Драконова Кровь

      Она давно уже так не сидела за столом и не расчесывала медленно волосы. Увядший цветок ссусура лежал на столе, но его аура померкла и больше не препятствовала магии струиться по венам.       От прикосновения к плечам Иша вздрогнула, запоздало вспоминая, что если Астарион захочет, то его никто не услышит.       – Я тебя никогда такой не видел.       – Какой? – тут же сбросила она его руки и встала во весь рост.       – Умиротворённой, счастливой, – перечислил он, улыбаясь так, чтобы показать острые зубы.       – А я думала, что просто не заметила укуса.       Проснувшись на кровати, в его компании и снова взглянув на рисунок шрамов на спине с удивлением осознала, что не чувствует боли в районе шеи. Прикосновение подтвердило, что ран там нет.       – Если каждый день пить старинное выдержанное вино оно начинает приедаться, – с сожалением произнёс он, быстро возвращая взгляду прежнее лукавство. – И потом, я же не могу допустить, чтобы на твоей нежной шее появились рубцы, они тебе пойдут гораздо меньше, чем драконья чешуя.       – Объяснения принимаются, только всё в толк взять не могу, почему ты не говоришь о том, что у тебя на спине? – поинтересовалась она, уже понимая, что сам вампир об этих ужасных отметинах не заговорит никогда. – Ты оба раза мне их показал сам.       – Поэма, – просто ответил он, вздрогнув всем телом, будто ощутил ту боль, которую принесли ему порезы. – Дар Касадора. Иногда он мнил себя великим художником и использовал тела рабов, как холсты, дарил им индивидуальность, как утверждал. И вот однажды ночью он вырезал у меня на спине стишок, ещё и приговаривал, что чем больше я кричу, тем больше он ошибается, а чем больше ошибается, тем больше придётся исправлять.       Иша почему-то не сомневалась, что хозяин Астариона мог ему просто приказать сохранять молчание и, сцепив зубы, терпеть. Если утверждение о полном подчинении верно, то марионетка не произнесла ни звука и даже не дёрнулась бы. Выходит, определение «садист», ему действительно подходило. Жрицы дроу за подобное только похвалили бы.       – То есть, что там написано, ты не знаешь.       – Ну, посмотреть в зеркало мне несколько проблематично, не находишь?       Повисло неловкое молчание, жутко хотелось попросить его скинуть рубашку и вглядеться в символы внимательнее. Она была уверена, что подобные письмена уже где-то видела, что-то они ей напоминали, но как ни старалась вспомнить, оно ускользало песком сквозь пальцы.       – Так где ты нашёл тех дворфов? – вернула она разговор в деловое русло.       – На берегу у деревеньки, там полно трупов глубинных гномов. Языка двергаров я не знаю, но судя по их поведению, они кого-то выслеживали, долго я смотреть не мог, голод поджимал, а любая ошибка могла стоить мне жизни.       – Там ведь есть пирс, может и лодка имеется?       – Я не приглядывался, сама понимаешь.       – Ладно, тогда идём. Нечего здесь оставаться дольше необходимого.       Правда, отойти он ей не дал, как обычно захватив в объятия, и к ужасу своему Иша поняла, что никакого протеста это уже не вызывало.       – А я бы вот немного задержался, дорогая, – снова горячее дыхание на открытой коже, снова ощущение сильных пальцев в густых волосах.       И Иша практически мгновенно расслабилась в его руках, что ещё больше напугало её. Она уже потеряла контроль, мелкие отголоски сопротивления стучались на задворках сознания, но даже драконья кровь теперь не вскипала лавой внутри, протестуя против такой вопиющей наглости.       – Сегодня ты была так податлива и отзывчива.       – А ты, как всегда был наглой сволочью, – оскорбление вышло неубедительным, голос задрожал, что Астарион тут же заметил.       – Всё ещё лжёшь, – с притворной грустью произнёс он. – Но сердце твоё всё так же быстро бьётся.       – Нам надо идти.       – Как скажешь, но не думай, что так просто от меня отделаешься, – улыбнулся он и с озорным смехом отпустил её.       Иша только покачала головой, отмечая, что его эксцентричное поведение ей всё больше нравилось.              Крупная лодка причалила к разрушенной рыбацкой деревушке, где когда-то жили глубинные гномы и питались в основном тем, что давало плещущееся тёмное озеро. С другой стороны пирса покачивалась ещё одна, но знавала гораздо лучшие времена, чем только что пришвартованная. Теперь это местом казни и дом для банды двергаров. Несколько одетых в лохмотья гномов лежали изрубленными на куски, огромные лужи крови смешивались с влажной землёй и растекались мелкими ручейками между оставленных в грязи следов сапог.       – Нашли беглянку? – спросил крупный и одетый в хорошие доспехи двергар, сходя с рулевым на землю.       Та противно чавкала и липла к сапогам, но прибывший не обращал на это внимания. Такое же рудокопы, как их собраться, живущие ближе к поверхности, они всю жизнь проводили в окружении пыли, грязи и копоти, потому не привыкать пачкать снаряжение.       – Нет, убежала в грибницу, а что там микониды с ней сделали – понятия не имеем.       – Сука, чтоб её! Она же может подмогу привести к остальным.       – Да ладно, босс, она ранена, а покажется из логова грибов так мы её тут же и сцапаем.       – Блин, Нере это не понравится, не хватало ещё, чтобы рабы сбежали или подмога к ним пришла.       – Эти идиоты на поверхности живут, даже если она позовёт на помощь, мы уже откопаем храм. А остальных пустим в расход.       Перепалка была не слишком информативной, Иша лишь во все глаза высматривала в округе численность неприятеля. Банда двергаров не могла похвастаться численностью, одеты они были добротно, но доспехи знавали лучшие времена. Видимо, на поиски беглянки отправили не самых лучших, а потом в этом помешали микониды. Эти ребята могут дать достойный отпор, если их дому что-то угрожает.       Деревня выстраивалась в несколько ярусов, и она насчитала троих арбалетчиков, что сейчас активно следили за встречей, уверенные, что ожидать внезапного нападения не стоит.       – И что будем делать? – спросила Лаэзель. – Мне не терпится отправить этих болванов на тот свет. Они стоят у нас на пути.       – Надо снять стрелков, – сказала Иша. – Они ходят наверху, но пока отвлечены. Внизу слишком мало укрытий, мы будем как на ладони.       – Предоставь это мне, дорогая, – Астарион шутливо поклонился и исчез в темноте.       Между тем бандиты продолжали.       – Может, хоть артефакт его устроит? Ну, в качестве компенсации?       – Какой артефакт?       – Шлем нашли, Тори и Горн зашли в грибницу, но, понятное дело дальше входа не смогли проникнуть, так закидали зажигательными бомбами всё и умыкнули вещицу, вроде как ценная.       – Нере тебе, что, баба, чтобы от побрякушек добреть? – не унимался главарь.       – Ну, хоть что-то, в конце концов, не с пустыми же руками к нему возвращаться. Я к миконидам не полезу, они с нас три шкуры спустят за молодняк. Его Карон еле нацепил на бошку, не под его рожу делался.       Раздался задорный грубый смех, но главарь тут же их прерывал строгим взглядом.       – Ладно, больше никто не убежал?       – Нет.       – Отлично, тогда грузите пожитки и поплыли обратно.       – Чёрт, если они уплывут, то мы не сможем перебраться через озеро, – зашипел Гейл. – Наверняка же обе лодки заберут.       Иша вышла из укрытия и окликнула двергаров. Те в нерешительности остановились, и стали внимательно всматриваться в гостью. Паразит снова зашевелился за глазом, и дроу аккуратно прощупала их разумы. Они отвечали лёгким эхом, но ни один из них заражён не был.       – Верная? – удивился прибывший двергар, зашипевший от этого слабого воздействия. – Не ожидал увидеть кого-то из вас. И хорошь в мозгах у нас копаться, я Нере уже сказал, что в следующий раз башку ему откручу.       – Мне нужно на ту сторону, – без лишних предисловий сказала она, скрещивая руки на груди. – У меня послание для него.       – Эй, мы вам тут не посыльные! – возмутился один из двергаров и надвинулся на неё.       Дроу выразительно вскинула бровь, сверкая красными глазами, и дварф тут же опустил глаза и сделал шаг назад. Образ разбивать нельзя, но следовало вести себя аккуратно, эти ребята хоть и работают с тёмными эльфами, но не учитывать их недовольство соседями – глупо. Все жители Подземья готовы в любой момент вонзить друг другу клинки меж рёбер, но репутация жестоких и мстительных существ не раз спасало дроу в спорах с ними.       – Минтара мертва, банда разгромлена, а Абсолют так и не получила своего, – пуская в голос ноты недовольства сказала она. – Мне нужно сообщить Нере как можно скорее.       – Мы бы и рады, но извини, загвоздочка у нас вышла на другой стороне озера, – гадко ухмыльнулся тот. – Вход в храм мы откопали, только обвал произошёл и Нере остался на той стороне… вместе с нашими деньгами, а мы не будем на вас работать, пока вы не заплатите. Так что если хочешь перебраться на ту сторону, плати, красавица.       – Нере должен был вам заплатить, значит, откапывайте и забирайте деньги, я тут ни при чём.       – Нет, вы, сектанты, все один миром мазаны, так что…       В этот момент раздался пронзительный свист, в тишине и журчании озёрной воды он прозвучал оглушающее, и Иша мгновенно исчезла сиреневой вспышкой, оказавшись на возвышенности. Оказавшись на балконе дома, упала на колено от боли, жалом в ногу вонзился клинок, и теперь мантия окрашивалась кровью.       Двергары мигом поняли что-то не так, и главарь прошептал заклятие, холодом окатившем кожу. Мертвые глубинные гномы конвульсивно дёрнулись и неуклюже поднялись на ноги. Чародейка отправила огненные всполохи в сторону главаря, тот смог закрыться щитом, но всё же один поток смог опалить ему руку и бок.       Сверху, навалилась Лаэзель, разрубая ближайшего противника на две половинки тяжёлым мечом. Затем послышалось пение заклятий Гейла, а потом и ободряющий ветер тёмного благословения Шар.       Иша стремительно теряла силы, надо было перетянуть рану, иначе она потеряет сознание и вовсе умрёт. Ввалившись в ближайший домик, она увидела только разгромленную комнату, обвалившиеся стену, поломанные верстаки и низенькую короткую кровать, рассчитанную на гнома.       Достав из кармана найденное ещё на поверхности зелье исцеления, она откупорила крышку и вылила половину на рану, а вторую выпила. Стремительно заживающий порез засаднил, а потом и зачесался, заставляя морщиться от боли. Снаружи шёл бой, звон стали отдавался в ушах, заклятия танцевали искрами на кончиках пальцев.       Но тут покосившаяся дверь со скрипом отворилась, Иша тут же вскинулась, позабыв про порез, ведь никого не заметила. Ждать и выяснять, сквозняк это был или нет, бросила огненную сферу.       Раздавшийся крик от расплескавшегося во все стороны огня тут же оповестил о появлении ещё одного двергара. Плащ невидимости слетел с него, стоило магии столкнуться с препятствием и обвить незадачливого убийцу коконом.       Только заживо горящий дворф не собирался сбрасывать пламя, катаясь по полу, он с фанатичным блеском в глазах кинулся на раненую чародейку, занося остро отточенные ножи. Иша едва успела поднять посох и ударить его в грудь, поскольку от боли, двергар просто видел перед собой цель для убийства и не думал о защите.       По металлической нити полетел разряд молнии, сковав на несколько мгновений противника, пока тот не ударил по посоху так, что чародейка выронила его. Снова огонь полетел в лицо замахнувшегося врага, пламя вылетело из рук, прожигая руки в перчатках, разогревая броню на груди.       Затем двергар кубарем пролетел над головой Иши и с коротким криком приземлился на скалы, наверняка переломав себе все кости.       В дверях стоял Уилл, тут же подбежавший к чародейке, стремясь осмотреть переставшую сочиться кровью рану.       – Ты как?       – Нормально, помоги остальным, я сейчас не боец, – выдохнула она.       Тот кивнул, но всё же оставил ей свой эликсир. Звуки битвы стали заметно тише, но не ушли до конца. До чего же тяжело было ощущать себя беспомощной идиоткой.       Через пару минут всё успокоилось, только это ничего не значило, ведь её соратники могли и проиграть. Но и оставаться на месте не стоило, если верен самый негативный прогноз, то следовало уйти как можно скорее.       – Тебе когда-нибудь голову отрубят, а ты ничего не узнаешь, – проворчала Шэдоухарт, ловя споткнувшуюся на пороге чародейку.       Она была растрёпана, на лбу виднелись капли пота, а сквозь кольчужные вставки на гитских доспехах виднелось пару крупных синяков.       – Надо же было выиграть время, – улыбнулась Иша, присаживаясь на песок возле камня. – Остальные как?       – Ну, Лаэзель получила по хребту, жаль не по бестолковой башке, – пожала плечами жрица и произнесла заклятие исцеления.       Мягкий свет заставил рану зачесаться сильнее, отчего Иша стиснула зубы, чтобы не закричать. Рана постепенно затягивалась и уже на свету чародейка поняла, почему та так тяжело заживала, хотя порез был сделан ровно. Похоже, двергары не изменяли себе и смазывали клинки ядом, да ещё и оставляли зарубки на лезвии.       – Гейл ещё больше вымазал мантию, надо уже найти ему замену, Астарион и Уилл только не пострадали, решили отсидеться наверху.       – А ты?       – А я упокоила нежить, – самодовольно заметила та, убирая руки, но ещё раз внимательно осматривая рану. – Тем самым сократив численность врагов в половину.       – Что ж, я, оказывается, не так уж и нужна.       – Не знаю, если бы не ты, тот невидимка точно бы прирезал Уилла, ведь на него шёл, а тебя, похоже, случайно услышал.       – Лодка хоть цела?       – Цела, так что сейчас передохнём и отправимся в путь.       Иша только усмехнулась и осталась сидеть на песке. Нога всё ещё болела и слегка онемела, но после заклинания стало значительно легче ей двигать.       – Может, в следующий раз ты не будешь понапрасну рисковать своей драгоценной шкурой.       Астарион донельзя довольный стоял неподалёку, держа подмышкой темный шлем, покалывание в пальцах тут же дало понять, что в нём содержится немалая сила.       – Трофей? – поинтересовалась дроу, кивнув на него.       – Да, едва стащил с головы картинно улетевшего на камни дворфа. Мне интересно только как он себя чувствовал в нём, не на его квадратную рожу он был сделан.       Шлем больше напоминал укреплённый капюшон, сделанный из тёмной материи, к лицевой части крепилась маска, оставляя видными только глаза. Такие носят почти все стражники-дроу, но от это исходила сильная магия.       – Интересно, я в нём буду похож на дроу?       – Если близко подойдёшь, то сразу поймут, что не так, – усмехнулась она. – А на расстоянии – вполне.       Вампир с благодарностью тут же нацепил его на голову, только маску не спешил надевать и подошёл ближе, явно уловив запах крови, присмотрелся к заживающей ране.       – Больше так не делай, они бы всё равно не уплыли сразу, – ей показалось или в его голосе, правда, послышались нотки заботы и обеспокоенности?       – Зато так мы узнали, что у них есть пленники, они откопали какой-то храм и двергары не слишком довольны этим Нере.       – Едва при этом не лишившись жизни, – предельно серьёзно сказал он ей. – Знаешь, ещё в первую нашу встречу я сказал себе, что ты умрёшь только от моей руки.       – Печально, что это зависит не только от тебя, правда? – усмехнулась Иша, не желая признаваться, как же радостно его видеть рядом.       – Я тебя предупредил, не вздумай лишать меня маленьких радостей, – он подался вперёд и поцеловал её крепко, даже немного жестоко, схватив за волосы и быстро отстраняясь. – От запаха твоей крови всё ещё кружится голова, хотя я и смог перекусить парочкой двергаров. Но они не идут с тобой ни в какое сравнение.       – Даже не знаю, как к этому относиться, как к комплименту или угрозе?       – Решай сама.       Поле этих слов, он нацепил маску, а потом вдруг истаял в полумраке, дымкой растворился среди камней, будто его и не было, а покалывание в пальцах известило о магии.       Так вот что делает этот шлем… Прекрасная вещь, наполненная силой теней и мрака. Она бы подошла Гейлу для питания, но что-то подсказывало, что Астарион вряд ли станет делиться таким сокровищем с волшебником. В конце концов, он взял слово с Иши, а не с вампира.              – Ты точно в порядке? На волнах тяжело удерживаться, – Гейл не верил, что с дроу было всё хорошо, и они могут отправиться в путь.       Да, небольшое онемение в ноге всё ещё чувствовалось, но чародейка не желала больше ждать, хотелось узнать что такого раскапывал в том древнем храме Нере, и под какой обвал угодил.       Лодка качалась на волнах, стучала бортами о пирс и в целом не вызывала чувства надёжности, но иного транспорта у них не было, а плыть до другого берега своим ходом – так себе затея. На берегу в грязи как раз лежал большой скелет крупного создания, Иша затруднялась даже определить, что это было за существо, но явно оно жило в озере. В конце концов, какие монстры находятся под озерной гладью в Мензоберранзане так никто и не знает. Не нашлось пока что никакого смельчака, который решится рисковать жизнью, лишь бы взглянуть, кто дремлет под поверхностью.       Они отвязали судно и оттолкнулись от пирса, течение быстро подхватило транспорт. Уилл встал у руля, а Иша вышла вперёд, вглядываясь в озёрную гладь и высматривая направление движения. Им нужны Лунные Башни, и скорее всего Нере как раз и проводил раскопки неподалёку от них, вместе с двергарами и пленными глубинными гномами.       Стоило им оказаться среди плеска воды, как Астарион тут же подошёл ближе к Уиллу под прикрытием бортов и старался не шевелиться.       Ну да, для него падение в текучую воду означало неминуемую смерть. И судя по взгляду Лаэзель, та так и примеривалась спихнуть его туда, только вампир был начеку и сам не водил с неё глаз. Гейл же, как и следовало ожидать, буквально пожирал глазами магический шлем и, скорее всего, обдумывал, как бы половчее выманить у Астариона столь ценную вещь, только последний его опередил.       – Ты не со мной договаривался, магик, а я не обязан тебе отдавать свои вещи, – широко улыбаясь и демонстрируя удлинённые клыки, сказал тот.       Гейл пожал плечами, мол, не сильно хотелось, но всё же от Иши не укрывалось, как ему тяжело смотреть на шлем и не иметь возможности прикоснуться.       Только тут зашевелился в голове паразит, а челюсть свело приступом, желудок скрутило так, словно она давно не ела. Первой панической мыслью было то, что яд оказался не простым и у него есть определённый отложенный эффект, второй, что личинка в голове приступила к своим обязанностям и начала обращение.       Но обе они были неправильными ровно до того момента, пока рядом не встала Шэдоухарт, спрашивая всё ли с ней в порядке. Иша постаралась унять вспыхнувшие чувства, когда неожиданно в голове отдалённым стуком отдалось биение сердца.       Это был голод. Жажда крови.       – Всё хорошо, давно просто не плавала, – улыбнулась она, хотя по прищуренному взгляду Шэдоухарт поняла, жрица ей ни капли не поверила.