Обещаю, я спасу тебя

Он смотрел на спящее лицо Эммы и не мог перестать радоваться. Да, она была бледна, как лист бумаги, ее глаза были закрыты, а изо рта и носа шли трубочки. Медицинская аппаратура возле ее кровати пищала, жужжала, и издавала прочие звуки активной работы. Да, она пока не могла сделать сама что-либо, а ее голова была обмотана чистым бинтом, но ее грудь медленно вздымалась. Она была жива и шла на поправку. Это было главным. Он аккуратно сел на стул подле ее кровати. От этой картины слезы счастья и горя наворачивались на глаза. Эмма была так мертвенно прекрасна в этой ослепительно белой комнате. Он провел кончиками пальцев по ее рукам, сдерживая тяжёлый всхлип. Хотелось ухватиться за руку, прижать ее к себе, чувствуя тепло ходящей по жилам крови. Что бы каждый удар сердца был ощутим так же, как собственный. Но так же было страшно навредить, одним неловким касанием, чтобы жизнь ушла из нее, стремительно, и без возможности вернуться в тело. Трепетно касаясь теплой кожи, он медленно успокаивался. Он аккуратно, почти невесомо сжал ладонь девушки и наклонился к ней, шепча благодарственные молитвы неведомым богам и прочим высшим сущностям. Он благодарил саму Эмму, что та жива, что она справилась с ловушкой смерти. Дверь позади отворилась, и от неожиданности брюнет повернулся в ее сторону, вздрогнув. Внутрь зашёл усатый старик. На его плечи был так же накинут халат, и он выглядел не менее печальнее Ханагаки. В его глазах плескалось застарелое горе, и, в то же время, надежда на лучший исход. Он вежливо кивнул, взял другой стул и сел рядом с Такемичи. — Это ведь ты тот парень, что отнес ее сюда? Врачи говорили, что если бы не твоя спешка, она бы скончалась… — Тихо спросил Мансаку-сан. Ханагаки потупился, но кивнул. Он так и не отпустил руку Эммы, даже под взглядом черных глаз старшего Сано. — Твои сосбстевенные раны ещё не зажили, а ты горюешь о чужих. Спасибо тебе. За внучку… И за Майки. Он очень горевал после смерти Шиничиро, и только недавно я заметил, как он действительно начал излечивается. Думаю, причина в тебе, Ханагаки-кун. — Кивнул старик, бросая взгляд на Эмму — Я никогда не воспринимал все эти затеи Манджиро с бандой всерьез. Думал, он просто пытается чем-то восполнить потерю брата. И зря. Только сейчас я понял, насколько это дело серьезно. Я… Я не хочу терять своих внуков. Они последнее, что у меня осталось. — тягостно признался Мансаку-сан, проведя ладонью по глазам. — Ещё я узнал о том мальчике… Изуне? — постарался вспомнить имя Сано. — Изана. Изана Курокава. — ответил Такемичи, поправляя старика. — Да точно. Он, как я понял, был близок с Шиничиро. Кажется он был пасынком второй жены моего сына, Карен. Честно, я и не слышал о нем до этого. Хоть он мне и не родня, я жалею, что не знаком с ним. Все же, он брат Эммы. Значит он мой внук, хоть и не по крови. — Такемичи внимательно слушал гнусавую речь старика, кивая когда это требовалось. — В общем, к чему это я. Я уже стар, и не могу помешать внукам жить так, как они живут. Хоть ты младше Майки, я вижу зрелость в твоих глазах. Огонь, что пылает у тебя в душе, несмотря на ледяную корку. Я хотел бы попросить тебя, Ханакаки-кун. Приглядывай за ними. — Монсаку пристально посмотрел на Мичи, сбивая того с толку. Да, его не раз просили заботиться, приглядывать, спасти… Но никогда это не было так доверительно, трогательно. Обычно это были последние слова, и ему это говорили только потому, что он был рядом. Но Монсаку… Он отличался. — Я… Я обещал себе, что спуск Майки-куна из той ямы, в какую он забрался. Так что… Я буду стараться, Монсаку-сан. — Слегка сбивчиво проговорил Ханагаки, кивая. — Спасибо тебе. — Тепло улыбнулся старик и потрепал темные волосы. Этот парень действительно чем-то походил на его старшего внука, Шиничиро, но был куда… Самоотверженнее. Они сидели в тишине не долго, пока громко не зажужжал телефон в кармане Ханагаки. Тот просто кинул вежливое прощание и вышел из палаты. Это было сообщение от пятого отряда. Они смогли узнать, что Какуче находился в другой больнице, и даже в сознании. Тепло заполнило что-то глубоко в груди Такемичи, а на лицо сама собой налезла улыбка. Эти новости очень обрадовали его, если не сказать осчастливили. Так что, невзирая на кончающийся бюджет, он вызвал такси, по пути купив Какуче немного сладостей. Он даже чуть не забрал больничный халат с собой, но строгая вахтерша пронзительным визгом напомнила ему об этой детали. Он смог предотвратить ещё целых две смерти. Он шел на рекорд, это прошлое обещало в скором времени стать лучшим! В этот раз заходить в палату было куда более волнительно. Все же, во время последней встречи они немного не мало… Подрались. Серьезно подрались. У Мичи вон, все ещё лицо все в пластырях и заживающих ссадинах. Однако, собравшись с духом, голубоглазый коротко постучал в палату, сразу заходя. Ситуация была просто невероятной, со стороны, два парня стояли, пялясь друг на друга. Один в одних трениках, второй, моргающий своими невинными голубыми глазами. Искра. Буря. Безумие. Осознание ситуации пришло обоим одновременно, от чего Ханагаки резко захотел скинуться с окна, а Какуче быстро натянул футболку, что он держал в руках. Все было бы нормально, не будь лицо Такемичи краснее чем закат, что делало ситуацию острее и для Хитто, что смутился, как от ситуации, так и от реакции старого друга. Такемичи обернулся спиной, пытаясь утихомирить пылающее стыдом лицом. Ну говорили же ему, что нужно ждать ответа! Говорили! А он берет и врывается. Дальше шла сцена неловкого молчания. Ханагаки обернулся, когда услышал шуршание постели, и обернулся, глядя уже на полностью одетого Какосика, на скулах которого виднелся стыдливый румянец. — Ты… Зачем пришел-то? — Напряжённо спросил «Опиздюлятор», глядя в синие глаза. — Я… Просто хотел навестить. Как узнал в какой ты больнице, сразу прилетел сюда. Вот… Сладости тебе принес. — Потирая затылок пробормотал Мичи. — О… — Лицо Какуче смягчилось, больше не представляя из себя недоверчивую гримасу. — Сладости - это хорошо. Ты не слышал, как там Изана? Я знаю, что его тоже сюда забрали, но чертовы доктора не отвечают на мои вопросы! — раздражённо выдал Хитто, приглашающе похлопав по кровати рядом с собой. Они долго болтали о всяком, например о историях в жизни и всякое разное. Казалось, что все прошлые годы без общения и недавняя драка никак не сказались на двух друзьях. Он рассказывал историю о том, как в приюте впервые подали свежую клубнику. Всем давали понемногу, но у Изаны оказалась аллергия. Он ярко описывал, как тот надулся на такую несправедливость, ведь вкусная еда была редкостью в приюте. Тогда он все равно съел свою долю, хотя позже его обсыпало с ног до головы. Однако время шло, и на улице уже начинало темнеть. — Ну все, пока, Какосик! Увидимся! — помахал рукой Такемичи, выходя из палаты. Он хотел двинуться домой, но какая-то неведомая сила, или же скорее чуйка, остановила его. Он вспомнил о Изане, который может находится в этой же больнице. Перед глазами пронеслись яркие картины, полные крови. Они отличались и были разными, ведь Такемичи видел не одну смерть Курокавы, и не в одном месте. Он прикусил язык, поддаваясь чувству, и остановил проходящую мимо медсестру. — Простите, а в какой палате находится Изана Курокава? Я неправильно расслышал и потерялся… — Сыграв небольшую сценку, он раздобыл подходящее направление. — О… 433! А я думал, что 333… Благодарю вас! — продолжал играть Мичи, срываясь с места до лестницы. Изана-кун должен был находится на 4 этаже.