Капитан черная кровь

Монти Грин тем временем пока Лекса и Кларк любовно ворковали очень быстро добрался до плантации полковника Бишопа. Его тонкие, длинные и сухие ноги были вполне приспособлены к путешествиям в тропическом климате и с него градом катился пот. У ворот он столкнулся с надсмотрщиком Кентом - приземистым, кривоногим животным, с руками Геркулеса и челюстями бульдога. - Я ищу доктора Лекса, - задыхаясь, пролепетал Монти. - Ты что-то уж очень спешишь! - заворчал Кент. - Доктор здесь? - Его хижина вон там, - небрежно указал Кент. - Если его там нет, ищи где-нибудь в другом месте. - И с этими словами он ушёл. Обрадовавшись, что Кент удалился, Монти вбежал в ворота. Доктора Лекса в хижине не оказалось. Любой здравомыслящий человек на его месте дождался бы доктора здесь, но Монти был дурак. Он выскочил из ворот ограды и после минутного раздумья решил идти в любом направлении. По выжженному солнцем лугу Монти пробрался на плантацию сахарного тростника, золотистой стеной высившегося в ослепительных лучах июньского солнца. Дорожки, проходившие вдоль и поперёк плантации, делили янтарное поле на отдельные квадраты. Заметив вдали работающих невольников, Монти подошёл к ним. Индры среди них не было, а спросить о ней Монти не решался. Почти полчаса бродил он по дорожкам в поисках доктора. В одном месте его задержал надсмотрщик и грубо спросил, что ему здесь нужно. Монти опять ответил, что ищет доктора Лекса. Тогда надсмотрщик послал Монти к дьяволу и потребовал, чтобы тот немедленно убрался. Испуганный плотник пообещал сейчас же уйти, но по ошибке пошёл не к хижинам, где жили невольники, а в противоположную сторону, на самый дальний участок плантации, у опушки густого леса. Так Монти добрался до конца дорожки и, свернув с неё, наткнулся на Индру, смуглая девушка под полящим солнцем чистила деревянной лопатой оросительную канаву. Индра была худая , вся ее одежда состояла из коротких и рваных бумажных штанов и рубашки, что скрывала маленькую грудь. На голове торчала соломенная шляпа с широкими полями. Увидев ее, Монти вслух поблагодарил бога. Индра удивлённо поглядела на плотника, который унылым тоном, охая и вздыхая, рассказал ей печальные новости, суть которых заключалась в том, что необходимо было срочно найти Лекса и получить у него десять фунтов стерлингов, без которых всем им грозила гибель. - Будь ты проклят, дурак! - гневно сказала Индра. - Если тебе нужен Лекс, так почему ты тратишь здесь время? - Я не могу его найти, - проблеял Монти, возмутившись таким отношением к нему. Он не мог, разумеется, понять, в каком взвинченном состоянии находилась Индра, которая к утру, после бессонной ночи и тревожного ожидания, дошла уже до отчаяния. - Ты думал, я брошу лопату и отправлюсь на поиски доктора? Боже мой, и от такого идиота зависит наша жизнь! Время дорого, а ты тратишь его попусту. Ведь если надсмотрщик увидит тебя со мной, что ты ему скажешь, болван?! От таких оскорблений Монти на мгновение лишился дара речи, а потом вспылил: - Клянусь богом, мне жаль, что я вообще связался с вами! Клянусь… Но чем ещё хотел поклясться Монти, осталось неизвестным, потому что из-за густых зарослей появилась крупная фигура мужчины в камзоле из светло-коричневой тафты. Его сопровождали два негра, одетые в бумажные трусы и вооружённые абордажными саблями. Неслышно подойдя по мягкой земле, он оказался в десяти ярдах от Монти и Индры. Испуганный Монти бросился в лес, как заяц. Это был самый глупый поступок. Индра зычно выругалась и, опершись на лопату, не двигалась с места. - Эй, ты! Стой! - заорал полковник Бишоп, и вслед беглецу понеслись страшные угрозы, перемешанные с бранью. Однако беглец, ни разу не обернувшись, скрылся в чаще. - Догнать его, чёрные свиньи! - закричал Бишоп, на своих слуг но, едва лишь негры бросились вдогонку за беглецом, он тут же остановил их: - Ни с места, проклятые! Ему пришло в голову, что для расправы над беглецом нет нужды охотиться за ним. В его руках была Индра, эта гордая,с твердым взглядом девушка ему не нравилась и из нее он мог вырвать имя беглеца Индра , конечно, могла заупрямиться, но изобретательный полковник знал немало способов, для того чтобы сломить упрямство любого своего раба. Повернувшись к Индре лицом, пылавшим от жары и от ярости, Бишоп посмотрел на нее маленькими глазками и, размахивая лёгкой бамбуковой тростью, сделал шаг вперёд. - Кто этот беглец? - со зловещим спокойствием спросил он. Индра стояла молча, опираясь на лопату. Она тщетно пыталась найти какой-нибудь ответ на вопрос хозяина, но в голосе теснились лишь проклятия по адресу идиота Монти. Подняв бамбуковую трость, полковник изо всей силы ударил девушку по спине. Индра вскрикнула от жгучей боли. - Отвечай, сука! Как его зовут? Взглянув исподлобья на плантатора, Индра сказала: - Я не знаю. - В ее голосе прозвучало раздражение, которое полковник расценил как дерзость. - Не знаешь? Хорошо. Вот тебе ещё, чтобы ты думала побыстрей! Вот ещё, и ещё, и ещё… - Удары сыпались на девушку один за другим. - Ну, как теперь? Вспомнила его имя? - Нет, я же не знаю его. - А!.. Ты ещё упрямишься! - Полковник со злобой посматривал на Индру, но затем им вдруг овладела ярость. - Силы небесные! Ты решила со мной шутить? Ты думаешь, что я тебе это позволю? Для того чтобы привести полковника Бишопа в бешенство, требовалось очень немного. Взбешённый плантатор стал нещадно избивать девушку, сопровождая каждый удар кощунственной бранью, пока Индра не была доведёна до отчаяния, вызванного вспыхнувшей в нёй чувством человеческого достоинства, и не бросилась на своего мучителя. Но за всеми ее движениями зорко следили бдительные телохранители. Их мускулистые бронзовые руки тотчас же охватили Индру, скрутили ей руки назад и связали ремнём. Лицо у Бишопа покрылось пятнами. Тяжело дыша, он крикнул: - Взять ее! Негры потащили несчастную Индру по длинной дорожке меж золотистых стен тростника. Их провожали испуганные взгляды работавших невольников. Отчаяние Индры было безгранично. Ее мало трогали предстоящие мучения; главная причина ее душевных страданий заключалась в том, что тщательно разработанный план спасения из этого ада был сорван так нежданно и так глупо. Пройдя мимо палисада, негры, тащившие Индру, направились к белому дому надсмотрщика, откуда хорошо была видна Карлайлская бухта. Индра бросила взгляд на пристань, у которой качались на волнах чёрные шлюпки. Она поймал себя на мысли о том, что в одной из этих шлюпок, если бы им хоть немного улыбнулось счастье, они могли уже быть за горизонтом. И она тоскливо посмотрел на морскую синеву. Там, подгоняемый лёгким бризом, величественно шёл под английским флагом красный фрегат. Полковник остановился и, прикрыв руками глаза от солнца, внимательно посмотрел на корабль. Корабль медленно входил в бухту только под нижним парусом на передней мачте. Остальные паруса были свёрнуты. Пока полковник рассматривал корабль, видимо восхищаясь его красотой, Индру увели за палисад и заковали в колодки, всегда стоявшие наготове для рабов, нуждавшихся в исправлении. Сюда же неторопливой, раскачивающейся походкой подошёл полковник Бишоп. - Непокорная дворняга, которая осмеливается показывать клыки своему хозяину, расплачивается за обучение хорошим манерам своей исполосованной шкурой, - сказал он, приступая к исполнению обязанностей палача. С видимым наслаждением наносил он удары по голове и спине своей жертвы, будто удовлетворяя свою дикую страсть. От сильных ударов гибкая трость расщепилась на длинные, гибкие полосы с краями, острыми, как бритва. Когда полковник, обессилев, отбросил в сторону измочаленную трость, вся спина несчастной девушки представляла собой кровавое месиво. - Пусть это научит тебя нужной покорности! - сказал палач-полковник. - Ты останешься в колодках без пищи и воды - слышишь меня: без пищи и воды! - до тех пор, пока не соблаговолишь сообщить мне имя твоего застенчивого друга и зачем он сюда приходил. Плантатор повернулся на каблуках и ушёл в сопровождении своих телохранителей. Индра слышала его будто сквозь сон. Сознание почти оставило ее, истерзанную страшной болью, измученную отчаянием. Ей было уже безразлично - жива она или нет. Однако новые муки пробудили ее из состояния тупого оцепенения, вызванного болью. Колодки стояли на открытом месте, ничем не защищённом от жгучих лучей тропического солнца, которые, подобно языкам жаркого пламени, лизали изуродованную, кровоточащую спину Индры. К этой нестерпимой боли прибавилась и другая, ещё более мучительная. Свирепые мухи Антильских островов, привлечённые запахом крови, тучей набросились на запах мяса. В таком состоянии ее и нашла Лекса, которая внезапно появилась перед затуманенным взором Индры, с большим пальмовым листом в руках. Отогнав мух, облепивших Индру, она привязала лист к шее девушки, укрыв ее спину от назойливых насекомых и от палящего солнца. Усевшись рядом с Индрой, Лекса положила голову подруге к себе на плечо и обмыла ей лицо холодной водой из фляжки. Индра вздрогнула и, тяжело вздохнув, простонала: - Пить! Ради бога Лекса поднесла к дрожащим губам мученицы флягу с водой. Девушка жадно припала к ней, стуча зубами о горлышко, и осушил её до дна, после чего, почувствовав облегчение, попыталась сесть. - Спина, моя спина! - простонала она. В зеленых глазах Лексы что-то сверкнуло, кулаки ее сжались, а лицо передёрнула гримаса сострадания, но, когда она заговорила, голос ее снова был спокойным и ровным: - Успокойся, Индра . Я прикрыла тебе спину, хуже ей пока не будет. Расскажи, что с тобой случилось. Ты, наверное, полагала, будто мы обойдёмся без штурмана, если дала этой скотине Бишопу повод чуть не убить тебя? Индра выругалась прикрыв глаза. Однако на этот раз ее мучила не столько физическая, сколько душевная боль. - Не думаю, Лекса, что штурман вообще понадобится. - Что, что такое? - брови Лексы поползли верх. Прерывистым голосом Индра , задыхаясь, поведала подруге обо всём случившемся. - Я буду гнить здесь… пока не скажу ему имя… зачем он… приходил сюда… Лекса поднялась на ноги, и рычание вырвалось из ее горла. - Будь проклят этот грязный рабовладелец! - сказала она. - Но мы должны что-то придумать. К чёрту Монти! Внесёт он залог или нет, выдумает какое-либо объяснение или нет, - всё равно шлюпка наша. Мы убежим, а вместе с нами и ты. - Фантазия, Лекса , - прошептала Индра . - Мы не сможем бежать… Залог не внесён… Чиновники конфискуют шлюпку… Если даже Монти не выдаст нас… и нам не заклеймят лбы… Лекса отвернулась и с тоской взглянула на море, по голубой глади которой она так мучительно надеялась вернуться к свободной жизни. Огромный красный корабль к этому времени уже приблизился к берегу и сейчас медленно входил в бухту. Две или три лодки отчалили от пристани, направляясь к нему. Лекса видела сверкание медных пушек, установленных на носу, и различал фигуру матроса около передней якорной цепи с левой стороны судна, готовившегося бросить лот. Чей-то гневный голос прервал ее мысли: - Какого дьявола ты здесь делаешь? Это был полковник Бишоп со своими телохранителями. На смуглом лице Лексы появилось иное выражение. - Что я делаю? - вежливо спросил она. - Как всегда, выполняю свои обязанности. Разгневанный полковник заметил пустую фляжку рядом с колодками, в которых корчилась Индра , и пальмовый лист, прикрывавший ее спину. - Ты осмелился это сделать, подлец? - На лбу плантатора, как жгуты, вздулись вены. - Да, я это сделал! - В голосе Лексы звучало искреннее удивление. - Я приказал, чтобы ему не давали пищи и воды до моего распоряжения. - Простите, господин полковник, но ведь я не слышал этого распоряжения. - Ты не слышал?! О мерзавец! Исчадие ада! Как же ты мог слышать, когда тебя здесь не было? - Но в таком случае, можно ли требовать от меня, чтобы я знал о вашем распоряжении? - с нескрываемым огорчением спросила Лекса. - Увидев, что ваш раб страдает, я сказал себе: "Это один из невольников моего полковника, а я у него врач и, конечно, обязан заботиться о его собственности". Поэтому я дал этой несчастной глоток воды и прикрыл спину пальмовым листом. Разве я не был прав? - Прав? - От возмущения полковник потерял дар речи. - Не надо волноваться! - издевательски произнесла Лекса . - Вам это очень вредно. Вас разобьёт паралич, если вы будете так горячиться… Полковник с проклятиями оттолкнул доктора, бросился к колодкам и сорвал пальмовый лист со спины пленницы. - Во имя человеколюбия… - начала было Лекса. Полковник, задыхаясь от ярости, заревел: - Убирайся вон! Не смей даже приближаться к ней, пока я сам не пошлю за тобой, если ты не хочешь отведать бамбуковой палки! Он был ужасен в своём гневе, но Лекса даже не вздрогнула. И полковник, почувствовав на себе пристальный взгляд темно-зеленых глаз, казавшихся такими удивительно странными на этом смуглом лице, подумал, что этот мерзавец-доктор в последнее время стал слишком много себе позволять. Такое положение требовалось исправить немедля. А Лекса продолжала спокойно и настойчиво: - Во имя человеколюбия, разрешите мне облегчить ее страдания, или клянусь вам, что я откажусь выполнять свои обязанности врача и не дотронусь ни до одного пациента на этом отвратительном острове. Полковник был так поражён, что сразу не нашёлся, что сказать. Потом он заорал: - Милостивый бог! Ты смеешь разговаривать со мной подобным тоном, собака? Ты осмеливаешься ставить мне условия? - А почему бы и нет? - зеленые глаза Лексы смотрели в упор на полковника, и в них играл демон безрассудства, порождённый отчаянием. В течение нескольких минут, показавшихся Лексе вечностью, Бишоп молча рассматривал бородатого доктора, а затем изрёк: - Я слишком мягко относился к тебе. Но это можно исправить. - Губы его сжались. - Я прикажу пороть тебя до тех пор, пока на твоей паршивой спине не останется клочка целой кожи! - Вы это сделаете? Гм-м!.. А что скажет губернатор? - Ты не единственный врач на острове. Лекса засмеялась : - И вы осмелитесь сказать это губернатору, который мучается от подагры так, что не может даже стоять? Вы прекрасно знаете, что он не потерпит другого врача. - Если ты останешься в живых после моей плетки собака.- прорычал полковник со злостью. Но в это мгновение, сотрясая воздух, раздался мощный, раскатистый удар. Бишоп подскочил от неожиданности, а вместе с ним подскочили оба его телохранителя и даже внешне невозмутимая Лекса . После этого все они, как по команде, повернулись лицом к морю. Внизу, в бухте, там, где на расстоянии кабельтова от форта стоял большой красивый корабль, заклубились облака белого дыма. Они целиком скрыли корабль, оставив видимыми только верхушки мачт Ни полковник, ни Лекса ни Индра , глядевшая мутными глазами на голубую бухту, не понимали, что происходит. Но это продолжалось недолго - лишь до той поры, как английский флаг быстро соскользнул с флагштока на грот-мачте и исчез в белой облачной мгле, а на смену ему через несколько секунд взвился золотисто-пурпурный стяг Испании. Тогда всё сразу стало понятно. - Пираты! - заревел полковник. - Пираты! Страх и недоверие смешались в его голосе. Лицо Бишопа побледнело, приняв землистый оттенок, маленькие глазки вспыхнули гневом. Его телохранители в недоумении глядели на хозяина. - Еще лучше, - поздравляю Полковник мы все умрем, женщины будут изнасилованы либо попадем в новое рабство. - проговорила Лекса не скрывая своего сарказма. Она ненавидела Испанцев так же люто как и полковника Бошопа.