Обещаю, я спасу тебя

Холод разливался в его груди, стекал по венам, пульсируя от самого сердца до кончиков пальцев, следуя волной из мурашек. Его голова была так же пуста, не было ни одной мысли. Лишь горячая патока, тягуче переливающаяся из стороны в стороны. Он лениво открыл глаза, глядя на потолок своей комнаты. Ни капли эмоций не было. Никаких мыслей. Ничего. *Он был пуст.* Осознание всплыло перед глазами, становлясь единственной и осознанной мыслью. А ведь все было так чудестно недавно, нет? Приезд мамы, тишина среди банд, спокойствие. Тишь да гладь, как говорится. Однако эта тишина не разгоняла кровь, не заставляла ее бурлить в жилах, мозг не работал на пределах возможностей, сценарии не просчитывались, в попытке выбрать лучший. Он застыл вместе с окружающей его средой, замерзая. И ничто не могло помочь ему? Навряд ли. Из каждой ситуации есть выход, но иногда больше нет сил его искать. У Такемичи сил не было уже давно. Он держался на удаче и сумашедшем самопожертвовании. Лишь несколько вещей поддерживали его — друзья и знание возможного будущего. Десятки вариантов, сотни… Он и не помнил, сколько их было в действительности. Но каждый уничтожал и поддерживал его одновременно. Иронично, не правда ли? Крохи надежды крылись даже в том, что уничтожало изнутри, выедало тебя чайной ложечкой, медленно и мучительно сводя с ума. Ханагаки встал, когда поток апатичных мыслей принялся стабильно жужжать в его голове. Это немного раздражало, но помогало сосредоточится на реальности, а не всепоглощающей бездне. Он не знал, что будет делать. Вообще, желание делать что-либо отсутствовало напрочь. Но и лежать без дела он не мог, ведь суставы буквально выкручивало от безделия. Он проверил свой телефон, но тот оказался полон СМС-ок ото всех, кому было не лень ему писать. Такемичи раздражённо захлопнул крышку древней как мир жабки. Желания говорить с кем-то не было. В этот раз совсем, а не как с безделием. Так что десятки сообщений были нагло проигнорированы. Синие глаза уставились в окно. Он был заспанный, уставший, а лицо было в край заебавшимся. Он следил за серым пейзажем плывущих по небу облаков и думал… *Скоро начнется дождь? * Он был потерян. Прошлое меняется и меняется, однако он не уверен? Многое зависит от относительного будущего. Там, где не было его власти, и куда он не сможет попасть благодаря очередному рукопожатию. Неизвестность, покрытая серой дымкой, что менялась из раза в раз, но никогда не исчезала без последствий. Но это годы впереди… Что ему делать сейчас? Вдруг, он услышал стук о стекло другого окна, потом ещё раз, и еще. Приглядевшись, он понял, что кто-то закидывет его окно небольшими палочками и прочим мусором. Вот например прилетела пластиковая бутылка, и громкий пластиковый треск резанул по ушам, заставляя выйти из этого оцепенения. Он встал, открывая окно, чуть не получая палкой в лицо. — Хей, что за дела? — Строго проговорил он, глядя вниз. Там его поджидал очень сердитый Санзу с шишкой на голове. — Рапунцель, а, Рапунцель, спусти-ка косу, я принес похавать! — Издевательски крикнул Харуче, глядя снизу вверх на своего приятеля. — Пошел нах, Хуюче. Мне не до тебя! — закатил гляза Ханагаки, в отместку кидая мимо светловолосого старым стаканом для канцелярии, который уже сколько лет был пуст. Тот, конечно, недолетел, однако упал у самых ног утреннего раздражителя. — Так не годится! Либо принцесса выходит вниз сама, либо армия выводит принцессу насильно! — Продолжил старший, не отпуская эту тему, словно баран. — Я сказал пиздуй уже! — Рявкнул Мичи, но и это не действовало. Харуче всегда был тем ещё кукухнутым пидурком, у него словно выключилась возможность боятся ещё давным давно. — А вот и не уйду! Ты хули не отвечаешь никому? Они так заебывались с получением ответа, что половина тосвы просрала деньги с телефонов. Теперь ты либо соизволишь ответить, либо будешь им всем должен. Даже меня послали пинками под зад твою задницу спускать. — Как-то уставше и частично умоляюще прокричал бывший Акаши. Видимо, ему действительно досталось пару поджопников, чтобы быстрее топал. — Скажи всем, чтобы шли в пизду. У меня отпуск, мама приехала! Так что звать только если без меня всë нахуй развалится! — раздражённо махнул рукой Таке, больше высовываясь из окна. — Ты же знаешь, что без тебя всë и всегда разваливается? — Не льсти мне, недо-ангел. Все, прощай, я досыпать! — Ханагаки закрыл окно, на последок показав фак товарищу, и улёгся на кровать вновь. Апатия немного отступила, перепалка расшевелила его, так что теперь он был чуть меньше похож на оживший труп. Это не помогло избавится от мешков, символизируеших плодородие весны, ведь в них смело можно было собирать все съедобные дары природы, что вскоре начнут расти, но цвет кожи был больше похож на человеческий, чем на вампирский. Так что первым делом он решил поесть. И выйти из комнаты. Самое главное это выйти из комнаты, потому что внутри комнаты есть было нечего. Ну а вторых проверить маму. Он понимал, что мог обидеть ее, хоть и не чувствовал вину, но все же. Он немного переживал по этому поводу сейчас. Она сидела в гостиной, клацая что-то в телефоне. — Доброе утро. Чем занимаешься? — Для справки спросил Такемичи, неосознанно пытаясь заглянуть, что же она там делает. Хидеко прижала телефон к груди, закрывая все и нервно улыбнулась. — Да так там… Ничего важного, коллеги по работе, да. Не беспокойся. — Ее голос слегка дрозжал, а улыбка была кривой и явно фальшивой. Однако Мичи скинул все на ее любовника, или ещё кого, не собираясь лезть в личную жизнь матери, так что пошел на кухню планируя взять любимые чипсы. Но заметил на плите приготовленный мамой суп, так что не стал брать вредную закуску, предпочитая домашнюю кухню. В голове он прикинул, как давно он не ел маминой кухни? Пять лет? Десять? Прошлое и будущее криво мешались, создавая нереалистичные и абсурдные воспоминания, так что он отбросил попытки и точность. Он знал, что это было давно… Стоило попробовать. Он вспомнил, как скучал по этому слегка пересоленному маминому супу. Она никогда не умела хорошо готовить, и это ощущалось не только в специях, но и подгоевшим частям супа, плавающим с отсальным… Подгоревший суп. Звучало бредово. Но и состояние Такемичи тоже было бредом, ведь в такое чудесное время нельзя быть таким угрюмым, верно? Или можно, суп ведь все же пригорел…