Твоя искусная ложь.

      Увидев, в каком состоянии находится Шан Цинхуа, посетитель приказал никого не впускать человеку снаружи и закрыл многострадальную дверь.       Циньцинь, вцепившись в тонкий шёлк, словно это могло его спасти, дрожал. Зубы выстукивали мелкую дробь.       Ох, лучше бы он лицом к лицу столкнулся с родным университетом, чем... вновь увидеть пылающие ледяным гневом глаза Мобэй Цзюня!       Тот медленно приближался, пока не навис над хрупким, обнажённым человеком, словно хищник.       – Значит, для всех этих похотливых псов в зале ты Циньцинь? Какое нежное имя... – ядовито произнёс Мобэй Цзюнь, сжимая щёки Шан Цинхуа тонкими пальцами.       Тот не смел произнести и слова в ответ, словно и впрямь находился рядом с разъярённым хищником.       – И со сколькими из них ты переспал? – спросил Мобэй Цзюнь, склонившись к уху.       Шан Цинхуа вздрогнул, когда губы коснулись нежной вспыхнувшей раковины.       – Но... Ведь мне... Мне нужно возвращать долг... Господин... Господин Мобэй... Разве...       Он задохнулся.       – И ты решил продавать собственное тело? – ответил тот, вдыхая солёный аромат белой кожи.       Шан Цинхуа зажмурился в ответ, но всё же осмелился возразить:       – Какое же значение... это имеет... для господина Мобэя?       Повернув его лицо к себе тот уставился в огромные голубые глаза.       – Значит, ты решил так? Если решил продать себя любому желающему, разве не должен был начать с меня?       Шан Цинхуа так удивился, что приоткрыл губы. Предложить... Что? Что он такое сказал?!       Да разве не он избил его, переломав кости?! Ни единого раза в глазах Мобэй Цзюня не появилось ни искры тепла или симпатии, ни тени желания! Как бы после этого Шан Цинхуа сделал подобное?!       – Вы... О чём вы говорите... Гос...       Склонившись к нежным приоткрытым розовым губам, Мобэй Цзюнь накрыл их жадным глубоким поцелуем. Пальцы Шан Цинхуа выпустили шёлк. Он не смел открыть глаз и взглянуть на этого человека.       Что с ним происходит?!       Объятия за его спиной сомкнулись – профессор Шан утонул в больших, неожиданно тёплых руках. Уперевшись дрожащими ладонями в широкую грудь, Шан Цинхуа попытался оттолкнуть его, но лишь глубже увяз в сладостном, лишающем рассудка поцелуе...       Когда он впервые встретил Мобэй Цзюня, не мог и ночи провести без мыслей о нём. Да скажи Мобэй Цзюнь об этом тогда... Боги! Ведь когда Шан Цинхуа писал роман «Путь Гордого Бессмертного Демона», он избрал именно этого человека, чтобы сделать его владыкой Северной Пустоши Царства Демонов...       Мобэй Цзюнь был его идеалом, его мечтой... Но даже так... Шан Цинхуа не мог его простить. Разве нескольких слов и одного поцелуя достаточно, чтобы искупить такую вину?! Неужели эта жизнь стоит так дёшево?       Он боялся этого человека. Даже сейчас, стоя в кольце его рук...       С трудом выбравшись из нежной ловушки, Шан Цинхуа поспешил натянуть бельё. Его руки дрожали. Он никак не мог совладать с пуговицами рубашки.       Вздохнув, Мобэй Цзюнь отстранил его пальцы и принялся помогать.       – К несчастью, – тихим голосом произнес Шан Цинхуа, сдерживая дрожь. – Господин Мобэй... не выглядит тем, кому было бы интересно подобное... предложение. Ведь столько времени...       Ловкие быстрые пальцы застыли.       – Я ошибался, – ответил Мобэй Цзюнь. – Мне казалось, что этим долгом я навсегда привяжу тебя к себе. Думал, что ты никогда не сможешь уйти, покинуть меня.       Шан Цинхуа взглянул на него, в который раз боясь поверить в то, что слышал.       Плюхнувшись на диван, он молча натянул носки.       Мобэй Цзюнь опустился на колени и осторожно обнял длинные стройные ноги.       – Я готов ждать, – тихо произнес Мобэй Цзюнь, касаясь губами нежной кожи бедра.       Шан Цинхуа судорожно вздохнул, чувствуя, как волна дрожи собирается на затылке.       Нет! Этого нельзя допустить!       Ладони взмокли от пота, когда он, опустив их на плечи Мобэй Цзюня, попытался его оттолкнуть.       – Господин... Мобэй... – задыхаясь, прошептал Шан Цинхуа. – В этом нет... никакого смысла! Разве вы... вы сможете принять человека... утонувшего в разврате... и похоти?       Мобэй Цзюнь выпрямился. Глядя в голубые глаза, он медленно вклинился ладонью между бёдер и накрыл ей бугорок естества.       Шан Цинхуа вздрогнул и покраснел. Отпрянув, он попытался избежать постыдного нежданного прикосновения.       – Утонувшего в разврате и похоти? – внезапно усмехнулся тот, сжимая нежную плоть сквозь ткань. – Если бы это было так, ты бы уже отвердел.       На ресницах смутившегося Шан Цинхуа повисли слёзы унижения. Нежно обняв его, Мобэй Цзюнь коснулся губами виска.       – Тебе больше не нужно бояться меня... Циньцинь, – усмехнулся он. – Больше я не посмею причинить тебе боль... Но... Даже не думай, что сможешь принадлежать кому-то ещё!       Мобэй Цзюнь вновь накрыл его губы поцелуем, наслаждаясь нежностью.       Шан Цинхуа почувствовал странное чувство в груди. Неприятное, раздражающее, щекочущее, словно там застрял ком, что никак не проглотить.       Меньше всего на свете он хотел бы такой судьбы... Только не с ним! Не с таким человеком, как Мобэй Цзюнь! Не с этим психопатом, который едва не убил его за то, в чём даже не было его вины!       Оттолкнув Мобэй Цзюня, Шан Цинхуа натянул джинсы и, схватив куртку, поспешил покинуть клуб. Сегодня он переночует в мотеле. Там босс не сможет его отыскать! А затем... Завтра попробует отыскать новую квартиру.       Вот же! Он ведь знал, что выходить сегодня на сцену будет ошибкой!       Однако, не сделав и десяти шагов по ночной улице, Шан Цинхуа врезался в широкую мужскую грудь. Вздрогнув, он извинился и взглянул в лицо человека. Побледнев, он отступил назад, чувствуя, как поднимается в груди беспокойство.       Этот мужчина... Боги! Какой стыд, что они встретились здесь! Неужели он видел, как Шан Цинхуа вышел из дверей гей-клуба?!       Неужели сегодня судьба решила уничтожить его?!       – Профессор Шан, – улыбнулся мужчина, осторожно придерживая его за плечо. – Рад встретиться с вами вновь. Мы так давно не виделись. Вы спешите? Может быть, вместе поужинаем?       Шан Цинхуа не знал, как поступить. Перед ним стоял один из самых богатых людей этого города. Бессменный владелец и директор компании Чжоахуа, долгое время работавшей бок о бок с Цанцюн. Раньше они виделись часто, ведь Шан Цинхуа занимался экономическим планированием...       И как же унизительно было встретить его здесь и сейчас... Ли Цзысюэ... Ох!       Сглотнув, он закрыл глаза, боясь сделать выбор. Этот человек... раньше он всегда был любезен и доброжелателен. Иногда Шан Цинхуа казалось, что Ли Цзысюэ испытывает к нему... личный интерес...       – Мне так жаль, что господин Шан больше не ведёт дела Цанцюн, – вздохнул мужчина. – Мы стали так редко видеться. Неужели вы не позволите мне насладиться этой короткой встречей?       – Я... – покраснел Шан Цинхуа, не смея поднять глаз. – Простите, господин Ли. Я не могу... Я попал в неприятности... Вы ведь не думаете, что я мог бы отойти от дел... сам?       Он горько улыбнулся, сделав шаг назад. Теперь не имеет значения, скажет он правду... Так пусть...       – Пожалуйста, господин Ли. Держитесь от меня как можно дальше. Не навлекайте на себя беду.       Ли Цзысюэ чуть нахмурил свои густые прямые, словно стрелы, брови.       – Что вы такое говорите, профессор Шан. Если с вами что-то стряслось, я приложу все силы, чтобы помочь вам.       Осторожно обняв удивлённого и чуть растроганного Шан Цинхуа за плечи, Ли Цзысюэ помог ему сесть в автомобиль. На прекрасном волевом лице появилось странное выражение, словно он отыскал редкую драгоценность...