Комиссар Рекс

Берта Бран сидела у себя в кабинете, изучая какие-то бумаги, на столе вокруг неё громоздились стопки документов. Не высокого роста, подтянутая она выглядела не старше сорока, хотя ей уже за пятьдесят. Короткие волосы с заметной сединой, торчали в разные стороны. Кроме Берты в кабинете никого не было, два соседних стола пустовали. На одном был свален в кучу какой-то хлам, на другом мерцали экранами два монитора. Рихард постучал, привлекая внимание. — Новенький, — сказала Берта не поднимая головы и махнула рукой приглашая войти. — За что тебя к нам? За пьянку или за драку? Или может начальству нагрубил? — Она наконец подняла голову от бумаг и взглянув на него хмыкнула. — Аа-а, Мозер. Значит в твоём случае провальная операция по спасению стервозной фурии. Начальство всегда найдёт за что надавать по заднице, верно? Скажи спасибо, что сам на пулю нарвался, а не кто-то из твоих. Могло быть хуже. Гораздо хуже. А это что за хрень? — Это Рекс. — Рекс я так понимаю это собака? — Прекрасное наблюдение. — Не дерзи, — Берта погрозила ему пальцем. — На данный момент я твое непосредственное начальство, а начальству не хамят. Во всяком случае так открыто. Получил все что требуется? — Все кроме табельного. — И? Почему бы тебе его не взять? — Мне нужно разрешение. Ваше. — Что правда? — удивилась Берта. — В таком случае разрешаю. Иди и получи оружие. Рихард молча смотрел на неё, пытаясь сообразить она и в правду ничего не понимает или только прикидывается идиоткой. Не дождавшись от него ответной реакции, Берта Бран вздохнула и покачала головой. — Скучный ты, Рик. Шуток не понимаешь, — порывшись в ворохе бумаг у себя на столе, она протянула ему разрешение. — Иди. Вот «это» забери с собой, — она указала на Рекса. — И постарайся потерять «это» где-нибудь по дороге. Как можно дальше от моего кабинета. Договорились? Рихард забрал бумагу и вышел. С этой сумасбродной дамочкой будет не просто. Ещё не известно что хуже, руководить этой нахалкой или оказаться у нее в подчинении. Ни тот, ни другой вариант его не устраивал. Когда он вернулся обратно Берта всё так же сидела зарывшись в бумаги. За столом с двумя мониторами сидел тощий парень с длинными волосами, собранными в растрёпанный пучок, и жиденькой бородкой. Не обратив на Рихарда никакого внимания, он продолжил щёлкать мышкой и пялиться в экран. — Кажется я просила тебя избавиться от этой штуки, — Берта ткнула ручкой в сторону Рекса. — Саботируем прямые указы руководства с первого дня? — Я подумал это шутка, — пожал плечами Рихард. — Засчитано, — фыркнула Берта и махнула рукой. — Так и быть. Пусть это чучело держится подальше от моего стола и не ссыт мне в тапки. От стола с мониторами послышалось странное покрякивание. Рихард удивленно обернулся. Тощий парень перестал смеяться и уткнулся носом в экран. — Не обращай внимания, это Сиджи. Он компьютерный гений, а в остальном полный придурок. Ну что мальчики, — Берта отложила папку и взглянула на часы. — Пришло время выпить кофе! По устоявшейся традиции повелителем кофеварки становиться новичок! — торжественно объявила она. — Мне крепкий, с молоком и тремя кусочками сахара. Советую поторопиться, тебе ещё стол разбирать. Можешь скинуть весь этот хлам вон в тот шкаф, мы им все равно не пользуемся. Рихард вздохнул, стараясь унять злость и поплелся делать кофе. Молока не оказалось, и пришлось спуститься за ним в магазин. За это время он слегка поостыл и немного успокоился. Если он разругается с Бертой Бран будет только хуже. Нужно просто выполнять свою работу. Рано или поздно Хартманн сменит гнев на милость и всё это закончится. Хлам громоздился на столе объемной кучей. Цветные пакетики из-под жевательного мармелада, коробки из-под пиццы и бумажные стаканчики, лежали в перемешку с папками, отчётами, ксерокопиями и канцелярскими принадлежностями. В самом низу, обнаружился маленький кактус в кружке со сломанной ручкой. Пока Рихард приводил в порядок бумаги, Рекс таскал мусор в корзину. Берта искоса наблюдала за собакой, попивая кофе. Рихард вытер пыль, полил несчастный кактус и пристроил его возле монитора. Собрал в стаканчик все разбросанные по столу карандаши и ручки, отлепил стикер от экрана и включил компьютер. Неплохо. Работать можно. Рекс отнёс в мусорную корзину последнюю обёртку и устало вздохнув, растянулся у стола. Рихард ласково потрепал его по голове. Жаль что нельзя наградить пса лакомством за проделанную работу. Ветеринар строго велел соблюдать диету. — Есть над чем работать? — спросил Рихард — Конечно есть, — Берта кивнула в сторону пизанской башни из файлов и папок. — Эти ленивые задницы регулярно подбрасывают нам свои висяки. Они почему-то считают, что именно этим особый отдел и должен заниматься. Работы много. Можешь начать с этого, — она протянула ему тонкую папку. Рихард открыл дело и беззвучно выругался. Ханна Северин. Стоило ожидать что Берта подсунет ему именно это. Тогда его группа была слишком занята беготней за Хауффом. На первый взгляд дело Ханны Северин казалось безнадежным, времени на его разработку катастрофически не хватало и он спихнул его в особый отдел. Если Берта хотела ткнуть его носом, у нее получилось. Один ноль. Интересно она специально его хранила все это время, ожидая удобного момента? Папка ведь сверху лежала, Берта явно подготовилась. Впрочем неважно. Если тогда на расследование смерти Ханны у него не хватало времени, то сейчас его более чем достаточно. Прошло уже несколько месяцев, вряд-ли удастся за что-то зацепится, но попробовать стоит. Заняться все равно нечем. Подруга Ханны обнаружила её в ванной с перерезанными венами. Рихард хорошо запомнил красивое, будто кукольное лицо мертвой девушки. Она лежала в красной от крови воде, откинув голову на бортик ванны, сжимая бокал в закоченевшей руке. Рядом на столике опрокинутая бутылка красного вина. Вино разлилось на белом кафельном полу, и смешалось с кровью. Все это выглядело как постановочная сцена какого-то фильма. Вот сейчас ассистент щелкнет хлопушкой, девушка встанет, завернется в полотенце и смоет с себя жуткий грим, а статисты сотрут сладкий сироп изображающий кровь. Но наваждение быстро прошло когда криминалисты расставили повсюду свои таблички и засыпали все вокруг белым порошком. На первый взгляд все очевидно. Самоубийство. Но дело все ещё не раскрыто, значит все оказалось не так просто. А ещё это означало, что он что-то упустил. Снова. Ханна Северин, двадцать пять лет, родом из Инсбрука, в Вене прожила три года. Работала официанткой в ночном клубе, иногда подрабатывала моделью, собирала портфолио, для модельной студии «Стелла Моделс». Рихард взглянул на фотографию улыбающейся Ханны. Красивая девушка, в модельном бизнесе её бы наверняка ждал успех. Жила вместе со своей подругой Уной Герц, та уехала на несколько дней, а когда вернулась обнаружила подругу мертвой. Дверь открыла своим ключом. Признаков взлома нет. Уна Герц утверждает, что причин покончить с собой у Ханны не было. Строила планы на жизнь, депрессией не страдала, у психолога или психиатра не наблюдалась. Встречалась с неким Рупертом Фонхайером. С парнем по словам, Уны Герц, не ссорилась. Они собирались лететь отдыхать на море. Найденные в квартире билеты и почти собранный чемодан это подтверждали. Странно, обычно у самоубийц все гораздо хуже. Что же такого случилось, что заставило Ханну покончить с собой за пару дней до отлёта на солнечный берег Испании? Может она забеременела, а дружок бросил её. Или может её изнасиловали. Перелистнув пару страниц Рихард добрался до результатов вскрытия. Ни изнасилования, ни беременности, ни наркотиков. Только алкоголь в крови. Рихард внимательно всмотрелся в число промиллей, вытянул фотографии с места преступления, взглянул на ту где крупным планом были видны порезы на руках. Идеально ровный, хирургический разрез. Не поперёк, а вдоль по венам. С таким уровнем алкоголя в крови, сделать настолько ровный разрез довольно трудно. Чашка кофе внезапно появившаяся перед ним на столе, отвлекла Рихарда от мыслей. Он удивлённо поднял голову. Берта присела на краешек стола и протянула ему булочку с колбасой. — Я не знаю, что ест это чудовище, — она пожала плечами. — Но слышала что вы в своём отделе лопаете только это. Мы с Сиджи предпочитаем пиццу. Этот извращенец ест даже ту что с ананасами. Сиджи молча развернул шоколадный батончик, скатал обёртку в комок и продолжил шлёпать пальцами по клавиатуре, не обращая никакого внимания на слова Берты. Наверное уже привык. Рихард разломил булочку и отдал половину Рексу. — Ладно тебе, не дуйся, — Рихард подумал, что она обращается к Сиджи, но Берта смотрела на него. — В конце концов может же немолодая, одинокая женщина позволить себе маленькие шалости. Если бы всякие умники спихивали на тебя свою работу, тебя бы это тоже бесило. Ещё как. На самом деле Берта ещё неплохо держится. — Что думаешь об этом деле? Самоубийство? — Сомневаюсь, — честно признался Рихард. — Она была очень пьяна. В таком состоянии очень сложно так порезать себе вены. Я бы не спешил с выводами. — Что-то ещё? — Я ещё не успел просмотреть отчёты экспертов, возможно там есть за что зацепиться. Во всяком случае очевидных причин для самоубийства у нее не было. Если конечно этот Фонхайер её чем-то не обидел. Надо бы с ним поговорить, но не думаю, что это что-то даст. — Верно, — кивнула Берта. — Разговаривать с ним бесполезно. Ханну любил, не изменял, а поездку на море затеял, чтобы сделать предложение. Насколько мне известно, он все ещё посещает психотерапевта, чтобы справиться с потерей. — Что говорят соседи? — Ничего не слышали, ничего не видели. Глухо. Ведь именно поэтому ты скинул мне это дело, верно? Рихард пропустил замечание мимо ушей. — Надо ещё раз поговорить с соседями, возможно кто-то что-то вспомнит. — Вот ты этим и займешся. Рабочий день не закончился, времени полно. Успеешь. — Мы расследуем убийство? — Ты расследуешь убийство. Это твоя работа над ошибками. Стараясь ничем не выдать своё раздражение, Рихард вернулся к отчётам экспертов. Снял копии и взял с собой. Прочитать их можно и в машине, проветриться ему сейчас не помешает. Заодно можно заскочить к портному, брюки придётся ушивать, болтаются на нем как на чучеле. Сиджи развернул очередную шоколадку, скатал обёртку в шарик и кинул на стол, но тут же спохватился и забрал её обратно. — Прости, привычка. Рихард молча вышел из кабинета. Ему определенно точно надо проветриться.