В мире морском

— Ну что мы сразу так запаниковали? — Уилл смотрел на Роберта все с той же ехидной похотливой улыбкой, которая почти не сходила с его лица, и расстегивал пуговицы на своем пиджаке. Британец никак не отреагировал на это, просто лежал и не сводил со своего мучителя испуганно вытаращенных глаз. Он опять был бы рад небольшой своеобразной «передышке», если бы не был в таком ужасе и напряжении — не хотелось ему заниматься с этим извращенцем ничем подобным! А тот продолжал, уже лишившись пиджака и снимая с себя такую же черную рубашку с длинными рукавами: — Я не могу допустить того, чтобы такой красивый мальчик умер девственником. Поэтому, перед тем как съесть тебя, я подарю тебе море удовольствия, — он нежно провел ладонью по причинному месту жертвы, медленно и аккуратно, явно дразнясь, как будто бы только сейчас решился его потрогать. Спидвагон невольно заерзал и вытаращил глаза на Цеппели лишь сильнее, чувствуя, что сейчас точно лишится сознания после того, как услышал слово «съесть». «Пиздец! Он меня заживо съесть решил! Нет, не-е-е-ет! Пожалуйста!» — только и мог подумать он, начиная неистово дрожать, как никогда до этого. Ему оставалось лишь повторно начинать молиться про себя, чтобы все это на самом деле оказалось просто дурным сном… Однако, к несчастью для него, все это происходило заправду. Довольный брюнет тем временем уже почти снял и брюки и очень торопился, судя по всему. Его руки действовали очень уверенно и смело, но заметно дрожали, а щупальца опять начали медленно шевелиться от нетерпения. Роберт закрыл глаза, сам не зная, зачем — просто чтобы хотя бы не видеть этой похотливой наглой улыбки. Итальянец разделся уже полностью, что, кажется, было немного неудобно ему делать, ведь надо было держать свою жертву щупальцами, чтобы не уплыл. — Уф, ну наконец-то, какое же облегчение, — свободно выдохнул он, оглядывая себя сверху вниз, свой собственный половой орган, который стоял почти так же сильно, как и член Роберта, — ну что, дорогуша? Я не очень-то хочу тебя отпускать. Поэтому ты можешь расслабиться, а я все сделаю ровным счетом сам. Спидвагон приоткрыл один глаз и тут же закрыл его обратно, не в состоянии смотреть на все происходящее далее. Цеппели тем временем вновь сел ему на колени, пару секунд рассматривал его все с той же любопытной пошлой лыбой, а потом протянул руку куда-то влево, в темноту воды, словно бы что-то искал. — А вот и он, родимый, — произнес он спустя мгновение, и блондин решил все-таки открыть глаза, чтобы увидеть, что же Уилл там такое нашел. В руке тот держал какой-то тюбик кислотно-розового цвета, с зеленым тексом на итальянском языке. Текст этот светился в темноте, и Спидвагон снова зажмурился. Он не понимал, что это за тюбик, и что Цеппели хочет с помощью него сделать, хотя, кажется, догадывался. Догадки его не обманули. Открыв тюбик с громким хлопающим звуком, Уилл выдавил себе на ладонь примерно где-то четверть вязкой фиолетово-розовой жижи. Если бы у Спидвагона была возможность вдохнуть, он бы почувствовал запах чего-то сладкого, но не знакомого ему. Не прекращая широко и очень довольно улыбаться, Цеппели пересел с колен Спидвагона на его лобок и раздвинул ноги в разные стороны, чтобы его партнеру предоставился самый идеальный ракурс. Роберт испуганно булькнул и залился краской по новой, как можно скорее отводя свой взгляд в сторону, но Уилл тотчас обвил щупальцем его подбородок и заставил смотреть на себя. Тот скорчил жалобную физиономию и крепко зажмурился. — Хм, как странно… Я думал, моему котику будет приятно наблюдать за эти, — произнес Цеппели притворно задумчиво, одну руку поднося к подбородку, а пальцы другой — запуская внутрь себя, — ох… Мх-х, а это еще приятнее, чем я ожидал. Тебя, наверное, удивляет, почему эта смазка не смывается водой? Просто она необычная, из кораллов. «Завались, извращенец усатый!» — гневно подумал сероглазый, понимая, что он умрет если не от удушья, то от стыда точно — ему никогда не приходилось слышать таких слов, да еще и от левых знакомых людей. Да еще и тех людей, которые по сути, ммм, не совсем люди… А непонятные монстры с тентаклями!!! Уилл медленно двигал своими худыми длинными пальцами внутри себя, нарушая тишину вод своими блаженными стонами. Роберт неприязненно морщился и невольно мотал головой из стороны в сторону, но никак не мог не слышать эти возбуждающие звуки. По его ушам, а потом и по всему телу распространилось то знакомое тепло, сопровождающееся мурашками. Постепенно его член приподнялся еще заметнее, что отлично почувствовало существо, тоже возбудившееся еще больше. Возобновив свою улыбку, оно наконец-то вынуло пальцы из своего заднего прохода, с самим мерзким хлюпающим звуком, который Спидвагону приходилось когда-либо слышать. Его уши чуть не свернулись в трубочку, а живот сильно свело — ведь он понял, что Цеппели уже достаточно подготовил себя к тому, что будет происходить дальше. Начался пиздец. Положив руки на грудь Роберта, Цеппели слишком легко, абсолютно без каких-либо усилий сел прямо на его член. Спидвагон опять вздрогнул и булькнул, вытаращив глаза в пустоту. За время всего произошедшего недавно, его тело немного отвыкло от всяких издевательств и подуспокоилось, но именно поэтому сейчас отреагировало так ярко. Сначала мужчина почувствовал тепло в своем половом органе. Жаркое, почти невыносимое тепло, вмиг переползшее в живот и тут же начавшее жечь. Роберту даже больно стало, и он беззвучно и задушенно запищал от боли. Оставалось гадать, было ли это тепло Уилла или той странной коралловой смазки. Затем по его телу пробежались неприятные противные судороги. Он резко передернулся и подскочил, мысленно выругавшись. Голубоглазый решил не томить ни себя, ни партнера. Он вцепился пальцами в его плечи, уткнулся в грудь лицом и принялся двигать всем своим корпусом. Очень страстно, быстро и даже резко — как будто бы показывал то, как же он устал ждать. Возможно, ему было даже больновато двигаться с такой скоростью. Хотя, по его довольному лицу так и нельзя было сказать. Зрачки блондина значительно уменьшились от ужаса, а тело опять начало потеть настолько сильно, что его пот едва успевал растворяться в воде. В его причинном месте от столь сильного возбуждения чувствовалась неприятная тяжесть, словно бы он кончил уже раз пять. Он опять зажмурился и решил не открывать глаза, а вновь сосредоточиться на том, чтобы случайно не вдохнуть ртом или носом. На боль в легких и шее он изо всех сил старался не обращать внимания, что, на удивление, ему удавалось — он был слишком сильно занят мыслями о своей скорой кончине. Цеппели задрал голову назад и тоже закрыл глаза, впиваясь в плечи Спидвагона еще сильнее, стоня, как последний бесстыдник. Хотя, почему «как»? Он наслаждался всем происходящим и на пару минут словно бы даже позабыл о том, что он собирался делать со своим партнером после спаривания. — Ах-х-х, хорошо… Мх, si, вот так… — бормотал он сам себе под нос, продолжая держать глаза закрытыми. Потом он выдохнул шумнее обычного и наконец открыл их, дабы посмотреть на лицо партнера, — как тебе, солнышко? То, что Роберт просто лежит с закрытыми глазами, не очень ему понравилось. Поэтому он решил немного разнообразить их половой акт, а то он получается больно скучным — просто ебля в жопу и всё, а ведь сначала-то он хотел еще пощекотать и помучать британца. Уилл улыбнулся ехидно и задумчиво своим грязненьким мыслишкам, после чего решил действовать. Не прекращая двигать задницей и всем остальным корпусом, он мягко коснулся щупальцем чужой беззащитной левой подмышки. Спидвагон вздрогнул и открыл глаза, начиная паниковать сильнее раз в пятьдесят — он и подзабыть успел немного о том, как Цеппели мучал его изначально! Уилл заметил взгляд своей жертвы, полный отчаяния и мольб остановиться. Но итальянец лишь ухмыльнулся шире обычного и начал медленно шевелить своими присосками на подмышке блондина, с упоением наблюдая за тем, как тот ерзает и корчится, в очередной раз пытаясь не засмеяться. Но и на этом он не собирался останавливаться, судя по всему. Своей задницей он, сам того не замечая, насадился полностью, после чего подключил к процессу другое щупальце, щекоча им правую подмышку, при этом слабо перебирая волосы внутри них, чтобы в одной зоне чувствовалась двойная щекотка. Только уже не медленно, а очень быстро, специально, чтобы Роберт не мог привыкнуть ни к тому, ни к другому ощущению. Спидвагон вытаращил глаза еще сильнее, а его зрачки стали только меньше. Он отчаянно дергался и пытался вырваться, уже и не зная, как описать простыми словами то, что он чувствует. Однако и на этом его мучения не заканчивались. Цеппели поцеловал крепко сжатые губы Роберта, почти грубо их укусил, после чего переместил свои проворные ладони на его нижнюю часть ребер, тут же начиная их дразняще тормошить и иногда царапать. Сероглазый невнятно взвыл и задергался в очередной раз, не в силах терпеть то, как беспощадные пальцы издеваются над кожей его напряженных донельзя, уже почти треснувших ребер. Он решил, что, если и выживет каким-то чудом, то больше не будет абсолютно нигде купаться — а только мыться в ванной. Ну или в какой-нибудь неглубокой безопасной реке. При всем этом Уилл не только не прекращал движения проклятыми присосками на своих щупальцах, но и крепко сжал конечности Роберта другими, едва ли не выворачивая их. Блондин был в ужасе от страшного сочетания невыносимой щекотки, от которой у него уже все зудило, удовольствия в своем паху от седлающего его итальянца и противной давящей боли во всем теле. Как ни печально, и на этом страдания нашего бедняги не закончились. Уилл принялся чередовать места, которые щекочет пальцами — с ребер перешел к бокам, где Роберт боялся просто до чертиков. Брюнет принялся бегло и немного нервно, но абсолютно бессердечно царапать там кожу, иногда пощипывать, а потом вновь переходил на ребра, из-за чего бедному Спидвагону хотелось уже не просто смеяться, а орать от смеха. Он дергался из стороны в сторону, стараясь избежать одного ощущения, но тут же был атакован другим. Цеппели смотрел на партнера сверху вниз с самодовольной улыбкой, возбуждаясь не только от приятного ощущения, создаваемого им же, но и от осознания того, что он тут главный, и как же Спидвагон перед ним беспомощен. Также он предвкушал то, что он сделает с Робертом после всего этого, и даже изредка облизывался. Все это продолжалось невесть сколько, пока Уилл наконец-то не понял, что вот-вот кончит. Он сделал еще пару резких движений своим корпусом, протяжно, очень громко и почти высоко стоня, изливаясь на живот блондина. Все опять не растворилось, а просто всплыло. Цеппели довольно и шумно, очень устало выдохнул, слезая с чужого еще эрегированного члена, и прилег на пару минут, положив голову на грудь Спидвагона. Тот уже не обращал внимание на то, как он был возбужден — его больше волновало то, что с ним будет происходить сейчас. — Ну что, котик, — итальянец убрал голову с чужой груди, но нежно положил на нее руку, — ты был сейчас так хорош, что я бы еще с тобой поразвлекался с превеликим удовольствием. Но в то же время, я очень и очень голодный, — он ехидно облизнулся и осмотрел тело жертвы уже не с похотью, а голодной жадностью. Роберт не выдержал и опять заплакал, уже в который раз виня себя за то, что решил искупаться в этом проклятом озере. Теперь он не только умрет в мучениях, но и заставит из-за своей смерти страдать Татту и Кемпо, своих друзей, ставших ему почти что родными. Уилл вновь сел на колени британца, чтобы ему было удобнее, очевидно, выискивая место, с которого ему начать свою трапезу. Наклонившись поближе, он резко и очень больно укусил Роберта за его широкое плечо. Глаза блондина вытаращились, и он понял, что настало мгновение его смерти. Сопротивляйся или нет — уже ничего не поможет. Однако, в этот момент… На поверхности воды показались два новых силуэта. Цеппели и Спидвагон услышали бульканье и плеск воды и машинально подняли головы к их источнику. «Этого… Этого не может быть!!! — подумал Роберт, чувствуя, как силы к нему возвращаются от волнения и ликования, а также от возобновившейся надежды, — ТАТТУ И КЕМПО! Вы ли это?» Он не видел их лиц в темноте, но твердо надеялся на то, что это именно они. Ведь теперь они могут его спасти. — А вы еще кто, мерзавцы? Не видите, я занят? — грубо вопросил голубоглазый сквозь зубы, на пару мгновений отвлекаясь от Роберта на незнакомцев, — хотя, в прочем, почему я так недоволен? Я могу поразвлекаться и с ва… ААААААА! Договорить он не успел — один из силуэтов скользнул к нему поближе и порезал его щупальце, удерживающее блондина, ножом. Цеппели по-змеиному зашипел и ослабил свою хватку, рассматривая ранение на своем щупальце с заметным испугом. Вода вокруг окрасилась в ярко-алый цвет крови. В этот момент второй силуэт тоже подключился к потасовке. Он рванул к сероглазому, и тот узнал его. «КЕМПО!» — Спидвагон едва ли не закричал это вслух, но одумался в самый последний момент. Пока Кемпо освобождал его из плена ослабших щупалец этого существа, Татту продолжил бить его ножом по щупальцам. — ААААА! Ах ты ж! — Уилл сурово зыркнул на обидчика и пробовал его схватить, но рыжеволосый вовремя увернулся и тоже рванул к другу. Да и щупальца были ранены и не в силах его схватить. Освободив Роберта от удушающего его плена, оба подхватили его за плечи и поплыли наверх, ведь он не мог плыть самостоятельно из-за своей слабости. Уилл злобно зарычал и зашипел, и хотел поймать хоть одного, но из-за злости и сильного волнения промахнулся и решил поплыть вслед за ними. Мужчины оказались на поверхности, и Кемпо еле помог Спидвагону сойти на долгожданный сушу. Роберт вытаращил глаза и с невыразимым удовольствием и облегчением наконец-то вдохнул долгожданного воздуха. Татту же ударил Цеппели по голове ногой, и, пока тот шипел и очухивался, на суше оказались уже все трое. Брюнет и рыжик помогли своему обессиленному другу переползти подальше от проруби, дабы Уилл точно не успел их схватить и не дотянулся до них щупальцами. — СУКИ! Суки, как вы посмели! — гневно завопил тот, продолжая агрессивно шипеть, высовывая голову из проруби, — я так есть хотел! Ну, погодите… Я еще доберусь до вас троих! Спидвагон его почти не услышал, просто молча пытаясь отдохнуть от этого ужаса, даже не обращая внимания на то, что он лежит голым на холодном льду, да еще и со стоящим членом. Его счастье было невозможно описать обычными словами, он был безмерно благодарен Татту и Кемпо. Да что там благодарен — он им был обязан жизнью! Продолжая шипеть, рычать и материться, Цеппели вернулся на дно морское. Татту и Кемпо сели рядом со Спидвагоном, помогая ему принять положение полу-сидя. У брюнета в руках оказалась одежда Роберта, которую он оставил на берегу, когда нырял. — Спидвагон, у тебя член стоит, — произнес Татту, как ни в чем не бывало, как будто бы ничего и не произошло. — И испачкан чем-то фиолетовым… — с отвращением добавил Кемпо, следя, как бы друг опять не упал. — Я знаю, я знаю, — ответил Спидвагон и не узнал своего голоса, простуженного и осипшего. Наверное, теперь у него будет воспаление легких. Ну да и черт с ним. Блондин был просто невероятно бледен, не столько от резко нахлынувшего холода, сколько от пережитого ужаса. Всё, чего ему хотелось сейчас — это просто куда-нибудь прилечь и отдохнуть. Даже на свое возбуждение он не обращал внимания. — Господи. Что это за хрень была под водой?! — нервно вопросил Татту, помогая Спидвагону одеться, — и почему… кхм… — он бросил неловкий взгляд на промежность друга. В ответ Спидвагон раскашлялся, чувствуя почти невыносимую боль в своих легких и шее, сопровождающееся сильным холодом. — Давай-ка ты оденешься, — Кемпо без какого-либо смущения вытер пульсирующий член Роберта от той самой фиолетовой коралловой смазки и начал натягивать на него трусы, — фу, ну и мерзость… Может, ты нам уже хоть что-нибудь расскажешь?.. Блондин и на это ничего не ответил, просто продолжая дрожать и пялиться в никуда, изредка кашляя. Одевшись, он обхватил свои колени руками, при этом не останавливаясь дрожать, не в силах что-либо произнести. — Давай зайдем в дом, там ты согреешься и все нам расскажешь, — заботливо произнес рыжик, помогая другу встать на ноги, и они вместе с брюнетом повели его в тот самый злосчастный дом. — К-как вы об этом узнали?! — спросил Спидвагон все тем же осипшим голосом, еле волоча ногами. — Мы просто заметили, что тебя долго нет, и заволновались. Потом пришли на прорубь и увидели, что на воде плавает какая-то хрень, как будто бы кто-то обкончался, — сообщил Кемко с возобновившимся отвращением, отводя свой взгляд. Спидвагон почувствовал, что краснеет. Очень сильно краснеет. Своим хриплым голосом он рассказал обо всем лучшим друзьям. В горле беспощадно щипало, все тело болело. Он рассказал о том, как Цеппели затащил его под воду и очень долго мучал, потом оседлал, а затем и хотел съесть, но в этот момент он был спасен. — Охуеть! — не сдерживая эмоций, воскликнул Татту, — я знаю, это прозвучит так, как будто я твоя мамка или что-то вроде того, но… БОЛЬШЕ В ПРОРУБЬ НИ НОГОЙ! Сероглазый наконец-то улыбнулся, причем уже не от щекотки, а от того, что ему стало по-настоящему смешно и весело. Однако он был согласен с другом — не будет он больше купаться и закаляться в незнакомых местах… Друзья вернулись в дом. Спидвагон обессиленно улегся на диван и почти сразу же уснул, а Татту и Кемпо укрыли его своими куртками и решили покараулить его сон, а разбудить только утром. Никто и не заметил, что на шее Спидвагона по-прежнему висит тот самый медальон…