Драконова Кровь

      Подниматься выше из низины, где оставалось болото, было нелегко, но хотя бы теперь солнца стало больше, а окружающий влажный туман не удушал в объятиях. Вскоре среди деревьев показались обломками зубов каменные стены покинутой деревни.       – Там гоблинов может быть целая орава, – заметил Уилл, сжав ладонью рукоять клинка. – Так что надо быть начеку.       – Что? – вдруг остановилась Шэдоухарт, вглядываясь во что-то сверкнувшее среди травы. – Это…       Жрица сорвалась с места, непонятно отчего, но ощущение опасности забурлило внутри не хуже бегущего по венам огня. Иша сразу поняла, что-то не так, слишком уж ровная полянка, где торчала кривая, но явно фигурно сделанная железка. А сделав два шага за побежавшей вперёд жрицей, нога чуть провалилась сквозь песок, и она увидела натянутые толстые нити под ним, парочка из них натянулась и лопнула.       – Стой! – крикнула ей дроу, но было уже поздно.       Они зашли в ловушку, а Шэдоухарт наклониться к приманке в самом её центре. Земля мигом ушла из-под ног, едва хватило времени, чтобы бросить заклятие падения пера, но приземление всё равно было не из приятных.       Чародейка упала боком на влажные камни, а в нос ударили запахи сырости, тлена и разложения. Что-то с протяжным звоном упало и укатилось во тьму, потом снова зазвенело сталью по стенам. Но это был не боковой тоннель в логово карги, там тоже все эти запахи присутствовали, но те были намного гуще и острее. Здесь же гулял сквозняк, слышался шум воды, а ещё из тоннелей глазела неприветливая тьма, сверкая влагой на камнях.       Нет, это не Подземье, лететь до него было бы намного дольше и неизвестно, не прекратило бы к тому моменту действие заклинания.       – Чёрт тебя подери, Шэдоухарт! – первым подал голос Уилл и тяжело поднялся с земли. – Какого ты пошла поднимать эту фигню?       – Это не фигня, это… – взъярилась жрица, поднимаясь и до хруста потягивая спину. – Не важно.       – И гляди теперь куда твоё неважно нас завело, – раздражённо зашипела Лаэзель, потягиваясь и проверяя не сломаны ли кости.       – И подниматься нам будет нелегко, – заметил Гейл, глядя вверх.       Огромная дыра зияла над ними, высотой метров пять, а то и больше. Даже заклятия перемещения до туда не достанут, слишком высоко и желательно видеть, куда встанешь, иначе можно повторить красочное падение.       – Ладно, поселение недалеко, наверняка, эти тоннели смогут нас вывести в какой-нибудь подвал или мастерскую, - с надеждой сказал Уилл.       – Ага, главное, только не встретиться с местными обитателями, – прозвучал голос Астариона.       Иша поняла уже давно, а вот остальные нет, пока не увидели уходящую в глубокую темноту паутину. И как на зло прямо перед ними находился кокон, из которого выглядывал высушенный труп, вот только судя по не истлевшей и выцветшей одежде, это как раз был кто-то из небольшого лагеря на болотах, попавшихся эттеркапам под руки.       – Будем надеяться, что он или они не питают страсти к разведению больших особей, – заметила Иша, стараясь унять бешено колотящееся сердце.       Как ни кстати вспомнились слова приходящей во сны паучихи: «Следует преподать тебе урок».       – А если всё-таки питают? – поинтересовался Астарион.       – Тогда у нас большие неприятности, но уж лучше так, чем попасть к ним в сезон размножения.       – И почему же? – осторожно спросил Уилл, которому тоже не хотелось встречаться в темноте с гигантскими пауками.       – Скажи, ты, правда, хочешь это знать? – красноречиво посмотрела на него она, отчего народный герой поднял руки вверх.       – Тогда идём, эти твари не глухие и отлично знают свою территорию, старайтесь не трогать паутину, вибрация по ней может распространиться на многие мили, – предупредила их Иша.       Одной Лаэзель было всё равно, хотя она и не решилась первой вступить в темноту. Это показалось чародейке странным, и только потом поняла, воительница плохо видит в темноте, но сказать об этом не решилась. Вряд ли эттеркапы озаботились о каком-либо источнике света для своих подопечных и себя, потому придётся идти по темени.       По счастью, магия выручила, и пришлось наколдовать на половину пёстрого отряда ночное зрение. Силы, конечно, пришлось потратить изрядно, оставалось только надеяться, что тут не слишком много питомцев.       Идти по влажному подземелью, где в каждом отблеске каменных стен и блеске паутины виднелась затаившаяся тёмная фигура, готовая к броску, было невыносимо. Нервы звенели натянутыми струнами, к несчастью, Иша слишком хорошо знала, что бывает с незадачливыми путниками угодившими в гнёзда подземных пауков. И об этом прекрасно напоминали спелёнатые, но давно мертвые пленники здешних созданий.       По счастью, всю жизнь проведя в Подземье, Иша умела ориентироваться в тоннелях, улавливала изменившийся ток воздуха, доносящиеся сквозь темноту запахи и чувствовала, когда земля шла под уклон или поднималась вверх. Это не раз спасало жизнь в подобных ситуациях, когда земля уходила из-под ног или же какой-нибудь самоуверенный разбойник пытался заманить ее в подземелья, чтобы потом ограбить или просто убить.       Подземелье уходило вверх, только это мало что значило. Покинутая деревня находилась на возвышенности, и, судя по всему, там давно уже никто не жил, потому пауки могли выбираться на поверхность, чтобы охотиться в здешних лесах.       Шли молча и стараясь не касаться стен, иногда сквозь каменные своды пробивались робкие лучики света, вырывая из бесконечной темноты островки влажного камня. Чем дальше они шли тем больше становилось коконов, пустых и свежих, где торчали высушенные тела. Давно проржавевшая амуниция и совсем новые вещи. Похоже, эттеркапы или их питомцы регулярно притаскивали сюда зазевавшихся путников или крупных зверей.       Надежды на то, что им никто не попадётся по пути было мало, пусть паутиной было окутано далеко не всё пространство пещер. Только это не означало, что кто-то случайно не задел её плечом или не ступил на парочку нитей, натянув их и оповестив всё подземелье о приближающейся добыче. А, основываясь на своём опыте, Иша всё больше уверялась в одном – если паук до сих пор не напал, значит, они идут прямо в его пасть.       – Эй, гляньте, – заметил Гейл шёпотом, чтобы ещё больше не тревожить тягостную тишину этого места.       Вначале они подумали, что тот заметил кого-то из врагов, но выйдя на достаточно большую освещённую площадку, с удивлением уставились на чьё-то логово. Здесь жил человек или по крайней мере разумный, поскольку пауки или эттеркапы не нуждались в кровати, на которой был огромный слой пыли. Сундуки для вещей и книги тоже им без надобности, а ещё тут был письменный стол с магическими формулами, тетради для записей с облетевшими обложками.       – Тут явно жил волшебник, – заметил Гейл, разглядывая рисунки и протягивая несколько листков Ише.       – И это явно был дроу, – вторил ему Астарион, погрузившись в чтение записных книг.       – Откуда такие выводы?       – Ну, вряд ли кто решится жить по соседству с пауками, не опасаясь быть ими скушанным, – резонно сказал вампир, оглядывая импровизированное жилище.       И действительно, тут не было и следа паутины, словно местным обитателям такое соседство приходилось по душе. А, судя по довольно большому количеству вещей, жил тут волшебник довольно долго.       – К тому же сомневаюсь, что кто-либо другой так бы восхищался этими тварями, как вы. Вот послушай: «Паук – совершенное творение Лолт, в её формах я нахожу экстаз», – при этих словах он внимательно глянул на Ишу.       – Я экстаз нахожу в несколько иных формах, – усмехнулась чародейка.       – И хвала богам, – облегчённо выдохнул тот. – Что там в последней записи? «Сегодня свершится мой главный эксперимент… Сегодня я стану матриархом».       – Довольно неоднозначный способ сменить пол, – отметила Шэдоухарт.       – И, судя по формулам, он правда искал способ изменить тело в форму паука, только непонятно, удалось это ему или нет… – задумчиво протянул Гейл, внимательно разглядывая записи и рисунки, стараясь запомнить формулы и пытаясь расшифровать обозначения. – Дьявол, не знаю я этого диалекта, может…       – Нет, – Иша решительно вырвала у него из рук пропылённые листы. – Нам надо убираться отсюда, а не собирать тебе материал для второй диссертации.       Она швырнула пергамент обратно на стол, взметая клубы пыли, и они пошли дальше по пещере. Но чем сильнее они углублялись в темноту, тем сильнее извивался паразит за глазом. Причём, судя по лицам других приятелей, они подобных проблем не испытывали.       Восприняв это как плохой знак, дроу стала идти осторожнее. Было большое искушение прижаться к стене, но тонкие нити паутины предупреждали об опрометчивости этого шага. И всё сильнее в воздухе пахло странной смесью кислого, воздух сгустился, тяжёлым грузом опускаясь на плечи.       Они оказались в большом зале, где Иша тут же жестом преградила проход. Под ногами была небольшая кладка крупных яиц. Проверять какие именно детёныши там обитают, не хотелось совершенно, но те могли вылупиться в любой момент.       – Ну, кто их подожжёт? – поинтересовался Астарион, тут же отходя назад. – Просто в логове карги, я нашёл несколько замечательных вещей,       Он достал из кармана брюк вытянутый флакон и потряс в руке, прежде тёмная жидкость наполнилась светом, говоря о том, что это – алхимический огонь. Состав неприятный во всех смыслах этого слова, от готовки, до применения. Он хоть и был, как вода, но лип ко всем поверхностям, к счастью быстро гаснув, но ожоги не залечить практически ничем.       Астарион уже взял замах, когда на границе слуха Иша уловила знакомый клёкот, слишком громкий для эха, а в темноте загорелись красным четыре пары глаз, слишком внушительные даже для больших особей.       – Стой! – крикнула она, желая перенаправить эту склянку к более явному врагу, но вампир уже бросил её в кладку.       Естественно огонь быстро занялся яйцами, паутина пергаментом горела, перекидываясь на стены и потолок, высвечивая огромную фигуру, засевшую в нише и ожидавшую их появления. Паразит шевельнулся за глазом, подтверждая мысли чародейки.       – Твою-то матерь! – в испуге вскричал Уилл, когда паучиха вздыбила передние лапы, становясь ростом ещё больше, едва ли не доставая до потолка.       Тварь изготовилась к прыжку, по счастью Иша успела метнуть в неё электрическую сферу, сбивая с намерения просто раздавить наглецов. Разряды молнии задержали её на пару мгновений, дав возможность кинуться в разные стороны и уйти из-под упавшей туши.       – Подходи! – крикнула гитиянки, обнажая меч и готовясь встретить врага лицом к лицу.       Это было на руку, паучиха отвлечётся на неё, но толстая полупрозрачная шкура отливающая влагой в свете затухающего огня, явно была крепче, чем паутина.       Пещера уходила дальше, чародейка воспользовалась заминкой, когда Лаэзель напала на тварь и попыталась расколоть ей череп. Послышался противный чавкающий звук, но естественно, воительнице не удалось прорубить хитин, а вот булава оказавшейся почти под телом твари Шэдоухарт оказалась эффективнее.       Тяжелый удар по согнутой лапе, вызвал противный хруст, отчего паучиха пропустила, полетевший ей в глаза огненный всполох. Правда тут же отшвырнула от себя жрицу небрежным взмахом, сосредоточившись на гитиянки.       Иша подбежала к обрыву, где пряталась тварь, увидела там просто огромное и очень плотное покрывало паутины. Тут было гнездо и внизу находилась ещё кладка, намного большая, чем они уничтожила.       Свет фейри над полем боя осветил фигуру паучихи – синие полосы на белой полупрозрачной шкуре с красным рисунком на брюшке. Фазовый паук. Как только она поймёт, что проигрывает, тут же окажется в гнезде и призовёт на помощь потомство, а против полчищ плотоядных тварей они не справятся.       Огонь вспыхнул в обоих руках, кровь закипела внутри, откликаясь на зов и мощный удар сорвался с ладоней, угодив в самый центр гнезда. Густая паутина мигом занялась огнём, поджигая кладку, яйца лопались, обнажая уже сформировавшихся, но ещё спящих внутри детёнышей. И наполняя и без того спёртый воздух вонью подожженной шкуры, ихора и паутины.       Матриарх издала страшный визг, будто сама ощутила боль от огня, и кинулась на наглую дроу, посмевшую пойти против детей своей богини. И это оказалось её ошибкой. Проблеск света врезался в морду твари, отчего та сбилась с бега, раненая лапа подкосилась от резкого виража в сторону, не дав паучихе нарастить темп.       Стоило ей подняться, как в лицо жалом прилетел дротик. Надо отдать Астариону должное, попал он твари прямо в глаз, да, их оставалось ещё семь, но парализующий яд явно обжёг её изнутри, не давая сосредоточиться в фазовом прыжке. Лаэзель к тому времени взобралась на уступ и с громким криком спрыгнула оттуда на голову твари. Та быстро поняла, в чём дело и двинулась вперёд, но уйти из-под удара не успела.       Клинок вспорол брюхо по рукоять, а гитиянки не желала разжимать руки и повисла на жертве, надрывая рану, только шипя и отворачиваясь от вытекающего из раны ихора. Матриарх попыталась её сбросить с себя, но не получалось.       – К краю! – крикнула Иша, уходя из-под лап твари, которая от боли и повисшей на ней Лаэзель не мог переместиться в безопасное место.       Паучиха не подвела, придвинулась к краю, взмахнула лапой, желая разрезать хотя бы одного врага на части. В последний момент Иша сиреневой вспышкой исчезла из поля её зрения.       Резонирующая сфера полетела прямо под лапы твари, отчего посыпались камни, матриарх постаралась принять устойчивое положение, но под брюхо угодил тяжелый удар булавы Шэдоухарт, а потом и зелёный всполох энергии, столкнувший её вниз.       Тяжёлая туша упала в своё сгоревшее гнездо, послышался треск хитина, полился из-под лопнувшей шкуры ихор, но матриарх была всё ещё жива. Надо было добить её, эти твари мстительны и могут ждать десятилетия, прежде чем снова учуют своего обидчика и тогда умирать он будет мучительно долго с благословения Лолт.       Лаэзель повезло, она упала не под брюхо твари, но такой резкий рывок дал ей возможность распороть его наполовину. Иша мигом очутилась перед встающей тварью и сорвавшийся с рук огненный поток впился ей в морду, сжигая глаза, заставляя их лопаться и вытекать. До чего же тошнотворное было зрелище, но чародейка погасила магию только когда тварь перестала шевелиться и подавать хоть какое-то признаки жизни.       Уставшая и обессиленная, она сделала пару шагов назад и едва не полетела в провал под гнездом, когда из-под сапога вылетел камень, по счастью её успел схватить за руку Гейл и дёрнуть на себя.       – Это будет самая бесславная смерть, – заметил ей волшебник, поддерживая её за талию, поскольку дроу не сразу смогла нормально стоять. Перед глазами плясали круги, а магическое истощение заставляло ныть мышцы, будто после долгой и изнурительной тренировки.       В иной раз она бы возмутилась такому, но сейчас была слишком слаба, много сил потратила. Следовало уйти из подземелья как можно скорее, здесь где-то всё ещё могли обитать парочка эттеркапов, да и сомневалась Иша, что у матриарха не было ещё потомства, бродящего вокруг.       – Разуверьте меня в этом, пожалуйста, – попросил Астарион, брезгливо оглядывая огромную тушу из ран которой медленно вытекал вонючий ихор. – Тот дроу вот в этом находил экстаз?       – Да, примерно так, – улыбнулась ему Иша, наблюдая, как кривит лицо вампир от отвращения.       – Боги, я-то думал, что видел вещи и похуже.       – Например? – не удержалась от вопроса Шэдоухарт.       – Ну, гномы иногда… – он скривился ещё больше, видимо, не желая не только говорить, но и вспоминать об этом.       – Эй, гляньте, а это что? – Уилл указал на рану, из которой торчал лоскут ткани, причём довольно большой.       А когда обернулся на спутников, заметил, что никто не торопился подходить и смотреть что это такое.       – Тебе интересно, ты и доставай, – раздражённо заметила утирающая лицо Лаэзель вся покрытая кровью паука. – Я сделала достаточно, чтобы у тебя получилось.       Народный герой поискал взглядом поддержку среди собравшихся, но не найдя её, натянуто улыбнулся. Ну да, не хотелось ему показать себя слабаком. Всё-таки народный герой!       Он попытался вытащить ткань, просто потянув за неё, но потом достал саблю, чтобы расширить рану, поскольку непонятная вещь не желала поддаваться.       – Нет, я на это смотреть не буду, лучше пройдусь по гнезду. Вдруг тут что интересное есть, – поспешил уйти вампир, правда Иша через секунду уловила его неодобрительный взгляд.       Чародейка не поняла с чего он такой недовольный и только потом ощутила, что Гейл всё ещё придерживает её за талию, вроде как не давая упасть. Конечно, можно было устроить истерику, но она решила сделать вид, что и дальше не замечает этого. Не хватало ещё показывать нахальному вампиру, что от одного его взгляда она будет тут же менять поведение.       Уиллу всё-таки пришлось запачкать руки, поскольку вещь никак не желала поддаваться. Он кривился, явно сдерживал рвотные позывы, но тащил ткань наружу, не желая сдаваться. Дрался с гоблинами и огромным пауком и спасует перед какой-то тканью? И вот наконец вещь вылезла наружу целиком и была уж очень знакома, точнее то, как та была сделана.       Отчётливо выделялись рукава, застёжки на запашном вороте и кожаный приталенный ремень.       – Мантия? – удивился Гейл. – Похоже, тот волшебник воплотил свою мечту и стал матриархом.       – Ага, только не так, как планировал, определённо, – заметила Иша, не желая представлять, в каких муках умер несчастный волшебник. Ей даже стало его жалко. Медленно растворяться в брюхе огромного паука, при этом довольно долго оставаясь живым – такого врагу-то не пожелаешь… По крайней мере, не каждому.       – Я тоже могу кое-чем похвастаться, – заметил возникший из ниоткуда Астарион.       Вампир подошёл к ней с Гейлом сзади, отчего волшебник «вспомнил», что всё ещё держит за талию дроу, хотя та в этом уже не нуждалась. Иша не обратила на это никакого внимания, лишь безразлично обернулась и увидела в ладони Астариона крупный, отливающий неясным светом аметист.       – Нашёл у трупа в руке, видимо, был очень ценным, раз не отпустил даже после смерти.       – Что-то ещё интересное? – осведомилась чародейка, делая вид, что не замечает осуждающий взгляд вампира.       – Нет.       – Тогда идём отсюда, эта тварь отняла у нас много сил. Не хочу встречаться с другим её потомством.       Она решительно двинулась вглубь сгоревшего гнезда, ощущая едва уловимый поток воздуха. Стоило им уйти подальше и снова погрузиться в темноту, как паразит закопошился за глазом, и сквозь пелену чародейка услышала шипящий голос: «Ты сильна, но из моих сетей тебе не выбраться, девочка. Я жду тебя дома».       – Ты в порядке? – спросил её Уилл, таща за собой мантию.       Ему, видимо, не хотелось расставаться с таким трудом доставшимся трофеем.       – Да, всё хорошо, – безразлично пожала плечами она. – Просто потратила много сил.       Пускаться в подробности она не собиралась и желала только поскорее убраться из этого удушливого подземелья под свет солнца.