Эхо одуванчиков

Послышался щелчок входного замка. - Я вернулся! Закрыв дверь, Кэйа кинул оружие на тумбу, одновременно снимая ботинки и куртку. - Дилюк, ты дома? – крикнул он, продвигаясь по коридору в холл. В ответ – тишина, брата дома не оказалось. Зато были другие жильцы. - Господин. С возвращением, – несколько женщин в костюмах горничных приветственно поклонились. Одна из них протянула ему тапочки. - Ваша обувь. - Спасибо, - быстро обуваясь, Кэйа натянуто улыбнулся и прошествовал в свою комнату. Спиной он чувствовал на себе взгляды. Женщины знали о сложных отношениях между братьями и были весьма удивлены пребыванием Кэйи в доме Рагнвиндров, хоть и не показывали этого. Но парень понимал, что они следят за каждым его движением, особенно Аделинда. Эта женщина не первый год присматривала за домом в отсутствие хозяина, поэтому пользовалась уважением со стороны Дилюка и имела некий авторитет у прислуги. Кэйа хоть и привык к такому поведению, но старался проживать здесь по правилам, чтобы Аделинда не доставляла ему неприятностей. Умывшись и переодевшись в домашние штаны, молодой человек прошествовал на кухню, по пути успев собрать волосы в небрежный пучок. Кэйа открыл холодильник - тот был затарен чуть ли не на неделю и располагал к приготовлению кулинарного изыска. Дело оставалось лишь за фантазией. - Господин, могу ли я вам помочь? – спросила вошедшая следом девушка, смущённо уцепившись взглядом за голый торс парня. – Если у вас есть какие-то пожелания в пище, я всё исполню. Кэйа поджал губы в пренебрежительном жесте, что не укрылось от её зорких тёмно-карих глаз. - Что-то не так? – с достоинством подняв голову, спросила девушка. Захотелось стукнуть её. - Нет, - сухо сказал он. – Сегодня я готовлю сам. Для себя и брата. Слышал, Дилюк давно просит тонкоцу рамэн, так почему бы не порадовать его? Ну, и куриный тофу на второе. Вполне сытно, как думаешь? Хорошо, что благодаря помощи новенького, работы на завтра практически не было: можно не спешить с готовкой. Конечно, Кэйа чувствовал себя неловко за то, что сбежал из участка, переложив ответственность на Итэра, но желание увидеть брата до полуночи толкнуло его на крайние меры. Кэйа не пылал большой любовью к процессу приготовления пищи, да и его познания в области кулинарии тоже оставляли желать лучшего. Но для заботливого братца – вполне достойно кашеварил. Как бы то ни было, у Дилюка, в его двадцать семь, не было ни жены, ни девушки, а потому Кэйе доставляло особое удовольствие забота о нём. Включив кухонный телевизор, Кэйа несколько минут перелистывал телеканалы в поисках чего-нибудь увлекательного, но не найдя ничего дельного, переключил на какую-то комедийную бурду. Отличный фон создаёт, и это главное. Горничная тем временем больше не пыталась как-то донимать Кэйю, осознав, что на его замечание ей ответить нечего – типичное «да-да, я вас поняла» вызовет лишь упрёк в её сторону из-за упрямого характера парня, а другой ответ будет звучать, как извинение. Когда Кэйа, наконец, поместил куриный тофу в духовку, за окном уже стемнело. Решив, что может ненадолго отойти от плиты, он направился в винный погреб. Так-с… Что тут у нас? Открыв стенки дубового шкафчика, Кэйа провёл пальчиком по стеклянным бутылкам, выбирая изысканный букет на грядущий вечер. Вино из одуванчиков подойдёт. К сожалению, обшарив весь бар, парень не отыскал то, что хотел, и заметно поник. Именно это вино, с приятным, чуть пряным, послевкусием, чаще всего присутствовало на семейных торжествах в то время, когда отношения между братьями ещё не были испорчены. Разочаровано вздохнув, парень решил остановить свой выбор на другом напитке - с нотками шоколадных трюфелей. Вернувшись на кухню, Кэйа вдруг понял, что хотел бы видеть за ужином и фруктовую вазу – витамины осенью просто необходимы. Он нарезал клубнику, когда из коридора раздался громкий возглас Аделинды (та отчитывала прислугу). Эта ненормальная его так напугала, что нож соскочил с ягоды прямо на палец. - Ах!.. Чёрт! Проступила багровая капля. Повезло, что порез оказался неглубокий. Утирая салфеткой бегущую тонкой струйкой кровь, парень вытащил из кухонного ящика домашнюю аптечку и, доставая лейкопластырь, услышал звук щелчка, свидетельствующий о том, что кто-то открыл входную дверь. Выбежав в коридор, Кэйа увидел снимавшего пальто брата. Стайка горничных – молодые девушки, вздыхающие по красивому и очень богатому господину – устремилась к нему. - Привет! – радостно поприветствовал он Дилюка. Молодой человек устало поднял голову и кивнул брату в знак приветствия. Затем посмотрел на его палец, видимо, заметив «ранение». - Это что? – едва шевеля губами, тихо произнёс Дилюк. - Порезался, - небрежно бросил Кэйа и, немного помолчав, добавил: - Когда готовил нам ужин. Брат молча прошёл к деревянной лестнице, ведущий на второй этаж. Вид у него при этом был измученный. И это Кэйе не понравилось. Он пошёл за ним. - Что случилось? – спросил Кэйа, стоя в дверном проёме его спальни. Брат бросил на него недовольный взгляд, словно спрашивая: «Тебе-то что до этого?» и продолжил стягивать белоснежную рубашку. Дилюк обладал непростым характером и излишней благосклонностью к людям не страдал: был добр к каждому человеку ровно настолько, насколько этого требовалось - не больше, не меньше. И, несмотря на хорошее воспитание, в адрес Кэйи иногда позволял себе грубость. Хотя в таких ситуациях тот сам его доводил: характер-то у него тоже не сахар. В отличие от Кэйи, брат родился одарённым. Он с детства показывал свои умения в винодельном искусстве – семейном бизнесе Рагнвиндров, а вино, стоявшее в гостиной родительского дома, было тому подтверждением. «Хорошая работа, мой сын» - говорил их отец - Крепус - на семейных торжествах. Кэйа смотрел на мерцающие бутылки с тёмно-красной жидкостью сквозь стеклянные дверцы бара и завидовал, осознавая, что он никогда не сможет так же. Присутствие рядом с Дилюком было для него сродни топи, в которой он и без того увяз по горло. После трагической смерти Рагнвиндра-старшего забота о винокурне тяжким грузом легла на плечи Дилюка. Люди говорили, что работа его очень ответственная и приносит парню удовольствие, но лично Кэйе это казалось лишь громкими словами. - Послушай, Дилюк. Знаю, что это странно – говорить такое сейчас. Но ты всегда можешь положиться на меня. Если будут проблемы на винокурне или в… Помимо семейного дела у Дилюка был ещё один бизнес - ночной клуб, который тот приобрёл совсем недавно. И он уже получил какой-то «очень важный и грандиозный проект». Только вот, судя по всему, что-то у них там не клеилось, потому как брат уже третий день возвращался домой в скверном расположении духа. - Мы ведь братья, как-никак… Я хочу сказать, что понимаю твои чувства. Я тебя никогда не оставлю, - чуть не сорвалось с языка. Больше не оставлю... - Ничего ты не понимаешь! – широкая ладонь с длинными, чуть узловатыми пальцами, сомкнулась на запястье Кэйи. - Если мы каким-то чудом похожи внешне, это не должно быть для тебя иллюзией, что мы родня. Ты чужой для меня человек. Прими наконец эту мысль. Кэйа старался выглядеть как можно бодрее, но и сам прекрасно понимал, что его снова с головой накрывает это чувство, насквозь прошивающее позвоночный столб и возвращающееся ноющими уколами в сердце. Как больно… Кэйа не мог подумать, что язык брата повернётся произнести что-то настолько смелое. Впрочем, это для него не была новость. В конце концов они перестали общаться как раз в тот момент, когда погиб отец, а у Кэйи начался период становления личности и поиска своего призвания. Парень аккуратно положил ладонь на пальцы Дилюка, крепко, почти до боли, сжимающие его запястье, и убрал руку. Дилюк нахмурился, в глазах заметались искристые разряды молний от раздражения. - Ладно. Я... - начал было Кэйа, но запнулся. Он хотел поужинать вместе с братом, однако понял, что не сможет сейчас продолжать беседу, не превратив её в ссору, - Еда на кухне, - он повернулся к остолбеневшему Дилюку спиной и направился прямиком к своей комнате, чтобы поскорее запереться и не выходить из неё, пока не настанет рассвет. За стеной, в соседней комнате, что-то с треском разлетелось - так Дилюк выворачивал свою ярость наизнанку. Как и любой другой человек, он позволял себе крушить всё, что его окружало, чтобы выплеснуть эмоции, скопившиеся в тугой ком. Сказать ему: «Прекрати?» А есть ли в этом смысл? Руку, которую Кэйа протянет брату, чтобы заполнить его пустоту, тот никогда не примет. Горло сдавил удушливый спазм, и Кэйа откинул голову на подушку, бессмысленно глядя в зеркальный потолок, лишь чувствуя, как горькая волна сжимает гортань, и слёзы горячими ручейками бегут по щекам вместе с безмолвными всхлипами. Я больше так не могу. Что я должен сделать, чтобы стать ему снова нужным?

***

На следующее утро на совещании Кэйа откровенно клевал носом. Всю ночь он не сомкнул глаз, а утром, стоя под ледяным душем, решил отправиться на службу с тайным намерением истязать себя до последнего. Видимо, закон такой у взрослых: чем паршивее на душе, тем сильнее хочется сделать себе больно. Хорошо, что сегодня вернулся его напарник, и Кэйа сел за ним – так инспектор не мог видеть его, а следовательно, и его сонливости. Забавным оказалось ещё то, что Итэр никак не показывал обиды, хотя Кэйа был уверен, что тот не станет пренебрегать возможностью поязвить ему. Но, судя по его «изломленной» позе, парень так же, как и Кэйа, усердно боролся со сном. Зато Чайлд бодрствовал. Он то и дело бросал на них с Итэром взгляды – на блондина презрительный, на него, как ни странно, - насмешливый. К концу совещания Кэйа окончательно выспался и теперь был готов к труду и обороне. Во время перерыва парень выловил Итэра на выходе из участка, когда тот собирался перекусить в ближайшей забегаловке. - Ты, должно быть, злишься? – Кэйа подошёл к блондину в сопровождении двух офицеров, которые тут же ретировались, оставив их один на один. - Да нет, с чего вдруг? Разве что самую малость, - саркастично сказал Итэр. - Я могу всё объяснить. - Ты уж постарайся, - парень нахмурился и закивал как бы в ответ на собственные слова. - Удивительно, что тебя грызут муки совести. Потому как можно подумать, что такое поведение для тебя в порядке вещей. В глазах Кэйи мелькнула растерянность. Итэр разочарованно отвернулся от него, скрестив на груди руки и положив локти на перекладину перил. На улице дождь сменился снегом. Крупные снежинки одна за другой кружились в лёгком вальсе и падали на землю, превращаясь в большие светлые комья, излучающие какое-то особенное, магическое сияние. С этого дня синоптики обещали похолодание. - Итэр, - позвал Кэйа. Итэр нехотя на него посмотрел. Если бы не мрачная серьёзность на лице Кэйи, ему могло показаться, что этот разговор вовсе не нужен парню. Кэйа несколько секунд глядел на Итэра, прежде чем снова заговорить. - Знаю – ты злишься из-за моего поступка. Но я вовсе не горжусь тем, что переложил на тебя свою работу и сбежал. Мне искренне жаль. Кхм, - он прочистил горло. – ...Если ты позволишь, я бы хотел загладить свою вину. Как насчёт вместе пообедать? Недалеко от полицейского участка располагалась местная забегаловка – небольшое кафе быстрого питания. Итэр внимательно изучил электронное табло с меню и выбрал соевое молоко и небольшую порцию острой лапши-вок с курицей. Кэйа же не был голоден, поэтому обошёлся лишь чашкой горячего американо, чтобы проще было бороться с сонливостью. Стоя на кассе, Кэйа любезно предложил угостить Итэра и, прежде чем парень успел протестующе открыть рот, оплатил его заказ. Хотя, как признался он сам, так делал только на свиданиях с девушками. - Как думаешь, из нас бы вышла отличная пара? - пошутил Кэйа, усаживаясь за свободный столик в кафетерии. Оба парня рассмеялись. Глядя на этот дурацкий жест примирения, Итэр осознал, что больше не злится, и присел рядом.

***

- Знаешь... Чувствовать себя чужим в собственной семье и доверять только себе, когда тебя связывает не только родная кровь, но и взаимная ненависть - тяжко, – задумчиво сказал Итэр, выслушав рассказ Кэйи. Мне это знакомо как никому другому. Кэйа грустно посмотрел на него и покачал головой. - Мы - сводные братья. Ещё мальчишкой я был усыновлён, и до совершеннолетия воспитывался приёмными родителями. Но мне повезло: они стали для меня настоящей семьёй, подарили любовь и дом над головой. И всё было хорошо, пока я сам не испортил это. - Мне сложно представить ситуацию, которая так отворотит от кого-либо близкого человека. - Поверь, бывают поступки, которым нет прощения. Я бы рассказал, но честно, не горю желанием от слова совсем. - Вот оно как... - Итэр сделал глоток молока. - Тогда не буду настаивать. Но, получается, вы часто ссоритесь? - Постоянно. Но всегда по пустякам и всегда быстро миримся. Просто и у него, и у меня сложные характеры, поэтому заварушки между нами – в порядке вещей. Никто не удивляется в доме. Однако вчера… Первый раз всё так серьезно. Он сказал то, что говорить совсем не следовало. Я знаю, на мне есть вина, но он тоже неправ! - Наверное, серьезная причина, раз вы так сильно поссорились, - предположил Итэр. – Я могу чем-то помочь? - Если только ты обладатель маховика времени, - засмеялся Кэйа, взъерошив волосы, но улыбка быстро слетела с его лица, и он вновь помрачнел. - Тебе не стоит заморачиваться об этом. Есть вещи, которые не изменить. Мне стоит смириться. - Хм. Странно. - Что странно? - Ты создаёшь впечатление парня, который не сдаётся без боя. Но, видимо, я ошибся, - Итэр нахмурился и откинулся на спинку стула. - Может, брат не подпускает тебя потому, что видит в тебе слабость? - Да как ты сме… - начал было Кэйа, но, увидев как кончики губ Итэра дрогнули в улыбке, тоже улыбнулся. - Ладно, засранец. Ты прав. Мы не связаны кровными узами, но неизменным остаётся одно: он всё равно моя семья. Нужно попробовать снова. - Вот и правильно, - поднимаясь из-за стола, кивнул Итэр. - Что ж, спасибо за еду и откровенный разговор, но пора возвращаться в участок. Мимо них прошёл Чайлд, и Кэйа заметил, как странно его товарищ наблюдал за удаляющимся высоким силуэтом. Как-то… злорадно? - Постой, ты познакомился с Чайлдом? – удивлённо спросил Кэйа. - Что? – парень перевёл на него глаза. - Ах, да. Вчера перед уходом мы немного поболтали - он был такой дружелюбный. - Поменьше общайся с этим типом и не обращай на его выходки внимания. - С чего ты взял, что я вообще собирался? - С того, что у тебя выражение лица как у маньяка из сводок о розыске. А ещё пытаешься отрицать моё утверждение. - Тебе показалось. - Показалось, так показалось, - в примирительном жесте поднял руки Кэйа, и встал с кресла. - Идём? - Да. - К слову, Итэр, какое дело тебе поручили вести? Снимать котиков с деревьев? Переводить старушек через дорогу? Или, о боже, разнимать пьяниц на улице? - Очень смешно, - парень шутливо пихнул Кэйю в бок, на сколько у него получилось. - Я спрашивал у инспектора, но он сказал, что ещё думает над этим. Однако обещал, что сегодня всё решится и я смогу полноценно приступить к работе. Скорее бы, а то устал сидеть без дела. Хотя я уже знаю, чем хотел бы заняться.