Джин вел себя странно. По ощущениям, они куда-то поднимались, потому что широкие, идущие как будто в гору коридоры сменялись лестницами, но все это время Принц не проронил ни слова. Он как будто теперь был очень задумчив. Как будто его разум терзала какая-то суперсложная задача со звездочкой, не справившись с которой он рисковал бы жизнью. Тэхен не решался прервать это молчание, потому что… Оно было странным. Джин пригласил его провести вместе время, но теперь казалось что,
«вместе» означало просто в одном помещении. Возможно, даже не рядом.
Они подошли к узкой деревянной двери, за которой оказалась каменная винтовая лестница. Не такая тесная и крутая, как можно было бы себе представить, но преодолевая одну из очередных ступенек Джин вдруг запнулся, начав заваливаться вперед, и лишь в последний момент Тэхену удалось ухватить его за мантию, чтобы хотя бы попытаться смягчить падение. Джин опустился на колени, а затем вдруг перевернулся и уселся прямо на ступеньку. Он был очень бледный, щеки впали, вместо румянца на лице проступила какая-то странная синева, которая слишком зловеще отдавалась серостью на фоне как будто почерневших глаз. Которые Джин закрыл, запрокинув голову. Очевидно, ему было плохо.
— Джин, что случилось? — Тэхен опустился перед ним на корточки, коленями упираясь в ту ступеньку на которой стояли ноги Джина. — Тебе плохо? Мне позвать Юнги?
Джин медленно открыл глаза, а затем посмотрел на Тэхена как будто удивленно, как будто не узнавал его. Правда, спустя какое-то мгновение во взгляде появилась ясность, и он потянулся своей рукой, которую пробивала мелкая дрожь, к его щеке. И Тэхена обожгло холодом. Настолько, что он отпрянул, схватившись за лицо. И во взгляде Джина появился испуг, пока он прижимал руку к груди.
— Всё в порядке. — Тэхен улыбнулся. — Ты… просто очень холодный. Мне приятно, правда, но… Ты можешь меня обжечь.
Джин тяжело вздохнул, опустив голову.
— Извини, я теперь совсем не в форме. Это скоро пройдет, но пока… — Он поднял на Тэхена глаза и устало улыбнулся. — Юнги сказал, что тебе нравятся драконы. Я захотел показать тебе своего. И наш город. Ты ведь ничего не видел. — Джин прервался, сделав глубокий вдох. — Это сейчас пройдет. Я просто слишком долго… — Он вдруг резко поднялся, качнувшись и оперевшись на вовремя оказавшееся рядом плечо Тэхена. — Чертово тело. Как Живые с ним… живут?
Услышав в его словах очень искреннее негодование, Тэхен улыбнулся, аккуратно поднявшись и перехватив Джина за талию, чтобы стабилизировать его. И Джин совершенно обмяк в его руках, как будто пользуясь моментом, который Тэхен ему в готовности предоставил.
— Ты очень теплый и добрый. Руки, как и сердце, сами тянутся к тебе, я не могу с этим ничего поделать, даже если бы хотел. И ноги сами привели меня к тебе. — Джин вновь зазвучал глухо, крепко ухватившись за плечо Тэхена, затем его отпустив. — Пойдем, осталось чуть-чуть.
Он очень решительно заспешил наверх, и Тэхен, отпустив его, только страховал, на случай, если Принц вновь решится встретиться с каменными ступенями лицом к лицу. И на самом деле, спустя пару минут, они вышли на… улицу. Это была достаточно большая по площади круглая площадка, у которой не было стен — только широкие колонны, которые подпирали высокий каменный свод. Кажется, они были на большой высоте, потому что Тэхен сразу почувствовал, насколько стылым был воздух. Плечи сами собой поджались. И как будто почувствовав это, Джин повернулся к нему, стягивая со своих плеч мантию.
— Не надо! — Тэхен замахал руками. — Ты же…
— Я не чувствую холод, потому что это всего лишь моя магия. — Джин мягко улыбнулся, накидывая на плечи Тэхена свою волшебную накидку, которая сразу как будто окутала его облаком сухого теплого пара, который мигом пробрался под начавшую остывать кожу.
А Принц остался в одной рубашке, которую он вытащил из туго завязанного пояса, затем стащив и его, небрежно отбросив в сторону. Он расправил плечи, как будто до этого не рисковал каждое мгновение упасть в обморок, вышел на середину каменной площадки, а затем поднял одну руку, медленно пальцами будто очерчивая что-то в воздухе. Тэхен наблюдал как завороженный, чувствуя, как убыстряется его сердце. Пока Джин опустился на колени. И здесь началось настоящее волшебство, потому что в воздухе прямо рядом с ним начали прорисовываться очертания, как будто короткими блестящими штрихами, стремительно собираясь в линии, пространство между которого заполнялось постепенно становящимся более плотной сизой дымкой, а затем… Сначала Тэхен заметил длинный хвост, который медленно закручивался, будто отгораживая от него Принца. И после начала проявляться вся магическая сущность, как будто собираясь из воздуха, который на глазах темнел, окрашиваясь в серо-голубой, становился гуще, гуще, постепенно принимая материальную форму. Это было… Тэхен сглотнул, сделав шаг назад. Этот дракон был больше того, на котором прилетел Намджун. Он был как будто сделан из звезд, густо рассыпанных по темно-серому, отливающему синим, сизым и розовым перламутру. И эти звезды совсем не были похожи на драгоценные камни или же привычные любому землянину стразы. Они светили, как будто были на небе. Как будто какие-то были ближе, какие-то дальше…
— Подойди. — Джин повернулся к нему, и Тэхен заметил, что дракон начал приходить в движение, чуть поведя хвостом и немного оторвав от могучего тела до этого прижатые к нему будто сделанные из черненого золота плотные кожистые крылья. — Не бойся. Он не может причинить вред.
Тэхен сделал неуверенный шаг вперед, и к нему медленно повернулась большая голова. Вытянутая морда, с тупым носом, покрытая как будто не жесткой чешуей, а тонкими перламутровыми лепестками, плотно прилегающими друг к другу, на манер черепицы. Почему-то у Тэхена было впечатление, что они были мягкими. И он подошел еще ближе. И на него теперь смотрели большие серебряные глаза. Умные. Это были как будто человеческие глаза, совершенно точно. И взгляд был осознанным. И Тэхену показалось, что теперь, если бы дракон умел улыбаться, он бы улыбнулся. Но дракон вместо этого шумно выдохнул, отвернувшись от Тэхена и тряхнув головой, расправив на манер короны серебряные гребни с кожистыми, перламутровыми перепонками.
Джин поднялся и подошел к драконьей морде, пальцами бережно оглаживая по пути чешую, а затем, когда руки достигли глаз, он ладонью обхватил морду в том месте, где начинался… рот. Пасть. Как будто тронул за щеку. И дракон неловко качнул головой, подаваясь за рукой и прикрыв свои глаза, вновь шумно выдохнув. Это был сон. Тэхен был уверен, что теперь ему просто сниться очень реалистичный сон, как тогда, когда он видел Джина на подоконнике.
И Джин поманил его рукой. Он до сих пор как будто неуверенно стоял на ногах, но на его щеках вроде появилось подобие румянца.
— АтлАс хочет с тобой познакомиться.
Тэхен, до сих пор не веря своим глазам, встал рядом с Джином. И он взял его за руку, успев значительно потеплеть, теперь не обжигая, а лишь немного холодя. И рука Тэхена опустилась на драконью морду. Он был прохладным и очень гладким, несмотря на чешую, края которой лишь приятно разбавляли общее шелковое ощущение своей ребристостью. Дракон замер, а потом шумно вдохнул. И Тэхен поднес свою руку к его большим ноздрям, как поднес ее однажды к носу Джунга, чтобы он запомнил его запах. Дракон прикрыл глаза, а потом качнул мордой, ударившись в руку Тэхена. Это был восторг. Это был восторг, который вполне мог бы остановить сердце. Серебряные глаза смотрели на него, и Тэхен как будто слышал внутри голос, который говорил что-то совершенно непонятно, но не нужно было понимать смысл, потому что главным здесь было ощущение. Гармонии. Будто все теперь внутри встало на свои места. Умиротворение. Безмятежность.
— АтлАс — магический покровитель Серебряного дома. Он был воплощен Древними, которые однажды воплотили меня. Он полностью состоит из магии, поэтому не скован телесной, живой оболочкой, как я. — В голосе Джина теперь так же слышалось умиротворение. Он звучал мягко, будто собирался Тэхена убаюкать. — Он может появляться и исчезать, в отличие от меня. Не смотря на то, что я маг, я не могу делаться невидимым или менять форму. А он может. — Джин бережно пальцами оглаживал серебряную корону волшебного дракона.
— Я… — Тэхен пытался подобрать слова, но никак не выходило. — У меня нет слов. И я даже не буду пытаться подбирать их.
— Тебе нравится? — Джин повернулся к нему, и по взволнованному, как будто шокированному и восхищенному взгляду понял все без слов. — Я рад. Ты тоже ему понравился. И теперь я наконец смогу отдохнуть. чтобы больше тебя не пугать своей... постной рожей.
Как будто почувствовав его намерение, дракон начал медленно менять положение. Он поднялся на все четыре лапы и очень медленно двинулся к краю площадки, чтобы улечься на живот, сложить перед собой лапы, как сделал бы это кот или лев, чуть распустив свои крылья, которые он величественно разложил по бокам от себя.
— Пойдем. — Джин взял Тэхен за руку и потянул за собой. — Только закрой глаза. Потому что есть еще один сюрприз.
Тэхен просто повиновался, теперь безгранично доверяя и полностью расслабившись. Две его руки теперь находились в руках Принца, который медленно и аккуратно направлял его, и Тэхен ощущал рядом с собой могучее тело дракона, которого они теперь, кажется обходили. Удивительно, но от него не исходило тепла, как обычно себе представляешь среднестатистического, изрыгающего огонь дракона. Он был... прохладный. Но совсем не морозил.
— Садись. — Джин остановил его, и Тэхен тут же сел, почувствовал, что он может откинуться, спиной почувствовал драконий бок.
Джин сел рядом с ним, отпустив его руку, которую до этого, несмотря на неудобное положение, не рискнул отпустить Тэхен.
— А теперь открывай глаза.
Первое, что он увидел — уходящая за горизонт вода. Море, судя по цвету и по тем переливам, что отбрасывали на его поверхность огни берега. Возможно, там было что-то вроде маяков. Или… Ему открылся вид на город, небольшой, судя по тому, как близко подобрался морской берег, но при этом очень затейливый, как будто игрушечный, но при этом очень лаконичный. Утопающие в зелени покатые крыши, которые как будто перебивая друг друга и пытаясь занять лучшее место, иногда находили одна на другую. Высокие трубы, как будто от кузнечных цехов, мерно чадившие в воздух жаром и сизым дымом, и трубы поменьше, обозначающие навевающие мысли о тепле и уюте домашние очаги. Он заметил несколько высоких зданий, одно из которых выделялось на общем фоне серебром своей монументально каменной постройки.
— Это Серебряный дом. Там живут потомки воплотивших меня Древних. Там дом Юнги, правда, долг его обязывает всегда находиться рядом со мной. — Джин запнулся. — Не только долг, я думаю. А вот там… — Джин мягко взял Тэхена за плечо, побуждая посмотреть в нужную сторону. — Изумрудные аллеи. Именно там обычно проходят Ярмарки. И именно там ты появился. Очень красивое место, за которым Телец лично очень тщательно следит.
Тэхен смотрел, рассматривал, восхищался, приглядывался, и ему хотелось подойти ближе к краю, чтобы увидеть то, что было скрыто и теперь находилось ближе к подножию волшебного замка. Но больше этого ему хотелось другого.
— Тебе лучше? — Он развернулся, теперь опираясь на массивную драконью лапу, к Джину, который расслабленно теперь откинулся на драконий бок, прикрываемый чуть расправленным крылом.
— Да. — Джин улыбнулся. — Извини, что так получилось. Я просто очень устал. Со мной все в порядке, просто я потерял много жизненных сил. Но теперь их активно восстанавливаю.
Это был другой Принц. Он теперь не показывал власть, положение, как в их предыдущие встречи, когда Тэхен в любой момент времени мог сразу по нему понять, что перед ним был тот, кто олицетворял собой прежде всего силу и влияние. Этот Принц теперь был… Он вспомнил слова Юнги о гранях и… Кажется, он говорил про свечной воск… Вот Джин теперь был мягким, как будто хрупким, даже вместе со своими широкими плечами, которые и до сих пор были широки, но контрастом лишь подчеркивали, например, тонкость его запястий, уложенных на поджатых к груди острых коленях. В его взгляде было тепло, легкая задумчивость, больше походившая на безмятежность. И Тэхен неосознанно потянулся к его лицу, которым теперь любовался, чтобы убрать с него темные волосы. И Джин прикрыл глаза, чуть приподняв подбородок, чтобы Тэхену было удобнее. Он безмятежно улыбался. Как ребенок.
— Время от времени мне необходимо... говорить с магией. — Дождавшись, когда Тэхен закончит, Джин открыл глаза, теперь смотря куда-то за горизонт. — Договариваться. Кажется, что я сама магия, но во мне лишь ее часть, которая ничто по сравнению с тем, что нас окружает. Это огромная сила, которую невозможно уместить ни в одном живом существе. Это могущество, которое никогда не будет подвластно до конца никому, даже мне. У меня с этим могуществом одна природа, но я никогда не буду ему равен. Однако, так как мы по сути одно и тоже, я могу влиять. Влиять на ту магию, что управляет нашим миром. Просить, узнавать… Это не метафора — это действительно разговор. Я слышу в себе это могущество. И это очень сложно. — Джин перевел на Тэхена задумчивый взгляд. — Представь, что у тебя есть… ну, скажем, наполненная водой ванна, в которой ты обычно омываешься. Есть такая же, пустая, в которую ты должен перелить воду. С помощью глиняного кувшина, в котором есть небольшая брешь. Ты наполняешь кувшин, и вода из него через брешь начинает сочиться в пустую ванну. И как только в кувшине начинает убывать вода, ты медленно и осторожно добавляешь ее в него. И если вдруг вода из него прольется через край… Ты можешь очень сильно пострадать, а возможно и вовсе лишиться жизни. Вот я — этот кувшин, а наполненный бассейн — вся магия, что находится вокруг меня. У меня Живое воплощение, которое не может выдержать всю эту силу. Поэтому я должен быть осторожен. Вот так и получается, что мне нужно не только контролировать, чтобы мой кувшин не переполнился, но и следить за тем, чтобы постоянно постоянно переливалась, прислушиваясь к ней и отвечая.
— Звучит… — Тэхен теперь очень глубоко и методично осмысливал сказанное. — Сложно.
Джин улыбнулся, махнув рукой.
— Тебе это не нужно. И мне это теперь не нужно, потому что… — Он в одно мгновение стал задумчивым. — Руки были холодные потому что во мне на тот момент до сих пор говорила магия, заглушая мое сознание. И поэтому я молчал. И спасибо, что ты не пытался со мной заговорить, потому что тогда мне бы пришлось восстанавливаться намного дольше. — И он вновь прикрыл глаза. — А теперь я прямо чувствую, как ко мне постепенно возвращается мой Живой разум вместе с силами. И теперь я вновь смогу слышать магию тогда, когда захочу, а не просто… Знаешь, она очень болтлива…
Последнее было сказано с забавным укором, как будто Джин говорил о ком-то конкретном, а не о бесконечной силе, и Тэхен, поняв, что Джин на самом деле приходил в себя, улыбнулся, поглубже укутавшись в мантию, затем с сомнением посмотрев на него.
— Тебе точно нехолодно?
Джин открыл один глаз, затем его закрыв.
— Ну… Вообще теперь я чуть больше ощущаю эту высоту… — Он передернул плечами. — Терпимо! Поэтому грейся. Мне важнее знать, что ты в тепле, чем самому его ощущать. Потому что ты… Позаботился обо мне. И я хочу позаботиться о тебе.
В тихом, почти шепчущем голосе слышалось сомнение, но не в высказанном желании, а в том, насколько оно было уместным. И Тэхен, нисколько не сомневаясь, оценив свое положение и положение теперь явно задремавшего дракона, подвинулся ближе к Принцу.
— Что ты делаешь? — Джин наблюдал за ним, теперь самостоятельно пытаясь сообразить, что он хочет сделать.
— Знаешь, тут хватит место на двоих. — Он распахнул мантию. — Для двоих и для половины Юнги. Ну же… — Он отставил руку, в которой был зажат край волшебной накидки. — Я приглашаю.
— А это… удобно? — Джин нахмурился, но по проступившему на его щеках румянцу, было понятно, что его волновал другой вопрос. Насколько это было уместно.
— Мне… будет это приятно.
Услышав этот ответ, Джин не очень уверенно подвинулся, затем сдвинулся еще немного, и, наконец, его спина оказалась прижатой к плечу Тэхена, который тут же запахнул мантию, проследив, чтобы она полностью прикрывала Джина. Он не решился оставить на нем свою руку, поэтому теперь они просто сидели рядом. Очень близко, и оба в неловкости теперь сцепили перед собой руки.
— На самом деле, я рад что ты предложил. — Джин первым нарушил молчание. — Так намного лучше.
— А я рад, что ты не стал сопротивляться. — Тэхен улыбнулся, чуть развернувшись, чтобы иметь возможность смотреть на Джина в момент разговора, как и полагалось собеседникам, получающим удовольствие от общения.
— Я… — Джин упорно смотрел мимо Тэхена, затем медленно и как будто сомневаясь перевел на него свой взгляд. — Таким меня видел только Юнги. Обычно я, когда настолько вымотаюсь, коротаю время в одиночестве здесь. Или в своей спальне. Но с АтлАсом получается эффективнее. — Джин улыбнулся, а затем вновь стал серьезным. — Но я рад, что решил тебя пригласить.
— Да-да, тебе приятна моя компания. — Тэхен самодовольно улыбнулся, многозначительно приподняв брови, и Джин расценил этот мимический жест так, как он и задумывался, улыбнувшись в ответ. — А мне… приятны твои прикосновения. Поэтому если ты вдруг вновь захочешь коснуться моей щеки или… Не отказывай себе в этом.
Джин опустил глаза.
— Да, я тогда затуманенным сознанием решил, что позволил себе лишнего и напугал тебя. — Он поднял свой неожиданно прямой взгляд. — А теперь думаю, что ты вообще-то трогал мое лицо, значит, и я могу трогать твое! Вот так-то!
Видя, как Джин нахмурился и как теперь дул губы, Тэхен не смог сдержать смех. Без намерения посмеяться на Принцем, разумеется, а просто от вдруг переполнивших его эмоций.
— Ты… Хорошо смеешься. — Джин улыбнулся, затем торопливо отведя глаза.
— Хорошо? — Тэхен удивленно округлил глаза.
— Ну… У тебя такой смех, что… нууу… — Кажется, Джин теперь пытался подобрать слова, которые подбираться не собирались. — Ты еще красивее, когда смеешься. И как будто искренне счастлив в этот момент. Звонкий. Как ребенок. Несмотря на то, что взрослый. Мне нравится твой смех. Смеху не нужно быть магией, чтобы освещать и радовать.
— Значит, это будет моя супер способность как рыцаря — смех.
Услышав про рыцаря, Джин вдруг выпрямился, расправив плечи, и очень серьезно посмотрел на Тэхена.
— Ты согласился только потому, что неудобно было отказывать Принцу? Вообще, когда я поделился этим планом с Юнги, он меня поддержал. Мы даже почему-то… — Джин задумчиво закатил глаза, затем переведя взгляд на Тэхена. — Не думали о том, что ты можешь отказаться.
— Отказаться?! Шутишь?! Я себя теперь чувствую как в рыцарском романе! — По воодушевленно-восхищенному взгляду Тэхена было ясно, что он не лукавил.
— А что такое рыцарский роман? Кажется, это не про любовь…
— Нет. — Тэхен улыбнулся, видя как задумчив был Джин, столкнувшись с тем, о чем не имел представления. — Точнее, не совсем. Это такой литературный жанр. Так называются книги, в которых рассказывается о рыцарях и их подвигах. — Тэхен многозначительно прервался, и Джин, как будто готовясь услышать большой секрет, чуть вытянул шею в его сторону, чтобы точно все расслышать. Это было забавно, но Тэхен не улыбался, испытывая непонятное волнение. — У рыцаря всегда есть… прекрасная дама, которой он служит, ради которой совершает подвиги и которая является для него недостижимым идеалом.
— Почему не достижимым? — Джин удивленно поднял брови.
— Ну… Чаще всего, это знатная дама, возможно, даже королева, которая не может себе позволить любить… простого рыцаря.
Джин нахмурился.
— Это грустные книжки, такие лучше не читать, потому что в жизни итак полно грусти. — Он отвел от Тэхена взгляд, поджав губы, как будто вспоминал теперь те случаи, когда грустил.
— Не совсем так. Они не могут быть вместе, но в то же время могут любить друг друга тайно… Самая главная интрига в таких произведениях — как им удается встречаться, чтобы… прекрасная дама могла вознаградить своего рыцаря за верность и совершенные в ее честь подвиги.
— И как она может вознаградить? — Джин продолжал быть очень сосредоточенным. — Золото?
— Поцелуй. — Тэхен буквально выдохнул это слово. — Но это после того, как она даст ему какую-то свою вещь, чтобы он мог думать о ней во время военных походов. А вот когда он вернется — тогда поцелуй. Тайно. И от того, что это нужно держать в секрете, это вдвойне волнительно.
Джин теперь очень задумчиво вглядывался куда-то за горизонт, и Тэхену казалось, что он теперь слышал, как усиленно в его голове копошились мысли.
— Хорошо, что я не прекрасная дама, потому что я бы устал целовать своих рыцарей за каждый их подвиг. Стер бы губы и возненавидел романы.
Принц перевел на Тэхена задумчивый взгляд, и Тэхен… рассмеялся.
— Эй, что в этом смешного?! — Джин нахмурился.
— Будь ты прекрасной дамой, ты бы не смог одинаково сильно любить всех рыцарей сразу.
— Почему это? Я люблю всех своих рыцарей одинаково!
— Но не так, чтобы подарить поцелуй. — Тэхен улыбался, но улыбка начала медленно сходить с его лица. — Поцелуй не родственный, не покровительственный. Такой поцелуй, который будет означать романтические чувства. Который будет продолжением волнения, которое ты испытываешь каждый раз, когда смотришь на него. На рыцаря. Волнение, когда внутри томительно нарастает до этого непонятное ощущение, самым приятным образом сжимающее все внутри, не дающее вздохнуть. Когда ты понимаешь, что поцелуй теперь заменит тебе воздух. Что он настолько необходим, что ждать, медлить и сомневаться… становится невозможным.
Джин слушал вкрадчивый низкий, постепенно уходящий в шепот голос как завороженный. И с каждым словом, с каждым придыханием и сменой интонации он как будто начинал ощущать то, о чем слышал, внутри. Впервые. Он смотрел на Тэхена теперь широко раскрытыми глазами, как будто на самом деле видел его впервые. Даже взгляд теперь волновался, мечась по красивому лицу, то и дело задерживаясь на губах. Он ведь мог его поцеловать. И это было бы…
— Вместо прекрасной дамы вполне может быть прекрасный принц. Примерно… — Тэхен улыбнулся, опустив глаза. — Ну, как ты. Ты очень похож на сказочного принца из такого вот рыцарского романа. Даже… лучше наверное. И всё вот это вокруг… — Тэхен поднял глаза, остановив свой прямой, не моргающий взгляд в блестящих и взволнованных глазах Джина. — Это слишком волшебно, чтобы определяться простой романтикой. Это… больше. И этот момент хочется запомнить настолько, чтобы в любое время достать из воспоминаний, как будто это происходит вновь. И окончательно поверить в сказку.
Джин теперь смотрел на дрогнувшие в улыбке губы, и его рука сама собой вновь потянулась к щеке Тэхена. Он как будто не мог ничего сделать с этим, и сердце затрепетало в груди как пойманная за хвост маленькая птичка, когда пальцы коснулись мягкой кожи. Тэхен на этот раз не отпрянул, но, кажется, замер. Как и нерешительные, смущенные пальцы Принца. Он на самом деле не знал, что делать. Он никогда не испытывал ничего подобного, и теперь ему казалось, что он ослеп, вынужденный действовать по наитию. Которое может заставить его больно удариться лбом, сделай он что-то не так. Но как будто почувствовав его дошедшее до края смятение, Тэхена мягко накрыл его ладонь на своей щеке.
— Ты потеплел. — Тэхен широко улыбнулся, но эта улыбка не отразилась на завороженном лице Джина. — Не сомневайся. Ты можешь позволить себе всё. Ты же самый прекрасный принц. А я… Твой рыцарь, который может только смеяться и без спроса влезать в твое окно.
Джин совершил одно стремительное, похожее на внезапный порыв ветра движение, боясь передумать и более не решиться. Сейчас или никогда. И Тэхен тут же прикрыл глаза, будто внезапно появившееся на его губах ощущение могло пропасть, стоило только присмотреться. Несмотря на всю магию, это просто было… мягко. Пухлые губы принца едва касались его губ, взволнованно подрагивая, но не решаясь становиться настойчивее. Лишь слегка, чтобы просто унять эту дрожь. Вторая рука Джина теперь упиралась в бедро Тэхена, пытаясь найти опору, и Тэхен чуть подался вперед. Чтобы не прерываться. Это было просто, просто мягко. Но эта наверняка сладкая, если провести по ней языком мягкость, пушистая, воздушная, ласкающая одной только мыслью о ней… Ее ни с чем нельзя было сравнить, но хотелось ощущать вновь и вновь, и только поэтому Тэхен на мгновение отстранился, чтобы вновь прильнуть к этим губам. Принц теперь кажется совсем не дышал, но отчетливо можно было расслышать, как колотилось его сердце.
Он сжал свои пальцы на бедре Тэхена, и он послушно отстранился.
— Так… в романах? — Джин теперь, кажется, впервые за все это время вдохнул, и Тэхен, пытаясь унять волнение, улыбнулся.
— Не совсем.
— А как? — Джин удивленно округлил глаза, пока Тэхен уже решился попробовать его на вкус. Любой ценой.
— Я могу показать. Хочешь?
— Хочу. — Джин ответил неожиданно решительно. — А что мне нужно делать?
— Расслабиться.
Джин кивнул. Он был так сосредоточен, как будто речь теперь шла не о поцелуях, а о том, как еще можно спасти мир. Но и для Тэхена это было как будто впервые. Он чувствовал себя школьником, которые никогда не воплощал ничего чувственного на практике, но при этом очень обогатился теорией, теперь стремясь ее превратить в собственный жизненный опыт. Но размышлять об этом не было времени, так как его пальцы уже легли на тонкую длинную шею Принца, который тут же напрягся.
— Расслабься. Я не буду тебя душить — даю слово.
Джин кивнул.
— Извини.
И сразу стал податливее и его руках. И Тэхен потянулся к его губам, оставив на них уже привычные ощущения, которые теперь нисколько Джина не смутили. Он почувствовал себя немного увереннее, и теперь мог ощутить не только то, с каким рвением его сердце пыталось покинуть пределы грудной клетки, но и губы Тэхена, упругие и гладкие. Не как его рыхлая перина, а как… Джин дернулся, вдруг ощутив, как по его губам скользнул чужой язык. Язык Тэхена, очевидно. Скользнул, а затем задержался между ними, и именно в этот момент большие пальцы, которые теперь находились на его подбородке чуть-чуть наклонили голову. Джин рефлекторно сжал губы, но разомкнул их когда по ним вновь прошелся кончик языка. Разомкнул и пустил язык к себе… Это было слишком непривычно. Он… Он чувствовал теперь… вкус?
Тэхен не ожидал, что это будет легко, потому что очевидно это был первый опыт Принца, потому настаивал, но мягко, проявлял инициативу, но лишь в том размере, чтобы Джин не решил, что так и должно быть. Потому что в идеале, он бы должен был ему отвечать, но он оцепенел. Его язык как будто прирос к нёбу. В другом случае, не встретив никакого ответа, Тэхен бы поцелуй прервал. Но теперь он знал, что Принц не отвечал не потому, что ему было противно, а потому, что это было просто… ново. Но он на самом деле был сладким. Как будто только недавно успел съесть сладкий фрукт, оставивший на его слизистых свой сок. Может, это магия такая на вкус? А может это просто игра взволнованного воображения? Которое нельзя было волновать еще больше.
— Ну как? — Тэхен медленно отстранился, пока не отпуская Джина.
— Это… — Джин теперь был слишком растерян, чтобы смотреть куда-то, кроме своих подрагивающих рук. — Я никогда не пробовал… Никогда не… Чужой язык.
— Тебе это противно? — Для неподготовленного сознания, например, детского, которое не было искушено сексуальным, это на самом деле могло быть так, поэтому Тэхен не собирался обижаться в случае утвердительного ответа.
— Нет! — Джин поднял глаза. — Нет, ни в коем случае! Ты… не противный! Просто… Я не могу пока сказать, понравилось мне или нет.
Тэхен улыбнулся, переместив свои руки на плечи Джина.
— Это нормально. Просто для того, чтобы понравилось, тебе хорошо было бы отвечать.
— Отвечать? — Джин сосредоточенно насупился.
— Двигать своим языком навстречу моему. В идеале, они сплетаются, и оба человека в этот момент получают… положительные эмоции. —
А при должном уровне взаимной симпатии и нетерпения, полукрепкий стояк. И Тэхен покраснел от этой мысли, испуганно сверяясь со своими ощущениями внизу живота.
— Ох, это целая наука… — Джин опустил глаза, взяв паузу. — Тебе пора. Уже очень поздно.
— А ты? — Тэхен слушал в интонации Джина лишь неуверенность, а не что-то, что могло намекнуть на его желание поскорее от него избавиться.
— Я немного посижу здесь, с Атласом. — Джин улыбнулся. — А ты просто загадай добраться до своей комнаты и легко найдешь дорогу…
— Да. — Тэхен кивнул, затем аккуратно стянув со своего плеча мантию, укрыв ею плечи Джина. — Можно попросить тебя о кое чем?
— Проси. — Джин сомневался, но отказать не решился.
— Не жалей, если вдруг решишь, что тебе все-таки не понравилось, хорошо? И… мы можем оставить то, что случилось, здесь. Не будем вспоминать, если ты не захочешь. Я… — Тэхен улыбнулся. — Буду вспоминать один в таком случае. Спасибо. Ты… заставил меня побывать в сказке, о которой я всегда мечтал. Волшебной сказке.
— Мне… мне это было приятно. — Джин теперь очень смущался, но все же пытался выглядеть убедительно. — Мне очень приятно, что тебе понравилось и что ты это запомнишь. Я не буду жалеть, не думай. И… Не забудь попрощаться с АтлАсом — он пожелает тебе приятных снов, и они на самом деле после этого такими будут.
Уже вернувшись в свою комнату, Тэхен, быстро проверив крепкий сон Джунга, сразу направился к оставленным на столе бумагам. Он теперь был переполнен впечатлениями и вдохновение, а кто знает, может, оно, как и магия, при переизбытке способно на ужасные вещи в отношение его организма. И на этой мысли, поудобнее устроившись на стуле, Тэхен склонился над рукописями.
На чем он тогда остановился…
* * *
— Ваше Высочество! Ваше Высочество! — Солар колотил в дверь, которую как будто подперли изнутри. — Откройте немедленно, иначе я применю магию и…
Внутри раздался звук удара, как будто что-то тяжелое упало на пол. И Солар, забыв об угрозах, сразу перешел к действиям, двумя руками направив все свои силы в массивные двустворчатые двери, которые прикрывали вход в покои Золотого принца. И он не сразу его заметил. Для этого ему пришлось обойти кровать.
— Ваше Высочество!
Под ним была лужа крови, и как только Солар перевернул его, стало понятно, что кровь эта была из носа. Мертвенная бледность золотой кожи вместе с сиреневым оттенком обескровленных губ заставила Солара паниковать. Он знал, что невозможно спасти от переизбытка силы. Когда ты впускаешь в себя больше магии, чем можешь вместить — это добровольный выбор. Нельзя спасти магию от нее же самой. Потому что магии в таком случае ничего не угрожало. Только ее живому воплощению.
Солар прикрыл глаза, быстро что-то нашептывая одними лишь губами, затем обхватив Тэхена за плечи и подтолкнув его к кровати. Он повис в его руках безжизненной куклой, от чего сердце у наставника начало постепенно затихать, будто готовясь в любой момент остановиться. Это не могло так закончиться…
— Что случилось?! — Селен появился в дверном проема, оперативно оценивая ситуацию, и спустя мгновение оказался рядом с Соларом, помогая ему положить Принца на кровать. — Он…
— Да. Я… — На глазах Солара начали наворачиваться слезы. — Я… Я не знаю, что делать.
— Выйти. Выйдите оба, и не заходите, пока я не позову.
Раздавшийся голос холодным снегом окатил двух наставников, и повернувшись к двери, они заметили Джина, сосредоточенного, серьезного, но от волнения и напряжения заламывающего пальцы сцепленных на уровне живота рук.
— Он глупый. Почему он такой глупый… — Он бубнил это себе под нос, бросившись к кровати. — Выйдите вон!
И оба наставника, не сказав ни слова, тут же вышли из просторной комнаты, плотно закрыв за собой двери. Серебряный принц забрался на кровать с ногами, не заботясь о том, чтобы снять обувь, сразу устроившись на коленях рядом с переставшей двигаться грудью Тэхена. Он снял с себя мантию, избегая смотреть на лицо Принца, которое было теперь в размазанной о мантию его наставника его собственной крови, и накрыл ею обездвиженного магией юношу, проследив, чтобы она покрывала все его тело, от плеч и до пальцев ног. А затем он положил свою ладонь на холодный, серый и безжизненный лоб, низко склонившись головой, почти касаясь свои лбом шелковой простыни. Он закрыл глаза и начал что-то торопливо нашептывать, сбиваясь с ритма речи, с ее громкости, иногда вскрикивая, а иногда уходя лишь на беззвучное шевеление губ, которые начали стремительно бледнеть. Но он не убирал руки с холодного лба.
— Почему ты такой глупый. Ты должен стать королем. Должен…
Прохладная рука Серебряного принца теперь мягко обхватила шею Тэхена, кончиками пальцев осторожно продавливая кожу там, где должно было отдаваться эхо его бьющегося сердца. Теперь он совсем перешел на шепот, начав мерно раскачиваться из стороны в сторону, будто тем самым помогая себе. Ему очень хотелось убрать руку. Золотой свет, которым он теперь наполнялся, выжигал изнутри, обдавал нестерпимым огнем, но он не убирал свою руку. Еще немного… Он чувствовал, что осталось совсем чуть-чуть. Прежде чем Принц очнется или же он потеряет сознание. Чуть-чуть…
И вот кожа под пальцами дрогнула. Неуверенно. Затем еще раз. И Джин тут же одернул руку, выпрямившись и запрокинув голову. Он не мог надышаться, закрыв глаза. И на его лице сама собой появилась улыбка, явно вымученная, сопровождаемая торопливо сбегающими со щек слезами, но все равно счастливая. Кажется, он никогда до этого не испытывал такой радости, чувствуя, как постепенно начало успокаиваться его сердце. В то время как сердце Тэхена наоборот, успело нарастить обороты, сделав свой стук отчетливее.
— Какой же ты глупый… — Джин стянул с открывшего глаза Принца свою мантию, быстро накинув ее себе на плечи. — Я принесу тебе настой. Ты выпьешь и будешь спать.
Джин уже собирался подняться с кровати, но вдруг на его тонком запястье сильно защелкнулись длинные пальцы.
— Постой.
Прозвучало неуверенно, и Золотой принц откашлялся и, приподнявшись, сразу разглядел на бледном лице Серебряного принца высыхающие слезы.
— Что случилось?
— Я… — Джин мягко коснулся своими пальцами, за которыми теперь следил отстраненным взглядом, порозовевшей щеки. — Просто спас тебе жизнь.
И он выдернул свою руку, буквально спорхнув с кровати, оставив на шелковой простыни после себя лишь дуновение от волшебной мантии.
— Я принесу ему питье. — Серебряный принц, открыв дверь, сразу направился прямо по коридору, даже не остановившись рядом со своим наставником и даже не попытавшись никого успокоить хорошими новостями.
Солар первым залетел в покои Золотого принца, который теперь сидел на кровати, двумя руками потирая виски. И, заметив наставника, он тут же встрепенулся, и Солар впервые увидел в его глазах настоящий неподдельный испуг.
— Дядя, я… Прости меня! Я не знал, что… — Он опустил голову. — Я всех подверг опасности.
— Только Его Высочество. — Во взгляде Селена, который знал, что мог предпринять Джин ради спасения Тэхена, было больше холода и строгости, чем когда-либо. — И если такое повторится впредь, я не позволю ему вас спасать. Ваше положение обязывает вас понимать такие вещи. Вы не можете рисковать никем и ничем лишь в угоду собственному честолюбию.
Золотой принц, который на самом деле испытывал теперь раскаяние, не поднимал голову, смотря на свои руки.
— Я обещаю. Никогда. — Он шморгнул носом, и оба наставника теперь видели в нем испуганного семнадцатилетнего ребенка, в котором вдруг появилась железная решимость. — Никогда я не пожертвую его жизнью.
* * *
Все изменилось. Всё теперь было не таким как раньше. Золотой принц теперь полюбил ночные прогулки, когда его собственный свет гас и воцарялся свет серебряный. Сад приобретал особые оттенки, особые цветы в это время приподнимали свои седые в сравнении с другими головки и… Тэхен любил останавливаться в тени высокого и раскидистого вяза, который скрывал его от посторонних глаз. В тот момент, когда он любовался серебряной магией в живом своем воплощении. Джином. Тэхен до этого понятия не имел об этой его привычке забираться с ногами на подоконник и зажигать в небе звезды. И именно в этот момент, когда его изящные пальцы как будто по одной отсчитывали вспыхивающие на темно-синем шелке неба драгоценные камни, он был воплощением не только магии, но и красоты. Которую Золотой принц замечал и раньше, но теперь она перестала быть очевидной, став чем-то сокровенным для него, чем он не хотел делиться и о чем боялся говорить. А он никогда и ничего не боялся. А теперь боялся… Что Джин его увидит и рассердится, больше никогда не позволив смотреть на себя, тем самым... тем самым лишив его воздуха.
Их расселили в разные части отстроенного специально для них замка. Золотые залы и серебряные. Они сами обставляли магией свои покои, теперь, в преддверии совершеннолетия, получив полный контроль над своими магическими способностями. Почему их разделили? Они не знали, а у наставников не спрашивали. Вообще, если учесть, какие между ними успели сложиться взаимоотношения, это было весьма логичное решение — развести их по углам. Логичное, но… Джин улыбнулся, оставив на небе последнюю на сегодня звезду. Он уже почти не чувствовал упадка сил. Он научился черпать свою магию для таких милых фокусов извне. Это было похоже на то, что ты зачерпываешь стаканом воду из ручья, чтобы затем вылить ее под, например, засыхающий цветок. При этом, ты даже не мочил руки. И это было просто. А еще Принц научился собирать распыленную повсюду в воздухе магию в образы. В образ. Который ему иногда удавалось озолотить. И он сразу вспоминал, как однажды чуть не потерял его. А потом, бережно очерчивая прямо в воздухе и повторяющиеся в серебряном свете родные черты, вдруг понимал, что перед ним маленькая, детская версия Тэхена. Сильного, громкого... великолепного.
Он и теперь оставался таким. Правда при этом стал… Его сила нашла выражение в красоте, которая была слишком притягательна, чтобы чувствительное серебряное воображение, всегда тяготеющее к чувственному и эстетически прекрасному, не обратило на нее свое внимание. Он не распустился, как цветок, а распустил пышную зеленую крону, как до этого возмужавший из тонкого ростка дуб. Или вяз, что рос у него под окном. И Джину не терпелось увидеть Тэхена в королевском облачении. Дядя Селен сказал, что его действительно коронуют, и он будет заведовать делами не только Древних, но и Живых. Потому что он прирожденный лидер. Который теперь не моргая смотрел на него из-под густой, изумрудной листвы. И вздыхал. Он был лидер, он был всемогущий, он чувствовал себя всесильным, но ведь это именно Джин, серебро этого мира, спас ему жизнь. Не наоборот. Его сила… Он никогда не выставлял ее на показ, старательно пряча внутри, но дядя Солар сказал, что для того, чтобы излечить его, этой силы нужно было… Очень много. Настолько много, что Золотой принц до сих пор, даже спустя несколько лет, не переставал восхищаться. Раньше он думал, что сильнее. А теперь понимал, что они равны. Точнее, идеально дополняют друг друга. Тэхен защитит его от любых невзгод, а Джин — вылечит от любых недугов. Утешит. Исцелит. И Золотой принц вновь с трепетом достал из воспоминаний тот момент, когда Джин мягко коснулся своими прохладными пальцами его щеки, изможденно улыбнувшись, но при этом оставаясь таким нежным... Как бы он хотел вновь ощутить на себе эту нежность…
И Тэхен собирался продолжить, у него уже был замысел, который нужно было только излить на бумагу, при этом обратившись к только как будто случившемуся волнению, но на него напали. На него напал сон, и последнее, что он успел сделать — положить внезапно потяжелевшую голову на руку. И заснуть. Крепко, без сновидений.
* * *
— Подъем! Хватит спать! Всю жизнь проспишь!
Тэхен настолько резко вскочил, что не успел сконцентрироваться на прострелившей его плечи и шею боли. Он уснул над столом, но подумать об этом теперь тоже не было сил. И, вроде как, времени.
— Эй, ты всю ночь был в этой позе? Это ужасно.
Чей это был голос? Тэхен не мог до конца раскрыть глаза, но спустя мгновение он ощутил как его щек коснулись прохладные руки. И на его лице тут же расползлась улыбка. Это было так приятно, что даже немного невыносимо.
— Давай, малыш, открывай глазки. Нас ждут великие дела.
