Твоя искусная ложь.

      Мобэй Цзюнь, сидя в автомобиле, пристально смотрел на Шан Цинхуа. Покраснев от смущения, тот ослепительно улыбался мужчине напротив.       Кафе... Витринные окна позволяли разглядеть тех, кто внутри.       Мобэй Цзюнь невольно сжал руки в кулаки, видя, как улыбается Шан Цинхуа, пока его спутник делает заказ. Неужели этот незнакомец и впрямь знает, что любит это хрупкое создание? А он... даже следя за каждым шагом, этого не знал... Да разве мог бы предположить владелец «Северной Пустоши», что подобное может тронуть кого-то?! Однако, Шан Цинхуа – прямое доказательство его собственной ошибки, словно ребёнок, с удовольствием поглощал яркий воздушный десерт. И его сияющие глаза говорили о том, что он весьма доволен.       Мобэй Цзюнь, у ног которого был едва ли не весь этот город, внезапно почувствовал себя нищим беспризорником, молящим прохожего о мелкой монете.       Шан Цинхуа... Боги, он казался таким счастливым, таким недостижимым в золотом, тёплом свете кафе, словно небожитель. Мобэй Цзюнь, даже не отдавая себе отчёта, всей душой желал оказаться рядом, желал видеть его таким... Однако, не осмеливался перешагнуть порог кафе.       Да и что из этого выйдет? Разве это ослепительное сияние не погаснет, стоит Шан Цинхуа увидеть его лицо?       Ах, Мобэй Цзюнь был готов подарить ему весь мир за один вот такой взгляд, полный радостного оживления... Этот город, утонувший в ночных осенних сумерках, вдруг показался ему чужим и холодным. И лишь одно окно манило его теплом и уютом – то, где виднелся изящный силуэт смеющегося Шан Цинхуа.       Кто же этот незнакомец? Мобэй Цзюнь точно раньше видел его лицо! Наведя телефон, он сделал пару снимков и попытался найти совпадения в поисковике.       Ах! Ну конечно же! Он едва не взвыл от досады. Он ведь встречался с ним раньше! Ли Цзысюэ! Значит, пока Мобэй Цзюнь разыскивал Шан Цинхуа по всему городу, тот... спал с этим ублюдком Ли Цзысюэ?! И чем же он так хорош?! Чем он лучше Мобэй Цзюня? Что такого может дать глава Чжоахуа, чего не мог бы... он?       Ах, самое ужасное, что он не может просто убить его! Глава Чжоахуа... его смерть повредит Ло Бинхэ... Она поставит под угрозу само существование «Северной Пустоши» и развяжет войну между стороной теневого бизнеса и этими проклятыми «столпами благополучия»!       Мобэй Цзюнь сузил злые глаза, полные бессильной ледяной ярости. Так пусть Ло Бинхэ... и разбирается с этим. Он точно знает, как убрать этого человека с пути! А если нет...       Мобэй Цзюнь усмехнулся, вдавливая педаль газа в пол.       Если нет, он оставит за собой право распоряжаться этой жизнью!

***

      Шан Цинхуа покончил со своим клубничным парфе и с благодарностью взглянул на Ли Цзысюэ. С тех пор, как они повстречались рядом с клубом «Ледяной Ангел» прошло немало дней. Однако, он так и не нашёл в себе смелости что-то изменить, положившись на судьбу.       Ли Цзысюэ утешил и обогрел его. И пусть Шан Цинхуа ничего не рассказал ему о своём чудовищном положении и о том, какое проклятье в лице босса Мобэя его преследует, тот оставался рядом. Его нежная забота спасала от хандры и беспокойства. Рядом с этим человеком он чувствовал себя уютно и комфортно. Тем более, что Ли Цзысюэ ничего не требовал взамен.       Шан Цинхуа казалось, что он, наконец, обрёл того, с кем сможет быть честен. Ему нравился глава Чжоахуа. Нравился, как человек... и как мужчина. Он ещё боялся признаться в этом и испортить едва зародившиеся отношения, с тоской думая о том, что, может быть, Ли Цзысюэ сможет помочь ему избавиться от необъяснимой, нелепой любви к Мобэй Цзюню.       Этот стокгольмский синдром требовал терапии нежной романтической привязанностью. Почувствовав, что такое искренняя забота, Шан Цинхуа сможет очнуться. Ведь так?       К несчастью, Шан Цинхуа не верил, что мог нравиться Ли Цзысюэ в ответ. Может быть, он увидел в нём что-то родное? Или... Да мало ли зачем глава Чжоахуа держит рядом опального декана Аньдин...       Сейчас он не смел и мечтать о большем. Не смел думать, что кто-то может испытывать страсть, жажду обладать его телом или... желать его любви.       Ли Цзысюэ не развеивал его тревог, боясь спугнуть свою удачу. Он так давно отчаялся завоевать это нежное существо, видя, как Шан Цинхуа остаётся глух и слеп, не замечая его интереса.       Да, Ли Цзысюэ боялся потерять его теперь, узнав, что декан Аньдин предпочитает мужчин. И что теперь у них есть будущее. Ах, если бы только он был немного решительнее, не потерял бы столько времени! Но теперь... Теперь Ли Цзысюэ не желал отпускать Шан Цинхуа и на шаг.       – Может быть, выпьем вина? – улыбаясь, спросил Ли Цзысюэ.       – Здесь? Но... ты ведь за рулём, – ответил Шан Цинхуа, внезапно покраснев.       – Тогда, отправимся в одно прекрасное место на побережье Янцзы. Обещаю, тебе понравится.       Шан Цинхуа кивнул. Он пошёл бы за этим человеком куда угодно. Улыбаясь, Ли Цзысюэ взялся за телефон, заказывая новое развлечение.       Но даже сосредоточившись на этом разговоре, он не сводил глаз со своего спутника. Шан Цинхуа был польщён и растроган таким внимательным отношением. Он больше не чувствовал себя одиноким... И может быть... Может быть вместе они смогут справиться со всеми проблемами!       Ехать по ночному городу, глядя, как огни, мчась мимо, тают за спиной; дышать горьким влажным воздухом поздней осени, уютно устроившись в тепле салона, где витал аромат Ли Цзысюэ... боги, Шан Цинхуа не желал возвращаться на землю с этих небес.       Глава Чжоахуа выбрал отель на побережье реки Янцзы. Номер находился на седьмом этаже, выходя стеклянной обзорной площадкой на густые тёмные воды ледяной осенней реки. Здесь, у экрана этого прекрасного огромного города, был сервирован небольшой столик с закусками и вином. Золотые огни, разливающие таинственный волшебный свет в номере, словно сотни мерцающих свечей и ночной город впереди, такой манящий и живой...       Шан Цинхуа покраснел, благословив это место, полное интимного сумрака. Это было так похоже на свидание, что он задыхался от волнения.       А что, если Ли Цзысюэ и впрямь... Что Шан Цинхуа будет делать, если он решится его поцеловать?       Лёгкая дрожь, пройдя по позвонкам, собралась на затылке. Скинув пальто на руки заботливого спутника, Шан Цинхуа опустился за столик. Взглянув в окно, он приоткрыл губы. Декан Аньдин не мог вдохнуть, наслаждаясь открывшимся видом. Казалось, прожив в этом городе столько лет, сегодня он впервые увидел его и... полюбил.       Ли Цзысюэ опустился напротив, ослепительно улыбаясь.       – Тебе понравилось? Я всё же смог угадать?       Шан Цинхуа взглянул на него глазами, блестящими от восторга и внезапно подступивших слёз.       – Я никогда не был так счастлив, как сегодня, – ответил он искренне.       Ли Цзысюэ не нашёлся с ответом, тронутый его благодарностью. Он мог бы сказать сейчас то, что таилось в его душе, но... решил подождать. Ведь ночь едва началась и у них ещё столько времени!       Ароматное вино наполнило бокалы. Ли Цзысюэ улыбнулся и тихо произнёс:       – Тогда, в благодарность... Могу ли я называть тебя Цинхуа?