***
— Какого чёрта всё это значило? — после того, как буквально запихнув парня в машину, стараясь быть максимально спокойным, но все же испытывая раздражение, поинтересовался Шин. — О чём ты? — Имауши состроил самые невинные глазки, и будто всё о чём говорилось прежде, были вовсе не его слова. — Я знаю, чего ты добиваешься, — зло выпалил Шиничиро. — Останови на минутку, — старший Сано обратился к Такемичи, который успел отъехать всего на пару домов и вытаскивая друга за собой, не произнес ни слова объяснения. Ханагаки понемногу начинал понимать отношения этих двоих, но вскоре, когда увидел собственными глазами — убедился окончательно. Не то, чтобы он как человек работающий в самом испорченном месте Токио, не видел прежде как целуются парни, но сейчас все было иначе, тут была не игра — начнем с этого. И ещё один не менее важный факт — он был искренне уверен, что оба парня серьезные и опасные ребята, те самые олды, связываться с которыми было себе дороже, но эти подростковые разборки немного развеяли его прежнее впечатление. Он ожидал, что они поговорят и вернутся, но как только почувствовал, что машину немного толкнуло, посмотрел в боковое зеркало заднего вида и уловив их фигуры, предпочёл закрыть окна машины и погромче включить радио, чтобы не представлять себе абсолютно ничего.Безумцы — единственное, что думал о них Ханагаки.
— Так нужно с тобой? — интересуется Шин, после того, как Имауши с его подачи спиной врезался в бампер. Глаза Сано — бездны, словно чёрное море с проблесками адского пламени. — Да что с тобой? — уже менее уверенно вел себя Вака. Конечно, он мог бы прямо сейчас оттолкнуть и дать Сано понять, кто из них главный, но парень давно бросил эти детские занятия. Ему нравилось быть рядом с Шиничиро и считать, кто из них круче, словно меряться членами, в чём Вакаса… Кхм, хотя в общем, не важно, одним словом — это было глупо. — Я чертовски зол, — спокойно проговаривает Шин, наклоняясь над лицом своего друга, — ты разжёг во мне это пламя, тебе и тушить, — предупреждает брюнет, притягивая друга ближе к себе за бедра. Имауши чувствует даже через одежду, что тот не врёт и за своё провоцирующее поведение — придется заплатить. Странно, но из них двоих обычно херню творил Вака, так почему же сейчас всё иначе? — Повернись, — голос Сано бархатистый, приятно разливающийся волной наслаждения и отзывающийся напряжением где-то в паху, и его подчинённому дважды приказывать не надо. Удобно облокотившись о бампер, он смотрит в заднее стекло, вспомнив про парня, что ещё ждёт их в машине. — Мне немного не по себе, — сконфуженно проговаривает Имауши, но его другу, кажется, абсолютно плевать, и чувствуя как его руки стекают с талии на живот, а после ниже и одна скользит между ног, Вака лишь посильнее смыкает рот, который вот-вот выдаст его явное согласие. — Не в первый раз, — констатирует Шиничиро, сжимая далеко не свой стояк в руке, а после другой — наспех расправившись с застежкой молнии, стягивает брюки вниз, — я сделаю так, чтобы ты желал только меня, — предупреждает брюнет и резко без предупреждения, проскальзывает внутрь парой мокрых от, видимо, собственной слюны, пальцев. Имауши невольно промычал, осматриваясь, нет ли здесь прохожих и как только Шиничиро закончил с руками, перешёл к главному: — Не сдерживайся, — просит юноша, — нас вообще-то ждут, давай по-быстрому, — проговаривает Сано, подстраиваясь поудобнее и сразу проникая внутрь до упора, он шипит от тесноты такого милого Имауши. — Расслабься, иначе я не буду нежным, — предупреждает Шин, скользя руками по телу Ваки, которое плавится под ним как воск, принимая такие изящные изгибы спины. — Не будь, — доносится сдавленный шепот спереди и Сано принимает это за разрешение. Придерживая того за талию, он свободной рукой стянул штаны своего друга с одной ноги окончательно, и поднял её до уровня собственного пояса, укладывая коленом на холодный капот и следом снова вошёл, срывая блаженный стон. Есть ещё одна вещь, помимо импульса, которая окончательно срывает башню старшему Сано — и это вид податливого и похотливого Вакасы. Он всегда любил его именно такого — безумного и готового на всё, поэтому сейчас, чувствуя как тому нравится он не мог остановиться, двигаясь слишком рвано и размашисто, и под такое вальяжное подмахивание бедрами — им только что посигналила проезжающая мимо тачка, но это было настолько неважно, что они даже не обернулись. Руки Шиничиро такие властные и умелые, возможно потому что он привык быть с Имауши, ему нравилось как тот растекается в предоргазменной истоме, ожидая, что Шин доведет их обоих до предела и Сано всегда оправдывал его надежды, и сейчас, будто затеяв нечто странное, он произнес задыхаясь от собственного сбившегося дыхания: — Посчитай до десяти, Вака, — просит он не останавливаясь, но двигаясь нарочно более мягко. И тот послушно начинает: «раз…два…»; и после каждой произнесенной цифры, Сано буквально выходил полностью и насаживал на себя чужую задницу, а после снова двигался плавно. Достаточно интересная стратегия, ведь после финального десять, Шиничиро вошёл последний раз, сжимая в руке пульсирующий орган друга, и чувствуя тёплую жидкость, растекающуюся по сомкнутым пальцам, понял — всё вышло как он и планировал. Едва они стёрли следы содеянного, Шин по-хозяйски одел Имауши и застегнув штаны, направил обратно в машину. — Спасибо, что подождал, — мило улыбаясь, громче проговаривает старший Сано, чтобы Ханагаки за своей музыкой услышал. — Всё в порядке, — так же мило отвечает юноша, смотря на них в зеркало заднего вида и замечая, что самый активный из парней — явно притих. Такемичи просто надеется, что ему больше не придётся быть свидетелем чего-то подобного и эти мерные проталкивания машины будут сниться ему в кошмарах, однозначно.***
— До завтра, — прощаясь проговаривает Чифую. — До завтра, — всё ещё стоя перед его дверью, отвечает Кейске. — Ну, я пошел, — заявляет юноша уже практически отвернувшись. — Да-да, давай, — слышит он фразу сказанную вслед. Пару шагов до двери и Мацуно останавливается перед ней, видимо взвешивая все возможные исходы сегодняшнего вечера. Рука замирает на пол пути к ручке и он не понимает своей нерешительности. Если бы Баджи мог видеть его лицо — однозначно понял бы всё. — Тебе пора, — словно ухмыляясь торопит его брюнет, делая шаг навстречу и опуская руки на плечи Мацуно, которые явно напряжены. — Может хочешь мне что-то сказать? — уточняет Кейске, осторожно заглядывая прямо в лицо блондина, из-за спины. — Может… — начинает Чифую и тут же запинается, а действительно, может что? — М? — еле слышно выуживает продолжение Кейске. — Зайдешь? — с огромным усилием выдавливает из себя блондин и руки Баджи более свободно опускаются к его талии, и кажется, он усмехнулся сейчас. — Только если хочешь, — дополняет старший, наступательно наклоняясь и открывая дверь квартиры, чтобы войти вдвоем. Их объятия такие долгожданные, что не хочется прерывать их даже сейчас, поэтому они не торопясь в ногу идут внутрь, или скорее Мацуно чувствует, что его куда-то целенаправленно ведут. — Мне надо в душ, — просит светловолосый юноша и услышав — «ага», — понимает, что одного не отпустят. Дверь небольшой ванной комнаты открылась и Кейске наконец-то отпускает Чифую, чтобы тот сделал, что хотел. Брюнет становится, опираясь о стену и собрав руки на груди. Взгляд его слишком пристальный и это весьма смущает. — Отвернёшься может? — просит Мацуно, но Баджи совсем игнорирует такую бессмысленную просьбу. — Ладно, — устало выдыхает Чифую, стягивая серый, местами испачканный свитер и кидает его к стиралке. Светлая кожа, к сожалению, украшена несколькими синяками, и Баджи немного ущимлён тем, что разобрался с уёбком Мадараме вовсе не он. Лишившись последней детали одежды, Мацуно не поднимая взгляда заходит в душевую и включает воду, направляя её на себя, и даже несмотря на постоянное наблюдение — ощущает как тело понемногу расслабляется. Он устало поднимает голову, и струи воды попадают в лицо, а после он вытирает его рукой, собирая лишнюю влагу. Волосы становятся покладистым и гладкими прядями идеально-ровно ложатся назад. Единственный, который он успел взять сюда с собой гель для душа, пахнет достаточно приятно и наливая его на мягкую губку, он лениво проводит ей от груди и ниже, а после поднимаясь вверх по линии руки, касается шеи. Именно в этот момент он смотрит на Кейске, который смотрел на него всё время с запредельным интересом и сейчас, впервые, ему приходит в голову весьма подленькая мысль. Он, как парень, как практически мужчина, прежде не занимался ничем подобным, но сейчас — хотелось довести Баджи до кондиции одним своим видом. Быть той самой девушкой с журнала, на которую все дрочат и это ведь не так сложно? Вместо спокойного — лицо его приобретает весьма заинтересованное выражение, что не остаётся без внимания. Прогинаясь в спине, показательно, он опускает голову на кафельную стену душевой, бросая весьма неоднозначный взгляд на Баджи, а после опускает его вниз, словно смутившись, в то время как мыльной рукой скользит по животу, задевая себя там и опуская ладонь буквально до колен, а после возвращается. Если бы у Кейске было слабое сердце — вероятно, оно бы не выдержало, ведь тут к бабушке не ходи — его пытаются соблазнить. Он готов принять эстафету и сделать свой шаг, поэтому когда Чифую касается рукой спины и заводит её немного ниже поясницы, касаясь ягодиц — тот уверенно шагает вперёд. Мацуно победил, и сейчас душевая лейка уже валялась внизу, а его, измазанного пеной прижимали к своей сухой одежде, и пока Баджи старательно выводил своим языком замысловатые узоры на мокрой шее, Чифую рассыпался под ним, как песочное печенье, которое буквально намокло и растворилось. Руки его успели схватиться за край тёмной футболки и стягивая её к Мацуно прижалось уже голое тело Баджи, тёплое по сравнению с его холодным от влаги и этот контраст создавал невероятный эффект тающего мороженного. Кейске всё ещё сдержан, поэтому даже несмотря на их тесную близость, он не делает то, чего не собирался, даже несмотря на свои несчастные штаны, которые норовят лопнуть. Поцелуи удушающие, они едва хватают воздух, потому что эмоции зашкаливают и стоит остановиться, чтобы привести дыхание в норму, но так не хочется. Руки свободно блуждают где им вздумается, обжигая прикосновениями и пальцы Кейске иногда сильнее сжимают тело Чифую, желая вырвать из его горла сдавленный стон, пусть он и напоминал болезненное мычание. — Не могу больше, — первым сдаётся Чифую и прерывает такой затянувшийся поцелуй. — Думаю с тебя хватит на сегодня, — словно делая это в наказание за столь провоцирующее поведение, подытожил Баджи, направляясь за полотенцем. Штаны его местами намокли и ходить в них было как минимум не приятно, а домой идти — тем более. — Есть запасная одежда? — оглядывая себя, интересуется Кейске, протягивая блондину бархатистую банную ткань. — Есть, — как-то неуверенно проговорил Мацуно, — но я не уверен, что она придется в пору… — его догадка весьма верная, ведь даже если в росте разница около трёх дюймов, то в плечах Кейске будет немного шире. И в целом несмотря на то, что весят они практически одинаково, тот выглядит крупнее и это немного укоряет Чифую, но он успокаивает себя тем, что задница у него точно будет получше, но с каких пор он вообще гордится ей? Не с тех ли, когда ею стали так активно пользоваться? Без разницы, в любом случае отправлять Баджи домой в таком виде было нельзя. Стоя перед зеркалом брюнет как-то сомнительно смотрит на светлые джинсы, которые выглядят на нём «аля-скинни» и в целом ему нравится такой фасон, но он как-то не привык походить на подростка. — Другого ничего нет? — скептически спрашивает Баджи и слышит как Мацуно устало вздыхает. — В чём проблема, собственно говоря? — Короткие. — Это называется универсальные, — осуждающе замечает блондин и понимает как этот парень далёк от чувства стиля в общем, и для него — обычные тёмные штаны — верх совершенства. Он не понимает всех тонкостей таких деталей, как открытые щиколотки или потёртые колени, одним словом — парень не шарит. — Ладно пойдет, — замечает старший снова открывая шкаф, и схватив первую футболку, что попалась на глаза натягивает её. Разглядывая такой неестественный и, видимо, сделанный под заказ принт с изображением пары анимешных персонажей, Баджи вопросительно смотрит на Мацуно. — Юкари и Араси Нагасэ, — поясняет Мацуно, — непосвящённым не понять, — добавляет он, не желая объяснять свою любовь к такой девчачьей истории, возможно когда-нибудь он расскажет ему чем его так зацепил этот дзесей, но однозначно — не сегодня. — И вообще-то это моя любимая, так что если не нравится сними, — обиженно проговаривает парень, но видимо для Баджи это звучит именно как — она моя любимая можешь брать если хочешь, поэтому он улыбается и оставляет вещь. Светлая футболка не смотрится на нём большеватой и скорее она ему впору, и это сочетание собственной одежды на ком-то другом нравится Чифую настолько, что он ловит себя на желании хотя бы раз погулять с ним вместе именно в таком виде. — Ладно, в любом случае спасибо, — благодарил старший, — завтра верну, Чифую, — он мягко тянет его имя наклоняясь ближе прямо к лицу Мацуно, — Нравлюсь? — улавливая такой заинтересованный взгляд, он задаёт вопрос, ответ на который уже давно им обоим известен. — Конечно нет, — посмеивается Чифую и оказывается пойман крепкой хваткой и пока шею его так удачно зафиксировала рука Баджи, другая ворошила ещё влажные волосы, а после отпустив уже у порога, он посмеялся с того, что такой Мацуно ещё не представал перед ним — мокрый и взъерошенный. — До завтра, — прощается Баджи и сегодня они и так достаточно много успели, обоим следует хорошенько выспаться. Оставшись в одиночестве, Мацуно сползает по своей двери, стараясь выбросить из головы дурные мысли, но этот Кейске настолько невыносимый, что всё его естество буквально пропитано им, и опуская взгляд ниже — парень понимает что от одного представления того, что между ними было и ещё могло бы быть — всё напрягается, и к сожалению, у него проблема, с которой придется разбираться самостоятельно.