***
Кирстен МакКенна закончила школу Шемрок с высшими баллами по Чарам, Рунам и Зельеварению; по остальным предметам у нее было «Выше Ожидаемого». Этого результата хватило, чтобы пройти собеседование в Гринготтсе и заключить контракт. Но ни одной из сорока с лишним команд разрушителей проклятий ее услуги не потребовались. И вряд ли дело было в предубеждении против ирландцев; просто конкуренция за места в командах была еще ожесточеннее, чем в профессиональном квиддиче. Вот и пришлось Кирстен два года подряд заниматься рутинной работой под руководством Скуловерта, старого одноногого гоблина, помогая обезвреживать и классифицировать чужие трофеи. Конечно, она многому научилась за эти два года, но мечтала-то она совсем о другом! Ирландская ведьма не раз думала вслух, что ухватилась бы за любой шанс отделаться от скуки и рутины. Ей следовало бы помнить слова прабабки Шинейд; старуха вечно твердила, что нужно с осторожностью высказывать свои желания, особенно там, где могут подслушать духи. Сегодня у нее был шанс убедиться в правоте старой карги. Полулегендарные ночные эльфы ворвались в зал, где она работала над проклятой табакеркой, убили старого гоблина, а ее обезоружили и скрутили. Что было вдвойне унизительно для гордой ирландки, ее застали врасплох, и она не успела выпустить ни одного заклинания. А вот Скуловерт не оплошал; прежде чем его нашпиговали стрелами, он успел проломить голову одному незваному гостю кузнечными клещами, а в другого нокаутировал боковым ударом справа, заодно сломав эльфу челюсть. Кирстен извивалась, как змея, пытаясь избавиться от веревок, но они были затянуты умело, и справиться с ними без посторонней помощи не представлялось возможным. Ночным эльфам быстро надоели ее потуги. Один из них подошел к ней, и скомандовал что-то на лающем языке, чем-то похожем на немецкий. Убедившись, что его не поняли, эльф врезал ей под дых. Кирстен задохнулась от боли, беспомощно хватая ртом воздух. Убедившись, что больше трепыхаться она не будет, эльфы подхватили связанную взломщицу проклятий и понесли ее в неизвестность.***
Ее затащили в какую-то комнату, пропахшую тлением, и бесцеремонно бросили в угол. Кирстен приложилась головой об стену, и отключилась. Ее разбудили громкие голоса. - …так ты понимаешь приказы, Тризуб? - Ничего ты не понимаешь, Хвостокол. А раз не понимаешь, то лучше молчи! Разговаривали на повышенных тонах два незнакомых гоблина; ночные эльфы, пока она была без сознания, исчезли. - Чего это я не понимаю? Все яснее ясного - тебе приказали избавиться от всех свидетелей, а ты вместо этого решил подзаработать. Знаешь, что Огнеклык с тобой сделает, когда узнает? Ирландка почувствовала, что у нее на лбу выступают капли холодного пота. Детские страшилки о тайных гоблинских шахтах, где работали несостоятельные должники, или просто рабы, вдруг показались ей до ужаса реальными. - Ровным счетом ничего, - с пренебрежением ответил Тризуб. – Я даже могу сказать, почему. С одним условием – это останется между нами. – И когда другой гоблин заинтригованно подался вперед, ловко всадил ему в грудь потайной нож. - Потому, что ты ничего ему не расскажешь, легковерный болван! Когда он успел достать нож? Я ничего не заметила. Хвостокол кулем осел на пол, зажимая смертельную рану. В его тускнеющих глазах были непонимание и обида. - Никуда не уходи, девчуля, - улыбка Тризуба была чересчур широкой, и от этого казалась неестественной. – Я только убью кое-кого, и сразу вернусь, - Кирстен, сделав еще одну бесплодную попытку освободиться от пут, испепелила его взглядом. - Не стоит сверкать на меня глазами; в Черном Котле обожают обламывать таких строптивиц. Черный Котел! Это было во сто раз хуже, чем шахты. Отсмеявшись, Тризуб ушел, заперев дверь, и оставив напуганную Кирстен в компании мертвеца.***
Гилдерой Локхарт выдал легкий магический импульс и, прикрыв глаза, стал ждать отклика из коридора. - Слабая ловушка-сигналка, спрятана за выступающий камень на высоте фута от пола, - сообщил он Толстобровику, одному из мистиков, прикомандированных Саламандром в его распоряжение. Молодой гоблин торжественно кивнул и отправился разминировать сигналку. Конечно, они и сами могли заниматься поиском ловушек. Но у мистиков на это уходило на порядок больше времени. А время, если учитывать обстоятельства, было в дефиците. Кроме того, Саламандр не мог не предполагать, что гоблины-предатели могли подсказать своим союзникам, как обманывать сканирующие заклинания мистиков. Дойдя до заблокированной сигналки, маг остановился и послал еще один импульс. Получив ответ, Локхарт нахмурился и сделал предупреждающий жест рукой: - Впереди закрытая комната. Внутри комнаты – три живых сигнатуры и один мертвец. Два отпечатка ауры соответствуют ночным эльфам, еще одна принадлежит человеку.***
Обшаривать трупы мне еще не приходилось. Попытки на ощупь найти на теле гоблина хоть что-то, похожее на оружие, не сразу, но увенчались успехом. В потайных ножнах на лодыжке обнаружился кинжал, похожий по форме на шип ската. Перепиливать веревки, когда руки связаны за спиной, было непросто, и пару раз Кирстен обрезалась. В конце концов упорство было вознаграждено - веревка лопнула, и ее руки стали свободны. Запястья молодой ведьмы сильно болели, но она старалась не обращать на это внимания, торопливо перепиливая путы на ногах. Они в любой момент могут вернуться! Открыть дверь, ковыряя в замочной скважине кинжалом, не получилось – гоблинские замки делались на совесть. Тогда Кирстен решилась на отчаянный шаг – перетащив труп Хвостокола в тот угол, где раньше лежала сама, она не без труда надела на него свою куртку, а с помощью остатков веревки кое-как изобразила, что он связан. Она не надеялась, что ее неуклюжий обман останется нераскрытым. Но ей нужно было выиграть хотя бы пару секунд, чтобы они не сразу сообразили, что пленница свободна. А потом… Стиснув зубы, Кирстен запретила себе надеяться на «потом». Если дошло до того, что по Гринготтсу свободно разгуливают ночные эльфы, на побег можно не рассчитывать. Лучшее и единственное, что она может сделать – это дорого продать свою жизнь.***
Тризуб не вернулся. Видимо, у него нашлись дела поважнее, чем судьба одной будущей рабыни. Вместо него в комнату вошли двое ночных эльфов. Кажется, те же самые, что притащили ее сюда. Эльфы видят в темноте лучше, чем гоблины. Их не обмануть трупом в чужой куртке! Издав беззвучный крик отчаяния, Кирстен, притаившаяся за дверью, ударила ближайшего к себе эльфа кинжалом в спину. Лезвие из гоблинской стали пробило кожаную броню, как обычную ткань, и вонзилось Большеглазому в поясницу. - H’moine! – прорычал второй эльф, выхватив саблю. Ирландка отступала, держа перед собой кинжал, пока не уперлась в стену. Злые черные глаза эльфа внимательно следили за ней; когда Кирстен в отчаянии попыталась сделать выпад в его сторону, он плоской стороной сабли ударил ей по запястью, выбив оружие. Неужели это все…?***
Парализующее заклинание Рейстлина, более эффективное, чем обычный Петрификус, застигло эльфийского воина в момент замаха. Маг видел, как мускулы Большеглазого напряглись в тщетной попытке преодолеть наведенный паралич, и для верности добавил заклинание Стальных Пут. Потом подошел и вытащил саблю из несопротивляющейся руки. И только убедившись в том, что эльф не сможет освободиться, Рейстлин решил посмотреть на несостоявшуюся жертву. Двадцатипятилетняя женщина была одета в кожаный рабочий комбинезон. У нее были пышные каштаново-рыжие волосы, доходившие до середины спины, и яркие зеленые глаза. Лицо было усыпано веснушками, которые, впрочем, ее совершенно не портили. Женщина смотрела на него с испугом и подозрением. Кажется, она не поняла, что ей больше ничего не угрожает.***
- Значит, он все-таки показал свое истинное лицо, - задумчиво сказал Директор, выслушав рассказ взломщицы проклятий. Выслушав объяснения Саламандра, Рейстлин наконец-то понял, чем вызвана попытка переворота. Отец Огнеклыка, который был Директором, пытался изменить законы Гринготтса, чтобы передать власть своему сыну. Но не преуспел, после чего был с позором низложен. И теперь Огнеклык, лишившийся возможности возглавить британский филиал Гринготтса, решил устранить конкурента. Правда, было неясно, как он надеялся после этого занять кресло Директора; Совет Директоров начал бы расследование, а предательство такого масштаба скрыть невозможно. - У вас будет шанс задать Огнеклыку все нужные вопросы, когда мы его схватим, - прорычал Быкоглав. Его глубоко посаженные глаза сверкнули пламенем, а рука в окровавленной латной перчатке сжалась в кулак.***
Невысокий и невзрачный гоблин по имени Кротолов был исполнителем деликатных поручений при отце Огнеклыка. Когда чересчур властолюбивый Директор оказался лишен власти и заточен, Кротолов ушел на дно. Несколько лет ему пришлось прятаться в Черном Котле, этом мерзком сборище самых отъявленных негодяев магического мира. Он выжил, но окончательно лишился иллюзий, а заодно утратил и остатки порядочности. Это сделало его незаменимым, когда Огнеклык начал собственное восхождение к власти. К сожалению для Кротолова, сын бывшего Директора оказался слишком нетерпелив и неразборчив в подборе помощников. Того же Тризуба, например, нельзя было на три полета стрелы подпускать к чему-то серьезному. Можно было биться об заклад, что его алчность возьмет верх над благоразумием и осторожностью. Поэтому Кротолов позаботился, чтобы в окружении Тризуба был проверенный человек. Он достал из поясного кармашка десяток плоских металлических дисков, и стал перебирать их в поисках нужного. Ничего. Хвостокол до сих пор не вышел на связь. Что могло случиться? Ведь я ему четко приказал – докладывать каждые три часа. А если из-за дурости Тризуба наши планы окажутся под угрозой срыва – тут же связаться со мной, даже ценой раскрытия. Кротолов громко выругался по-тролльски, когда на всех остальных коммуникационных дисках стали появляться экстренные сообщения. Постучав два раза, он вошел в покои Огнеклыка. Тот сидел над картой тоннелей Гринготтса, что-то на ней помечая. - Директор знает, - без предисловий сообщил Кротолов. – И уже идет сюда.***
- Как? – прокаркал Огнеклык, смяв в руке оловянный кубок. – Как это могло случиться? Я все предусмотрел! Кротолов дернул уголком губ: - Надо полагать, без Тризуба не обошлось. Среди твоих новых подручных он был самым слабым звеном. - Наушничаешь, Крот? – произнес злой голос у него за спиной. Кротолов медленно повернулся, недовольный, что его застали врасплох. Когда это случилось в последний раз, мне чуть не перерезали глотку. Тризуб пришел не один; с ним было два эльфа-лучника и один эльф-маг. Судя по символу перечеркнутой окружности на мантии - чернокнижник. Вот как он меня одурачил; маскирующая магия Тени. Луки были натянуты, а стрелы были недвусмысленно направлены в сторону Огнеклыка и Кротолова. - Что это значит, Тризуб? Ты решил меня предать? - Тебе ли говорить о предательстве? – парировал Тризуб. - Каждому новому Директору полагаются заместители. И ты своих уже выбрал. Все до одного - из клана Клыка. А как же я? Кинешь мне обглоданную кость, как старому обеззубевшему ящеру, и отправишь патрулировать Затопленные Тоннели? Кротолову хотелось побиться головой об стену. Это было вполне в духе Огнеклыка – составлять грандиозные планы, и проколоться на такой вот мелочи. Видимо, Тризуб заметил его реакцию, потому что бросил своей свите: - Глаз с него не спускать! Пошевелится – стреляйте! И осторожнее с ним. Крот – мастак на всякие хитрости! - Меня он не обманет, - пообещал чернокнижник, ощерив зубы-иглы.***
Кротолов отвлек их внимание всего на пару секунд, но для Огнеклыка этого оказалось достаточно. Выхватив из полуоткрытого ящика стола Жезл Молний, он прицелился и произнес кодовые слова, высвобождающие мощь, скрытую в эбонитовом жезле: - Vas Ort Grav! Кротолов бросился на пол, и поэтому вырвавшиеся молнии его не задели. А вот Тризубу и его спутникам-эльфам досталось; вырвавшаяся мощь стихии оставила после себя только обугленные трупы. Огнеклык перевел взгляд на жезл, и скривился, как от кислятины. Кончик жезла чуть обуглился — верный признак того, что магический предмет пришел в негодность. Попробуешь использовать его еще раз — и он с равным успехом может взорваться в руках, или ударить молнией тебя самого. Я берег его для Директора и его железнолобых защитников. Жаль, что пришлось потратить последний заряд жезла на это ничтожество. Кротолов, уже успевший встать, безмятежно отряхивался. - Ты, кажется, не очень-то удивлен его поступком, - выплюнул Огнеклык, бросив разряженный жезл обратно в ящик. В ответ на обвиняющий тон Кротолов спокойно сказал: - Я был уверен, что он тебя предаст. Не знал только, когда. Огнеклык шумно задышал, изо всех сил стараясь держать себя в руках. «Он тебя обязательно предаст. Не знаю только, когда и почему». Именно такими словами его предупредил Кротолов, когда вернулся из Черного Котла и узнал, что Огнеклык, не советуясь с ним, принял присягу Тризуба. - Поговорим об этом, когда все закончится. А пока… Собирай наших, - скомандовал Огнеклык. - И будем драться! У них еще есть шанс одержать верх. Директорских панцирников мало; вдобавок, они должны быть измотаны сражением с ночными эльфами. А если дела пойдут совсем плохо... остается еще сюрприз, спрятанный в шелковом мешочке на груди.