тот самый

закрыл салон. ключ - в пустые карманы, соседствовать с ключами от дома и зажигалкой. — на сегодня всё? — уточняет эллисон и без того очевидный факт. — как видишь, — улыбается заговорщически, — поехали в нью-йорк. — прямо сейчас? — ну когда ещё? тут точно ловить нечего. нахуй убей меня, если можешь здесь развлечься и забыть о своей квартире в кредит до смерти. элли раздумывает пару секунд и проверяет кошелёк, захваченный утром - пятьдесят баксов. вообще она хотела сходить в магазин, но это не обязательно. там из нужного был только тофу, а без него они обязательно выживут. поэтому она соглашается и они чуть ли не бегом двигают к автовокзалу. тимоти на ходу закуривает и гордо бежит с сигаретой в зубах: — следующий автобус через десять минут, успеваем. до вокзала оставалось пять: чисто добраться, купить билет и заскочить в салон. элла явилась бы за полчаса как минимум: не торопясь изучить карту и маршруты, выбрать место. спокойно дойти. тут посидеть, там постоять. поправила волосы и глянула на уже вполне понятные очертания автобусов. — два до нью-йорка, — с разбегу подошёл к кассе тим, — здрасьте, — своевременно. — двенадцать.сорок, пожалуйста. — а-ага, — протягивает смятую двадцатку из кармана. эллисон тем временем подсчитывает сколько должна и тянется за своим кошельком, но парень, не глядя, отмахивается: — давай, типа, возвращать поступками. я тебе билет, ты мне обед в макдаке. я тебе ноготки, ты мне кофе. окей? — ну… окей? надеюсь, не все долги тебе отдают едой. — для тебя исключение, — отвечает, ловко сгребая монетки сдачи и два билета, — шевели ножками, эти точно ждать не будут, — и ускорят шаг в сторону серого междугороднего автобуса. эллисон издалека почувствовала это амбре, что стоит внутри… … и была права как никогда. запах стоял тот ещё - даже через маску было понятно, что уборка здесь только на новый год. максимум. тимоти снял респиратор - днём людей почти нет, и помимо них по другим концам только одиночки, слоняющиеся по вселенной. запахло табаком и никотином. элли ощущает запах, и, не сдержавшись, вдыхает ощутимо глубже. тимоти наклоняется к ней и глядит со знанием дела. знает он эти глубокие вдохи: — неужели никотиновая ломка? — я бросила два месяца назад, — жалостливо оправдалась элла. ну типа оправдалась - предприняла попытку. на самом деле сама она бросать не шибко то и хотела, но стэн запугал её статьями о влиянии никотина и токсинов на лёгкие, и она, скрипя сердце, кое-как отложила сигареты и выбросила электронки. даже завела отдельную запись в пленере: «на этой неделе я сэкономила столько-то баксов на никотиносодержащих» но теперь сидела, и вот где она оказалась. пиздец. тимоти совершенно бесстыдно улыбнулся, показав ряд зубов, и залез в телефон. эллисон прикрыла глаза: минуту назад пришёл водитель и они тронулись. значит уже даже не получится сорваться и покурить. точно придётся терпеть: но нью-йорка порядка двадцати минут. на этой развалюхе - полчаса. плюс-минус. на её собственном телефоне зарядки 89 процентов - нормально. хватит до вечера это уж точно. всё равно надо наловчиться не пользоваться им постоянно. посему отключает блютуз, вайфай и мобильный интернет. в окнах проносятся редкие деревья. остаётся молиться, чтобы на въезде в город не было сильных заторов. пробок действительно не было - на удивление. однако эллисон уже решила, что назад поедет на поезде. пусть дороже, зато гарантированно без пробок и с более свежим запахом. всё же, аромат носков не был в числе её фаворитов. тимоти в ответ пожал плечами: «неженка». девушка двинула ему по этому самому плечу. «порт аторити» радовал своей пунктуальностью, но совершенно не вдохновлял местоположением: кто придумал автовокзал в самом сердце города. манхеттен - самый густонаселённый район, учитывая его площадь, и плотность населения на одну головку от иголки равняется как минимум трём людям и собаке. вышли из автобуса и сразу же в лицо ударила эта атмосфера большого города, так отличная от въевшейся под кожу неторопливой и сонной. казалось бы, полчаса разницы. — пойдём на таймс-сквер, — тимоти берет эл под руку и ведёт за собой. — на кой чёрт нам таймс-сквер? — не знаю. но там всегда что-то происходит, согласна? и они с головой погрузились в суету города и тысяч людей, что сновали тут и там. здесь даже ветра не было - все высокие строения и другие люди служили защитой от порывов. элли убрала телефон во внутренний карман, чтоб не потерять, и схватилась за тимоти двумя руками, чтобы не потерять и его тоже. а он уверенно шёл вперёд, вливаясь в общий поток и отгоняя слишком медлительных. вывески переливались всеми возможными цветами и узорами: неизменная реклама колы, макдоналдса и компании эппл, яркие зазывылки на очередной бродвейский мюзикл, премьеры в спотифае и кинотеатрах. эллисон, уже успевшая забыть обо всём этом очаровании, осознала, как сильно скучала по этому. — боже мой! — мимо пронеслась компания подростков с цветными волосами. те расталкивали всех встречных и отвечали средними пальцами на все обиженые выкрики. тимоти засмеялся и притянул эллу у себе, чтобы ты не осталась стоять в ступоре. после внимание привлекли музыканты - целая небольшая группа. собрали вокруг себя человек пятьдесят, играя мотив какой-то песни, определённо всем известной, но никто не могли припомнить названия, но это не было необходимостью, ведь можно было просто постояло и послушать. или даже пуститься в пляс. «тебя ведь никто и не вспомнит», — напоминает тимоти эллисон и вновь хватает её за руки, двигая взад-вперёд вместе с ритмом. элла в итоге действительно расслабилась и отпустила себя, позволив музыке взять верх. люди рядом тоже стали двигаться, переставав стесняться. потому что, чёрт возьми. тебя же, бля, и правда никто не вспомнит. поэтому, какой смысл упорно себя сдерживать, если можно насладиться моментом здесь и сейчас?! потом зашли в китайский ресторанчик, утомлённые и разгорячённые танцами. — а можно просто рис? — элла трясла одностраничным меню, излучая непонятные названия и блюда. травиться непонятно чем не входило в её планы. — ты что, расистка? — сатирично делает большие глаза тимоти, — они не только рис едят. — мне кажется, ты путаешь культуры. — рис в китайском ресторане, типичная американка… — да пошёл в заднцу, у них есть «старбакс»! это до того глупо, что становится смешно - хихикают заговорщически. тимоти, на правах типичного американца заказывает у официанта одну порцию риса, чайник пуэра и «что-то на десерт на ваше усмотрение». в ответ на вопрос почему одну тарелку, поясняет: «тут порции - ебанёсся!» и разводит руками, изображая размер тарелки. слава богу, что к рису принесли обычные приборы - вилки да ложки. кажется, здесь персонал привыкли к любого типа посетителям и спокойно относились к любому запросу. а им это только на руку. есть из одной тарелки оказалось забавно, изначально они видели напротив, но в итоге тимоти пересел на сторону элли, чтобы было удобнее, и не приходилось двигать тарелку по столу. но это не спасло поверхность - часть риса всё равно оказалась за переделами тарелки. — однажды я тут участвовал в марше за спаржу, — сообщает тимоти, закинув в рот очередную порцию. элла давится и быстро запивает горячим чаем: — чего? — ты когда нибудь ела спаржу? девушка отрицательно мотает головой, подумав секунд семь. — а я только единожды - в ресторане «адской кухни». может, видела в супермаркетах где-то? — разве что пару раз..? — напрягает память эллисон, — в органических лавках, в сетевых - ни разу. — во-о-от! — возводит указательный палец к небу тим, — именно так меня туда и затащили. а суть в том, чтобы спаржу продавали наравне с томатами в каждом магазине. — так она же вроде сезонная… — томаты по идее тоже имеют сезонность. как и клубника, и персики. но почему-то они всегда находятся ну полках. это странно, м? — это какая-то теория заговора, как по мне, — пожимает плечами эллисон, — и в принципе, я не фанатка спаржи, знаешь ли. на сладкое принесли рисовые шарики. тоже на одной тарелке, пять штучек: два белых и три розовых. тимоти долил горячий пуэр по чашкам, отодвинув от них огромную тарелку с рисом: не доели, решив не объедаться сильно. девушка откусила кусочек от шарика и пожевала с нечитаемым лицом: — очень… интересный вкус, — наконец произнесла она, с трудом проглотив клейкую массу и запив чаем. на самом деле она была в ужасе - совершенно не понравилось. очень странно и своеобразно. точно не её блюдо. — а мне нравится, — тимоти отправил в рот целый шарик и прикрыл глаза в блаженстве, — знала, что их варят в мандариновом бульоне, после того как обваляют в рисовой муке? я думал, что они реально из риса, а сначала делают начинку, валяют в муке, а потом варят. психи - столько усилий ради секундного удовольствия. но вкусно, зараза. — ну, с тыквенным пирогом мороки так же много. хотя, мне он тоже не особенно по вкусу. — почему я не сомневался. обожаю пироги! — попробуй готовить их всю осень и поймёшь почему мы их недолюбливаем, — парирует элла. — даже не собираюсь начинать. эл поддерживает: «нахуй надо», и они стукаются кружками. после незамысловатого тоста она оплачивает счёт и они выходят на улицу. вечерело. на улицы мягко ложатся сумерки, растворяясь в тысячах фонарей и автомобильных фар. воздух тяжёлый, осенний, будто шепчет: «скоро ливанёт», но пока что небо сдерживало литры воды, готовые пролиться в любой момент. спасибо ему за это, однако долго копившаяся вода вмиг пролилась на совершенно неготовых людей. эллисон и тимоти в один голос взвизгнули и побежали искать укрытие: холодные капли нагло жгли кожу своим холодом, чёрт возьми. так и мчались сквозь толпу с зонтами: поглядите на них, люди интересуются прогнозом погоды. фи. тимоти чуть впереди, выбирает путь и приглядывается, высматривая знакомые закоулки, а эл семенит за ним, зацепившись за холодные, мокрющие пальцы. широкими шагами они продираются сквозь людей - парень заводит на узкую улочку с выпирающими балконами: там до сих пор нет ветра, а обильный дождь не долетает, оставаясь на верхних этажах. лёгкие слегка раздирает изнутри, как после… как после внезапной пробежки по городу, собственно. тимоти широчайше улыбается и тянется к своему карману внутреннему. у него там у сердца сигареты. конечно же. элла чуть ли не в рот ему заглядывает, и наконец перестаёт сражаться с собой: — угостишь? — а мне за это что? — затягивается, и, будь она проклята, как красиво и киношно он это делает. сигаретное порно, ну. элле предложить нечего. она пожимает плечами и делает глубокий-глубокий вдох. с волос капает на пальто, с длинной чёлки стекает на скулы. по ощущениям - приятно-свободно. и как-то даже на задумается она, как сейчас выглядит. об этом думает тимоти прямо сейчас, перекатывая сигарету языком. закусывает. она похожа на лучшую версию себя, которая перестала бояться и стала куда более притягательной и всякое такое. улыбается о чём-то на правую сторону лица, закусывает губы. в итоге, подумав, тащит сигарету у него прямиком изо рта и с наслаждением касается губами фильтра. затягивается. закатывает глаза, затем прикрывает веки. хочется сфотографировать - такое счастье неподдельно. какой-то флуоресцентно-зелёный фонарь подсвечивает сверху, добавляя антуражу этим кирпичным стенам и двум мокрым, аки мыши, молодым людям. как-то так получается, что тимоти, вдохновившись моментом, засовывает свой язык элле в глотку. та не то чтобы против - аккуратно держит сигарету между указательным и средним пальцами левой руки, а правая вполне уверенно устроилась под его курткой прямиком на рёбрах. пальцы - ледяные. в контраст с тимовой горяченной кожей. на голубой рубашке вновь распускаются тёмные пятна: на этот раз от дождевых капель, что лились отовсюду - с волос, сбоку, задуваемые ветрами. когда он отстраняется, эллисон затягивается куда сильнее. у него самокрутки, куда крепче обычных; голову слегка кружит, и она улыбается покрасневшими губами, вновь целуясь с сигаретой. дождь, кажется, стихает - прошло порядка шести минут, за которые эллисон успела докурить и отогреть обе руки у тимоти под курткой. а он и не то чтобы против - улыбался себе пьяно, нисколько не смущаясь капель, затекающих под воротник. — пойдём назад. там сейчас так красиво, — тянет уже эл за руку. у них это какое-то общее: руками касаться. хотя, чего может быть общего у людей, знакомых буквально два дня? хотя эти мысли они шлют нахер: в них смысла не больше, чем в маленьком карманчике на джинсах. парень подчиняется, позволяя затащить себя назад, но теперь всё ощущается иначе, и он позволяет себе романтично встать у эл за спиной, пока она пялится в огромный экран над улицей. девушка хитро щурится, обернувшись. теперь настала очередь тимоти пожимать плечами. мол, а я что, я ничего, вообще-то. они ходят до… прости господи. десяти вечера, и выглядят пьяно. город ещё несколько раз окутывала морозная морось, но она была уже не страшна. волосы у тимоти закудрявились, а эллисон перекинула собственные волны на одно плечо. о том, чтобы убрать их, не было и речи - резинку она потеряла ещё в автобусе, а заметила уже когда они давно вышли. к тому же, влажные волосы были послушны и не доставляли проблем. тимоти довёл эллисон до вокзала. постоял в очереди в кассу и проводил до выхода на платформу: — точно не хочешь остаться? я живу тут… — смотрит тоскливо. не хотел отпускать мечту маниакальную. знал - как только она уедет, в городе станет холодно и одиноко. — у меня… у меня кошка дома, я бы с радостью, но… — разводит руками и виновато улыбается. «у тебя парень дома», — пришибает мысль. вспомнила, бля. парень кивает. понимает: ответственность. тянется было к девушке, в надежде украсть очередной поцелуй на прощанье, но она будто не заметила его движения - обернулась на платформу: — надо идти. ну, свидимся? — так точно. тимоти думает, единственное, что их связывает - это его шаткая работа в её городке-инкубаторе. у него нет её номера и даже фамилии он не знает. как и она его - всё честно. а эллисон запрыгивает в поезд, не помахав на прощание. даже не обернулась. он фантомно ощущает холод на рёбрах и позвоночнике. ну, приехали. спускается в метро, чтобы почувствовать одиночество в набитом до отказа вагоне.