***
Я не герой. Герои не возвращаются.
Домой возвращаются выжившие. Герои никогда не возвращаются домой. Если кто-то думает, что я герой.
Это не так.
- Боб Феллер
***
«Итак», - Фил прислонился к стене, скрестив руки и подняв брови. По очень скромному мнению Томми, он не выглядел довольным. «Когда вы собирались сказать мне, что планируете посетить F970-RB?» «Что?», - буркнул Томми, сбитый с толку. «Это научное название Красной Планеты», - пробормотал Ранбу. «Ясно», - сказал он и развел руками, когда Фил бросил хмурый взгляд на него. «Может, я и лидер Детского Восстания, но это не было моей идеей». Он указал на Пурпуда. «Это его идея». «Но дать интервью предложил ты», - ухмыльнулся Человек, без капли сожаления. Фил потер лоб. «Интервью? Что за… вообще-то я не хочу этого знать». Элитриец вздохнул. «Итак, позвольте мне прояснить ситуацию. Когда мы собирались остановиться на космической станции на три дня, вы планировали улизнуть и сесть на транспорт до Погтопии?» «Ага», - сказал Пурпуд, скорчив гримасу. «Мне просто интересно, кто настучал». » Это была я, Пурпуд. « «Клементина, ты предатель!», - прошипел Томми, устремив взгляд в потолок, из-за чего Ранбу слегка вздрогнул. Пурпуд только приподнял бровь - возможно, он догадывался, а может, просто знал, что Клементина донесет. » Это не я шепталась за спиной своего капитана, планируя путешествие на другую планету. « «Предатель», - снова пробормотал блондин. » Я бы стала предателем, если бы выбрала вашу сторону. « «Клем, мне кажется, ты немного забыла о том, что не сообщила нам, что Томми был лидером Детского Восстания и сыном Сэма Иннеса», - язвительно подметил Фил. » В самом моем существе закодирован приказ не разглашать информацию о моем создателе. Это касается и членов семьи создателя. К тому же, помощник командира Пурпуд добровольно сообщил мне о местонахождении Томми, поскольку в моих файлах он ошибочно значился как ПОГИБШИЙ… Пока недавно он не сообщил мне, что Томми погиб... снова. « «Сколько уже раз я считался погибшим?» - пробормотал Томми. «Слишком много», - буркнул Пурпуд с легкой усмешкой, недовольной лишь наполовину. Ранбу прочистил горло. «Значит… у нас проблемы?» - спросил он. Фил вздохнул, крылья слегка обмякли и едва касались пола. «Вы, дети, меня буквально убиваете», - проворчал он. «Это значит "нет"», - громко прошептал Томми. «Да, Томми Иннес», - сказал Фил. «Это значит "нет"». Томми восторженно заверещал, вскинув кулак вверх. «ДА БЛЯТЬ!» - воскликнул он. «Серьезно?» - спросил Пурпуд, скрестив руки на груди, выглядя приятно удивленным, но подозрительным - это же Пурпуд. «Вот так просто?» «Нет. Вы должны взять с собой Техно». Томми резко остановился в своем победном танце. «Почему этого свина?» «Этого- кого?» - фыркнул Фил, быстро заморгав. Пурпуд и Ранбу подавились смешком. Совпадение, конечно. «Ты слишком много времени проводишь с Уилом». «Он твой сын». «Он неуправляемый маленький засранец». «Так говорят плохие отцы». Фил уставился на него. «Ты только что назвал меня плохим отцом?» - фыркнул он. «Да», - невозмутимо ответил Томми. «Я передумал, ребята, вы не поедете в Погтопию». Фил сердито посмотрел на троицу, закатив глаза. Пурпуд хихикнул себе под нос, пробормотав что-то про пожилых людей. «Так…» - произнес Ранбу. «Когда именно мы туда отправимся?» Согласно замечательным звездным картам Техно, которые он предоставил после недолгого - примечание: трехчасового нытья в уши коммандеру - потребуется около двух недель полета, чтобы добраться до космической заправочной станции. Видимо, в гиперпрыжке не было необходимости, раз у них было все время мира или типа того, да и спешить было некуда - гласили мудрые слова Фила, не Томми. Томми же был слегка раздосадован, хотя не особо сильно. На самом деле, им незачем было торопиться. И он ничего не боялся. Вообще. Неа. Как сказал чересчур мудрый Пурпуд: «Не похоже, что покойники могут снова умереть, да?» Он подумал, что это было забавно. Бэд с ним не согласился. Поерзав в кровати, Томми скатился с нее, и протер глаза, прежде чем взглянуть на часы. Час ночи, ну, просто отлично. Он тихо застонал, игнорируя глухое царапанье в углу, и двинулся к двери, откуда доносился скребущий звук. Меллохи, во всей своей красе - с ее белыми глазами в лиловую крапинку - сидела на холодном полу в коридоре и тихо щебетала ему. Снова издав короткий стон, Томми отступил в сторону, впуская глупого дхи'ска внутрь. Казалось, как бы сильно она его ни ненавидела, каждую ночь, в час или два после полуночи, она обязательно скреблась в его дверь, требуя впустить ее. И каждый раз Томми впускал ее, и она грациозной походкой шла к его постели, где сворачивалась калачиком на подушке. Ему пришлось держать две подушки, так как дхи’ск непременно занимала одну, и каждый раз ее подушка таинственным образом уничтожалась. Томми вздохнул и протер глаза, наблюдая, как Меллохи трижды потянулась, прежде чем плюхнуться на теплую подушку. Она злобно зыркнула на него одним глазом, словно говоря: "Ну что? Ты идешь?" «Прости, Меллохи», - сказал он, действительно ощутив небольшое чувство стыда, несмотря на то, что она постоянно будила его, пихая свою пушистую задницу ему в лицо. «Легкая бессонница». Он вышел за все еще открытую дверь, тихо закрыв ее за собой; тусклый свет в коридоре - более яркий по сравнению с его комнатой - заставил его прищурить глаза. Засунув руки в карманы своей пижамы, Томми двинулся по коридору, его ноги, одетые в носки, едва издавали звук по сияющему полу. В углах мигали красные огоньки видеокамер, не давая ему забыть, что Клементина наблюдала за ним все это время - и даже если она сама не даст это понять, записи в любом случае сохранятся в ее архивах. Через девять дней он снова увидит Погтопию. Девять дней - девять чертовых дней, и его кошмары вновь оживут. Он знал это, Пурпуд знал это, Ранбу тоже знал - и все же они втроем все равно решились на этот шаг, чтобы почтить память людей, как могли только они. Томми остановился перед комнатой отдыха, заметив тусклый свет, явно необычный для этого времени - отличный от тусклого света в коридоре. Тихие музыкальные ноты, кружащиеся в прохладном воздухе, доносились из щели приоткрытой двери. Он помедлил секунду, прежде чем протянуть руку и толкнуть дверь, внутренне радуясь тому, что двери регулярно смазывались маслом и почти не скрипели или шипели. Он наклонил голову, заметив шатена, сидевшего на маленьком табурете и напевавшего себе под нос какие-то строчки, пока он не остановился в своей песне - не потому, что заметил Томми, он его не заметил. Томми с молчаливым интересом наблюдал, как Уилбур опытной рукой поправлял один из колышков на грифе, прежде чем вернуться к бренчанию по струнам, напевая одну за другой несколько заученных нот, периодически останавливаясь, чтобы поразмышлять о собственной игре. Это было... красиво, - подумал Томми, хоть и по-домашнему просто, если сравнивать со скрипкой. Он решил, что это была гитара - возможно, так оно и было - инструмент определенно был старинным, если золотые буквы, блестевшие на уголке корпуса, имели какое-то отношение к его возрасту. В любом случае, Уилбур был главным офицером связи. Он бесспорно мог позволить себе подобную вещицу. Мальчик еще некоторое время наблюдал, как Фантом медленно сочинял песню - несколько беспорядочных нот превращались в припев, бридж и многое другое, и хотя песня не казалась завершенной, она была чем-то… Он вспомнил о скрипке Снифф - технически теперь это была его скрипка - что хранилась в его комнате под кроватью, и покачал головой. Нет, не сегодня. Когда Уилбур поднял глаза, у входа не было ничего, кроме легкого смещения двери, в своем первоначальном положении, до того, как Томми потревожил ее.***
Томми задавался вопросом, в какое время Уилбур должен был спать, потому что это определенно не было ночью. Он уже третий день подряд наблюдал за Фантомом - и нет, в этом не было ничего жуткого - ладно, может быть, и было немного, но он просто слушал музыку Уилбура. И наблюдал он всего минут пятнадцать, ненадолго заглядывая, только чтобы посмотреть, какие изменения Фантом внес в свою песню. Сегодня вечером он добавил больше слов. Еще три дня назад Томми даже не знал, что Фантом умел играть или писал собственную музыку. К слову, он был хорош в этом. Весьма хорош, поскольку его песни были немного... сложными. В них был спрятан смысл, который Томми, вероятно, не должен был понимать, но все же понимал. В очередной раз он повернулся, чтобы уйти. «Томми?» Мальчик вздрогнул, нервно сглотнув, и повернулся к Уилбуру. «Ммм. Хэ-эй. Я просто… ну, знаешь. Да». «Ну да», - криво ухмыльнулся Фантом, положив ладонь на струны, чтобы заставить их замолчать. «И как долго ты слушал?» «Пять минут», - сказал он. «Хорошо, может, десять. Пятнадцать, максимум». Уилбур не выглядел слишком напуганным своим преследованием, что было хорошо. Фантом только наклонил голову, изобразив искреннее любопытство на лице. «Тебе понравилось?» «Что?» - смущенно спросил Томми. «Песня. Тебе понравилась она?» - спросил Уилбур, склонив голову. «Я написал ее». «Да, я в курсе, здоровяк», - мягко сказал он. «Она… да, она мне понравилась». «Что-то не так», - заметил Фантом. «Что случилось?» Томми вздохнул. «Это звучит слишком знакомо», - признался он. «Я не о терранской части. О каком бы городе ты ни пел». «Лондон?» «Да, эта дыра. Неважно. Я не об этом. А... ну, знаешь, об уходе. Уходить всегда будет хуже, чем умереть, потому что ты знаешь, что они живы где-то там, и это больно, ведь ты не с ними». Томми вернулся в комнату и плюхнулся на один из диванов, скрестив руки на груди. Уилбур нахмурился, без единого намека на презрение или смятение. Он скорее… погрузился в раздумья. «Это из-за Пурпуда и Ранбу?» - наконец спросил он. «Или Рэй?» Томми выпрямился в сиденьи, коротко моргнув. «Хм?» «Как когда ты-», - начал Уилбур, тут же оборвав себя. «Когда ты ушел, чтобы попытаться отомстить Хроме». Томми ничего не ответил. «Хм. Я критикую твои решения, а ты до сих пор не кричишь на меня». «Это было отстойное решение, Уил», - фыркнул Томми. «Тем более сейчас три гребаных часа ночи». Вообще-то было ближе к двум, но не суть. «Я не собираюсь будить весь корабль своими воплями о превосходстве». Он пожал плечами. «И… и вообще ты не ошибся». «Вау», - ухмыльнулся Уилбур, вставая с места и ставя свою гитару обратно на подставку у табурета, на котором он просиживал ночи напролет. «Великий Томми Иннес признал, что на самом деле я превосходен». «Я этого не говорил», - упрямо пробормотал он, поднимая ногу, на которую Уилбур чуть ни сел. «Отвали, придурок!» «О, все в порядке, Томс», - промурлыкал Уилбур, протянув свои долговязые руки, чтобы заключить блондина в насильственные объятия. В ответ мальчик шлепнул Фантома по руке, но Уилбур только ухмыльнулся, в его глазах загорелся огонек, и нога Томми проскочила прямо под его подмышку. «Ну, признай же, что я всегда прав!» «Нечестно!» - взвизгнул он, когда около ста девяноста фунтов Уилбура придавили его сверху. «Тайм-аут! Тайм-аут!» «Ах, преимущество быть одним из самых могущественных Фантомов в мире», - проговорил Уилбур, пока Томми лежал побежденный, уставившись в потолок, а голова Уилбура врезалась в его грудь. Он не чувствовал ног. «Я слышу самодовольство в твоих словах?» «Говорит один из последних Авианов». «Это неправда», - фыркнул он. «Рэй и Саккуно очень милые люди». Уилбур на мгновение замолчал. «Томми», - медленно произнес он. «Разве Авианы не должны держаться стаями?» Томми сглотнул, подумав о связи за пределами своих ментальных границ - он тренировался часами и теперь мог поддерживать их даже во сне - с женщиной-Авианкой с корабля Миры, в световых годах от них. Даже сейчас он мог бы указать ее примерное направление, если бы захотел. «Я… я имею в виду, да, вместе мы сильнее». «Так почему ты не пошел с ними?» - спросил Уилбур. «Я знаю, что они звали тебя». «Потому что…» - начал Томми, но тут же замолчав. «Они мои друзья, но я полагаю, что вы, ребята, моя семья». И если Филза пришел утром, чтобы разбудить Уилбура на первую смену - Фантом обычно спал на диване в комнате отдыха - и застал Томми, лежащего вместе с Уилбуром, крепко спящего и свернувшегося калачиком на груди старшего парня, то он никому ничего не сказал. Он только улыбнулся и закрыл дверь, безмолвно освободив своего сына - сыновей? - от первой смены. В конце концов, он был капитаном.***
Уилбур закончил песню через шесть дней и сыграл ее Томми в четыре утра. Было удивительно, что им удалось хоть что-то сделать с бессонницей, которая была у них двоих. Она называлась "Jubilee Line", и когда Уилбур закончил петь, Томми громко и восторженно зааплодировал. Фантом выглядел счастливее, чем - не когда-либо, а когда-то - как показалось Томми. По мере того как они продвигались все ближе и ближе к Погтопии - или же к космической станции с транспортом, который должен был доставить их четверых на Красную Планету - сон давался Томми все хуже и хуже. Возможно, именно нервозность заставляла его бродить по кораблю поздно ночью. Иногда к нему присоединялся Уилбур. Иной раз компанию ему составлял Техно. Удивительно, но полу-Пиглин тоже страдал бессонницей, хотя, когда Томми спросил у него, Техно пробормотал что-то о борьбе с духами своих предков Пиглинов. Томми ничерта не понял, но он не особо горел желанием вступать в религиозно-историческую дискуссию, поэтому просто принял это как данное. Иногда он сидел вместе с Техно в библиотеке корабля, о существовании которой он только недавно узнал, и слушал, как коммандер рассказывал о мифах разных рас и обо всех проблемах общества. А еще про анархию. Иногда они молча читали книги - у Техно это были обычно терранские переводы о стратегии и мифологии, а у Томми - почти всегда фантастические эпосы, строго исключающие романтику. Однажды Томми поворчал по поводу своих волос, когда он перелистывал страницы физической копии второй книги из серии под названием "Колесо времени" примерно в пять утра. По словам Техно, у него был терранский автор, который умер на полпути к созданию серии, и другой автор-Авиан принял эстафету для последних трех книг. Сами книги были отпечатками оригиналов, созданных около трех столетий назад. И хоть они содержали кучу слов, что, казалось, были устаревшими, Томми должен был признать, что персонажи быстро очаровали его и то, как легко они уравновешивали силы добра и зла. Техно резко поднял голову, когда Томми упомянул, что он хотел бы попросить кого-то подстричь его, и если бы взгляды могли убивать, Томми сгорел бы в своем кресле заживо. «Почему бы тебе не заплести их?» - наконец спросил полу-Пиглин, слегка дернув глазом. Томми провел рукой по волосам, сделав вечный беспорядок на своей голове еще более беспорядочным, чем когда-либо. Глаз Техно снова дернулся. Волосы едва касались плеч - они были длиннее, чем у Уилбура, но гораздо короче, чем у Филзы или Техно. «Я не умею заплетать косы», - сказал он наконец. «Я имею в виду, у меня никогда не было шанса научиться. Алисса всегда носила хвост, и она была… единственной девушкой, которую я знал после… ну, ты знаешь». Он сглотнул. Буквально в этот же день он сказал Бэду, что может свободно говорить о смерти своих родителей. Очевидно, это было не так. Взгляд Техно смягчился, и он отложил свой датапад в сторону, где только что просматривал какие-то документы, параллельно подписывая их. Что это за документы были, Томми не знал. Он знал, как выглядели документы Пурпуда - парень должен был подписывать все формы детского здоровья; всех шестерых - и жаловался на это при каждом удобном случае, когда встречался с Томми в коридорах и за обедом. Томми не сомневался, что все, кто был в пределах слышимости, могли слышать его жалобы. Он вдруг позавидовал всем инженерам и научным сотрудникам, которым не нужно было ходить по главным залам пятьдесят процентов своего времени. «Я мог бы…» - сказал Техно, оборвав себя. «Могу ли я...» Томми поднял бровь, взглянув на полу-Пиглина. «Неужели великий Техно Блэйд наконец израсходовал все свои слова?» Техно Блэйд наклонился чуть вперед, пока его коса не упала через плечо. Он слегка обнажил свои клыки, жемчужно-белые зубы опасно сверкнули в тусклом свете. И все же каким-то образом его вид не пугал Томми - Техно никогда бы не причинил ему вреда. «По крайней мере, я хоть что-то нашел, что сказать, ботан». «Эй!» - бросил мальчик, выпрямившись в кресле, а затем сердито дернув головой назад, когда его волосы упали ему на глаза. «Разве я не поддерживаю разговор?» «Ты?» «Заткнись, свинтус», - проворчал он, поднимая свою книгу, упавшую на пол, и аккуратно отмечая страницу. Техно убил бы его, если бы он испортил хоть одну страницу. Это пугало его намного больше. Полу-Пиглин смотрел на него, не моргая поразительно долго. Глаза Томми начали слезиться, и он сузил свои лазурные глаза, не желая проигрывать. Он все же проиграл, и Техно Блэйд усмехнулся. «Слабак». Он вскинул руки в притворном возмущении. «Ну, уж извините, что я не трачу девяносто процентов своего времени на состязания в гляделки. У меня есть жизнь, в отличие от тебя». «Ожидай неожидаемого», - сказал Техно, приподняв бледную бровь. «Неожиданность так не работает», - раздраженно сказал Томми. «Если это неожиданность, то этого никак нельзя ожидать, а если это…» - он оборвал себя, закатив глаза, когда заметил фыркающего Техно, который явно потрунивал над ним. «Сука». «Позволь мне заплести тебе волосы», - потребовал Техно, хотя Томми, будучи знаком с ним вот уже несколько месяцев, смог уловить мягкие нотки, проскальзывающие в его грубом тоне. «Не… не подстригай их». «Ах, так вот почему у Фила длинные волосы?» - спросил он в шутку. «Да», - прямо ответил Техно Блэйд. Он похлопал по месту у своих ног. «Ко мне. Садись». «Я что, собака?» - буркнул Томми. «Ты - надоедливый ребенок», - сказал полу-Пиглин, когда Томми встал и сел лицом к коленям коммандера, так что его спина упиралась в голени Техно. «Собаки же… они сносны». «Собаки не умеют говорить», - отрезал он. «Вот почему они сносны», - хрипло заметил Техно Блэйд, и Томми обернулся, уставившись на него. Полу-Пиглин остановил его, положив руку ему на голову и держа его лицо твердо обращенным вперед. «Сидеть». «О, ну, теперь я собака», - пожаловался он. «Хорошо воспитанные собаки довольно умны». «Я ненавижу тебя», - проворчал Томми, и был вознагражден резким рывком за волосы. «ЭЙ! Это, блять, больно, придурок!» «Извини, палец соскользнул», - беззастенчиво протараторил Техно. Томми пробормотал что-то нелестное под нос. «Твои волосы - настоящая трагедия». «Что, черт возьми, это значит?» «Ты похож на человека, который использует гель три в одном». «А вот и нет», - усмехнулся он. «После долгих лет использования этого дерьма, которое я получал от Арахнидов в Пустошах, Пурпуд показал мне действительно хорошие средства. И это не три в одном. Или там, двадцать в одном». «У половины твоих волос вот-вот засекутся кончики». «Сука», - прорычал Томми, злобно только наполовину. Он уже чувствовал, как половина его волос, которые обычно торчали на лице, были аккуратно собраны, и сзади ощущалась небольшая коса, может быть, сантиметров пять, которую Техно Блэйд легонько дернул и завязал маленькой лентой, взятую... откуда-то. «Вот», - бодро произнес Техно Блэйд, и Томми вытащил свой новенький датапад, открыв приложение камеры, разглядывая себя слева и справа, чтобы посмотреть на работу свинтуса. «Уже меньше похож на ребенка». «Уилбур поспорил бы с тобой», - сказал он, погодя добавив: «Но… э-э, спасибо». Он протянул руку, погладив косу. «Так намного лучше». Глаза Техно Блэйда изумленно сверкнули, но коммандер только и сказал: «Действительно лучше».***
Томми возился с браслетом на запястье, полученным от Кристен и любезно предоставленным кем-то по имени Спайфи - инженером-техником Л’Мэнбурга. Вместо имплантированного трекера в запястье - оно не зажило до конца из-за времени, проведенного на Икаре-45HB, и на нем остался небольшой шрам - инженеры и научные сотрудники собрались вместе, чтобы разработать элегантный образец технологии, получивший прозвище Охотник За Детьми. Он будет подавать сигнал гораздо более мощный, чем тот, что когда-то был у него под кожей, а также пошлет сигнал, если его вдруг снимут или серьезно повредят. Пурпуд и Ранбу тоже получили аналогичные браслеты, но их, похоже, не особо волновало это, в отличие от Томми. Его беспокоило не то, что команда следила за ним, и даже не то, что они не доверяли ему - у него было достаточно неприятностей, чтобы заслужить это - его беспокоило то, что их выдали им троим раньше, чем кому-либо другому. Он был уверен, что это было связано с тем, что они отправляются на псевдомиссию намного раньше всех остальных - в конце концов на космической станции все будут отдыхать несколько дней. В любом случае, его это беспокоило. Эта драгоценная и гениальная технология могла понадобиться гораздо более важным людям, чем он. И все же он встал и двинулся с места, прикусив губу, когда транспортный шаттл до Красной Планеты, приблизился к земле; предательские признаки гравитации, тянулись своими когтями ко всему, до чего они доставали. «Она изменилась с тех пор, как ты видел ее в последний раз», - тихо пробормотал Пурпуд, протягивая Томми руку, чтобы помочь сойти с транспорта. Блондин сердито взглянул на пурпуроглазого Человека, и по его спине пробежала легкая беспокойная дрожь. «Будь готов». «Она… изменилась?» - спросил Томми, обнаружив то, с каким трудом приходилось выдавливать из себя слова. «Да», - сказал Пурпуд. После всех этих лет они - последние участники Детского Восстания - вернулись в Погтопию. Пурпуд и Ранбу были здесь раньше, хотя те немногие воспоминания, которые постепенно возвращались к Эндерианцу, не сильно помогали. Томми надеялся, молился, что никогда не вернется сюда. Что ему больше никогда не придется видеть это место, полное кошмаров и страха. И все же... вот он здесь. Внезапно он обрадовался тому, что окна были затонированы. Стоять здесь, перед дверью, держась за перила, когда трясущийся корабль приземлялся на планету, о которой он с ужасом вспоминал месяцами, было уже слишком. Находиться здесь было слишком. «Все в порядке», - сказал Ранбу, легонько коснувшись ладони Томми, Эндерианец наклонил голову и посмотрел на мальчика, ожидая разрешения. Томми не стал отстраняться, и его друг осторожно сомкнул пальцы. Пурпуд, не слишком заботившийся о личных границах, схватил Томми за другую ладонь, немного липкой от пота. Томми сморщил нос, взглянув на Человека, который в ответ только высунул язык. Техно Блэйд держался позади, не желая мешать им троим. » Спасибо, что воспользовались Межгалактическим экспрессом. Вы достигли пункта назначения - Погтопии. Счастливого пути! « Роботизированный голос легким эхом отозвался в голове Томми, и он невольно заморгал. Во рту у него пересохло, и он осознал, что его руки сжимали две ладони его друзей. Двери шлюза открылись, и Томми прищурил глаза на ослепительный солнечный свет F970-RB, носившей кодовое название "Красная Планета" - ставшей домом для всех его кошмаров, что когда-либо преследовали его.