House of Dimitrescu

Итак, это была лорд Донна Беневьенто, ну, во всяком случае, ее доверенное лицо. Если и было что-то, что Мелисса знала, то это то проницательное чувство, когда кто-то использовал маску или когда он лгал. Это было все, что ей нужно было, чтобы занять свой разум между гневом и ненавистью во время ее предыдущего места жительства, и ее опекуны были трогательно ужасны, скрывая свои истинные намерения за масками безразличия. Она видела это в их глазах. Она даже не была уверена, почему они беспокоились, возможно, какое-то ложное чувство профессионализма? Мелисса ничего не смогла бы с этим поделать, даже если бы захотела. Но это не имело значения… в настоящее время она была в отчаянном замешательстве. О да, она заметила маску, вот почему и не ответила, когда Донна Беневьенто позвала её, если она будет испытывать свое терпение достаточно долго, маска треснет и откроется ее настоящее лицо. И она была неправа. Все, что произошло, это то, что ей угрожали, и Дама запустила куклу через всю комнату, и даже тогда девушка на самом деле не была уверена, угрожали ли ей. Полная смена тона застала ее врасплох, это была не маска, которую использовала Беневьенто, это была совершенно другая личность. И она не могла уложить это в голове. Обычно добродушие было маской, которую скрывала вспыльчивость. Однако лорд Беневьенто поступила совершенно противоположно. — Ты закончила, Мелисса? Голос Леди вырвал ее из раздумий, и она посмотрела на единственную аккуратную стопку бумаг перед собой. Медленно моргая на стопку бумаги, когда она закончила это? Очевидно, когда Мелисса была погружена в свои мысли, но даже не осознавая, что делала это. Правильно ли она их упорядочивала? Быстро просмотрев бумаги, она проверила несколько дат…они определенно были в правильном порядке. — Да, миледи, — сказала Мелисса с легким кивком, в то время как ее Леди подняла бровь, глядя на нее, — мои извинения, я была погружена в свои мысли. — Очевидно, — сухо ответила ее госпожа, — я звала тебе три раза. — Мои извинения, миледи, — ответила Мелисса, слегка съежившись, лишь слегка сморщив нос, когда она взглядом проходила над толстой стопкой бумаг, которые ей удалось не прочитать. Несмотря на ее любопытство. Аккуратно положив их на стол, когда Дама вернулась к своей работе, девушка откинулась на спинку дивана, глядя на стену, в которую Леди швырнула куклу. Она знала, что Госпожа была легка на подъем, так как ей уже несколько раз удавалось подкрасться к ней сзади. Однако Мелисса не ожидала, что она окажется такой быстрой. В одно мгновение пара черных как смоль глаз пыталась заглянуть ей в самую душу, а потом ее зрение затуманилось черным пятном, когда рука ее Дамы пронеслась мимо ее лица и врезалась в живот куклы, прежде чем ее взгляд наполнился кремовым оттенком, когда Леди наклонилась над ней, окружая ее, как личное защитное облако. Это было… Мелисса не была уверена, как это назвать, но от этого ей стало тепло. Как будто в ее груди зажегся маленький огонь, который, казалось, не собирался гаснуть в ближайшее время. На самом деле, он вспыхнул лишь небольшой вспышкой, когда она посмотрела на свою Госпожу. — Я полагаю, ты думаешь о моей сестре? — спросила ее Альсина после нескольких секунд молчания. Что ж, так оно и было. Разговор о своих… чувствах ей не нравился, и она сомневалась, что Леди тоже будет особенно удобно вести этот разговор. Хотя ей, как правило, не нравилось лгать, особенно своей Леди, чтобы избавить их обоих от этого смущения… она бы это сделала. Она знала, что становится импульсивной, но еще не дошла до этого момента. — Да, миледи, — Мелисса неловко поерзала, небольшое чувство, похожее на укол в груди, сопровождало ее ложь… однако этого было недостаточно, чтобы погасить огонь. Это было не то, что ей нравилось. — У нее тот ещё характер, не так ли? — спросила Дама, очевидно, риторически. Мелисса взглянула на другой диван… о, когда Даниэла, Кассандра и Бела ушли? — …да, миледи… я.… она меня смущает, — честно ответила Мелисса, уставившись на каменные осколки, которые въелись в ковер. Позже будет та ещё морока вытаскивать их из тонкого волокна плюшевого ковра. — Тебя смущает? Как так? — спросила ее Госпожа, прерывая свою работу, чтобы окинуть ее пытливым взглядом. — Я не ожидала внезапной смены… тона от её… Светлости? — Ответила Мелисса; она была не совсем уверена, правильно ли так обращаться к лорду Беневьенто. Она не хотела проявлять к ней неуважение, тем более что Госпожа, похоже, была в хороших отношениях с ней. Смешок Леди привлек ее внимание. — Лорд Беневьенто — ее официальный титул. Я не буду оскорблять твой интеллект, Донна… другая. Это не предаст ее доверия и не скажет вам, почему, она скажет вам, если захочет. Хотя не рассчитывайте, что это произойдет. Донна — самая… терпеливая из других Лордов, с которыми ты могла бы общаться. Включая меня саму. Однако, — Мелисса села немного прямее под острым взглядом, которым одарила ее Леди, — тебе не следовало бы недооценивать ее. Она похоронила больше тел, чем Моро и Гейзенберг вместе взятые. Мелисса резко кивнула, и взгляд Госпожи смягчился. Значит, сильный, но молчаливый тип. Мелисса могла уважать это в сочетании с тем фактом, что Донна Беневьенто в хороших отношениях с дочерьми, так как все они называли ее «Тетя», и Леди, казалось, очень быстро успокоилась, как только леди Беневьенто извинилась. Хотя до какой степени ее Госпожа считала их сестрами, все еще оставалось предметом споров. — Вы в дружеских отношениях со всеми остальными лордами, миледи? — спросила Мелисса, слегка склонив голову набок. Теперь, когда она была служанкой своей госпожи, она, скорее всего, встретится с другими лордами на гораздо более интимном уровне, чем простое проявление уважения мимоходом, когда они посетят замок. Хотя она не стала бы настаивать на этом, учитывая то немногое, что она знала о других Лордах, кроме часто неразборчивых перешептываний жителей деревни, которые она слышала вскользь, на данный момент это было бы большим препятствием. Госпожа вздохнула, и Мелисса на мгновение подумала, что переступила черту, когда Альсина осторожно положила ручку и полностью повернулась к ней. Мелисса, как обычно, встретилась взглядом со своей Дамой и подождала, пока она, казалось, несколько мгновений внимательно изучала ее, хотя с какой целью, Мелисса не была уверена. — Я надеялась избежать этого разговора, — посетовала Леди с тихим вздохом, — если бы ты осталась горничной, в этом не было бы необходимости. Увы, я должна была знать, что нечто подобное произойдет, когда я взяла тебя к себе. Мелисса почувствовала внезапный прилив холода, который потушил огонь в ее груди. Он не погас, но определенно уменьшился на несколько градусов. Вздрогнув от неожиданного чувства в груди, она отвела глаза от своей Дамы и почти прижала руку к груди. Почти. Это было… неприятно. Пытаясь отгородиться от этого порыва холода, Мелисса медленно выпрямила спину и попыталась оттолкнуть его. Мягкое прикосновение к макушке заставило ее замереть на месте. Подняв взгляд, она встретилась с нежными глазами своей Госпожи, прежде чем взглянуть на руку, лежащую у нее на макушке. Порыв ветра был поглощен волной огня, которая заняла его место. Борясь с собой, Мелисса заставила свое тело оставаться неподвижным, даже когда… что-то говорило ей наклониться к прикосновению. Она выиграла. Только что. — Я приношу извинения, — мягко сказала ее леди, — я не хотела, чтобы это прозвучало так, как будто ты была нежеланной, я не считаю, что приютить тебя было ошибкой, Мелисса. Возможно, впервые в жизни Мелисса не доверяла своему голосу. Вместо этого она медленно кивнула, и ее Госпожа мягко убрала руку с ее головы. Без нее голова казалась холодной. Что? Нет. Комната была совершенно удобной, что, черт возьми, происходило? — Как я уже говорила, — снова начала ее Леди, и Мелисса заставила мысли и чувства, которые она не понимала, — с раздражающим усилием — отодвинуть на задний план, сейчас ей нужно было полностью сосредоточиться на своей Леди, — из-за обстоятельств, в которых мы оказались, этот разговор теперь неизбежен. В прямом ответе на вопрос — определенно нет. Мелисса моргнула, услышав страстность в голосе своей Дамы. Похоже, это была изменчивая тема; ей нужно было быть осторожной, когда она отвечала. — Мать Миранда и Донна — другие лорды, которых я бы считала семьей. Сальваторе… в основном безобиден. И Гейзенберг… Мелисса нахмурилась, ей не понравилось, как ее Дама нахмурилась на «Гейзенберга», температура воздуха, казалось, опустилась на несколько градусов, когда она произнесла его имя. — Я говорю неправду с Сальваторе Моро. На самом деле он не безобиден. Он обманчиво умен, судя по тому, как он выглядит и действует. Однако, прежде всего, он трус и будет избегать драки, если сможет. И близок к Матери Миранде, однако он, похоже, думает иначе. Все, что угодно, и я имею в виду, все, что угодно, необычное, что он замечает. Неважно, насколько он мал. Он сообщит об этом Матери Миранде, это его самая большая угроза. Его легко не заметить, и это его самое большое достоинство. Если он где-то поблизости, постарайтесь не спускать с него глаз. Потому что он, несомненно, держит глаза на тебе. Странно, Мелисса подумала бы, что лорд Беневьенто будет шпионом, учитывая, что она может легко проникнуть в недоступные места со своими куклами в качестве доверенных лиц… Возможно, слов шпион было не совсем то. Агент подошел бы лучше, подумала она. Лорд Моро, агент матери Миранды. Что ж, ей нравилось думать, что она наблюдательна… Она была уверена, что сможет следить за лордом Моро, когда они неизбежно встретятся. Однако это была не единственная проблема. — Мне тоже нужно будет следить за собой, когда появится лорд Моро, — Мелисса поняла, что если бы каждое ее действие было под пристальным вниманием, ей нужно было бы не чувствовать себя слишком комфортно в присутствии других лордов. Учитывая то, как она ослабила бдительность со своей госпожой и дочерьми… это могло оказаться непростой задачей. — Да, боюсь, что так, — ответила ее Госпожа с торжественным кивком, как будто могла услышать ее мысли. — Мать Миранда… что ж, несмотря на отсутствие красноречия у моих дочерей, их краткое описание ее является точным. Мать Миранда не из тех, с кем можно иметь дело, лучшее, к чему вы должны стремиться, — это оставаться вне ее поля зрения как можно дольше. Теперь это стало проблемой, поскольку ты моя служанка и находишься под моей защитой, однако я верю, что ты не вызовешь ее гнева… я мало что смогу сделать, если ты это сделаешь, Мелисса. Это было предупреждение, если она когда-либо его слышала. Это можно было даже счесть угрозой; однако она знала, что ее Госпожа не пыталась угрожать ей. И она сомневалась, что Матерь Миранда сделает что-то столь простое, как угрожать ей; если бы она привлекла неправильное внимание Матери Миранды, то вред был бы скорее обещанием, чем угрозой. Кивнув в знак согласия, она подождала, пока ее Госпожа продолжит. — Гейзенберг. Мелисса нахмурилась, когда лицо ее Госпожи стало неспокойным и сердитым, ее глаза отражали не комнату, а прошлые времена, глядя отрешенно, прежде чем она вернулась в настоящее и моргнула. Мелисса не была уверена, что делать, несмотря на необходимость получить информацию, у нее возникло искушение отменить это ради настроения своей дамы. Ее Дама, казалось, была в приятном, если не сказать хорошем, настроении до упоминания этого «Гейзенберга». — Если вы не чувствуете себя… комфортно, тогда вам не нужно заставлять себя говорить об этом из-за меня, — осторожно сказала Мелисса, кладя руки на стол перед собой, чтобы противостоять внезапному желанию прикоснуться к руке своей Леди… снова. Импульс. Импульс. — Это мило с твоей стороны, — сказала Леди с легкой улыбкой, и Мелисса почувствовала, как в груди у нее загорелось чувство, которого она не понимала, но с которым становилась очень знакомой, пугающе быстро, — однако в этом нет необходимости. Из всех Лордов Гейзенберг представляет для тебя самую большую угрозу. Мелисса кивнула, когда глаза ее Дамы стали суровыми, она наклонилась вперед, и Мелисса не могла оторвать взгляда от декольте своей дамы. Нет, прекрати это. Мысленно дав себе пощечину, Мелисса судорожно сглотнула, чтобы собраться с мыслями. Сосредоточившись на своей Леди, она ждала, когда та продолжит… к счастью, ее Госпожа, казалось, была слишком поглощена своими мыслями, чтобы заметить собственное отвлечение. — Гейзенберг и Мать Миранда редко, если вообще когда-либо, встречаются с глазу на глаз. Я полагаю, он тот, кого ты могла бы назвать паршивой овцой из всех нас. Мать Миранда в основном игнорирует его «выходки», как она их называет, поскольку он не представляет для нее угрозы. Однако он представляет для нас угрозу. Он сделает все, что в его силах, чтобы подорвать, обмануть, сломать или иным образом вызвать хаос. Он уже украл несколько кукол Донны, пытался и почти преуспел в затоплении водохранилища Моро, а затем и деревни… и он соблазнил и убил мою предыдущую служанку назло мне. Что подвергает тебя значительной опасности. Шальной снаряд. К большому разочарованию Мелиссы, действия лорда Гейзенберга будет очень трудно предсказать и им противодействовать. Лучшим вариантом, который у нее был до сих пор, было избегать его, но…это кажется почти невозможным, если он проявляет особый интерес к тому, чтобы плюнуть на ее Даму. Нахмурившись, Мелисса сжала руки в кулаки на столе… Внезапное желание найти пистолет и всадить пулю в голову лорда Гейзенберга охватило ее, как дух мщения. Если бы он хотел добраться до ее Леди, то сначала ему пришлось бы пройти через нее. Откуда, черт возьми, это взялось? Ее Госпожа еще раз вздохнула и откинулась назад, потирая пальцем лоб. — Однако, конечно, это еще не конец. Несмотря на то, как легко было бы оставить все как есть, относить Моро или Гейзенберга к определенной категории глупо. У них тоже есть мысли и чувства. Моро… ну, больше всего на свете он жаждет компании. Он хочет, чтобы его заметили, вот почему он делает то, что делает. Он не плох, но он заблуждается. Одиночество порождает отчаяние. Хотя это не изменило бы ее действий в его присутствии, ну… она не могла не испытывать чувства товарищества, каким бы слабым оно ни было. Она знала, каково это — быть одной, плыть по течению, в комнате, полной людей. — Гейзенберг… я не уверена в его мотивах. Насколько мне известно, он не причинял интенсивного вреда. Его… выходки масштабны, громки, их легко заметить и им легко противодействовать. Он стремится нарушать и раздражать, а не активно вредить. Хотя это может показаться нелогичным, поскольку я уже упоминала, что он убил мою предыдущую служанку не более пяти минут назад, для него это не так. То малое уважение, которое он питает к нам, Лордам, не распространяется на других. Для него ты — мое достояние. Инструмент. Предмет, который он может сломать, чтобы досадить мне, а не человек. Для него в этом нет ничего личного. Интересно. Тогда странный персонаж. Что ж, Мелисса ничего не могла поделать, кроме как попытаться… противодействовать его выходкам, в зависимости от того, что это было в то время. Он кажется дико непредсказуемым; ей нужно быть настороже, когда он рядом. — И даже тогда, — продолжила ее Леди, отстраненный взгляд в ее глазах, когда морщины снова начали омрачать ее черты, Мелисса почувствовала, как ее палец дернулся от желания разгладить их, — он заботится по-своему. Куклы, которые он забрал у Донны, были возвращены целыми и невредимыми и в идеальном рабочем состоянии. Тот небольшой ущерб, который он причинил водохранилищу Моро, он исправил… и он… он сыграл важную роль в нашем восстановлении после инцидента. Несмотря на то, насколько он раздражает, независимо от того, как сильно он действует мне на нервы… я не могу ненавидеть его. Мелисса прикусила внутреннюю часть губы, ее Леди выглядела такой… подавленной, как будто пыталась разгадать головоломку без логического завершения. И она понимала, почему лорд Гейзенберг тоже проникнет ей под кожу… и все же, чтобы помочь… она не знала, что и думать. Она также имела дело с абсолютными понятиями: гнев, ненависть, замешательство, счастье. Каким бы новым ни было это последнее чувство, оно было прочным фундаментом. Мелисса не была уверена, что сможет справиться со сменой парадигмы чувств всякий раз, когда кто-то входил в комнату. Взглянув на свою Даму, Мелиссе не понравилось, как она нахмурилась. Хотя она не выглядела сердитой, Мелисса была уверена, что, что бы ни чувствовала ее Леди, это было хуже, чем гнев, который она испытывала раньше. Борясь с собой, чтобы не коснуться руки своей Дамы, Мелисса почувствовала, как у нее дернулся глаз. Прикосновение к ее Леди могло усугубить ситуацию, в конце концов, она не хотела пугать ее гневом… но, если это сработает… Импульс. Импульс. Черт возьми. Наклонившись вперед, Мелисса нежно положила руку на руку своей Госпожи… снова. Нет, нет, нет. Это должно было помочь ей, чтобы огонь повиновался ей и не вышел из-под контроля. Не поднялся. Изо всех сил стараясь не обращать внимания на удручающе приятное тепло в груди. И тепло на ее ладони. Ее Госпожа вышла из оцепенения и устремила внезапно острый взгляд на свою руку. Мелисса затаила дыхание, готовая отдернуть руку. Чего она не ожидала, так это того, что Леди повернула руку и слегка сжала ее. Она… держала Мелиссу за руку. Альсина держала ее за руку. Черт, этот огонь, который она едва сдерживала, вырвался, как вулкан. Мелисса собрала все свое грозное самообладание и заставила его обрушиться на пламя, чтобы остановить прилив тепла к ее щекам. Ей повезло, что в этот момент волосы прикрывали шею, потому что она почувствовала жар уже на подбородке. — …с вами все в порядке, миледи? — осторожно спросила Мелисса, все еще держа свою руку в руке своей Дамы. — Да, да. Спасибо, Мелисса, — ответила Леди, слегка прочистив горло и отпустив ладонь. Мелисса положила свою почти дрожащую ладонь обратно на колени, — если ты не возражаешь, я бы хотела немного побыть одна. Пожалуйста, принеси сюда чай через два часа. Госпожа резко повернулась с замкнутым выражением лица и взяла ручку, чтобы продолжить работу. Мелисса встала и сделала резкий реверанс, жар все еще пытался подняться к ее щекам. Проклиная свое собственное тело, то, что, как она думала, она контролировала. — Конечно, миледи, — ответила Мелисса и, развернувшись на каблуках, спокойно вышла из комнаты, осторожно закрыла дверь, прежде чем глубоко вздохнуть… и почувствовать, как ее лицо вспыхнуло. Черт возьми. Это начинало становиться проблемой. Взглянув в конец коридора, чтобы убедиться, что там чисто, она быстро прислушалась и в течение нескольких мгновений… жужжание крыльев в… Восточном крыле. Несясь по коридору, становясь все быстрее и быстрее, пока она практически не прибежала в библиотеку. Развернувшись, Мелисса уставилась на множество книг, заполнявших большую комнату. Она никогда раньше по-настоящему не ценила эту комнату, но это была прекрасная комната. Высокие книжные полки со всеми упорядоченными книгами, начиная от автора в одних разделах и в алфавитном порядке по названию в других. Величественный набор винтовых лестниц, ведущих на второй, а затем и на третий этаж с извилистыми книжными полками и хорошо сохранившимися книгами. Жаль, что у нее не было времени и внимания, чтобы просмотреть их. Стиснув зубы, она натянула воротник, чувствуя, как ей становится тесно в одежде. Заставляя себя игнорировать это чувство, она металась по библиотеке… разглядывая книги, но ничего не могла прочитать, борясь с огнем в груди, а ее одежда становилась все теснее и теснее. Потеряв терпение, она схватила первую попавшуюся ей на глаза книгу, когда обогнула книжный шкаф. Открыв его на случайной странице, она начала читать, чтобы отвлечься, как минимум. » — как только разобрались. Само чувство будет отличаться от человека к человеку; в то время как один человек может испытывать желание быть замеченным и жаждать внимания, другой может уклоняться от этого внимания. Это не редкость и типично для тех, кто мало взаимодействовал в этой области, поэтому никому не должно быть стыдно за эти реакции…» Закатив глаза, Мелисса пропустила несколько страниц, даже если это было не то, чего она хотела, это в любом случае отвлекало ее. «Наиболее примечательно, что это может ощущаться так, как будто в груди разгорается огонь». А, вот и мы. Это то, что ей было нужно, как ей повезло, что она смогла взять нужную книгу с первого раза, причем в не менее рассеянном состоянии. »…это типичное чувство. Было бы странно, если бы кто-то этого не почувствовал. В зависимости от человека, это может быть пожар, вызванный взрывом, или простое покалывание тепла, или оно может достигать пика и спадать в сочетании с внешними раздражителями. Чувство не уйдет, как таковое, оно будет постоянным; иногда оно может быть подавлено другими эмоциями, но, если подумать, чувство останется. Это главное сходство между…» Мелисса уставилась на открытую перед ней книгу. Нет. нет, это невозможно. Она не была… она не могла… это…это… »…влечением…» В-влечение. Облизнув внезапно пересохшие губы, Мелисса прислонилась к книжной полке и уставилась на слово, желая, чтобы оно изменилось. Этого не произошло. Что, черт возьми, она собиралась с этим делать? Она… она была увлечена Альсиной Димитреску. Н-но вот, по логике вещей, в этом не было ничего нового. Объективно, Леди была очень привлекательна. Она не была первой и, вероятно, не единственной. Да. Это было совершенно нормально, не из-за чего волноваться. Возможно, она не чувствовала этого раньше, но это не было чем-то таким, с чем она не могла бы справиться. И если бы эта книга была на эту тему, то тем лучше. Быстро перечитав абзац и на этот раз приняв информацию, она вернулась к тому, где была. »…сходство между влечением и любовью». »…и любовью” «любовь» Любовь. О Боже, любовь. Мелисса почувствовала маленькую искру в груди, когда прочитала это слово. Это было едва заметно, не более чем тлеющий уголек. Незначительно… верно? Любовь. Она почувствовала, как маленький уголек снова вспыхнул, согревая ее грудь, как последняя вспышка тепла от догорающей спички. Вот дерьмо.