Я оправдаю твое доверие

Часть 13. Тем же вечером Чанбин получил письмо с признанием. И даже несмотря на то, что оба жили в одной комнате, на пару дней они решили отдохнуть друг от друга, чтобы разобраться в своих чувствах. Поэтому, вручив послание, Феликс, не поднимая глаз на Бинни, спрятался за дверью их комнаты, случайно той хлопнув от переизбытка эмоций. Этот момент станет ключевым в их отношениях с Со, и Енбок знал это. Но в голове его была пустота, и только сердце отбивало секунды. Что теперь делать Ли, когда на кону значимая дружба с человеком, который другом быть никак не может для него: не сейчас. Переживающий в четырех стенах блондин беспокоился только о своих чувствах, совсем не принимая во внимание то, что он предал право выбора другому человеку, а вместе с тем и тяжелый груз ответственности за последующее заключение. — Ох уж этот маленький эгоист, — обреченно вздохнул Чанбин, теребя конверт в руках, не решаясь его открыть. — Он эгоист только с тобой, ты же знаешь, — отвлек того от мыслей Мино. — Помоги мне принять решение, хен. Я так измотан переживаниями. Я молчу о том, что внутри меня творится, ты должен меня понять. Я просто не могу сказать, потому что сам ни в чем не уверен. — По-твоему, Феликс уверен? Никто не знает, что есть любовь на самом деле, потому что все испытывают ее по-разному. Если чувства есть хоть какие-то, то нельзя ими пренебрегать. Обдумай все хорошенько, — нежный голос Ли Минхо убаюкал уставшего Бинни, и тот погрузился в сон, так и не увидев заветных слов на бумаге. — Когда наш хен таким мудрым стал, — пошутил Чанбин перед тем, как уютно устроиться на диване. Томясь от ожидания в своей комнате, Феликс не нашел ни одного подходящего занятия, поэтому только и мог сидеть в темноте, гипнотизируя дверь. Прошел час, два, свет в гостиной погас, а Чан уже лег в свою постель. Тогда Ли решил, наконец, выйти из укрытия и увидеть картину реальности своими глазами. Чанбин спал, кто-то даже укрыл его пледом. Чанбин спал. Спал, не распечатав письма. Тогда Енбок забрал свои слова назад вместе с конвертом, скрыв истинные мысли и приняв уже окончательное решение двигаться вперед. Он не почувствовал боли или разочарования в тот момент, лишь облегчение: теперь его чувства не будут тяготить ни его, ни Чанбина. Часть 14. По утрам Мино неосознанно любовался Ханом: еще не накрашенным, в домашних шортах, иногда что-то говорящим во сне. Обычно сонные фразы Джисона были либо не разборчивы, либо не имели смысла, но сегодня тот простонал имя соседа несколько раз: тихо, но отчетливо. Зависнув, Лино не отводил взгляда от Хана, который крепко спал. В мыслях кот озвучил несколько вопросов: Что снится бельчонку? Разве во сне проявляются подсознательные желания? Где-то он услышал однажды эту фразу, может быть, на улице, пока шел за компанией школьниц. Я в его голове на подсознательном уровне, неужели? Смущенный данным фактом, Ли постарался скорее занять свои тело и мысли: поскорее уйти в работу с головой. Но вот только день его пошел наперед: танцевать у него не вышло, потому что не слышал музыки, петь, потому что не попадал в ноты, заниматься в спортивном зале, потому что уронил гантелью на ногу, а готовить, потому что сильно обжег свою кисть, забыв вытащить из кипящей воды. В голове Минхо вертелось одно и то же: «Он сказал мое имя. Он простонал мое имя во сне. Он думал обо мне во сне. Наверное, я ему снился. Что было в том сне?» — Хен, ты сегодня сам не свой, — отвлек от готовки Ли Джисон, почти сразу заметив приготовленную руку, — Минхо! — закричал младший, подбежав, срочно вынул израненную руку из горячей воды, но второй, на удивление, все так же прибывал в высшем мире и ничего не понял. — Хан? — потерянным голосом обратился к бельчонку кот. — Ты что натворил! — вечно жизнерадостный и позитивный хубэ теперь кричал и злился. Усадив хена за стол, Хан поспешил принести домашнюю аптечку, чтобы обработать пострадавшую руку. Испуг Джисона был таким сильным, что того начало трясти то ли от гнева, то ли от страха: все эмоции смешались. — Чем обработать твою… — указал на красную конечность с неприязнью Хан. Он до ужаса боялся крови, ожогов и других ранений, но всегда спешил на помощь пострадавшим, например, как в этот раз. — Что? — все так же пусто спрашивал Минхо. — Ты серьезно сейчас не понимаешь? Твоя рука похожа на морковку. Гнилую, — добавил младший, — Что тебя может так волновать, что ты даже не заметил такого! — намазывая мазью против ожогов, начал ругаться Хан: ситуация и правда вывела его из себя. Он был зол на хена, который не сумел позаботиться о себе, но также сочувствовал его физической боли. — Я тебе снился? Ты говорил во сне утром. — Неужели хена мучает такая мелочь, — посмеялся Джисон, накладывая повязку и фиксируя руку. Его действительно позабавила сложившаяся ситуация, конечно же, после того, как злость отступила, — я в то время не спал и решил подшутить над тобой. Но я не знал, что это так повлияет на тебя, поэтому готов принять наказание. — Ты пошутил, — снова потерялся в своем мире Минхо, удалившись с кухни, не давая и шанса Хану закончить оказание первой помощи. Шутка показалась Мино крайне обидной и неуместной, ведь из-за такого мелкого пустяка, он сильно повредил сначала ногу, а теперь вместе с тем и руку. А он знал, чем обернутся его травмы: компания снова отчитает его. Но всего обиднее было то, что он не снился Хану, а значит, тот не думает о нем. «Ты посмел завладеть всеми моими мыслями, но в твоих только розыгрыши».