Драконова Кровь

      Чем дальше они шли в жуткое подземелье, тем больше становилось болотного ядовитого света. Он освещал всё вокруг желтовато-зелёными огнями, показывая во всей красе логово карги, запахи гнили и кислятины усиливались, казалось начиная разъедать глаза.       Первое, что они увидели – небольшой чан, где бурлила отвратительная как на вид, так и на запах жидкость и там плавали странной формы куски. Иша решила, что не хочет знать что это, стараясь сдержать рвотные позывы, хотя всё-таки приставила руку к лицу и принялась дышать через рот. К счастью, её чувства разделяли все, даже горделивая Лаэзель сглотнула нервный ком в глотке и скривилась от вони.       Сладковатый запах гнили и кислятины щипал нос, так что следовало уйти отсюда как можно скорее, только Ише надо было найти одну её жертву. Если он, конечно, не оказался в котле этой ведьмы.       – Чёрт возьми, – послышался грубый голос неподалёку.       В одной из ниш небольшой пещеры стоял дворф и до хруста проворачивал руки и ноги, видимо, долгое время пробыл без движения. Иша подошла ближе, и тот тут же запаниковал, осматривая себя, даже не заметив приближение их странной компании.       – Стоп! Почему? Почему я не каменный? – только в этот момент он уловил шаги и поднял голову, разглядывая их пёструю компанию.       – Карга мертва, – горделиво сказала Иша.       – Ты так сказала, будто это твоя личная заслуга, дорогая, – не преминул поддеть её Астарион.       – Я… я должен быть каменным, ведь болен Укусом! – паниковал дворф.       – Укусом? – удивился Гейл, выйдя вперёд и внимательно осматривая дворфа. Он даже немного смутился и отвёл взгляд. – Я слышал об этой болезни, даже имел не слишком приятный опыт её лицезреть. Для неё характерны шрамы по всему телу, но у тебя ни одного нет, даже малейшего.       – Но как же так? – изумился он. – Я почувствовал себя плохо, и с каждым днём было всё хуже и хуже. Карга сказала, что это Укус и единственная возможность спастись – обратиться в камень.       – Что-то подсказывает, не просто так ты её нашёл, и не просто так она обратила тебя в камень, – заметила Шэдоухарт.       Дворф скрипнул зубами, сжал-разжал кулаки, пока до него доходил смысл сказанных слов.       – Проклятая, сучья старуха! Так это она меня заразила, а потом обратила в камень, потехи ради! – вскричал он.       – Похоже на то, сколько ты тут пробыл? – поинтересовалась Иша.       – Не знаю, месяцы… годы… Мои дети ещё малышами были, когда я покинул дом. Мне… мне надо идти!       – Ты мне должен, дворф, – крикнула ему вслед чародейка, отчего тот остановился и посмотрел на дроу затравленным взглядом, будто она собралась шутить. – Имей ввиду.       Тот растерянно покачал головой и бросился к выходу. Рядом с ним находилась каменная плита с изображением счастливой пары. От неё всё ещё веяло нечистым карговым колдовством, от которого у Иши на языке появился неприятный привкус во рту. Стояло коснуться каменной поверхности, оплетённой корнями, как под сводами пещеры раздался скрипучий голос мертвой ведьмы.       – Мой дорогой Эдовин. Он просил меня защитить его семью.       – Нет ничего страшнее, чем просить исполнить желания у карги, – подал голос Уилл. – Чёрт, лучше душу дьяволу продать, чем пойти на сделку с этой тварью.       – Говоришь, как знаток, – чуть наклонила голову Шэдоухарт, явно заинтересованная таким предположением.       – Какой знаток? Это же очевидно. Дьявол хоть силы тебе даёт, душу забирает после смерти, а вот карга… Ты посмотри на её жертв… Они же даже после её смерти не смогут от неё освободиться.       И он оказался прав, идя дальше по пещере, где противно чавкала земля, а болотный желтоватый цвет навевал мысли о болезни, они встретили и других пострадавших. Женщина, что стояла на месте и держала в руках собственную голову. Стоило к ней подойти, как снова раздался одновременно заботливый и ехидный голос карги:       – Моя дорогая Магрон. Она так восхищалась своим умом.       – Видимо, эта особа хотела сохранить свою голову, – задумчиво протянул Гейл, глядя в пустые белёсые глаза отрубленной головы. – И она её сохранила.       Под ногами противно хлюпала вода из небольших луж, сапоги иногда скользили по переплетению корней, будто тут было подземелье от того огромного дуба, где пришлось встретиться с Кагой и Олодан.       Иша вдруг замерла так неожиданно, что в неё влетел осматривающийся по сторонам Уилл.       – Эй, что случилось? – поинтересовался тот.       У дроу же сбилось дыхание, когда она увидела потрёпанный плащ-павафри с давно выцветшими символами паука на застывшей худощавой фигуре, короткие белые волосы парня были грубо острижены, видимо сам себе их отрезал, чтобы не мешались. Из её знакомых только двое носили подобные обноски, и один из них был мёртв, а вот второй.       Чародейка справилась с собой, и решительно подошла к замершей, глядящей в никуда, фигуре. Стоило обойти его, как давно обросшее цинизмом сердце дрогнуло. Она никогда не желала ему страшной судьбы, тем более такой…       – Зеррит? – едва слышно позвала его Иша, но мужчина никак не среагировал на своё имя.       Он просто смотрел в небольшую темную прорезь между корней, где клубилось облачко серого тумана, дышал, наверняка слышал, но не шевелился и не выдавал никаких признаков жизни, будто живой труп. И мигом в голове, отзываясь на шевеление паразита всплыли очередные воспоминания.              Она никак и нигде не могла его найти. Конечно, шпионы Бреган Д'эрт умели скрываться, иначе им не платили бы баснословные деньги за «мелкие заказы». Скрытность – это самый важный аспект их выживания. Только и Иша не желала сдаваться, её фамильяр бродил по городу, выискивая знакомую фигуру. Ползающий под ногами паук, ростом по лодыжки никого не удивит в этом городе, разве что приходилось опасаться магов и других чародеев, способных тут же уловить магическое происхождение её наблюдателя.       Приходилось всё чаще сбегать с нудных молебнов Арах-Тинилита. Жрицы чувствовали, что ученица сбивается со слов, ведь её голову забивали совсем другие мысли. Однажды одна из преподавательниц, старая высохшая стерва напрямую спросила у Иши, почему не молится так же истово, как другие, почему разум затянут пеленой, сквозь которую тяжело пробиться воле Лолт. Дроу не стала ничего скрывать, просто не назвала имён и причин. Объяснения, что её посмел обидеть самец и теперь скрывается от праведного гнева дочери Лолт, вполне устроили старуху.       И вот ей улыбнулась удача, она заметила наёмника, который не скрывался за городом, устроил небольшое логово близ озера, на высокой скале, откуда открывался дивный вид на пастбища ротэ и ровную озёрную гладь. Паук не мог далеко идти. Была вероятность, что тот его заметит, но чародейка запомнила место и желала поскорее расправится с тем, кто посмел её оскорбить.       Логово наёмника она нашла не сразу, он умело спрятал вход среди скал так, что пока не подойдёшь вплотную не заметишь. А ещё там стояли защитные чары, маскирующие грубо вделанные двери, а за порогом – огневая ловушка, активировавшаяся от нажатия на определённую плиту на полу. Её не составило труда уничтожить, она была полностью магической, а такая игрушка была вовсе простой для Иши.       Конечно, мелкая комнатка её не сильно впечатлила, видимо, потратил больше денег и сил, чтобы её обустроить хоть в какое-то подобие жилища. Узкая лежанка, небольшой комод, где стояло треснувшее посередине зеркало, а вот на стене висело вполне неплохое снаряжение: арбалет, пара кинжалов, стилет, что уколол молнией пальцы. Рядом на потрескавшейся тумбе – аккуратно сложенный новый плащ-павафри.       Тихие шаги заставили вскинуться, надеть капюшон плаща, и схорониться в темноте, подальше от двери. Створка отворилась, внутрь зашёл наёмник, обступая плиту, активировавшую ловушку и чародейка ударила.       Он не успел ничего понять, когда ему в грудь полетел ледяной удар, мигом покрыв инеем всю одежду, нелепо закрывшись руками, чтобы мороз не укусил глаза, он попытался выскочить обратно, боясь за жизнь.       Заклятие слабости подкосило ему ноги, и дроу кинулась вперёд, хватая его за шкирку и доставая припрятанный кинжал. Она сбросила маску, закрывающую почти всё его лицо, и удивлённо воззрилась на совершенно незнакомого молодого дроу, по взгляду которого Иша поняла, он не ожидал тут кого-то найти.       – Ты кто? – удивлённо спросила она его и тут же с неё сдернули капюшон, схватили за волосы, и в затылок упёрлось лезвие. Одно движение и он всадит его ей под череп.       – Ты слишком торопишься, принцесса, – мягко и с усмешкой сказал тот, а потом обратился к лежащему на полу парню. – Зеррит, благодарю за помощь.       – А если бы она меня убила сразу? – возмутился молодой парень, мигом вскакивая на ноги и глядя на приятеля гневным взглядом.       – Не убила бы, я её слишком хорошо знаю.       – Когда ты перестанешь меня использовать как подсадную куклу? – возмутился тот.       – Когда ты научишься с порога понимать, есть ли кто в помещении или нет, – возмутился он.       Иша стояла замерев, не решаясь двигаться и удивлялась. Они вели перепалку, совершенно её не замечая.       – Когда-нибудь твои игры до добра не доведут. И, будь добр, впредь разбирайся со своими паучихами сам! – Зеррит прошёл мимо, громко хлопнув дверью, напоследок окинув взглядом чародейку, видимо, запоминая во всех деталях внешность.       Когда они остались одни, наёмник отпустил её волосы и убрал кинжал. Чародейка мигом разорвала расстояние, и в руке вспыхнул огонь, только никакого страха в глазах дроу она не видела.       – Не боишься?       – А чего бояться? Кроме этой сраной жизни, – он выразительно обвёл взглядом убежище и продолжил: – у меня ничего нет.              – Милый Зеррит. Он так беспокоился, что не сможет найти дорогу в болотном тумане.       – И теперь он больше ни о чем не беспокоится, – протянул Астарион, разглядывая замершего дроу.       Иша не стала даже обращать внимание на то, что вампир по обыкновению не выдал никакой скабрезной шутки или же не засмеялся издевательски над недалёким жителем Подземья.       Увы, невежество дроу часто приводит к печальным последствиям, ведь не считая нужным изучать поверхность, её порядки и тварей, что могут там обитать, нередко становились причиной смерти молодых парней. Матери предпочитали отправлять их на поверхность для коротких карательных рейдов, чтобы напомнить о своём существовании. И вот Зеррит попался в ловушку карги.       – Увы, нам он уже ничего не расскажет, – заметила Шэдоухарт, с сочувствием поглядев на Ишу.       – Нет, – внезапно осенило её. – Расскажет, способ-то есть.       Уснувшая было за глазом личинка мигом отозвалась на мысль, зашевелилась причиняя больше неудобства, чем боли. Разум околдованного каргой дроу поддался легко. Чародейка увидела знакомый фиолетовый свет с вкраплениями красного, сияние Нарбонделлина, что указывал в кромешной тьме, когда наступает день, а когда – ночь.       Темная пещера недалеко от города была полна паутины и Иша чувствовала страх Зеррита и запоздалые мысли о том, что зря он решился подзаработать хорошие деньги. Из темноты выступила фигура в плотном и бесформенном плаще, она прятала лицо под капюшоном.       Дроу на всякий случай схватился за клинок, когда неизвестный приблизился. Из-под плаща показалась сжатая в кулак рука, затянутая в перчатку, а затем прозвучал неприятный, скрипучий, явно магически изменённый голос:       – Найди её и передай послание. Дома ждут.       С этими словами неизвестный расслабил пальцы и показал её кольцо, то, которое она оставила в пепле горящего Дома Кло'риней. То, которое она присвоила себе за все испытанные унижения, символ того, от чего она твёрдо решила отказаться.       Дальше был ворох воспоминаний, тяжёлый поход через тоннели и залы, подъемы и спуски на пути к солнцу. И вот он вышел в плотный туман болота, где ничего не видел, где в сапог заползла змея и укусила, отравив. И вот благообразная старушка, что вылечила беднягу и велела ни о чём больше не беспокоиться, сообщение и вещь передадут.       Дальнейшее потонуло в плотном облаке серого цвета, которое он теперь видит постоянно и будет видеть каждый день. Больше его ничего не будет беспокоить, пока не кончится вечное заточение в сетях уже мёртвой ведьмы.       – Цк-ва! Ты хоть понимаешь, чем может закончиться твоё пользование паразитом? – недовольно зашипела Лаэзель.       – Что-то не нравится – пошла вон! – резко приказала ей Иша, отчего голос отразился под сводами пещеры и страшным эхом пошёл гулять дальше, превращаясь в неясное рычание, где с трудом можно узнать отзвуки слов. – Тебя никто не держит, гит!       Гитиянки была обескуражена таким резким выпадом и прищурила глаза, явно запоминая непочтительное обращение с собой. Но сейчас чародейке на это было плевать. Уже второй дроу пострадал из-за неё и ещё непонятно чья судьба страшнее – смерть или вечное заточение.       – Твою мать, что за вонь? – Уилл прижал руку к лицу, когда они спустились ниже всё ещё преследуемые неясным желтоватым светом и очутились в обширной комнате.       Да, здесь запах гнили и разложения ощущался гораздо сильнее. На огромном каменном столе лежали ведьминские артибуты, которые чародейке приходилось видеть в Баровии. Амулеты из костей, протухшие фрукты, которые легким щелчком пальцев превращались в спелые, как яблоки возле самого входа на территорию болот. Стоит такой съесть или хотя бы надкусить и марионеткой пойдёшь прямо в логово засевшей среди болот, туманов и кривых деревьев ведьме.       В чане находились свиные головы, а ещё неподалёку лежало несколько писем, одно от Этель.       – О, вот это вещь, – Гейл от восхищения даже присвистнул, глядя на жуткого вида посох.       Иша подошла ближе и смогла его лучше рассмотреть предмет. Переплетённые лозы, вокруг центральной кривой ветви или же обработанного и срубленного дерева создавали жуткую красоту и гармонию. В навершии виднелся маленький череп, явно детский и именно его она видела в руках карги, когда заметила сгорбленную фигуру в сером молоке тумана. А стоило протянуть руку, как по коже прошла волна энергии. Это был мощный артефакт, который сплела для себя ведьма, даже стало интересно, какими именно силами он обладал.       – Ладно, посмотрим, что тут ещё есть, – тут же потупил взор волшебник, увидев, какими глазами смотрит Иша посох.       – Гейл, – позвала она его мягко, но настойчиво. – Он тебе подойдёт?       – Ну, должен, у него сильная аура, – задумчиво протянул он, стараясь выглядеть спокойным, хотя взгляд то и дело скользил к кривым линиям посоха, голодный и нервный.       Сейчас волшебник до ужаса напоминал Астариона вчера вечером, когда тот униженно молил дать ему глоток крови. И сейчас до чего приятно было смотреть на сильного и высокомерного мага, точно так же глядящего на артефакт, с униженной просьбой и мольбой. Он ждал ответа, а Иша не спешила его давать с силой удерживая на лице маску задумчивости, стараясь не искривить лицо в победной усмешке, наслаждаясь тем, что видела сейчас и желая продлить это ощущение власти ещё ненадолго.       – Тогда бери, – улыбнулась она ему и дабы подтвердить свои слова, сама взяла посох, тут же прошивший тело волной силы.       На секунду она задумалась, а стоит ли его отдавать, но решила, что каждый раз глядя на этот жуткий детский череп, будет думать не укусит ли он её. Да мало ли какие чары могла наложить на этот предмет карга. От её даров и артефактов следовало избавляться, чем проверять принесут они пользу или нет.       Потому чародейка бросила посох Гейлу, и тот с трепетом держал его в руках, прислонил к груди и резко откинул голову. Сиреневое марево закружилось вокруг него, возле сердца что-то загорелось, поглощая огромную энергию вещи, а сам маг стиснул зубы, не то сдерживая крик боли, не то стараясь не сорваться на какие-то иные эмоции.       На пол упала уже бесполезная палка, а череп в навершии рассыпался черной пылью.       – Словно глоток воды мучимому жаждой в пустыне, – выдохнул тот. – Да, на какое-то время мне поможет.       – Если мы разобрались с делами, я бы не прочь отсюда выбраться, – недовольно заметила Лаэзель, которая тоже старалась дышать через рот и её явно тошнило.       Аккуратный круг грибов нашёлся неподалёку, внутри него сияла дымка. Это был портал на небольшое расстояние. Вряд ли ведьма переносилась куда-то дальше своих болот, но рисковать никто не спешил.       Проверить, куда ведёт этот проход, вызвался довольный и бодрый Гейл в благодарность за артефакт. Иша даже подивилась, насколько же дёшево на самом деле обходится его благосклонность. Следовало иметь парочку таких предметов про запас, чтобы в случае чего водить ими перед глазами волшебника, вытаскивая из него или информацию или обменивая на услуги.       – Всё в порядке, – заявил вернувшийся из портала волшебник. – Ход ведёт к задней части чайного домика, так что никаких проблем быть не должно.       – Вот и прекрасно. Не собираюсь задерживаться здесь дольше положенного, – заявила Шэдоухарт и ступила в портал.       Иша напоследок обернулась, думая, как бы помочь Зерриту, но чар карги ей не развеять. Она вытащила из него все чувства, приковала к месту и теперь он останется тут навсегда, чтобы глазеть в густой клочок тумана и не чувствовать ничего. Теперь и этот парнишка пострадал из-за неё, а ведь когда-то именно он провёл её сюда, показал дорогу в другой мир, но не решился сам переступить опасный порог, не захотел покидать мрак, хотя она и предложила ему тогда в порыве чувств. И теперь незнание этого мира погубило его.       – Скажи, у тебя с ним что-то было? – спросил Астарион, когда остальные уже скрылись в портале.       – Боги, тебя хоть что-нибудь вообще волнует, кроме секса и жажды крови? – взъярилась она, не желая сейчас слушать его дурацкие вопросы.       – Ещё золото и месть, пока, пожалуй, всё. Хотя поверь, в случае первых двух, это можно даже совместить, – обворожительно улыбнулся он. – И всё же ты не ответила на мой вопрос.       – И не собираюсь, ты же сам решил, какой ответ тебе нравится, так что не стану портить твои фантазии, – пожала плечами Иша и сделала шаг к порталу, когда вампир резко перехватил её за горло, откинул голову и прошёлся острыми клыками по шее.       Укуса не последовало, хотя чародейка уже успела воззвать к крови, желая, чтобы ему теперь не просто опалило личико, но и пожгло изнутри. Этот кровосос себе невесть что возомнил! И вместе с тем, когда-то её точно так же перехватили, когда-то точно так же она стояла замерев, не решаясь вымолвить и слова, хотя могла сжечь наглеца.       – Как бьётся сердце у нашей чародейки, – издевательски заметил он. – Интересно, от чего именно?       – От того, что я хочу сейчас спалить тебя до такого состояния, что даже развеивать будет нечего, – быстро нашлась с ответом она, хотя всё-таки было немного страшно.       При прошлом укусе он сначала едва её не задушил, не считая того, что чуть не осушил и не порвал горло. Хотя сейчас он вроде бы больше себя контролировал.       – Скажи, почему я не верю не единому твоему слову?       – Потому что ты слишком много о себе возомнил. Отпусти, иначе пожалеешь.       Она была уверена, что он этот приказ не выполнит. И какого же было удивление, когда он мягко отстранился и перестал держать её за горло.       – Не хочу торопиться, дорогая, – и с этими словами сделал шаг в портал.       Чародейка только зло скрипнула зубами, что не поставила его тут же на место. Момент, увы, был упущен.