Драконова Кровь

      – И я надеюсь, больше никакого воровства не будет, так ведь Арабелла? – строго с нотками угрозы сказала Иша, глядя на девочку-тифлинга ледяным взором.       – Ладно, я постараюсь, – всё ещё дрожа ответила ей она, хотя и старалась показать, что всё в порядке, бахвалилась перед родителями, с ума сходившими от беспокойства.       – Честно, не думала, что ты за неё вступишься, – подошла Шэдоухарт, хранившая молчание всё то время, пока они были в гроте.       Расправиться с мелкой шайкой гоблинов оказалось простой задачей, не ожидающие атаки в спину коротышки были застаны врасплох. Пришлось изрядно поколдовать, но собой Иша была довольна донельзя, и Гейл даже оказался полезным человеком, хотя и не чужд самолюбованию. Ей даже казалось во время битвы, что он скорее хотел её впечатлить, чем поджечь задницы гоблинов. Впрочем, одно другому не мешало, ни одна из этих тварей не смогла ускользнуть.       Ксенофобия местных друидов, сразу предупредивших о лишнем движении, вызвала только скуку. Не сосчитать мест, где сначала угрожали и только потом разговаривали. Но вот увидев беззащитную девочку рядом с остервеневшей от чувства власти Кагой, в душе взыграла старая давно покрывшаяся рубцом шрама рана. Так эта лесная эльфийка напомнила Ише собственную мать…       – Считай это несвойственным мне порывом, – безразлично отмахнулась дроу, не желая показывать своих слабостей.       – И я очень рад, что такой порыв возымел действие, – улыбаясь, подметил Гейл, провожая взглядом счастливое семейство. – Потому что у этой женщины яда на языке было больше, чем на клыках гадюки. Выставлять вот так девочку напоказ – это же чудовищно. Кто заслуживает больше жалости и прощения, если не дети?       – То есть наказывать за воровство не надо? – изумилась Шэдоухарт.       – Знаешь, по-моему животного страха в её глазах любому нормальному взрослому бы хватило, уверен, девочка извлекла из этого события урок.       – А ты, я смотрю, тоже был не промах, – решила уцепиться за этот момент Иша. – У галантного мага есть свои скелеты в шкафу?       – А тебе разве не знакомы такие понятия, как ошибки, оплошности или грехи? Нет, я сомневаюсь, что ты настолько скучная личность, – очаровательно улыбнулся он. – И всё же мне даже интересно, откуда такой альтруизм. Нет, я не против него, но…       – Я же сказала, всего лишь порыв, и потом, страха этой девочки мне оказалось вполне достаточно, – поджала плечами Иша и пошла к тифлингам, с которыми имело смысл поговорить насчёт исчезнувшего Хальсина и ушедшей за травами Нетти.       Лаэзель отправилась искать Зорру. Оставалось надеяться, что она не прирежет кого по доброте душевной, а вот Астарион тенью исчез ещё в обширной пещере, где и поселились тифлинги. На священную поляну друиды их не пускали, большинство из них находились в трансе и пели молитву Сильванусу.       Чтобы они не творили, они призывали на помощь огромную силу и Ише хотелось быстрее покинуть место, где кожа нестерпимо зудела от творящегося волшебства. И ещё хотелось бы найти Астариона ни столько из опасений за него самого, сколько из опаски, что он что-то сделает или над кем-нибудь неудачно пошутит. А потом разгребаться со всем придётся остальным и сказать, что они его не знают и впервые видят, к сожалению, не получится.       Пещеры были залиты светом, под ногами сновали мыши и несколько крыс. Но, в отличие от городских облезлых тварей, от которых хотелось уйти подальше или поджечь, чтобы не цапнули, и не заразили чем, эти зверьки были ухоженными, с лоснящейся шерстью и явно питались хорошо. Правда одна белая крыса показалась дроу странной. Она держалась в стороне, и от неё явно веяло магией, и та вздыбливала шерсть, стоило кому-нибудь подойти ближе. Хотя чему удивляться? Друиды, скорее всего шатались в лагере тифлингов, шпионили за ними на случай, если кто снова решится утащить идол или же ещё что нехорошее сделать.       – Ой, деточка моя, это о тебе весь лагерь судачит? – чуть в стороне показалась милая сухопарая старушка, одетая в грубо сшитую тунику и видавшие виды брюки.       Она подошла ближе, улыбаясь с некоторой снисходительностью и разглядывая её с интересом, пытаясь заглянуть в глаза.       – И не надо смотреть на меня так подозрительно, золотко, я тут травками, да мазями торгую, – она улыбалась заботливо, будто увидела давно потерянную внучку. Хотя, что взять с престарелых людей? Они часто к концу жизни становятся немного сумасшедшие. – Ты извини моё любопытство, но с тобой всё в порядке? Выглядишь как-то бледненько.       – Это звучит смешно, – хохотнула Иша, поскольку её темную кожу, насыщенного цвета ночи никак не назовёшь бледненькой, даже с учётом ярко-красной чешуи на скулах и лбу.       – Ну, прости, не то слово подобрала, но тебе и правда не помешала бы помощь. А то выглядишь так, будто с небес свалилась.       Сохранить лицо при её заявлении оказалось несложно, хотя с этой старухой что-то было не так. От неё исходила магия, но многие травницы промышляли мелкой ворожбой, потому от них частенько можно почувствовать едва заметный шлейф волшебства. Но здесь чувствовалось что-то другое, какие-то чары, от которых кожа покрывалась мурашками.       – Я – сама магия, – твёрдо заявила Иша. – Если я не в состоянии самой себе помочь, то мне никто не поможет.       – Ой, как ты хвастаешься тут своей силой, деточка. Только вот интересно, сила эта действительно твоя или вся заслуга в том, что бабушка с дракончиком согрешила?       Второе удивление скрыть было значительно тяжелее, впрочем, эта травница удостоилась только выразительно изогнутой брови. Второй раз так угадать довольно сложно, видимо, у неё был небольшой дар провидения. И, наверное, потому Иша и спасла Арабеллу, ведь когда-то точно так же её наказывали за мелкую провинность, спускали зло ровно потому, что матери пришлось выбирать, либо дочь учится магии и тогда возникал риск остаться без божественного благословения Лолт. Либо она умирает от неспособности контролировать свою силу, но зато идя по жреческой тропе… И мать тогда избрала для неё смерть.       – Ты прости, если чем-то задела, но у меня тут правда мази всякие есть, зелья, если тебе хочется, то бери недорого. А то эти высокомерные друиды такую цену заломят за несчастное слабительное, будто зелье божественного исцеления продают.       – Спасибо, но пока не нужно.       – Как знаешь, золотко. Если тетушка Этель понадобится, ты знаешь, где меня найти, – очаровательно улыбнулась она и вернулась под полог залатанной палатки, где и стоял стол с разными мазями и травами.       Стоило углубиться чуть дальше в переплетение пещер, как она заметила Астариона, который о чём-то увлечённо беседовал с мальчишкой-тифлингом. Второй в этот момент подошёл сзади и полез тому в карманы дуплета. Иша уже представляла увлекательное зрелище, когда эльф, не меняясь в лице, схватил воришку за руку и рывком подтянул к себе. Несчастный паренёк с бледно-синей кожей стал почти белым, когда эльф сказал ему что-то и отпустил.       – Не стыдно малышню пугать? – спросила она его.       – Приучаю маленьких воришек к тому, что жертву надо выбирать с умом, иначе можно лишиться не только рук, но и головы, – очаровательно улыбаясь, сказал ей он. – Хотя ты меня удивила.       – Чем же?       – Тем, что ты, поклонница Лолт, защитила какую-то девочку-тифлинга. Мне казалось, ваше высокомерие не знает границ, и на всех представителей иных рас вы смотрите как на раздражающих паразитов.       – С чего ты взял, что я поклоняюсь этой паучьей стерве? – хохотнула она.       – Ты же носишь на себе её символ, – он махнул рукой, показывая на светящееся камнем кольцо.       – А тебе не приходило в голову, что не всегда паук означает принадлежность к культу Лолт?       – Так что же я ещё мог подумать, заметив у тебя такое кольцо. Хотя учитывая, что ты носишь его на правой руке, на безымянном пальце… Кто этот дроу, что смог прорваться сквозь твой огонь и не сгореть?       – Этот дроу получил по заслугам, – торопливо сказала она, уже жалея, что ввязалась в этот разговор, и надо было его быстрее сворачивать. – Нечего было меня обманывать и пользоваться своим положением. Он дождался моей мести, и я забрала его колечко, которое он никогда не снимал.       – Оу, какая интересная история, я бы хотел услышать её в деталях.       – Тебе хватит и того, что ты и так знаешь.       – И как только мужчины в вашем обществе это терпят? – притворно возмутился Астарион. – Распалила интерес и тут же окатываешь ледяной водой… Как вы вообще умудряетесь размножаться в Мензоберранзане, если рубите такие начинания на корню?       – Наверно, потому, что выбора у них особо нет, а воспитание вбивает, что совершенством может быть только представительница их вида.       – Смею надеяться, что ты не обладаешь столь узким кругозором, это будет весьма печально.       Иша покачала головой и прошла мимо ухмыляющегося эльфа, желая найти Лаэзель или Зорру… или то, что от него осталось. Гитиянки до ужаса напоминала жриц Лолт, такая же высокомерная и до жути горделивая. Разве что жрицы Паучьей Королевы не были столь прямолинейными и не стремились выкрутить всем кишки сразу. Они предпочитали это делать чужими руками, в идеале, чтобы эти руки даже не подозревали, что выполняют чью-то волю.       – Ты заражён! – злобное шипение раздалось довольно громко, отчего стоящая неподалёку от темнокожего мужчины с разноцветными глазами ребятня, обеспокоенно шарахнулась.       – Ты ещё громче покричи, чтобы все об этом услышали! – прорычал он на неё.       – Что происходит? – Иша подошла ближе, опасаясь, что вспыхнет драка, поскольку этот мужчина попытался отвести гитиянки подальше, взяв под локоть.       Естественно Лаэзель это не одобрила и отдёрнула руку, по сверкнувшим глазам дроу уловила, что та хотела расквасить ему нос или оторвать голову.       – Ещё один пассажир.       В этот момент за глазом дёрнулся паразит, он настойчивым шевелением дал о себе знать, и чародейка тут же уловила присутствие другого. В голове этого человека сидела иллитидская дрянь и снова в голове всплыло имя – Уилл. Но внезапно следом за отзвуком имени появилась женская фигура, сверкающая золотистого цвета глазами. Они горели пламенем ада, а за спиной у неё развернулись большие крылья, укрывавшие темнотой и уже знакомый запах серы оставил после себя неприятный привкус во рту.       – Эй, не дави так на мозгослизней, а то больно будет.       Малышня непонимающе уставилась на своего недавнего наставника, на что тот одобряюще кивнул и подошёл ближе.       – Сдаётся, вам та ещё поездочка на кальмарском транспорте выдалась. И мне с тех пор снятся очень странные сны.       – Нам ничего не снится, – возразила Лаэзель.       – Так понимаю, вы тут по той же причине, что и я – исцеление, правильно? Я хотел дождаться Хальсина, но гоблины его сцапали, а он может быть нашей последней надеждой.       – Наша надежда – это мои сородичи, киньяк.       – Ты нашла Зорру?       – Ха, он даже не сильно сопротивлялся, надавила я совсем чуть-чуть.       – Убирать за тобой хоть не надо? – устало поинтересовалась Иша.       – Тратить силы на такого слабака? Местные склонны к покорности, а паникующий и истерящий слуга гораздо хуже просто напуганного.       – Неплохие… методы допроса, – осторожно заметил Уилл. – Слушай, у меня есть план, как нам всем помочь и вызволить Хальсина.       – Нам нужны гитиянки, а не ваш почтенный друид.       – Да? И куда же ты намереваешься направиться?       Вместо ответа она протянула ему старую карту, где кривым кругом было обозначено место сразу за горным перевалом.       – Не близко, скажу я тебе, даже за три дня не доберёмся. Если не принимать во внимание тот факт, что придётся идти по кишащей гоблинами территории.       – Какая разница?       – Разница в том, что их там целая орда, и они рыщут по округе очень хорошо организованные, что-то вынюхивают. Так что дойти до твоих сородичей будет непросто, даже если не вызволять Хальсина.       – Если он ещё жив, – заметила Иша, поскольку сомневалась, что в плену друид долго протянет. Гоблины его или сожрут или на потеху запытают. Так что перспективы были весьма туманные.       – Так, давайте поговорим в другом месте, нечего ребятню пугать.       – У тебя есть предложения? – изумилась Иша.       – Есть.       К вечеру они смогли выторговать для себя некоторые припасы для ночлега. Уилл оказал на них хорошее влияние и потому тифлинги не возражали поделиться скудными, но приятными мелочами. А так же показал неприметную поляну на берегу реки, чтобы не было проблем с водой, разве что пришлось побродить по округе и насобирать хвороста для костра. Пока они располагались на ночлег, Лаэзель всё ворчала, а Шэдоухарт тихо молилась непонятно кому. Интересно, обычно жрецы не особо скрывают принадлежность к той или иной религии, но Шэдоухарт делала это. Впрочем, символика на её кольчуге явно намекала о божестве, но в религиях дроу была не сильна, а лезть с расспросами не стала.       Несмотря на усталость за весь день, сна не было ни в одном глазу, и вот бродя по небольшой территории лагеря, наткнулась на Гейла с увлечённость рассматривающего своего двойника. За этим было столь смешно наблюдать, что Иша встала чуть позади и рассматривала волшебника, разглядывающего своё лицо, и открыто улыбалась.       – Минуточку… – так же с улыбкой сказал он, его двойник тоже произнёс эти слова, резонируя эхом.       – Волшебник использует двойника, чтобы рассмотреть свою бороду. Это забавно.       – Джентльмена ценят за наименее ухоженные места, – не остался в долгу он. – Да и ладно.       Он взмахнул рукой и повернулся к ней.       – Полагаю, там, откуда ты родом, прекрасно знают как проходит церроморфоз.       – Сначала теряется память и поднимается температура, потом начинаются галлюцинации и сереть кожа.       – И на третий день человек лысеет, и кровь у него идёт изо всех щелей, – продолжил он за неё. – И раз уж я по твоему представлению несколько недотягиваю до твоих магических талантов, хотелось бы узнать твоё мнение, почему мы не бредим, температура нормальная, и кровь не идёт отовсюду.       – Может потому что у меня драконья кровь, и я имею особую устойчивость.       – Только вот для остальных-то такое объяснение не подходит, разве нет? – разумно подметил он. – То, что с нами происходит – точнее, не происходит – никем и никогда не было описано. Подозреваю, и в Мензоберранзане с таким не сталкивались.       – Иллитиды контактируют с дроу, но не посвящают в свои тайны, – не хотелось ей показать, что она сама понятия не имеет, почему они до сих пор не чувствую всех «прелестей» превращения. – Их колонии обособлены и чужаки, осмеливающиеся там шпионить, никогда оттуда не возвращаются. Так что не думай, будто все ответы можно найти в книгах, иногда и те, кто находятся в постоянном контакте с такими существами не в курсе всего происходящего. А мозгоеды – одна из самых скрытных рас на Ториле.       – И, тем не менее, ты ведь не можешь не признать, что это – неизвестная территория. Затишье перед бурей. Уже поздно, нам бы отдохнуть, и кстати, несмотря ни на что, мне нравятся наши беседы.       – Да, пожалуйста.       Волшебник склонил голову и пошёл ближе к костру, а вот ей идти не хотелось, потому она прошлась чуть дальше к руинам. Похоже, когда-то здесь была небольшая часовня или застава. Только кому могло понадобиться здесь ставить дом – загадка. Тут рядом лес и река, хотя развалинам много лет, возможно, столетий. А тогда рельеф местности мог быть совершенно другим.       – Смотрю, тебе нравятся дружеские перебранки, – голос Астариона не стал неожиданностью.       Она не видела его в лагере и полагала, что он куда-то скрылся или сидит в тени. Она знала выходцев такого цеха, вечно глядящие, подслушивающие, подозрительные и шпионящие за всеми, включая даже близких друзей.       – Гейл слишком зазнаётся и считает, что его пыльные книги – это истинный путь, – высокомерно заметила она.       Она никогда не читала книг, не сидела в дурацких классах, не училась выговаривать заклинания или складывать руки с пальцами в подходящие символы, не заучивала теории. Это просто бурлило в крови, выходя наружу время от времени. И главное было научиться с этим жить и контролировать, иначе – смерть.       – А так же то, что он флиртует с тобой напропалую, хотя ты, похоже, этого не замечаешь. Завуалированные комплименты, одобрение твоих действий, – заговорщицки перечислил он.       – Знаешь, мне в голову пришла одна великолепная мысль, что если кое-кто сейчас не прикусит свой острый язычок, то может его лишится, – так же мило улыбаясь, пригрозила она.       – Милая, ты этого не сделаешь никогда.       – Позволь узнать почему?       – Потому что, в отличие от нашего говорливого мага, я языком могу не только разговаривать, – в глубине красных глаз она увидела знакомый хищный огонёк, какого не видела уже давно и почти забыла, как он выглядит. – Сладких снов, дорогая.       Он упорхнул, будто его и не было, Ише оставалось только тяжело вздохнуть, поскольку никак не ожидала спустя столько времени наткнуться хоть на какой-то отголосок прошлого, что неожиданной болью отзывался в душе.       Кольцо на пальце было давно утеряно, но оно вернулось не случайно, и дроу была полна решимости узнать, кто конкретно тянет её в свои сети. И чем быстрее она это узнает, тем быстрее превратится из мухи в паучиху.