Хранители города Назарет

      Утром я проснулась в постели одна. Находясь в лёгком смятении, привстаю на локтях и вижу Мальбонте, тихо стоящего у окна спиной ко мне. Вокруг мужских крепких бёдер повязано белое махровое полотенце. Волосы и крылья влажные, а по спине соблазнительно стекают капли воды. Лукавая улыбка сразу озаряет моё лицо. Если утро всегда будет таким приятным, то я непременно полюблю его и стану жаворонком.       Мальбонте всегда встаëт раньше. Быстро собирается и уходит по своим делам. Но сегодня он остался, видимо, дождаться моего пробуждения. Хочу подольше полюбоваться его подтянутым крепким телом, поэтому стараюсь быть крайне тихой и незаметной. Однако, едва я переворачиваюсь на бок, как он оборачивается ко мне лицом, даря лёгкую, почти обольстительную улыбку.       — Доброе утро, любимая.       — Доброе утро. Сладко потягиваюсь, сжимая под простынёй крепко бёдра. Он ничего ещё не сделал, а я уже возбудилась.       — Как спалось?       — Ну, на удивление, хорошо. Ты как-то повлиял на мои сны?       Он заговорщически молчит, когда присаживается на кровать. От него так вкусно пахнет душистым мылом, что сразу забываю обо всём на свете. Мной движет только одно желание — это вдохнуть аромат его кожи и непременно расцеловать каждый сантиметр тела. Что я, собственно говоря, и делаю, притянув его к себе.       — М-м… как вкусно ты пахнешь, — довольно мурлычу, нежно покусывая губами горячую кожу на мужской шее, спускаясь губами и ключице. Мальбонте закрывает глаза, всем телом дрожа от моей ласки.       — Не дождался твоего пробуждения, решил сходить в душ один.       — Хочу... тебя прямо сейчас, — шепчу, игриво прикусывая губами мочку его уха.       Улыбаясь, он отстраняется, снимая с крепких бёдер полотенце. Даже не успеваю хорошенько им полюбоваться, потому что Мальбонте быстро забирается на нашу постель и, придерживая за мои запястья рук по обеим сторонам от подушки, ложится сверху, слегка прижимая меня своим весом, так что под нами продавливается матрас. Наши обнажённые тела разделяет лишь несчастный кусок простыни, который я уже мысленно ненавижу. Отрываю голову от подушки, в попытке дотянуться до чертовски соблазнительных губ. Но Мальбонте не даёт такой возможности, намеренно, даже игриво уворачивается. Какой наглец! Теперь физически не могу до дотянуться до его губ, поскольку припечатана к кровати сильным мускулистым телом. Находясь в его полной власти, в моей голове рождается коварный план мести. На лице явно проявляются первые следы замысла.       Мальбонте это замечает и, видимо, чтобы окончательно свести меня с ума, плавно двигает бёдрами. Теперь его эрекция упирается мне в живот. Такой возбуждённый и горячий, ещё сильнее его хочу. Он двигается вперёд-назад, лаская членом через простыню мой живот, лобок… Боже, это настоящая пытка. Пытаюсь изо всех сил подтянуться выше, но Маль не даёт сдвинуться с места ни на йоту, продолжая дразнить и дальше. Проклятье! Моё тело, как раскалённая печь, между ног сочится влага, а я почти хнычу от досады. Ещё ни одного мужчину с таким вожделением не желала.       — Мальбонте, когда-нибудь я отомщу тебе за это, так и знай.       — Посмотрим, — ухмыляясь, он склоняет голову и целует меня в шею, дразня и прикусывая губами нежную кожу. Его горячий рот накрывает мой сосок и начинает властно и жёстко всасывать его, покусывая до тех пор, пока с моих губ не срывается мучительный стон. Жар моментально распространяется от груди по всему телу, скапливаясь томительным теплом между ног. Я вся изнемогаю под ним, плавлюсь, как желе, а мужчина всё равно продолжает медлить.       — Ну всё! — ловко уворачиваюсь и толкаю Мальбонте в грудь, а он, не удержавшись, падает спиной на постель. Не медля, седлаю его сверху и наклоняюсь, тоже прикусываю торчащий сосок. Не сильно, но достаточно, чтобы дать понять, что всё ещё злюсь. Кусаю второй, в этот раз посильнее сжимаю губами. Ух, моя маленькая сладкая месть.       — Тише, маленькая злючка, — смеётся мужчина.       — Вот и нет. Ты сам напросился, — хватаю его за запястья и, высоко поднимая над головой, настойчиво смыкаю их в замок. Мальбонте сильный, я ни за что бы с ним не справилась, просто сейчас он позволяет мне себя так вести. — Нравится меня дразнить?       — Очень. Видела бы ты своё покрасневшее личико и раскрытые податливые губки.       — Не смейся. Ты ответишь мне за это!       — О, даже не сомневаюсь.       Хмурюсь, но, не устояв, тут же целую его в прохладные губы. Они такие мягкие, нежные, с трудом отрываюсь и сразу прикусываю нижнюю губу, почти грубо оттягиваю зубами вниз. Ну почему я всегда так слаба перед ним? В это время моя рука поглаживает грудь и плоский накачанный живот. У Мальбонте невероятно красивое тело, и от этих мыслей я вся дрожу. Безумно его хочу.       — Скучал по мне? — нежно поглаживаю его достоинство по всей длине, и по мужскому животу бежит мелкая рябь.       — Очень. М-м… Особенно в душе, — Маль закрывает глаза и издаёт глухое рычание, когда я приподнимаюсь на коленях и плавно провожу головкой по клитору, лаская и обмазывая его своей влагой. — Моя сладкая девочка, чувствую, ты тоже по мне скучала? — в чёрных зрачках вспыхивает неподдельный огонь, и я возбуждаюсь ещё сильнее.       — Кажется, я скучаю по тебе даже когда сплю, — пара движений по кругу, как низ живота защемило от неимоверного желания.       — Иди ко мне, — упираясь руками в мощные мужские плечи, прижимаю влажную головку к центру и медленно насаживаюсь на всю длину массивного члена. Всхлипываю от удовольствия, прикусив до крови губу. Невероятные ощущения накрывают с головой, словно цунами. Старательно двигаю бедрами вперёд-назад, вперёд-назад, ещё глубже ощущая член в себе. Мальбонте делает толчки лишь в ответ на мои движения, давая возможность доминировать. Наслаждаюсь каждой секундой, подаренной им. Так приятно обладать властью над таким особенным мужчиной, как он.       То ускоряю ритм, то замедляю, чувствуя, как внутри медленно нарастает жар и напряжение. Голова кружится, в горле пересыхает. Капли пота медленно стекают по спине, мне становится всё труднее сосредоточиться на своей доминирующей роли. Мальбонте быстро перехватывает инициативу на себя. Он привстаёт над кроватью и, обхватив меня за ягодицы, усаживает к себе на колени. Теперь мой черёд подстраиваться под его ускоренный ритм. Наши губы сливаются в голодном пылком поцелуе. Забыв об игре, целиком отдаюсь воле сильных рук. Властвуй надо мной сколько хочешь, любимый, я давно принадлежу тебе душой и телом…       Мы сгораем в огне, опьянённые близостью наших тел, и вновь возрождаемся лишь продлить желание любить друг друга дальше. Тихий стон срывается с моих губ, горячие поцелуи оставляют следы на разгорячённой коже, я вся дрожу от переполняющих чувств. Слеза медленно скатывается по моей щеке, падая мужчине на обнажённую грудь. Боже, так хочу, чтобы наше счастье никогда не кончалось. Связь с реальностью медленно ускользает от меня, сменяясь страстными желаниями…       Солнце склоняется к горизонту, рисуя рыжими лучами мнимые дорожки на полу и стенах.       Мы лежим в постели, в объятьях друга друга, стараясь перевести дыхание после страстного соития. Моя голова покоится на его плече, а правую ногу я по-собственнически закинула ему чуть ниже талии. Щёки пылают огнём, губы припухли от поцелуев, а внизу живота ещё всё трепещет от полученного удовольствия. В объятьях Мальбонте тепло и спокойно, как всегда бывает рядом с ним. Мне даже не хочется вставать, сутками валялась бы в постели с ним, ну, и не только… Мужчина зарывается пальцами в мои спутанные волосы, но взгляд его очень задумчив. Касаясь его подбородка, ласково поворачиваю к себе.       — Любимый, о чём ты думаешь?       — Сегодня необычный день.       — Правда, и что в нём необычного?       — По традиции нас пригласили на церемонию бракосочетания между демоном и ангелом.       — Зарождение новой семьи всегда так волнительно.       — Согласен. Однако церемония проходит еженедельно. Я бы обязательно пропустил и эту, желая оставаться с тобой подольше в постели.       Целуя меня в висок, Мальбонте неохотно встаёт и медленно подходит к шкафчику с нижним бельём. Любуясь его красивой подтянутой задницей, привстаю с кровати, подминая под ноги простынь.       — Мальбонте, почему ты хочешь посетить праздник?       — Любое грандиозное событие всегда предвещает новые знакомства и встречи. Нам нужно укрепить влиятельные связи, это даст хорошую перспективу в будущем, — он смотрит на меня предельно внимательно. — Вики, прими, пожалуйста, душ и переоденься. Ты знаешь, я не люблю опаздывать.       — Хорошо, — лениво скидываю с себя край одеяла, опускаю ноги и надеваю домашние тапочки.       Пока мылась в душе, Маль всё время меня поторапливал. Мужчины понятия не имеют, как сложно быть женщиной. Сижу перед зеркалом и расчëсываю волосы, пытаясь собрать их в высокий хвост. Между делом поглядываю, как собирается Мальбонте. Он всегда одевается быстро и безупречно, сколь и полагается истинному правителю. Мужчина поправляет край мантии и серьëзным взглядом смотрит на меня.       — Готова?       — Почти.       — Вики, не испытывай моё терпение!       — Осталась только обувь, честно, — надеваю туфли и, торопливо расправив складки на платье, ещё раз смотрю на себя в зеркало.       Давненько я не выходила в свет, чертовски волнуюсь. Мальбонте открывает дверь, галантно пропуская меня вперёд, но вдруг возвращается, подходит к письменному столу, достаёт ключ из-под складок мантии и открывает им небольшой ящик, вырезанный из красного дерева.       — Ты что-то забыл?       — Да, — он достаëт деревянную шкатулку, открывает и вынимает из неё золотое изделие с красивым камнем. Перебирая цепочку между пальцами, вдруг потупляет взгляд, словно погрузившись в глубокие раздумья.       — Мальбонте, всё в порядке?       — Вполне, — он тянет меня за руку ближе к себе. — Вики, я не мастер красивых слов, ты знаешь. Но мне будет очень приятно, если ты будешь носить это украшение.       — У нас какой-то особенный повод? — от смущения щёки заливаются краской. Маль ранее не делал мне подобные подарки.       — Мне не нужны поводы, чтобы дарить своей женщине украшения. Теперь, прошу, повернись.       С лёгкой растерянностью на лице безоговорочно выполняю просьбу. Он аккуратно убирает прядь моих волос через плечо, и от прикосновения горячих пальцев по спине пробегает приятная дрожь. Когда кулон ложится на мою грудь, то ощущаю, что он необычайно тёплый. Мне не терпится полюбоваться им перед зеркалом. Камень тёмно-бурого цвета напоминает застывшую каплю крови, а на свету его окантовка переливается чёрным.       — Впервые вижу такое украшение. Что за камень?       — Редкий минерал. Таких не бывает на Небесах и, тем более, на Земле.       — Но откуда он у тебя?       — Вики, всё, что тебе нужно знать, — это то, что камень наделён силой и будет твоим оберегом. Нравится?       — Безумно, он очень красивый. Благодарю, — встаю на цыпочки и со всей безграничной любовью целую его в губы.       Конечно, как любую женщину, меня одолевает любопытство, откуда у него этот камень, наделëнный какой-то необычайной силой. Мальбонте торопится, настойчиво подгоняя меня за талию к выходу. Решаю сегодня не донимать его излишними вопросами.       На улице стоит тёплая летняя погода, лишь восточный ветер ласково треплет мои длинные локоны, которые успели выбиться из красивой причёски. Мальбонте идёт чуть впереди, уверенной твёрдой походкой, я едва поспеваю за ним. Ругаю себя, что зря нацепила эти злосчастные туфли, да ещё на такой высокой шпильке. Впервые меня смущает чёрное вечернее платье с весьма откровенным «V-образным» разрезом спереди и открытой спиной до самой поясницы. Свадьба — такое важное событие, может, мне стоило одеться поскромнее? Но каждый раз ловя на себе сдержанный и одновременно восхищённый взгляд своего мужчины, сомнения отпадают сами собой.       Церемония бракосочетания проходит на открытой местности. В глубине большого цветущего сада стоит небольшая сцена, украшенная множеством различных цветов. Здесь всегда так вкусно пахнут розы, что от пьянящего аромата кружится голова. Поблизости приятно ласкает слух водопад, поражающий своей мощью и высотой, окружëнный первозданной красотой диких пейзажей. Гости пребывают друг за другом без перерыва и в ожидании жениха и невесты беззаботно гуляют по саду, дружелюбно общаясь между собой. Их собралось на празднике так много, что, кажется, яблоку негде упасть.       Большинство представительниц женского пола, встречающихся нам на пути, томно улыбаются Мальбонте, не стесняясь в моëм присутствии пожирать его глазами. Мне достаются лишь завистливые взгляды и злые языки за спиной. Стараюсь не обращать на них должного внимания, прекрасно понимая, что они только этого и ждут.       « Тише, змеи, только не захлебнитесь ядом, » — говорю я про себя каждой, при этом приветливо улыбаясь в ответ. Ничто так не выбешивает, как доброта и вежливость.       Мальбонте останавливается возле фуршет-стола, берёт два бокала с подноса и, подозрительно улыбаясь, протягивает мне. Внимательно разглядываю игристую жидкость мягкого золотистого цвета. Делаю первый глоток и, ощутив на языке знакомый фруктово-ягодный привкус, мои брови от изумления ползут вверх.       — Шампанское?!       — Так вот, значит, как называется этот напиток на Земле…       — Но откуда?       Мужчина делает большой глоток, не сводя с меня провокационных глаз.       — Неплохо.       — Смеёшься? Я сто лет не пила такое вкусное шампанское.       — После церемонии я планирую показать тебе одно... необычное место.       — Правда, а где находится?       — Позже, прошу, наберись терпения. — он берёт с тарелки насаженные на шпажку оливки, снимает одну, медленно поднёся к моим губам, проводит по ним словно помадой. — Попробуй, уверен, эти маленькие плоды прекрасно сочетаются с напитком. — почти не дышу, смотрю на него во все глаза, боясь и желая того, что будет дальше... Набравшись смелости, приоткрываю рот, беру оливку и вместе с ней слегка облизываю ему пальцы, провокационно глядя в его интригующие чёрные глаза. Расширенные зрачки манят, гипнотизируют и смотрят на меня с каким-то неподдельным трепетом. — Умничка. Хочешь ещё?       — Хочу, — соблазнительно облизнув губы, отпиваю из бокала шампанское.       Солоноватый привкус оливки сменяется игристыми нотками спелого винограда. М-м… действительно, прекрасное сочетание. Что я творю? Мы стоим на торжественном празднике, посреди шумных гостей, а я откровенно соблазняю Мальбонте. Стоп. Или он меня соблазняет? Впрочем, теперь не важно. Когда смотрю на его губы, посторонние голоса и музыка отходят на второй план. Они такие желанные и волнующие, что внутри живота радостно порхают бабочки. Мальбонте подходит ближе и, прежде чем продолжить нашу маленькую невинную игру, шепчет в ухо:       — Не уверен, что смогу долго продержаться, лицезря тебя в этом чертовски соблазнительном платье. Поскольку уже мечтаю сорвать с тебя его, нагнуть над столом, намотать твои волосы на кулак и войти в тебя сзади, жёстко, на всю длину. Знаю, тебе больше всего так нравится…       Слушаю его слова, пропитанные откровением и похотью, затаив дыхание. И когда воображение сыграло со мной злую шутку, щёки мигом залились предательской краской, а между ног свело щемящей тоской. Мальбонте усмехается, закидывает себе в рот оливку и после дополняет:       — Вики, помни о правилах.       — В пекло их! Ты первый начал, — шëпотом говорю, хватаю с тарелки шпажку с сыром и откусываю кусочек. Надо хоть как-то сохранить внешнюю невозмутимость, а то сердце от возбуждения так сильно колотится, что готово выскочить наружу. Мальбонте не успевает ответить, неожиданно возникает за спиной незнакомый женский голос.       — Прошу прощения, что прерываю вашу милую беседу, — девушка невинно улыбается, но в этой улыбке скрывается что-то напускное, — но я не смогу простить и, тем более, отказать себе в удовольствии, что, находясь на таком прекрасном празднике, упущу возможность со всеми познакомиться лично.       Перед нами стоит достаточно высокая рыжеволосая и очень привлекательной внешности девушка с довольно подтянутой, стройной фигурой. Овальное лицо, обрамлëнное золотисто-каштановыми прядями волос, которые спускаются густой волной на обнажённые плечи и спину. На лице выделяются миндалевидные глаза насыщенного зелёного цвета с большими длинными ресницами. Слегка расправленные за спиной крылья переливаются всеми оттенками пламени: от жёлто-оранжевого до малиново-красного. Прежде я не встречала таких ослепительно красивых крыльев. Да и одета девушка в вечернее изумрудное платье с весьма откровенным декольте, которое прекрасно подчёркивает её внушительной формы грудь.       — Добрый вечер, — Мальбонте сухо кивает, поворачивается к фуршет-столу и с явным интересом на лице накладывает себе в тарелку красивые закуски из морепродуктов.       — Здравствуйте, я Вики.       — Малика, но для близких друзей можно просто Лика.       — Очень приятно, Малика.       Протягиваю ей руку в знак нашего доброго знакомства. Малика немного медлит, но всё же отвечает взаимным жестом. Ладонь её необычайно горячая, а короткое рукопожатие довольно крепкое для хрупкой, на первый взгляд, девушки. Впрочем, мне хватает понять, что она — ангел, причём с очень сильным сгустком светлой энергии. От которой по телу буквально проносится холодная дрожь и, быстро перерастая в чрезмерное напряжение, скапливается болезненным комком в области груди. Пытаюсь сделать вдох, не получается. Но я не я, если не приложу усилий.       Улыбаюсь и незаметно сжимаю руку в кулак, впиваясь ногтями в кожу с такой силой, что через ладонь проступают капли крови. Такой метод ещё в школе помогал справиться с приступом сильной паники или волнения. Не знаю, нарочно ли ангел это сделала или нет. Однако мне это не понравилось и заставило насторожиться. Я старалась делать всё незаметно, но от Мальбонте сложно что-либо скрыть.       — Вики, ты вся побледнела, тебе плохо? — он прикладывает ладонь к моему лбу, затем с подозрением осматривает ладони, благо регенерация быстро справилась.       — Нет. Я в порядке.       — Вы знаете, тут на холме вечерами бывает довольно душно, — Малика, избегая пересечения со мной взглядами, спокойно проходит к фуршет-столу, берёт за тонкую ножку бокал с шампанским и подносит к полным розовым губам.       — Давай спустимся к водопаду? — Маль, не оборачиваясь в сторону девушки, продолжает смотреть только мне в глаза.       — Мальбонте, я же сказала, всё хорошо, не волнуйся.       Он прекрасно умеет маскировать свои чувства на публике, того требует титул правителя. В его обязанностях быть мудрым, рассудительным, дипломатичным, и ещё множество положительных качеств, символизирующих настоящего короля.       Прежде чем сотворить новый Мир, мы столкнулись с огромным количеством преград и трудностей. Весьма непросто на месте разрушения возводить новый мост, а заслужить доверие и уважение тысячи горожан ещё сложнее. Мальбонте очень дорожит своей короной, репутацией и влиянием. Однако он — не простой король у власти, который требует от своих подданных лишь безоговорочного чтения и соблюдения его традиций. Нет, он сам пытается следовать правилам. Таким образом, часто держит себя в строгих, жёстких рамках. Если честно, я была крайне удивлена тем, что сегодня Мальбонте пожелал пойти на праздник без своего парадного одеяния и короны.       — Господин, прошу простить меня за неслыханную бестактность, право, я не могла знать, — Малика почтительно склоняет перед своим правителем голову, теперь её внимание ещё больше приковано к нему. Быстро она исправила своё шаткое положение. Что-то мне подсказывает, что девушка прекрасно знала, кто перед ней стоит. Мы находимся на празднике, я немного выпила и расслабилась, совсем не хочу вступать в их диалог, пока остаюсь вольным слушателем.       — Малика, не стоит переживать на этот счёт, — Мальбонте одной рукой притягивает меня к себе за талию, чем крайне удивляет. — Сегодня на праздник мы прибыли как обычные гости. Отбросим на время титулы.       — Ваше право. Вы не похожи на монстра, каким вас описывают в трактате, — прямой вопрос в лоб даже меня смутил, а вот Мальбонте, напротив, позабавил.       — Отчего же? — как-то странно усмехается он. — Внешность бывает обманчивой. Впрочем, мы все носим маски, играем роли, двигая сюжет! Без фальши мир всего лишь сказки! Ведь все мы привыкли скрывать эмоции и чувства… От всех!..       — И только дома, где нас никто не видит, Мы настоящие… — Малика прерывается, чтобы поставить пустой бокал на поднос.       — Верно.       — Не знала, что вы интересуетесь поэзией.       — Я многим интересуюсь, — Мальбонте с теплотой смотрит на меня, я отвечаю не меньшей взаимностью.       — Редко встретишь многогранную личность в наше время. Мне очень приятно, что вы лично посетили эту свадьбу.       — Вот как?       — Говорят, вы почти не посещаете церемонии бракосочетания. Понимаю. Правление всегда отнимает много времени, иногда его и вовсе не хватает, даже на собственную семью.       Малика задумчиво оглядывает гостей, пока её взгляд не приковывает сцена, откуда доносится торжественная музыка.       — Видите вон того рыжеволосого красавчика, что сейчас клянëтся в вечной любви своей девушке? Его зовут Эмрик. Он мой старший брат, — лицо ангела немного смягчается, едва заметная тень улыбки появляется на губах.       — Тогда примите наши поздравления!       — Благодарю, господин, — Мальбонте сухо салютует с ней фужером и делает большой глоток, осушая бокал до дна.       Следую его примеру и, видя двух целующихся влюблëнных у алтаря, хочу взять мужчину за руку. Когда моя ладонь уверенно ложится в его, Мальбонте крепко переплетает наши пальцы. Чувствуя себя вполне счастливой, отпиваю из фужера шампанское и обращаюсь к Малике:       — В нашем мире стало ещё на одну счастливую пару больше. Поздравляю всю вашу семью.       — Спасибо большое. Увы, но счастье не долговечно…       — Нет такого понятия, что счастье должно длиться вечность, — вмешивается в диалог Мальбонте, его взгляд становится жёстким и непоколебимым. — Счастье кроется в простых мелочах, но мы не хотим этого видеть. Счастье, по-моему, это сама жизнь, точнее возможность видеть, мечтать, созидать. А «Счастье не долговечно» обычно цитируют те, кто по-настоящему не испытывал подобного чувства.       Лицо ангела мрачнеет на глазах, мышцы на теле напрягаются, а пышная грудь в красивом декольте быстро вздымается вверх-вниз. Видимо, слова Мальбонте невольно задели её за живое.       — Когда-то мой жених тоже склонял передо мной колено и, надев кольцо на палец, поклялся в вечной любви. Мы были счастливой парой молодожёнов, ну, тогда мне хотелось в это искренне верить. Даже мечтали о собственном доме, где-нибудь у подножия гор, и, как многие, хотели детей, — её голос заметно дрожит, внешность — напротив, не выражает никаких эмоций. — Каликс так слепо верил чужим идеям и замыслам, что, отстаивая и сражаясь за них, бесчинно пал в бою. Что же, видимо, нашим мечтам изначально было не суждено сбыться… — ангел задумчиво потупляет взгляд, затем поднимает голову, не страшась смотреть прямо в глаза Мальбонте. — Может, я и не до конца успела познать счастье, зато знаю, какая цена его потерять.       Скорбь Малики о смерти мужа невольно сковырнула во мне старые раны. Я вспомнила маму… и других дорогих моему сердцу друзей. Стало невыносимо больно на душе, так тяжко, словно груда кирпичей свалилась мне на плечи, с большим трудом удержалась от слёз.       — Соболезную и сочувствую по поводу смерти вашего мужа, мне очень жаль, что вам пришлось пройти через такое, — Малика задерживает на мне ничего не выражающий взгляд, словно впервые видит.       — Каликс выбрал путь, который привёл его к самому краю пропасти. Пожалуй, мне не следует винить в этом мужа, он был от природы одержимым глупцом.       — Малика, ваш муж не был глупцом, скорее альтруистом, — Мальбонте говорит сдержанным и одновременно напористым голосом. Их разговор всё больше походит на словесную дуэль. Правда, пока без предупредительного залпа в воздух.       — Мальбонте, вы находите это оправданием?       — Отнюдь. Я не привык оправдывать чужие поступки. Но и плохого ничего в этом качестве не вижу. Напротив, зачастую поступки альтруистов бескорыстны. Они склонны помогать другим, поскольку получают от этого моральное удовлетворение.       — Ваше мировоззрение и взгляды на жизнь достойны уважения, — ангел быстро меняется в лице. — Простите за излишнюю наглость, но наша семья сочтёт за честь, если вы произнесёте торжественную речь в честь молодожёнов.       — Нет. Нашего присутствия уже вполне достаточно.       Мальбонте впервые отказал кому-то в просьбе? Это крайне на него не похоже. Обычно он всегда уверенно выступает на публике, поскольку искусный и интересный оратор. Я и сама бы с радостью его послушала.       — Прошу вас, может, вы всё-таки передумаете? — Малика, томясь в ожидании, почтительно склоняет перед ним голову. Мальбонте холодно игнорирует её жест, но девушка не теряется, гордо выпрямляет плечи, смотря ему прямо в глаза.       — Малика, запомните, наглость хороша, только когда она в меру. По мне, так лучше в малую меру.       — Прошу нас извинить, мы ненадолго отойдём, — несмотря на хмурый вид мужчины и её недоумевающий взгляд, беру на себя смелость вмешаться.       Упрямо веду Мальбонте в сторону кипарисового сада, ища глазами более-менее безлюдное место. Тем не менее, он не желает идти дальше, выдёргивает руку, заставляя остановиться возле высокого дерева. Его лицо выражает крайнее недовольство, чувствую, как мои щёки заливаются краской.       — Вики, твой поступок был сейчас крайне неуместен!       — Извини, — виновато опускаю глаза.       Мальбонте обладает довольно жёстким нравом. Он бывает упрям, бескомпромиссен и твёрд в своих решениях. Но больше всего не терпит, когда кто-то пытается влиять на его решения. Я не исключение, и всё же рискну.       — Мальбонте, что происходит?       — Не понимаю, о чём ты?       — Для меня стало полной неожиданностью, что ты отказал Малике в просьбе выступить с речью на празднике её брата.       — Вижу, краткий рассказ про гибель её мужа произвёл на тебя неизгладимое впечатление?       — Конечно, мне даже страшно представить, что ей пришлось пережить.       Если бы со мной вдруг такое, не дай Бог, случилось, я сомневаюсь, что вообще это пережить смогла бы. Наверное, беспокойство отражается на моём лице, так как Мальбонте подходит ближе, берёт меня за подбородок и, нахмурившись, заглядывает в глаза.       — Вики, запомни две вещи. Первое: я не люблю потакать чужим прихотям. Второе, пожалуй, самое важное: никогда не пропускай через себя чужие проблемы. Ведь зачастую ими делятся не с целью облегчить душу. Напротив, скорее взвалить свой непосильный груз на чужие плечи. Если мы будем так за каждого переживать, то в скором времени от нас ничего не останется. Не позволяй никому манипулировать тобой.       Молчу, прикусив губу и тщательно обдумывая его слова. Мальбонте отстраняется, чтобы сорвать с декоративного дерева красное яблоко, тщательно протирает его платком от пыли, затем протягивает мне. Растерянно смотрю ему в глаза, мысли блуждают где угодно, но явно не в этой реальности. То ли от внезапно поднявшегося холодного ветра, то ли переизбытка всё ещё присущих мне человеческих чувств, обхватываю себя за дрожащие плечи. Мальбонте тихо вздыхает, выкидывает яблоко в траву и мягко притягивает меня за талию к себе. Прижимаюсь щекой к его горячей груди, снова чувствую тепло рук, дыхание… простое и спокойное.       — Мальбонте, с тобой же ничего не случится, верно? — говорю, что думаю, ведь от этой мысли мне становится плохо.       — Вики, не думай об этом, прошу. Это я, как мужчина, должен в первую очередь беспокоиться за твою безопасность.       — Я не совсем согласна с твоим утверждением: мы оба должны заботиться друг о друге.       — Вспомни, что я ранее говорил тебе про страхи?       — Нужно их преодолевать, несмотря ни на что.       — Верно. Можно начать с малого. Например, думать о хорошем.       — Ладно, я буду учиться.       — Что ж, будет любопытно узнать, получится ли из тебя толковая ученица.       — Эй, вообще-то я была отличницей в школе! — шутливо хлопаю его по плечу и отстраняюсь.       — Верю, — Маль весело, по-мальчишески улыбается. Так редко вижу его улыбку. Несомненно, она согревает мне сердце.       Мужская ладонь уверенно скользит по моей шее и ключице, дразня, переворачивая всё внутри, заставляя гореть от смущения.       — А как же правила? — шепчу, а сама извиваюсь перед ним, словно домашняя кошка, заскучавшая по ласкам своего хозяина.       — К чёрту правила, — Мальбонте медленно проводит указательным пальцем по моим губам. Закрываю глаза, позволив себе погрузиться в сладкий головокружительный поцелуй. — Хочешь, уйдём с праздника?       — Нет, — с большим усилием возвращаюсь в реальность. — Ты говорил, что стремишься обзавестись союзниками. Не хочу, чтобы из-за меня рушились твои планы. К тому же здесь столы буквально ломятся от количества еды.       — Проголодалась?       — Да.       — Хм, кстати, я тоже, идём.       Мы сидим за большим праздничным столом, который накрыт ослепительно белой скатертью, вышитой узорами из золотых и серебряных нитей, и полон изобилия яств. За отдельным столом красивые и счастливые молодожёны с радостью принимают от своих гостей поздравления и подарки. Невеста — демоница, видная, красивая девушка; жених — ангел, высокий, широкоплечий и крепкий мужчина. Вместе они дополняют друг друга, без сомнений, прекрасная пара. Со стороны жениха я не вижу рядом Малики. Странно. Впрочем, может, она уже ушла? Так получилось, что мы позднее всех присоединились к празднеству.       Мальбонте, как правитель города, одобрил брак молодожёнов, даже помог организовать праздник. Как по мне, пожалуй, это само по себе уже является подарком. Однако Маль бывает чрезмерно щедрым и добродушным. Молодая семья приобрела отдельный домик у подножия хребта с видом на озеро, подальше от городской суеты. Скромная просьба невесты, а для меня — недостижимая мечта.       Ангелы и демоны наслаждаются праздником, музыкой. Громко звенят бокалы, разносится счастливый смех. Атмосфера, царящая здесь, располагает к веселью. Никто не ругается, и никого не притесняют. В этом городе царит покой и гармония.       — Последний, честно-честно, — от нетерпения я нервно подёргиваю ногой под столом. Слюнки текут, при виде сочного, хорошо прожаренного мяса.       Мальбонте спокойно вытирает рот и руки салфеткой, берёт фужер с красным вином и молча откидывается на спинку стула. Вероятно, я в его глазах сейчас выгляжу маленькой капризной девочкой, которая выпрашивает себе в магазине сладости. Может, я и действительно такая, но только рядом с ним. Бездумно тыкаю вилкой в его тарелку, закидываю себе в рот маленький кусочек мяса и тщательно пережëвываю, мурлыча от удовольствия.       — Неужели с моей тарелки вкуснее познавать?       — Ну, ты так хорошо разделал бифштекс, прости, не удержалась. К тому же я давно свою порцию съела.       — Не знал, что ты у меня такая ненасытная.       Слова Мальбонте звучат так двусмысленно, что я не выдерживаю и усмехаюсь. То ли от выпитого алкоголя, то ли сама романтическая обстановка располагает, однако, я совсем осмелела.       Стараясь не привлекать лишнее внимание к своей персоне, тихо двигаю стул ближе к мужчине. Наши бёдра прижимаются друг к другу настолько тесно, что откровенный вырез на платье задирается до неприличия. Даже можно рассмотреть, какого цвета мои трусики. К счастью, эту маленькую шалость видит только Маль. Он незаметно под столом одёргивает вниз подол моего платья. Потом, как ни в чём не бывало, возвращается в прежнюю позу на стуле.       — Итак, что на этот раз хочет от меня маленькая девочка? — щёки моментально заливаются краской, очень люблю, когда он меня так называет.       — Я хочу… виноград, — наигранно поджимаю губы, показывая на стеклянную вазу, которая стоит в самом центре большого стола.       — И? — Мальбонте убирает фужер в сторону, придвигаясь к столу вплотную, и выжидающе на меня смотрит.       Кладу ладонь ему на левое бедро и, медленно поглаживая, поднимаюсь выше. Мужчина заметно напрягается, но позволяет мне продолжать. Благо край скатерти длинный, никто из гостей не видит, чем я занимаюсь под столом. Впрочем, плевать. Его член твердеет, становится длинным и стоит, полный силы, скрываемый лишь преградой из ткани брюк. Ладони так и чешутся расстегнуть ремень и проникнуть шаловливыми пальчиками внутрь. Борясь с внутренней дрожью, прижимаюсь к его плечу грудью, шепчу томно на ухо:       — Пожалуйста, любимый.       Мальбонте качает головой, не скрывая довольной улыбки. Лëгкий взмах его руки, как ваза с фруктами мгновенно приземляется возле меня. Никто на это внимания и не обратил, а я едва не роняю собственную челюсть на пол.       — Не знала, что ты обладаешь даром телекинеза.       — В этом нет ничего особенного. Немного практики, терпения, и ты научишься.       — Вот насчёт терпения сомневаюсь.       Мальбонте легонько сжимает мою руку, до этого времени покоящуюся на его ширинке, затем неохотно убирает. С досады цокаю языком, закидывая виноградинку в рот, и тут же запиваю шампанским.       — Вики, не стоит сейчас меня дразнить. В конце концов, помни о правилах приличия.       — Не делай вид, что тебе не понравилось.       — Не собираюсь. Просто мне сложно сосредоточиться на деле, когда ты меня отвлекаешь.       — Извини, больше не буду.       — К чему эти обиды? Послушай, я не обязан постоянно разъяснять что-либо, ты как моя женщина должна понимать меня без слов.       «Соблюдай правила приличия», «я не обязан», «ты должна понимать». От этих слов кровь в венах закипает, что уши закладывает; сжимаю фужер со всей силой, стараясь утихомирить злость. Маль откладывает столовые приборы в сторону, поворачивается на стуле вполоборота и проницательно смотрит на меня.       — Вижу недовольство в твоих глазах?       — Да. Мне скучно, понимаешь?       — Так, и чем тебе праздник не угодил?       — Я не об этом! — значительно повышаю тон. Алкоголь ударил мне в голову, при этом успев развязать длинный язык. — Тебя почти не бывает в замке, я не знаю, чем себя занять… У меня совсем не осталось друзей.       — Обзаводись новыми, не вижу в этом проблемы.       — Мне не нужны новые! Мне нужны Мими, Дино, Ади…мои друзья! — кричу это в сердцах, совершенно позабыв, где нахожусь.       Мальбонте резко выпрямляет плечи, словно его со всей силы кто-то ударил по спине. Прихожу в себя. Растерянно осматриваюсь по сторонам. Любопытные взгляды устремлены в нашу сторону, даже музыка подозрительно стихла. Глаза ангелов и демонов полны укоризной, осуждением, некоторые — пониманием и сочувствием. Пошла активная волна перешёптывающихся. Представительницы женского пола словно только того и ждали, чтобы почесать свои длинные языки.       — Прошу прощения, — выдавливаю из себя милую улыбку, а внутри всё переворачивается от щемящей тоски.       — Дорогие гости, продолжайте честный пир, — Мальбонте, не вставая, делает короткий жест музыкантам.       Чарующая мелодия волшебной скрипки вновь наполняет летнюю беседку своим пением, невольно возвращая гостей к более важному событию. В горле от волнения пересохло, тянусь к фужеру с игристым.       — Вики, с тебя достаточно! — Мальбонте деликатно забирает фужер из моей руки, быстрым жестом подзывает к себе официанта и ставит его на поднос.       Строгий голос мужчины оказывается эффективнее ушата ледяной воды: мгновенно отрезвляет хмельную голову. Всё. Приплыли. Чувствую себя законченной алкоголичкой, но я же выпила совсем немного. Какой стыд. Хочу провалиться сквозь землю. Виновато хлопаю ресницами, прекрасно понимая, чем по-настоящему вызвано его недовольство. Бесы меня попутали ляпнуть такое, не иначе. Да ещё при стольких свидетелях.       — Мальбонте, я не нарочно, — это единственное, что я смогла из себя выдавить.       — Пойдём, прогуляемся, — не дожидаясь ответа, мужчина встаёт из-за стола, спокойно задвигает стул и, не глядя на меня, шагает уверенной походкой в сторону каштановой аллеи.       Плохое предчувствие растёт где-то в области грудной клетки, медленно поднимается, застревая горьким комком в горле. С опущенными плечами иду за ним следом, словно безмолвная тень. Мы оба молчим, каждый думает о своём. Всем праздникам когда-то свойственно заканчиваться. Большинство гостей успели разлететься по своим домам, а чьи-то заскучавшие души требовали продолжения банкета. Влюблённые парочки, встречавшиеся нам на пути, улыбались и, держась за руки, прятались в саду, целуясь под пушистыми кронами деревьев. Воздух был чистым, насыщенным, и веяло романтикой, что, конечно, нельзя сказать про нас. Мы оба пребывали не в очень хорошем расположении духа.       Останавливаюсь и срываю плотный орех с ветки высокого прорастающего каштана. Невольно ловлю себя на мысли, что буквально вчера просила Мальбонте не ворошить прошлое, а сама посмела его этим упрекнуть. Порой я веду себя, как глупая старшеклассница, но мне давно не восемнадцать лет. Не могу начать первой разговор, в голове каша, и на ум не приходят правильные слова. Маль как назло молчит, глубоко погружённый в свои мысли. Это ещё больше меня беспокоит.       Наше молчание перетекает в вечность. Нервничаю. Отламываю ветку с дикого кустарника и принимаюсь срывать с неё крупные листья, но прежде чем бросить их на землю, тщательно сминаю. Мальбонте молча облокачивается руками на деревянные перила, обращая свой взор на бурлящий внизу водопад. Теряю терпение. Тихо, почти на цыпочках подхожу к нему ближе, осторожно всматриваюсь в профиль. Строгие черты лица не выражают никаких чувств, но я подсознательно ощущаю, что не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Мы давно уже о прошлом не разговаривали, я не виновата, что у меня накипело.       — Мне не стоило об этом говорить… — мой голос виновато охрип, старательно его прочищаю.       — Вики, я говорил тебе за ночь до наступившей войны. Раз приняла решение, имей силы нести крест последствий, хороших и плохих, — он говорит жёстким, непоколебимым голосом, продолжая смотреть только вдаль. — Ты знала, на что идёшь, когда принимала мою сторону, а сейчас смеешь укорять меня прошлым?       — Нет, я не укоряю тебя… — Мальбонте порывисто оборачивается и пронзает меня острым взглядом, от которого сразу трусливо умолкаю.       — Значит, мне следует напомнить, что я предлагал твоим друзьям встать на мою сторону?       — Предлагал…       — Но каждый из них сделал свой осознанный выбор, встречая свою судьбу уже по ту сторону…       — Не надо, я всё помню…       — Помнишь, но продолжаешь держать в себе обиды на меня?       — Я борюсь с ними, честно.       — Нет смысла с ними бороться, Вики, — Мальбонте приближается, в чёрных зрачках мелькает злобный огонёк, от которого озноб бежит по спине. — Обиды нужно забывать, понимаешь?       — Понимаю…       — Не понимаешь, потому что ты всё ещё живёшь прошлым! Поэтому и видишь сны, где я обращаюсь монстром, чтобы убить тебя… — закрываю нос и рот рукой, борясь с нахлынувшим потоком слёз. Его лицо помрачнело, а уголки губ скривились, словно собственные слова его пугали не меньше.       Мальбонте поворачивается ко мне спиной, не желая больше показывать своих чувств. Хватаю его за руку с истинной целью прижать к себе, обнять, чтобы он немного успокоился.       — Вики, лучше сейчас не трогай меня, — мужчина говорит довольно сдержанным голосом, решительно вырывает руку и отстраняется.       — Пожалуйста, любимый, не поворачивайся ко мне спиной, — вновь рискую и осторожно кладу руку на его плечо, прошу повернуться ко мне лицом. Мальбонте это делает, но с большим нежеланием, продолжая смотреть на меня ледяными, как Аравийское море, глазами.       В данный момент я чувствую себя виноватой и достойной его осуждения. Ласково провожу ладонями по щекам, ключице, груди. Стальные мышцы напрягаются под тонкой мантией.       — Ты прав: я не должна жить прошлым. Прости, что снова заговорила об этом. Прошу, дай мне ещё немного времени. Клянусь, больше не посмею тебя ни в чём упрекнуть.       — Вики, клятвы здесь неуместны. У меня нет истинной цели тебя к чему-то обязывать. В первую очередь ты должна следовать зову своего сердца и понять, что ты в действительности хочешь.       — Я хочу быть с тобой.       — Так будь со мной здесь, сейчас. Не тогда. Понимаешь, в чём разница?       Молча киваю в ответ и, шмыгая носом, прижимаюсь сильнее к горячему мужественному телу. Я так перенервничала, что продрогла до самых костей. Мальбонте тихо вздыхает и, обняв меня крепче, целует в макушку. Зарываюсь лицом ему в грудь и, вдыхая родной запах, с успокоением прикрываю глаза.       — Иногда мне кажется, что тебе нравится доводить меня до исступления.       — Напротив, мы стали изрядно ругаться, это пугает меня.       — Мы не ругаемся. Просто говорим друг другу правду, и это нормально, поверь.       Мальбонте вдруг отпускает меня из объятий. Не могу понять, в чём дело. Его лицо принимает суровое выражение, а тёмные глаза внимательно, почти по-хищному всматриваются в темноту. Я и сама замечаю, как в тени неподалёку от дерева стоит высокая мужская фигура.       — Здравствуй, Торендо, ты можешь подойти.       — Прошу прощения, совсем не хотел вас прерывать, — Серафим выходит из тени с извиняющимся видом на лице, затем размеренной горделивой походкой шагает в нашу сторону.       Не в силах побороть неприязнь к Торендо, закатываю глаза и скрещиваю на груди руки. Интересно, как долго он за нами наблюдал? Между прочим, я не видела Серафима и на самом празднике. Пока ангел неспеша идёт в нашу сторону, беглым взглядом его рассматриваю. Белые волосы ниже широких плеч от света уличных фонарей переливаются, словно серебром. Серые выразительные глаза. Прямой нос без горбинки, но немного приподнятый кончик. Бледные тонкие губы на мраморном лице с заострёнными скулами, совсем обделëнном старческими морщинами. Жёлтые массивные крылья с белым вкраплением на концах, дорогие перстни с камнями на пальцах, одеяние длинное и красное, вышито золотыми узорами, оно буквально кричит об изобилии насыщенного вкуса своего хозяина. Красивый высокий мужчина, даже мне сложно отрицать очевидное.       Как мне теперь известно, Торендо поддерживал идеи Мальбонте с самого начала. И встал на его сторону путём предательства: убив без зазрения совести своего предводителя Эрагона прямо на моих глазах со словами: «Пора что-то менять». Но вот что именно? Знаю только, что он хитёр, умён и расчётлив, и я не доверяю ему. Торендо — один из четырёх советников Цитадели по сей день, и, как всегда, в гуще всех событий. На короткой ноге с Мальбонте, и мужчины прекрасно ладят между собой, даже их политические аспекты зачастую совпадают друг с другом. Погрузившись в свои размышления, не заметила, как мужчины уже поприветствовали друг друга и успели перекинуться парой слов.       — Добрый вечер, Вики. Вы прекрасно выглядите.       — Добрый вечер. Благодарю, — Серафим, учтиво поцеловав мою руку, одаривает скромной улыбкой.       От серых глаз веет холодом, спокойствием и каким-то душевным одиночеством… нет… скорее отчуждённостью. Медленно убираю руку, делаю широкий шаг назад и случайно краем глаза замечаю, что Мальбонте всё это время внимательно смотрит на нас. Поворачиваю к нему голову и всем своим видом даю понять, что я поздоровалась и этого уже вполне достаточно.       — Торендо, я надеюсь, что ты прилетел с важными новостями?       — Несомненно, господин.       — Прошу, давай отбросим формальности. Мы на празднике, не в Цитадели.       — Конечно, как пожелаешь, Мальбонте. По твоему поручению городской совет созван и уже ожидает нас в зале заседаний.       — Прекрасно. Не вежливо заставлять себя ждать, — поймав мой недоумевающий взгляд на себе, Мальбонте продолжает: — Торендо, если тебя не затруднит, обожди нас в летней беседке.       — Разумеется, — мужчина почтительно склоняет голову, и как только его статная фигура скрывается в тени сада, подхожу к Мальбонте ближе.       — Можно узнать, по какому вопросу созван городской Совет?       — Прости, замотался с делами и не успел тебе рассказать. Совет собран по случаю укрепления наших войск.       — Теперь понятно.       — Вики, напоминаю, ты одна из главных советников и обязуешься присутствовать на встрече.       — Нет, только не сегодня, — делаю кислое выражение лица, отчего Мальбонте ещё сильнее хмурится.       — Будь добра, объясни причину своего отсутствия, — сейчас он разговаривает со мной не как мужчина со своей женщиной, а как истинный правитель с одним из своих верных подданных.       — Ты же знаешь, что меня утомляет политика? — заботливо заправляю серебряную петлю ему в пуговицу на чёрной мантии. — Правление и переговоры — это твои сильные стороны, не мои. Я в этом совсем ничего не смыслю.       — Согласитесь, это мало похоже на оправдание, — он ловит мою правую руку, поворачивая запястьем вверх, где изображена татуировка в виде латинской буквы N, символизирующая название города — Назарет. Левая сторона буквы выбита стрелой вниз, правая — рукояткой кинжала вверх. Такой символ есть у всех четырёх советников Цитадели. — Вики, это не просто татуировка — это статус нашего единства. Я хочу, чтобы ты понимала сию ответственность. Рано или поздно тебе придётся вникать во все дела Цитадели. Твои прямые обязанности в письменном указе не для галочки стоят.       — Знаю. Но могу я сегодня хотя бы пропустить собрание? Уже очень поздно, а здесь очень красиво. Я хочу прогуляться, подышать горным воздухом и насладиться здешней природой. Мы так редко бываем за городом, Мальбонте, пожалуйста.       — Вики, в следующий раз на меня твои уговоры не подействуют. Напоминаю, это уже не первое собрание, которое ты пропускаешь по непонятным мне причинам. Если это снова повторится, то я буду вынужден собрать Совет, чтобы подыскать тебе замену на более ответственную кандидатуру. Чего делать мне крайне не хочется.       — Господин, уверяю вас, этого больше не повторится, — почтительно склоняю перед ним голову, глубоко пряча внутри подкравшееся раздражение.       Он достаточно холодно оценивает мой жест. Он явно недоволен. Обычно я редко обращаюсь к нему по статусу, находясь наедине. Впрочем, не следует забывать о том, что прежде всего он правитель нашего города и лишь потом — мужчина, с которым я делю совместное ложе.       — Вики, помни, что я тебе сказал, это важно.       — Разумеется, я вас услышала.       — Очень на это надеюсь.       Мальбонте уж было намеревался взлететь, но вдруг передумал, сложил крылья, задумчиво топчась на месте. Его одолевали какие-то сомнения.       — Мальбонте, всё хорошо? — он поворачивает голову, пристально всматриваясь в мой взгляд, словно смотря в самую душу. Чёрные глаза непривычно омрачает тень беспокойства.       — Будь добра, не отходи далеко от сада. Вскоре я вернусь, и мы вместе отправимся домой.       — Хорошо. Я буду ждать тебя здесь.       — Вики, не злоупотребляй алкоголем, тебе это не к лицу.       Я посчитала правильным в этот раз не пререкаться. Задираю высоко голову, внимательно всматриваясь в голубой небосвод, где посреди пышных облаков медленно исчезают силуэты двух мужчин.       «Вики, не злоупотребляй алкоголем. Тебе это не к лицу.»       В последний раз так только говорил мне папа на школьном выпускном. Мальбонте ещё не знает, какой я была несносной бунтаркой в школе.       Когда вернулась в летнюю беседку, никого из гостей не было. Столы были аккуратно прибраны. Алтарь пуст. Отлично, так даже лучше. Усмехнувшись про себя, беру с подноса непочатую бутылку шампанского, трясу, затем с лёгкостью откупориваю. Пробка с глухим хлопком высоко взлетает в воздух, обрызгав белой шипящей пеной мою руку и подол платья. Прекрасно. Вновь ощущаю себя взбунтовавшимся подростком. Громко рассмеявшись, салютую ей в воздух.       — За новую семью! Ура! — и отпиваю, прямо из горлышка.       — Забавно, что мы здесь встретились.       Внезапно раздаётся со спины ехидный мужской голос, от которого я едва не роняю бутылку на землю.