* * *
— Я не буду есть. — Чонгук скрестил на груди руки, непримиримо нахмурившись. — Я объявляю голодовку, и если Его Высочество не хочет лишиться своего рыцаря, он вернется, сядет на свое место… — Гук, не будь ребенком. — Хосок стал самостоятельно наполнять его тарелку. — У нас сегодня серьезная тренировка, и тебе нужны силы. — Я ребенок! — Гук еще сильнее сжал вокруг себя руки. — Я самый младший из вас всех, и если не хотели, чтобы я был ребенком, не надо было меня баловать. И приучать к… — Гук запнулся. — Семейным традициям. Мне кусок в горло не лезет, между прочим! — Тебя никто не будет уговаривать. — Юнги спокойно пережевывал сыр, то и дело обращаясь к своей горячей чашке. — Ты не только ребенок, но и Вечный. Так что, пораскинь Вечными мозгами и уйми Живые капризы. Его Высочество вернется сегодня. — Вот тогда и поем! — Гук откинулся на спинку своего кресла. — Давай, открывай рот. — Хосок совершенно спокойно теперь поднес к его губам кусочек жареного мяса, к которому приложил что-то похожее на огурец. — Я не буду. Даже не пытайся. И после такого вполне решительного отказа, Хосок наклонился к его уху и с все таким же спокойным выражением лица начал что-то нашептывать. И лицо Чонгука начало медленно меняться, пока решимость совсем не померкла в его глазах, и он не открыл рот. — Слушай, а меня научи, а? Это какое-то заклинание? — Чимин, чуть отставив тарелку и выложив на скатерть локти, ближе придвинулся к столу. — А где Тэхен кстати? А Намджун? Ты с самого утра решил накормить его буквами, заперев в библиотеке? Чимин обращался к Юнги, который до сих пор был невозмутим. — Тэхен отсыпается — по поводу завтрака для него я распоряжусь отдельно. А Намджун уехал в Серебряный дом, потому что моей матушке надо помочь в саду. А затем он сопроводит Его Высочество в Совет, чтобы... Ему не было скучно. Намджуну, разумеется. Чонгук возмущенно поднял брови. — То есть, Намджуну можно к Его Высочеству, а нам… — Намджуну можно в наш сад, а не к Его Высочеству, Гук, угомонись. Он на службе.— Юнги закатил глаза. — Просто цветы, которые он однажды там взрастил, осыпали лепестки и отказываются возрождаться в новых бутонах. И если ты думаешь, что… — А почему меня никто не разбудил? Все разом обернулись на раздавшийся хриплый низкий голос, с интригующе басовитым придыханием, который раздавался из-под… одеяла. На плечи Тэхена, помимо ночной рубашки, которую он полюбил всей душой, было накинуто одеяло, которое он держал двумя руками. — Вот! Тэхен тоже бастует! — Чонгук показывал в его сторону сразу двумя руками, теперь явно пытаясь найти у Тэхена поддержку, пока сам Тэхен, не замечая, что явно не был одет к завтраку, устраивался на месте, которое обычно занимал Принц. — Смело. — Юнги не стремился осудить — просто недоумевал. — Я специально тебя не будил, чтобы ты максимально набрался сил. — Я спал как убитый. — Тэхен зевнул, прикрыв рот краем одеяла. — Устал тосковать. — Он вдруг задумался, не успев положить в рот украденный с тарелки Чимина кусок ярко-желтого сыра. — Почему вообще мы теперь должны тосковать? Не должны. Его Высочество вот без нас не тоскует, отлично проводит время, а мы тут… — Тэхен нахмурился. — Вообще, я собираюсь драться за его честь, и ему хорошо было бы… Ну, самолично удостовериться в том, что меня не убьют. Юнги слушал Тэхена очень внимательно, затем невозмутимо вернув все внимание тарелке. — Еще один ребенок. — Он ухмыльнулся. — Только не капризный, как Чонгук, а обидчивый. — Ну, он имеет на это право. — Хосок, удостоверившись, что его любимый Водолей теперь сам справлялся с завтраком, отряхнул руки. — Это ведь серьезное дело, а Его Высочество лучше всех владеет шпагой. С его стороны было бы правильнее потренировать Тэхена, а не… — Хосок задумался. — Нет, я верю, что он занят каким-то важным для себя и магии делом, но… Факт остается фактом. — Он пожал плечами, откинувшись на спинку кресла и взяв чашку с чем-то горячим и ароматным двумя руками. — Ничего. Справлюсь без него. — Тэхен поглубже зарылся в одеяло. — Вы прекрасные учителя. Особенно Юнги. — Я сегодня поучу тебя контратакам — никто не умеет это лучше, чем я. — Чонгук, который после инициативы своего любимого Скорпиона, с энтузиазмом набивал щеки, гордо расправил плечи. — Не сомневаюсь, Гук. — Тэхен серьезно смотрел на него. — Уверен, ты прекрасный учитель тоже. — Если Гук будет успешен, погоняем тебя вдвоем. Чтобы лучше справлялся с контролем. — Чимин потянул с тарелки кусок аппетитной лепешки, и Тэхен, глядя на него, самодовольно улыбнулся. — Ну вот, еще один прекрасный учитель. — Затем он перевел свой взгляд на Юнги. — Я в надежных руках. Особенно, если ты к нам присоединишься. — Я не оставлю тебя в этом щепетильном деле, малыш. — Юнги уверенно отставил тарелку. — Да, в отличие от Принца, за честь которого я так самоотверженно вступился. — В голосе Тэхена, который успел достаточно отпустить только недавно прервавшийся сон и приободриться, теперь отчетливее слышалась обида. — Буду тешить себя мыслью, что я герой. — Если победишь — безусловно. — Юнги теперь смотрел на Тэхена так прямо, как будто что-то знал. — В смысле если? — Тэхен нахмурился. — Если я не победю, мне придется вздернуться. Это ведь будет значить, что я не только не защитил честь Серебряного плаща, но и похерил свою, а это… — Похерил? — Чонгук вопросительно округлил глаза, затем насупившись. — Что значит… — Так разговаривают разбойники, Гук. — Тэхен улыбнулся, затем вновь серьезно вернувшись к тарелке. — И обиженные рыцари. — Юнги улыбнулся с легким самодовольством, как будто успел решить какую-то задачу. — О, не смотри на меня так. Я не сказал, что ты не имеешь права обижаться. Просто… — Он отвел глаза от пытающегося прожечь его негодующим взглядом Тэхена. — Все эти обиды зря, если ты не собираешься спросить с того, кто их причинил. — Почему это? — Тэхен расправил плечи, спустив на них, на манер того самого плаща, одеяло с головы. — Я спрошу. — О, я посмотрю на это. — Юнги как будто мечтательно улыбнулся, но затем вновь стал не в пример жующему Чонгуку сосредоточенным. — Это все лирика. А у нас впереди много дел. Так что не расслабляйтесь, а еще лучше — начните уже напрягаться. — И он поднялся. — Собираемся на тренировочной площадке. Тэ, у тебя будет время настроиться и привести себя в порядок, а у Гука — переварить. Его голодовку. И не дождавшись, когда надувшийся и дожевывающий Чонгук ему ответит, Юнги удалился в неизвестном направлении.* * *
— Я могу драться босиком? — Тэхен, бросив свою шпагу на устилающий тренировочную площадку песок, который почему-то совсем не пылил, не оставлял следов и даже под пальцами ощущался... на удивление приятно, теперь согнулся, упираясь двумя руками в свои колени, чтобы перевести дыхание. Пока рядом на такой же манер вдыхал и выдыхал Чонгук. — Можно, но зачем? — Юнги сидел в стороне, внимательно наблюдая за техникой, как будто он был судья, которых на предстоящей дуэли будет целых два. — Мне так удобнее. — И Тэхен, тут же плюхнувшись прямо на успевшие забиться от усиленных тренировок ягодицы, начал нетерпеливо стаскивать сапоги. — Они жутко сковывают меня. Никакой… подвижности в щиколотках. Плюс я провел в них целый день, то тренируясь, то отдыхая, и, честно сказать, успел их немного возненавидеть. А они ведь ни в чем не виноваты. — Так, Гук, давай среднюю дистанцию. — Юнги, выслушав эмоциональный доводы Тэхена и только растеряно кивнув, поднялся, чтобы подать Чонгуку воды. — На ближней они вряд ли сойдутся. — Но и тогда нужно суметь уколоть так, чтобы не получить укол в ответ. — Чонгук почти не запыхался, но пил явно с аппетитом. — Ты прав, мой маленький друг. — Юнги глубоко задумался. — Тогда давай ближнюю. Чим! Он просто закричал, просто надеясь, что Стрелец был где-то поблизости, и он действительно появился рядом спустя несколько мгновений. — Давай в кучу. Только сильно не усердствуй — тебе не нужно атаковать. Просто держать на себе его внимание. — Юнги, Тэ, конечно, классный, но не слишком ли ты круто его теперь испытываешь? — Чимин с сомнением посмотрел на Тэхена, который продолжал сидеть, руками ласково перебирая освобожденные от кожаных пут пальцы на ногах, и, кажется, ни на что не обращал внимание. — Тэхен, ты не устал? Услышав голос, Тэхен поднял голову, посмотрев на Чимина очень невозмутимо. — Нет. У меня есть цель. И я не вижу препятствий. — Он ловко поднялся. — Я хочу победить, а ради этого можно теперь… поднапрячься. — Только, пожалуйста, как только почувствуешь, что теряешь концентрацию — остановись. — Юнги смотрел прямо на Тэхена, тем самым подтверждая серьезность своей рекомендации. — Это важно. — Я запер сердце, и мозгам теперь ничего не мешает и ничто не отвлекает. От концентрации на шпаге. — Тэхен вытянул перед собой руку с клинком, совершив несколько взмахов, чтобы удостовериться, что он до сих пор помнит, что должны чувствовать запястья. — От дела. — Вот это я понимаю, серьезный подход. Учитесь, малышня. — Однако, Юнги смотрел на Тэхена с какими-то подозрениями, которые не стал озвучивать вслух. — На исходную. Чонгук, Тэхен в линию, Чимин всегда где-то рядом. Тэ, отрабатывай корпус. Это самые дорогие уколы. Гук, ты по стандартной схеме и разнообразнее, чтобы он покрутился. — Юнги руководил очень уверенно, пока рыцари только кивали. — Чим, а ты просто прелесть. Начали! Юнги наблюдал внимательно за Тэхеном, который теперь был намного увереннее, однако… Что-то в нем было такое, что смущало глаза. Смотришь — вроде отлично владеет шпагой. Но… Юнги опустился на песок, подперев руками голову. Что его смущало? Что в движениях рыцаря было неправильным? Он удачно отражал атаки, подставляя клинок, однако как-то… сумбурно. Он действовал сумбурно. И при этом был зажат. Рука со шпагой большую часть времени была прижата к телу. Он не напрягался, а зажимался, и в этом было большое различие. — Тэ! Стоп! — Юнги тут же вскочил. — Что у тебя болит? — Ничего. — Тэхен слишком уверенно и при этом отрицательно мотал головой. — Не ври. Ты зажат. — И он забрал у него шпагу. — Я говорил, что нельзя слишком усердствовать. А у тебя теперь не суставы, а каменные перекрытия. — Откуда ты… — Тэхен в сомнении прищурился. — Я знаю, как это должно выглядеть, потому что мне посчастливилось устраивать драки с лучшими. — Юнги чуть самодовольно улыбнулся, затем обратившись к Чонгуку и Чимину. — Спасибо, друзья. Иди передохните. Гук, можешь перекусить — я не уверен, что ваша помощь еще понадобится. Но не налегай перед сном, а то будут мучить кошмары. — Тэхен, ты молодец! — Чонгук ободряюще ударил Тэхена в плечо кулачком, при этом очень убедительно улыбаясь, и Тэхен, впервые за весь день, очень искренне улыбнулся в ответ. — Спасибо, Гук. Чимин просто положил Тэхену руку на плечо, затем подмигнув. Тэхен подставил ему ладошку, которую Стрелец уверенно отбил. Как и Чонгук после, затем, взяв Чимина под руку, удалившись с площадки. — Эй, а инвентарь кто будет на место класть?! — Юнги, только теперь заметив, что они просто побросали шпаги на песок, начал очень натурально возмущаться. — Дети малые, да что ж ты будешь делать… — Да, что мне делать? — Тэхен растянулся на песке, совсем не смущаясь потенциально испачкать белую рубашку, запустив две руки в волосы, пальцами медленно и неторопливо, массируя скальп, попутно зачесывая их назад, убирая с покрывшегося рабочей испариной лица. Чтобы не мешали. — Сделать растяжку, прежде чем продолжать. Поможет привести в норму суставы. Тэхен даже не шелохнулся. Никак не подал виду. В отличие от его сердца, которое настолько очевидно встрепенулось, что, возможно, это было заметно со стороны и издалека, сквозь шелк рубашки. Он так и лежал, теперь лишь слушая. — Как успехи? — Джин сделал несколько шагов, затем начало раздаваться шуршание, будто он… раздевался? — Зажимается. — Юнги, кажется, нисколько не был удивлен, пока Тэхен… Согнул ноги в коленях, одну закинув на другую. Начав задорно трясти в воздухе пяточкой. А почему? Потому что ему все равно. — Босиком потому, что так удобнее. — Босиком не запрещено. — Джин был сосредоточен, но в его голосе как будто было волнение, которое Тэхен мог бы легко разгадать, если бы посмотрел. Но он теперь отдыхал и подниматься не собирался. — Поединок послезавтра. Будешь его сопровождать. В назначенный срок сюда явится Древний, который будет судить дуэль. — Всё будет чинно и благородно. Видно, что отец приложил свою руку. — Он очень хочет познакомиться с Тэхеном. И я думаю, что после дуэли, мы навестим Серебряный дом. — А меня никто не хочет спросить? — Тэхен подал голос, но в том, как он теперь тряс пяточкой, было заметно, что сдерживать обиды и раздражение становилось всё сложнее. — Ты не хочешь познакомиться с моими родителями? — Юнги был искренне удивлен, а, возможно, даже чуть уязвлен. — Хочу. Очень хочу. Но в твоем обществе. — Тэхен вытянул руки за головой, потянувшись и на самом деле ощутив, как задеревенели его, по задумке, самые подвижные и обеспечивающие эту подвижность части скелета. После сказанного не последовало никаких реплик — только пауза. — Все в порядке, Юнги. И спасибо тебе, что занимался его подготовкой — ты можешь теперь заслуженно отдохнуть. В обществе Тельца, потому что мы вернулись вместе. — Голос Принца теперь журчал и переливался, так и норовя залиться в уши и отключить стремление все выяснить, вместо этого включив стремление броситься на шею. Однако, Тэхен не был наивен. Непосредственен как ребенок местами, романтичен до бабочек в животе, но уж точно не наивен. И такое нельзя было оставить без внимания и решения. — ТЫ должен был заниматься моей подготовкой, а не Юнги, но ты предпочел слинять в неизвестном направлении, ничего не объяснив. Это очень по-взрослому и, главное, своевременно. Потому что плевать на мою честь, которой я так смело рискнул ради твоей. Пустяки. — Тэхен поспешил прикрыть этот фонтан, потому что гнев надо выдавать дозировано, чтобы лучше дошел посыл. — Ладно, я пойду. Если будете драться, то только на шпагах. Юнги ушел бесшумно, пока Тэхен, поставив обе ноги на песок, поднялся, приняв сидячее положение и разложив эти самые ноги по-турецки, чуть не дотянув до позы лотоса. Он не увидел перед собой Принца, как ожидалось, и вдруг решил, что не хочет на него смотреть. Вообще, обида накинулась на него внезапно. После того, как он задумался о том, что ему делать. Он задумался, и вдруг ему вспомнилось, что Джин был самым лучшим фехтовальщиком, который научил этому делу всех своих рыцарей, значит, у него был большой опыт, который был необходим Тэхену как воздух. Но Джин поручил его обучение другим. Но ведь Тэхен заступился за него. Нет, в тот момент, когда он вызывал Гванука на дуэль, он на самом деле не думал о вознаграждении. Но это не значит, что он не мог думать об этом теперь. Он не приносил присягу. Он не клялся. А значит, защита чести и достоинства Принца не входила в его святые обязанности. А значит, он вполне заслужил похвалу. Ну, или хотя бы внимание и поддержку. А что он получил? Ничего. Наверняка, в другое время он бы не заострил на этом внимание, но теперь, на фоне той тоски, которая всё это время подтачивала его силы и отравляла скукой кровь… Оно само рвануло. Необъяснимо. — Если я покинул замок, у меня были на то причины. О которых я не должен ни перед кем в этом мире отчитываться. Так уж устроено — моя воля имеет решающее слово. И если ты делал что-то, ожидая похвалы, это не считается за хороший поступок. — Голос Джина до сих пор раздавался из-за спины Тэхена, который не спешил поворачиваться, перебирая теперь длинные шелковые завязки на своей рубашке. — А я знаю, что ты поступил так не ради награды, а просто потому, что не мог поступить иначе. И я благодарен тебе за это. И теперь я хочу помочь тебе подготовиться. Теплая, ласкающая своей нежностью мягкость в голосе Принца почти сломила решимость Тэхена выяснить и спросить за то время, пока он скучал, волновался и переживал. Но он спросит. Точнее, покажет, что не позволит такое обращение с собой. Со своим вдруг ослабевшим сердцем. — Спасибо. Мне не нужно. — Тэхен поднялся, все еще находясь к Принцу спиной. — Раньше было нужно, но не теперь. Он собирался уйти, уже примиряясь к тому, как грациознее схватить с песка свои сапоги, как вдруг ощутил, как тупой конец клинка медленно заскользил вдоль его позвоночника, очень медленно, лишь слегка и потому слишком чувствительно продавливая кожу вместе с тонкой рубашкой, заставив Тэхена сократиться под напором мурашек. — Ты обвинил меня в неблагодарности, и поэтому… — Шелково переливающийся полушепот тронул его уши. — Я вызываю тебя на дуэль. Было ли это магическое воздействие, или же просто тоска, которая теперь, наравне с обидой, не могло не хлынуть через край, но Тэхен повернулся. Хотя изначально не собирался. Потому что знал, что в решающий момент будет сложно устоять. Но он не представлял, на сколько сложно, потому что ему казалось, Принц прибудет спокойным и великолепным, а он… По нему было отчетливо видно, что он торопился. Торопился выехать, торопился, руководя поводьями и так же торопливо спешивался, затем где-то потеряв дорожный камзол… Он был растрепан, в последний момент только успев чуть пригладить непослушно взъерошенные темные волосы, успевшие взмокнуть от спешки. Его рубашка, которая по задумке того, кто ее сшил, должна была быть застегнута, закрывая собой все пространство до аристократично выдающегося кадыка, была расстегнута. И Тэхен специально медленно отсчитал пуговицы взглядом. Пять пуговиц. Она была расстегнута на все имеющиеся пять пуговиц, и если теперь кто-то решит схватится за горловину, оттянув ее ближе к плечам, во всей красе откроются ключицы. Он и теперь их видел. А лучше бы не видел. — Почему ты злишься на меня? Я же объяснил Юнги, как отнесся к твоему поступку. Как оценил его. — Голос Принца мягко зарылся невидимыми пальцами в волосы Тэхена, лаская кожу и заставляя до этого рассыпавшиеся у позвоночника мурашки перебраться к голове. Расслаблял. Голос расслаблял его, заставляя забыть обо всех переживаниях. Голос заставлял его сдаться, и поэтому Тэхен не поднимал глаз, от пуговиц спустившись ниже. Через светлую ткань, затянутую поясом, волнующе проглядывала талия, а узкие дорожные брюки теперь не стеснялись выдавать волнительный изгиб длинных ног. Даже если бы он был теперь весь в пыли, его блеск нисколько не померк. Или же в глазах Тэхена за это время, за эти два дня нисколько не успели померкнуть чувства. — Потому что я хотел, чтобы ты сказал мне об этом в лицо, а не передавал. Я не думал о награде в тот момент, когда геройствовал. Я подумал о ней после. Когда отсюда простыл твой след. Тэхен только теперь поднял глаза, и… Даже если Джин в чем-то сомневался до этого, все это время пытаясь расслышать свое сердце, позабыв о вечном разуме, то теперь сомнений не осталось. В голове вообще не было ничего, потому что всё заглушал стук сердца. Если было на свете что-то, перед чем Серебряный плащ, живое воплощение серебряной магии, серебро этого мира мог добровольно сдаться, то это было теперь в устремленном на него взгляде. Темный, пристальный, утягивающий на глубину собственных чувств. И никто не гарантировал, что они приятные. Сильные. Это были сильные эмоции, сильные чувства, и Джин… Наверное, он на самом деле ждал этого. И как будто каким-то образом услышав его размышления, Тэхен сделал шаг ему навстречу, при этом своими красивыми длинными пальцам одним точным движением зачесав назад успевшие вернуться на лицо волосы. — Что ты можешь сказать в свое оправдание? Он стоял очень близко, его подбородок был приподнят и, несмотря на отсутствие разницы в росте, он смотрел сверху вниз на Джина. Не смотрел. А вглядывался. Буравил взглядом, как будто пытаясь им в чем-то убедить. И Джин на самом деле убедился, мягко и весьма очаровательно улыбнувшись. Он сделал шаг назад, и вот в грудь Тэхена уперся конец клинка. — Защищайся. — Я не могу, потому что безоружен. Ты угрожаешь теперь беззащитному человеку. — Тэхен продолжал смотреть на Джина не моргая, пока тот огляделся, заметив оставленную на песке шпагу. Он, не сомневаясь, оказался рядом с ней, нагнулся, чтобы поднять, а затем передать Тэхену, но, взяв ее, ощутил холодное прикосновение клинка на своем подбородке, медленно побуждающего его выпрямится. — Защищайтесь, Ваше Высочество. Тэхен торжествовал, и даже не собирался это скрывать, так легко застав Принца врасплох. Ненадолго, потому что затем Джин легким и незатейливым движением ушел от его шпаги, успев несколько раз атаковать, правда, не так успешно, как хотелось бы. — Время не прошло даром. — Он полностью выпрямился, встав в паре шагов от Тэхена, который теперь следил за ним. — Очень хорошо. И Джин сделал небольшой шаг в сторону, заходя Тэхену под правую руку. Как будто скользнул по песку, не угрожая, будто бы отступая, но в следующий свой шаг, он провел атаку, и Тэхен… Не смог отбиться. — Ловко, правда? — Джин улыбнулся. — Заходи под рабочую руку противника, как будто рисуя круг, и тогда у него будет меньше пространства для маневра и больше сомнений для рывка. Защищаться будет не с руки, как и нападать. Попробуй. Джин принял обычную для начала поединка стойку, позволил Тэхену импровизировать. И Тэхен, теперь сосредоточившийся на клинке, как его учили до этого, сумел осуществить простую, но весьма полезную связку из шагов и обманных движений, в последний момент сумев оказаться справа от Джина, прямо под его рабочей рукой. — Запомни этот прием. — Джин улыбнулся, когда в его грудь уперся кончик шпаги. — И двигайся легче. Ты слишком продавливаешь песок. — Как? — Тэхен остановился. — Мышцы. Чем напряженнее мышцы, тем лучше ты их контролируешь. Но напрягать нужно так, чтобы бы не забить их. Просто нужно их почувствовать. Пресс, ноги, плечи, спина. Попробуй сфокусироваться на этих мышцах, и ты сразу заметишь, что они начнут четче выполнять движения, которые ты задумываешь. — Джин опустил шпагу, и стал потихоньку раскачиваться. — Сначала полностью расслабься, а потом… Голени, бедра, пресс вместе с поясничным отделом, плечи… Ты должен почувствовать, как мышцы волнами сокращаются. В обратном порядке расслабляясь. Это контроль. Он создает видимость того, что тебе легко и просто. Тэхен на самом деле старался делать все так, как говорил Джин, но он не мог почувствовать напряжение именно в тех мышцах, о которых он говорил. Хотел напрячь голень, а сводило колено. Желал почувствовать бицепс, а чувствовал неприятный замок в запястье. И Джин видел, что у него не получалось. И он окончательно отбросил шпагу, затем отобрав ее у Тэхена. — Я буду надавливать, а ты — напрягаться, как будто пытаясь убрать мои пальцы. Договорились? — Джин смотрел и звучал серьезно, поэтому Тэхен так же серьезно кивнул. И Джин опустился перед ним на корточки, двумя руками, только пальцами обхватив его голени. Тэхен задержал взгляд, потому что это было… волнительное положение, если учесть, что теперь Принц был буквально у его ног. А потом он ощутил, как пальцы Джина сжались. Он почувствовал это и скомандовал мышцам под пальцами напрячься. — Хорошо. Я чувствую. — И Джин вновь надавил. — Контролируешь? — Да. — И в подтверждение своих слов Тэхен еще раз повторил уверенное мышечное сокращение. — Отлично, теперь… — Пальцы плавно скользнули к бедрам. Вместе с ними поднялся взгляд, который теперь упирался в… Тэхен засмущался. Непонятно почему, но он испытывал смущение. Возможно, потому что Принц теперь был в слишком двусмысленном положении, сам того не осознавая. Но он осознавал. Поэтому он смущался, а Принц нет. Руки остановились на самой широкой части бедер и вновь надавили. Но тело Тэхена не отзывалось. Оно как будто перестало его слушаться, сконцентрировавшись на чем-то другом, и вопросительный взгляд Джина, который был направлен снизу вверх совершенно не помогал концентрации. Тэхен отвел взгляд. — Не получается? — Я стараюсь. — Тэхен как будто выплюнул эти слова, которые прозвучали, наверное, даже грубо, и ему захотелось извиниться. Джин, наверное, неправильно расценил сказанное, потому что он, покрепче схватившись за Тэхена, попытался подняться, но изначально не слишком устойчивое положение на корточках его подвело, и он, качнувшись, и чтобы найти равновесие, прижался щекой к… члену. Да, он прижался щекой к члену, и в голове Тэхена без спроса появилась мысль, а после того, как Джин, пытаясь изменить положения, потерся своей щекой, затем уткнувшись носом… Это было мгновение. Два мгновения, которые Тэхен провел в молитвах, чтобы член не встал. Потому что это будет… Он не мог предотвратить, но отлично мог скрыть. Как? Присесть. И он сделал это так стремительно, что Джин, потеряв вообще какую-либо опору опрокинулся на спину. Господи, это было так нелепо… Это было так глупо! Совсем не так, как показывают в романтических фильмах, в которых всегда хотелось оказаться. И Тэхен подал Джину руки, все еще отказываясь на него смотреть. И Джин понял, что он от него хотел. Понял, но сделал по своему, просто потянув Тэхена на себя. Это был слишком неожиданный и ловкий маневр, потому что Тэхен не успел осознать тот момент, когда его руки, вложенные в руки Джина, стали упираться в песок по бокам от его головы. Джин улыбался. Как будто это был план, и Тэхен не собирался возмущаться. Вместо этого он вытянул их сцепленные руки подальше за голову Джина, максимально теперь приблизившись к его лицу. — Я выиграл. — Тэхен, растеряв в этой позе всё смятение, самодовольно улыбался поверженному и обездвиженному по собственной воле Принцу в губы, потому он не мог это видеть. Он смотрел в находящиеся так необходимо близко глаза, по которым успел соскучиться. Почти несовместимо с жизнь. И со здравым смыслом. — И чего ты хочешь? — Голос Джина немного сбивался, будто он теперь очень волновался или же куда-то торопился, ни имея не времени, ни возможности утихомирить сердце. Тэхен взял время на раздумье, носом скользнув за ухо Принца, заставив его торопливо вдохнуть. — Тебя. Он сказал первое, что пришло в голову. Первое и единственное желание, которое хотелось исполнить больше всего. — Я не приз и не награда, Тэтэ. — В голосе Джина появилась слишком неуместная для установившегося момента строгость, и Тэхен улыбнулся, мягко поцеловав в подбородок. — Ты спросил, не какой приз я хочу, а чего я хочу. Это разные вещи. — Он невозмутимо поднял брови, и Джин тут же смягчился, чуть расслабив до этого сжавшиеся от негодования губы. — Я кто, а не что. И Тэхен закатил глаза. — Ты придираешься к словам. В понятие тебя входит очень много чего, что можно было бы обозначит словом что. — Например? — Джин чуть подвинулся, и затем ногами обхватил бедра Тэхена, прижимая его к себе. — Откуда в тебе… — Тэхен перехватил попытавшийся вырваться вне очереди выдох. — Столько смелости? — Я очень скучал. — Джин улыбнулся, мягко, как будто даже смущенно. — Настолько, что очень торопился вернуться, выбирая иногда не самую удобную дорогу. И даже чуть загнав лошадь, но, думаю, она уже отдохнула. Как и я после того, как побывал в Совете, в который ехал из Серебряного дома, а это все, знаешь, путь не близкий, но я в любом случае знал, ради чего спешил. И теперь нисколько не жалею! — Значит, тебе полагается приз. — Тэхен чувствовал, как стало колотиться его сердце, и он покрепче сжал пальцы закончившего тараторить и теперь пытавшегося отдышаться Джина в своих ладонях. — И я вполне могу за него сойти, если ты захочешь. — Знаешь, чего я очень хочу теперь? — Во взгляде Джина появилось очень интригующее нетерпение, и Тэхен приготовился уже к долгому и чувственному поцелую. Долгожданному. Потому что им следовало с этого начать. — Искупаться. Я пропах, пропитался дорогой и церемониалом, и очень хочу… — То есть, ты торопился сюда, чтобы помыться. Я понял. — Тэхен несколько раз задумчиво кивнул, и Джин рассмеялся, видя его расстроенную задумчивость, затем чуть приподняв голову и приложившись к его поджатым губам. И Тэхен сразу готов был все простить, отпустив руки Джина, которые тут же переместились на его шею. — Я хорошенько отмоюсь, потом проведу общее собрание в халатах, потом… — Поужинаешь, потому что ты пропустил ужин. — Тэхен понимал, что ему еще придется заслужить внимание Принца после всех этих важных дел, что он запланировал, но оно того стоило в любом случае. — Я не голоден. — Джин улыбнулся, его глаза заблестели, и Тэхен хотел смотреть и смотреть, но Принц выбрал для него другую участь, обняв его, уткнувшись в плечо. И эта участь его тоже более чем устраивала. — А нам нужно будет поговорить. В его голосе чувствовалось волнение, и Тэхен почему-то сразу уверился, что это будет приятных разговор. — Тогда нам не стоит медлить. — Он аккуратно высвободился из рук Джина, затем поднявшись и подав ему руку. — Ваше Высочество. Я провожу.* * *
Несмотря на то, что все уже успели подготовиться ко сну, это должнобыло быть официальное мероприятие, потому что Джин был настроен очень решительно, однако всю атмосферу портил растрепанный Чонгук, который очень крепко обнимал его, напряженно сцепив руки у него на животе. — Гук, золотко, пожалуйста, отпусти меня. — Джин сохранял серьезный вид, смотря на расположившихся напротив него рыцарей, которые стояли почти по стойке смирно, даже Тэхен, но в его голосе сквозило тепло и ласка. — Нет! Вдруг вы опять уедете, Ваше Высочество, а я не переживу! — Он не пытается смягчить свою участь — он на самом деле страдал и раскаивался. — Юнги, который стоял рядом с Джином, скрестив на груди руки, улыбался, пока Джин повернул к Чонгуку голову. — Даже голодать пытался. — Это правда? — Джин округлил глаза, и Чонгук уверенно кивнул, затем вновь уткнув свой нос ему в шею. — Я готов принять любое наказание, только пожалуйста… не уезжай больше. Чонгук впервые опустил формальности, и Джин сделал вид, что не обратил внимание, насколько это было возможно, погладив взволнованного Водолея по голове. — Обещаю, если вы больше не будете испытывать мое терпение. А теперь вернись к своим братьям. В голосе появилась нежная твердость, и Чонгук, не решившись больше испытывать его терпение, как и было велено, покорно отпустил Принца, заняв свое место рядом с Хосоком, которого тут же взял за руку. — Я просто обязан вас поругать. И я поругаю. — Джин сцепил руки за своей спиной. — Но знаете, за что? За то, что скрывали от меня то, что в Живом Собрании шли пересуды. Вам следовало рассказать об этом мне, и тогда я бы благословил вас на то, что вы провернули, а не запрещал, а затем… не терялся бы в сомнениях по поводу наказания. Я понимаю, что вы берегли мои чувства, но впредь я настоятельно прошу честно и без утайки докладывать мне обо всем, что касается меня и магии в общем. Это ясно? Все как по команде сосредоточенно кивнули. — Мне бы стоило наказать вас за непослушание по всей строгости, однако… Джин выдохнул. — У меня другие цели. Я воплощал вас не для того, чтобы вы мне слепо служили, подчиняясь беспрекословно, а для того, чтобы помогали. Поддерживали. Были рядом, каждый раз напоминая о том, что я не одинок. И именно поэтому я вас всех люблю. Искренне. И, что еще важнее, ценю. И я ценю вашу преданность, которую вы проявили. Пусть и за моей спиной, но в отличие от других, без моего ведома вы пытались меня защитить, а не побольнее ударить. И в качестве благодарности и поощрения за эту самоотверженность… — Джин переводил свой прямой взгляд с рыцаря на рыцаря и обратно, затем улыбнувшись. — Я не буду вас никак наказывать за непослушание. — Мы уже натерпелись после вашего отъезда, Ваше Высочество. — Чимин хмыкнул, затем чуть склонив голову. — Вы очень великодушны. И мы все, особенно Гук, теперь стали любить вас еще больше. — Ваше Высочество, я уже сказал Юнги, а теперь скажу вам. — Намджун на правах старшего, сделал шаг вперед, и его решительность и серьезность теперь нисколько не портил слишком домашний и готовый в отходу ко сну вид. — Я беру на себя ответственность за них. Поэтому впредь, если что-то будет происходить, вы будете спрашивать с меня. — А это значит, малышня, что с меня, а вы знаете, что будет, если кто-то начнет с меня спрашивать… — Юнги вполне миролюбиво улыбался, но все верно поняли смысловой посыл. — Ну вот. — Чимин качал головой, указывая в сторону Юнги. — Угрозы пошли. А ведь пока Его Высочество отсутствовал, он был помягче. А это все для того, чтобы мы теперь точно прислушались к его словам. — Нам хватит ответственности Намджуна. — Хосок теперь был серьезен, и его точеные, аристократически тонкие черты лица теперь очень эффектно оттеняли его строгий тон. — Мы не подведем своего брата. И Его Высочество. — Я не сомневаюсь. — Джин самым довольным образом улыбнулся. — На самом деле, я очень соскучился по вам, и теперь, прежде чем мы все отправимся спать… — В улыбке Джина появилась хитрость, и он расставил руки. — Объятия. Для желающих. Он чувствовал, как с его плеч свалился каменный обвал, и теперь был готов на нежности. И абсолютно все рыцари с охотой откликнулись, буквально накинувшись на Принца, который улыбался самым счастливым образом. — Юнги? — Тэхен повернулся на Древнего, который, кажется, был очень доволен тем, что видел. — Иди сюда. — О, нет. Я не признаю эти… — Он собирался махнуть рукой, но потом… — Так! Я могущественный Древний, который… Нееееет… Он не успел ничего сделать, потому что Тэхен первым заключил его в объятия. Юнги по началу пытался отпираться, но затем все же сдался, покорно переходя из рук в руки. — Я вас не люблю. — Он зарумянился, теперь смущенно хмурясь. — Достаточно того, что мы любим тебя. — Чимин, кажется, был доволен больше всех. — А теперь все пойдем спать, чтобы поскорее наступило утро! Потому что… — Он мягко улыбнулся, оглядев братьев, остановив взгляд на Принце. — Даже я соскучился по совместным завтракам. Все начали расходиться, Чимин тут же попал в руки Чонгука и Хосока, которые теперь что-то ему нашептывали, пока Чимин закатывал глаза, и Тэхен первым подошел к Джину, дождавшись, когда он закончит напутствовать перед сном Юнги. — Теперь моя очередь? Или тебе нужно помыться после такого количества нежностей? Я подожду. Если не усну. — Тэхен даже не думал улыбаться, просто смотря на Джина как будто с игривым укором, и Джин взял его за руку, взволнованно вздохнув. — Я… — Он опустил глаза, смущаясь, а не сомневаясь. — Хочу пригласить тебя… провести со мной ночь. В моих покоях.