Розовый дым

Неяркий, похожий на юркого светлячка отблеск проехавшего по затемнённой дороге автомобиля всего на пару мгновений осветил комнату. Две сжавшиеся фигуры демонов, застывших в унылых позах с поникшими головами, своими нечёткими очертаниями в залитой темнотой комнате походили на тонкие восковые свечи. - Почему ты не рассказала?.. Черри подняла голову. Она едва ли узнала до странности непривычный, низкий голос своего друга. Волнительная вибрация его тона мягко толкнула воздух, и обострённый слух демонессы уловил хриплый тяжёлый шелест его дыхания. - А какой смысл? Девушка, не поднимая ресниц, упёрлась взглядом в досчатый пол. На что она, чёрт возьми, рассчитывала? Это же Энджел - её персональная маленькая заноза в заднице. Рано ли, или поздно - он всё равно узнал бы. - Смысл?! - Отчаянно возмутился демон, взмахнув рукой. - Мы столько времени упустили! Я бы нашёл лекарства! Я бы перевернул весь город, но достал их для тебя, знаешь?! - Знаю. Потому и не рассказала. Энджел вздохнул и, поднявшись на ноги, медленно подошёл к окну. Несколько долгих, пустых минут они сидели вдвоём, не говоря ни слова: она - на своей кровати, он - на полу у её коленей, сжимая в своей ладони холодные, уже безнадёжно покрытые чернью пальцы своей подруги. Черри, до этого испытавшая скованность от не вполне присущей её натуре неловкости, наконец, осмелилась поднять взгляд. Она чувствовала себя ужасно - она слабела, она отчаивалась, она... боялась. Ей уже довелось умирать однажды (впрочем, как и всем, с кем она когда-либо здесь встречалась), но смерть была быстрой и неожиданной - она не успела поселить внутри страх от тяжёлого осознания своей гибели. Но в этот раз жуткая неизвестность, следующая за обещающей полное поглощение темнотой, терзала её сознание неизвестностью, которой отчаянная бунтарка при жизни пренебрегала. И если же поначалу малышка верила, что эта болезнь - пустяк, и какой-нибудь выход ещё найдётся, то теперь, уже чувствуя полный жестокости взгляд из бездны, она постепенно осознавала, насколько близка к кончине. Болезнь оплетала руку, как опутывают лианы давно овеянные забвеньем статуи в старинных заброшенных городах, и капля за каплей высасывала из неё силы. Мышцы совсем перестали слушаться, слух и зрение обрели крайне особенную чувствительность, сон стал тяжёлым и беспокойным, не приносил ни отдыха, ни забвения. Как это часто бывает у демонов при болезнях, тело девушки потеряло способность к приобретённой в аду терморегуляции - она могла изнывать от жара, дышать через раз и неистово поглощать ледяную воду, а уже через полчаса дрожала от холода под целой горой одеял и пледов. - Как давно ты больна? - спросил Энджи, немного повернув голову. В комнате, наполненной мраком, его силуэт освещался светом уличных фонарей, делая лицо демона ещё более задумчивым и печальным. Черри вновь опустила взгляд, боясь встретиться с ним глазами. - Примерно полтора месяца. - Чёрт... Ну почему не сказала сразу.... - Я не думала, что всё так... хреново. И, прикусив губу, девушка замолчала. Какой ещё ответ на такой вопрос мог бы устроить её приятеля? Как бы могла она объяснить, что не посмела жаловаться на маленькую царапину ему - искалеченному, разбитому, измученному жестокостью "Красной комнаты"? Как бы она сумела воспользоваться его едва не потухшим пламенем, в то время, как сам он так сильно нуждался в её огне, хоть и пытался этого не показывать? Вспоминая, каким он старался быть мужественным и сильным, чтоб не пугать её, не тревожить, Черри почувствовала к своему другу прилив нежности и безграничного уважения. Энджел ведь до конца не знал, что она понимала всё по его глазам... Она старалась помочь, но так, чтобы он этого не видел, и практически совершила чудо. Её поддержка и сострадание стали для друга той крепкой тростью, держась за которую, он, опущенный на колени, сумел подняться. И страшные кадры воспоминаний, повинуясь талантливо отыгранному спокойствию до боли в висках напуганной и разозлённой Черри, со временем потеряли цвет и бывалый лоск, выцвели, как выцветают убитые временем фотографии. Каких усилий стоило её другу выбраться из безпросветной пропасти своих ужасов, по крупицам собрав воедино гордость... Нет, она б не сумела обрушить на Энджи очередной удар. По лицу демонессы скользнула усмешка. Хах, "почему не сказала сразу?"... А ведь он ей о своей беде тоже не рассказал. Она узнала о том, что произошло с ним, от странного анонимного сообщения, а не от самого Энджи, так что... 1:1. Черри подняла голову, и тень умиления промелькнула на бледном худом лице. Большинство демонов, даже довольно неплохо знакомых с Энджи, вряд ли узнали бы в этом тихом и нежном парне привычную всем нахальную дерзкую порно-звёздочку. Уж далеко не каждому он позволял видеть своё настоящее, истинное лицо. - Что тебе нужно, чтобы поправиться? - спросил демон, решительно поворачиваясь к подруге. - У меня кое-что осталось из того, что раздобыл Вэл. Черри лишь покачала головой в ответ. - Это просто лекарства, детка. Регенерирующие, обезболы и антисептики. А мне нужно противоядие. - Я достану. - Где? У тебя нет ни таких связей, ни таких денег. Энджел проигнорировал её реплику. Резкий щелчок напряжённых пальцев по зажигалке - и демоница залюбовалась нежным голубым светом, отразившемся на его лице. Это странно, но, чёрт, он такой красивый, когда печален... Черри невесело усмехнулась. - Энджи, это безумно сложно. Я не смогла, и... - А я смогу. Демонесса, сдаваясь, слегка наклонила голову и, выдохнув, приподняла уголки губ в улыбке. Он такой взрослый - гораздо старше её и по годам, и по меркам ада, - а всё ещё верит в сказки, как наивный ребёнок, ждущий волшебных подарков на Рождество. Она любила в нём это качество - Энджи довольно быстро стал взрослым мальчиком, и тот несчастный, недолюблённый маленький звонкий Энтони, у которого отобрали детство, всё ещё иногда выглядывал, рассматривая уставший мир через такие разные, выразительные, глубокие глаза Энджела. Нависшие, казалось бы, не только над шумным городом, но и над всем Кольцом полóтна безбрежных туч озарили черту горизонта яркими грозовыми всполохами. Гнетущая атмосфера ползущих к жилым кварталам обильных ливней несколько дней держала в холодном страхе привыкших к засухе и жаре преисподней монстров. Вот и сейчас, ознаменовывая своё приближение пугающе-красочной атмосферой, огромное грозовое облако закрыло собой уже привычно расчерченное длинными нитями пентаграммы небо. Часы, висящие на стене небольшой затемнённой комнаты, пугающе и зловеще пробили полночь. - Мне пора, - прикусив губу и по-прежнему глядя вдаль, будто бы извиняясь, произнёс Энджи. - Продержись ещё хоть немного, ладно? Я привезу лекарство. Черри обречённо кивнула. Спорить с ним было бесполезно, но, чёрт возьми, как же она боялась... - Детка, пообещай, что ты не вляпаешься в проблемы... - Всё будет хорошо, малышка, - игриво подмигнул демон и, явно желая разрядить потухшую обстановку, положил руки на свою талию. - Кстати... Если мне не удастся раздобыть этот гребаный антидот, ты отпишешь мне в завещании ту шикарную мини-юбку с блёстками, в которой ты танцевала на барной стойке? Черри в ответ лишь фыркнула: - Хрен тебе! Блять, иди к чёрту, Энджи! И тут же искренне, хоть и тихо, расхохоталась. *** Джонатан, рискнув отлучиться всего на одно мгновение, вернулся к автомобилю и с облегчением выдохнул - никаких происшествий за время его отсутствия не случилось. Зато теперь в его руке приятно будорожил своим ароматом пусть и не слишком качественный, но зато крепкий, сладкий, горячий кофе. Заглянув в отражение бокового зеркала и зачем-то поправив узел идеально завязанного на шее галстука, падший, наконец, сел в машину и с наслаждением откинулся в кресле, по привычке положив руку поверх руля. Сейчас он мог позволить себе расслабиться - раз Валентино поехал мириться к Воксу, значит, скорее всего, быстро он не вернётся. Пока они всё обсудят, пока покричат, пока помолчат, пока расскажут о том, как они скучали, пока нацелуются от души перед затянувшимся примирением, достигаемым обычно после высказанных претензий строго в горизонтальной форме... Видимо, ждать придётся здесь до утра, не меньше. Никто в такой важный момент не подумает о комфорте заждавшегося агента Вэла, да и самому агенту не привыкать. Главное - эти двое опять сойдутся. А значит, ближайшие две недели даже ему - Джонатану - будут сиять капризные звёзды овеянного радостью и блаженством Вэла. Картонный стаканчик с горячим кофе начал обжигать руку. Ангел блаженно прикрыл глаза, сделал глубокий вдох... Он просто обожал кофе и был благодарен людям за их умение превращать дарованные им небесным отцом плоды в столь удивительнейший напиток. Терпкий и крепкий аромат мгновенно придал уюта кабине роскошного лимузина, и Джонатан с наслаждением сделал большой глоток... Которым в ту же секунду едва ли не подавился. Большие стеклянные двери офиса с датчиками движения отворились, выпуская наружу гордо стучащего в такт каблукам своих сапог тростью Вэла, и тут же, словно смеясь, захлопнулись, придавив подол его длинного одеяния. Надо отдать сутенёру должное - он сдержал нервные всплески своих эмоций, ограничившись лишь приподнятой кверху бровью. Явно психующий, заведённый, Вэл до последнего старался держаться невозмутимо. Один лёгкий взмах рукой - и коварные двери выпустили пальто из хватки, среагировав на отданный им сигнал. - Джонатан, - нарочито спокойным голосом обратился сутенёр к падшему, подходя к нему, вышедшему из лимузина. - Ты купил шампанское? - Да, босс. Самое дорогое. - Великолепно. Тащи сюда. Джонни послушно достал из автомобиля приготовленное серебряное ведёрко с погружённым в кристальные кубики льда напитком и повернулся к боссу. - Прикажешь отнести его наверх, в офис? - Нет. К удивлению падшего, Вэл внезапно обхватил горло бутылки пальцами, проигнорировав предложенную ему специальную рукавицу, и, развернувшись на каблуках, гордо направился назад к зданию. Всё это выглядело довольно странно. Чтобы Вэл лично и добровольно принялся выполнять работу, которую возлагал на своих работников? Удивительно. Обычно гордый повелитель не утруждал себя разного рода подобными мелочами, так с чего вдруг сейчас решил спуститься за примирительным пойлом самостоятельно? Ответ на этот вопрос заставил Джонатана застыть, как скульптурное изваяние. Подойдя к минуту назад обидевшей его двери, Вэл закурил, выпустил струю красного дыма, окутавшую его лицо, медленно замахнулся - и звон разбившегося стекла взбудоражил улицу. Падший едва заметно печально выдохнул - видимо, примирения не случилось. Звон осыпавшихся осколков, писк орущей сигнализации создали такой тандем, что голова Джонатана мгновенно вспыхнула. Ему в один миг захотелось как можно быстрее свалить отсюда, будто это он, а не его босс так беззастенчиво напроказничал. К счастью, и Валентино задерживаться у дверей офиса явно намерен не был. Он не убегал, нет - до лимузина отчаянный сутенёр дошагал гордо, неторопливо, докуривая и не оглядываясь, как в лучших американских экшенах. - Джонатан, - с выражением обратился босс к своему агенту, положив руку на открытую для него дверцу автомобиля, - если кто-нибудь из агентов этого плоскоголового идиота захочет встречи, пусть валят нахер. Так и говори им: "Идите нахер". Громко и выразительно. - Я понял, Вэл. Сутенёр удовлетворённо хмыкнул, бросил взгляд на Джонатана поверх очков и, наконец, забрался в салон машины. Он выглядел спокойным, даже слегка насмешливым, но Джонатан точно знал, что поток непрерывной брани слетит с его губ одновременно с щелчком закрывшейся двери шикарного лимузина. - Чёртов ублюдок, грёбанная башка с антеннами... - Сквозь зубы едко процедил Вэл, подбирая полы своего пальто и устраиваясь удобнее, наивно думая, что его не слышат. - Кем себя возомнил этот грёбанный недоумок?! Думал, я за ним бегать буду? Пусть валит к чертям собачьим! Повёлся на сраные комплименты какого-то чокнутого задрота, как давно уже всеми брошенная старая тупая дешёвая проститутка! Вернувшийся за руль Джонатан закатил глаза - его совсем не прельщала опасная перспектива ехать через весь город в компании обезумевшего от злобы босса. Из салона автомобиля чётко донёсся звон разбившегося бокала, возвестив падшего о начале незапланированного алкофеста, и ангел понял - поездка будет не из приятных. Однако же, вопреки всяческим ожиданиям, Вэл буянить намерен не был - слишком уж высоко он восседал на троне своего гордого самомнения. Даже намёком или неосторожным жестом сутенёр не позволил бы себе продемонстрировать ведущему лимузин помощнику, что он, униженный и отвергнутый, чрезвычайно расстроен сложившейся ситуацией. Откупоренная бутылка чего-то крепкого так приятно легла в ладонь, что её не захотелось выпускать вовсе. В этот раз Вэл не стал строить из себя джентльмена и позволил себе пренебречь так принципиально хранимыми им же правилами. Бокал оказался теперь не к месту - зачем тратить время и цедить понемногу божественную амброзию, призванную затуманить бурлящий разум? Один неряшливый взмах рукой, и терпкая жидкость полилась в горло, с каждым глотком обжигая его сильнее. Едва ли не первый раз в своей жизни демон искренне пожалел о том, что так часто балует себя подобными исключительными напитками - со временем градусы перестали пьянить так быстро, и теперь, чтобы напиться до омертвения, ему, по всей видимости, придётся отчаянно постараться. Благо, запас элитного алкоголя в мини-баре его машины с завидной периодичностью пополнялся. За окном вновь замелькали фасады зданий, мерцающие билборды, извилистые дороги... Вэл, наконец, более-менее удовлетворённый лёгким головокружением, рассматривал привычные ему пейзажи теперь с тоской. Когда-то он ездил по этим улицам вместе с Воксом... Когда-то, любуясь ночными вывесками и наслаждаясь будто случайными прикосновениями друг к другу, они обсуждали всякую чепуху вроде планов на выходные и классификации рейтингов современных шедевров кинематографа, ссорились и мирились, расставались, и после- сходились снова... А теперь Вокс бегает на свиданки с каким-то кретином из интернета, а он, один из сильнейших повелителей всего ада, обхаживает свою чокнутую, но сексуальную проститутку. Однако же, ставить Энджи на одну черту с Воксом отверженный сутенёр совершенно намерен не был. И теперь, когда обстоятельства рукой его бывшего парня ткнули его как котёнка мордочкой в свой проступок, он совершенно в себе запутался. Абсолютно верно Вэл чувствовал лишь одно - он был очень разочарован. Могущественный и сильный, сейчас порно-магнат ощущал себя маленьким демонёнком, осознавшим, что ему просто необходима теперь игрушка, которую уже отдали другому мальчику. Однако, если одна полноценная часть его противоречащего самому себе естества просто от злости метала молнии, то вторая отчаянно и испуганно плавилась от печали. "Вокси, чёрт возьми, как ты мог? Неужели это конец? Неужто я больше тебе не нужен?... Или ты просто со мной играешь, наказываешь за мои игры с твоей пресловутой ревностью?... Да. Наверное так и есть. Но твоих показных заигрываний с этим... как его... Лавуа твоя хитрость не отменяет". В какой-то момент алкоголь, всосавшийся в кровь и вскруживший голову, поначалу долго не отзываясь, вдруг одним разом накрыл волной резкого, сильного опьянения. Валентино стало немного легче - он ненавидел жалеть себя, ненавидел страдать по кому-то и быть отвергнутым, и крепкая вкусная выпивка своими заботливыми волнами настойчиво и весьма уместно заслонила собою чувства, выставив на поверхность удачно заменившую их полную яда злость. Сутенёру вдруг разом вспомнились все обиды - дикая ревность Вокса, его скандалы, его истерики, его пустые и глупые обвинения, в конце концов, увенчавшиеся им же предложенным расставанием... Но что, если не думать о нём совсем? Помимо этого демона есть и другие витки этой адской жизни - работа... работа... А есть ли что-то, кроме работы?.. Вэл отрешённо взглянул в окно и задумчиво зажал в пальцах мягкую ткань своего пальто. Напрасно он силился убедить себя, что его статус в аду сто́ит многих жертв. Ну и что, что у него нет друзей, за исключением той же Вельви? Зато есть множество деловых партнёров. Ну и что, что у него нет семьи? Зато имеются подчинённые, готовые выполнить абсолютно любой из его приказов. Ну и что, что не всё всегда гладко с Воксом? Зато он может в любой момент отыметь любую из своих порно-звёзд. У него есть богатства, порой недоступные многим грешникам - капитал, статус и безопасность во время чисток. Но, посмотрев правде в глаза, Валентино признался - все эти пункты настолько шатки, что могут рухнуть в любой момент. Деловые партнёры, конечно, удерживают на плаву его не терпящий конкурентов бизнес. Но именно они зачастую и являются источниками его проблем. Взять к примеру этого дурака Фернандо, попытавшегося обвести его вокруг пальца! Что касается подчинённых - они выполняют его приказы только пока он им платит деньги. И, тем не менее, тоже порой ослушиваются, как тот же Джонатан, поплатившийся за это своими крыльями. Что же касается порно-звёздочек... Наиболее приближённой из них к себе Вэл всегда считал только Энджела. Властный богатый папочка чаще всех остальных жаждал встреч со своим любимцем, щедро его одаривал и нередко позволял то, за что других своих подопечных, не раздумывая, наказывал. И что же Энджи? Вздумал обмануть папочку, затеял с ним свои игры - глупые и опасные! Интересно, какие ещё секреты скрывает его непослушное зыбкое окружение? Пока все эти мысли - не слишком приятные, но отчего-то весьма уместные, - роились подобно жужжащим пчёлам в голове Вэла, лимузин начал медленно сбавлять скорость, а вскоре и вовсе остановился у красивых больших ворот шикарного дома хозяина порно-студии. Что-то где-то знакомо щёлкнуло, дверь лимузина открылась, демонстрируя знакомый, но по-прежнему просто шикарный вид, и отчего-то уставший и словно притихший Джонатан отошёл на шаг, держа дверь открытой, позволяя своему боссу выбраться. - Мы на месте. Вэл, не сдвинувшись ни на шаг, лениво окинул взглядом свои владения, рассеянно поднял взгляд, рассматривая окна особняка, в которых не горел свет... и неожиданно осознал, что его здесь никто не ждёт. Джонатан, проведя его, вновь уедет, Вокс будет мило беседовать со своим новым другом в каком-то тщедушненьком ресторанчике, Энджи наверняка уже видит десятый сон, нежась в постели в обнимку со своей хрюшкой, и все подчинённые давно разбрелись по своим домам... А он, Валентино, в печали и одиночестве, отданный на растерзание своей ярости и обиде, будет бродить по комнатам, курить сигарету за сигаретой и снова прикладываться к напиткам. Джонатан, замерший у дверей, с лёгким непониманием осторожно взглянул на босса, не понимая, почему он, не двигаясь, продолжает сидеть в машине. Может быть, слишком пьян и просто не может скоординироваться? - Эм... Вэл? - Я передумал. Мы едем в студию. Произнеся это, сутенёр заметно повеселел. Конечно, в студию! Работа всегда помогала ему отвлечься от неприятных мыслей. К тому же, находиться одному в студии не так горько, как находиться одному в доме. В студии тебя не обязан кто-либо ждать. В студии есть охрана - значит, он уже будет не один. И как только он раньше до этого не додумался?! Падший кивнул и, захлопнув дверь, снова вернулся на своё место. Ему до смерти надоело кружить по городу, но разве он мог ослушаться? Мотор загудел, колёса зашелестели... А в салоне в очередной раз за вечер особенно громко раздался хлопо́к откупориваемой бутылки. *** - Что-то потерял, сладкий? Энджел от неожиданности внезапно выпрямился, прижавшись к кромке своего косметического стола. Вэл стоял на пороге его гримёрной, оперевшись плечом о дверной косяк и скрестив на груди обе пары рук. Он был пьян - шлейф элитного алкоголя смешался с запахом дорогостоящего парфюма, голос звучал непривычно томно и глушил гласные, а в глазах, затянутых дымовым мороком, будто сверкали молнии. Уловив дух опасности в его взгляде, Энджи попытался придать своему лицу самое непринуждённое выражение. - Ох, Вэл... - Он незатейливо улыбнулся и, скрывая нервозность, пригладил ладонью волосы. - Я был уверен, что ты уехал... - Ты не ответил на мой вопрос. Даже и не взглянув на демона, сутенёр принялся медленно бродить по комнате, словно впервые рассматривая расположенные в ней вещи - вальяжно подошёл к рейлу, огладил рукой висящие на нём эротические костюмы, сделал пару шагов к столу, приблизившись к своему любимцу, поднёс к глазам стоящий на гладкой поверхности небольшой флакон... Энджел, оказавшийся теперь слишком близко к своему папочке, поднял на него взгляд и, помолчав какое-то время, ответил, стараясь обдумывать каждое слетающее с языка слово. - Не то, чтобы потерял... Просто мне кое-что очень нужно, - и, смекнув, что сейчас у него есть возможность вполне уместно обратиться за помощью к повелителю, Энджи неторопливо, плавуче прижался к Вэлу. Кокетливость в его жестах смешалась с досадой на светлом личике, и демон возблагодарил свою суть за подаренную ещё при жизни склонность к весьма умелому артистизму. - Я надеялся, что нечто подходящее отыщется среди тех лекарств, которыми ты лечил меня после "Красной Комнаты". Вэл, слушая свою детку, с трудом уловил нить происходящего разговора - все его силы сейчас были направлены на старание держаться на ногах ровно. Но Энджи, загадочный, сексуальный, жался к нему так близко, смотрел так нежно, что сутенёр даже на миг забыл про свою обиду, заслонив её гниль нарастающим вожделением. - Ты снова вляпался в неприятности, моя куколка? - Пальцы Вэла, нажавшие где-то под подбородком, заставили глаза Энджела встретиться с его взглядом. - Не я, но... - ... тебе нужна моя помощь. Энджел слегка кивнул, старательно направляясь к сути. - Мне нужна одна... вещь. Не то, чтобы я не смог отыскать её сам, но... если ты мне поможешь, я буду благодарен. Кокетливая улыбка в помощь - и рука Вэла лианой оплела талию, притягивая к себе отчего-то чуть сжавшееся создание. Неоновый оскал разбавил темноту комнаты, и Энджел вдруг ощутил пробежавший по спине холод. На первый взгляд, всё строилось как обычно, и всё ж таки... что-то было не так. - И что это за вещь? - Медикаменты. Или телефон Блэйка... Если позволишь. Энджел заметил, как брови Вэла поползли вверх. - И что за лекарство тебе так нужно? - Голос словно застывшего сутенёра звучал журчанием карамельных рек - приторно-сладко, маняще, и оттого пугающе. Пальцы на талии напряглись, впившись в нижние рёбра, и Энджи едва не взвился, вцепившись в руку своего босса. - Это? И целый мир с грохотом рухнул где-то внутри, под сердцем, когда перед взором замершего от страха Энджи вдруг появилась сжатая двумя черными, как смоль, пальцами баночка с препаратами. Та самая небольшая баночка с потерянными золотыми капсулами, пожертвованная ему Блэйком. В ужасе от того, что его маленький страшный секрет, раскрываясь, вот-вот прольётся на него ужасом надвигающихся последствий, Энджел застыл, как мёртвый. Приторная улыбка Вэла медленно искривилась в презрительном отвращении, глаза, ещё минуту назад смотревшие с вожделением, разгорелись нешуточным адским пламенем. Бешенство охватывало его, наполняло собой, как отравленное вино наполняет кубок. Повелитель ждал объяснений, великодушно дав шанс своей куколке оправдаться, но вместе с тем лишь усугубляя нервное положение своей жертвы. Энджи поддался панике, растерялся. Что он теперь мог сказать, что сделать? Открыть всю правду, подставить Блэйка? Выдвинуть Вэлу встречное обвинение, снова напомнить о "Красной комнате"? Начать оправдываться, давить на жалость? Включить свою театральность, польстить самолюбивому сутенёру, рассказать, как он не хотел огорчать папочку своей маленькой неприятностью? Или вовсе начать отрицать причастность и сделать вид, что просто не понимает, какое отношение к нему имеет непонятная белая баночка в руках босса? Терпение Валентино не было безграничным. Он ждал ответа, но Энджи, сам того не желая, выдал себя одной из красивейших чёрт своей яркой внешности - Вэл понял всё без слов по его глазам. Понял, и утонул в злобе: - Ах ты лживая сука... - Всё ещё крепко держа в своих недвижимых объятиях замершее от страха тело, в один момент повелитель рывком швырнул его прямо на пол. - Забыл, что бывает с теми, кто удумывает играть со мной? Мне не составит труда напомнить. Больно ударившийся плечом при падении Энджи поднял глаза, чувствуя, как цепенеют от страха мышцы. Вэл не играл со своей игрушкой - он действительно был разгневан. Не смея отвести наполненного испугом взгляда, демон подался чуть-чуть назад, пробуя отодвинуться хоть немного дальше, но тут же упёрся спиною в стену и почувствовал себя загнанным в капкан зверем. - Ты никак не усвоишь одну очень важную вещь, мой мальчик, - продолжал Вэл, грозно, уверенно надвигаясь. - Ты принадлежишь мне. Ты - моя вещь, моя кукла, моя игрушка. Я твой хозяин, моя конфетка, и это я играю с тобой, а не ты - со мной. - Вэл, я даже не думал... Энджи осёкся на полуслове - тяжёлая огненная пощёчина так сильно обожгла щёку, что демону показалось, будто Вэл плеснул ему кислотой в лицо. Произнося свои пьяные грубые замечания, сутенёр не просто стоял на месте, нависнув тяжёлой глыбой - глаза его наполнялись той страшной жаждой, которую боялись в нём все провинившиеся работники: рот кривился в ухмылке, предвкушающей игры власти, насилия и жестокости, а пальцы нарочно медленно вытаскивали из брюк ремень. "Нет, он не сделает со мной этого," - мелькнул в голове маленький луч надежды. - "Он не посмеет, нет, не теперь, после "Красной комнаты", после раута, после всего, что у нас с ним было... Это не может вернуться снова..." Но, как бы он не пытался унять тревоги, демон знал - Вэл посмеет. Обмануть себя не получится. Ремень, сложенный вдвое, знакомо щёлкнул в ладони своего властного господина. Резкий наклон, вцепившиеся в лицо чёрные, как смоль, пальцы - и ядовитый взгляд красных глаз резанул по душе остриём своей грубой власти. - Я слишком сильно разбаловал тебя, детка, - протянул повелитель, неморгающим властным взглядом впиваясь в зрачки своей загнанной в угол жертвы. - Я имел неосторожность проявить к тебе каплю жалости, а ты уже возомнил, что тебе всё можно? Пришло время поставить тебя на место. Тон повелителя был спокойным, холодным, почти размеренным, однако же, нотки солидного опьянения добавляли ему пугающей невменяемости. Странное противоречие всегда крылось в интонации Валентино - холод и хрипотца, отрывистые простые речи, порою даже повышенный голос являлись признаком благодушия, в то время, как сладкий медовый привкус его звучания сулил стремительное приближение назревающего цунами. Энджел лихорадочно соображал, что делать. Он должен сказать хоть что-то, объяснить мотивы своих поступков, не дать скоростному поезду гнева Вэла проехать по своим нервам. И оттого, насколько его слова будут тактичны и убедительны, зависел итог сложившейся ситуации... Но чем дольше продолжался зрительный контакт с боссом, тем понятнее становилось, что дело плохо. Злой, пьяный и явно расстроенный Валентино являл собой смесь всех пороков разом, и ни в одном из них не знал меры, держа подле себя лишь тех, на ком эти пороки потом отыгрывал. Положение в этой царственной иерархии было у каждого незавидное - кого-то Вэл, теша алчность, обделял деньгами, на ком-то срывал обиду, с кем-то, как с Воксом, позволял праздность... И только Энджи, казалось, для него был особой кастой, удовлетворяющей все капризы его греховностей. Энджел сам упустил момент, когда петля ремня, только что поигрывающая в ладони босса, сдавила шею. Голова закружилась, дыхание сбилось, и Вэл, наслаждающийся своим безумием, рассмеялся. - Энджи, Энджи... Ты уже позабыл, каково быть моим щеночком? Послушной маленькой блядью ты нравишься мне гораздо больше. Я уже и забыл, как возбуждает ломать тебя, моя детка. - Вэл, пожалуйста... - Прохрипел Энджел, машинально сжав пальцами затягивающуюся на его шее кожаную удавку. - Я всё объясню... - Не утруждайся, мой сладкий пупсик, за тебя всё объяснили твои поступки. Вокс был прав, когда говорил, что ты возомнил себя сладкой деткой своего папочки. Вынужден тебя разочаровать, кексик - ты просто шлюха. Простая шлюха, смазливая и покорная, годная лишь на то, чтобы обслуживать тех, кто выше. Стон, вырвавшийся из груди демона, перебил пафосную речь босса. Энджел и сам не понял, что укололо его сильнее - обида за невозможность сказать хоть слово, или тот факт, что теперь уже сладко любимый им Валентино, позволив попробовать вкус взаимности, снова сбрасывает его с небес на землю. Одно только было ясно точно - раз в голове Вэла зреет зерно, посаженное речами Вокса, то шансов выкорчевать его у Энджела просто нет. В памяти всплыл тот день, когда рассерженный повелитель так же "ставил его на место" после драки с Грэгом и Скоттом в студии... И Энджел вдруг осознал - Валентино не остановится. Он пьян, неуравновешен и зол до одури, и ему, по правде, совсем не важно, виновен ли его Энджи. Главное для него теперь - сбросить груз, позволить себе сорваться, выразив свою боль насилием. А привкус эстетики наказания всегда был любимой специей сутенёра. Длинные пальцы нижней пары рук Вэла дёрнули Энджела за лодыжку, опрокидывая на пол всем телом, верхняя грубо сорвала с него одежду, не забыв удерживать хвост ремня возле шеи демона. Никаких ласк, поцелуев, поглаживаний, прелюдий - с первых минут, и к делу. - Нет! - В какой-то момент сумев взять себя в руки, возразил Энджел, пытаясь оттолкнуть своего насильника. - Хватит, нет! Прекрати! Но с каждой секундой Вэл, подстрекаемый алкоголем и накрученный собственными обидами, зверел больше. Максимально жёсткое проникновение, чтобы увидеть тень боли на лице жертвы, чтобы почувствовать свою власть и заслуженно наказать за наивность и непокорность, разлило по крови садисткое удовольствие, подталкивая Валентино к большему. Он не бил Энджела, по всей видимости, боясь испортить товарный вид своей лучшей шлюхи, но удушение, грубые толчки внутрь и моральное издевательство довели пленённого демона до истерики. Буквально забившись в ней, Энджи услышал, как, насилуя его тело, удовлетворённо, громко, надрывно смеётся Вэл, и новая волна боли уверенно захлестнула разум. Даже пощёчина не принесла той муки, которую испытывало сейчас разрывающееся сердце - он ведь так сильно верил, что прежде суровый босс его полюбил... Пригвоздённые крепкими пальцами мучителя к полу руки дрожали и холодели, и грудь словно пронизывало осколками. Безумный круговорот из смеси отчаянья, страха, боли и безысходности сжимал лёгкие, не давал дышать - а может, это петля слишком сильно сдавила горло. Повелитель двигался слишком быстро, неосторожно, казалось бы, всем своим естеством показывая: он не занимается сексом со своей деткой. Он трахает свою шлюху. В тот миг, когда Вэл, преисполненный жаждой расплаты за все обиды, в неистовстве подходил к пределу, в голове Энджела что-то щёлкнуло. Он уже не сопротивлялся - попросту стало всё равно. Слёзы, жгущие и слепящие, высохли в один миг, и сердце замерло, пропустило удар... и забилось снова. А в голове отчётливо вырисовалось одно только слово - "похер". Вэл видит в нём только куклу? Значит он будет куклой. Никаких чувств, никаких эмоций. Давно пора было осознать - столько раз наступал на грабли!.. Только и слышно - "шлюха", "подстилка", "блядь"... Даже все эти нежные прозвища его папочки всегда отдавали фальшивой сладостью- "детка", "кексик", "малыш", "конфетка"... Всё. Хватит надежд, эмоций и ожиданий. Это грёбанный, сука, Ад. Это грёбанный, сука, Вэл. Похер теперь на всё. Физическую боль можно перетерпеть, но морально ебать себя Энджел теперь ему не позволит. Нахер его, из мозгов, из сердца. Вокс был чертовски прав, разоткровенничавшись в тот вечер:

"...ты - любимая подстилка Вэла, играть с тобой - одно удовольствие. Сколько раз он ломал тебя, "Энджи, детка"? Сколько раз заставлял участвовать в своих планах? А ты до сих пор надеешься, что он когда-то тебя полюбит..."

" - Идите к чёрту, вы оба," - подумал Энджи, и прикрыв глаза, выдохнул с облегчением. Как странно не чувствовать даже ненависти. И странно так резко потерять всё - даже свои эмоции. Пустота высосала всю душу, и это лучшее, что случилось с ним в эту ночь. Единственное, чего Энджел теперь боялся - того мгновения, когда шок пройдёт, и он снова почувствует себя прежним. Вэл закончил довольно быстро. Встал, отряхнулся, ещё пошатываясь, и Энджел, не глядя на него, сел. Первое, что хотелось сделать - сжаться, прикрыть свою наготу, опустить голову, чтоб не показать слёз, обхватывая себя руками... Это сделал бы прежний Энджи, но теперь ему было всё равно. Больно не было - ни душе, ни телу. Больно хотелось сделать, и Энджи, протянув руку, взял со стола сигареты и закурил. - Ты как всегда, на троечку, - буркнул он, не поворачиваясь, но заметив, как Вэл недоумённо повернул голову. - Деньги оставь на столике. Прайс ты знаешь. И, всё так же не удостоив ошалевшего от его наглости Валентино взглядом, демон гордо расправил плечи и прошёл в ванную.