Тени исчезают в полночь

POV Джунмён Щекотные поцелуи с шеи переползают на спину, спускаясь вниз по позвоночнику, и я начинаю ворочаться. - Доброе утро. – шепчет он в ухо, когда складывает голову, умостившись где-то между моих лопаток. - Привет. – отзываюсь я. Каждый раз, просыпаясь вот так, с ним, я ловлю себя на мысли, что сошёл с ума, что живу в каком-то сне, дурмане, и совершенно не понимаю, что творю. Это безумие рано или поздно закончится, двумя трупами: моим и его. Я переворачиваюсь на спину, а он остаётся лежать на моей груди. - Выспался? – зовёт негромко, устремляя на меня взгляд чёрных глаз. - Я проспал охоту из-за тебя, в курсе? – интересуюсь я строго, и он негромко смеётся. - Ты был на охоте. – говорит он. – Со мной. - И как? – я запускаю руки под голову, устраиваясь поудобней. – Я тебя поймал? Он целует ямку на моей груди, а затем подаётся к лицу и в губы выдыхает: - Поймал. – и неспешно целует. В особняке стаи тихо. Джонин останавливается и неспешно выходит. На улице морозно, свежо, дышится здорово. Джонин оглядывается и потягивается, давая косточкам похрустеть, а потом направляется в дом. - Есть кто живой? – интересуется он с порога, пока снимает пальто, оставляя висеть на крючке в коридоре. Деревянный пол приятно отдаёт тепло. Джонин проходит в гостиную и от неожиданности замирает, когда ему прилетает тяжёлой ладонью по щеке, голова дёргается. Джонин прикрывает глаза, а потом усмехается, устремляя взгляд точно на Криса. - Ты рехнулся! – коротко говорит он. – Чёртов эгоист! - Фань, не начинай. – Джонин спокойно обходит его, устремляясь к дивану, но Крис ловит за руку, разворачивая к себе, и бьёт ещё раз. На этот раз Джонин не теряется и даёт сдачу. - Не начинать? Ты вообще понимаешь, что ты делаешь? Ты головой своей вообще думаешь, или у тебя инстинкты раньше мозгов срабатывают? Ты зрелый и взрослый, тебе до черта десятков лет, ну так какого чёрта ведёшь себя, как маленький несмышленый волчонок? Какого чёрта ведёшь себя, как эти безмозглые придурки, которых-то и ликанами назвать стыдно, которым без году неделя, а? – голос Криса переходит на крик. – Не скатывайся до их уровня, думай, что делаешь, думай о последствиях. Скатишься до их уровня, а потом и до уровня оборотней и кем ты будешь тогда, Нин? - Я не питаю жажду убивать. – отвечает Джонин спокойно. – Ты слишком рано стёр меня со счётов. - Рано? – Крис снова кричит. – Рано, чёрт тебя бери? Рано?! Он – охотник, сын своего отца и внук своего деда. Он охотник, такой же охотник, какие расправились тогда с нашими семьями, убили детей, которые луны своей первой ещё не видели, не моргнув глазом. Мне напомнить тебе об этом? О твоих сестрах, Нин? Напомнить? - Он не такой. – голос сходит на нет и Джонин говорит едва слышно. - Он – охотник! – повторяет Крис. – Этого ничто никогда не изменит. И не важно, кто обратил его, важно то, кем он является. Он – враг! Бэкхён держит врага на расстоянии вытянутой руки, а ты, ты уже перешёл любые грани! – старший кивает. – Получив его однажды, ты больше не сможешь остановиться – соблазн получить его снова и снова будет слишком велик. Тебя будет ломать, как наркомана, и ты не сможешь больше прикоснуться ни к кому другому, как не позволишь касаться и себя. Поэтому, остановись, Джонин, пока ещё не поздно, остановись! - А что, если я не хочу останавливаться? – Джонин хмыкает. – Что, если уже поздно? - Да услышь же ты меня, глупый мальчишка! – Крис снова закипает, сгребая его за шкирку. – Подумай о своей стае, какому риску ты подвергаешь её. - Не указывай мне, что делать. Я уже предупреждал тебя… - Джонин не успевает договорить, его, словно тряпичную куклу выбрасывают куда-то по коридору. Он бьётся о дверь кабинета, и с пола поднимается уже ликаном. Крис напротив скалит зубы, светлая шерсть на загривке встаёт дыбом. Два крепких волчьих тела сцепляются. Бэкхён понимает, словно что-то не так, когда чует запах крови, он выскакивает из машины и устремляется в дом, а когда открывает дверь, ошалело выдыхает. То, что здесь погром – это мягко сказано, из гостиной слышится громкий рык и звуки борьбы, но Бэкхён не успевает вовремя. Спрыгивая с середины лестницы, что ведёт на второй этаж, белоснежный, словно нетронутый первый снег, на лапы приземляется волк, его сложно назвать ликаном. Большой, но по сравнению с ликанами, маленький, белый, стройный, пушистый. Бэкхён охает, устремляясь вперёд. Ликаны замирают, когда понимают, что в их стычке появился новый участник. - Придурки! – орёт Бэкхён не своим голосом, опускаясь на колени рядом с белоснежным волчонком и нежно гладя между ушами. – Маленький мой, хороший. – приговаривает он. Волчонок тяжело дышит, его бок разодран. Две алых пары глаз переглядываются, когти у обоих в крови. – Ну вы твари, совсем озверели? Вы ликаны или оборотни? Бесчувственные скоты, вон пошли от сюда, и хоть поубивайте друг друга, уроды, мне плевать! Орёте друг на друга, пытаетесь вразумить, заставить думать головой, а сами поддаётесь инстинктам! Придурки. – злость Бэкхёна сходит на нет. – Малыш. – разговаривает он с белым волчонком. – Давай, родной, трансформируйся обратно, я тебя подлечу. Давай, мой хороший. – волчонок глядит на Бэкхёна совершенно человеческими карими глазами и словно отрицательно кивает, Бэкхён целует влажный нос. – Они уже успокоились, они больше не будут ругаться, я тебе обещаю. - Маленький. – Джонин опускается рядом на колени, взволновано глядя как редкие капли крови красят белый мех в алый. – Золотой, прости. – Джонин тоже целует волчонка, только между ушей и обнимает. – Прости, мой хороший, прости. Волчонок негромко скулит и мостится поудобней. Царапины действительно оказываются неглубокими хотя их много. Крис молча уходит. - Всё? Ты целый? – Бэкхён нежно гладит шелковистую шерсть, когда спустя, кажется, бесконечное количество времени царапины затягиваются. – Ну давай, хватит противиться, давай, малыш. Волчонок глядит на них по очереди, а потом слегка прогибается в спине, а через мгновенье на коленях Бэкхёна оказывается лежать светловолосый юноша, который поспешно забирается на диван. - Глупенький. – приговаривает Бэкхён, обнимая его. – Ты же не ликан, никогда не влезай в стычки этих идиотов. - Я не люблю, когда они ругаются. – отвечает светловолосый. – Они меня пугают. - Пугаем мы его. – Джонин вздыхает, лохматя юношу по волосам. – Ох и Лулу, пугаем мы его. - Пойду, поговорю с этим придурком. – Бэкхён вздыхает и поднимается, оставляя Лухана сидеть на диване. - Он хороший. – негромко начинает Лухан, глядя в пол, словно считая, что не имеет права начинать этот разговор. – Джунмён… - добавляет негромко. - Иди ко мне. – Джонин хлопает по своим коленкам и Лухан двигается поближе, умостив лохматую, светловолосую голову там. – Ты давно виделся с Сэхуном? - Вчера. – отзывается Лухан. - Он ещё не знает, кто ты? – снова спрашивает Джонин. - Не-а. – Лухан отрицательно кивает, а Джонин гладит его по волосам. – Надо рассказать. Да? - Ты должен сам решить. – отвечает Джонин. – Хочешь ли ты, чтобы он знал? Будет ли он после этого с тобой общаться, ведь ты вовсе не ликан, Лулу. – Джонин прижимает хрупкое тело поближе к себе и целует в макушку. – Наш малыш. - Как ему объяснить? – Лухан вскидывает большие красивые глаза на Джонина, и тот нежно улыбается, продолжая гладить светлую голову. - Может, ему стоит показать? – интересуется он в ответ. - А он меня не….? - Ты не ликан.- напоминает Джонин. - Да, только на половину. – соглашается Лухан. - Именно благодаря этому я – волк, но он может… - Лухан вздыхает. – Ты так пахнешь. – говорит он. – Не собой. Джунмёном. – Лухан кивает. – Ты был с ним, да? – Джонин молча кивает. – Стараешься проводить с ним каждую свободную минутку? – снова короткий кивок. – Так должно быть, да? Фань зря злится? - Даже если не зря, я никому не позволю причинить вам боль. – отвечает Джонин, укачивая Лухана в своих руках. После регенерации того всегда активно клонит в сон. - А если это будет он? Если боль нам причинить попробует он, что тогда? – спрашивает Лухан зевая и поджимая под себя коленки. - Такого, малыш, никогда не будет. Я не позволю этому произойти. А теперь спи. – Джонин снова целует светлую макушку, вытягивая ноги. Лухан мостится поудобней и окончательно прикрывает глаза, засыпая, Джонин продолжает перебирать светлые прядки. POV Джунмён В лесу снежно, от этого передвигаться порядком тяжело. Я кладу двоих мелких одним метким ударом на вылет, пулей большого калибра, а третий, крупный, который пару раз успел ударить меня о землю, падает к моим ногам мёртвый, словно трофей. Рядом на снег приземляется большой, угольно-чёрный ликан и валится в снег, просто катаясь в нём. Я улыбаюсь – чудовище, а ведёт себя как ребёнок. - Что ты смеёшься? – Джонин поднимает голову, а потом ловит меня за руку и роняет рядом. Кидается в меня снегом, и тот оказывается едва ли не везде, даже за шиворотом. – Что ты вот это смеёшься? Смешно тебе? Смешно? Я прячу лицо за рукой, но когда он прекращает бросаться снегом, убираю её, вслух смеясь. - Спасибо. – поворачиваю голову в его сторону. - Будешь должен. – кивает он, а потом помогает подняться. - Скоро рассвет. – я отряхиваюсь и устремляю взгляд вдаль, где на востоке уже розовеет небо.