Драконова Кровь

      Предположения Уилла оказались верными, в какой-то момент они оказались у ветхой кирпичной стены, разбить её не составило труда парочкой огненных залпов, истощая и без того оставшиеся скудные силы. Потому Иша предоставила возможность Гейлу пробить её, не желая терять остатки возможностей, ещё неясно что могло таиться за стеной.       Но там оказалась пропылённая и давно заброшенная мастерская. В отличие от влажного и удушливого подземелья полного опасностей, тут было довольно сухо. Во всяком случае, инструменты на верстаках и наковальни не имели никаких следов ржавчины. А огромные мехи, перед выложенной камнем печи, не порвались и не разломались от времени. Огромное количество пыли, трещин в стенах и обрушившаяся крыша, а точнее пол первого этажа говорили о том, что тут уже давно никто не жил.       – Боги, как же я хочу увидеть солнце, – мечтательно заявил Астарион.       – Будем надеяться, что этот дом стоит на отшибе и никого не интересует, – с надеждой протянула Иша.       Только чуда не случилось. Мастер кузни, видимо, серьёзно относился к безопасности своей работы, инструментов и помещения, что на дверях, ведущих из подвала, сделал механический замок, отпирающийся только изнутри. Стоило дверям с противным скрипом распахнуться, как тут же к ним подбежали гоблины.       – А ну стоять! Окружай их! – скрипучий голос карлицы заставил всех окрестных тварей сбежаться к ним.       Их тут было не так уж и много, около дюжины, такая банда не могла держать рощу друидов фактически на осадном положении, значит, где-то должны стоять основные силы.       – Ой, что? – тут же спала с лица гоблинша, присматриваясь к Ише. – Дроу? На солнце? А ну отошли, дебилы сраные, кому сказала!       В глазах её читался неподдельный испуг, и та попятилась, припадая на колени.       – Извините, вашество. Не признали сразу! – торопливо оправдывалась та.       Такое поведение немного шокировало Ишу, но решила не выходить из представленного образа. Да, гоблины боялись дроу, но чтобы вот так подобострастно себя с ними вели – никогда. И из этого следовало извлечь выгоду.       – Твоё счастье, что я добрая, иначе потребовала бы вырвать тебе язык, – строго заметила та.       – Обещаем, больше такого не повторится.       – Славно, кто-то пропадал в этой деревне?       – Эм… да, постоянно парочка уходит, но они наверняка убегают, ушлёпки неверующие, – взъярилась та.       – И зря, под этой деревней было гнездо паука-матриарха, – заметила ей она. – Ваше счастье, что её дети не вылупились, иначе Лолт приказала бы вас тут всех сожрать.       – Благослови вас Абсолют, госпожа, что избавили нас…       – Я разрешала тебе говорить? – строго произнесла чародейка, глядя на неё с недовольством и строгостью, молясь, чтобы кто-то из спутников не ляпнул какую чушь или не задал тупой вопрос.       По счастью все они молчали, поскольку понимали, если эта стайка кинется на них, ещё неизвестно выйдут ли они из этой потасовки живыми.       – Нет, простите госпожа.       – Её старшие дети утаскивали ваших собратьев, чтобы накормить младшую поросль, когда та появится на свет. Матриарх мертва, не рождённое потомство – тоже, но её старшие дети всё ещё ходят по подземельям. Абсолют желает избавиться от этих тварей, чтобы те не расплодились вновь.       – То есть, мы должны их убить? Но что мы можем сделать против гигантских пауков?       – Вы можете послужить Абсолют, исполнить её волю, чтобы Королева Пауков не смогла хоть как-то помешать её планам. Или вы предлагаете сделать это мне?       – Нет, конечно, вы ведь и так матриарха того… завалили.       – Тогда собирайтесь и вперёд в тоннели. Не возвращайтесь, пока не прикончите последнего из них. Выполнять!       Гоблинша подскочила при этом слове и засеменила вглубь покинутой деревни, созывая собратьев идти в подземелье во славу Абсолюта. Они были напуганы, но всё же выполняли приказ.       – А ты неплохо справилась, – заметила Шэдоухарт, когда последний гоблин скрылся за дверьми мастерской. – Думаешь, они, правда, убьют этих тварей?       – Гоблинская орда и не на такое способна, хотя в случае с фазовыми пауками, сомневаюсь, но сейчас нам бы надо отдохнуть, – сказала Иша, желая только вымыться и почистить одежду от налипшей в огромном количестве паутины.              – Похоже, эта мантия приобрела хорошие свойства, – задумчиво проговорил Гейл, когда всё что осталось от переваренного волшебника высохло и на удивление не напоминало отвратительную пропахшую дерьмом тряпку, а вполне нормальную ткань.       Прикосновение к ней отдавало легким покалыванием от пропитавшего её яда.       – Определённо, – заметила Иша, вставая рядом с Гейлом.       Они успели привести себя в порядок, больше всего отскребалась в воде Лаэзель, стараясь не только смыть с себя вонючий ихор, но и вычистить от него доспехи. Уилл же первым делом скинул добытую с таким трудом мантию на ближайший камень, подставляя его заходящему солнцу. Она на удивление быстро высохла и радовала глаз цветом свежей зелени, а теперь ещё и возможностью облегчать отравление хозяина ядами.       – Думаешь, не поглотить ли её? – осторожно поинтересовалась Иша.       – Нет, – улыбнулся маг. – Это свойство полезно, но недостаточно, чтобы заглушать мой недуг. Но на двоих её не поделить сама понимаешь.       – Да по справедливости мы её разделить не сможем, – лукаво улыбнувшись сказала дроу.       – Есть предложения? – включился в эту игру он.       – Поделить её по-рыцарски.       – Это как?       Вместо ответа Иша просто дёрнула на себя ткань. Гейл не успел среагировать и схватить мантию, но возмущаться не стал. Если бы он сейчас затребовал её обратно, то чародейка бы сильно в нём разочаровалась, но всё же пояснила:       – Уступить прекрасной даме.       Маг только покачал головой, по обыкновению прищурив глаза, и пошел к камину.       Они устроились в небольшом домике в покинутой деревне, гоблины не возвращались уже пару часов. Иша искренне надеялась, что фазовые пауки и эттеркапы своё дело сделали и пока на поверхности не появятся. Гоблинов им хватит на какое-то время, пока из кого-то не вырастит новый матриарх.       Охранные чары они выставили вдоль дырявых стен, но до чего приятно было видеть хоть прохудившуюся крышу над головой, а не открытое небо. Нет, дроу привыкла ночевать в полях и лесах, она вообще мало задерживалась на одном месте, разве что как-то захотела найти пристанище в Невервинтере, но постоянно сыплющиеся на город неприятности заставили покинуть его стены. Хотя за несколько лет наёмничества смогла собрать довольно неплохую сумму денег.       Шэдоухарт вызвалась нести стражу первой, видимо, чувствовала ответственность за свою несдержанность и то, что они угодили в ловушку. Хотя причина её странного поведения так и осталась неразгаданной, но выяснять сейчас у Иши не было ни сил ни желания.       Дроу пошла переодеваться, поскольку старая мантия оказалась вся в паутине. А чистить её незачем, если есть новая. Ткань, пропитанная ядом паука слегка защипала кожу, в очередной раз напомнив, что следовало бы в этих обломках найти нижнюю рубаху или сорочку, взамен утерянной. Хотя бы временно.       Несмотря на усталость и магическое истощение, она вышла на улицу, глянула в звёздное небо, остановив взгляд на ровном круге луны. Пока никто не видел, чародейка улыбнулась, вспоминая, как в первый раз щипало глаза от этого холодного света. Это был первый её выход на поверхность, точнее тайный побег из тьмы Мензоберранзана к заброшенному храму, где поселились почитатели Эйлистри, Владычицы Танца. Больше века прошло с тех пор, глаза давно привыкли к яркому свету, хотя порой и слезились в летнюю пору.       Погрузиться в воспоминания не дал шорох на самой границе слуха. Она мигом спряталась, опасаясь увидеть вышедшего на охоту паука или же вернувшихся гоблинов, но заметила, как в соседнем здании бродит приведением знакомая белокурая фигура.       Воздев глаза к небу, Иша осторожно пошла ближе. Дьявол его разберёт, чего вампиру понадобилось в заброшенных зданиях. Может, искал чего-то, а может у него подсознательная любовь к тёмным и покинутым поселениям.       – Ага, вот ты где, – при этих словах, Астарион решительно зашёл за прилавок и со скрипом поднял люк в подвал.       Выждав немного, дроу сама направилась внутрь и разглядела над прилавком связанные пучки трав, высохшие мази, притирания, даже сохранилась учётная книга аптекаря. Разве что чернила давно выцвели. Интересно, чего же такого тут пытался найти вампир, уж не склад ли с мертвецами?       Люк в подвал только был тщательно замаскирован, чтобы его не сразу нашли. Интересно, зачем его делать сразу за прилавком, обычно его оставляли в большой комнате-зале, чтобы быстро спуститься.       Тайны убивают, и Иша это знала не понаслышке, её тайны когда-то смогли убить.       Вампир нашёлся возле дальней стены, где тихонько отъехал в сторону резной дорогой шкаф.       Интересно, как хозяин этого места его протащил и при этом никого не смутил подобным. Дроу двинулась следом по полутёмному тоннелю, где с каждым шагом чувствовалась магия, танцующая на кончиках пальцев. Только вот выставленные гробы серьёзно смущали чародейку. Что же за тайны тут хранил аптекарь, да и был ли он простым травником и целителем.       – Скажи своё имя, – голос прозвучал настолько неожиданно, что дроу тут же спряталась за камни.       Астарион с интересом разглядывал ровное тёмное зеркало, совершенно в нём не отражаясь. Интересно, то эффект его состояния или же зеркало, отчётливо отдающее магией, вообще ничего не отражает, кроме ландшафта?       – Астарион, – произнёс он.       – Я не знаю этого имени, – прозвучал всё тот же глубокий женский голос. – Только друзья моего хозяина могут войти, друг ли ты ему или нет?       – Да, я его друг, – заверил магический голос вампир.       – Что ты думаешь о зулкире, называемом Сзас Тамм?       А вот на этом вопросе Астарион задумался, а потом выдал:       – И тысячи смертей этому личу мало.       – Значит, ты не зулкир, но чтобы пройти тебе надо доказать, что у тебя есть мудрость. Скажи, для чего мой хозяин использовал бальзаминовую мазь?       – Это просто, он использовал её для очищения ран.       – Если бы я что-то отражало, чего бы тебе хотелось увидеть?       Вампир вдруг задумался, тяжело вздохнул, зашипел змеей, словно почувствовал физическую боль, повёл плечами, будто старался скинуть с себя тяжесть прожитых лет.       – Избавления от власти своего хозяина, – прорычал тот, впервые показав хотя бы часть своего истинного лица. И пусть чародейка видела его только со спины, но услышала в этом зверином рычании ярость, какой никогда от него прежде не улавливала.       – Ты ищешь спасения. Проходи.       Магическое зеркало растаяло в сиреневой дымке, пропуская вампира в другое помещение. Иша в любопытстве двинулась за ним, стараясь не упустить ни одной детали.       Узкий пролом в стене манил пройти дальше, даже наступившая тишина казалась теперь гнетущей. Посохом тут не помашешь, а вот кинжал вполне мог сгодиться, слишком хорошо она помнила уроки прошлой жизни. И не зря волновалась, её тут же кто-то схватил за руку и прислонил к стене, по счастью клинок она выставить успела, чтобы тот острием впился в успевшего замереть вампира.       – Что ж, реакция у тебя есть, – прошипел Астарион явно не желавший её видеть, но уже нацепивший на лицо свою извечную маску. – Гляжу, шпионаж друг за другом передаётся по воздуху или может, мыслями мы схожи?       – Может, ну, явно же не половым путём, – не осталась в долгу та, тут же перейдя на деловой тон. – Только интересно, что в этой тайной лаборатории забыл наш вампир? Тебя так тянет в мрачные места из-за твоего состояния или же то простое любопытство?       – Нет, насущная необходимость, – ухмыльнулся он.       А лаборатория и правда внушала размахом. На каменном столе лежал скелет, возле которого находились хирургические инструменты из хорошей стали. Довольно много книг, широкий письменный стол, весь заваленный книгами и обрывками записей. Но больше всего привлек странный алтарь за толстой решёткой.       На нём явно что-то лежало, ещё одна книга и стоило подойти ближе, как пальцы обожгло льдом, а по спине пробежалась волна холода. Некромантия. Только она вызывала подобный эффект.       – Интересно, как же тебя открыть, – протянул Астарион, не спеша подходить к двери.       Иша сделала шаг вперёд и тут же нога слегка провалилась в пол, угодив на нажимную плиту.       – Прекрасно, вот так и стой! – весело проговорил этот наглец и бодро пошёл к алтарю.       Было большое искушение отступить, только сомневалась она, что сойдя с плиты, просто запрёт дверь.       – Вряд ли всё так просто, – заметила ему Иша.       И оказалась права. Стоило вампиру поднять увесистый том с алтаря, как раздался ещё один звук механизма и из стен полетели огненные шары. Надо отдать вампиру должное, он успел выкатиться из-под них, сжимая в руках тяжёлую книгу, запертую на два замка. И после этого Иша сошла с нажимной плиты, ожидая, что крыша обвалится. Но на удивление ничего подобного не произошло, дверь снова заперлась, а огненные шары погасли. С улыбкой глянув на всклокоченного Астариона, дроу произнесла:       – Даже не представляешь, как хотелось запереть тебя там, – заметила чародейка, разглядывая жуткий переплёт от которого веяло магией смерти.       – Некромантия Тэя, – прочёл замысловатое название вампир, не обратив внимания на её слова. – Хм, может пригодиться.       Он достал из кармана крупный аметист. Действительно на лицевой стороне находилось искажённое лицо, глаза которого заменяли аметисты точно такого же бледно-фиолетового оттенка, что и найденный в логове матриарха. Распахнутая в гримасе боли пасть, манила либо вставить туда подходящий по цвету камень, либо засунуть руку, проверяя, не клацнут ли крупные зубы, откусывая пальцы.       Вампир аккуратно поднёс аметист, и тут же отпустил его, стоило крупным зубам схватить подношение. Пальцы у Иши казалось покрылись льдом, будто магия смерти получила долгожданную жертву, напитала себя.       – Гейлу бы это подошло, – задумчиво проговорила дроу.       – Вот только попробуй её отдать нашему магу, – предельно серьёзно заметил Астарион, кладя книгу на стол тут же взметая клубы пыли. – Я не для того шеей рисковал, чтобы такая ценная вещь оказалась обращена в пепел. Ты вот почему-то своим колечком не захотела поделиться. И как видишь, оно тебе даже пригодилось.       – Кстати, раз уж мы тут одни, не желаешь ли выполнить своё обещание?       – Сначала говори ты, – мигом переключился с серьёзного на игривый тон вампир.       – Нет, я уже половину рассказала, а вот ты нет. Ну же скажи, кто тебе снился сегодня ночью?       Снова этот застывший взгляд, дежурная, годами отрепетированная улыбка, словно в ожидании удара или наказания. Она знала эту улыбку и этот затравленный взгляд, когда её саму наказывали за излишние мысли во время молитв, за побеги с молебнов. Их с каждым разом было всё труднее прикрывать, а объяснения становились всё менее правдоподобными. И чтобы не испытывать унижения, от стояния на коленях перед идолом, щекочущее чувство от тысяч лапок ядовитых пауков на коже, она улыбалась точно так же, желая или смягчить наказание или уповать на хорошее настроение Матери-настоятельницы Арах-Тинилита.        – Касадор Зарр, – ответил он с придыханием, испытывая к этому имени странную смесь ненависти и трепета. – Патриарх вампиров во Вратах Балдура. Жестокий, жадный до власти садист и извращенец… И по совместительству мой бывший хозяин.       – У вампиров разве есть хозяева? – удивилась Иша.       В Баровии она видела множество таких тварей и всегда считала обитающих там тварей, не важно, превращённых из местных жителей или пришедших на помощь более сильному соседи, союзниками Страда фон Заровича.       – Конечно, нет, дорогая, – улыбнулся ей Астарион и тут же снова спал с лица. – Если, конечно, они не являются вампирскими отродьями.       – А в чём разница? Вы же все пьёте кровь.       – О! Разница колоссальная! Ты не задумывалась, почему после моего укуса не превратилась в вампира, хотя все легенды утверждают, что после этого уже никогда не увидишь солнца, а душа навечно уйдёт во тьму?       Вопрос был интересный, но Иша всегда считала, что всё зависит от желания конкретного вампира. Тот же Страд долгое время питался дочерью бургомистра прежде, чем решился её обратить.       – Нет, не пойми неправильно, – тут же поправил он себя. – В части истинных вампиров эта легенда правдива, они, например, могут превращаться в туман, призывать стаи волков на помощь, менять форму, а удары обычного оружия и вовсе не замечают. А вот отродья… могут только пить кровь и бояться того же, чего и они, не более того. Но самая соль кроется в том, что они не могут противиться приказам тех, кто их обратил. Вампир приказывает, а тело отродья подчиняется. Само. Так что с одной стороны тебе очень повезло, что я всего лишь являюсь жалкой марионеткой по счастливой случайности избавившейся от нитей кукловода.       – Но если всё так, почему ты ходишь на свету? Почему смог зайти в дом карги?       – Не знаю, – честно признался он. – Я двести лет не видел солнца до того, как меня похитили мозгоеды и засунули в голову этого червяка. Но самое важное, что я больше не чувствую власти этого ублюдка и желаю найти любой способ отомстить.       В этот момент его взгляд невольно скользнул на книгу о некромантии.       – И если данная книжка даст понимание как это сделать, то с превеликим удовольствием применю на практике. Потому предупреждаю, дорогая, – взгляд снова мигом поменялся, слетела одна маска, чтобы обнажить другую, хищную и до предела решительную. Интересно, этому плуту благоволит Маск? Если уж они вступили на тропу игр богов, кто знает, не приглядывает ли кто-то и за этой нахальной язвой. – Если ты попытаешься скормить её Гейлу, то не удивляйся, если проснёшься от того, что кто-то перерезал тебе горло. Хотя будет безумно жаль напрасно проливать такой букет.       – Это мы ещё посмотрим!       – О, мы снова перешли к угрозам, разве ты не находишь это милым? – усмехнулся он, будто только что не был серьёзен в своих намерениях.       – И что же в этом милого?       – В том, что в наших отношениях есть определённая стабильность. Итак, я тебе рассказал свой сон, жду теперь твой секретик.       – Что ж, – чародейка лукаво улыбнулась, убирая волосы, упавшие на лоб. – Меня вёл до наземного мира Зеррит, не спорю, я предложила ему пойти за мной, но он отказался. А вот с его старшим приятелем у меня было долгое знакомство в Мензоберранзане.       – Я так понимаю, оно было не только долгим, ведь так?       – Да, оно было опасным, интригующим и до ужаса страстным, – дроу подошла ближе, но на сей раз не собралась нарушать границы личного пространства. – Я решила уйти на поверхность после того, как он мне показал храм Темной Девы – Эйлистри.       – О, Владычица Танца, – тут же оживился вампир. – Приходилось о ней слышать, говорят их богослужения очень… жизнеутверждающие.       – Более чем, – томно выдохнула она, вспоминая, как она, словно воришка подглядывала за вечерним представлением. – Восхваление Эйлистри происходит при полной луне, под светом звёзд, верующие танцуют в её лучах, отдавая ей дань уважения и при этом на них так мало одежды, как это вообще возможно.       – Да наша огненная чародейка просто прелесть, только судя по имени, оргией сие, без сомнения возбуждающее зрелище, заканчивается вряд ли.       – Оргией подобное представление закончилось бы в храме Лолт после массового богослужения, – с наигранным сожалением сказала Иша. – Впрочем, ты бы туда попал только в качестве жертвы на алтаре. Так что при любом раскладе ловить тебе нечего.       – Но ты же со своим провожатым не были поклонниками Эйлистри, – тоже понизил голос он. – Уверен, это зрелище заставило кипеть не только твою кровь.       – Какой догадливый милашка. Вот в общем-то и весь секретик, а теперь я бы хотела снова оказаться снаружи, – переливчато засмеялась дроу.       Астарион налетел на неё, с силой прижимая к себе. Красные глаза горели во мраке голодным блеском, и удивительное дело, Иша абсолютно не боялась этого взгляда, с удивлением поняв, что он начинал ей нравиться.       – Никогда не дразни вампира, чародейка, каким бы он ни был.       Объятие стало напоминать стальные тиски из которых точно не вывернуться, но хотя бы не трещали рёбра и не чувствовалось удушение.       – И кстати, зелёный цвет тебе не идёт, – заметил вампир, наклоняясь к её шее. – Тебе подойдет красное и белое.       Ощущение острых клыков на коже заставило сердце ускорить темп и ощутить позорный страх за свою жизнь, хотя кровь по-прежнему откликалась на первую же мысль.       – И сегодня мне не удалось найти подходящей жертвы.       – Ищи в окрестностях, мне плевать, если ты сожрёшь парочку гоблинов или фанатиков, – Иша старалась сделать так, чтобы голос звучал ровно и без запинки, стараясь ничем не выдать нервозности от странной смеси страха и интереса.       – Как же ты жестока, дорогая, – выдохнул он ей на ухо, прижимаясь всё сильнее и одной рукой придерживая её за спину.       – Только посмей…       – Так останови меня. Ты же можешь.       Жаркое дыхание и прохлада губ на шее вызвали нервную дрожь, и дроу не сразу поняла, что он её укусил у самого подбородка. Она невольно откинула голову, давая потоку крови циркулировать свободно, огонь разгорелся в венах, как только в мыслях чародейки промелькнуло опасение и страх. Вот только Иша остановила готовый вспыхнуть пожар, оставляя тлеть мягким теплом, словно хотела согреть Астариона, отдавая часть себя.       Сейчас, стоя откинув голову и глядя в потрескавшийся потолок, почему-то вспомнила глупые романтизированные фантазии барышень, добровольно дающих кровь вампирам. Только Иша почему-то чувствовала не укус, а крепкий и очень страстный поцелуй, через который, тем не менее, вампир медленно вытягивал из неё жизнь. Насколько смертельным, настолько же и интимным был момент.       Прекратилось всё неожиданно, Астарион расслабил руки, но всё же не убрал их. И хорошо, потому что чародейка сильно прогнувшись в спине, могла упасть без опоры. Он вдруг резко отпрянул, глаза горели огнём, а грудь вздымалась от тяжелого дыхания.       – Надо… – ему с трудом удавалось подобрать слова, и почему-то он старался не смотреть на дроу. – Надо уходить. Как я говорил в прошлый раз, ты же не хочешь, чтобы я довёл это действо до конца.       – Нет, – ответила ему Иша и пошла вглубь помещения, по счастью найдя замаскированную магией дверь.       Видимо, здесь действительно жил не просто аптекарь, а или беглый или скрывающийся от зулкиров Красный Волшебник. Но об этом следовало узнать потом, потому что сейчас чародейка хотела только одно – лечь спать и не думать о случившемся здесь. И главное, не вспоминать неуместные глупые чувства. Они приносят только боль и могут разрушить все её комбинации в отношении остальных спутников.