Твоя искусная ложь.

      Когда Мобэй Цзюнь появился в клубе «Ледяной Ангел», Шан Цинхуа был на сцене.       Линьгуан Цзюнь, онемев, потрясённо смотрел на неожиданного гостя. Он знал, что рано или поздно он заявится на порог, но и представить не мог, что это случится так внезапно!       Боги! Он что, не побоялся выставить себя дураком, заявить всему миру о том, что босс Мобэй... предпочитает мужчин?       Ох! Очевидно, ему и впрямь нравится Шан Цинхуа!       Сдвинув Линьгуан Цзюня в сторону, тот прошёл к залу, остановившись в дверях.       Казалось, Мобэй Цзюнь ослеп, едва взглянув на сцену. Пересохшее горло хрипло выплёвывало воздух, а скулы покраснели.       Боги... Как же он мог... так долго держатся на расстоянии от этого человека?!       Стройный торс Шан Цинхуа, перетянутый ремнями гартер... сводил его с ума! С чего эти розовые соски отвердели, словно маленькие соблазнительные жемчужины?!       Взгляд Мобэй Цзюня метнулся ниже. Там ты так же твёрд, Шан Цинхуа? Неужели этот танец так возбуждает тебя?!       Однако тот повернулся, продемонстрировав округлые ягодицы и изгиб спины, от изящества которого захватило дух.       Зал ахнул.       Только теперь Мобэй Цзюнь увидел, что клуб набит битком. Лица мужчин были полны восхищения и возбуждения.       Скрипнув зубами, он ринулся было вперёд, намереваясь стащить Шан Цинхуа вниз, однако его плечо перехватили сильные пальцы.       – Прекрати! – прошипел Линьгуан Цзюнь позади. – Не смей устраивать хаос!       Не оборачиваясь, тот вырвал руку и сделал шаг вперёд.       – Мобэй! – прошипел тот. – Да как ты смеешь!       – Это мой человек, – наконец, ответил тот. – Ты вновь начал всё это первым.       – Твой человек?! – схватил его за запястье Линьгуан Цзюнь. – Да ты избил его до смерти! Вымогал деньги! Заставил жить в нищете! Вынудил танцевать полуобнажённым в ночном клубе, подвергая себя опасности! Да ты хоть знаешь, что он пережил?! Ещё смеешь утверждать, что это твой человек?! Он нравится тебе?! Или ты его ненавидишь?!       Мобэй Цзюнь нахмурился.       – Если он немедленно не покинет сцену, я стащу его оттуда за волосы! – заявил он, нависнув над своим изящным дядей.       – Ты в своём уме?! Нас разорвут в клочья! Представление в самом конце. Наслаждайся. Или ты думаешь, он будет счастлив увидеть тебя вновь?       – Что? – озадаченно спросил Мобэй Цзюнь. – Он...       – Тц! Вот же идиот! – вновь разъярился Линьгуан Цзюнь. – Очнись! Он напуган! Возможно, он ненавидит тебя! Ты вообще ничего не понимаешь?! Да тебе понадобятся годы, чтобы завоевать его доверие! Чёртов психопат!       Вырвав руку, Мобэй Цзюнь медленно протиснулся между мужскими телами, временами ощущая их возбуждение.       Ему хотелось бы убить их всех, уничтожить! Да как они смеют глазеть на этого человека! Как смеют желать того, кто принадлежит ему?!       Мобэй Цзюнь смог подойти к самой сцене, когда номер был закончен.       Увидев его, Шан Цинхуа не поверил своим глазам. Побледнев, он резко повернулся и бросился прочь, больше не заботясь об изяществе. Едва скрывшись за сияющим пологом, он упал на колени, задыхаясь от ужаса.       Мэй-Мэй, оказавшийся рядом, поддерживая за талию, увёл его в комнату, полную неги и лёгких полутеней.       – Эй, Циньцинь! – усадив Шан Цинхуа на кожаный диван, он похлопал молодого человека по щекам.       Задохнувшись, тот вцепился в его руки, с трудом приходя в себя.       – Там... Так Мобэй... Мэй-Мэй! Моя голова! Она... Она так... кружится... Пожалуйста... Пожалуйста, не позволяй ему...       Дверь с грохотом распахнулась. Мобэй Цзюнь, стряхнув прочь повисших на нём вышибал и замкнув дверь на замок, шагнул в комнату.       Шан Цинхуа, закрыв руками лицо, забился в угол.       – Не подходите!.. Я... Я всё отдам! Я верну вам деньги! Пожалуйста! Не прикасайтесь ко мне! Не под... Не подходите!       Мэй-Мэй, уперевшись ладонью в широкую грудь, остановил Мобэй Цзюня.       – Господин Мобэй, боюсь вам и впрямь лучше уйти. Он не просто напуган. Он... может потерять сознание, если...       Оттолкнув юношу в сторону, Мобэй Цзюнь приблизился к Шан Цинхуа и склонился над ним.       – Уйди, – рыкнул он, на мгновение обернувшись к Мэй-Мэй.       Шан Цинхуа распахнул глаза. Его зрачки раскрылись от страха, словно омуты тьмы. Он не мог произнести и слова, задыхаясь.       – Господин Мобэй! – взорвался Мэй-Мэй, сжимая плечо босса. – Вы навредите ему!       Поражённый странным состоянием Шан Цинхуа, тот сжал ладонями бледное, покрывшееся испариной лицо.       – Это вздор... Ты ведь не думаешь, что я и впрямь могу причинить тебе боль?       Шан Цинхуа захрипел. Его глаза медленно закатились под веки, а пальцы сжались на груди, царапая белую кожу.       – Да отойдите же! – рявкнул Мэй-Мэй, отталкивая его и сжимая Шан Цинхуа в объятиях. – У него паническая атака! Он может умереть!       Он попытался протолкнуть капсулу сквозь сжатые зубы молодого человека.       – Циньцинь, открой рот! – прошептал он тихо. – Это я. Всё хорошо... Я никому не позволю обидеть тебя!       Придя в себя, Мобэй Цзюнь вновь приблизился к Шан Цинхуа. Опустившись перед ним на колени и не говоря ни слова, он нажал несколько акупунктурных точек.       Судорожно вздохнув, Шан Цинхуа распахнул глаза. Его побелевшие губы дрожали от страха.       Мэй-Мэй, нахмурившись протянул боссу капсулу. Что бы он мог поделать с этакой горой?!       – Это транквилизатор. Он даёт быстрый успокаивающий эффект.       С презрением взглянув на таблетку, Мобэй Цзюнь осторожно сжал хрупкие плечи. Неужели они правы? Неужели... Шан Цинхуа и впрямь... ненавидит его?       Взяв капсулу, он протолкнул её меж дрожащих губ.       – Шан Цинхуа, ты слышишь меня?       Однако тот отчаянно замотал головой, пытаясь отстраниться, отодвинуться как можно дальше, вырываясь из его рук.       – Хорошо, – внезапно произнёс Мобэй Цзюнь, поднимаясь.       В его груди бушевала чудовищная неукротимая ярость.       – Значит, это я вынудил тебя продавать себя, отплясывая полуголым?!       Казалось, его гневный крик сотряс стены.       Шан Цинхуа прижал колени к груди и спрятал лицо в ладонях. Его хрупкие плечи дрогнули и тихий, едва уловимый всхлип внезапно оглушительно взорвался в висках Мобэй Цзюня.       Он застыл, поражённый осознанием.       Нет... Этого не могло быть! Неужели в том, что происходит с этим человеком и впрямь виноват он?       Это ложь!       Казалось, он и сам задохнётся. От резкой душевной боли Мобэй Цзюнь не мог пошевелиться. Это конец? Неужели он... потеряет?..       Цинхуа? Эй...       Какой вздор!       Опустившись рядом, Мобэй Цзюнь внезапно заключил Шан Цинхуа в объятия.       – Я был неправ, – произнёс он внезапно севшим голосом. – Я должен был беречь тебя от бед и невзгод. Должен был оставаться рядом... когда ты тонул в отчаянии и боли... Но я лишь подталкивал тебя к пропасти. Наверное, ты и вправду меня ненавидишь. Но я... Я не оставлю этого так... Ты мне нравишься. И я смогу добиться прощения!       Шан Цинхуа дрожал в его руках. Он почти ничего не слышал. И единственное, чего желал – сбежать.       Когда в комнату, наконец, подобрав к замку нужный ключ, ворвался Линьгуан Цзюнь, сверкая глазами, полными гнева, Мобэй Цзюнь поднялся на ноги.       Позвав охрану, Линьгуан Цзюнь велел доставить Шан Цинхуа к себе, отправив вместе с ними и Мэй-Мэй. Оставшись наедине с Мобэй Цзюнем, он влепил племяннику звонкую пощёчину.       Тот скрипнул зубами от злости, но сдержался. Боги, разве он не заслужил этого?       – Ты!.. – ответил на это Мобэй Цзюнь, сжав его плечо. – Ты должен рассказать, как это исправить! Если бы не ты, я никогда не превратился бы в такое чудовище!       – Что?! Я должен разбираться с этим?! – возмутился Линьгуан Цзюнь. – Да ты!.. Совсем! Думаешь я позволю такому психу находиться рядом с ним?!       Разозлившись, Мобэй Цзюнь занёс руку для удара, однако был остановлен выросшим за его спиной Цзю Чжуном.       – Хочешь завоевать сердце человека? Начни с тех, кто ему дорог, – произнёс он, удерживая кулак босса «Северной Пустоши».       Линьгуан Цзюнь скрестил руки на груди, позволяя своему спутнику обо всём позаботиться.