Наша тайна — любовь

Дамиано - Да уж, давно мы с тобой не пили вместе. – хихикнула уже хмельная Элиза, кривясь от кислого лайма. – А ты изменился, Дамиано. – протянула девушка, внимательно смотря на меня. – Ты сейчас похож на примерного семьянина, Давид. – засмеялась девушка. – Нет, ну серьезно. Я тебе никогда таким не видела. Ты приходишь вечером домой, а не в клуб, покупаешь продукты по списку… - я вопросительно поднял бровь. – Мне Летиция проговорилась. – сказала девушка, откусывая кусочек ананаса. – Ты даже в храм ходил, чтоб освятить кулон. – она ударила себя по лбу, уставившись на меня. – Таблетки раскладываешь, зная, какие утром, а какие вечером. Кто ты, и куда ты дел моего друга – раздолбая, который гулял до утра, каждый раз с новой бабой? – девушка взяла бутылку, подав мне. – Она изменила меня. – налив текилы, вполне серьезно сказал я. – Она изменила всю мою грёбаную жизнь. – не дожидаясь подруги, я выпил до дна, закусывая апельсином. – Мне теперь нахрен не нужны гулянки до утра и новые шлюхи, одинаковые до приторности. Все чего я хочу, чтоб она была рядом. Просто рядом, и всё. Она делает меня лучше. Рядом с ней я хочу быть лучше. – налив еще рюмку, я посмотрел на девушку, и опять выпил до дна, громко поставив прозрачную емкость на стол. – Меня с первой нашей встречи тянуло к ней, как каким-то магнитом, понимаешь? Я честно сопротивлялся, ведь сразу знал, что она замужем, и Том не раз вправлял мне мозги. Но она засела вот здесь… - я показал на грудь в области сердца. - … и всё. Не вырвать, не выжечь ничем. А когда расстались… Ты прикинь, я даже другую трахнуть не смог. Тупо не смог, понимаешь? Не то, и всё… - усмехнувшись, я обхватил руками голову. – Если она не поправится, я сам сойду с ума, потому что мне без неё жизни нет. – закрывая лицо руками, я чувствовал, как алкоголь медленно одолевает меня, а тело расслабляется. – Она поправится, Дамиано. Ты же видишь, что проблески все чаще, еще немного, и она вернется к тебе. – Элиза потянулась к моей руке, взяв в свою, слегка сжимая пальцы. – Да, вернется… Она обещала. А Конти никогда не бросает слов на ветер. Как же меня бесит эта фамилия, сука. – Элиза опять разлила текилу, подавая мне. – Ну в твоей власти изменить её на Давид. – подмигнула подруга, залпом выпивая алкоголь. – Думаешь я не размышлял об этом? – вздохнул я, проведя рукой по волосам. – Даже тогда, когда она была еще замужем. Особенно, когда сошлись снова… Только мою матушку удар хватит. – отставив полную рюмку, и попытавшись подняться, дотянулся до колы, наливая в стакан. – Я не понимаю её, Дамиано. И папа твой её не поддерживает… - Но тем не менее, она ненавидит Карину, и открыто об этом мне сказала. А когда узнала о таблетках… ууу… что я тут наслушался. Карина шизофреничка, детей мне больных нарожает, изменять будет, ведь со мной мужу изменила, значит и дальше будет, и вообще она меня не любит, а только использует. – выпалил я, вспоминая наш недавний разговор с мамой. – Ну… это ж мама, она переживает за тебя, и боится, что ты опять будешь несчастлив. – пожала плечами Элиза, а я наклонился вперед. – Но я счастлив, Эль. Я счастлив, даже сейчас, когда она не в себе. Я счастлив, что могу вот так прийти домой, обнять её, просто обнять, поцеловать, почувствовать её тепло, её руки. Я только от этого счастлив. Почему моя родная мать не понимает этого? – чуть тише начал говорить я, чувствуя, что меня конкретно развозит. – Она изменит свое мнение, когда узнает Карину получше. Я уверена, она увидит, какая вы чудесная пара, как ты трепетно относишься к Карине, и как она смотрит на тебя, она все поймет, дорогой. – Элиза так же наклонилась, погладив мою руку. – Дай Бог, Элиза… Дай Бог. Иначе, она будет видеть меня еще реже, чем до этого. Потому что я не откажусь от Каринки, чтобы не случилось дальше. Мы будем вместе. – резко подняв рюмку, выпив её содержимое, я все же поднялся, упираясь об столешницу. – Короче, я пошуршал спать. Можешь остаться, если хочешь? – посмотрев на девушку, я выбросил пустую бутылку в мусор. – Нет, я вызову такси, спасибо. Иди отдыхай, я уберу. – подруга обняла меня, погладив по спине. – Спасибо, Элиза. Я так тебя люблю. – чмокнув брюнетку в щеку, я сильнее обнял её. – И я тебя люблю, мой дорогой. Спокойной ночи. – Спокойных… ой. – чуть не врезавшись в дверь, я тихо открыл её, выходя их кухни. Следующих несколько дней меня почти не было дома, все-таки нужно было отработать несколько концертов, чтоб продюсер не сильно возмущался. Летиция звонила каждый день, рассказывая, как прошел день у Карины, но сама девушка со мной не говорила. Мне было даже немного обидно, что она не хотела услышать меня, или пожелать спокойной ночи, но Карина просто не брала трубку, даже когда ей мама приносила свой телефон. Не знаю, с чем это было связано, или какие обиды она себе придумала, но я решил не заострять на этом внимание. Вернувшись поздно вечером с концерта в клубе, я тихо зашел в спальню, не желая разбудить блондинку. Бросив сумку с вещами возле двери, и направившись в гардеробную, я услышал в темноте какое-то шуршание, и включив свет, замер. Карина сидела на полу, возле нее были разложены детские вещи, а нижний ящик, в который я их спрятал, открыт. Девушка прижимала к себе колени, обнимая их, и когда я включил свет даже не отреагировала. – Малыш? – боясь наткнуться на пустой взгляд, я медленно подошел к ней, опускаясь на колени. – Почему ты не выбросил? – тихо проговорила она, шмыгнув носом. – Я не знаю, я забыл об этих вещах. Как ты нашла их? – присев напротив, я взял её руки в свои, но девушка, вырвав их, подняла на меня свои синие глаза, полны слёз. – Хотела переодеться с пижамы, и нашла… Они такие маленькие… - блондинка взяла распашонку в горошек, и притянула к себе, зарывшись носом, глубоко вдохнула. – И так пахнут странно… не порошком… Как будто их одевали на малыша… - Карин, ну что ты говоришь? Никто их не одевал, это новые вещи. – я сел рядом, обнимая девушку за плечи. – Ну да… никто не одевал… мы не успели… - вздохнула она, беря в руки пинетки. – Я бы, наверное, уже родила нашего малыша… Интересно, кто это был, как ты думаешь? – она посмотрела на меня, с такой невыносимой грустью в глазах, от чего мне стало не по себе. – Милая, зачем ты рвешь себе душу? – погладив девушку по волосам, я поцеловал её в лоб. – Я все время о нем думаю… Мне так не хватает нашего малыша, Дамиано… - слёзы ручейками потекли из глаз, и я крепче обнял её, заключая в свои объятия. – Ты теперь отдашь меня Альберто? – Что? – её вопрос застал меня врасплох, ведь Летиция говорила, что эти просветления у девушки происходят все чаще, и я надеялся, что длятся они дольше, но видимо ошибался, и от этого мороз прошелся по телу. – Раз нет малыша, ты вернешь меня Альберто? – она была серьезна, и сосредоточена. – Карина, что ты такое говоришь? Ты не вещь, чтоб тебя отдавать или возвращать. Что за бред? Почему я должен тебя… отдать, Господи, слово то какое придумала… - чуть отстранившись, я посмотрел на девушку. Сев ровнее, Карина аккуратно сложила детские вещи в ящик, опять обняв себя руками. – Ты правильно сказал… Я как вещь. И уже давно себя такой чувствую. – девушка смотрела перед собой, сглатывая слёзы. Иногда эти её откровения приводят меня в ужас, потому что я начинаю понимать, что творится или творилось у неё внутри, о чем она думала, что её тревожило. Она никогда не говорила об этом, достаточно хорошо скрывая свои чувства, но сейчас, находясь в таком состоянии психического дисбаланса, выплескивала всё, что накопилось. И я был рад этому, не смотря на ужасные вещи, которые приходилось слушать. – Ты ведь тоже меня бросил, как вещь… - повернув голову, наши глаза встретились, и мне захотелось провалиться сквозь землю. – Я сожалею об этом. Очень. – Не стоит. Это было хорошим уроком. Правда после этого моя жизнь превратилась в сущий ад, но это бы длилось не долго… - повернувшись к ней всем корпусом, я вопросительно поднял бровь, желая услышать продолжение. – Я потеряла интерес к жизни, и стала забивать на всё, тем самым провоцируя Альберто. Он стал чаще избивать, и… я уже даже не сопротивлялась, не было сил… Когда он изнасиловал меня последний раз, я отмывалась в ванной, и нашла свои таблетки, которые пила в Америке. От головной боли, кажется… - вытерев мокрую дорожку со щеки, девушка мельком посмотрела на меня, опять опуская взгляд. – И я решила, что… не хочу больше так жить. – от её слов у меня замерло сердце, и онемели пальцы рук. – Мы должны были пойти на ту вечеринку… Я подумала, что потерплю еще один день и схожу туда. Мне очень хотелось увидеть тебя еще хотя бы раз. Последний раз, посмотреть в твои глаза, запомнить их… - прикрыв рот рукой, я зажмурил глаза, пытаясь унять дрожь в теле. Карина смотрела на меня, а из глаз просто капали слёзы, не переставая. – Я знала, что, когда мы вернемся домой, я дождусь, пока Альберто уснет, зайду в ванную, и выпью все, что было в баночке. И еще в двух, которые приготовила заранее. – вздохнув, она опять отвернулась, убрав свою руку из моей. – Ты серьезно… собиралась… - заикаясь, спросил я, не желая услышать ответ. – Да. А что мне оставалось? – удивилась девушка. – Отец отдал меня Альберто, как игрушку, и я знала, что он ничего не сделает, чтоб спасти меня. Ты тоже, поиграл и бросил… Я чувствовала себя использованной, не нужной, когда вышла от тебя тем утром. Мое сердце было разбито вдребезги… - её голос дрогнул, но слёз больше не было, а я чувствовал себя на столько дерьмово, как никогда в жизни. - Что мне оставалось? Существовать в этом мире, принося себя в жертву Альберто? У меня не было больше сил, ни физических, ни моральных. – А ты подумала, что было бы со мной? – внезапно спросил я, на что Карина нахмурилась. – Ты обо мне подумала? Если бы на утро в новостях сказали о твоем самоубийстве… - я привстал, схватил её за плечи, смотря прямо в глаза. – Что бы я почувствовал? Как бы жил дальше, зная, что не смог уберечь тебя, что из-за меня, ты… - я замолчал, слегка встряхнув девушку, от чего она сморщилась, но не ответила ни слова. – Ты любишь меня? – задав вопрос, я навис над девушкой, не давая ей пошевелиться. – Да. – Как давно? – я хотел знать почему она не сказала мне о своих чувствах, почему не дала понять, что любит. Если бы она хоть словом обмолвилась, я бы никогда не сказал того, что сказал тем утром у себя в квартире. Все могло бы быть по-другому, Господи… - Скажи мне, как давно? – повторил я. – Очень быстро… Я влюбилась в тебя очень быстро. После первой ночи, я перестала обманывать саму себя, и поняла, что люблю тебя… - прошептала она, обмякая в моих руках. – Нет-нет, не ускользай от меня… - подтянув девушку повыше, я поднялся, и подхватил её на руки, занес в спальню. Уложив Карину на постель, я навис над ней, расположив руки по обе стороны от её головы. – Я люблю тебя, больше всего на свете. Прости меня, за всё. Прости… - чуть спустившись, я лег рядом с девушкой, кладя голову ей на живот, обнимая. Через мгновение, я почувствовал её пальцы у себя в волосах. – Я люблю тебя, и давно за все простила, милый… - прошептала она, погладив меня по спине, а я сильнее прижался к девушке, желая поскорее выбросить из своей и её головы, весь тот ужас, с каким пришлось столкнуться моей малышке. Единственное, чего я прошу у Бога, чтоб придя в себя, она больше не помнила то, что принесло ей столько боли. Никогда. Иногда я понимаю, на сколько сложно устроен человеческий организм. Насколько сложно и слажено он работает. Особенно психика. Карина мирно спала в нашей постели, и смотря на неё, подперев голову рукой, я вспоминал наши разговоры, когда ей было совсем плохо, и пытаюсь понять хотя бы частицу того, что творилось у неё в голове в эти моменты. Сколько всего она передумала, сколько опять пережила, прочувствовала каждую слезу. И от этого становится страшно. Она же всего лишь человек. Маленький, хрупкий человечек, в котором заложено столько силы, любви и нежности, которую она готова была дарить даже этому ублюдку, Альберто. Она простила его. За все его злодеяния, за каждый удар, нанесенный ей, за каждое оскорбление и унижение, как женщины. Она простила. Она простила меня, за то, как я поступал с ней, простила, за то, что бросил, дважды отвернулся от неё, оставляя одну. Она простила отца… Отца, который травил её, ради денег и власти, готов был упечь в психушку, только бы добраться до Холдинга. И когда я рассказал ей о планах Мартино, она категорически отказалась писать на него заявление. Эта новость потрясла её, да. Девушка долго молчала, пытаясь осмыслить информацию, хотя бы обдумать её, но потом отказалась заявлять на него. Я не смог сказать ей всей правды, не смог открыть тайну, которую так долго хранили её родители. И Даниэла не смогла. Карина только-только пошла на поправку, начала самостоятельно передвигаться, понимать, что происходит вокруг. И вывалить на неё еще и это, было сродни убийству. Я не представляю, как бы она пережила новость о том, что человек, которого она всю жизнь считала своим отцом, любила, как отца, им не является. Да и врач порекомендовал не рисковать, ведь такое сильное потрясение могло опять вызвать дисбаланс в психике, а чем бы это закончилось на этот раз, не известно никому. Но вчера, когда Гаттаи принес заявление, пытаясь убедить девушку все же выдвинуть обвинения против Мартино, она не подписала бумагу, и попросила больше не вынуждать её пытаться посадить собственного отца, из-за чего мы и поссорились, первый раз за 2 месяца. Я просто не понимаю, как? Как в этой маленькой девочке помещается столько света? Какого же размера её душа, и сердце? Какого это, пережить столько, и суметь простить? Не забыть, нет. Я уверен, что она помнит все, но найти в себе силы отпустить, и не держать зла, не мстить… Это может далеко не каждый взрослый человек, это не под силу иногда даже самым великодушным людям. Но она смогла. Моя девочка, мой Ангел. Погладив мягкие волосы, я наклонился, чтоб поцеловать её, но наткнулся на любопытный взгляд синих глаз, и улыбнулся. – И давно ты смотришь на меня? – промурлыкала она, потягиваясь. – Давно. А ты все никак не проснешься… - коснувшись нежных губ, я чуть отстранился, смотря на неё. – Ты не злишься на меня из-за вчерашнего? – тихо спросила блондинка, дотрагиваясь ладошкой к моей щетинистой щеке. – Я слишком долго был без тебя, чтоб злиться, малыш. Кроме того, это твое решение. – более серьезно ответил я, на что девушка улыбнулась, прильнув к моим губам. Летиция, как всегда, проснулась раньше всех, готовя завтрак, и когда я зашел на кухню, моментально вручила мне тарелку, с еще горячими блинчиками. – Вы меня разбаловали, Летиция. Теперь вашей дочери придется сложновато угодить мне с завтраками. – улыбнулся я, целуя в щеку Карину, которая зашла вместе со мной. – Будешь ворчать, оставлю маму жить с нами. – съязвила девушка, садясь за стол. – Узнаю свою Карину. – засмеялся я, накладывая на тарелку лакомство. – Не пугай так парня, дочка. – улыбнувшись, женщина села вместе с нами, наливая в чашки кофе. – Карина, я хотела бы чтоб ты узнала это от меня, дорогая… - начала Летиция, а я замер, чуть не подавившись блинчиком. Неужели она решила добить свою дочь? – Я подала на развод. – блять, я чуть не умер, пока ждал эти несколько секунд. – Мам… - отозвалась Карина, откладывая вилку. – Нет, милая, это решенный вопрос. Я не хочу, чтоб меня с этим человеком связывало что либо, не хочу носить даже его фамилию, и тем более, официально считаться его женой. Я не могу… - Летиция всхлипнула, опустив голову, закрыв руками лицо. – Мамочка… Перестань. – Карина поднялась, и подойдя к матери, обняла её, бросив на меня грустный взгляд. – Я не могу простить ему, ни то, что он не помог тебе тогда, с Альберто, ни тем более того, что он пытался отравить тебя. Я не могу даже смотреть на этого подонка… Он чуть не свел с ума мою дочь, и я больше не хочу иметь с ним ничего общего. Пусть нас разведут по закону, и по закону разделят всё имущество. Я ничерта ему не отдам, пусть даже не надеется. – вытерев слёзы, женщина села ровнее, погладив руки девушки, подняв на меня взгляд. – Я просто хочу, чтоб вы оба знали это. – Похоже, у нас наступили дни принятия серьезных решений. – подмигнув обеим женщинам бровями, я продолжил завтракать, делая глоток кофе. - Дамиано! – Что Дамиано? – бросив на стол вилку, я уставился на Карину. – Вот что Дамиано? Я старался понять тебя, честно, очень сильно пытался найти хоть что-то, в оправдание этого человека, но я не могу, Карина, и я не понимаю, как ты можешь оставить его безнаказанным. – откинувшись на спинку кресла, скрестив руки на груди, я с вызовом посмотрел на свою девушку. – Я не прошу тебя понимать, я прошу тебя принять мое решение. – спокойно сказала она. – Я ведь могу сама принимать решения? – отойдя от матери, блондинка взглянула на меня, вопросительно поднимая бровь. – Можешь. – собрав все свое самообладание, чтоб опять повышать голос на девушку, я уткнулся взглядом в тарелку, молча продолжая есть вкусные блины. – И еще, мои дорогие, я сегодня возвращаюсь домой. – сказала Летиция, поднимаясь с кресла. – Мам, мы тебя не гоним, зачем? – спохватилась Карина. – Да, Летиция, вам не обязательно возвращаться сейчас, оставайтесь, сколько нужно. – поддержал я девушку. – Нет-нет, дети, я должна. Я благодарна вам за гостеприимство, я правда чувствовала себя здесь как дома, но мне будет лучше у себя. Моя девочка уже поправилась, а это для меня самое главное. – она подошла к дочери, обнимая её. – Спасибо, Дамиано. – женщина обратилась ко мне. – Это вам спасибо. Я бы не справился без вашей помощи. – улыбнулся я, поднимаясь с кресла. И когда Карина с мамой ушли к ней в комнату собирать вещи, я задумался. Как было бы здорово, если бы и моя мама относилась к Карине так же, как Летиция относится ко мне. Вздохнув, я допил свой кофе, и тоже побрел собираться на студию. Уже вошло в привычку возвращаться домой не так поздно, как обычно я это делал. За те два месяца, что Карина болела, я старался ночью быть рядом с ней, даже, когда концерт или мероприятие заканчивалось очень поздно, не оставался на вечеринки, а спешил к ней. Конечно, она всегда уже спала в такое время, но мне хотелось поскорее обнять её, и просто прижаться к её теплому, родному телу. Вот и сейчас, записав очередную песню для альбома, довольный проделанной работой, я вернулся домой, купив по дороге букет роз для Карина. Поставив вазу с цветами на комоде в спальне, и приняв душ, я наконец-то добрался до кровати. – Как на студии? – услышал я голос, девушка медленно повернулась ко мне своим сонным личиком, и улыбнулась. – Записали песню. Утром послушаешь. Я тебя разбудил? – спросил я, ближе придвигаясь к Карине. – Ты же знаешь, что я не могу нормально спать, пока ты не придешь. – она обняла меня руками, прижимаясь к груди. – Я рад, что все возвращается на свои места. – улыбнулся я, целуя блондинку в макушку. В комнате было темно, и мы молча лежали в объятиях друг друга, наслаждаясь этим моментом. Я знал, что она не спит, дыхание было более глубоким. Удивительно, что только по её дыханию, я мог определить, спит девушка или только засыпает. Смотря в потолок, я решался на вопрос, который не давал мне покоя. – Ты хочешь что-то спросить? – тихо прошептала Карина, и я улыбнулся. – Откуда ты знаешь? – Чувствую. Как -будто затаил дыхание, и решаешься. – приподнявшись, упираясь подбородком в мою грудь, девушка смотрела на меня синими глазами, слегка улыбаясь. – Черт, да ты хорошо меня знаешь. – щелкнув её по носу, я опять уставился в потолок. – Спрашивай. – она была спокойна, как никогда. И я был счастлив от этого. – Я не знаю, помнишь ли ты… что говорила, когда была не в себе… - начал я. – Мы говорили? – девушка приподнялась чуть выше. – Да. И не раз. По правде, ты только со мной и говорила. И всегда узнавала. – вздохнул я, вспоминая те страшные дни, когда Карина совсем ничего не понимала, и была в полном беспамятстве. – Тебе было страшно? – вдруг спросила она. – Очень, малыш. Я жутко боялся, что ты не сможешь выбраться. А когда ты попросила помочь тебе… - я замолчал, проводя рукой по волосам, закрывая глаза. – Я это помню. – прошептала девушка мне в губы. – Помнишь? – Да. Я помню, как обнимала тебя. Было чувство, что я как будто тону, и вот-вот уйду под воду, а ты держал за руку… - даже в темноте я видел блеск в её глазах, которого мне так не хватало эти месяцы. – Почему ты не рассказала мне, что хотела покончить с собой? – наконец-то спросил я, чувствуя, как внутри все сжимается, а девушка замерла. – Я… я не знаю… - отстранившись, она откинулась на подушку, так же уставившись в потолок. – Ты знаешь, я многое понял из этих наших разговоров. Ты открылась мне совершенно с другой стороны. Я смог понять, что ты чувствовала, что происходило у тебя внутри… и эти откровения очень помогли мне. Ведь ты хорошо умеешь закрываться в себе, и тот период, когда мы скрывали наши отношения, был для меня загадкой, в плане твоих чувств. Но теперь все встало на свои места. – вздохнув, я приподнялся на локте, всматриваясь в лицо блондинки. – Я понимаю, почему ты хотела это сделать, но почему ты не рассказала мне, когда мы уже были вместе? – А зачем? Ты бы подумал, что я слишком слабая, чтоб справиться со своими проблемами? – взглянув на меня, Карина выше подтянула одеяло, закутываясь в него. – Слабая? Ты шутишь, наверное? – я нахмурился. – Ты самая сильная девушка, из всех, кого я знаю, малыш. То, что смогла пережить ты, не каждому мужику под силу. Я бы никогда не подумал, что ты слабая… - я погладил костяшки её руки, не отрывая взгляд. – Ты осуждаешь меня за такие мысли? – спросила она. – Я не могу осуждать тебя, милая. И знаешь, как бы дико это не звучало, но если бы он тогда не избил тебя в туалете, и я не услышал твоих криков… - Мы бы вернулись домой, и я бы выпила все таблетки. – продолжила она за меня, а у меня мурашки прошлись по телу. – Да. И я не знаю, как бы дальше смог жить с этим… - наклонившись, я коснулся носом щеки девушки, зарываясь в её волосы. – Обещай мне, что ты больше никогда не будешь думать об этом. – прошептал я на ушко совей любимой, и она повернулась ко мне. – Обещай мне, что ни при каких обстоятельствах, никогда в жизни, ты больше не подумаешь об этом, и никогда не оставишь меня. – Дамиано… - Карина, обещай мне. Поклянись. – на полном серьезе повторил я, смотря ей прямо в глаза. – Я никогда не оставлю тебя… - её теплая рука легла на мою щеку, нежно поглаживая, а в глазах было столько любви и нежности, что я захотел утонуть в них. – Ты самое важное, что есть у меня в жизни. Лучшее, что со мной могло случиться, несмотря ни на что. – Ты не жалеешь? – осторожно спросила она, а я сильнее обнял девушку, крепко прижимая к себе. – Ни минуты, малыш. Никогда. – ответив, я услышал её вздох, и почувствовал мягкие руки, которые обвивали меня. В этих объятиях я готов нежиться вечно. Карина Сегодня утром я опять полностью почувствовала себя. Настоящую себя. Сев на кровать, я посмотрела в окно, жмурясь от осеннего солнца, с таким же солнечным настроением. В голове не было никаких темных мыслей, а тело опять слушалось меня. Это невероятное чувство, как будто я опять вернулась домой, из долгого путешествия. Увидев на комоде светло-розовые розы, я улыбнулась, и подойдя ближе, обняла букет, вдыхая божественный аромат. Мой любимый, он столько пережил за эти 2 месяца, столько насмотрелся. Но не ушел, не отвернулся, а стойко выстоял. Боже, я помню всё как в тумане. Как будто эти 2 месяца вылетели из моей жизни. А ведь столько всего произошло… Я помню все какими-то обрывками. Чувство страха не покидало меня ни на минуту, и было ощущение, что я просто заперта в какой-то темной комнате, и выхода из неё нет. И только Дамиано, точнее его голос, который я постоянно слышала рядом, добавлял сил, чтоб не сдаться, и все же найти выход. Какие-то люди мелькали рядом, но я искала глазами только его. Он успокаивал, говорил слова любви, и мне так не хотелось отпускать его руку, когда ему нужно было уходить. Я полностью доверилась этому человеку, и смогла открыть свои самые сокровенные мысли, которых я и сама боялась. И он понял их, понял меня. Я видела перед собой его глаза, и только они не дали мне забыться полностью. Не дали потерять себя. Он мое спасение, и я так благодарна судьбе, что все же встретила этого мужчину. Пусть это случилось намного позже, чем могло быть, но все же мы встретились, мы вместе. Мы любим. Прокручивая в голове, все что между нами было, я и подумать тогда не могла, что мы все же останемся вместе. С самого начала нашего романа, я тешила себя иллюзией, в которую верила, даже мечтала, что все закончится хорошо. Но реальность была слишком жестока, и каждый раз вздрагивая от удара Альберто, понимала, что эта сказка скоро закончится, прекрасный принц исчезнет и найдет себе новую принцессу. А моя участь слишком печальна. Заточенная в замке с чудовищем, откуда нет выхода, нет надежды на спасение. Да и кто спасет? Я невидима для всех. И только любовь к принцу, греет изнутри и не дает погаснуть маленькому огоньку жизни. Только воспоминания о нем, о близости с ним, его тепло, слова, держали на поверхности, не позволяя захлебнуться в собственной беспомощности перед тираном, который убивал во мне все светлое и человеческое. Он сделал для меня столько, сколько не делал никто. Да, мы расставались, ссорились, мирились, но в конце концов поняли главное – мы никто друг без друга, и хватит играться с судьбой, пытаясь её обхитрить. Еще раз взглянув в окно, я вздохнула, возвращаясь в постель. Не верится, что лето прошло, и скоро опять начнутся холода. Подумать только, мы уже почти год знакомы… Задумавшись, я не заметила, как телефон на тумбочке завибрировал, отрывая меня от воспоминаний. – Да, Бруно. – ответила я. – Доброе утро, Карина. Я не разбудил? – как всегда, галантен. – Нет, я уже проснулась. – потянулась я, посмотрев на вторую часть кровати и смятую простынь, на которой всю ночь воротился Дамиано. Его конечно и след простыл, но я знала, что подготовка к выходу альбома идет полным ходом, а значит брюнету можно простить утренние побеги из нашей кровати. – Как ты себя чувствуешь? – спросил парень, и я села, собирая волосы в хвост. – Чувствую себя превосходно, Бруно. Так что выкладывай, что там у нас? – я слышала, как он выдохнул. – Накопилось дел, и без твоего участия уже никак. Я закрыл все сделки, которые мог, но есть те, которые не пройдут без твоей подписи и, хотя бы частичного присутствия. Поэтому, если у тебя есть время и силы, я бы заехал с кучей бумажек, и ручкой. – протараторил он, и я засмеялась. – Конечно, приезжай. Я жду. – попрощавшись с адвокатом, я сбросила звонок, и побежала в душ, приводить себя в порядок. Разгребая бумаги, мы просидели за делами почти весь день. Я наконец-то вникла в то, что мне объяснял Бруно, и смогла хоть немного понять, что от меня хотят. Лоренцо, как генеральный директор справлялся с делами на отлично, чего я даже не ожидала. Если бы не он, Холдинг бы уже давно пошел ко дну. И даже являясь главным акционером компании, я понимала, что всего лишь малюсенький винтик в этой огромной машине, которой управляет Лоренцо. При чем управляет грамотно. У меня даже закралась мысль о том, что скоро я смогу покинуть свой кабинет, оставляя Холдинг в надежных руках, показываясь там чисто формально. И наконец-то смогу заняться тем, чего хотела уже давно. Открыть свою дизайн-студию, заниматься интерьерами, набираться опыта, и делать то, что мне нравится, что приносит не только деньги, но и удовольствие. Хотя с деньгами, по ходу, у меня все хорошо, если учесть доходы компании за последний квартал. – Ты опять задумалась? – Бруно смотрел на меня в упор, наклонившись слишком близко. – Эм… да, немного. Я вижу дела в компании идут хорошо, что радует. – отстранилась я, поднимаясь с кресла. – Да, Лоренцо молодец. Троиси очень доволен его работой, так что ты можешь быть спокойна. – ответил парень, наблюдая за мной. – Это хорошо. Значит скоро я смогу отойти от дел. – включив кофе-машину, я повернулась к парню. – Ты хочешь бросить меня? – улыбнулся он как-то грустно, а я молчала. – Мы отличная команда, согласись. – Конечно, если учесть, что ты учил меня практически всему, что я знаю о ведении этого бизнеса. – засмеялась я, доставая вторую чашку. – Знаешь… - брюнет отодвинул кофе и поднялся с кресла, подходя ближе. – Когда мы гуляли… я иногда ловил себя на мысли, что так и должно быть. – В каком смысле? – нахмурилась я. – Даже не так. Я представлял, что так и должно быть. Что мы не просто друзья, и я не просто твой адвокат… И эти прогулки стали чем-то большим… - он сделал еще один шаг ко мне, и я замерла, вцепившись в край столешницы. – Бруно, они не стали чем-то большим. – спокойно ответила я. – Я знаю. И когда я увидел, как он борется за тебя, как готов просто разорвать всех, кто может тебе навредить, или хотя бы попытается это сделать… я понял, что даже не смею пытаться. – я как завороженная смотрела на парня, взгляд которого был направлен на мои губы. – Бруно… Остановись… - прошептала я, упираясь ему в грудь, когда брюнет наклонился ближе. – Я знаю, что твое сердце занято другим… Но я не могу забыть ту ночь в Нью-Йорке, когда ты так чувственно отвечала на мои поцелуи, и… - Бруно, нет. – громче ответила я, и почувствовав его руки у себя на талии, сильнее толкнула в грудь, отстраняя от себя. – Ууу, как у вас тут интересно. – услышав голос Дамиано, я вздрогнула, и повернулась к двери, где стоял вокалист. – Работаете, да? – упираясь о косяк двери, он скрестил руки на груди, прожигая нас взглядом. – Милый, я… - сердце просто выпрыгивало из груди, а ладошки вспотели, ведь он видел, как Бруно чуть не поцеловал меня, и черт знает сколько он здесь стоит, и что он слышал. – Нет-нет, Карина, я все понимаю. Работа, Холдинг, договора… Нужна твоя подпись, и обязательно привезти бумаги должен твой адвокат, и только в то время, когда меня нет дома. Все предельно ясно, дорогая. – он подошел ближе, упираясь о спинку кресла, сжав её до побелевших костяшек, а я сглотнула. – Ты все не так понял, Давид. Мы действительно просто работали. И уже закончили. - вмешался Бруно, собрав бумаги со стола. - Я позвоню. – обращаясь ко мне, брюнет обошел Давида, направившись в коридор. – Я проведу. – улыбнулся Дамиано, и пошел за Гаттаи, оставляя меня на кухне. Дверь осталась открыта, и я слышала каждое слово, от чего становилось еще больше не по себе. - Серьезно, Гаттаи, сколько это еще будет продолжаться? – сразу же начал Дамиано. – О чем ты, Давид? Я действительно пришел по делу, и не виноват, что тебя никогда нет дома. – съязвил Бруно, а я тихонько подошла к двери, прислушиваясь. – Послушай меня, Бруно. – вокалист говорил очень спокойно, но в голосе чувствовалось раздражение и злость. – Оставь её в покое. Оставь в покое нас, и нашу семью. – Семью? – ухмыльнулся Бруно. – Да, семью. Потому что после всего того, что между нами было, после всего, что мы прошли вместе и пережили, после того как Карина носила моего ребенка, мы не просто пара, мы семья. И тебе стоит остановится. Не надо лезть туда, куда тебя не пускают, при чем не первый раз. – несколько минут в коридоре была гробовая тишина, и я даже хотела выйти. – Ты будешь конченным идиотом, если упустишь её, Давид. – голос Бруно прозвучал более подавлено. – Никогда. – четко ответил Дамиано, и через минуту звук входной двери оповестил о том, что гость покинул наш дом. Тяжело вздохнув, я сделала еще один глоток кофе, но почувствовав на себе пристальный взгляд, повернулась, наткнувшись на пару карих глаз, которые сверлили меня. – Я бы не позволила ему… - начала я, но парень только поднял руку, жестом попросив меня замолчать, и прикрыл глаза. – Что было в Нью-Йорке, Карина? – тихо проговорил он, а у меня почти остановилось сердце. По сути ведь ничего не произошло тогда между мной и Бруно… ну как… Мы целовались, он почти раздел меня, касался меня, ласкал… Черт, если я расскажу хоть половину из этого, Давида хватит удар. – Дамиано… - Карина, ты все время увиливаешь от ответа, но на этот раз я хочу знать, почему твой драгоценный Гаттаи, не может забыть одну ночь в Нью-Йорке? Что такого случилось той ночью, что он, вспомнив об этом, чуть не трахнул тебя прямо здесь, на моей кухне? – жестко, почти со злобой, произнес брюнет, делая шаг ко мне. – Он ничего… - Если бы я не вошел, он бы поцеловал тебя, Карина! Или ты меня за дурака держишь?! – чуть громче сказал он, от чего я вздрогнула. – Не кричи на меня, пожалуйста. Я ничего не сделала, и не позволила бы ему поцеловать меня. Тем более, он сказал, что больше не будет предпринимать каких-либо попыток сблизиться, и между нами останутся сугубо деловые отношения… - я пыталась заверить парня в правдивости своих слов, но по его взгляду я видела, что он не верит мне, и от этого становилось страшно. – Что между вами произошло в Нью-Йорке? – более спокойней произнес он, сжав руки в кулаки. Боже, помоги мне…. – Мы… мы чуть не переспали… - тихо прошептала я и моментально подскочив от громкого звука, когда Дамиано ударил кулаком по столу, и поворачиваясь, провел рукой по волосам. – Когда мы говорили об этом первый раз, ты все обставила так, чтоб я подумал только о поцелуе. А здесь вот как оказывается. – прошипел он, не оборачиваясь ко мне. – Я ничего не обставила, я просто не считаю нужным это обсуждать. Я не сделала ничего подобного, когда мы были в отношениях, Дамиано. Почему ты ведешь себя так, как будто я почти изменила тебе? – нахмурившись спросила я, чувствуя, как подступают слёзы. Дамиано еще мгновение смотрел на меня, а потом развернулся, и через секунду, входная дверь опять громко закрылась… Он ушел…