Мрак

Было решено выходить ранним утром — ночи все еще были опасны. Девчонка так и не сомкнула глаз, только ела иногда какие-то черные пилюли и запивала их водой — нормальной, чистой водой, которую Один достал как и лепешку из кармана своего бесформенного одеяния. Когда он протянул ей стакан, тонкие бледные губы девчонки изогнулись в усмешке, видимо, вспомнила недавнее нытье о мучительной жажде казавшегося беспомощным старика, но она ничего не сказала. Время до рассвета тянулось ужасно медленно. В тишине, настороженности и тлеющем в глубине души страхе. Было даже забавно позволять себе бояться — давненько он не щекотал себе нервы обычной человеческой эмоцией. — Как тебя зовут, старик? Последние полчаса ему казалось, что девчонка уснула, привалившись затылком к шершавой коре бревен хижины: ее ровное дыхание и расслабленная поза казались обманчиво спокойными. От прозвучавшего в предрасветных сумерках вопроса — такого неожиданного и нежданного — отчего-то захотелось вздрогнуть. Но вместо этого Всеотец лишь сильнее запахнулся в теплый плащ и нахохлился — дерзкая девчонка продолжала ставить себя выше владыки девяти миров. — У меня слишком много имен и прозвищ, так что… можешь и дальше звать меня Старик. От двери донесся подозрительно невежливый смешок. — Так и скажи, что не помнишь. В твои годы это бывает. Впрочем, — она резко поднялась с пола и отряхнула свои штаны, — мне плевать, как тебя зовут. Главное, чтобы ты не обманул в остальном. Потому что иначе… Острый клинок остался в ножнах, спрятанный под бесформенным балахоном, но смысл угрозы был совершенно ясным. Странная, ужасно странная девчонка, которая думает, что сможет его убить… Один откровенно улыбался в свои пахнущие влажностью и болотом усы. Путь до резиденции Небесного лорда занял около суток. Идти старались быстро, торопясь успеть до заката. Тропа из болотной топи отняла много сил и времени, поэтому дальнейший путь они почти все время бежали. Молча. У подножия горы с высеченными лицами правителей Конохи, в густой темно-зеленой, почти черной, листве старого дерева был устроен совет, хотя точнее было бы назвать это раздачей ценных указаний. — Ты зайдешь в город через главные ворота, постарайся, чтобы на тебя поменьше обращали внимания. Двигайся по главной улице все время прямо, пока не увидишь госпиталь, сразу за ним поверни направо и увидишь небольшой переулок с тремя домами, зайди в последний и жди меня там. Я пойду другим путем, лучше, чтобы нас не видели вместе. Один соглашался, кивая в такт плавно звучащей речи. План и правда хорош и продуман, но что дальше? — А если ты не появишься? Если тебя схватят или… Он едва заметно насмешничал, больше из вредности, такой стариковой, которая заставляет подвергать сомнению любые слова или действия глупой молодежи, но девчонка не реагировала, с подозрительным хладнокровием отвешивая снисходительный взгляд и продолжая излагать свой план: — В этом доме когда-то жил наш… — только тут ее голос сбился на мгновенье, но она почти сразу взяла себя в руки, — мой друг, Рок Ли. Он сейчас в бегах, как и большинство из нас, но я знаю, что в его доме спрятана подсказка, как найти его. Поэтому мы дождемся вечера и приступим к поискам. — Ты уверена, что дом пустует? Потому что если там кто-то поселился, то мы рискуем… — Там никого нет. Просто делай, как я говорю, без лишних вопросов, и проблем не будет, Старик. Девчонка снова перебила его — Его! Всеотца, Владыку девяти миров! Вот ведь невежественная малявка! Один пристально сверлил взглядом раздраженное лицо своей недовольной напарницы и тихонько покряхтывал от возмущения в крепко сжатую ладонь. Теперь ему почти хотелось, чтобы в доме кто-то был. Кто-то, с кем можно поразвлечься небольшой дракой, кто-то, об кого можно почесать ноющие кулаки. Эта девчонка умудрялась бесить его одним своим видом!!! — Я дам тебе фору в полчаса, все-таки ты не так ловок и быстр в твои годы, как хотелось бы, так что не торопись. Делай все спокойно и естественно. Я пошла, проверю: безопасна ли дорога. Девчонка спрыгнула с ветки и быстро зашагала в сторону деревни, предоставив Одину натужно сдерживать желание разнести половину леса одним пальцем. «Не так ловок! Не так быстр!» О, ему совершенно точно необходимо с кем-то подраться! Вид немощного старца отлично помогал налаживать контакт с людьми, но явно мешал быстро двигаться. Пришлось ненадолго сменить внешность, вернув привычное тело бога, сильное, мускулистое, натренированное в боях, оставив для антуража лишь потрепанный плащ и заплечный мешок. «Так значит прямо по центральной улице? Ну ладно. Посмотрим, кто придет первым!» Третий дом в том переулке за госпиталем и правда казался необитаемым. По крайней мере пыли в нем было года на два без уборки. Мутные окна в разводах от дождя, блеклая обивка мебели, стоящей явно не на своем месте, затхлый запах сырости и гниения. Сомневаться не приходилось, тут давным-давно никто не жил. Один скинул плащ, присел на край дивана, чихнув дважды от поднявшейся пыли, привычным движением огладил бороду и вдруг замер. Какой-то странный звук — то ли постукивание, то ли громкий шорох — привлек его внимание. Выкрутил на максимум инстинкты и активировал рефлексы. Между усов зазмеилась довольная улыбка — все-таки не придется скучать в ожидании девчонки. Опасность ощущалась всей кожей. Чей-то взгляд, настороженно сдерживаемое дыхание, почти не слышимая поступь человека или нескольких людей, собирающихся напасть. Хорошо, что не сменил тело на стариковскую развалюху — его противника ждет большое разочарование. — Ох, как же кости ломит… поди опять будет гроза… проклятая старость… Прикидываясь немощным, Один внимательно прислушывался и оглядывался. Кто-то, услышав звук его голоса, замер и затаил дыхание. Кто-то, кого Один провоцировал своими словами на действия. Кто-то не очень умный и… — Дедушка… хотите воды? «Ребенок!» Детский тихий голосок раздался прямо за спиной, обескуражив привыкшего к любым неожиданностям Всеотца. Занесенная было для удара рука напряженно застыла в полуметре от небольшой головы маленького, лет пяти, мальчишки. Чумазого, испуганного, почти плачущего. Один смущенно втянул побольше воздуха, суматошно перебирая в голове варианты ответа. Боевая готовность схлынула, оставив лишь ноющую тревогу. — Ты тут живешь, малыш? Прости, если нарушил твой покой. Я думал, дом заброшен. Наверное, мне лучше уйти. Так и знал, что девчонка все напутает. Чего еще можно ожидать от земной женщины, не обладающей ни умом, ни силой бога! Один самодовольно усмехнулся, поднимаясь с дивана и направляясь к выходу. По пути ласково пригладил растрепанные волосы паренька, ободряюще подмигнув ему на прощание, и почти дошел до хлипкой двери, когда услышал знакомый смешок. — Попался, старик! Так и знала, что купишься на этот трюк. Ну не переживай, на моего малыша почти все реагируют так. Правда, чакры он съедает слишком много, но… оно того стоило! Ты бы видел свое лицо! С чумазого лица мальчишки задорно смотрели два изумрудных глаза. Потрескавшиеся губы нахально щерились насмешкой, а упертые в бока кулачки напоминали до ужаса позу этой вредной девчонки! Что? Что происходит? — А ты быстро добрался. Не ждала тебя так рано. Молодец. И раз все в сборе, давай искать подсказку. Дедуля… Тихий хлопок, белесое облачко, несколько секунд и там, где только что была голова маленького мальчишки, — теперь виднелось размытое пятно пупка на бледной коже живота, быстро прикрытое тканью. Ловкие руки одернули край мешковатой кофты, поправили завязки на штанах, вздернулись к растрепавшимся после превращения волосам. Вот только насмешка на тонких губах осталась та же. Девчонка. Наверное, даже у всемогущего бога есть предел. Потому что в тот момент Одину не хватило совсем немножко терпения, чтобы унять поднявшуюся в душе обиду на невинную проказу. Он схватил не ожидавшую нападения девчонку в охапку, протащил на вытянутых руках два метра до ближайшей стены и впечатал всем телом в глухо ухнувшие деревянные балки. Несколько секунд чистого наслаждения бесконтрольным страхом, расплескавшимся в таких надменных обычно глазах, ласкающий слух резкий выдох-стон при ударе, вцепившиеся в его предплечья свидетели нарастающей паники — тонкие пальцы. Давно пора было поставить ее на место. Показать, кто тут главный и призвать к порядку. Ее строптивость и презрение не просто утомляли — раздражали до невозможности. — Издеваешься? Ее лицо было слишком близко. Ее дыхание, хранящее сладковатый запах каких-то ягод и молока, в его ноздрях. Ее глаза, пугливо расчерчивающие его лицо острием изумрудного взгляда, мешали сосредоточиться. Ее тело, маленькое, почти невесомое, прижатое к его собственному, судорожно двигалось, пытаясь высвободиться, но лишь больше злило. — Отпусти… — она сбилась с шепота на крик, оплавляя ухо близостью приоткрытого рта, стягивая кожу на шее мурашками. Один поморщился, поводя плечами, прогоняя вспыхнувшую в груди жалость. Медленно, намеренно тихо, почти касаясь губами ее щеки, высказал все то, что накипело за их недолгое знакомство. — Ты даже не представляешь, кто я и на что способен. Ведешь себя как идиотка, постоянно хамишь и дразнишь. Наглая. Вредная. Ни капли почтения. Ты достойна быть наказанной. Ты… Его ладони сжимались все сильнее на схваченных запястьях. Ему так хотелось, чтобы она умоляла о прощении. Чтобы обещала быть послушной, чтобы проявила уважение и выказала почет. Ему хотелось видеть в ее глазах восхищение и поклонение, но вместо этого только злые слезы блестели сквозь узкий прищур. Злое шипение вырывалось сквозь стиснутые зубы. И все более отчаянные попытки освободиться туманили разум. Глухая возня и обреченные изначально попытки оборвались предсказуемым взрывом. — Отпусти меня, урод! Она вдруг остановилась, быстро осмотрелась и, не замедляясь, потянулась губами к его губам, словно хотела поцеловать. Смена ее настроений пугала. Заставляла увернуться от сближения, ослабить хватку. Утратить контроль. — Хочешь наказать меня, старик? Хочешь, чтобы я была послушной девочкой? Хочешь меня выпороть? Она рисовала шепотом мурашки прямо на ухо, повторяя почти все то же, что он сам сказал ей ранее, но отчего-то ее слова звучали до невозможности грязно и пошло. Поднимали со дна что-то темное, почти забытое, горчащее предвкушением ошибки. Хотелось просто бросить ее, отпустить и отойти, но все зашло слишком далеко. — Хочу, чтобы ты уважала меня. Чтобы знала, я не допущу больше подобного тона. Я не презренный старик, над которым ты можешь издеваться. Поняла? Я вовсе не… Эта коварная девчонка не стала дослушивать его нравоучения. Быстрым движением приподнялась на носочках, ткнулась губами в его губы, безошибочно поймав момент полной растерянности, и тут же вцепилась зубами в нежную мякотку, прокусывая нижнюю до крови. Уцепилась, не отпуская, словно и впрямь собиралась оторвать кусок. Недоверие, боль, гнев смешались в безумный коктейль, сметая остатки разума. Вкус крови, запах крови, ощущение густой вязкости во рту — перед ним сейчас стояла не слабая девчонка. Это был противник, осмелившийся бросить вызов самому Владыке. И радостное волнение прокатилось по телу легкой судорогой. Ему хватило одного движения, чтобы оттолкнуть девчонку. Она упала на колени, уперлась одной рукой в пол, другой вытерла окровавленный рот. И при этом улыбнулась. Победной улыбкой. — Так и знала, что ты все врешь. Ну, теперь-то ты выложишь мне правду. В следующую секунду пол заходил ходуном под ногами Всеотца, расколотый ударом маленького кулачка все еще сидящей у стены девчонки.