Хранители города Назарет

      Шум в ушах и потемнение в глазах дезориентируют. Ног и рук не чувствую; кажется, я отбила себе позвоночник. Ммм… В спешке пытаюсь за что-нибудь ухватиться, но от пульсирующей боли просто камнем лечу вниз.       — Уокер, тебе что, жить надоело?! — раздаётся рядом недовольный голос Люцифера, когда я падаю прямо на каменный пол. Левую лопатку мгновенно простреливает острая боль. Моё лицо искажает унылая гримаса, скорее от горькой досады, чем от боли при падении.       — Очень смешно!       Люцифер мотает головой, но всё же помогает подняться на ноги. Несмотря на лёгкое головокружение, резко дёргаю плечом назад, и вывихнутое крыло с хрустом встаёт на место. Как всегда, от мужчины приятно пахнет дорогим парфюмом. Он держит руку на моём плече, опасаясь, что снова упаду.       — Ты как?       — Нормально.       — Неужели так соскучилась, что летела ко мне на всех парах? — на губах Люцифера рисуется язвительная насмешка, а внутри меня просыпается злость. С раздражением убираю его руку и отхожу.       — Вот ещё. Не дождёшься!       — Уокер, где твои манеры?! Забыла, что разговариваешь с королём Ада?! — фыркает он, словно разъярëнный кот, а глаза мгновенно загораются ярко-красным пламенем. Бровью не веду: уже давно не страшусь Его дьявольского лика. Прежде чем ответить, невольно окидываю Люцифера оценивающим взглядом.       Дьявол одет в идеальный костюм тëмно-бордового цвета, который плотно облегает высоченную мускулистую фигуру. Золотые запонки на манжетах рукавов, кожаный ремень на брюках и вычищенные до блеска лоферы буквально кричат об изысканном вкусе своего хозяина. Люцифер, как всегда, излучает силу, уверенность и несравненно обольстительную сексуальную энергетику, от которой все представительницы женского пола падают штабелями, готовые в любой момент продать душу только ради одной плотской утехи с ним. Но я всегда знала, что за всей этой искромëтной мишурой скрывается на редкость заносчивая эгоистичная задница.       — Не заставляй повторять вопрос дважды!       — Нет! Не забыла, Люцифер! — фыркнув, отряхиваю подол платья от пыли. — Кстати, тебя вчера не было на совете. Интересно знать, почему?       — Мне нет дела до проблем униженных и обездоленных! — с напускным высокомерием он проходит к столу, берёт бутылку и наливает в стакан виски. Садится на диван, вальяжно закинув ногу на ногу, и неожиданно похлопывает рукой рядом. — Может, присядешь?       — Спасибо. Постою.       — Гордая, значит... Впрочем, как хочешь.       Люцифер делает вид, что ему всё равно, продолжая дегустировать виски. Меня немного трясёт от произошедшего ранее. Желая поскорее утопить в алкоголе напряжение, без разрешения хватаю со стола бутылку, наливаю виски и опустошаю содержимое одним залпом. Крепкий солод с дубильными нотками черешни и спелого винограда мгновенно обжигает горло. Кашляю, но снова повторяю, едва не расплескав жидкость на дубовую поверхность стола.       — Видимо, у кого-то выдалась напряжëнная ночь?       — Тебя это не касается! — раздражаюсь, поскольку вся как на иголках.       — Прикуси свой язык, Уокер! — Люцифер хмурится, сжимая стакан с такой силой, что слышится скрип стекла. — Не знаю, что у тебя стряслось, но будь любезна подбирать слова, когда со мной разговариваешь!       — И не подумаю! — Дьявол от изумления вскидывает бровь, а я, обретя ещё большую решимость, продолжаю: — Ты первым проявил неуважение и не соизволил явиться на совет, намеренно показав своё пренебрежение к нашему правителю!       — Я не подчиняюсь ничьим приказам! — Люцифер порывисто встаёт, в одно мгновение оказавшись рядом. От чрезмерной близости едва не роняю стакан, а он наклоняется к моему лицу и, обжигая горячим дыханием, шипит: — Уокер, неужели ты наивно полагаешь, что я преклоню колени перед Мальбонте?       Люцифер произносит его имя с такой ненавистью, что чувствую непреодолимое желание врезать ему по лицу.       — Уже неважно, что я думаю. Просто это в очередной раз доказывает, что тебе на всех плевать!       — Ты что, пришла мне лекции читать?       — Ну что ты? Кто я такая, чтобы читать лекции самому королю Ада! — в последние слова я постаралась вложить максимальную порцию сарказма. Люцифер сжимает челюсть с такой силой, что слышится хруст зубов.       — Какого чëрта ты тогда явилась?! Что забыла в моём Аду? — он специально делает акцент на слове «моём».       — Мне твоë разрешение не нужно. Ну, раз спросил, так и быть… мне понадобилась библиотека! — почувствовав лёгкое опьянение, ставлю пустой стакан и подхожу к нему ещё ближе, так что между нашими лицами остаются считанные миллиметры. Люцифер заметно напрягается, тонкая венка пульсирует на его виске. — Оу, ты же и вправду не думал, что я пришла именно к тебе?       Наши взгляды, как острые клинки, сошлись лезвиями, осыпая искрами пол. Не дожидаясь ответа, тут же отстраняюсь и, не обращая внимания на недоумевающий взгляд, выпрямляю плечи, горделивой походкой идя по длинному коридору в сторону библиотеки. Чертовски приятно, что мне удалось отплатить Люциферу той же монетой.       — Уокер! Неужели ты решила в коем-то веке обзавестись багажом знаний? — слышится едкая насмешка позади. Вот ведь заносчивый самовлюблëнный засранец! Так и хочется запулить ему в голову чем-нибудь тяжёлым. Но я сдержанно молчу и иду дальше. Пускай потешит своё самолюбие, раз так хочется.       Оказавшись в огромной библиотеке, посреди высоченных полок, идущих вплоть до потолка, ну просто с нескончаемым выбором книг, я заметно теряюсь.       — Спорим на тридцатку, что ты здесь заблудишься при первом же повороте?       Люцифер, что до этого всё время шёл по моим пятам, словно назойливый шпион, самодовольно складывает руки на груди и невзначай облокачивается плечом на одну из рядом располагающихся полок.       — Может, уже перестанешь быть таким заносчивым засранцем и всё-таки поможешь мне?       — С чего это вдруг мне помогать маленькой грубиянке? Когда она ровно пять минут назад вышагивала самоуверенной походкой прямо перед моим носом. Тебе нужна библиотека? Пожалуйста, она в полном твоём распоряжении, — он наигранно раскидывает руки в стороны, продолжая: — Но что-то подсказывает, что ты здесь и десяти минут не выдержишь. Хм, но если ласково и уважительно попросишь, то, возможно, я окажу помощь.       Не скрывая победной улыбки, Люцифер постукивает пальцем по подбородку. Пока слушала этого нарцисса, всю матерную брань в голове перебрала, какую только знаю. Никогда ещё в жизни меня никто так не бесил. Не сдержавшись, хватаю с полки книгу с толстым переплётом и замахиваюсь с истинным желанием попасть ей прямо в лоб наглецу.       — Даже не думай! — Люцифер ловким движением выхватывает книгу и тотчас аккуратно возвращает на место. — Если будешь портить многовековое достояние, я прикажу своим слугам высечь тебя розгами!       — Что?! — я чуть не захлебнулась слюной от возмущения. — Не посмеешь!       — И почему это?       — С того… что у тебя нет надо мной власти! — быстро отхожу, хватаю с полки другую книгу, в этот раз поувесистее, и со всей силы швыряю в него.       Едва книга принимает нужную траекторию, как Люцифер вскидывает руку, шевелит пальцами в воздухе, и она мгновенно вспыхивает ярким пламенем, а после осыпается золой на пол. Вот чёрт! Мужчина меняется в лице в одночасье: красные зрачки горят с такой неистовой злостью, что вся библиотека вот-вот воспламенится.       — Какая же ты несносная! — он угрожающе приближается ко мне. — Упрямая! — ещё один шаг, сердце колотится между рёбер, как у испуганного кролика. — Избалованная! — ещё шаг.       Давно не видела Люцифера в такой ярости и, признаться, заметно растерялась, не зная, куда себя деть. Прижимаюсь спиной к одной из рядом стоящих полок и нервно сглатываю горький комок в горле, наивно полагая, что она спасёт меня от гнева самого Дьявола. Чувствую себя маленькой испуганной девочкой. Между нами остаются считанные шаги. Ну, всё, Вики, напросилась приключений на свою пятую точку. Люцифер, словно прочитав мысли, вдруг останавливается; его лицо краснеет от злости, а костяшки пальцев белеют от напряжения.       — Говори, Уокер, что тебе нужно?! Пока я не передумал и не вышвырнул тебя отсюда!       — Мне… — в горле пересохло; прокашливаюсь и, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, молвлю: — Мне нужны какие-нибудь книги с пояснениями и значениями снов…       — Может, ещё книги по хиромантии принести? Гадания при свечах? Зачем тебе понадобилась вся эта чушь?       — Если прошу, значит, надо!       — Логично. Это всё?       — Нет, — слова застревают комом в горле под его пристальным взглядом. Беру себя в руки. — Мне нужен Трактат о Мальбонте.       Люцифер вскидывает бровь и, усмехнувшись, добавляет:       — Неужто в вашем замке стало настолько скучно, что захотелось на ночь почитать любимую сказку?       — А можно обойтись без твоих искромëтных подколов? — поджимаю губы, а он наигранно закатывает глаза.       — Уокер, ты стала до тошноты скучной… Даже знать не хочу, зачем тебе понадобилась вся эта хрень… — Люцифер намеренно делает выжидательную паузу, как бы показывая, что раздумывает. Злюсь, ища глазами на полках очередную книгу, так и хочется ей кого-то прихлопнуть!       — Долго будешь издеваться? — моё терпение лопается словно мыльный пузырь.       — Хм, я даже не начинал… Ладно! Жди здесь и ничего больше не трогай!       Люцифер мгновенно скрывается за первым поворотом. Возникает непреодолимое желание выругаться ему вслед. Нет, ну какое право он имеет со мной так разговаривать? Вымученно сажусь на деревянную скамью, расположенную возле письменного стола. Нет ничего хуже мëртвого штиля в голове, но и разрушительному урагану там тоже не место.       Давно я не спускалась в Ад. Впрочем, здесь практически ничего не изменилось… Буквально возле меня внезапно на стол приземляется большая стопка книг, отчего я невольно подпрыгиваю на месте.       — Здесь всё.       — Спасибо.       С благодарностью улыбаюсь мужчине, но его лицо скрывается за маской безразличия. Когда он взглянул на меня, то в красных глазах я уловила лишь крайнее недовольство. Внешне Люцифер холоден и неприступен, как монолитная скала. Он всегда таким был, но за всей этой холодностью скрывается по-настоящему добрая и ранимая душа.       Мурашки невольно побежали по спине, игла совести кольнула в самое сердце, я виновато опустила голову. Ещё со времен школы Непризнанных мне известно, что мужчина любит книги и бережно к ним относится. А я повела себя как глупая истеричка. Ужасно стыдно. Дьявол достаёт из переднего кармана чистый носовой платок, встряхивает им и начинает оттирать ладони от книжной пыли.       — Не задерживайся допоздна и не маячь мне одна по коридорам без надобности. Здесь тебе не санаторий.       — Хорошо, — тихо произношу, невольно замечая, как тень беспокойства мелькает в его глазах, но тут же скрывается за напускной маской безразличия. Люцифер волнуется? За меня? Нет. Показалось, наверное. Окинув взглядом большую стопку книг, тяжело вздыхаю, поскольку даже не знаю, с чего правильнее начать.       — Люцифер, я думала…       — Вики, мне некогда тут с тобой прохлаждаться! — впервые за долгое время он назвал меня по имени, было немного непривычно.       — Почему?       — Потому! — Люцифер устало потирает точку между бровями. — У меня дел по самые… уши! Грешники, знаешь ли, сами себя в клетки не посадят.       — Да, я понимаю… — тень грусти отражается на моём невыспавшемся лице.       Люцифер уже намеревается уйти, но, почему-то передумав, возвращается к столу, за которым я сижу с потерянным видом.       — Уокер, а Мальбонте в курсе, что ты ошиваешься здесь?       — Почему ты этим вдруг заинтересовался?       — Да так, простое любопытство.       — Я вольна быть там, где пожелаю.       — Значит, не знает. Ну, пока, может, не знает. Не боишься?       — Не боюсь, — намеренно избегая пересечения взглядами, нервно перелистываю страницу, совершенно не вчитываясь в строки.       На самом деле я лукавлю, поскольку не знаю, как на это отреагирует Мальбонте. Будет куда проще, если он ничего не узнает. Между нами с Люцифером давно ничего нет и точно никогда не будет. Но, зная, как мужчины на дух не переносят друг друга, может случиться всякое. Впрочем, никаких поводов для ревности я не даю. Собственно говоря, почему я, будучи демоном, не могу спуститься в Ад? Мальбонте же разрешения не спрашивает, куда ему следовать. Ай, сама себя закапываю излишними домыслами. Мне просто нужна эта чёртова библиотека, вот и всё!       Люцифер облокачивается на стол и, положив на руки голову, ехидно улыбается.       — В следующий раз, когда будешь мне врать, делай это хотя бы более убедительно. О’кей?       — Ты вроде куда-то шёл? Вот и иди. И вообще, тебя мои личные отношения не касаются!       Люцифер резко выпрямляется. Краем глаза замечаю, как на его лице от напряжения заходили желваки. Не глядя, он порывистым движением вытягивает из стопки большую красную книгу и грубо бросает на стол.       — С этой начни!       Больше ничего не сказав, мужчина поспешно скрывается за поворотом коридора. Стараясь утихомирить свою вспыльчивость, будь она неладна, заставляю себя сделать дыхательную гимнастику. С трудом успокоившись, снова сажусь за стол и задумчиво обвожу пальцами красный переплёт и надпись, выложенную красивыми крупными буквами — «Трактат о Мальбонте».       Решительно открываю книгу, но сразу же захлопываю обратно.       «Что ты делаешь, Вики? Просто возьми чёртовы предсказания снов, и дело с концом!»       Оставшись в гордом одиночестве, я пытаюсь вчитаться хоть в один разумный текст. Но любой мой вопрос остаётся без ответа, шея изрядно затекла, да и голова разболелась не на шутку. Не надо было пить этот проклятый алкоголь! Вскоре и вовсе перед глазами от напряжения поплыли строки. С досады швыряю книгу на стол и принимаюсь массировать виски. Всё время, пока перебирала кипу тяжеленных книг, меня изрядно доставали вопли и крики пленных, доносящиеся из Чистилища, поскольку библиотека находилась совсем рядом. Первые часы я, честно, старалась не обращать на это внимания, прекрасно зная, где, собственно говоря, нахожусь. Но терпение не резиновое, в конце концов! Особенно, учитывая последние дни. Мне захотелось размяться и пройтись, желательно подальше от источника раздражения. Люцифера нигде не было видно, поэтому пришлось взять на себя смелость прогуляться одной.       Озадаченная своими проблемами, не задумываясь сворачиваю налево и иду по узкому длинному коридору. Путь освещают горящие факелы, расположенные на изуродованных временем стенах. Я иду… и иду, пока в нос резко не ударяет ужасный запах. Поморщившись от отвращения, прикрываю нос рукой и нервно сглатываю, когда вдруг осознаю, что стою прямо посреди бесконечных рядов камер пыток. Да, Уокер, без приключений тебе на месте не сидится!       Обхватив себя за дрожащие плечи, резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и спешу обратно, лишь бы поскорее отсюда убраться. Как же от всего этого я отвыкла. Пока иду, всё время с опаской осматриваюсь по сторонам. Во многих камерах темно и никого не видно. Почему здесь так подозрительно тихо и холодно? Этот вопрос, как мелкий паразит, забирается под кожу и не даёт отвлекаться.       Атмосфера помещения буквально пропитана страхом, болью и смертью. Кожей ощущаю на себе ядовитые взгляды заключëнных:       — Иди ко мне!       Резко из клетки высовывается изуродованная лапа, пытаясь схватить меня, но благо я успеваю отскочить в сторону.       — Она моя! — раздаётся из противоположной камеры шипящий голос, от которого все волосы встают дыбом.       В проём между прутьев клетки просовывается голова чудовища ещё уродливее первого. На лысом черепе сочатся гниющие раны, сквозь которые виднеется лобная кость. Вместо глаз – пустые глазницы, закрытые ввалившимися веками.       — Какая ты сладкая… — нечто открывает пасть и, высунув наружу длинный с заострённым концом язык, с жадностью облизывает прутья клетки.       От жуткого зрелища интуитивно отшатываюсь назад, едва не споткнувшись на ровном месте. Знаю, что пленные не смогут выбраться из своих клеток, но всё равно становится не по себе. Все они когда-то были людьми, а теперь вынуждены за свои злодеяния на Земле вечность нести наказание в Аду. Их уродливые сущности – всего лишь настоящее отражение собственной души. Сейчас они пытаются опоить меня страхом, но я не позволю! Вернув былую смелость, сжимаю кулаки и повелевающим голосом кричу:       — На место, гнусные твари!       Звонкий голос эхом проносится по холодным стенам, порождая новую волну негодования. Чудовища, вцепившись в прутья клеток, начинают биться головами и с недовольством шипеть, а другие кричать, пытаясь клешнями расшатать металлические двери. Бесполезно. Качаю головой. С чего я вообще решила, что они будут меня слушать? Нет, у них свой хозяин. Осознавая, что так делаю только хуже, просто продолжаю идти вперëд и на этот раз стараюсь держаться клеток стороной.       — Она должна знать… должна ждать… — доносится тихий шёпот около предпоследней камеры. Я вдруг останавливаюсь, словно кто-то намеренно заставляет это сделать. — Да… я скажу-скажу… и вы оставите меня в покое! Все… оставите!       — Кто здесь?       За вопросом следует пугающая тишина, сердце в груди колотится, как сумасшедшее. Меня тянет к этой клетке неведомой силой, которую я ощущаю всем своим естеством, и сопротивляться не могу. Проглотив подступивший комок в горле, на негнущихся коленях подхожу чуть ближе, пытаясь внимательно всмотреться в силуэт. Нечто сидит в углу, покачиваясь из стороны в сторону, и продолжает шептать странные слова. В дальней части клетки темно, не могу лучше его разглядеть, словно оно намеренно прячется.       — Кто здесь? Вы со мной говорите?       — Она должна знать… должна…       — О ком вы?       — Он близко… он рядом…       — Кто Он?       — Змея! Змея! О-о-о-о… — он вдруг вцепляется пальцами в волосы на голове, словно испытывает жуткую боль.       — Что с тобой? При чём тут змея?— нечто не реагирует на вопрос, продолжая лепетать о своём. Со стороны это больше походит на бред сумасшедшего, и я главный свидетель безумства.       — Змея коварная, хитрая… она заползëт в чужую нору, она всем причинит боль и разрушения…       — Про какую змею вы говорите? В чью нору она заползёт?       — Она должна знать… должна знать.       Кричу в ужасе, когда нечто молниеносно хватает меня за руку и резко дëргает на себя. Ударяюсь лбом о стальные прутья и чувствую, как острые шипы вонзаются в щёку, обжигая немыслимой болью.       — Отпусти! — приказываю, а сама пытаюсь вырваться, но нечто держит меня нечеловечески сильно. Стальные пальцы впиваются в руку сильнее. Страх парализует тело, не могу сдвинуться с места. Напротив камеры, на стене висит горящий факел, освещающий старческое лицо мужчины с проложенными глубокими морщинами, по которому прыгают жёлтые и красные тени. Завороженно смотрю на его скованное, неподвижное, почти мёртвое лицо, он не походит на чудовище, как другие. Волосы мужчины седые, спутанные и давно немытые. Сам он очень худой, на теле выделяются выступающие рёбра. Тело облачено в грязные рваные лохмотья и покрыто уродливыми большими шрамами.       — Она не должна здесь быть… не должна.       — Кто? Почему она не должна быть здесь? — не могу понять, что лепечет этот безумный старик, только вижу в его потухших зрачках отражение боли и страха.       Мужчина, резко пошатнувшись, отпускает мою руку и хватается за голову, сдавливая виски со всей силы; лицо искажает гримаса боли. Я берусь за прутья клетки и вскрикиваю от врезающихся в руки шипов, но, сжав зубы, стоически терплю боль.       — Про какую змею вы говорите, чёрт подери! — меня всю трясёт, я с трудом подбираю слова. — Кто она?       — Нет-нет! Я всё сказал, всё сказал… Уходите! Оставьте меня в покое! Оставьте!       Старик мучительно стонет и, скрывшись в темноте, лопочет с кем-то, словно пребывая в горячем бреду.       — Уокер, какого лешего ты тут забыла?! — испуганно отскакиваю от клетки из-за внезапного голоса Люцифера, раздавшегося позади. — Я что, на непонятном языке изъясняюсь? Сказал же, сидеть в библиотеке!       — Я не твоя собака!       — Зато скалишься, как она!       Люцифер берёт меня за подбородок. Вздрагиваю, его пальцы холодные, как январский снег. Пытаюсь мотнуть головой, вырваться, но хватка невероятно напориста и сильна. Дьявол меня не отпускает, вынуждая повернуться лицом к нему на свет. Левая щека ещё горит от ядовитых шипов, и только сейчас ощущаю, что верхняя губа опухла от мелких ссадин.       — Кто посмел?!       — Никто. Я сама, случайно…       — Случайно? Опять врёшь?       — Пусти, мне больно!       Он сердито хмурится и, исподлобья глядя в глаза, неохотно убирает руку. Слова старика очень меня взволновали, я не стала говорить правду Люциферу. В силу своего вспыльчивого нрава, он может покарать любого, даже не вникая в суть. Едва он покосился в сторону клетки, где сидел тот старик, как неожиданно раздались голоса:       — Люцифер, отдай нам девку!       — Да! Отдай! Отдай!       — Она такая сладкая… я с радостью ей полакомлюсь! — вдруг раздаются громкие голоса чудовищ из камер, чьи гнилые языки так пропитаны ядом и развратом, что становится жутко.       Губы Люцифера скривились в тонкую линию, в глазах мгновенно вспыхнули огненно-красные языки пламени. О, чёрт! Не к добру это... Ослеплённый злостью, он вдруг не глядя толкает меня в сторону. Не удержавшись на ногах, больно ударяюсь о стену и, потирая ушибленное плечо, шиплю:       — Ты совсем рехнулся?!       — Убирайся отсюда!       — Что?! Да как ты смеешь?!       — Не беси меня!       Дьявол с рëвом разрывает на груди плоть и в мгновение ока предстаёт в обличии своей второй ипостаси. Теперь передо мной стоит настоящий монстр с огромными рогами и огненными крыльями, на концах которых обострились устрашающие клешни. От неимоверной силы, буквально сочившейся из него, отступаю в страхе назад. А монстр в один прыжок оказывается посреди клеток, приземлившись с таким грохотом, что стены содрогаются, а по полу проступают глубокие трещины. Угрожающий голос, пробирающий до самых внутренностей, раздаётся эхом по всему Чистилищу:       — Мелкие букашки! Как вы смеете открывать свои поганые рты! Арр... Р-р-раздавлю! — Люцифер цепляется огромными лапами с длинными когтями в прочные прутья клеток по обеим сторонам и кричит: — Etiam, timere crudelitatem vestri magister!       Затем запрокидывает голову назад и громко рычит так, что в панике я зажимаю уши руками, пытаясь заглушить устрашающий рык. Огонь выплёскивается из могучего тела ядовитыми алыми языками, которые с жадностью впиваются в стальные прутья, беспощадно пожирая собой одну камеру за другой. Чудовища в клетках вспыхивают, как спички, крича и бившись в предсмертной агонии. В воздухе пахнет горящей плотью, кровью и страданиями. Зажимаю нос и рот рукой, в ужасе вылетаю в коридор и бегу так быстро, словно за мной несëтся стая разъярëнных голодных тигров. Бегу. Не останавливаюсь ни на секунду, только бы быть подальше от этого страшного зрелища и криков, которые навсегда запечатлелись в памяти. Я слышала о жестокости Люцифера к своим пленным, но мне ещё не доводилось это видеть. От беспрерывного бега меня захлëстывает приступ сильного кашля. Обессилено падаю на колени, из глаз ручьями текут слёзы, а горло сдавливает с такой силой, что начинаю задыхаться.       — Оу, тише, девочка, тише! — откуда ни возьмись ко мне подбегает парень и, присев на корточки, неожиданно берёт за руки, легонько их сжимая. — Смотри на меня. Теперь дыши спокойнее, ровнее. Вот так. Делай глубокий вдох носом, а выдох — ртом. Повторяй за мной. Вдох. Выдох. Правильно. Умница. Ещё раз.       Сжимаю с благодарностью его руки в ответ и повторяю всё, что он говорит. Волна паники медленно отступает, становится легче дышать, а тепло сильных ладоней успокаивает.       — Спасибо! — хриплю я и тут же с болью проглатываю слюну: горло сильно саднит от кашля.       — Ты молодец!       Парень помогает мне подняться на ноги. Вымученно опëршись затылком о прохладную стену и немного отдышавшись, я теперь могу получше его рассмотреть. Он восточной наружности и очень симпатичный: тёмные волосы, ярко-жёлтые глаза, острые черты лица. В левом ухе висит длинная серёжка, но что сразу бросается в глаза — татуировка в форме большой змеи, сплетëнной кольцом вокруг его правого запястья. Парень с участием смотрит на меня:       — Ты как?       — Уже намного лучше.       — Отлично. Меня, кстати, Мёрфи зовут.       — Вики.       — Приятно познакомиться, Вики.       — Взаимно.       Мёрфи пожимает мою руку и лучезарно улыбается. Я вдруг ощущаю от него необычную сильную энергию, струящую всеми фибрами души.       — Ты не из нашего Мира?       — Нет, — глаза напротив вспыхивают ярче весëлыми жёлтыми огоньками.       — Так кто же ты, Мёрфи?       — Я — Цербер.       Мои брови от изумления ползут вверх.       — Правда? Я думала, что страж врат Аида — всего лишь миф.       — Как видишь, нет.       — Но что Цербер делает в Аду? — парень только открывает рот, чтоб ответить, как я слышу за спиной шипящий недовольный голос:       — Уокер! Будет правильнее задавать такие вопросы мне!       — Чёрт возьми, а можно в следующий раз так не подкрадываться? Сердце чуть не остановилось!       — Можно, но тогда это буду не я.       Люцифер вернулся в прежнюю ипостась и стоит рядом, засунув руки в передние карманы брюк. По недовольному лицу становится понятно, что он всё ещё пребывает не в духе, впрочем, ничего нового. Мёрфи сразу почтительно склоняет перед ним голову, но Люцифер игнорирует этот жест, поскольку смотрит только на меня.       — Почему ты всё ещё здесь?       — Ты напугал меня! Я чуть со страху не умерла!       — Никто тебя там силой не держал. Да, Уокер, спешу напомнить, что ты и так мертва.       — Спасибо, Капитан Очевидность!       — Пожалуйста!       — Что вообще на тебя нашло?       Люцифер намеренно игнорирует мой вопрос. Вижу его всего ничего, а уже готова придушить! Мёрфи, что невольно становится свидетелем нашей словесной перепалки, неловко улыбается.       — За тобой пришли. Тебе пора.       — Кто?       Отскакиваю от стены и с опаской оглядываюсь по сторонам. Никого из посторонних рядом нет. Неужели Мальбонте прознал, что я здесь, и сам пришёл за мной? Но он никогда не спускался в Ад. Стоило об этом подумать, как кровь мгновенно отхлынула от лица, а сердце испуганно забарабанило о грудную клетку. Люцифер лишь усмехнулся, видя мою растерянность, и ничего не ответил. Хотя было видно, что он знает. Вот ведь заносчивая вредная задница!       — Мёрфи, проводи Вики до ворот и быстро возвращайся. У меня к тебе будет важное поручение.       — Слушаюсь.       Я намеревалась уже пойти вслед за Мёрфи, но Люцифер неожиданно схватил за руку и, настойчиво притянув к себе, процедил прямо в ухо:       —Я не хочу тебя видеть... Не смей больше спускаться в Ад!       Прежде чем я что-либо успела ответить, он резко развернулся и быстрым шагом пошёл по коридору, поспешно скрываясь в его тени. Стою и задумчиво смотрю ему вслед, вдруг ловя себя на мысли, что Люцифер очень сильно изменился после инаугурации: стал вспыльчивым, жестоким, отстранённым, что ли. Одним словом — другим.       Какое-то время мы с Мёрфи поднимались через расщелины в скале в полной тишине. Мой взгляд был отрешённым, я постоянно прокручивала в голове причудливые слова безумного старика. Да и слова Люцифера о том, что он не хочет меня видеть, глубоко ранили сердце. Всë это не давало покоя. Я едва сдержала себя от порыва пнуть камень, встретившийся на пути. Какой смысл был сюда приходить, если вопросов стало гораздо больше!       — Люцифер умеет производить впечатление, да? — голос Мёрфи вырывает меня из раздумий.       — Да. Этого у него не отнять… — чем ближе мы подходим к выходу, тем сильнее нервничаю. Хочу отвлечь себя от дурных предположений, а Мёрфи кажется интересным собеседником.       — Скажи, тебе нравится в Аду? — он вдруг останавливается и с лёгкой озадаченностью на лице смотрит на меня. Только сейчас осознаю, что вопрос прозвучал двусмысленно. — Ой. Прости, я не то имела в виду.       — Не парься. Я понял. — улыбнувшись друг другу, мы продолжаем медленно идти. — Ну, я совру, если скажу, что было легко. Здесь всё не так, как я себе представлял… — он прерывается, направив взгляд на стену в скале.       — Если не хочешь, то можем не говорить об этом.       — Всё нормально. За своё долгое существование я видел много жутких вещей и, когда заступал на службу к Люциферу, был уверен, что ничего уже не устрашусь… но эти пытки, крики… я долго ко всему этому привыкал…       — Понимаю. Я тоже. К этому, наверное, вообще невозможно привыкнуть.       Мёрфи с теплотой улыбается, словно рад, что поделился со мной. Он немного помолчал, будто раздумывая о чём-то, и затем спросил:       — Люцифер очень жёсткий правитель. Враги его уважают и боятся, а слуги почитают и безукоризненно следуют приказам. Король силён, самоотвержен, справедлив… я таких ещё не встречал.       — Знаю, Люцифер достоин своего звания, — убираю руки за спину, сцепив их в замок.       — Верно. Я догадался, что вы давно знакомы.       — Да, достаточно давно… Мёрфи, почему ты вдруг заговорил о нём? Тебя что-то беспокоит?       — Сегодня я впервые увидел Его несдержанность и жестокость и подумал, что это связано с тобой.       — Извини, но я с тобой не соглашусь. Люцифер и без того часто находится в дурном расположении духа…       — Может быть... Кстати, мы пришли.       На улице моросит мелкий дождь. Приближается глубокий вечер. Проклятье! Как долго я пробыла в Аду? Никак не привыкну, что время тут такое эфемерное.       — Не знала, что здесь есть другой вход.       — О нём мало кто знает. Тебе лучше поспешить, скоро дождь усилится.       — Спасибо, что проводил.       — Было приятно познакомиться, Вики. Прости, но мне пора.       — Да. Конечно. Пока.       Мёрфи ушёл, а я вышла из туннеля, с опаской осматриваясь по сторонам. Под большой кроной дерева промелькнул чей-то мужской силуэт, видимо, пожелавший спрятаться от холодного моросящего дождя. Увидев меня, он быстро спустился с небольшого склона и подбежал ближе.       — Мелкий паразит! Ты следил за мной?!       — Хозяин приказывает — Зигза выполняет.       Весь промокший от дождя, Зигза трясся и клацал зубами то ли от холода, то ли ещё от чего другого. Он последовал идеям Мальбонте, и тот освободил его из вечного плена в Аду. Слуги преданнее и покорнее я не встречала.       — Хорошо, что мне разрешили тебя здесь дожидаться.       — Это ещё почему?       — Мне страшно туда спускаться, больше не вынесу их криков...       — Что сказал Мальбонте? — меня саму трясло, но точно не от холода.       — Чтобы я сопроводил вас к замку, а по приходе Он будет дожидаться вас в своём кабинете.       — Я сама. Ступай.       — Нет-нет… Хозяин накажет, если узнает, что я не выполнил приказ!       — Если снова за мной увяжешься, прикажу выпороть тебя розгами! Знаю, ты их больше всего боишься.       — Стерва!       Зигза насупился, выпучив свои круглые светящиеся глаза. Сейчас он больше походил на обиженного ребёнка, чем на чудовище с длинными острыми клешнями вместо рук.       — А твой хозяин разрешает тебе со мной так разговаривать? — улыбаюсь, видя секундный страх в его глазах.       — Ещё и ябеда!       — Ступай, я сказала!       Не собираясь больше церемониться со слугой, широко расправляю крылья, отрываюсь от земли и высоко взлетаю. Как ни странно, но Мёрфи оказался прав: дождь усилился, и поднялся сильный ветер. В окно спальни я влетела промокшая насквозь. Когда волосы и крылья немного обсохли, сразу открыла шкаф и выбрала самый красивый комплект кружевного белья. Надеюсь, Мальбонте оценит… Почему я так волнуюсь перед предстоящей с ним встречей?       Дрожащими пальцами нацепила на себя шëлковое платье тëмно-вишнëвого цвета с глубоким овальным декольте и туфли на невысокой шпильке. Взглянув в зеркало, быстро спустилась по большой деревянной лестнице вниз. Немного отдышавшись у двери, вежливо постучала и, услышав сердитый голос, вошла с уже колотящимся от волнения сердцем.