Твоя искусная ложь.

      С тех пор минуло пять лет... Иногда Шан Цинхуа встречался с Мобэй Цзюнем лично.       Иногда...       Святые небеса! Да что тут скрывать?! Он был шпионом мафии, докладывающем боссу о каждой сделке! В конце концов, университет Цанцюн был мощным конгломератом. Они занимались поставками, оценкой и продажей антиквариата, предметов художественной ценности, программным обеспечением, кибербезопасностью, фармацевтикой и многим другим!       Его предательство было оценено в десять миллионов.       И при каждом новом Мобэй Цзюнь списывал приличную сумму.       Но даже так... оставалось слишком много... За все эти годы своими силами он смог вернуть лишь незначительную часть. Он так устал нести этот крест... Боги! Содержать себя и родителей на жалкие гроши, что оставались после уплаты долга... Он пытался найти дополнительный заработок везде, где мог.       Роман «Путь Гордого Бессмертного Демона», приносивший небольшой, но стабильный доход, был одним из таких способов.       Однако, в Цанцюн Шан Цинхуа подозревали в предательстве... Настолько, что он стал получать ложные данные...       Это было год назад. Тогда Мобэй Цзюнь потерял немалый куш, воспользовавшись этими сведениями.       В первый и последний раз он лично явился в маленькую квартиру Шан Цинхуа, чтобы в ярости устроить разгром. Жестоко избитый, молодой человек не мог даже позвать на помощь – телефон был уничтожен. Как и ноутбук.       Его рвало кровью, он то и дело терял сознание, погружаясь во тьму... Целых три дня Шан Цинхуа находился на пороге смерти... Три дня... нечеловеческой боли и отчаяния, после которых он очнулся в госпитале Цаньцао.       Если бы Юэ Цинъюань, встревожившись его отсутствием, не помчался спасать своего незадачливого декана, Шан Цинхуа был бы мёртв.       Но даже тогда он не осмелился сказать правды, хотя и обещал себе больше никогда не совершать предательств. Впрочем, такой возможности и не представилось. С некоторых пор декан Аньдин не участвовал в сфере жизни Цанцюн, связанной с различными сделками.       С тех пор Шан Цинхуа не виделся с Мобэй Цзюнем. От одной мысли о подобном он задыхался, утопая в панических атаках. Исправно выплачивая долг, он тратил всё своё время, пропадая в университете.       Это чувство вины... он так жаждал заслужить прощение...       Однако... его избегали, словно чумы. Никто не желал знать предателя. Даже на общих собраниях, где присутствие Шан Цинхуа было неизбежно, ни один взгляд не задерживался на его бледном лице.       Шан Цинхуа сжимал руки в отчаянии, жалко улыбаясь, дабы сохранить лицо. Боги, если бы не этот долг... Он бы давным-давно уехал прочь из города, оставив заманчивую должность декана и свой бедный тесный мирок!       Сейчас, когда отец больше не мог работать, а матери требовалась дорогостоящая операция, он погрузился в глубокое отчаяние. Что же Шан Цинхуа должен сделать, чтобы заработать эту сумму?! Конечно, триста тысяч юаней не стали бы проблемой, если бы ему не нужно было платить этим... гангстерам!       Очнувшись от горьких мыслей и подняв покрасневшие глаза, Шан Цинхуа прочёл очередной гневный отзыв одного из своих ярых фанатов его авторского аккаунта Сянь Тянь Да Фэйцзи и, вздохнув, решил не отвечать. Этот парень с ником Непревзойденный Огурец выводил его из себя. Вот и сейчас в измученной душе всколыхнулся ил ненависти к себе.       Если бы только его матушка не ждала помощи, он бы, возможно, покончил с собой.       Открыв страницу Байду, Шан Цинхуа отправил очередной запрос о поиске работы.       Этот результат отличался. Нет, он вовсе не порадовал его, однако... Ночному клубу «Ледяной Ангел» требуется персонал... Хостес... Танцы...       Танцы...       Шан Цинхуа задумался. Его пластика была изумительна. В детстве родители часто отдавали его на различные дополнительные занятия. Он мог бы освоить и это. Если танцевать в маске, то...       Гей-клуб... Боги!       Он закрыл пылающее лицо ладонями. Однако, это шанс быстрого заработка. Едва ли он может увидеть своих знакомых в подобном месте.       Набрав номер, он договорился о встрече и спустя два часа познакомился с владельцем.       Его звали Линьгуан Цзюнь. Едва ли ему исполнилось больше тридцати пяти, он выглядел молодо и свежо.       Взглянув на Шан Цинхуа, он всплеснул руками, тут же согласившись.       Столь стремительное развитие событий и восторженное отношение этого человека коробили. Но...       – Сумма за одно выступление – тысяча юаней. Для начала. Уверен, такое тело привлечёт множество клиентов. Как бы нам не пришлось нанимать для тебя охрану, – рассмеялся Линьгуан Цзюнь. – Думаю, ты можешь начать сегодня.       – Сегодня?! – сглотнул тот.       – Конечно! – ответил тот. – через несколько минут сюда прибудет Мэй-Мэй. Этот юноша выступал в амплуа женщины в ночных клубах «Северная Пустошь». Мне с трудом удалось его переманить. Хоть он и не покинул прошлое место работы, однако, согласился иногда выступать и здесь.       Шан Цинхуа вздрогнул. «Северная Пустошь»?.. Призрак Мобэй Цзюня навис над ним грозной ужасающей тенью.       Закрыв глаза, Шан Цинхуа кивнул. Он должен погасить этот долг! И если при этом ему нужно всего лишь танцевать перед толпами мужчин, облачась в откровенный наряд... Ох, он как-нибудь выдержит.       Мэй-Мэй оказался обаятельным красавцем. Словно прекрасный принц, он тут же снискал всеобщее расположение своей ослепительной улыбкой и мягким нравом.       Потренировавшись вместе пару часов, они были готовы к ночному приключению...       Однако, Шан Цинхуа выступал один. Под медленную эротичную мелодию он исполнил номер, полный страсти и немыслимых акробатических поз. В зале висело столь напряжённое молчание, что, казалось, его можно коснуться, словно струн.       Затянутый в облегающие кожаные брюки и нагрудные гартеры, с ошейником и широкими кожаными наручами, он был таким хрупким и соблазнительным, что невольно притягивал взгляд.       А чёрная маска, скрывающая скулы, выделяла пухлые влажные губы, заставляя их гореть, словно манящий сладкий плод.       Не оборачиваясь к обезумевшей публике, Шан Цинхуа, словно демонстрируя изгиб спины и острые лопатки, покинул сцену, заканчивая номер.       Мэй-Мэй, скрипя зубами от злости, слегка ударил его кулаком в плечо.       – Эй, Циньцинь, да ты!.. Даже я не срывал таких оваций!       Линьгуан Цзюнь, зашедший лично поздравить дебютанта, радостно рассмеялся.       – Циньцинь? Мы ещё не представляли его. Но... Это то, что нужно! Посмотри, как ликует зал! Я отказываюсь от своих слов! Ты достоин лучшего! За эту ночь я выплачу тебе двадцать тысяч юаней, если выйдешь на сцену ещё раз!       Шан Цинхуа судорожно вздохнул.       Может быть... со временем... он сможет попросить залог...       – Цзю Чжун! – крикнул кому-то Линьгуан Цзюнь.       В то же мгновение рядом с ним вырос смуглый черноволосый мужчина, облачённый в дорогую одежду.       – Цзю Чжун глава одной из сильнейших группировок этого города. Он свободен от власти этого отродья Ло Бинхэ. Прости, я и впрямь вмешиваюсь в твою жизнь... Слышал, ты подвергся нападению тварей из «Северной Пустоши»?       Шан Цинхуа устало присел на низкий пуф. Он не знал, что ответить.       – Я задолжал им огромную сумму. В любую минуту они могут убить моих родителей, – ответил он тихо.       – Ох... – сочувственно вздохнул Линьгуан Цзюнь, глядя на своего спутника.       Тот кивнул и, повернувшись, отправился прочь.       – Мы постараемся защитить тебя, Циньцинь. Конечно, тягаться с тем психом, что сейчас у власти – самоубийство... Однако, мы не оставим тебя в беде.       Похлопав его по плечу, Линьгуан Цзюнь, ослепительно улыбаясь, догнал спутника, обняв его и прижавшись к плечу.       Шан Цинхуа тихо улыбнулся. Он не понимал, что движет этим странным человеком, но впервые за этот долгий чудовищный год у него появилась надежда.