцика за собой, выпытает местонахождение артефакта, возможно, кинет, и можно будет спокойно скрыться в закате продав этот чёртов артефакт. Ждать смерти Сабала он не собирается, человек он хороший, а значит нужно придумать причину по которой им втроём или, может, вчетвером срочно нужно свалить за территорию завода и уже в укромном месте зарезать сопровождающих наёмников как свидетелей освобождения Сабала, вместе с ним выпытать у Лодейки местонахождение артефакта, а дальше всё по тому же сценарию. Да, так куда лучше, так он хотя бы останется с Сабалом.   Бросив личностей явно младше его на пол, Барс внимательно пронаблюдал за их лицами. Если вид свободовца явно выдавал желание сдаться, то вот долговец даже получив столько увечий продолжал смотреть на любых наёмников волков.   – Ну что, мальчики, будем сознаваться или устроим увлекательные игры? – бандит гоготнул, получив от долговца недовольное – Идите вы все на хуй, твари... – свободовец шокировано заморгал глазами, не понимая как этот дурак ещё может грубить, когда и так еле жив.   – Я ведь не мамка твоя, бляхой по жопе не поглажу... – весело оскалился Вадим, наступив на ногу долговца, кость которой явно раздробило в нескольких местах после недавних пыток. Наклонившись к бойцу, он внимательно смотрел в его глаза, которые теперь выражали невероятные муки и кажется, Барс даже услышал как тот совсем тихо заскулил, подарив хищному оскалу мучителя новые краски, но оскал этот можно было только прочувствовать, ибо лицо садиста всё ещё скрывает балаклава.   – Рассказывай – уколол сознание долговца холодом спокойствия Вадим – У тебя пять минут. Не расскажешь – будем разговаривать по другому и поверь, тебе это не понравится.   – Имя, Фамилия положение человека выкравшего у вас артефакт. Быстро – нога мелко задёргалась от боли, когда Вадим с размаху зарядил по коленке, от былой прыти долговца почти ничего не осталось – Сука... Твою мать... – процедил тот сквозь зубы, держась за повреждённую ногу.   – У меня есть хорошее лекарство, но... – на этот раз уже перебивают Вадима – Иди ты в жопу! – свободовец совсем потух, понимая, что перебивать садиста было не лучшей идеей.   – Так вот, у меня есть лекарство и есть, скажем так, наркотик. Только вот он не даст вам удовольствие и расслабление. Он скорее не даст вам потерять сознание от боли и затруднит дыхание... – долговец заметно напугался –... Ну и ещё усилит боль. Поэтому, раз вы, товарищ краснозадый, продолжаете грубить, обезбол отправляется свободовцу.   – Ублюдок – зло выдохнул боец, стиснув зубы.   Барс предлагает свободовцу лекарство, помня что Лодейка хотел помочь именно ему, да и ведёт он себя явно лучше нахала долговца. Наблюдая как обезбол достаётся свободовцу, долговец яростно дёрнулся, дабы протестовать против этого, но боль в ноге быстро остепенила его.   – Итак, спрашиваю ещё раз, потом буду пытать до слёз. Говори всё что знаешь... – долговец на грани того, чтобы раскрыть все карты, но он не собирается так легко сдаваться – Никогда.   – Что-ж, как скажешь... – Вадим снимает с плеча среднего размера тёмный рюкзак и достаёт из него внушительного вида ящик для инструментов, а вместе с ним и КПК, который какое-то время послужит диктофоном –... С чего начнём? Ноги, руки, может быть, член? – с лица Вадима ушло даже малейшее веселье и это пугает ещё больше.   – Ты понимаешь что ты поехавший? – испуганный набором инструментов высказал долговец.   – О, конечно. Значит начнём с головы... – Барс поднимается на ноги и ударив долговца ребром ладони по шее резко схватил за подбородок, сильно надавливая пальцами на определённые точки, чтобы заставить долговца держать рот открытым.   Закинув в рот долговца поставляемый ему когда-то наркотик Слизняков, Вадим закрыл ему рот, не давая выплюнуть или отрыгнуть его. Сразу же после этого Вадим достал плоскогубцы.   – В твоих интересах держать руки в одном положении, если не хочешь чтобы я вырвал тебе не только ногти – слёзы всё-таки проступили на лице долговца, и это, определённо, рекорд Барса, так быстро никто ещё не сдавался, а он то надеялся на большее. Впрочем, ему будет достаточно милого Сабала, так что от всего остального следует избавиться.   – Пожалуйста! Не надо, я всё расскажу! Пожалуйста! – долговец жмётся к стене, когда свободовец, по немому приказу Вадима включает диктофон, который сразу же улавливает высокий звук – вопль долговца от испытываемой им боли и сразу же после этого всхлипы.   От неожиданности свободовец даже вздрогнул. К его счастью, он может отвернуться, не смотреть на весь этот ужас и только трепать нервы тем, что он слышит такие не человеческие крики, а вот долговцу можно только посочувствовать.   – Эт... Это... Эдуард Прилепин! – долговец давился слезами, пытаясь вдохнуть глубже, но этого не получалось, будто где-то внутри вдруг появился барьер – Так, уже лучше, а кто ваш заказчик? – долговец, то ли не знающий, то ли забывший имя или прозвище заказчика, вытаращил на него глаза, судорожно вспоминая информацию или пытаясь выкрутиться из ситуации.   – Что-ж... – Вадим отбрасывает ноготь и подносит плоскогубцы к следующему пальцу – Нет-нет... Нет! Я расскажу, пожалуйста, не нужно.   – Жду минуту, услышу бред сумасшедшего – минус палец. Усёк? – долговец быстро закивал – Мы не знаем как его зовут, он скрывает это. Но мы знаем что его прозвище Сизиф, и он нанимает на задания только людей из Долга!   Барс помолчал задумчиво, почесав плоскогубцами около веска. Поднялся на ноги, отбросив орудие пыток в ящик, что наклонился было, чуть не упав, но тут же принял исходное положение.   – Скольких из вас он нанял? – долговец сглотнул – Десять человек. Эдуард Прилепин стал главным в этой операции, после того как мы получили артефакт возник спор о том, стоит ли вообще отдавать заказчику товар. Мы разделились на два лагеря, и в итоге артефакт пропал. Прилепин сказал что его кто-то украл и... – бандит перебивает – Не надо, дальше я знаю. Почему сразу не сказал?   – Я... Не должен был говорить... – боец Долга опустил голову, осознавая что всё-таки сдал всех – Когда... Пройдёт действие наркотика?   – А ты уверен что тебя оставят в живых? – долговец заскрипел зубами, до боли сжав их, чтобы в конец не разрыдаться – Когда?   – Вечером следующего дня, если не расслабишься. А в твоём положении не так много вариантов для расслабления : алкоголь, сигареты, наркота, но я не советовал бы смешивать, ах, ну и ещё секс. Но, как понимаешь, последнее тебе вряд ли понравится, ведь тут представители исключительно мужского пола – гоготнул Вадим.   – У тебя ведь есть сигареты? – долговец с надеждой смотрит на мучителя, хоть взгляд его и выражает презрение к его персоне – Конечно! – бандит закурил и протянул было сигарету долговцу, который с облегчением выдохнул, но вдруг намерено выронил её и растоптал прямо перед ним.   – С-сука... – обижено фыркнул долговец, понимая на что намекает садюга – Не со мной... С ним – бандит кивнул на свободовца, отчего боец впал в состояние шока и ярости – Какого... Я не буду этого делать!   – Уверен? – долговец неожиданно рявкнул – Да блядь!   – Что-ж, тогда сиди здесь. Свободный, поднимай свой зад и пошли. Разговор к тебе есть... – перебежчик садится на корточки и собирает инструменты, попутно очищая их от крови и аккуратно, как истинный перфекционист, укладывает их обратно.   – Эй! Разве мне не нужно хотя бы оказать первую помощь, не?! – долговец зло смотрит на Вадима – Надо бы, но ты без пяти минут труп, а тащить тебя с собой в таком состоянии никто не собирается, усёк?   Долговец молчал ровно до того момента пока свободовец, отправленный Барсом со своим рюкзаком вниз, скрылся из виду. Сразу же после этого уже сам боец Долга предложил решить проблему как нормальные люди, чем и заинтересовал Барса.   – Ну почему ты просто не хочешь дать мне эту грёбаную сигарету? Так боишься делиться или просто жлоб? – бандит хмыкает – Нет, просто впадлу. Особенно заниматься с подобными сексом.   – Подобными? – парень нахмурился – Что, не осведомлён о делах родной группировки? – перебежчик скрестил руки на груди.   – Хватит отвечать вопросом на вопрос, придурок! Просто скажи почему и можешь валить на все четыре хуя отсюда.   – Ты мне не интересен. Ни как человек которому можно стрельнуть сигарету, пообщаться. Ни как человек с которым можно заняться потрахушками.   – Будто ты мне интересен... – фыркнул долговец обижено.   – Теперь я могу идти?   – Нет. Ты не уйдёшь отсюда с целой рожей, только развяжи мне руки и я тебе так накостыляю, мать родная не узнает!   – А потом тебе накостыляю я и ещё шестнадцать человек. А бить я умею, к сожалению.   – Чёрт... Пусть и так! Но я не собираюсь выпрашивать у тебя что-либо. Ясно?!   "Хах, а ты не так плох, как я полагал. Хотя бы эта раздражающая наглость и упёртость. Может всё-таки сказать ему?" – обдумывал признание Барс, под раздражённые проклятья должанина. Подойдя чуть поближе к еле живому парню Барс сел на корточки прямо напротив жертвы.   – Начнём с того, что наркотик действует как Виагра спустя несколько минут после применения, ибо это наркота Слизняков, а они такое любят. Так вот, пока тебя будет разрывать влечение дышать ты сможешь только задницей, да и то, если тебя к тому времени никто не прижал... – явно забавляясь с положения бойца, рассказывал Вадим –... Насчёт сигарет я соврал. Это помогает снять действие только в первую минуту, дальше это только ухудшит твоё состояние. И ещё, если вокруг тебя окажутся натуралы или неопытные, то ты можешь рассчитывать только на мучительную смерть от разрыва сердца, поскольку никто не даст тебе разрядку, а нагрузка на органы продолжит расти.   Глаза паренька вновь стали намокать от проступающих слёз, но то были не слёзы грусти, то скорее плод зарождающегося в нём гнева.   – Какая же ты тварь... – долговец пытается успокоиться, одновременно мысленно уговаривая себя на отчаянный шаг, в конце концов, он ведь не станет от этого геем.   – Я жду – холодно ответил Барс, действительно ожидая ответ парня, ибо мучить этого балбеса ему откровенно надоело.   Да и кто знает что будет, если грёбаный Эдик всё же доберётся до него, может, он обойдётся с ним ещё хуже, чем Барс обходится с каждым, кто встречается ему на пути. Возможно, он даже заслуживает только Прилепина, а Сабал и подобные ему должны обходить его десятой дорогой, как когда-то он и внушал ему. Ведь он просто не умеет быть нормальным.