***
— Поехали ко мне? — пихнула меня подруга локтем в плечо, — Калининский*, веселуха! Вторая вписка за неделю, — широко улыбалась та. — Мне хватит, — я грела руки в карманах чужой желтой куртки. — Но в Калининский поеду. — твёрдо решила я. — И зачем? Ты ж в Советском*… — К другу, — нехотя призналась. — Тому самому? — придурошно улыбалась подруга. — И даже не расскажешь больше о нем? — С каких пор он стал «тем самым», — закипала я, — Блять, Карина, не усложняй все, — нервно вскричала, — Расскажу, как придёт время. — И тут же красный цвет подступил к обветренным щекам. Всепоглощающая вина за сказанное настигла меня и не давала покоя, — Извини. — Ладно, — тяжело вздохнула она, — Иди, давай, — поцеловала она меня в щечку, — Твой автобус прямиком до Калининского приехал! — она подтолкнула меня к дороге. — Спасибо, — улыбнулась на прощанье, — Пока!***
Я постучалась в дверь. Молчание. Постучалась ещё раз, будто в этом был какой то смысл. Оказывается был. Пропуская брань, доносящуюся по ту сторону стены, мне наконец открыли. — Доброе утро, — потёрла глаза Аня, — ты где была? Если ходила в аптеку за аспирином, то я тебя уже начинаю обожать! — Время близится к четырём. Какое, мать твою, утро? — прошла я в квартиру, — Кирилл тоже спит? — Думаешь, мы в одной кровати уснули? — усмехнулась она, — Я не проверяла. — Ладно, иди спи, — улыбнулась я ей, — Ты итак подвиг совершила. Встала с бодуна! — Поздно уже, — вздохнула она, — Чай будешь? — Буду, — я сняла куртку и повесила на крючок в прихожей. «Даже не придётся оправдываться перед Кириллом за куртку» — улыбнулась я про себя и прошла в туалет, дабы помыть руки. Включила воду. Та стала обжигать холодные руки горячей струей и я взвизгнула от боли. В ванной, прикрытой белой шторой, что-то зашевелилось и тогда я завизжала громче. — Блять, — открыл шторку Кирилл и полусонно взглянул на меня, — Ты че тут делаешь? — Э… руки мою, — уставилась на кран я. Там продолжала течь обжигающая горячая вода, что травмировала руки. Я быстро ее выключила и направила взгляд на парня, — Ты ничего не помнишь? — Да, помню… Зря я, конечно, диваном жертвовал, — усмехнулась тот и протянул мне руку, чтобы я помогла ему встать. — Как давно ты встала? — В девять. — А сейчас?.. — Четыре. — Блять… — Это что-то значит? — То, что все шесть часов я заставил тебя чувствовать некомфортно у себя в квартире. — Семь часов, — улыбнулась я. Наши взгляды встретились. Голубые глаза всеполгащающе разглядывали меня, будто оценивали каждую черту лица. Он дразнил, не отводя взгляд. Впрочем, я тоже. — Ну все, хватит, — наконец сдалась я, слабо улыбнувшись, — Долго ещё в туалете сидеть? Пойдём отсюда. Он следом вышел за мной и отвёл на кухню. Там Аня сидела за столиком и попивала чай из белой кружки, на которой был изображён какой-то осел. - А мне? - Ой, - поникла подруга, - Щас сделаю… Привет, Кирилл, - улыбнулась она. - Я тоже чай буду.