Девятихвостый... Фавн?

— Что ж, если таково твое желание, то я не буду тебя останавливать. Прямо сейчас, я в образе «Муна» стоял на одном колене, опустив голову перед своим начальником. Сиенна Кан приняла мое желание. Адам будет вынужден принять мою дуэль. Ну, а в ходе нее я смогу понять, что же им движет на самом деле. Сиенна узнала от меня, что Адам Таурус скрытно от глаз начальства произвел казнь людей. Ее бы это не заботило если бы кто-то из этих людей произвел бы попытку атаки и это было бы в целях самообороны, но дело приобрело серьезный поворот когда Сиенна узнала о том, что люди были безоружны и не имели агрессивных намерений. Я озвучил своему главе то, что цель этой дуэли поменять методы решения конфликтов Адама и понять, что он думает не только о своем будущем, но и будущем своих братьев. Если моя попытка «Дипломатии» не принесет результатов, то Адам встретит свой ожидаемый конец. — Эх… жаль, конечно, что Адам вполне вероятно может умереть, но я согласна с тобой. За эти полгода пусть нашу организацию все также обвиняют в том, что мы не совершали, но нам нельзя чтобы часть этих обвинений оказалась правдой. Наш хрупкий мост доверия, что мы создали между некоторыми людьми нельзя потерять. Ты ведь, помнишь тот день, верно? Когда ты сделал сложное, но необходимое решение. *** О чем она говорила? Несколько месяцев назад когда группировка Белый Клык только-только начинала менять свое отношение к людям, произошел один неприятный инцидент. В Вейле, у одного небольшого городка был детский сад, и так сложилось, что в этом детском саде также принимали и фавнов из-за того, что его владелец не имел никаких проблем с ними несмотря на их репутацию и слухи. Три человека фавна-ненавистника посчитали, что будет хорошей идеей поджечь его. Благодаря одному фавну из нашей группировки удалось во время бушующего пожара вытащить всех, но сам фавн не выжил, так как слишком много вдохнул дыма, когда делал множество заходов. Обычно наша группировка не ходит поодиночке, но у Кларка была миссия по разведке и шпионаже. Собирать местные слухи, передавать информацию о будущей перевозке праха компании Шни и так далее. На эту миссию всегда отправляют двоих. Один на посте, а другой на смене. Вся эта ситуация произошла слишком быстро. Когда бушевал пожар, Кларк отправил своего напарника поймать виновников, а сам остался для того, чтобы спасти всех, кого он только мог. Он действительно смог спасти всех, но цена была слишком велика. Кэри мог убить всех троих, когда узнал о потере своего напарника, но не сделал этого, так как смог в последний момент осознать, что главная причина по которой его напарник спас именно всех, а не только фавнов заключалась в том, что он ценил все жизни и если ненависть так просто затмит его разум, то его жертва будет напрасна. Кэри решил, что именно Я буду решать, что буду делать с ними, так как я был их духовным наставником, что умел оставлять за собой последнее слово. Ну, а также я был еще силен. В организации спорили о том кто в ней самый сильный. Я или Адам? Фавны уважали силу и справедливость, а я был ее воплощением. Многие давно перестали искать советов от Адама, так как знали его методы и репутацию. Да и не был он особо разговорчив. Я был удивлен тому, что когда я пришел в город вместе с небольшим отрядом, то смог лицезреть как разъяренные люди стояли на городской площади, окружив преступников и были готовы несмотря на разногласия в своих видах, разорвать всех троих на части. — Люди и Фавны. Я прошу вас успокоиться и внемлить голосу своего разума. В этом, вне всякого сомнения, ужасном поступке, есть место человечности. Именно я буду решать как решить это по справедливости. Справедливость — Слепа, но не Бессердечна. В этой трагедии мы лишились одного из своих братьев, а потому логично предположить, что именно один из них понесет наказание поплатившись за этой своей жизнью. Смерть — это «освобождение», а не наказание. В том, что они умрут вы получите лишь удовлетворение собственной жажды крови, а оставшийся двое не усвоят никакого важного урока. Фавны молча кивнули, сжали кулаки и молчали. Они были в своих белых масках, что отлично скрывали их выражения гнева и злости, но они также научились терпимости. Они научились понимать, что на самом деле важно. Слепая ненависть ведет лишь к еще большей ненависти, а здесь поддерживают их, казалось бы, главные враги — Люди. Тут я обратился уже к виновникам всего этого. Они сидели позади меня, связанные на коленях в одну шеренгу. — Если в ваших сердцах есть место жалости и вины за свой поступок, то вы имеете возможность принять на себя наказание. Кто-то должен взять ответственность за произошедшее. Вы это осознаете, не так ли? Несмотря на то, что я держал в своей левой руке катану в ножнах, даже несмотря на то, что мой голос источал спокойствие и не дрожал. Я испытывал внутри неприятное ощущение неизбежного изменения. За всю свою небольшую жизнь в ремесле шиноби, я еще ни разу не убивал человека, но несмотря на это, я испытывал спокойствие и твердость духа. Я тогда вспомнил фрагмент прошлого. Мой учитель Умино Ирука тогда преподавал нам важный урок о жизни и смерти, что носила собой также практическую часть. Если мы всегда будем боятся лишать жизни, то не сможем никогда двигаться вперед. Нам всем предоставили острый скальпель и обычного лесного кролика и приказали убить его. Кто-то, по-началу, сомневался и боялся делать что-то подобное, но так как я был в классе клановых шиноби, то таких было не так много. Их с раннего детства обучали и готовили к чему-то подобному. — …К сожалению, это лишь малая часть того, что вам стоит знать об этой жизни. Животные — пища для нас и ради своего выживания и существования мы имеем право ее убить, съесть и продолжить жить в этом мире. Таков закон и таковы правила. Самый сложный урок я не смогу вам преподать, но вне всякого сомнения вам может преподать этот урок сама жизнь ремесла шиноби. Он заключается в том, чтобы отнять жизнь другого человека. Вы должны духовно быть готовы к этому. Вы должны иметь достаточно важную причину для того, чтобы лишить человека жизни, иначе если вы сделаете это без нее, то вы рано или поздно либо будете жалеть об этом до конца своих дней, либо… станете монстром. Когда вы выпуститесь из этой академии, то вас всех распределят по командам. Вы все будете принимать участие в сложных миссиях. Кто знает…? Вдруг в будущем опасный противник нападет на вас и что вы будете делать тогда? Просто стоять и смотреть? Вот видите! Вы уже начинаете понимать, что я хочу до вас донести, и именно это главное. Рука дернулась в сторону. Небольшие капельки крови попали на лицо из-за чего я торопливо взял со стола платок. Не было жалости, не было сострадания и грусти. Всего лишь будущий обед и ничего более. Потому что, так было… правильно. Все смогли сделать это и мне нельзя быть слабым. В противном случае, я никогда не смогу стать Хокаге. Я вернулся в реальность. Мужчина средних лет не выделялся чем-то в своей внешности, подал голос и выступил кандидатом. Я лишь спросил его о причине этого поступка и он ответил, что прочитал через свиток новости о том, что дети-фавны привлекают Гримм с куда большей вероятностью, чем взрослые их представители. Они настолько были уверены в том, что они станут «Героями», что посчитали других детей «допустимыми потерями». Их Вера была настолько сильна, что они полностью лишились логике и разумности того, что они делают. Их убеждения и надежды разбились на мелкие части когда сами же люди, что должны были отблагодарить их, желали убить их на месте. — Т-ты тупой… !!! — кто-то из фавнов позади меня едва ли не сорвался с места, но его вовремя схватили сзади его же товарищи и повалили на землю. Я не стал оборачиваться и встревать в этот мелкий конфликт. Они разделяли его чувства, но также понимали, что сейчас их нельзя выпускать наружу. Справедливость вот-вот будет торжествовать через мои руки. Тяжело вдохнув и выдохнув, я обнажил лезвие катаны, а народ позади меня мгновенно замолчал и внимательно следил за будущей казнью. — Последнее слово…? — Нет. Не думаю. — мягкая улыбка тронула его лицо, а его глаза с невероятной спокойностью смотрят на меня, в отличии от его соратников и соучастников, что смотрели вниз и боялись поднять свой взгляд. — С такими благими намерениями мое место только… Не даю договорить и мгновенно произвожу чистый горизонтальный взмах справа налево, поднимаю левой рукой отрубленную голову со своего законного места и показываю ее толпе. Кто-то смотрел стойко и с торжеством, а кто-то морщился и отворачивался от неприятного, но необходимого акта справедливости. Дыхание и сердцебиение спокойное. Так, будто это было совершенно простым и обыденным делом. Я даже на какое-то мгновение посчитал, что я какой-то монстр или чудовище, что не испытывает эмоции от убийства, но Данте успокоил меня и сказал, что это связано с тем, что я верил в то, что это было правильным и справедливым решением. — …В аду! Гори вечно в Аду! — договорил тот самый фавн по имени Кэри, что был его напарником, а также был тем, кто был готов сорваться и вмешаться, когда узнал причину всего этого. — Кларк, я обещаю, что ты не умрешь напрасно. Рано или поздно, но мы покончим с этим. Оставшихся двоих кинули в тюрьму на длительное заключение, а сам труп был похоронен без какого либо опознавательного знака для того, чтобы никто не приходил к нему. Если кто-то, кто держит на него зло, будет к нему приходить даже после его убийства, то есть вероятность, что этот негатив может уже действительно привлечь Гримм. *** — Я помню. — Мы записали то событие на видеокамеру и выложили на свой сайт. Все же, я удивлена что один из людей решил примкнуть к нам добровольно и за деньги и провизию предоставлять свои услуги «Хакера». Этот сайт постепенно позволяет людям даже не выходя из дома видеть и слышать правду, что происходит в этом мире. — Между нами не так много отличий, чем ты можешь представить, Сиенна. Когда я впервые его встретил, то он жаждал через нас увидеть правду и когда он ее увидел, то пожелал ее показать всем. — Я хочу сказать, что если есть хоть какой-то мизерный шанс или возможность показать ему, что мы можем изменить этот мир, то прошу, пожалуйста, сделай это. Мир и так погружен во тьму из-за Гримм. Он не должен еще утонуть в крови фавнов и людей. — Не все зависит от меня, Сиенна. Мне придется раскрыть себя перед ним из-за того, что он явно не из слабых и если по итогу сражения, я не смогу достучаться до него, то мне придется его убить. Я не могу рисковать раскрытием своей личности, если по итогу сражения Адам все еще будет полон желания продолжать то, что он делает. — Я понимаю. Я буду ждать вас обоих здесь. Ты будешь должен принести его живым или мертвым. Я должна знать итог этого противостояния потому, что Адам представляет собой олицетворение «ненависти к людям». Если те, кто находят в нем уважение и силу увидят то, что он изменился, то и все остальные тоже изменятся, следуя его примеру. Мы станем едиными и непоколебимыми в своих идеалах. Я тихо кивнул и направился в сторону отдельной комнаты Адама Тауруса. Сегодня Сиенна Кан специально не давала ему никаких заданий для того, чтобы у нас была возможность, скажем, «поговорить по душам». Короткий стук в дверь и короткое спокойное «войдите» было мне ответом. — Адам? Я бы хотел провести небольшой спарринг. Ты ведь не против? — Хмпф, так вот почему я торчу здесь целый день. Что ж, мне давно хотелось узнать, кто из нас сильнее, но Сиенна каждый раз защищала тебя. — вызывающая дерзкая усмешка которую я просто проигнорировал, повернулся к нему спиной и просто махнул рукой в простом жесте: «следуй за мной». Место нашего спарринга был заброшенный ангар для летательных аппаратов. Закрытое серое помещение длинною в две сотни метров и шириною в сто метров. В пустом помещении лишь был полуразрушенный старый самолет длинною в сорок метров. Сразу было видно, что его не пощадило время. Краска давно стерлась, обшивка пропитана ржавым цветом коррозии и лишь место пилота сохранило свой первозданный узнаваемый вид. Этот самолет будто был единственным экспонатам в музее. Реликвия из прошлого. — Дай угадаю: кто-то не смог держать рот на замке касательно допустимых жертв на моих заданиях, не так ли? — Проницателен. — похвалил его верную догадку и тут же недовольно добавил. — Это для тебя они допустимые, а для нас — нет. — Неужели…? — очередная вызывающая усмешка, чуть сгорбился и встал в стойку. Правая рука наготове у рукояти. — Историю пишут победители, Адам. Сейчас, мы посмотрим за кем пойдет история. Достаю из внутреннего кармана одеяния кунай и перехватываю его обратным хватом. Адам несмотря на свой дерзкий язык и вызывающую стойку, не атаковал первым. По всей видимости предоставлял право первого удара, чтобы доказать свое превосходство. В красных искрах электричества достаю из своего карманного пространства сюрикен и бросаю его в него левой рукой, что он спокойно отбивает в сторону, чтобы уже в следующую секунду принять на свое красное лезвие меча мой взмах куная. В воздухе на секунду появляются желтые искры, что сменяются другими при повторных ударах. Взмах, взмах, подбросить кунай в воздухе и перехватить рукоять для выпада. Скользящим движением уходит в сторону. Как и ожидалось. Скорость и реакция хороши. Было с самого начала понятно, что Адам оценивал меня, а я же в свою очередь оценивал его. Если мои предположения верны, то вскоре я увижу его истинную силу и его истинные намерения. Очередная попытка достать кунаем ударом сверху вниз. Цель — голова. В очередной раз блокирует, так как и прямой удар моей ноги крестовым блоком своих рук, от силы удара которого его ноги пропахали несколько метров назад. — Моя очередь. Я едва успел отреагировать на удар. Сила, скорость и реакция были ниже обычного из-за поддержки концентрации в образе Хенге. Мир погружается в черно-белые тона, а одежда Адама в некоторых участках засветилась красным, также как и его волосы. Выполняет рывок и мгновенное высвобождение лезвия из ножен. Осознаю, что не успею что-то предпринять, кроме как попытаться снизить получаемый урон. Лезвие куная разрубается в пустой попытке блока. Лезвие касается груди и оставляет на ней косую рану. Образ Хенге развеивается в белом дыме и являет ему мой истинный облик. Скользящим движением отступил назад, рана не глубокая и не серьезная, но все равно неприятно. — Кто бы мог подумать, что Мун это и есть Наруто. Хотя, это ничего не меняет. Что «Мун», что «Наруто» — вы оба наивно мечтаете о мире между людьми и фавнами. — А что плохого в том, чтобы мечтать о чем-то подобном? Ты считаешь, что мечтать — глупо? — Люди доказывают на своем примере, что они не заслуживают шанса на этот мир. Ты смеешь отрицать этот факт? — Ты не видишь общей картины, а лишь тех, кто причинил тебе боль… Выражение изменилось. Ожесточилось. Лезвие меча направленно на меня. — Достаточно разговоров. Как ты и сказал, историю пишут победители и лишь один из нас покинет этот заброшенный ангар живым. Такая самоуверенность и заносчивость. Напоминает одного моего «знакомого» из прошлого. Меня также в прошлом раздражал такой тип людей, что ставят себя выше других, отчего я показательно медленно приподнял ступню ноги и ударил в пол, отчего помещение вздрогнуло, будто от землетрясения, а под моей ступней образовалось круглое углубление с паутинкой трещин. — Не пожалей о своих словах. Телепорт. Преобразовать в правой руке рукоять сломанного меча с подобием лезвия. Отсутствующее лезвие заполнилось красной энергией. Стингер — выпад меча и из кончика выходит пробивающий поток кинетической силы. Взмах «восьмеркой» и продолжая свое движение выполняю едва уловимые множество выпадов, отчего казалось, что одновременно выходят несколько десятков лезвий передо мною. Большую часть ударов смог заблокировать, а от последнего лишь частично уклонился, но я все же пробиваю его барьер Ауры. Морщится, но не подает вида. В легком беге проводит визуально, казалось бы, один взмах, но на месте, где он пробежал мимо меня еще на миллисекунды остаются после него разрезы в пространстве. Уклонился от атаки скачком телепорта и ожидаю правильного момента для контратаки. Если я правильно проанализировал его метод сражения, то он упирается на скорость и контратаки. При этом каждую мою атаку, что он успешно блокирует, будто лишается своей кинетической силы, что может быть использована для «высвобождения» как он это сделал тогда, когда он развеял мое Хенге и смог нанести мне ранение. Таурус заметил изменение в моем стиле и показательно усмехнулся и вложил, под стать своему стилю меча, лезвие в ножны. — Ты догадался, не так ли…? Если я могу блокировать твои атаки, то они вскоре обратятся против тебя самого. — Для того, кто не желал говорить во время сражения, ты слишком много болтаешь. Занял низкую позицию бегуна, покров II-уровня формируется в считанные миллисекунды, ладони и ступни ног разломали и подбросили в воздух куски асфальта от резкого старта и разрушительной силы. В следующее мгновение один из моих девяти хвостов формирует в моей ладони расенган и в низком выпаде выбрасываю его ему прямо в грудь. Всего на мгновение мне показалось, что он смог заблокировать его, ибо несмотря на то, что он определенно видел и пытался заблокировать его, но тело не поспевало отреагировать на угрозу. Расенган пробивает грудь, тело неестественно отлетает спиной вперед до самой стены, несколько миллилитров крови насильно выходят из его рта, а к моему удивлению даже несмотря на чистый удар какую-то часть этой атаки, он все же смог «поглотить». А как еще объяснить то, что еще в полете тот умудрился отправить в мою сторону отчаянную атаку в виде волны с лезвия своего оружия в форме полумесяца, что разрушал и рыхлил асфальт под собой, разрубил на две части ржавый самолет и создал «лишний» вертикальный проход в ангар? Мне не составило труда сделать рывок в сторону чтобы уклонится от нее и переместиться прямо к нему, когда его тело оставалось в метре от достижения стены этого помещения. Для завершения этого спарринга произвел контрольный прямой удар правой прямо в его голову. Прямо по его маске. Адам буквально вбивается в стену, снова выблевывает кровь, красные всполохи ауры разрушаются подобно полупрозрачной скорлупе, отчего не трудно предположить, что следующий мой серьезный удар может вполне реально лишить его жизни. Его тело завалилось вперед и вышло из своего «комичного» положения, ноги подкосились, отчего он припал на колени, но все еще не желая расставаться со своим оружием, опирался ладонями на него, как за вспомогательную трость чтобы окончательно не упасть. — Признаю, я… недооценил тебя. Почему…? Почему имея подобную силу ты не используешь ее для того, чтобы уничтожить наших врагов? Ты же видел, знаешь и ощущаешь все то, что они делают с нами. — Теперь, будучи побежденным, мы вдруг начали говорить и думать, прежде чем действовать исходя из эмоций, да? — с легкой усмешкой комментарию я этот «редкий» феномен, что интересуется подобным фактом. Его белая маска подобно скорлупе медленно распадалась на части, открывая вид на мерзкий шрам «SDС» на левой стороне его лица. Складывалось впечатление, что левая сторона олицетворяла его ненависть к людям, а правая его «человечность». Что-то меня потянуло на философию… Наверное заразился от Данте. — «Эй! Я — Хороший Философ!» Мне трудно понять действительно ли он серьезен или просто пытается в очередной раз создать комичную атмосферу в этой серьезной ситуации. Думаю, скорее всего, последнее. — «Да-да, как скажешь. Позволь мне в этот раз попытаться говорить умные слова. Хотя, это просто будут чистые факты и логика.» — Что ж, отвечу на твой вопрос. Потому, что я не хочу решать данную проблему через простое насилие. Думаешь, что Геноцид — это единственный выход?! Можешь называть меня трусом и наивным глупцом, но я добьюсь мира между нашими видами своими способами. — Как ты можешь быть в этом уверен?! Думаешь, что им есть дело до тебя или до любого другого фавна в этом проклятом и гнилом мире?! — Не причисляй сюда всех людей. Если ты испытал неприятный опыт знакомства с худшими из худших людей, то это не означает, что остальные, такие же! Ты хочешь сказать, что те люди, что были на поезде по перевозке праха заслуживали смерть?! Что они представляли угрозу для тебя и твоих товарищей?! Они делали свою работу и желали вернутся к своей семье и близким! — Я сражаюсь за Фавнов! За их Свободу! Только сильнейший вид будет по итогу торжествовать и это Мы. — Ты хочешь сказать, что «Ты» сражаешься за Фавнов?! — указываю на него указательным пальцем. — Не смеши меня! Не смей лгать Мне! — моя жажда крови вырывалась из-под контроля, я готов поспорить, что мои глаза уже окрасились в цвет крови. — Ты сражаешься потому, что просто ненавидишь людей. За то, что они причинили тебе боль и поэтому ты желаешь причинить им как можно больше боли. А знаешь почему я так просто смог это понять? Даже не рассказывая о своем прошлом я могу увидеть и почувствовать все это по одному лишь твоему взгляду. А что было бы если бы кто-то из твоих собратьев встал бы на твоем пути по защите тех людей, что не могли себя защитить? — О-они… предатели. — «Предатели»?! Твоя ненависть настолько ослепила тебя, что ты готов убивать даже своих собственных братьев и сестер, что отдают тебе свое сердце и душу?! Они имеют то, что нет у тебя! Сострадание! — Я должен испытывать жалость и сострадание к тем, кто нас ненавидит…? — Ты глухой и упертый Баран! Поправлю себя, Бык! Люди, что готовят еду, создают технику, работают в ресторанах — они тоже заслуживают смерти? Они ничего конкретно тебе не сделали. Они просто делают свою работу и стараются сделать этот жестокий мир лучше. — Но не для фавнов. — Вот мы и перешли к главной проблеме, что я озвучивал с самого первого дня вступления к вам! Повторяю для тех, кто не желал этого слышать! Если люди причинили тебе боль и в твоем сердце осталась лишь ненависть к людям, то это вовсе не значит, что единственный выход заглушить эту боль — это убийство Абсолютно Всех Людей. Наш враг — «Система». Представь, хотя бы, на мгновение, какое ты испытываешь удовольствие от ощущения, что это именно Ты убил всех тех людей, что ответственны за страдания твоего вида. Все, без исключения, признают тебя героем, так как несмотря на совершенное Зло ты сделал правильный, справедливый и благой поступок, что коснется не только всех фавнов, но и всех людей. — Почему… почему ты просто не убил меня? — Ты напоминаешь мне одного «Темэ», что также был поглощен ненавистью, но в отличии от тебя у него была цель убить лишь одного человека. Очень опасного и сильного человека. Своего собственного старшего брата, что убил весь его клан и его семью, но эта история для другого раза. Я не смог остановить его и я до сих пор жалею о том, что не смог убедить его вернутся домой. — Где гарантии, что ты найдешь «их»? Доказательства? Как ты собираешься разрушить эту, так называемую, «Систему»? — А где доказательства того, что твой геноцид спасет фавнов? Где гарантии того, что за тобой все пойдут? Где гарантии того, что ты победишь?! Не слишком ли крутое самомнение идти одному против Всего Мира если ты даже не можешь переступить через меня…? Мы можем долго говорить друг с другом. Спорить и приводить свои доводы, но нам обоим необходимо принять решение, поэтому позволь мне задать тебе лишь один вопрос, Адам. Ты готов измениться и научиться состраданию, нет, терпимости к людям ради того, чтобы наказать настоящих злодеев ответственных за наше падение или для тебя это не имеет значение и тебе нужна лишь их кровь? Сразу предупреждаю, что лгать мне не имеет смысла. Если ты честно озвучишь последнее, то я могу лишь гарантировать тебе быструю смерть, Адам. Мы не можем иметь в своих рядах того, кого не интересует Мир, а лишь Война. Ты действительно думаешь, что мне есть дело до убитых тобою людей? Нет, эти люди уже мертвы, а твоя смерть их не вернет. Меня беспокоит то, что из-за твоих действий люди будут считать, что все в нашей группировке также бесчеловечно и жестоко относятся ко всем людям. Ты выставляешь не только себя монстром, а Всех Нас! Адам опустил голову, его взгляд сначала упал на лезвие меча, а после правая ладонь коснулась своего шрама. — …Во время родов моя мать умерла. Я не грустил в детстве от отсутствия материнской любви ибо никогда ее не ощущал. Просто смирился с тем, что у меня ее не будет. В семь лет я лишился своей единственной семьи — Отца. Люди обвинили его в каком-то бредовом крупном воровстве Праха и отправили добывать в шахте Прах. Несмотря на то, что он всячески пытался доказать, что не совершал этого. Часть заработанных денег от добычи праха в компании «Шни» поступало ко мне как своего рода… «пособие». На пособие я мирно пытался сосуществовать с людьми тренируя свое тело и дух. Я наивно полагал, что мой отец рано или поздно вернется и мы сможем жить как самая настоящая обычная семья. Я игнорировал в свою сторону весь негатив, что они отправляли в меня и просто терпел и ждал. В двадцать лет меня посетили… Люди от компании «Шни» мне поведали о том, что мой отец погиб в шахте в ходе «Случайного Инцидента» и что его «Маленький» долг теперь перешел ко мне. Оказывается, деньги, что он мне переводил были Кредитом того самого Долга, так как абсолютно все его деньги уходили на его погашение. Отцу казалось, что он гасит долг, но на деле своей помощью мне, он его только увеличивал. Подобную важную деталь ему не объяснили. Наверняка, отец считал, что это его «Собственный Личный Заработок». А когда же я попал в эту шахту, то я просто не мог никогда в жизни представить хуже условий, чем то, что я увидел и испытал. Каждые сутки каша подобно водорослям и грязная вода вкуса ржавчины. Вся еда была накачена наркотиками. Мысли становились тупее и проще. Таким образом, нас легко контролировали и использовали как животный скот или машин, что не имеет ни имен, ни души, ни чувств. Режим графика работы? Восемнадцать часов из двадцати четырех. Я пытался почти каждый месяц найти способ выбраться из этого Ада, но на третью попытку им просто банально надоела моя стойкость и мне решили дать метку раба компании, так как я не мог погасить свой долг как бы тяжело не работал и старался. Я был их пожизненным рабочим. Всего лишь, один из многих жертв обстоятельств этого жестокого мира. Этот знак подтверждал то, что я являюсь их собственностью и не имею ничего кроме этого. Я попытался воспротивиться этому. Итог очевиден. Именно в этот день я пробудил свое проявление и осознал, что с самого своего детства именно люди отобрали у меня Абсолютно Все. Моего отца. Мою жизнь. Именно поэтому я решил сам теперь «отбирать» все то, что они имеют. Я стал куда спокойнее и без эмоциональнее принимать, казалось бы, жестокие решения, ибо считал, что других вариантов просто нет. Я насмехался над жестокостью этого мира, так как был отчасти им сломлен и переделан. Адаптируйся или Умри, так, кажется, сказал мне надзиратель в шахте…? Это был полезный совет. Ну, а дальше, спустя три года заключения в этой мерзкой дыре, если не приукрашивать пикантными подробностями при помощи своих братьев и сестер, я смог скрытно создать свой меч и буквально… Прорубить себе выход на поверхность. Уже на выходе нас ожидала целая армия роботов, и людей Шни, а я на тот момент был крайне истощен. И что ты думаешь произошло? Мои братья и сестры создали вокруг меня «Живой-Щит» благодаря которому я и смог уйти оттуда относительно живым и невредимым, но по итогу все они погибли. Я до сих пор не могу понять, почему они это сделали, и просто не сдались при первой возможности… — Они кричали гордо и радостно о том, что Люди поплатятся за это или же Жак Шни и его компания сгорит в Огне? — К моему удивлению… если моя память не изменяет… то, Второе. — Они готовы были пожертвовать собой, так как видели в тебе надежду, а также символ своей мести за свою боль и страдания, но ты неправильно принял это в свое сердце, Адам. Они добровольно приняли это решение, так как посчитали отдать за тебя свою жизнь будет куда лучшей альтернативой чем то, что их ждало "там". Легкая усмешка и взгляд голубого глаза встречается с моим. В этот раз в радужке можно различить лишь… смирение и спокойствие? — Прежде чем я дам тебе ответ, Наруто. Позволь спросить. Если бы с тобой это произошло, то ты действительно бы дал шанс людям? — Прости, Адам. Я не знаю. — Тогда, ты не имеешь право обвинять меня в моей справедливой мести. — Я не обвинял тебя в том, что твоя месть — это не правильная вещь, но кто по итогу страдает? Разве то, что ты убиваешь слабых людей, что не имели к этому отношения являются твоими "истинными" врагами? Его взгляд опустился, очередная легкая усмешка. Теперь, скорее грустная, чем ироничная. — Я был ослеплен и сосредоточен только на том, чтобы причинить им боль за то, что они причинили боль мне. Твои слова позволили мне понять, что от моей ненависти страдают уже не люди, а фавны. Это не входило в мои планы. Если ты утверждаешь, что ты можешь найти «Их», а также найти доказательства создания всего «этого», то я пойду за тобой. Я обещаю, что изменюсь, но и ты дай мне обещание, что дашь мне возможность Убить. Их. Всех. Ты можешь быть судьей и озвучить им их приговор. Я буду их Палачом. Это единственное, что я прошу. Он еще и условия какие-то от меня требует?! Ну что за наглость?! Аргх…! Ладно! Пусть так. Все равно у меня нет желания оставлять в живых всех тех, кто к этому причастен. — Я обещаю. Несмотря на спокойное принятие обещания, я подошел к нему достаточно близко, чтобы схватить за край одежду у его шеи и насильно приподнять на уровень своего лица для того чтобы предоставить ему последнее предупреждение. — Если я узнаю о том, что после всего этого, ты посмел убить человека без какой либо на то веской причины, то я лично Казню тебя перед всем Белым Клыком. Я милосерден, добр и могу быть терпим в равной степени как к фавнам, так и к людям, но я не могу терпеть безответственное отношение к жизни. Как к своей, так и к чужой. После этого мы обратно вернулись. Адам отправился восстанавливаться. Многие фавны и Илия проводили его и помогли ему добраться до комнаты. Именно в этот момент, я заметил его выражение, что было ранее скрыто за маской. Он был удивлен тому, что кто-то беспокоился о нем. Ведь, он никогда не проявлял внешне эмпатию и тепло по отношению к своим товарищам из-за своей маски и холодного характера. Для него это было будто в новинку. — …Почему? — Потому что ты сражаешься за нас. — мягкую улыбку, что подарила ему Илия была для него невыносима и он чуть сморщился и отвернулся. Видимо, ты снова осознал, что все это время ты сражался только за себя, но не за них, верно? Попросил всех лишних покинуть его комнату и теперь мы снова остались наедине. Я в образе «Муна» и Адам Таурус в своей кровати с перебинтованным торсом и пластырем в районе лба. — У меня лишь остался к тебе последний вопрос, Мун. Как ты это сделал? Как ты заставил меня рассказать тебе все, несмотря на то, что я этого не рассказывал даже одному очень… близкому фавну? — Если бы для тебя этот человек был действительно близок, то ты бы рассказал ему обо всем. Разделил с ней боль и открыл свою душу, но похоже, для тебя она была лишь игрушкой или инструментом для того, чтобы сбросить свой стресс и напряжение. Дай угадаю. Она бросила и ушла от тебя тогда, когда увидела твое настоящее лицо, верно…? — Откуда…? — Было не сложно догадаться из-за того, что этого «человека» уже более нет рядом с тобой. Ты винишь ее в предательстве и своем выборе или ты уже начинаешь видеть настоящую причину ее поступка? — Нет, теперь, я понимаю, почему она ушла и не держу зла. — А до этого значит, держал, хах…? — Я был сосредоточен только на себе и не видел всего того, что меня окружает. Ты так и не ответил на вопрос. Как тебе удается прикасаться к сердцам? Ах, он цитирует Короля Калеба Санлайта, что говорил о сильных, умных и тех, кто умеют прикасаться к сердцам людей для того, чтобы стать по-настоящему великим лидером. — Честно? Я не знаю. Я могу лишь привести пример. — мягкая улыбка, протягиваю раскрытую ладонь в его сторону и просто спрашиваю. — Тебе нужна помощь, Адам? Если ты позволишь, то я помогу. — Так просто…? — разочарованный вздох и саркастичная усмешка. — Не совсем. Ты ощутил в этом жесте фальшь или ложь? Если люди, что тебя окружают, видят твои чистые и честные намерения и ты на практике доказываешь их, то люди начинают доверять тебе. Верить в тебя. Дарить свои сердца за то, что ты относишься к ним таким образом. Есть редкие исключения, что не ощущают за собой чувства долга и желания отплатить за эту доброту, но они банально будут раздавлены численным преимуществом тех, кто верит в тебя. Они не захотят выглядеть на их фоне неблагодарным мусором. — Добрые намерения можно изобразить. — Да, можно, но стоит один раз серьезно солгать и быть пойманным на этой лжи, и в твои добрые намерения уже никто и никогда не поверит. Отдыхай, Адам Таурус, ты все еще нужен нам. Твои люди верят в тебя, Сиенна и даже «Я» все еще верю в то, что в твоем сердце есть место созиданию, а не только разрушению. Научись смотреть на это противостояние не как на войну, а как на спланированное тихое убийство. Мы планируем не поднимать большого шума в «Их» поисках. Когда мы получим необходимую достоверную информацию. Мы похитим их. Одного за другим. Ну, а после итог будет именно таким, каким ты себе его представляешь. Я — Судья, а Ты — Палач. Если тебе так сложно не ненавидеть людей, то сосредоточь эту ненависть именно на этой конкретной цели. На этой мрачной ноте я покинул его комнату и закрыл за собой дверь. Всего на секунду проводил его взглядом. Как то, что он спокойно и непринужденно смотрел в своих руках разрушенную белую маску, что он так любил постоянно носить. Скрывая с помощью нее свой шрам, свою боль и ненависть. Скрыть и замаскировать боль она способна, но не поступки и намерения. В ближайшие дни я собираюсь посетить метку с Багровым Металлом, что я получил от Рейвен. Собрав достаточно качественного материала, я использую его для создания лезвия катаны. Ну, а особые ножны будут уже созданы Черным Металлом. Самый доступный и распространенный металл для создания оружия. Славится тем, что способен переживать самые высокие температуры, отчего он идеально подходит под мою задумку. После создания Моего Оружия я уже постепенно начну поиски оружия Данте. Интересно, что они из себя представляют?