Я оправдаю твое доверие

Часть многоразовая. Хенджин заставлял Чанбина злиться. Обстановка накалилась в перерыве, когда ребята все вместе устроили перекус в студии. Мальчики весело отдыхали, шутя и рассказывая о новых идеях по поводу движений. Они были расслаблены, находясь в семейном кругу, а вся негативная аура будто притянулась к Феликсу, надувшемуся и обиженному. Конечно, он не показывал своих настоящих чувств. Со стороны он выглядел таким же веселым, как и остальные. Он так же шутил и смеялся, но заметив пристальный взгляд Чанбина, он напрягся, замкнулся в себе. — Давайте поскорее закончим тренировку, — предложил Енбок. Участники последовали его предложению с воодушевлением. Каждый хотел закончить изнурительную танцевальную практику: Сынмин хотел вернуться к чтению книги, Чан в студию, Янчик просто мечтал о кровати. Только Хенджини и Минхо могли действительно получать удовольствие от многочасовых танцев. О чем вообще думает Чанбин? После кражи письма, предназначенного ему, он был зол как никогда. Любой чужой вздох его раздражал, любое движение выводило из себя. А что же он должен чувствовать? Конечно, вину. Он знал, что виноват, ведь по глупости заснул в такой неподходящий момент, такой важный. Он чувствовал себя предателем, негодяем и поэтому злился еще больше. С одной стороны, он не был виновен в том, что устал в тот вечер, но обвинял себя. Была ли его вина в том, что проснувшись, он не обнаружил заветного письма? Енбок был слишком жесток. А с другой стороны, разве ситуация не разрешилась сама собой? Теперь между этими двоими не было недоговоренности, которая и заставляла их метаться туда-сюда. Но Со волновало лишь одно — Феликс. Он занял все место, которое было в голове рэпера. Во время проживания с нуной, та часто задавала вопросы о чудесном ангеле, что был так честен с ее братом. Иногда казалось, что чувства Енбока были для нее важнее чувств родственника. — Что ты собираешься делать? — не раз сестра задавала ему этот вопрос. — Я же не знаю, что было в этом дурацком письме. Я устал думать об этом ребенке. С самого дебюта он был со мной рядом. Я и сам не знаю: правильно ли это вообще, — расстроенно вздыхал Бинни. Красивый птенчик, который всегда с желанием смотрел на него, уже давно вырос. Пухлые щечки превратились в острые скулы, большие невинные глаза приобрели недоверчивый взгляд, а улыбка все так же ярко сияла в присутствии хена. «Я уверен в том, что он меня хочет. Еще как! Я знаю, что у него появляются далеко не детские мысли обо мне. Но в моих глазах он все еще молод и невинен». Еще очень многие аспекты заставляли Чанбина сомневаться. — Если он перестанет тебя любить, что ты почувствуешь? Что будет, когда он откажется от тебя. Вроде Хенни смотрит на него, ты говорил, — ключевые вопросы от нуны, вот, что, наконец, заставило Со опомниться. — Ты права. Всегда права, — он поцеловал ее руки и улетел к себе домой. Теперь он был готов сражаться за свое счастье. «Хенджин — проказник. Если я отвернусь, он не упустит шанса забрать его у меня — присвоить. Он точно захочет посоперничать. Глупый маленький ребенок, ты даже не знаешь, в чьи сети попал. А я глупый, потому что оставил тебя там наедине с Принцем. Но стоит ли: ты забрал письмо, теперь и видеть меня не хочет», помедлил Бин, все глубже погружаясь в собственные мысли. Придя, наконец, за долгие две недели впервые в общежитие, Со сначала горел идеей решить все прямо на месте, с порога, но опешил, узнав последние новости. Дома он сразу направился к старшему, выяснять насколько правдивы газетные заголовки. Он снова злился, был нервным и удрученным. Что могло быть хуже, чем узнать о новых отношениях от папарацци, которые Чанбин и вовсе принял за измену. — Так это правда? — размахивал Со телефоном перед лицом Чана, — правда или нет? — Честно, я не знаю. Только сейчас сам увидел эти фото. — Фотографии? А статьи? Ты читал их? — Да это бред, — пытался успокоить разъяренного блудного сына Бан. Мино тоже сидел рядом, наблюдая за разыгравшейся бурей со стороны: — Раньше надо было думать. Бинни от бессилия упал на кровать. Крики явно слышали все, кто был в общежитии. Но никто не посмел войти в комнату, занятую старшим поколением. Да и само возращение Чанбина уже было удивительным. Трясущиеся руки Бина держали телефон, мокрые глаза разглядывали фото, ставшие причиной вспышки гнева. На снимках он четко увидел счастливого Феликса в компании Хенджина. На них был запечатлен тот самый вечер, который ребята провели вместе, но со стороны их вроде бы дружеская встреча выглядела, как свидание. Кругом огни, вечер, поющий Джинни для Феликса. Пролистав ленту дальше, Со обнаружил их идущими в обнимку. — Что будешь делать? — сочувствующе поинтересовался Ли, который давно предупреждал друга. — Пока подожду, — опустил голову рэпер. Он захотел подождать, чтобы убедиться самостоятельно в лживости слухов, увидеть своими глазами их отношения. На тренировках он лишь удостоверился в том, что Хенджин действительно претендует на сердечко Енбока, который, как решил Чанбин, против не был. Феликс будто не обращал внимания на того, кому признался в любви ни раз. А по пятам за ним без исключения всегда ходил высоченный столб. Ревность просто кипела внутри Бинни. Он был готов разорвать на части Хенни, который на зло сближался с Ли. Он не оставлял его ни на минуту в одиночестве, прижимал его к своему вспотевшему телу и лишь ухмылялся, смотря на нервного хена, шепча «Мы счастливы». Но вел тот себя подобным образом только за пределами общежития, ведь дома Хенджин мог с легкостью попасть в неприятности, вызванные вспыльчивостью старшего. В конце концов Со сдался: он больше не мог бороться с эмоциями: такими сильными те были. Он мог взорваться в любой момент. Но сдерживая себя, Чанбин лишь ухудшал собственное состояние. Он не мог сосредоточиться на танцах этим днем, тренировку пришлось несколько раз прерывать из-за его невнимательности и растерянности. Конечно, никто из группы и слова плохого не сказал в его адрес, зная, что скрывается за слабостью хена. Но на репетициях также присутствовал тренер, который следил за ребятами и помогал им в случае надобности. Заметя несобранность одного из участников, он подозвал его к себе, дабы обсудить появившеюся проблему: — Чанбин, тебя что-то беспокоит? Я вижу ты сейчас не способен выполнять танцевальные движения. Я понимаю, что бывают разные обстоятельства. У нас у всех бывают сложные периоды, но это лишь показывает на твою не профессиональность. Бинни словно с ума сошел, забыв о смирении, он закричал на преподавателя: — Вы не имеете права быть грубым, даже если я сегодня плохо танцую. Давать такие комментарии к моей работе — вот, что не профессионально. Я отказываюсь работать под вашим руководством. Мне плевать, если меня выгонят. Просто уйдите! — он сорвался, ведь слова наставника стали для него последней каплей. С криками он выбежал в туалет, где надеялся немного привести себя в чувства. Скрывшись от посторонних, он принялся остужать свое вспыхнувшее лицо холодной водой. Единственное на что он надеялся сейчас так это на то, что никто за ним не последует, потому что ручаться за свои действия он не способен. — Чанбин-хен, ты здесь? — послышался голос Феликса. — То есть, мне надо было озвереть, чтобы ты заметил меня, — посмеялся себе под нос Бинни так, чтобы его не услышали. Но Енбоки все же нашел хена сидящим на кафельном полу в туалете. Его лицо, волосы и рубашка были мокрыми. — Хен, что случилось? Пожалуйста, расскажи мне правду. — Нечестно с твоей стороны быть милым и просить меня о таком. Не уверен, что хочу делиться с тобой чем-либо. Ты меня вправду очень обидел, — расстроенно прошептал Со. — Я? А ты не думал, что давно причиняешь мне боль своей нерешительностью и недоказанностью? — вскипать уже было начал Ли. — Но ты забрал письмо. Я не успел прочитать, я хотел прочитать, — гнев сменился жалостью, с усталостью он изо всех сил продолжал диалог, — а после! Ты и Хенджин. Статьи, что заполонили весь интернет. Ты игнорировал меня. Феликс прижал к груди мокрую голову хена, утешая того ласковыми словами: — Хен, ты для меня всегда на первом месте. Я боюсь потерять тебя, поэтому стараюсь стать твоим другом.