Вишня и ромашка

      Они вошли в центр компанией из пяти человек. Герман Алексеевич — глава этой богадельни, — Антон Вадимович Ковалёв (бывший футболист, недавно вышедший из тюрьмы, а сейчас их учитель физкультуры), некий школьник, которого поймали с наркотиками, и, конечно же, Ксюша и Алёна. Им было велено прийти к центру уже почти в семь, чтобы кто-нибудь показал им, как тут всё устроено.       Ксюша даже не вытащила из ушей оба наушника. Она вполуха слушала, о чём говорил Герман, проводящий им экскурсию, и без интереса рассматривала коридоры центра, в котором ей предстояло провести непонятно какое количество времени. Алёна демонстративно на неё не смотрела, но Ксюша только усмехалась про себя, вспоминая, как вчера та плакала и едва не на коленях уговаривала полицию не посылать её в центр, полный трудных подростков.       Ксюша понимала её. Она злилась на саму себя, что попалась полиции. Но вчера выяснилось, что воровала она не только телефон Алёны, так что отмазаться бы никак не вышло. По словам её матери, ей ещё повезло, что так вышло. «Может, это сделает тебя нормальным человеком», — сказала она. Ксюша ухмыльнулась, наблюдая за тем, какой контингент наполнял это место.       Их привели к спортивному залу, где сейчас уже была группа «Б», в которую определили всех троих новеньких.       — Школота, внимание, у вас пополнение. Это Алёна, это Ксюша, а это Даниил, — сказал Ковалёв, оглядывая всех присутствующих здесь.       — Беру свои слова обратно. Ковалёв красавчик, — откидывая идиотскую шапочку назад, сказал высокий ушастый парень.       Ксюша нахмурилась, заметив, что все её новые одногруппники уставились на Даниила, который растерянно остановился прямо перед ней. Зато Ковалёв будто совсем ничего не видел, улыбаясь:       — Да, мне тоже кажется, что это отличное усиление нашей футбольной команды.       Но никто его уже не слушал. Сразу пятеро мальчиков, что-то крича, напали на бедного Даниила, тут же повалив его на пол и начав бить кто чем. Алёна схватила Ксюшу за локоть и оттащила в сторону, откуда они вместе наблюдали за начавшимся хаосом. Девочки — рыжая, блондинка и крашенная в розовый — что-то кричали, чтобы их сумасшедшие одногруппники остановились, Ковалёв попытался разнять драку, но ему кто-то заехал по носу, и его уже было не отличить от школьников. Только Герман Алексеевич, мыслящий хладнокровно, облил всех дерущихся пеной из огнетушителя, крича:       — Встать в линейку! Разошлись! Обезьяны дикие!       Алёна до сих пор стояла рядом с Ксюшей, вцепившись в её локоть. А Ксюша даже вытащила наушник и из второго уха и улыбнулась.       — А я думала, здесь будет скучно, — сказала она.       — Это возмутительно! — громким шёпотом провозгласила Алёна, наконец отцепившись от Ксюши. — Они напали на ни в чём не повинного человека. Хорошо, что не на нас.       — Ой, да ладно. Ты никого из них не знаешь. Идём.       Оставив шокированную Алёну стоять в стороне, Ксюша подошла к одногруппникам. Но больше они, кажется, не собирались драться, по крайней мере в присутствии Германа Алексеевича.       — Я надеюсь, его хоть за дело? — весело спросила Ксюша. — Потому что если это такой обряд посвящения, то мне в ваш клуб не хочется.       Никто, кроме Германа, не обратил на неё особого внимания. Он подозвал к себе и Алёну, которая как будто немного пришла в себя.       — Не волнуйтесь, вас они бить не будут.       — Вы уверены? — с нервным смешком спросила Алёна.       — М-м, да.       И он ушёл, сказав Ковалёву что-то о том, что теперь это его забота.       До конца учебного дня в центре оставалось не так много времени, так что Ковалёву недолго пришлось с ними мучиться. Он отправил особенно пострадавших (Даниила в единственном числе) в медпункт, чтобы там им остановили кровь, и сам пошёл туда же, потому что у него тоже пошла кровь из разбитого носа. Больше никто из них не вернулся, и группа «Б» скоро разошлась, почти не обратив внимания ещё на двух новеньких и до сих пор обсуждая то, как их бесит мажор.       Не став ждать, пока их поймают, Ксюша пожала плечами, снова надела наушники и направилась к выходу. Алёна что-то закричала ей вслед о том, что она хотела поговорить, но Ксюша ничего не слышала из-за громкой музыки в её ушах. Так это было на самом деле или нет, Алёна узнать не могла, и Ксюша мстительно улыбнулась.       Она написала сообщение своему парню Артёму, сообщая ему, что она закончила и что они могли бы встретиться. Остаток дня для неё прошёл просто отлично.       На следующий день Алёна пришла в центр раньше Ксюши, и та оставила ей возможность всё разузнать о происходящем здесь. Её же это совершенно не интересовало, она снова воткнула в уши наушники и с удовольствием погрузилась в голос Курта Кобейна. Под песни Нирваны наблюдать за тем, как этот рыжий бритый парень и тот новенький Даниил опять из-за чего-то сцепились, было даже весело.       Алёна недовольно цыкнула, увидев, что Ксюша снова закрылась и не собирается разговаривать. Конечно, ей-то легко, её сразу примут в любую компанию. А вот Алёна долгие годы потратила на то, чтобы выстроить нужную репутацию в школе, при которой к ней никто бы не лез и не посягал на её благополучие. Здесь же была, во-первых, совершенно другая обстановка, во-вторых, у неё в распоряжении не было нескольких лет. Надо было срочно решать что-то с тем, как себя вести среди этих бешеных малолетних бандитов. В конце концов, когда она узнает их, возможно, они не покажутся ей такими уж плохими.       — Девочки, — позвала она двух девушек, стоящих рядом, переплетая руки. Они одновременно повернули к ней головы. — Я вижу, для вас это не в новинку.       Она кивнула на сцепившихся парней. Девушки, которые тоже взглянули на дерущихся, а потом снова на неё, пожали плечами.       — Понятно. Надеюсь, я тоже привыкну, — Алёна попыталась улыбнуться. — А как вас зовут?       Девушки переглянулись, но, судя по тому, как подняли брови, решили, что Алёна заслуживает знать их имена, и представились.       — Я Яна.       — А я Лена.       — Ага, — кивнув чему-то своему, Алёна достала откуда-то блокнот и ручку и что-то туда записала. — А я Алёна.       — А она? Вы знакомы? — спросила Яна, кивнув на сидящую вдалеке на скамейке Ксюшу, умиротворённо наблюдающую за дракой, которая постоянно прерывалась и начиналась заново, стоило одному из противников сказать хоть слово в адрес другого.       — Да, — у Алёны пропала с лица улыбка, — знакомы. Это Ксюша. Мы с ней в одном классе в школе.       — Что она всё время одна? — без особого интереса спросила Лена.       — Это её обычное состояние. Наверное, ждёт, когда уже можно будет отсюда уйти к своим друзьям.       Лена и Яна ещё раз посмотрели на Ксюшу, но пришёл Ковалёв, недовольно посмотревший на лежащих на земле парней.       — Вы чё, не расходились? — устало спросил он.       Ксюша немного убавила громкость музыки, чтобы слышать, что будет с приходом Ковалёва. Ей не хотелось заниматься, но она слышала, что за хорошее поведение отсюда могут отпустить, так что если бы он сказал что-то делать, то она бы не ослушалась. Но с появлением тренера мальчики драться так и не прекратили. Ксюша пронаблюдала, как Ковалёв отошёл куда-то с этим Даниилом, и устало поднялась со своего места.       Она вытащила один наушник из уха и медленно подошла к остальным.       — Что тут вообще происходит? — спросила она. — У нас не физкультура, а бойцовский клуб.       — Лучше молчи, а то Ковалёв бегать заставит, — сказала девушка с розовыми волосами.       — Может, так будет повеселей.       — Почему Антон Вадимович так хочет, чтобы вы играли в футбол? Нам тоже надо будет? — громко поинтересовалась Алёна.       — Нет, — покачал головой темноволосый парень с татуировкой на лице. — Он походу хочет из нас футбольную команду сделать.       — Что-то мне подсказывает, что у него не получится, — фыркнула Ксюша.       — А ты самая умная, что ли? — с вызовом нахмурился тот рыжий, лицо которого было всё в синяках.       — А давайте вы лучше просто скажите нам свои имена? — перебила начавшуюся было перепалку Алёна. — Меня зовут Алёна, а тебя, например?       Она показала своей ручкой на рыжего, выглядя почти как журналистка, увидевшая возможность взять интервью у знаменитости.       — Никита, — немного растерявшись, ответил он.       Алёна записала, мыча что-то вроде «угу, рыжий, значит, Никита, интересно».       — Чего это рыжий-то? — возмутился он. — Может, ещё и лысый?       Алёна медленно улыбнулась, что-то зачёркивая в блокнотике, и резво покачала головой.       — Нет-нет, прости. На самом деле, мне кажется, рыжий — очень красивый и редкий цвет волос. Я всегда хотела себе такой.       Никита, кажется, не заметил лести, переглядываясь с Яной, тоже рыжей. Они прыснули, уже не обращая внимание на покрасневшую Алёну.       Она продолжила записывать себе их имена.       — Зачем ты это делаешь? — спросил единственный ещё не записанный ушастый парень, показывая на её блокнот.       — Так, для себя. Мне это интересно. Не волнуйтесь, никак против вас я ваши имена использовать не смогу.       Оказалось, что ушастого зовут Платон. После пары заискивающих улыбок со стороны Алёны он всё-таки сказал, что на самом деле его имя Егор, но и Алёна, и Ксюша, слушающая всё это одним ухом, поняли, что лучше называть его Платоном.       Тренировку с горем пополам Ковалёв всё же провёл. Даня так и не соглашался играть с «этими лохами», поэтому всё время тренировки провёл отдельно, в паре с самим Ковалёвым. Про девочек, к облегчению большинства, забыли, так что они всё время занятия провели сидя на скамейке и что-то обсуждая. Если вернее, Лена и Яна что-то обсуждали, Женя изредка комментировала, в основном сидя в телефоне, Алёна с интересом слушала и иногда посматривала на то и дело прерывающуюся тренировку, а Ксюша снова заткнула уши и прикрыла глаза.       Оказалось, Даню мальчики единогласно решили проучить, заперев его в шкафчике в раздевалке.       — Постойте, что-что? А о мирных способах разрешения конфликтов вы никогда не слышали? — вопросила Алёна.       — Так он же первый начал, — быстро ответил Гена. — Это ты ещё видео не видела, он со своими друганами нас так…       Максим ударил его под ребро локтем, и Гена замолк.       — Но это не значит, что вы можете все вместе на него нападать. Сейчас-то он один! И вообще, насилие — это не выход.       — Надо её с Эдиком познакомить, — усмехнулся Платон.       Все засмеялись.       — Что ещё за Эдик?       — Тот, кто рот тебе заткнёт, — раздражённо сказала Ксюша, положив ладонь на плечо Алёны. — Не лезь ты к ним, сами разберутся. Если этот Даня нарвался, пусть получает.       — Вот! — крикнул кто-то из мальчиков, услышавший её слова, и они всей толпой отправились в раздевалку, где сейчас как раз должен был быть Даня.       — Невероятно, — угрюмо сказала Алёна.       — Ты привыкнешь. Нам тут долго куковать.       — Кстати, об этом. Ксюша, ты должна мне помочь.       — О, нет, любая помощь от Ксюши не распространяется на зануд.       Алёна возмущённо открыла рот, но Ксюша уже не смотрела на неё, снова затыкая уши наушниками и включая Spotify.       Алёна осталась на улице одна и, тяжело вздохнув, поплелась за остальными в центр.       Ксюша присела рядом с другими девочками на лестничном ограждении второго этажа. Когда пришёл Ковалёв, очевидно, нашедший Даню, запертого в шкафчике, она немного убавила звук. Ковалёв возмущался тем, что они сделали с Даней, но школьники оставались при своём мнении.       — Это естественный отбор, — говорил Платон, — он мажор, а мы таких, естественно, хуярим.       Ксюша усмехнулась, ещё немного убавив громкость.       — Могли бы что-то с него поиметь, — продолжал Ковалёв.       — Ой, что-то мне мажоры ни разу в жизни ничего не давали. Ну, добровольно.       — Потому что не надо в шкафчиках запирать. Попробуйте подружиться с ним… может, он вас в место какое-нибудь прикольное отведёт.       — Ну да, прямо в какой-нибудь тупой клуб нас впишет, да?       — Ну а вы попробуйте.       — Не гони, футболист, — сморщилась Ксюша, влезая в разговор. — Ничего он им не даст и подружиться с ним не получится.       — А ты кто — эксперт по мажорам?       — Типа того.       Тут Ковалёв кого-то заметил и, закричав «Вероника!» покинул их, сказав напоследок, чтобы они подумали над его словами, и недовольно взглянув на Ксюшу. Та закатила глаза и собиралась уже снова надеть наушники, как к ней обратились:       — А чё, правда мажор на нас не разорится?       — Неа, — качнула головой она.       — Откуда ей-то знать? — с подозрением смотря на спину уходящей в актовый зал Ксюши, спросил Платон.       — Не понаслышке, — тихо сказала Алёна, но Платон всё равно её услышал. Он шмыгнул носом и прищурился.       Когда они расположились на сиденьях, в зал вошёл ещё один человек, имени которого Ксюша и Алёна пока не знали. Он было завёл разговор о том, что делать с Даней, но Алёна, опять вытащившая на свет блокнотик с их именами, прервала его, подняв руку.       — Мы с тобой незнакомы! Мы тут новенькие, возможно, ты видел нас вчера. Я Алёна, а это Ксюша.       — Фил, — переглянувшись с пожимающими плечами Максимом и Никитой, ответил он.       — То есть, Филипп? — почему-то со смешком спросила Алёна.       — Да, — начиная раздражаться, ответил Филипп. — Чё смешного?       — Нет, прости, просто… я знаю значение твоего имени и… — Алёна неловко улыбнулась и тихо закончила. — Оно значит «любящий коней».       Все, кроме Филиппа, загоготали. Даже Ксюша, которая, кажется, не слушала, о чём говорят остальные, не смогла сдержать смешок.       Филипп недовольно посмотрел куда-то в сторону и упёр руки в бока.       — Ладно, а твоё имя что значит?       — «Солнечная» или «сияющая», — почти с гордостью ответила Алёна.       — У тебя фетиш такой, что ли?       — Я бы не назвала это фетишем, я скорее просто интересуюсь.       — Значит, больше ко мне не приближайся, окей?       — Извини.       Они вернулись к обсуждению того, как «сливать мажора». Зачем-то спросили у Лены, не спала ли она с ним, а потом переключились на Ксюшу и Алёну, у которых поинтересовались, нравится ли им Даня. Алёна так покраснела, что можно было подумать, как будто у неё спросили вовсе не это. Ксюша, расслышавшая вопрос только со второго раза, непонимающе уставилась на одногруппников.       — Мне нравится, когда меня не отвлекают от моих дел.       — Что, даже не хочешь нам помочь?       — Меня не касается.       Но, по всей видимости, они всё-таки нашли способ, как избавиться от бесящего их молодого футболиста, потому что, возвращаясь из туалета в столовую, Ксюша увидела всех мальчиков, расположившихся на ступеньках, и уставившихся в телефон. Она с подозрением прищурилась и подошла к ним.       — Вы чего тут мутите, придурки?       — Так тебя ж не касается, — безапелляционно заявил Платон.       — Ой, мне вообще поебать.       Она кое-как протиснулась между них и вошла в столовую. За одним из столов расположились Алёна, Яна и Женя. Алёна пыталась завести какой-то разговор, но две её собеседницы были больше заняты содержимым своих телефонов. Ксюша без интереса просмотрела небогатое меню местной столовой и прошагала к столику одногруппниц.       — Женя, тебе пишет кто-то? — доброжелательно спросила Алёна.       Та промычала что-то в ответ.       — Ты там случайно не с этим любителем лошадей переписываешься? — садясь напротив Жени, спросила Ксюша.       — Чё?       — Да ваши чокнутые одногруппники над чем-то ржут с телефоном внизу.       — На них похоже, — равнодушно прокомментировала Яна, на секунду подняв взгляд и снова уставившись в свой телефон.       — Как знаете.       — Ксюша, ты должна рассказать, что я ни в чём не виновата, — вдруг твёрдо сказала Алёна.       — Чего?       — Это ведь из-за тебя я попала в полицию, а потом сюда. На самом-то деле я ничего не делала!       Тут уже даже Яна и Женя отвлеклись от своих дел и посмотрели на новеньких.       — Вот с этим я бы поспорила, — улыбнулась Ксюша. — Ты же того мента чуть не убила.       — Потому что он схватил меня, а я была не виновата. И вообще, пострадала тогда я, а не полицейский.       — Но виновата-то ты. Ты вроде хорошо учишься, так что знаешь, что бывает за оказание сопротивления при задержании.       — За это дают только штраф, а меня практически посадили. Ты ведь можешь рассказать, что я пришла за своим телефоном, который ты же и украла! И меня выпустят отсюда.       — Во-первых, не говори об этом месте так, как будто мы в тюрьме. Тебя вон кормят прилично и личный цирк под боком. А во-вторых, что ты хочешь от меня? Протокол уже есть, дело на тебя заведено, теперь уже поздно метаться. Мы с тобой преступницы, Алёнка, пора бы тебе смириться, — Ксюша приобняла шмыгающую носом Алёну за плечи и посмотрела на Женю и Яну.       — Вы не рассказывали, почему вас сюда запихнули, — сказала Яна.       — Вы тоже, — ухмыльнулась Ксюша.       Яна и Женя пожали плечами и снова уткнулись в телефоны.       Ксюша удивилась, когда парни сказали им, что Даня реально зовёт их в клуб. Никто особенно не вспоминал о том, что она была уверена в обратном, но судя по их взглядам, они всё помнили. Ксюша хмыкнула, рассматривая сообщение от Дани у Филиппа в телефоне. Он написал им адрес клуба, где они буду внесены в список гостей. Ксюша не была уверена, что хочет идти, но она давно уже не бывала в клубах и начинала скучать. А если Даня звал их на свои деньги, значит, ей и тратиться не придётся.       Домой после центра Ксюша и Алёна шли вместе. Они жили не совсем рядом, но идти отсюда надо было в одну и ту же сторону. Ксюша даже сквозь музыку в наушниках слышала, как Алёна вздыхает.       — Ты чего? — спросила она утомлённо.       — Да так, из-за этого клуба.       — Тебя никто не заставляет идти. Можешь провести вечер спокойно, как ты там любишь? С какой-нибудь книжкой или…       — Но я бы хотела пойти.       Ксюша даже подняла брови, взглянув на неё, и поставила музыку на паузу. Алёна смотрела на неё в ответ с таким лицом, как будто тоже была чему-то удивлена.       — Я не думала, что ты любишь клубы.       — Я и не люблю. В смысле… не знаю, меня никто никогда не звал, — скромно поджав губы, сказала Алёна.       Ксюша хмыкнула.       — И что ты тогда вздыхаешь? Есть же повод и возможность наконец сходить. Или родители не отпустят?       — Нет. Хотя это тоже. Мне не в чем.       — Как не в чем? А, ну да, — Ксюша многозначительно оглядела жёлтый свитер Алёны и старые длинные джинсы. Она вздохнула. — Ладно, помогу тебе. Надеюсь, найдём у меня что-нибудь для гномов.       — Эй! Я не такая уж низкая!       — Ну-ну.       В Ксюше было около ста семидесяти сантиметров роста, что её вполне устраивало. Она могла бы при желании надеть каблуки, хотя предпочитала спортивный стиль одежды. Чаще всего она одевалась в однотонные футболки, которых у неё был целый шкаф, и в чёрные велосипедные шорты или серые спортивные штаны. Но в её гардеробе можно было найти и что-то, что подошло бы для похода в клуб.       Алёна же едва дотягивала до ста шестидесяти сантиметров, из-за чего всегда предпочитала кроссовки на высокой подошве и длинные широкие штаны и джинсы, которые хоть немного прибавляли ей роста. А из парадной одежды она могла вспомнить только жуткое платье, перешитое ещё во времена её бабушки, и платье-свитер до колен, но в этом можно пойти разве что в театр, а точно не в клуб.       Ксюша провела её в небольшую комнату, очень тёмную и заставленную всевозможной мебелью так, что невозможно было нормально развернуться. Женский голос с кухни спросил у Ксюши, с кем она пришла, но в ответ та крикнула только «Мы скоро уйдём!».       — После переезда моих вещей стало гораздо меньше, — с едва уловимой печалью в голосе сказала Ксюша. — Но будем считать, что в знак моего искреннего раскаяния за то, что из-за меня ты попала в центр, я предоставлю тебе выбор из всего ассортимента.       — То есть, ты всё-таки признаёшь, что виновата? — подходя к шкафу, спросила Алёна.       — Тебе нужны вещи или я могу прищемить тебе пальцы этой дверцей?       Алёна замолчала и начала аккуратно перебирать вешалки, пытаясь найти что-то более-менее приличное в обилии чёрных и красных ремешков и пуговиц. Ксюша в это время писала кому-то сообщение. Она заметила, что Алёна что-то выбрала по тому, что шуршащий звук, издаваемый её платьями, прекратился.       — Я так и думала.       — Думаешь, плохо?       — У меня нет плохой одежды.       Алёна нашла почти полностью закрытое фиолетовое платье с кружевом на спине. Она чувствовала, что ей будет очень неловко в любом платье, но это было почти единственным, что привлекло её. К тому же, из-за её разницы в росте с Ксюшей оно будет казаться длиннее, чем есть.       Ксюша отмахнулась от посыпавшихся на неё благодарностей от Алёны и вытащила для себя короткое бархатное платье чёрного цвета. Алёна почему-то посчитала себя обязанной сказать, что это очень красиво и что Ксюше платье безумно подходит. Она знала всё это и без неё, но всё же улыбнулась и поблагодарила за такую оценку.       В клубе все, кроме Жени, уже собрались и явно выпили. Ксюша немного поморщилась от обилия людей и от того, какая музыка здесь играла, но в то же время почувствовала, что наконец вернулась к прошлой жизни. Стало немного грустно, так что она поспешила вслед за Алёной подняться наверх, где собрались все их одногруппники. С лестницы она увидела, как Платон утянул почти из-под носа незнакомой девушки её телефон, и ухмыльнулась. У неё самой сразу зачесались руки, но сейчас было не время. В конце концов, её только что поймала полиция, да и в этом клубе наверняка куча камер.       Мальчики, кажется, до сих пор думали про Даню и, немного прислушавшись, Ксюша услышала, как Лена и Яна тоже говорят о нём. Уже подавляя желание закатить глаза, Ксюша повернулась к ним, когда Лена сказала, что хочет разобраться с Филом.       — Фил — это же вот этот, верно? — спросила Ксюша, показывая на Филиппа, сидящего неподалёку.       Лена и Яна взглянули на неё.       — Ага. А тебе чего?       — Ничего. Я же тут никого не знаю. Что у вас ним?       Лена недовольно отвернулась.       — Слушай, я не хочу с вами ссориться. Наоборот, могла бы помочь. Что он, нашёл себе другую?       — Ну можно и так сказать.       — Ну и какая она? Уж по-любому с тобой не сравнится.       — Я не понимаю, она серьёзно или прикалывается? — спросила у Лены Яна, слушающая их разговор. Лена пожала плечами, и они обе повернулись обратно к Ксюше. Та обиженно выпятила нижнюю губу.       — Конечно, серьёзно. Нам же с вами долго ещё здесь быть.       — М, — коротко промычала Лена. — И чё ты предлагаешь?       — Да покажи этому Филу, кто ты, вот и всё. Такую пушку как ты он точно не забыл. Не понимаю, почему вы вообще до сих пор не вместе.       Лена потупила взгляд, и Ксюша понимающе вздёрнула бровь.       — Знаешь, даже если ты виновата, он забудет об этом, только посмотри на него… ну, сама знаешь как.       — Знаю, только… что-то не работает.       Ксюша пожала плечами. Ей казалось, что любого парня можно крутить как захочется. Уж тем более таким, как Лена. Ксюша тоже долго не умела держать себя правильно, но, когда научилась, поняла, что тот, кого она выберет, не сможет от неё уйти, и ей это нравилось.       Тут с нижнего этажа поднялась пританцовывающая Женя, которую сначала было и не узнать. С блестящими волосами и в шикарном платье, она привлекала к себе внимание всех, мимо кого проходила, и Ксюша значительно глазами показала на неё Лене.       Они все приветствовали Женю восхищёнными возгласами, и только Алёна удивлённо хлопала глазами.       — Женя, что с тобой? — спросила она.       — Да вообще всё отлично, — ответила Женя, рассматривая людей внизу. — А чё мы просто так сидим? Я танцевать.       Лена шлёпнула уходящую Женю по заднице, Ксюша улыбнулась ей вслед. Она посмотрела на задумавшуюся о чём-то Алёну и фыркнула.       — Ты же с ними подружиться хотела.       — Да.       — Тогда что за недовольное лицо? Могла бы порадоваться за Женю. Смотри, какая она шикарная дама.       — Просто странно это как-то. Она вроде так себя не ведёт.       — Откуда ты знаешь? Вы не знакомы.       — Да это по их поведению ясно.       Ксюша махнула на неё рукой и, поджав губы пронаблюдав за тем, как мальчики наливают себе в пластиковые стаканчики принесённую Платоном водку, решила спуститься вниз. Алёна отправилась вместе с ней, чтобы проследить за Женей.       Ещё с лестницы они заметили, что за барной стойкой сидит Даня, а рядом с ним Ковалёв. Они о чём-то недолго говорили, после чего Ковалёв положил на барную стойку две купюры по пять тысяч. Ксюша присвистнула, а Алёна возмущённо открыла рот.       — Они же сказали, что мы здесь за деньги Дани.       — А они прям во все планы Ковалёва посвящены, да? — снисходительно взглянула на Алёну Ксюша. — Тебе-то какая разница?       — Так ты сама и говорила, что он не будет на нас тратиться!       — Наверное, и я могу ошибаться. Только не надо мне в это тыкать.       — Странно всё это.       — У тебя, кажется, всё странное. Успокойся. Сейчас он принесёт нам выпить, и не будет ничего странного.       — Вообще-то я не буду пить.       — Вообще-то, — передразнила её Ксюша, — можно быть и не такой унылой.       Алёна возмущённо заговорила что-то о том, что отказ от алкоголя — это необъективная причина называть кого-то унылым, и Ксюша пожалела о том, что не может заткнуть уши наушниками. Они немного подождали и поднялись обратно, где Даня разливал всем алкоголь.       Алёна хмыкнула и отвернулась, когда Даня поставил стаканы перед ней и перед Леной, сидящими за одним столиком. Даня и внимания на неё не обратил, зато очевидно расстроился, когда Лена демонстративно встала и ушла, не став пить.       Женя снова захотела танцевать, и Алёна напросилась с ней, аргументируя это тем, что Женя очень круто двигается, и ей хотелось бы научиться так же. Уходя вслед за Женей, она подозрительно посмотрела на Никиту, Платона, Филиппа, Гену и Максима, которые, по её мнению, были в чём-то виноваты.       — Что с ней не так? — спросил Максим, подозревающий, что Алёна могла быть в курсе их плана.       — Немного с придурью, — пожала плечами Ксюша, выпивая содержимое стакана, оставленного Даней для Алёны.       Прошло какое-то время, в течение которого купленные Даней на деньги Ковалёва бутылки были опустошены, следствием чего стала абсолютно пьяная компания подростков, разошедшаяся по клубу. Ксюша видела, как Лена всё же подошла к Дане, когда Филипп начал зажиматься с какой-то девушкой в блестящем платье. Она хмыкнула и присела на освободившееся место рядом с Яной. Рядом тут же образовалась и Алёна, которая до сих пор не брала в рот ни капли и, по всей видимости, оттого и была не очень весёлая.       — Да что же тут происходит? — возмущённо сказала она.       — Что ещё?       — Они ещё недавно ненавидели Даню и мечтали ноги ему переломать на тренировке. А что теперь? — она демонстративно показала на компанию их одногруппников, накинувшихся на Даню с объятиями и хвалебными одами.       — Ну ты сравнила, конечно. Ненавидели они его пока он им две бутылки вискаря не принёс. А теперь они лучшими друзьями станут, — улыбнулась Яна.       — Невероятно. У этого Дани точно нет на уме мыслей подружиться с ними.       — Откуда ты знаешь? Ты сама-то вон хочешь с нами дружить.       — Я — совсем другое дело. Я не мажорка, я не считаю вам нищебродами, лошьём и дебилами кривоногими.       Алёна говорила это с такой интонацией, что можно было подумать, будто на самом деле именно такими она их всех и считала.       — А видели лицо Дани, когда Никита его обнял?       — У меня было бы такое же лицо, если бы он ко мне бухой полез. Он его не обнимал, а душил как будто, — сказала Ксюша.       — И вот, вот, посмотрите, — Алёна бесцеремонно показала пальцем на Даню, подошедшего к незнакомому мужчине в дальнем конце клуба. — Что он с ним может обсуждать? И кто это?       — Наверное, хозяин клуба или типа того, — пожала плечами Яна. — Даня же нас не просто так именно сюда позвал. Типа мы же малолетки.       Алёна обречённо застонала, но больше ничего не говорила. Она отошла от Яны и Ксюши к Жене и пыталась о чём-то говорить с ней. Но Женя смотрела только на Даню, рядом с которым тёрлась Лена. Ей на телефон пришло сообщение. Алёна мельком заглянула в экран и нахмурилась.       — Женя, постой, он не мог тебе этого написать.       Но она отмахнулась от Алёны и уже решительно направилась в сторону Дани.       — Женя, стой!       Она побежала за Женей, но не успела помешать ей оттолкнуть Лену и поцеловать Даню. Алёна прикрыла рот, боясь, что у неё вырвется ругательство, и с ужасом наблюдала за тем, как Даня начал возмущённо и зло кричать на растерянную Женю. Потом подбежали и остальные, и Алёна уже почти ничего не разбирала. Привело всё это к тому, что сцепившиеся Филипп и Даня покатились с лестницы вниз.       Когда приехала скорая и увезла их, до сих пор не успокоившихся и задевающих друг друга, Алёна повернулась к одногруппникам, которые вышли из клуба и, пошатываясь, смотрели на уезжающую машину.       — Где Женя? — спросила она.       — С ней, кажется, Дрочер пошёл, — ответила Яна.       Ксюша поджала губы, явно невысоко оценивая эту информацию. Но она не стала ничего комментировать, только быстро улыбнулась всем фальшивой улыбкой, развернулась и отправилась ловить такси. Уходя, она слышала, как Алёна голосом строгой учительницы ругала мальчиков, убеждая их, что они поступили ужасно и что они должны извиниться перед Женей.