Пандушный марафон.

Питер ценил не так уж много вещей. Власть и комфорт – были единственными составляющими, что ему требовались для удовлетворения собственного эго и потребностей. Он окружал себя дорогими вещами, антикварными артефактами, редкими травами, восхищенно заглядывающими в его рот любовниками и был более чем доволен собственной жизнью. Пока племянничек нянчился со своей стаей, старший Хейл наслаждался обществом себя любимого. Как оно бывает, счастье и покой длились недолго. Больше денег, Питер любил, разве что качественную еду. Он был до ужаса привередлив, но не умея воплощать свою главную страсть самостоятельно, помимо прочего, оплачивал ещё и услуги личного повара. Платил много, но не смотря на этот весомый аргумент в его пользу, как работодателя, продержаться дольше пары месяцев ни у кого не выходило. Хейл никогда не был скуп на слова, в оскорблениях и сарказме так точно. Оттого, в перерывах между нахождением доверенным лицом нового сотрудника, Питер дегустировал готовку в приличных по отзывам заведениях. Вечерняя прогулка пешком, что в последнее время он делал исключительно в приступы необъяснимой меланхолии, привела его к дверям небольшого ресторанчика, на деревянной вывеске которого, буквы складывались в унылое «Argentum». Оценив про себя ироничность названия, он занял один из немногочисленных свободных столиков и дождавшись молоденькой официантки, пробежавшись глазами по меню, сделал заказ, не особо рассчитывая на что-то стоящее. Дождавшись эстетично оформленного ростбифа, от аромата которого, сверхчеловеческий нюх, заставил своего владельца нетерпеливо сглотнуть, мысленно не хуже собаки Павлова выделяя слюну, от всепоглощающего желания попробовать этот благоухающий шедевр. Хейл приступил к трапезе, медленно, кусочек за кусочком, растягивая удовольствие. Он даже в голове не мог прикинуть, когда в последний раз испытывал подобный этому гастрономический оргазм. И минуты не раздумывая, стоило только тарелке опустеть, Питер подозвал официантку, настоятельно требуя пригласить, приготовившего блюдо повара. Та что-то лепетала, о том, что сейчас на кухне слишком большая нагрузка и поэтому за плиту встал даже владелец. На лаконичное: «Какое мне до этого дело?», девушка стушевалась и тысячу раз извинившись, удалилась выполнять его прихоть, словив в спину удовлетворенный оскал. Хейл уже в предвкушении потирал руки, намереваясь любой ценой перетянуть слишком талантливого для этого мелкого заведения человека на службу своему желудку. — Какие-то проблемы? — раздался над головой подозрительно знакомый голос, резко подняв глаза, Хейл встретился с жидким серебром во взгляде любезно улыбающегося ему Криса. — Арджент? Что ты здесь забыл? Ты же уехал из штатов. — Как видишь вернулся, так что не так с ростбифом? — обратив внимание на пустую тарелку, вернулся к интересующей его теме Крис. — Он великолепен, и я как раз жду того, кто его приготовил, чтобы лично передать свою признательность, — как от назойливой мухи, отмахнулся от вопроса Хейл, всё ещё приходя в себя от встречи с человеком, с которым они не раз пытались подсказать друг другу дорогу в могилу. — Раз ты это сделал, то я вернусь к работе. — Ты умеешь готовить… — озвучил логичный вывод Питер, чем вызвал ухмылку Арджента. Бывший охотник был облачен в чёрную приталенную рубашку, рукава который были закатаны по локоть, открывая вид на скрещенные у груди жилистые руки. Те самые руки, которые в мыслях Хейла уже обрели статус чего-то божественного, интересно, сколько ещё талантов таится в этих длинных пальцах. — Думаю, мне не нужно говорить, — подойдя вплотную к оборотню, Крис оперевшись о поверхность стола ладонью и склонившись над Хейлом в самоё ухо последнего прошипел, — что это первый и последний раз когда тебя были рады видеть в этом заведении? Выпрямив спину, с милой улыбкой добродушного хозяина, Крис пожелал Хейлу хорошего вечера и тихо удалился. Если для кого-то слова Криса и могли прозвучать, как угроза, то для Питера они стали открытым приглашением. Арджент сам того не подозревая, смог встрепенуть что-то внутри «бессердечного» волка и этим чем-то явно был не только желудок. А желаемого, Питер добивался с поистине сверхъестественным усердием.