Почему я?

За ужином Дима рассказывает, как он «сходил на школьную линейку», коротко пересказывает классный час с Арсением Сергеевичем, о новеньком умалчивает, считая это бесполезной информацией. Родители с интересом слушают его, только отец иногда отвлекается на спортивный канал с футбольным матчем, но парень не обижается, он и сам любит футбол, как раз-таки благодаря папе, который подарил четырёхлетнему сыну футбольный мяч и всё детство гонял с ним в футбол во дворе. Потом Позов младший подружился с другими ребятами со двора и играл уже с ними. Правда, было это всё в Воронеже и общения с этими ребятами уже нет и, вероятно, никогда не будет. До седьмого класса и переезда в Старый Оскол у него были друзья в школе — высокий зеленоглазый парень Антон и хорошая подруга Оксана. К сожалению, тогда у Димы не было даже телефона, поэтому при отъезде он не мог обменяться номерами для связи. В последнюю встречу они втроём сидели и обнимались дома у Шастуна, и это был последний раз, когда Поза кто-то обнимал, если не считать родителей и бабушки. Седьмой и восьмой класс Дима отучился в другой школе Оскола, там он не обзавёлся компанией друзей, но с одним парнем подружился — Рома Косицын, они проводили вместе много времени, гуляли, помогали друг другу в школе, и Позов всегда ценил его. До определённого момента. Во время очередной прогулки с другом Дима решил поделиться своим секретом с ним и рассказал о своей ориентации. Косицын не побил его, не оскорбил, но общение на этом резко оборвалось и Поз только тогда понял, какую ошибку совершил и больше никому не рассказывал. Летом перед девятым классом родители Димы купили новую квартиру в другом районе, он был гораздо лучше, чем этот (по их словам), в связи с чем юноше пришлось вновь менять школу. Он дал себя клятву, что никто не узнает о том, что он гей, и до сегодняшнего дня проблем с этим не было. Мальчишка уже не надеялся завести друзей, но знакомых и хороших одноклассников хотелось бы. Как жаль, что жизнь такая несправедливая штука. Иногда парень скучает по Антону, Оксане и даже по Роме, он бы на самом деле отдал бы многое, чтобы увидеться с ними снова, но связи утеряны и времени прошло много. Каждый раз, когда юноша обрабатывает новые ссадины и синяки, застирывает одежду от следов крови, как сегодня, он пытается убедить себя, что он сильный мальчик и со всем справится сам, потерпит, а потом поступит в университет на стоматолога. А если не найдёт себе парня, то заведёт добермана, который будет защищать его от долбанутой четвёрки (или уже пятёрки?). — А что у тебя со щекой? — хмурится мама, ставя чашку с чаем обратно на блюдце, и смотрит на сына. Думай, Дима, думай. А что говорить? Ну, хуй, блять, что тут скажешь. Про котёнка заливать сейчас будет совсем тупо, нужно что-то... — Поранился о ветки дерева, когда шёл в школу, — вот вроде умный парень, а мелит такую чушь. Родительница щурит глаза, как бы обдумывая: верить или нет? Отец в этот момент отвлёкся на телевизор, потому что кто-то там забил гол, и благодаря крикам из телека он не слышит разговора членов семьи. — Опять шёл, уткнувшись в телефон? — она устало вздыхает, поднимаясь со стула, и складывает грязные тарелки в раковину. — Будь внимательнее, Дима. Вечно с тобой что-то приключается. Это правда, чего уж Дима маме не говорил, какую лапшу только на уши не вешал, она всегда верит и только вздыхает да цокает, приговаривая, что нужно быть аккуратнее. Позов младший благодарит за ужин, помогает сложить оставшуюся посуду в раковину и уходит в свою комнату. — Кстати! — что-то вспоминает мама, когда парень был уже одной ногой в комнате. Она выходит в коридор, вытирая руки полотенцем. — Ты подарил букет Арсению Сергеевичу? Ему понравилось? От воспоминаний в арке с букетом кожа покрывается мурашками и юноша начинает мелко дрожать, щека словно напоминает о себе, снова начинает жечь. Нужно будет повторно обработать её. — Да, всё супер, — выдавливает он из себя кривую улыбку, но мама, к счастью, ничего не замечает, довольно кивает и возвращается на кухню. Парень с облегчением закрывает дверь своей комнаты и идёт к рюкзаку, чтобы вытащить Пантенол и вновь обработать раны. Затем складывает учебники в рюкзак, которые пригодятся завтра для уроков, включает ноутбук в поисках какого-нибудь фильма или сериала, потому что срочно нужно отвлечься — иначе он будет сидеть и загоняться. Выбор падает на кино «Полночное солнце», потому что, во-первых, Дима любит романтику и драму в фильмах и терпеть не может боевики; во-вторых, не то, чтобы Дима — королева драмы, нет, он — реалист, но сейчас настроение такое, что хочется поплакать в подушку, и лучше он будет реветь из-за фильма, чем из-за своих проблем. Он стаскивает с кухни веточку кишмиша и апельсиновый сок и после нажимает «плэй». Через полтора часа, когда на экране ноутбука уже идут титры, парень захлёбывается в слезах, прикрываясь подушкой, потому что главная героиня умирает, и Дима в который раз считает жизнь несправедливой штукой. Он успокаивается через десять минут и идёт умываться в ванную, чтобы смыть следы своей драмы. Вода приятно освежает лицо, он вытирается белым махровым полотенцем и возвращается к себе. Перед сном парень даже не проверяет социальные сети, прекрасно зная, что ничего нового там не будет. Из диалогов Вконтакте у него только беседа класса, и то его добавили туда только под конец девятого класса, и сделал это Арсений Сергеевич. Он заводит будильник на семь утра, переодевается в свою пижаму с мишками и укрывается мягким пледом, надеясь, что хотя бы во сне у него всё будет хорошо. В итоге в четыре часа ночи ему снится кошмар, после которого он не может уснуть, поэтому уже в пять утра он сидит на кухне, слушая любимого исполнителя, и пьёт любимый кофе с миндальным молоком. За окном уже светло, он ещё два часа бродит по своей комнате, а потом собирается и пораньше уходит, пока родители ещё спят. В школе, к его счастью, народу очень мало и в основном это учителя. Он поднимается на самый верх заброшенной лестницы — ему здесь нравится. Никто не ходит, на переменах нет шума, он тут сидит себе спокойно, слушает песни в наушниках и никто его не трогает. Диму всё устраивает. Время пролетает незаметно, до урока остаётся десять минут, поэтому хоть и с тяжёлым вздохом, но он встаёт и неспеша бредёт к кабинету математики. В классе уже почти все пришли, потому что если ты опоздаешь на алгебру — тебе хана, Любовь Николаевна никого не щадит, даже Диму. Долбанутой четвёрки нет и от этого сразу становится спокойнее, он присаживается на своё место, вытаскивая учебник с тетрадью для урока. — Привет, — Позов так пугается, что тетрадь из рук выскальзывает и падает на пол, он совсем забыл про своего соседа, да с ним и никто не здоровается в школе, кроме парочки преподавателей, поэтому это дружелюбное приветствие звучит слишком непривычно. — Привет, — тихо отвечает он в ответ, наклоняясь за упавшей тетрадью, которая валялась между двух стульев, и сейчас он в такой позе, что упирается лбом в чужое бедро и это максимально неловко. Дима быстро поднимает беглянку и возвращает её на место, откладывая на край парты к учебнику по алгебре и началу математического анализа. — Можно вопрос? — спустя минуту вновь подаёт голос сосед и Поз снова дёргается, потому что это звучит резко, несмотря на шум в классе. Дима умалчивает что это по сути уже и был вопрос, но кивает, чтобы не показаться душным. — Что с твоей щекой? Ну нихуя себе блять — именно с таким выражением лица разворачивается Позов к однокласснику, потому что он ожидал услышать вопрос по типу «А училка у вас злая?» или «Какой следующий урок?» или «Можно померить твои очки?» — последний вопрос звучал в сторону Димы неоднократно, только в более грубой форме, поэтому он бы не удивился. Зато он действительно сейчас в ахуе, ну, потому что: какое твоё дело, чувак? По внешнему виду Поза видно, что он ботаник и отброс класса, почему он разговаривает именно с ним? — Поцарапался, — коротко бросает он без всяких пояснений, потому что не собирается выкладывать незнакомому человеку свои проблемы. Его проблемы — это его проблемы, вот девиз Димы уже третий год и он его благополучно придерживается. Серёжа хочет что-то сказать, но раздаётся звонок, который спасает «ботаника» от дальнейших расспросов, чему он очень рад. Любовь Николаевна поправляет очки и начинает урок. Так как сегодня первое занятие, то она не жестит, повторяет некоторые прошлогодние темы, вызывает Позова решить у доски биквадратное уравнение, ставит ему отлично и урок заканчивается. Дима собирается медленно, потому как привык выходить из кабинета последним, так как при учительнице его вряд ли прижмут к стенке, отберут телефон или побьют. Матвиенко уже собрался, но он стоит рядом с партой, глядя на собирающегося парня в очках. И чего ему вот надо? — Можешь провести мне экскурсию? — спрашивает он, когда Поз уже встал из-за парты и чуть не прошёл мимо, но голос заставил вновь дрогнуть и остановиться. Он никак не может привыкнуть, что кто-то в этой школе разговаривает с ним, кроме Арсения Сергеевича. — Почему я? — отвечать вопросом на вопрос не очень этично, но сейчас как-то похер, потому что у Димы охуевающее состояние, в которое вгоняет его сосед каждый раз, когда открывает рот. Ему правда интересно, с чего тот обращается именно к нему. Почему не к девчонкам из класса, которые кидали взгляды на новенького даже на уроке, за что на них кидала свой гневный взгляд Любовь Николаевна, или к другим крутым парням класса, в чью категорию Позов не входит, он ведь не крутой. Или он разговаривает с Димой, потому что он — его сосед? Это делается из вежливости или по приколу или у Поза где-то висит бейджик с надписью «экскурсовод»? — Арсений Сергеевич сказал, что по любым вопросам я могу обращаться к тебе, — он пожимает плечами и неловко улыбается, мол, чел, я сам тут не при чём, это всё препод. Но Дима вновь охуевает, кажется, это скоро станет его привычным состоянием, если этот парень продолжит с ним разговаривать. А если на самом деле, то, блять, в смысле, Арсений Сергеевич, что за хуйня? Он так, конечно, не скажет, но у него к классному явно вопросы. — Ладно, — сдаётся он, потому что спорить и препираться не видит смысла. Он мальчик-паинька, раз Попов сказал, то он выполнит просьбу, и трудного в этом, вроде как, ничего нет. — Только на следующей перемене, сейчас короткая, — Дима сверяется со временем на наручных часах, — осталось пять минут до биологии. — Ладушки, — кивает Матвиенко и улыбается. Позов лишь поджимает губы, опасливо оглядывается по сторонам и выходит из класса первым. По лестнице обратно на первый этаж он спускается без проблем, до начала урока остаётся две минуты. Дверь кабинета открыта нараспашку и Дима смело заходит туда, не заметив подножки. Он еле успевает выставить руки вперёд, чтобы не клюнуть носом дощатый пол, потому что в этом кабинете он из старых деревянных досок, и слёзы резко хлынули из глаз. Юноша чувствует, как несколько заноз впиваются в его ладони, и это невыносимо. Он упирается в пол коленями и руками, на заднем фоне слышны смешки одноклассников, как же ему хочется сейчас просто сбежать отсюда, раз и навсегда, но вместо этого он медленно поднимается на ноги, не отрывая взгляд от зловещего пола. Он не смотрит на своего обидчика, какой в этом смысл? Сдачи он дать не сможет, он вообще сейчас беспомощный, потому что звенит звонок и времени обработать руки просто нет. При каждом движении пальцев острые кусочки дерева приносят боль, и он ничего не может с этим сделать. Достать необходимые учебные принадлежности из рюкзака теперь огромная проблема. Сквозь стиснутые зубы он ставит канкен на колени, одной рукой открывая молнию, чтобы принести себе как можно меньше боли. Большим и указательным пальцем правой руки достаёт учебник, тетрадь и пенал, просто кидая на парту, после чего сдвигает предплечьем в сторону, чтобы освободить место подошедшему соседу. Учительница заходит в класс, извиняясь за опоздание, и пишет на доске тему урока. Дима понимает, что это пиздец, потому что из-за заноз он просто не может элементарно писать, их слишком много, словно он обхватил кактус двумя руками и сжал ладони в кулаки. Он беспомощным взглядом смотрит то на доску, где с каждой минутой появляется всё больше информации, то на свой пустой лист в тетради. — Ты чего не пишешь? — непонимающе смотрит на него Серёжа, значит его не было в классе и он пропустил всё веселье. Наверняка бы подхватил смех других ребят. — Я знаю эту тему, — врёт Позов, не поворачиваясь к соседу, строго упираясь взглядом только в доску. «Терпи, Дима, терпи, ты справишься» — шепчет ему внутренний голос, с которым Дима каждый раз соглашается, вне зависимости от того, что он скажет. Наконец раздаётся звонок с урока и парень быстро скидывает все вещи с парты в рюкзак, игнорируя боль в ладонях, он вылетает из класса первым, забивая хер на своё же правило: выходить последним. Кажется, кто-то окликает его, но ему абсолютно фиолетово на это, нужно быстрее обработать руки, пока нет инфекции, если её ещё нет, конечно. Он быстро взлетает по ступенькам в своё укромное место, чтобы спокойно оказать себе помощь. Садится на корточки, опираясь спиной на холодную стену, и прикрывает глаза, чтобы выровнять дыхание после такого марафона. — Эй, — раздаётся в тишине уже знакомый голос, Позов резко распахивает глаза, с ужасом глядя на одноклассника, который стоял на ступеньках и хмуро смотрел на сидящего парня. — Я еле тебя догнал, что случилось? — он подходит ближе и теперь стоит в полуметре от мальчишки, который прижимал руки к своей груди. У Димы взгляд побитого котёнка или щенка, смотрит снизу вверх в карие глаза, губы чуть приоткрыты, потому как дыхание не совсем восстановилось — у него слабая дыхалка. Матвиенко садится перед ним на корточки, чтобы тот чувствовал себя комфортнее. Позова в целом хочется завернуть в плед и комфортить, такое мнение сложилось у Серёжи всего лишь за сутки и пару брошенных фраз. — Не нужно было за мной бежать, — игнорирует он вопрос, боязливо смотря на одноклассника. Ему нужно остаться в одиночестве, чтобы спокойно обработать руки. — Ты не мог бы уйти? — не очень вежливо просит он, потому что в данный момент он шлёт эту вежливость нахуй, если его сейчас ударят, значит так нужно. — Ты обещал мне экскурсию, — спокойно отвечает парень и мысленно Дима бьёт себя по лбу. Эмоции настолько переполнили его, что он забыл про своё же обещание. — Прости, давай на следующей перемене, — говорит он ровным тоном, стараясь унять дрожь в голосе, и крепче прижимает руки к себе, что не укрывается от Матвиенко. — Просто покажи мне руки, — серьёзно говорит он, вытягивая свои руки вперёд, и манит пальцами к себе. Дима вновь охуевает от простой просьбы, вроде звучит так, словно тебе хотят помочь, но когда ты знаешь, что никому не нужен, то это страшно. Он мотает головой в стороны, давая отрицательный ответ. Одноклассник вздыхает и аккуратным движением обхватывает оба запястья двумя руками, притягивая к себе руки парня. Тот дёргается и крепко зажмуривает глаза, Диме хочется кричать «пожалуйста, не бей, не трогай», но это будет не по-мужски, да и бесполезно в большинстве случаев, поэтому он продолжает сидеть с закрытыми глазами. — Боже, — выдыхает Серёжа, рассматривая ладони одноклассника. Несколько заноз плотно впились в кожу, в некоторых местах проявляется кровь, руки все красные и немного дрожат. — Вот почему ты не писал... — складывает он пазл в своей голове, поджимая губы. — Пошли за мной, — он поднимается на ноги, всё ещё не отпуская чужие запястья, на что Дима наконец открывает глаза и смотрит с удивлением и страхом одновременно. Пару раз ему говорили эту фразу и ничем хорошим те случаи не заканчивались. Его били, били, били и ещё раз били, доводя до полуобморочного состояния, а потом оставляли валятся на холодной земле, асфальте или кафельной плитке, в зависимости от места избиения. — Где у вас тут туалет? Веди, — страшные флешбэки неожиданно вспыхивают в голове Поза, он выдёргивает руки из лёгкой хватки, хватает рюкзак и сбегает вниз по лестнице. В руках острая боль, чтобы сдержать свой несчастный скулёж и болезненный крик, он с силой закусывает нижнюю губу зубами, чувствуя во рту вкус выступившей крови. Но плевать. Он бежит сам не зная куда, ему нужно промыть руки водой, а для этого нужно идти в туалет, но сейчас он туда хочет в последнюю очередь. Снова возвращается на третий этаж, до начала урока десять минут, а он так ничего и не сделал. — Позов! — окликает мужской голос и названный оборачивается, растерянно глядя на учителя. — Ко мне в кабинет, — он указывает на свою дверь и сначала пропускает Диму, а после заходит сам и прикрывает её. Ученик проходит к своей парте, усаживаясь прямо на неё, он прячет руки за спину и молчит. Арсений Сергеевич копирует его позу, только руки складывает на груди и хмурит брови. — Что случилось? — парень за сегодня уже второй раз слышит этот вопрос, но сейчас чувствует себя более комфортно, потому что классному руководителю можно доверять. — Споткнулся в классе биологии и случайно упал, — Дима смотрит не в глаза преподавателю, он не хочет видеть там жалость, она ему нахрен не сдалась. — Дай посмотрю, — просит он и Поз послушно протягивает ему руки, просто потому, что боится занести инфекцию, если не обработает прямо сейчас, сидеть ещё сорок минут у него нет сил. Попов молчит, рассматривая занозы в ладонях, никак не комментирует, но Дима слышит его шумное тяжёлое дыхание и ужасающий вид. Преподаватель отходит к своему столу и парень знает за чем — он пользовался этой аптечкой не один раз. Тот ставит на парту парня белый пластиковый чемоданчик небольшого размера с красным крестом. Открывает его, но потом думает пару секунд и переводит взгляд на юношу. — Сначала нужно промыть руки, — даёт он указание и смотрит в противоположный конец класса, где стоит раковина. Дима и забыл про раковины в кабинете, он послушно кивает и бредёт к ней. Самому кран открыть трудно, любое неаккуратное движение доставляет боль и дискомфорт, поэтому на помощь приходит Арсений Сергеевич, помогающий настроить тёплую воду. Он внимательно следит за действиями мальчишки, который с мылом моет руки. После водных процедур они возвращаются к парте с аптечкой, теперь парень садится на стул, вытягивая руки на парту. Запахло спиртом, Попов обрабатывает ладони, затем достаёт из больничного чемоданчика пинцет и сначала занимается правой рукой парня. Позов терпит, крепко стискивает зубы, чтобы не издать ни звука, грудная клетка быстро поднимается вверх-вниз, глаза закрыты — он не хочет видеть эту картинку, и так уверен, что зрелище ужасное. Звонок на урок давно прозвенел, но Попов его никуда не отпускает, когда заканчивает с ладонями ученика. У него сейчас окно и он обещает напоить парня чаем, а после отпустить домой, на что Дима нехотя, но кивает. Всё равно вряд ли он сможет писать сегодня, руки ещё немного ноют. Преподаватель включает электрический чайник, достаёт из небольшого шкафчика со стеклянными дверцами коробку конфет и две кружки. Он не будет сейчас расспрашивать Позова о том, кто это сделал, потому что тревожить бедного парня не хочется, тот только успокоился, но Арсений понимает, что упал он не сам. Чайник закипает и щёлкает кнопка, преподаватель разливает кипяток по кружкам, Дима достаёт себе чайный пакетик с ароматом лесных ягод и Арсений поддерживает его выбор, кидая второй пакетик себе в кружку. — Хочешь поговорить об этом? — осторожно уточняет учитель, кивая на руки парня, потому что он — хочет, но если ученик не захочет, то давить он на него не будет. Поз отрицательно мотает головой, отхлёбывая вкусный чай; он смотрит на упаковку и запоминает, чтобы потом купить себе такой же. — Как тебе новенький? Общаешься с ним? Вопрос звучит неожиданно, потому как Дима вообще не собирался разговаривать с классным руководителем. Он думал попить чай и пойти домой, чтобы не столкнуться с одноклассниками. — Никак, — безразлично бросает парень, рассматривая красивую розовую кружку с двумя котятами. — Я обещал провести ему экскурсию по школе, но так и не провёл, потому что вот... — он опускает взгляд на свои руки и Попов понимающе кивает. — Не волнуйся, проведёшь завтра, — ободряюще улыбается он, касаясь кончиками пальцев плеча парнишки и тот еле заметно кивает. Допивают чай дальше молча, Дима устремляет взгляд в окно и снова рассматривает дуб с зелёными листьями, а Арсений не тревожит его покой. В этой тишине сидеть комфортно, уютно, но в школьном коридоре раздался звонок и спокойная атмосфера быстро развеялась. Юноша благодарит учителя, он уже не раз думал о том, как ему повезло с классным руководителем. Попов обещает его прикрыть и отпускает домой, потому что знает, что Дима умный парень и весь материал может усвоить сам, а сейчас его физическое и психологическое здоровье гораздо важнее. Напоследок он говорит, что Позов может поговорить с ним в любой момент, когда захочет, Дима на это кивает, пытаясь улыбнуться, прекрасно зная, что никогда так не сделает.