***
Ничто не уходит,
пока не научит нас тому,
что нам нужно знать.
- Пема Чодрон
***
Он помнит золотые поля и цветы, что росли на отмели рек и озер под куполом зеленой листвы. Он помнит, как его спасли после взрыва космического корабля; помнит дрожь в теле, когда он осознал, что его семья мертва и не вернется. Он помнит, как его трясло в спасательной капсуле, как по его щекам катились слезы, когда он глядел в пустоту космоса и рыдал. Тогда ему было десять. Ему двенадцать, когда его спасают из тюрьмы, в которую его заточили враги его семьи. Двенадцать, когда его освобождает немолодой Авиан, что своими сладкими речами обещает ему новый дом. Двенадцать, когда он вместе с Авианом - таким же, как он, как думается ему - несется в гиперпрыжке через звезды к горящей золотом планете под названием Погтопия. Слои атмосферы пылают красным, и когда они приземляются, и он видит алое небо, он вспоминает горящий звездолет HMS Fran - что летел прямиком в военный корабль Арахнидов - когда на борту находились его родные. Авиан говорит ему, что это место - дом для заблудших детей, и он ведет Томми к постройкам на золотистом пшеничном поле, и показывает, где Томми будет жить и учиться с другими детьми, пока они не вырастут и не отправятся домой. Он не говорит Авиану по имени Хрома - как металл серебристого цвета - что у него нет дома, ведь он родился на космическом корабле и прожил там десять лет. Он не говорит этому человеку о тех вещах, которые выяснил о своей семье, что пауки - друзья Хромы - для его семьи являются врагами, и Томми вспоминает, как перешептывались его родные и отправляли приглушенные передачи, когда они думали, что он их не видит. Он слышит раздраженный скрежет зубов Хромы при любом упоминании о Галактическом Восстании, и Томми думает, что, может быть, его семья не была простыми перевозчиками, как было указано в их документах. Здесь три тысячи двести семьдесят три ребенка в возрасте от десяти до девятнадцати лет. Они пришли в школу, чтобы узнать о планетах и звездах. Другие дети обещают ему, что это весело - они так многому научились здесь. Они не знают о своих семьях. Томми не говорит, что видел гибель своей. Он встречает мальчика по имени Пурпуд. У Пурпуда светлые волосы и фиолетовые глаза, и он зол, ох, как он зол. Томми спрашивает его, почему, и Пурпуд говорит, что он хочет домой. Пурпуду четырнадцать, он на год старше. У Пурпуда есть два брата, и он говорит, что по словам Хромы - они мертвы, но Пурпуд знает, что это не так. Он говорит, что хочет вернуться домой на Терру, которую мальчик называет Землей. Томми узнает, что Пурпуд - Человек. Томми узнает, что Хрома и множество охранников не пускают Пурпуда домой. В душе мальчик кипит яростью, которая отражается в его пурпурных глазах, но иногда его черты выдают грусть, когда он думает, что никто не видит. Пурпуд тоскует по дому. Томми встречает другого соседа по комнате, Эндерианца по имени Ранбу. Ранбу странный: у него наполовину белая, наполовину черная кожа - он частичный альбинос, потому что его мать употребляла наркотики, когда была беременна. Томми узнает, что родители Ранбу тоже мертвы - он был здесь с пяти лет, после того, как Хрома спас его. У Ранбу проблемы с памятью, когда он ест что-то, кроме фруктов со своей родины. Он съеживается каждый раз, когда охранники проходят мимо, и позже Томми узнает, что Паукообразные считают Ранбу пустой тратой времени, и что он не заслуживает жизни. Есть и другие. Девушка по имени Алисса - ей шестнадцать - и паренек по имени Глупец. Это ненастоящее его имя, но он просит так его называть, и поэтому Томми зовет его Глупцом. Имя приживается, и Томми заводит новых друзей. Он не так близок с ними, как с Пурпудом и Ранбу, но близок. Достаточно близок, чтобы рассказывать им о своей семье - тете и отце; достаточно близок, чтобы учить их управлять кораблем на симуляторах во время занятий. Хрома не всегда бывает рядом. Он говорит, что у него есть дела, но Томми рад видеться с ним, потому что тогда Хрома рассказывает ему о космических битвах и подвигах. Хрома никогда не заменит Сэма, но он для него как отец, и ему всегда интересно послушать о выигранных боях и эпических сражениях. Хрома - такой же Авиан, как и он, и Томми никогда не встречал другого Авиана, кроме своей матери, которая умерла десять лет назад. Томми четырнадцать, он ходит в школу, изучает биологию и естественные науки, гуляет по золотым пшеничным полям и купается в озерах. Он играет на скрипке и злится, когда поначалу у него плохо получается, но Алисса усаживает его со своей скрипкой и месяц учит его по два часа в день. Его игра становится все лучше, и однажды он превосходит свою подругу Фелийку. Она не завидует и только улыбается ему, возвращаясь к рисованию; она всегда интересовалась этим больше, чем музицированием. Томми играет дни напролет, пока не заболят руки и не лопнут струны, после чего ему приходится просить своего учителя музыки заново настроить их. В углу стоит пианино, на нем играют другие ученики, но Томми не притрагивается к нему. Оно причиняет слишком много боли. Если он не будет обращать внимание на что-то, что служит явным напоминанием, то ему не придется бередить старые раны. Ранбу говорит ему, что это ужасная стратегия. Ранбу и Алисса - единственные, кто знает, что он играет на скрипке. Пурпуду исполняется пятнадцать, как и Ранбу, и в Погтопию прибывает еще один мальчик - его зовут Гриян, у него красный свитер и ему семнадцать, и, судя по всему, на его планету упала атомная бомба, и все погибли. Томми говорит ему, что Хрома спас его, и теперь с ним все будет в порядке. Гриян бросает на него взгляд, которого Томми не понимает, и они вместе идут на алгебру. Гриян плох в алгебре, но он хорошо разбирается в геометрии - ему хорошо удается строить фигуры в своей голове. Томми никогда не был хорош в геометрии, потому что он любит полеты и космос и никогда не интересовался чем-то другим. Пурпуду нравятся механизмы кораблей, а Ранбу - медицина, и Томми считает, что однажды они должны вместе управлять кораблем. Алисса и Глупец присоединяются к их маленькой банде, и он говорит, что Алисса была бы отличным послом - она любит речь и дебаты, а Глупец - научным сотрудником. Они радостно соглашаются, а Томми весело смеется. Они вместе танцуют на полях золотой пшеницы и смотрят на звезды, изучая новые созвездия - их только шестеро - все подростки, все так молоды, и все спасены тем, кого зовут Хрома. Томми спрашивает Хрому, может ли он полетать на звездолете, что виднеется вдалеке, и Хрома впадает в ярость, какой он раньше никогда не заставал. Томми напуган, потому что Хрома кричит, что Томми хочет бросить его после всего. Томми плачет той ночью. Он просто хотел летать. Он никогда не покинет Хрому. Не после той связи, что соединила их вместе - двух Авианов, как одно целое. Утром Хрома забирает его из класса химии и извиняется, говоря, что был зол, потому что проиграл космическую битву. Томми вспоминает о жгучем пятне на своей щеке, и с улыбкой прощает его - так же ясно, как голос в его голове, что говорит ему доверять Хроме, ведь он - семья. Хрома ведет его к звездолету, и Томми учится летать: руки Хромы парят над его руками, точно так же, как руки его отца во время симуляций. Томми, не вылетая за пределы атмосферы, мчится по золотым полям и смеется под алым небом. Он рассказывает своим друзьям о том, что случилось, и Гриян хмурится, пока Ранбу лечит синяк на лице Томми, но Пурпуд, Алисса и Глупец улыбаются, поэтому он игнорирует мальчика в красном свитере, продолжая свой рассказ о том, как быстро он летал. Гриян долго хмурится, а через неделю он отводит Томми в сторонку во время сбора образцов мха с западной стороны деревьев. Томми четырнадцать. Томми не понимает, почему Гриян спрашивает его, знает ли он что такое манипуляции, а потом они начинают спорить, когда Томми настаивает, что Хрома хороший, но Гриян напоминает ему, что Хрома ударил его. Томми замирает и понимает, что Сэм и Паффи никогда бы не ударили его. Он плачет, но возвращается к звездолету на следующий день. Он не верит Грияну, но знает, что нужно быть осторожным в своих словах. Томми чувствует себя ужасно, когда говорит Хроме, что мало что помнит о своих родителях, и Хрома снова впадает в ярость. Томми выходит из комнаты с синяком под глазом и тихо плачет в своей комнате. Пурпуд и Ранбу стараются утешить его. Томми хочет домой, но у него нет дома. Позже на той неделе, когда они вшестером лежат на золотом поле и смотрят на багровое небо, Пурпуд говорит, что он может жить с его братьями. Томми снова плачет. Хрома не позволит им уйти. Он приводит новых детей, но никто не уходит. Он говорит «скоро», но «скоро» не наступает. Томми пытается спрашивать и возвращается с новыми синяками. Хрома совсем не похож на Сэма. Спустя полгода один из охранников проносит с собой вирус с другой планеты. В середине своего четырнадцатого года Томми видит, как золотая трава обретает бурый цвет, и как еды становится меньше. Корабли не покидают планету. Томми наблюдает, как запасы на складе уменьшаются. Он находится в комнате, поскольку Хрома принимает важное решение. Он считает, что это неправильное решение. Вместо того, чтобы звать на помощь, Хрома выбирает истребление, и составляет список, согласно которому половина детей выживет, а половина - умрет. Ранбу находится в списке смерти, как и Гриян, и Алисса. Томми выходит с бледным лицом и встречается со своими друзьями под багровым небом. Это… геноцид. Это убийство. Хрома сказал, что это необходимо, игриво взъерошив волосы на макушке Томми, держа в руках список, гласивший, что половина детей, которых Томми знал уже полтора года, будет убита. Они дети, но Хрома слишком горд, чтобы звать на помощь. Трава сохнет и становится коричневой. У них заканчиваются фрукты для Эндерианцев. Эндерианцы включены в список, и за четыре часа до того, как Хрома соберет всех детей на поле, чтобы разделить их на группы жизни и группы смерти, Томми говорит своим друзьям бежать. Они сбегают в лес, и Томми смотрит им вслед. У них с собой кулек орехов и немного воды - но не более того, ведь склады пустуют, и ничего не осталось. Он не приходит на сбор и пробирается в апартаменты Хромы, чтобы послать сигнал помощи всем, кто слушает. Они в секторе семнадцать - ближайший корабль сможет прибыть только через несколько месяцев, но это лучше, чем ничего. Он слышит крики детей. А потом он не слышит ничего. На следующий день в столовой вдвое меньше детей. Томми молча молится, чтобы пятеро его друзей выжили. Ему дают горсть орехов на остаток дня, и он думает о Ранбу и плодах Хоруса, которых больше не осталось. Ранбу начнет забывать. Он плачет. Когда Хрома спрашивает, почему он плачет, он отвечает, что скучает по своим друзьям. Хрома говорит ему, что это было необходимо для общего блага, чтобы достойные могли продолжить жить. Трава больше не растет и остается коричневой, издавая хруст под ногами. Алое небо, которым Томми раньше любовался, теперь напоминает ему кровь. Он видит, как истощаются остатки еды, и Хрома снова делит детей пополам. Томми четырнадцать. Он ничего не может сделать. Он ничего не может сделать, кроме как смотреть на выстрелы фазеров и детей, истекающих кровью, лежащих на земле с пустыми глазами и выражением ужаса на лицах. Кто-то из детей бунтует, и Томми видит, как их публично казнят. Он бежит. Через два месяца после того, как его друзья ушли, он сбегает и в двадцати километрах находит их в пещере. Они подхватили вирус, которым могут заразиться только Теране - Пурпуд болен, тяжело болен, а Ранбу не может ничего вспомнить, поскольку они выживали, питаясь одной корой деревьев. Они бледные. Он бледный. Тощий, словно ветка, и хочет домой. Его голубые глаза - серые и тусклые, а в животе все время неприятно бурчит. Он голоден. Алисса смотрит на него умоляющим взглядом, пока Пурпуд стонет от болезненной лихорадки, а Ранбу подпирает ему голову руками, что-то бормоча. И он решает, что пойдет по стопам своей семьи. Он сидит в той пещере и говорит своим пятерым друзьям, что так продолжаться не может. Что он не может позволить Хроме убивать детей, пока ничего не останется - что они дети и не заслуживают смерти. Он создает Детское Восстание. Оно так не называется с самого начала, ведь он не ребенок, но потом, спустя время, название само прицепляется. Оно привлекает внимание и звучит поэтично - поэтому он оставляет его как есть. Алисса, Глупец, Гриян и он сам отправляются в путь. Когда они возвращаются, там остается только триста детей, а трава все еще бурая. До конца жизни ему будет сниться бурая трава. Его будет преследовать ноющее чувство голода, он будет запасаться едой и видеть как крылья Грияна становятся слишком слабыми для полетов - навечно заземляя Элитрийца. Он будет смотреть на Алиссу - с ее кошачьими чертами лица и осторожными мыслями; он будет смотреть в горящие белым глаза Глупца - как они начинают тускнеть по мере его угасания, пока Фантом полагается на свои силы, когда они голодают. Они воруют. Томми позволяет Алиссе оставлять на стенах послания, что призывают к бунту оставшихся детей. Глупец проверяет посланный Томми сигнал помощи, но ответа нет. Гриян пытается найти еду, но ничего нет, и Томми тоскует по сладкому вкусу яблок во рту, пока лежит, свернувшись калачиком, в этой пещере и пытается не плакать слишком громко. Нет смеха. Нет любви. Только выживание, но Томми позаботится о том, чтобы участники Детского восстания выстояли. Они сооружают костры, чтобы привлечь внимание. Они бунтуют на улицах. Детей становится все меньше. Хрома объявляет, что каждый, кто хочет получить еду, должен поддерживать казни. Томми сначала отказывается, но Пурпуд все еще болен и страдает в лихорадке - поэтому он идет на казнь и хлопает в ладоши, когда его товарищи умирают. Он вздрагивает при виде фазеров и пустых, лишенных борьбы взглядов подростков, что были отправлены на смерть. Когда трупов становится слишком много, чтобы их можно было сосчитать, Алисса, Гриян и Глупец попадают в плен. Он стоит там, в толпе - их осталось пятьдесят, вместе с Ранбу и Пурпудом, прятавшимися в пещерах, и он видит Алиссу с приставленным пистолетом к голове и высоко поднятым подбородком. Крылья Грияна прикованы к земле, а Глупец проливает слезы сожаления и стойкости. У Томми нет пистолета. Ему нужно защищать других людей. Если он умрет здесь, то умрут и Ранбу с Пурпудом. Если он умрет здесь, то никого из его друзей не останется. Алисса ловит его взгляд, когда к голове приставляют пистолет. Толпа молчит, но слез не осталось, чтобы проронить их на мертвую и замерзшую голодную землю. Дети Погтопии смотрят будто в пустоту - на их глазах убивают их сверстников, и они ничего не могут сделать, потому что они дети, и у них нет ни власти, ни оружия, ни влияния. Томми смотрит на Алиссу в ее рваной и грязной одежде, из карманов пропали баллончики с краской. Тело худое, долговязое и слишком бледное - он видит кости челюсти и ключицы, выпирающих слишком сильно. Это… это голод. Это убийство. Это геноцид, и будь Томми проклят, если об этом не будут помнить всю оставшуюся жизнь. Он хочет сделать шаг вперед, но Гриян качает ему головой, и кто-то - он не знает кто, и никогда не узнает - оттаскивает его назад, когда он плачет, и беззвучные слезы текут по его лицу. Алисса поднимает правую руку - три пальца подняты вверх - указательный, большой и средний. Знак Детского Восстания. Большой и указательный пальцы, потому что это универсальный знак неудачника - они же дети, в конце концов, и он считал жест забавным. Средний палец, потому что он означал "иди на хуй", а в сочетании с указательным пальцем означал мир. Мир, "иди на хуй" и неудачник. Иронично, ведь он ребенок, незрелый и принимающий ужасные решения, и все же он создал этот знак, что согревает душу своей красотой, которую по-настоящему понимают только они шестеро. В этом знаке ярко-оранжевой и розовой краской исписаны стены всех зданий - аккуратной работой Алиссы - так что они узнают его. Гриян и Глупец повторяют ее жест. Элитриец, Фантом и Фелийка - их глаза пылают мужеством и бунтарством. Авиан стоит в толпе, слезы текут по его худым щекам, и он с отчаянием думает об Эндерианце, застрявшем в пещере, и о Терране, который лежит больной и умирает, пока он стоит, неспособный пошевелиться. Алисса улыбается ему, холодной, печальной и полной гнева улыбкой. А потом Хрома отдает приказ, и они падают. Крик Томми раздается только внутри него, но он прикован к земле, вынужденный смотреть, как стреляют фазеры, и умирают его друзья. Он вынужден смотреть, держась за чью-то руку, которая обхватывает его живот, чтобы он не бросился бежать и не наделал глупостей. Рыдание поднимается в его груди, когда крылья Грияна падают ниц, а взгляд устремлен в пустоту, когда зеленые глаза Глупца закрываются в последний раз, а руки все еще подняты в знак борьбы. Хрома ждет, что дети начнут бодро хлопать в ладоши, говоря что это… некая форма праведного суда, но они не делают этого. Один за другим они поднимают руки, формируя пальцами знак, и руки Томми дрожат, когда он повторяет жест, влага стекает по его лицу, когда он пристально смотрит на охранников. «Убейте их всех», - ревет Хрома, и если его глаза смотрят на Томми, он этого не знает. Он не знает, потому что что-то в нем разбивается, причиняя боль, но отделяет его от его чувств, и он понимает, что ненавидит Хрому и хочет, чтобы другой Авиан умер. Томми поворачивается и убегает. Раздаются крики под гром выстрелов, и дети падают, но он ничего не может сделать, и только сбивает с ног охранника, хватая небольшой паек, приготовленный для раздачи, и бежит в лес, не оглядываясь назад - на полыхающее место, которое когда-то было его домом. Бурая трава хрустит под его ногами, когда он возвращается в пещеру, и там нет ничего, кроме бормотания Эндерианца и стонов Человека, когда он заталкивает еду им в глотки, а затем вынужден объяснять сонному мальчику с пурпурными глазами, что другие участники Детского Восстания были казнены. Он сидит в пещере и рыдает. Проходит три дня. Братские могилы разрастаются, хотя он узнает об этом позже. Братские могилы все растут и растут, где покоятся дети - Алисса, Глупец и Гриян лежат в одной из могил, сваленные в яму, словно они ничто, в голоде, который можно было бы предотвратить, если бы Хрома уступил и позвал на помощь. Позже они назовут это геноцидом Красной Планеты. Они будут говорить о Детском Восстании и о том, что с ним произошло; они будут просматривать кадры видеофайлов и наблюдать огонь в глазах Алиссы, когда она совершала последний акт восстания. Они будут перелистывать изображения и перечитывать нацарапанные на стенах слова, в которых говорилось о шести участниках Детского Восстания - Фантом, Человек, Элитриец, Фелиец, Эндерианец и Авиан. Позже Томми узнает, что после геноцида на Красной Планете осталось только трое, кто пережил его. Корабли Галактического Восстания прибывают всего через четыре дня после того, как город был уничтожен, а последние запасы ушли. Охранники убивают друг друга, а Хрома сидит в своем офисе и ждет, когда все закончится. Томми замечает их сквозь листву деревьев и заставляет своих друзей встать и идти - несмотря на мучивших их голод и дрожь в руках при каждом шаге. Томми подталкивает Пурпуда и Ранбу к приземлившимся кораблям, когда они движутся к единственному месту, где когда-то была жизнь на поверхности, и говорит им идти. А потом он должен отправиться мстить, ведь Хрома бежит с поверхности планеты. Пурпуд сопротивляется и умоляет, но Томми заставляет его идти в Погтопию - потому что, хоть он и нездоров, но не страдает от лихорадки, как пурпуроглазый мальчик; он лидер Детского Восстания и должен отомстить за смерть детей, потому что никто другой не станет. Он сообщает Пурпуду о своей цели, и Пурпуд говорит ему, что это не имеет смысла, что он умрет. Но он должен. Он должен, потому что никто другой не может, и у Томми нет семьи, которая ждет его возвращения, в отличие от Пурпуда. Он пуст и сломлен, и он берет и глотает последнюю горсть орехов, задыхаясь от горечи. Он голоден, но он всегда голоден, и он поднимает фазер с земли, отправляясь на поиски Хромы. Пурпуд кричит его имя, пока оно не исчезает вдали - пока команда Л’Мэнбурга не найдут его и Ранбу, дрожащий в глубине пустого города, полного тел, крови и символов. Уходя, он дает обещание, неуверенный, что сдержит его. Он дает обещание жить. Их всего двое, из трех тысяч двухсот семидесяти трех детей. Их двое, а все остальные мертвы. Планета пуста. Филза - недавно ставший капитаном, был ближе всех к сектору, когда раздался сигнал, и сожалел, что не прилетел быстрее. Он видит, как Понк с Пунцом мчатся к своему младшему брату, а он кричит о тех, кого больше нет; он смотрит кадры, и сердце болит за детей, мертвых и брошенных - когда они со слезами на глазах стояли на городской площади Погтопии и были казнены. Ему становится дурно, когда он смотрит, как дети хлопают в ладоши. С уставшим взглядом они поспешно удаляются, как получат пайки. Они уходят, а тела тащат к могилам, окружающим город - не потрудились устроить их подальше. Числа сокращаются, пока ничего не остается. Он не смотрит, как его первый помощник, Техно, в ярости убивает половину оставшихся охранников, за что полагается оформить кипу документов, но он не хочет и не планирует. Он не смотрит, как его главврач, Ники Нинначу, рвет и мечет, когда они находят братские могилы. Он не смотрит, как его офицер по связям взламывает зашифрованные файлы об этой ужасной Красной Планете и узнает об Авиане по имени Хрома и его планах. Это незаконно, это противоречит кодексу Галактического Восстания - но почему Галактическое Восстание должно волновать это сейчас, когда их это не заботило раньше? Команда находит только двух выживших из трех тысяч двухсот семидесяти трех детей. Они видят доски с математическими формулами и планшеты, полные информации, знаний и имен, и понимают, сколько было потеряно. Сколько голодало, сколько дрожало и погибло от нехватки пищи и сколько было казнено. Есть кое-что необычное - последний акт восстания детей, что когда-то жили на этой планете. Трое подростков стоят с приставленным оружием к головам, девушка поднимает три пальца с огнем в глазах, пока не выстрелит фазер, и она не падет. Ее друзья делают то же самое, и мальчика в толпе сдерживают, чтобы он не рванул на помощь и погиб. Сердце Филзы кровью обливается за мальчика, но безымянный незнакомец, что удерживал его, был прав. Он не может заставить себя просмотреть записи Хромы, но он рад, что тот мертв. Это его вторая миссия в Галактическом Восстании, но она останется с ним до конца жизни. После отчета они покидают планету так быстро, как только могут - прибудут новые корабли, чтобы все проверить и привести историков, которые выяснят о произошедшем здесь массовом геноциде - о детях, которые не заслуживали такого конца. В медотсеке он видит затравленные глаза младшего брата Понка и узнает, что у Ранбу была аллергическая реакция на людскую пищу. Ранбу ничего не может вспомнить, а Пурпуд рыдает над своими погибшими друзьями, делая до тошноты огромные запасы еды. Филза сидит в своем офисе, обхватив голову руками, с осознаем того, что мир - не самое доброе место. Он смотрит на стопку бумаг - бумаг, которые команда заполняла со слезами на глазах; бумаг с описанием так много пропавших без вести детей, которые были обнаружены слишком поздно. Он наблюдает, как Туббо - самый блестящий и молодой из его команды, умный и сообразительный, с большим будущим - узнает, какой могла бы быть его жизнь. В свои четырнадцать Туббо - второй командир, после старшего начальника инженерного отсека, и Филза знает, что через пять лет он станет первым командиром. Он не может себе представить, как нашел бы Туббо здесь, среди гниющих тел в братских могилах. Он не может представить голод, такой сильный, что Пурпуд отказывается объяснять. Он узнает о Детском Восстании и наблюдает, как Пурпуд рисует знамя - шесть золотых звезд, соединенных шестью багровыми линиями. Пурпуд не рассказывает эту историю, и Ранбу никогда ее не вспомнит, поэтому Филза отпускает это. Понк и Пунц отказываются выпускать своего младшего брата из виду, и Пурпуд идет с ними с датападом в трясущихся руках - из его кармана всегда торчат кусочки еды. Филза не может заставить себя сказать ему, что у них на корабле никогда не кончится еда. Он не может заставить Пурпуда объяснить, что же произошло на самом деле - как он пережил голод и геноцид, когда он увидел первый список Хромы - и имя Ранбу в нем. И поэтому они никогда не узнают. Пурпуд этого не знает - почти все время он лихорадил, а Ранбу уже никогда не вспомнит. Создано знамя, и планеты Галактического Восстания массово производят его в память о трех тысячах двухсот семидесяти одном погибшем ребенке. Пурпуд говорит, что был еще один, но они так и не находят другого на поверхности планеты. Он видит, как надежда угасает по прошествии нескольких месяцев, как разлетаются сообщения о Красной Планете и массовых убийствах, которые произошли на ней. Захваченные охранники принимают таблетки цианида, ничего не говоря, и Техно впадает в ужасающую ярость, потому что не может отомстить, потому что справедливости нет и никогда не восторжествует, ведь те, кто был повинен, мертвы. Филза сообщает адмиралу, что они будут выполнять все свои миссии против Арахнидов, когда они обнаруживают отчеты Хромы, в которых говорилось о сделках с Паукообразными. Все на корабле соглашаются, и Пурпуд совсем немного улыбается. Шесть звезд. Шесть членов. Трое никогда не расскажут свою историю. Один никогда не вспомнит, воспоминания потеряны из-за амнезии, вызванной болезнью, последствия которой так и не удалось устранить. Один помнит только половину, из-за лихорадки, которую подхватить удалось ему одному. Что касается последнего - он сидит, делая вид, что это всего лишь сны. Последний был там все время; последний помнит все до мельчайших деталей, до самого конца Погтопии. Но его здесь нет. И он не хочет им быть. И он закрывает глаза, и он вспоминает, где он на самом деле - что он, и кто он.***
Его звали Томми Иннес, и ему надоело играть в чужие игры.