House of Dimitrescu

Глубоко дыша, со свежим блеском пота на лбу, она обернулась и посмотрела на Альсину, прежде чем ухмыльнуться. Это прелестное кремовое платье превратилось в лохмотья. Ткань была разрезана на ленты, и не только это, платье очень мягко шипело. Тлеющие угольки вспыхивали и гасли, прежде чем все они медленно потухли, оставив обгоревшие края, которые она могла только разглядеть в темноте. Наиболее поврежденная часть платья была над правой грудью, где остался лишь тонкий кусочек материала. Если бы она посмотрела достаточно пристально, то смогла бы увидеть- Борясь с румянцем, Мелисса быстро осмотрела остальную часть Альсины… она была совершенно невредима. Ах, черт возьми. Закашлявшись, она прикрыла рот рукой, чтобы не залить пол своей кровью, прежде чем посмотреть на себя. Ее топ не был разорван в клочья, но он был полностью разорван надвое от кончика правого плеча до самого бедра. Единственная причина, по которой она не… двинулась в поле зрения Альсины, заключалась в том, что кровь прилипла к ее телу. Осторожно сняв топ, ровно настолько, чтобы она могла видеть, Мелисса едва успела поймать свой лифчик, прежде чем он выскользнул из топа. Уставившись на рану, она осторожно провела пальцем по глубокому порезу. Ее регенерация работала методично, начиная изнутри наружу, что означало, что поверхностная рана некоторое время не заживала. Особенно учитывая, что она была уверена, что ее ребра были переломаны и, по крайней мере, одно из легких было пробито. Сделав несколько неуверенных шагов вперед, она сделала только три, прежде чем упала вперед и приземлилась лицом на живот Альсины. Похоже, ее тело все еще привыкало к регенерации. Возможно, ей придется сделать спарринги регулярными только для того, чтобы она могла получить достаточно травм, чтобы восстановиться, не падая в обморок. Мелисса скорее почувствовала, чем услышала, смешок Альсины, когда ощутила, как чья-то рука погладила ее по волосам. Ворча, она подняла свою рапиру, не глядя, постучала ею по рапире Альсины, но получила ливень металла, который ударил ее по голове, прежде чем с грохотом упасть на пол. Выглянув одним глазом, она уставилась на куски металла на полу. Они были в черных пятнах, сквозь пятна виднелись только маленькие серебряные вкрапления. Подняв руку, она уставилась на единственный срезанный кусочек металла, который остался. Вероятно, она ослабила лезвие, когда продолжала пропускать через него ток. Вкупе с мощным ударом Альсины, он преодолел свою критическую точку. — Похоже, я недовольна герцогом, — промурлыкала Альсина, — он сказал мне, что они неразрушимы. Прижимаясь к животу Альсины, она не испытывала боли… но что-то неосязаемое было разорвано в клочья, как и платье Альсины. Ее гордость. По нескольким причинам, чем одна. — Ты лгунья, Альсина, — проворчала Мелисса, поднимая лицо от живота, чтобы обвиняюще взглянуть на графиню, — ты не выложилась полностью, не так ли? Альсина подняла брови, но слегка улыбнулась, нежно положив руку ей на плечо. — Нет, — ответила она. — И ты была в платье, — проворчала она, скрестив руки на груди, но быстро опустила их, так как скрещивание вызвало поток крови, вытекший из ее груди. Вместо этого она удовлетворилась обвиняющим взглядом. Альсина ответила лишь удивлением. — Меня превзошли и превзошли с того момента, как я бросила тебе вызов, — она высунула язык, она знала, что это было невероятно по-детски — возможно, Кассандра подействовала на нее, — но она только что отказалась от своей гордости. Альсина просто выглядела более забавной с каждой секундой. — Это было… ПОТРЯСАЮЩЕ! — внезапно закричала Кассандра, прыгая через комнату. — Ты была, как ЗАП, а потом мама выпустила свои когти, и вы обе БАМ, и… этот завершающий удар! Ты выглядела как персонаж из фильма, который я украла у Моро… Мелисса не смогла сдержать легкой улыбки, появившейся на ее губах, даже когда Альсина посмотрела на Кассандру. Кассандра, конечно, не обратила никакого внимания на этот взгляд. — …и это было просто… самое лучшее, что когда-либо было, можем ли мы сделать это снова? Я хочу посмотреть, как вы, ребята, делаете это снова. — Ты уверена, что сама не хочешь попробовать? — спросила Даниэла, останавливаясь рядом с сестрой и ухмыляясь. — Мне любопытно посмотреть, как бы ты перенесла удар током, — добавила Бела, скрестив руки на груди с блеском в глазах, которого Мелисса никогда раньше не видела, и она не была уверена, что ей это нравится. Бела смотрела на свою сестру как на эксперимент. — Хотя я уверена, что вы, девочки, хотели бы снова подраться, — успокоила Альсина, — я уверена, что у дорогой Мелиссы было достаточно потерь для одного дня. Кассандра хихикнула. Бела спрятала смешок за ладонью. Даниэла просто громко рассмеялась. Она была совершенно ошеломлена. Бормоча что-то бессвязное, что даже она не могла понять, она закрыла рот, щелкнув челюстью, когда Альсина начала хихикать. Она не могла остановить маленькое пламя в ее груди, которое становилось чуть больше от сладкого смешка, даже несмотря на то, что она не могла поверить, что Альсина только что сказала ей это. — Ты не единственная, кто может быть дерзкой, Мелисса, — усмехнулась Альсина, поглаживая ее по волосам… и она почти возненавидела то, как она наклонилась к прикосновению. Почти. — Ладно. Хорошо. Возможно, я немного перестаралась, — призналась Мелисса с застенчивой улыбкой. Альсина постучала ее по подбородку костяшками пальцев и подмигнула ей. — Мне это понравилось, — сказала Альсина. — кроме Кассандры и Даниэлы, которые делают это в самое неподходящее время, мне не с кем «сцепиться рогами» на словах. — Что ж, мне бы не хотелось разочаровывать, — сказала Мелисса, присев в реверансе… и быстро поймала свой лифчик, когда он выскользнул из ее разрезанного топа. Выругавшись себе под нос, она обхватила себя руками и покраснела так ярко, как никогда не краснела… что было нетрудно, поскольку она начала краснеть только в последние несколько месяцев. — Я думаю, самое время привести себя в порядок, — сказала Альсина, глядя в пол.…Мелисса не была уверена, что у нее галлюцинации, но она могла бы поклясться, что на щеках Альсины появился легкий румянец, — Кассандра, поскольку это была твоя идея, приберись здесь и убери мою рапиру. Даниэла и Бела — ужин. Я хочу, чтобы все в столовой были готовы к ужину через час. — Да, мама, — ответили девочки и сразу же принялись за свои дела. — Ах, Бела, Даниэла? — сказала она после нескольких мгновений колебания, натягивая на себя топ и откашливаясь. Она знала, что может спросить, не смущаясь, однако ничего не могла с собой поделать. Не все будет так просто отпустить. — Да? — спросила Бела, останавливаясь. — А? — сказала Даниэла, затормозив, а не плавно остановившись. — Ну, ах, видите ли… после трансформации, — начала Мелисса, прочищая горло и оглядывая комнату, когда ее щеки покраснели, она заметила глаза Альсины и увидела в них беспокойство, — я эм, предпочитаю что-нибудь более… сырое на ужин. Взглянув на Альсину, она заметила, что беспокойство исчезло, сменившись удивлением. Бела и Даниэла тоже выглядели удивленными, хотя Даниэла выглядела скорее смущенной, чем удивленной. — Что ты имеешь в виду? — спросила Даниэла, наклонив голову. — Во время трансформации мои внутренние органы тоже меняются. Самое радикальное изменение — это мой желудок, поскольку он позволяет мне легче переваривать кости и плоть… когда я перевоплощаюсь обратно, хотя мой внешний вид возвращается к норме, моим внутренним органам требуется больше времени, чтобы измениться из-за их деликатной природы. Я бы предпочла, чтобы смехотворно сильная желудочная кислота не растворяла мой кишечник. Однако, из-за этого, я… люблю есть более… сырую плоть в течение нескольких дней. — Человечина? — прямо спросила Даниэла. — Да, — сказала Мелисса со вздохом, Даниэла была намного умнее, чем кто-либо из них думал о ней. — Действительно? — спросила Альсина, бросив на нее странный взгляд. Это было неплохо; это была смесь растерянности и недоверия. — Человеческая плоть была самым легким мясом, которое можно было найти на объекте, — сказала она, фыркнув, — оглядываясь назад — довольно пугающе. — Скорее, — протянула Альсина, когда Даниэла и Бела ушли, чтобы начать готовить ужин. Натянув топ поплотнее, Мелисса поправила… себя и пошла рядом с Альсиной, когда они выходили из бального зала. Она смотрела вперед, не смея взглянуть на Альсину. О, не из-за ее возможного… поклона, который ей придется сделать, как бы сильно она этого не ждала. Тем не менее, она очень старалась не смотреть на движение груди Альсины. Без полных складок платья оставшийся материал… не обеспечивал достаточной поддержки. Не смотри. Не красней. Не смотри. Не красней. Не смотри. Не красней. Ее мантра не сработала. Взглянув в сторону, она заметила, как мягко покачивается грудь Альсины… и как она слегка колышется из стороны в сторону, что было вызвано походкой. Разве она раньше не замечала движения бедер Альсины? Лучшим вопросом было бы спросить, почему она сознательно замечает это сейчас? И почему ее тело должно было отреагировать именно сейчас? При каждом взгляде у нее перехватывало дыхание. Она чувствовала, что ее ноги начинают слабеть с каждым шагом, когда ее ноги дрожали от… чего-то в животе. Она знала, что это был… жар, но он отличался от пламени в ее груди; в то время как это был маленький огонь, который время от времени разжигали, так что пламя становилось намного больше, но это… это было что-то совершенно другое. У него не было формы, оно просто… было. И то, что это было, было свернутым клубком чистого, расплавленного тепла. Как будто это был вулкан, готовый извергнуться в любой момент. Точно так же, как вулкан, он пульсировал и бурлил… но только когда она была рядом с Альсиной, особенно когда она думала об Альсине. Или когда она смотрела на Альсину. Или… что-нибудь, связанное с Альсиной. Хотя он менялся по интенсивности своей… пульсации при каждом их взаимодействии, свернутый кольцом жар был вездесущим, независимо от ситуации или того, где она находилась. Единственное сходство между странным жаром и пламенем в ее груди. По крайней мере, она знала, что это за пламя. У нее была мысль о том, что это было, но она знала, что не сможет справиться с этим… пока. — Ты можешь смотреть, если хочешь, моя дорогая, тогда ты можешь наблюдать, не пытаясь спрятаться за своими волосами, — внезапно сказала Альсина, — я чувствую тепло от твоего румянца отсюда. Ах. Прочистив горло, она поспешно отвела взгляд. — Я… я понимаю, — сказала она с невероятно слабой попыткой быть беспечной, — я буду иметь это в виду. Альсина только рассмеялась. — Твоя формальность погубит тебя, если ты снова попытаешься ввести меня в заблуждение, — усмехнулась она, заставляя эти проклятую грудь подпрыгивать еще больше. Перестань смотреть. И будь все проклято, такая простая ошибка… Хотя формальность работала с врачами, поскольку они не ждали ничего, кроме полного повиновения. С Альсиной — нет. Особенно после того, как она была так расслаблена во время матча по фехтованию. Кроме того, ей на самом деле не нужно было пытаться, э-э, сбить Альсину с толку. Она могла просто сказать правду. Привычка, которую ей нужно было бы начать формировать, и быстро, особенно в том, что касается ее чувств. Она мало что знала о них, но не была настолько наивна, чтобы полагать, что ухаживание может сработать без того, чтобы ее партнер хотя бы немного знал о ее чувствах. — Я-я, ах, это заставляет меня… чувствовать… вещи. Как невероятно четко сформулировано. Она бы нахмурилась на себя, если бы в данный момент ее смущение не достигло такого уровня, которого она никогда раньше не испытывала. Если бы это был счетчик, она бы сломала эту чертову штуку и оказалась бы в середине стратосферы. Непонимающий взгляд, который бросила на нее Альсина, не помог. Это была не вина Альсины, ни в малейшей степени. Она была так фантастически расплывчата, что не могла не поморщиться на себя; А) из-за своей глупости не дополнять, и Б) нуждаясь в дополнении, что означало, что ей нужно было больше думать об этом. — У меня есть… ощущение в животе. На самом деле, это ложь. Это не в моем животе, это… ах, немного ниже, — она покраснела, оглядывая коридор, который видела более сотни раз, — это всегда… присутствует, но это наиболее сильно, когда я рядом с тобой, особенно когда я… замечаю твои женские уловки. — Я вижу, — ответила Леди, останавливаясь. Мелисса моргнула, они действительно уже были в комнате Альсины? — я так понимаю, ты знаешь, что это такое? Она кивнула; она действительно знала. К ее собственному удивлению, учитывая, что она думала, что на самом деле у нее этого… больше нет. Она предполагала, что у нее все еще есть инстинкт на это, поэтому она знала, каково это. Однако, даже если она знала, что это такое, это не означало, что ей это должно было нравиться. Ну, это было неправдой, не то чтобы ей это не нравилось… она просто не… она не- — Мелисса. Моргая, она подняла глаза и встретилась с глазами Альсины, которые были мягкими, и на ее лице даже появилась легкая улыбка. — Расслабься, тебе не нужно продолжать пытаться объясниться. Я спросила только потому, что не хотела, чтобы ты думала, что ходишь кругами, если не знаешь. Нет никакой спешки… в конце концов, — сказала Альсина с легким смешком, и в ее глазах появился искрящийся блеск, а улыбка стала шире. — У нас есть все время мира. — Да, — ответила она, лучезарно улыбаясь Альсине, — да, я полагаю, что есть… И, конечно же, у них оно было. Они обе были биологически бессмертны. — Однако, — сказала Альсина, открывая дверь, — я бы рекомендовала не бороться с этим чувством, иначе ты встанешь между своей концентрацией и своим… желанием. Да… желание. Вот оно. — Я буду стараться изо всех сил, — честно ответила она, и так и будет. Сработало это или нет… Что ж, это покажет время. И ее будущее «я», с которым нужно бороться. — Увидимся за ужином, моя дорогая, — сказала Альсина и нырнула в свою комнату, прежде чем оглядеть её, — который через пятнадцать минут. Пятнадцать минут?! Промчавшись по коридору под мелодичный смех, Мелисса сбежала по лестнице и, практически спотыкаясь, спустилась в свою комнату в помещении для прислуги. Швырнув топ через всю комнату на кровать, она проворчала, распахивая дверцу шкафа. Теперь у нее был гораздо более широкий выбор одежды. Бела, Даниэла и Кассандра — благослови их господь — отдали ей всю свою старую одежду. Ее девочки- …ее девочки? Это был второй раз, когда она подумала об этом. И первое, что она произнесла вслух. Прямо перед Альсиной. Что ж, Альсина, похоже, не видела в этом ничего плохого. В «Спасите моих девочек» были Даниэла, Бела и Кассандра. Пожав плечами, она сняла брюки и схватила свою обычную униформу горничной. В то время как она наслаждалась одеждой, которую ей подарили ее девочки, она нашла особый вид комфорта и спокойствия, который принес ей наряд горничной, поскольку это был первый комплект удобной одежды, который ей когда-либо дарили. Поправив головной убор, она смахнула с плеча несколько ворсинок и улыбнулась своему отражению. Спокойно и уютно. Именно так, как ей это нравилось. Выскользнув из своей комнаты, она быстро пробежала по коридору и обогнула несколько коридоров. Хмурясь на бегу, она чуть не скорчила гримасу самой себе, потому что не она одна смогла убраться. Очевидно, она знала, что это не ее вина. Но ей все еще нравилось убирать… хотя она знала, что эта мысль была раздражительной. Остановившись перед входом в столовую, она спокойно отряхнула платье, прежде чем войти в комнату. Не как летучая мышь из ада. Она надеялась, что ей не придется делать это снова, хотя она, скорее всего, убьет любого, кто был бы достаточно глуп, чтобы вторгнуться в Замок сейчас. Вздрогнув, когда она закрыла дверь, она знала, что могла бы сделать это для начала… если бы только она не была так противна себе. Ну, оглядываясь назад, это двадцать на двадцать и все такое. Выбросив эти мысли из головы, она улыбнулась Кассандре и Альсине, которые уже сидели за столом. И она думала, что была быстрой. — Ты работаешь сегодня вечером? — спросила Кассандра, оглядывая ее с ног до головы. — Я работаю каждую ночь, милая, — ответила она, занимая место справа от Альсины, прямо напротив, — утром, и днем, если уж на то пошло. Такова природа служанки. Ухмыльнувшись, когда лицо Кассандры сморщилось от ее ласкательного имени, она откинулась на спинку стула и устроилась поудобнее. Несмотря на то, что он был сделан из цельного дерева темного дуба, он был на удивление удобным. — Вина? — внезапно спросила Альсина, поднимая бутылку, которую Мелисса не заметила на столе. Посмотрев на бутылку, она прочитала название «Sanguis Virginis». Это было кровавое вино. Тихо напевая, она наклонила голову вперед и назад. Она, конечно, могла попробовать, но понравится ли ей? Что ж, ей действительно нравился вкус крови. Это было хорошо; ее кормили этим достаточно часто… хотя обычно это была кашеобразная куча мяса и фарша. — Да, пожалуйста, — сказала она с приятной улыбкой. Альсина изобразила нечто вроде удивленной улыбки, но все же налила ей щедрое количество вина в хрустальный бокал, стоявший перед ней. Взяв стакан, она слегка понюхала его и подняла брови. Оно было ароматным. Она определенно чувствовала запах алкоголя, хотя он чудесно смешивался с фруктовым ароматом винограда. — Красный виноград? — спросила она, взбалтывая густую жидкость в стакане. Однако она не оставалась на стекле. Брови Альсины взлетели до линии волос. — Ты можешь определить это только по запаху? — спросила она, ошеломленная. — Нет, — ухмыльнулась Мелисса, — удачная догадка. Альсина закатила глаза, делая глоток своего вина… в то время как Кассандра фыркнула в руку. Не обращая внимания на свирепый взгляд Альсины, обращенный к Кассандре, она поднесла бокал к губам и сделала медленный и маленький глоток. Вау. Это было просто восхитительно. Она была права, оно было невероятно сочным, и на вкус совсем не похоже на виноград. По своему вкусу вино было почти тропическим. Насыщенный и гладкий. Она предположила, что это кровь, придающая такой насыщенный тропический вкус. Она не была уверена, как это придает ему такой вкус, однако она могла видеть, как Альсине удалось создать с его помощью винную империю. Она могла только почувствовать привкус крови, потому что знала, каков он на вкус. Во всяком случае, это делало его еще ароматнее. По крайней мере, для нее. — Это, — выдохнула она, облизывая губы, — прекрасно. — Спасибо, — сказала Альсина, прихорашиваясь от похвалы. Ну, ее грудь все равно выпятилась. По крайней мере, неповрежденное платье не давало ее… пышной груди подпрыгивать. Она отказалась признать выражение разочарования в её… низу… на это. Двери на кухню распахнулись, ударившись о стену. Бедный замок! Оглянувшись через плечо, она подняла бровь на Белу и Даниэлу, которые стояли с подносами в руках… Даниэла выглядела очень застенчивой, в то время как Бела хмуро смотрела на свою младшую сестру. — Я думаю, — протянула она, — что бедный замок получил достаточно надругательств за последние несколько недель. Даниэла усмехнулась, хотя было очевидно, что это было натянуто, а постоянное перемещение взгляда младшей давало понять, что она избегает пристального взгляда матери. Который в настоящее время был довольно смертельно опасен. — Вот, пожалуйста, — сказала Бела, ставя перед ней тарелку, — свежий салат: листья салата, огурец, тертая морковь, руккола с перцем и нарезанные свекла и шпинат. А и, приготовленные почки. Посмотрев вниз на свою тарелку, ее глаза расширились, когда она посмотрела на откровенно красивый салат, который был разложен на ее тарелке от самого большого листа; листья салата внизу, до самого маленького овоща; тертая морковь сверху. Человеческие почки были самыми красивыми, которых она когда-либо видела. Она никогда не думала, что когда-нибудь скажет это. Они были коричневыми, с легким красным отливом сверху, из-за соуса, она предположила. Из розового дна не вытекало никакой крови, а вены были искусно удалены из двух органов. Проще говоря, они выглядели фантастически. Подняв глаза, она посмотрела на остальные тарелки. У всех был салат, хотя мясо было разнообразным. У Кассандры тоже были почки. У Белы была… часть сердца? Возможно, половина. Предположительно, вторая половина была у Даниэлы. У Альсины была целая печень. Взяв нож и вилку, она разрезала почку, и ее нож скользнул по ней, как будто она резала масло. Откусив маленький кусочек, она закрыла глаза и медленно прожевала. Забудьте о том, что это человечина, это было, возможно, лучшее мясо, которое она когда-либо пробовала. Подняв глаза, она с удовлетворением увидела, что остальные начали есть, а не наблюдали, как она чуть не застонала от вкуса. Орган, который отфильтровывал мочевину из организма, какая ирония. Моргнув, она поняла то, что раньше не приходило ей в голову. — Скажите, почему, когда я впервые увидела вас, девочки, вы ели мясо прямо из холодильника, а не готовили? — спросила Мелисса, думая об этом, она не видела, чтобы они делали это с тех пор. — Это, — промурлыкала Альсина, откусывая кусочек печенки и бросая пронзительный взгляд на своих дочерей, — было наказанием. — Наказанием? — с любопытством спросила Мелисса, глядя на девочек. — Да, видишь ли, Даниэла подумала, что это блестящая идея попытаться разыграть группу горничных, которые должны были убрать кабинет матери, — сказала Бела, бросив неприязненный взгляд на Даниэлу. — Эй! Вы согласились с этим! — младшая защищалась, надувая щеки и запихивая салат в рот. — Короче говоря… мы закончили тем, что опрокинули мамин книжный шкаф. И разбили старые дедушкины часы, когда на них рухнул книжный шкаф, — добавила Кассандра, подталкивая Даниэлу, которая нахмурилась в ответ. — Инцидент, — Альсина насмешливо произнесла это слово, — произошел на следующий день. Следовательно, они полагали, что я забыла об их проступке. Я не забыла. Мелисса была уверена, что изгиб губ Альсины был самодовольным, хотя это было быстро скрыто бокалом вина. Она съела еще немного, пока разговор затихал… Черт, это было невероятно вкусно. Она очень серьезно подумывала о том, чтобы каждый вечер просить на ужин человечину… хотя и не была уверена, как ее «нормальный» желудок отреагирует на это в течение нескольких дней подряд. Что ж, каннибалы справились с этим… ей нужно будет немного подумать. Подняв глаза, она увидела, как Кассандра украдкой достала свой кунай, пока Альсина была занята разделкой печени. Действительно, знала ли Кассандра, насколько это не гигиенично? Она не была уверена, что ее девочки могут заболеть… но она не хотела так рисковать. — Кассандра, — произнесла Мелисса нараспев, приподняв бровь, когда девушка застыла с рукой, наполовину высунутой из кармана, — пожалуйста, воспользуйся ножом и вилкой. — Да, мам, — проворчала Кассандра, и Альсина щелкнула ее по лбу. Она застыла. Глаза широко раскрыты, а вилка застыла на полпути ко рту. Мама? Кусочек головоломки, которого ей не хватало, встал на место. Вот почему она продолжала называть Белу, Даниэлу и Кассандру своими девочками. Она… она пыталась быть их мамой? Пламя в ее груди, рядом с Альсиной, запульсировало в знак признания этого факта, и она быстро сунула кусочек почки в рот, чтобы не отбросить эту мысль при этом поразительном осознании. Хотя… это действительно не должно было быть так поразительно, она только что отчитала Кассандру за то, что она не пользовалась ножом и вилкой. Посмотрев в сторону, она поймала взгляд Альсины и снова замерла. В них был странный блеск… черт, неужели Альсина увидела свой момент осознания? Улыбнувшись, она знала, что улыбка была немного натянутой, но это было лучшее, что она могла изобразить в своем нынешнем стрессе… к счастью, Альсина просто улыбнулась в ответ, и все они вернулись к ужину… однако улыбка не коснулась глаз Альсины. Откинувшись на спинку стула, она допила остатки вина, прежде чем встать, она собиралась хорошо выспаться сегодня вечером после такого ужина сразу после того, как умыться- — Мелисса, я бы хотела, чтобы ты составила мне компанию, — сказала Альсина, вставая и беря бокал с вином, — девочки, как только вы закончите мыть посуду, вы можете взять себе любые угощения, которые найдете… и один бокал вина. Ее девочки вскочили на ноги быстрее, чем если бы они были в огне, и бросились вокруг стола, собирая тарелки и исчезая на кухне быстрее, чем она успела моргнуть. Они, должно быть, действительно наслаждаются угощением… или, возможно, все дело в вине. Прогулка была пугающе тихой, и это нервировало ее… особенно после разговора чуть больше часа назад. Мелисса знала, что это было, когда она замерла, неужели она оскорбила Альсину? Боже, она надеялась, что нет. Комкая в руках фартук, она сглотнула, когда они подошли к спальне графини. Альсина вошла первой и придержала для нее дверь. Тяжело сглотнув, она осторожно присела на краешек стула, на котором обычно сидела. Что ж, это был единственный стул, на котором она действительно уместилась должным образом. Альсина села в свое обычное мягкое кресло и уставилась на нее пустым взглядом. — Ты застыла, когда Даниэла назвала тебя «мамой», почему? — сказала Альсина, совершенно нейтрально, с мастерски пустым лицом. — Мне понравилось, — пробормотала она, обычный смущенный румянец в… там где обычно. — Ты… действительно? — Альсина ответила, и ее нейтральная маска слетела, оставив на ее месте удивление… вместе с небольшим изгибом губ. — Да… мне понравилось, когда меня называли мамой, — вздохнула она и откинулась на спинку стула. Ложь ни к чему ее не приведет, она все равно была слишком не в себе, чтобы придумать удачную ложь. — Прости, — сказала она через мгновение, — я не имела в виду… ничего такого. Что ж, я… имела. Я думаю, мне нравится… — Нравится…? — спросила Альсина, наклоняясь вперед. — Защищать их, — тихо ответила она, но в ее голосе прозвучали стальные нотки, — именно поэтому я отчитала Кассандру за то, что она вытащила свой кунай… я не хотела, чтобы она заболела. Альсина несколько мгновений молчала. — Иди сюда, — сказала Альсина через несколько мгновений. Встав, она сделала три шага вперед и встала перед Альсиной. Заложив дрожащие пальцы за спину, она ждала… чего угодно. Чего она никак не ожидала, так это ослепительной улыбки, которой одарила ее Альсина. Ни того, что Альсина, нежно поглаживает ее по щеке одной рукой, а другой убирает волосы с лица. Ни того, что Альсина, мягко двигается вперед, и эти красивые красные губы приоткрываются… достаточно близко, чтобы Мелисса почувствовала сладкий аромат вина. Внутри нее разлился жар, и Мелисса почувствовала, что ее дыхание участилось, и услышала, как громко бьется сердце в груди, и она была уверена, что ее зрачки тоже расширились, но это не волновало. Была только одна вещь, которую она хотела, должна была сделать сейчас. Сократив дистанцию, она закрыла глаза и прижалась губами к губам Альсины в своем самом первом поцелуе.