Неслитно. Неделимо.

      Первая мысль в голове Тэхена была однозначной и слишком ожидаемой. Однако, как только он к ней прислушался, он понял, что это было не то, чего он теперь действительно хотел. Но Джин, не дождавшись ответа, взял его за руку и потянул, очевидно, в свою спальню. Очень решительно, как будто он волновался или в его голове было слишком много мыслей, которые он теперь торопился думать. И Тэхену пришлось его остановить в начале коридора, который заканчивался знакомыми дверьми.       — Ты торопишься? — Он взял удивленное лицо Принца в свои ладони.       Джин отрицательно покачал головой, и Тэхен, чтобы удостовериться, что он действительно не спешил, нежно и даже деликатно приложился к его губам. Которые явно были вкуснее клубники, выигрывая своей мягкостью, в которой хотелось остаться раз и навсегда. Особенно в тот момент, когда Джин расслабил губы, чуть их приоткрыв. И они стали еще мягче, пока Джин аккуратно прихватил Тэхена за талию.       — Я правда очень скучал. — Его глаза так блестели, а сердце так колотилось, что Тэхен… начал переживать.       — Ты слишком волнуешься. Как будто… Чего ты хочешь? — Тэхен смотрел прямо и с беспокойным сомнением, и Джин… как будто одумался, удивленно подняв брови, затем задумчиво опустив взгляд.       Он взял время на раздумье, а потом улыбнулся, и вновь потянул Тэхена к своей комнате.       — Чего я хочу… — Он открыл дверь, буквально впихнув Тэхена внутрь. — Ложись!       Он командовал очень уверенно, и Тэхен даже растерялся. Однако, Джин теперь явно волновался меньше, что не могло не радовать.       — Прямо… — Тэхен остановился перед кроватью с не задернутым пока балдахином, и Джин кивнул.       Тэхен просто лег поверх расшитого одеяла, не успев как следует устроиться на подушках, прежде чем Джин… стремительно оказался у него под боком, обхватив его рукой прямо поперек грудной клетки.       — Вот чего я хочу.       Кажется, он даже выдохнул с облегчением, и Тэхен улыбнулся, аккуратно вызволив свою руку, которой укрыл плечо Джина. Наверное, он теперь даже глаза закрыл, настолько расслабленным было его тело и размеренным дыхание. Он явно успокоился.       — Я хотел того же.       Это была чистая правда. Тэхен не лукавил и не пытался Джину угодить. Он на самом деле хотел… Хотел просто поваляться с Джином, пообниматься, покопаться в его волосах ленивыми пальцами, чувствуя как он подается на встречу; вслушиваться в журчащий голос Джина, прикрыв глаза, чтобы затем, когда он поднимет на него серьезно вопрошающий взгляд, мол, ты слушаешь вообще, потянуться к его губам и поцеловать, чувствуя, как Джин льнет к нему, вместе с этим медленно и с удовольствием погружаясь на дно переливающихся райскими голосами внутри чувств. Да. Тэхен хотел именно этого.       — Правда? — Джин поднял на него взволнованный взгляд. Настолько взволнованный, что Тэхен даже нахмурился.       — Откуда сомнения?       И Джин опустился ему на грудь. А Тэхен теперь стал ласково перебирать его волосы.       — Я весь состою из сомнений. И ничего не могу с этим поделать. Не мог, потому что… — Он затих. — У тебя так спокойно бьется сердце, а я… Постоянно волнуюсь. Как будто на иголках. Как будто кто-то постоянно подсыпает мне под ноги и за шиворот раскаленные угли. — Джин вновь поднял голову. — Но мне это нравится.       Великий и Вечный Принц теперь выглядел как ребенок, только-только сделавший важное для себя открытие.       — Просто после случившей разлуки, вновь оказавшись рядом с тобой, я, наконец, успокоился.       — Ох, я виноват. — Джин уткнулся носом Тэхену в грудь, буквально вцепившись в его халат. — Я растерялся. Я настолько растерялся, что не мог вообще ничего понять. Мысли перебивали друг друга, чувства вообще заглохли и опустились так глубоко, что я никак не мог их разобрать. Я был… В смятении. Знаешь, это ужасное чувство, когда ты просто не понимаешь, что с тобой. Кажется, страх — это ужасно. Но ведь ты понимаешь его, осознаешь, а значит, можешь с ним бороться. А я… Внутри все было перевернуто верх дном. — Джин чуть сместился ближе к плечу, повернув к Тэхену голову. — Твой поступок, он… Произвел на меня слишком сильное впечатление, и… — Джин опустил взгляд. — Я просто сбежал, потому что не знал, что делать.       — И родители Юнги тебе помогли? — Тэхен не решался перебивать его своими мыслями, давая возможность пока просто высказаться.       — Я считаю деда Юнги самым мудрым из всех, кто населяет этот мир. Кажется, что самым мудрым должен быть я, но на самом деле нет. Юнагу очень долгое время возглавлял Совет Гармонии не за красивые глаза, а потому что всегда умел разрешать любые споры. Любые проблемы. Казалось, у него есть ответ на каждый вопрос. — Джин улыбнулся. — И он ответил на те, что я задал ему. А мама Юнги помогла мне разобраться в том, что у меня внутри. Потому что она самая чуткая из всех, с кем мне доводилось встречаться. Если Юнагу полагается на свой опыт, то Арин привыкла полагаться на сердце, с которым смогла подружиться. В отличие от меня.       — Мама Юнги Живая? — На самом деле Тэхена давно волновал этот вопрос, как возможно было воспроизвести столько поколений, если изначально был один предок.       — Нет. Мама Юнги Древняя. Просто ее родители получили магию как благословение, а отец Юнги — как дар рождения, потому что он является прямым потомком того, кто воплотил меня. — Джин сместил свою руку ближе к шее Тэхена, чуть забравшись за ворот его халата, заставив Тэхена самым приятным образом сократиться от чувствительного прикосновения, затем улыбнувшись. — Ему нужна была помощь, потому он стал раздавать самым достойным магию, и эти самые достойные и стали первыми Древними. По сути, да, изначально они были Живыми, которые прибыли в этот мир в поисках приюта. А когда оказалось, что этот приют очень подходит для жизни на постоянной основе… Здесь и начала кипеть эта жизнь. Так что… — Джин запнулся, как будто забыл, что хотел сказать дальше. — Вот так.       — Спасибо, теперь все встало на свои места. И ты можешь мне рассказать, в чем именно сомневался и с чем тебе помогли. — Тэхен слегка сдвинулся на подушках, чтобы иметь возможность смотреть на Джина, который теперь смотрел куда-то мимо него, со смущенным румянцем на щеках и глубокой задумчивость в глазах.       — В чувствах. Я никогда до этого не испытывал никаких романтических чувств. Возможно, у меня просто не было шанса на это, но в любом случае, я понятия не имел, что это такое и способен ли я на это. А потом… — Джин зазвучал отстранено, и Тэхен, возможно, поэтому стал вслушиваться в его слова сосредоточеннее. — Я встретил тебя. И внутри началось то, что я не мог объяснить, но что грело меня, радовало, приятно волновало… С того самого момента, как лечил тебя от тени, когда ты был без чувств, а у меня была возможность хорошенько тебя рассмотреть. Да, именно с того момента внутри что-то поселилось. Я решил, что это что-то положительное, раз я вполне себе доволен и даже здоров, и успокоился. А потом… А потом мы начали становиться ближе, во всех смыслах, и к чувствам добавились непонятные ощущения, желания… Непонятные, необъяснимые, и я на самом деле, с желаниями, пытался разобраться… — Джин впервые поднял на Тэхена взгляд. — Ну, почти сам, с помощью Юнги, немного… Но потом ты так самоотверженно вступился за меня, рискуя… Просто рискуя, и внутри появилась потребность в один момент разобраться во всем. Потому что это было бы правильно. Потому что… я не испытываю к тебе те чувства, что к остальным своим рыцарям, которых люблю как своих детей. Потому что в твоем поступке… В нем угадывался какой-то подтекст, какое-то стремление, на которое я должен был ответить. А я не мог ответить даже на вопрос о том, что испытываю. Я, возможно, и сейчас не могу ответить, но…       — Ты не разберешься и не поймешь, просто потому, что это невозможно. — Тэхен теперь был серьезен и смотрел на Джина прямо, своей большой и красивой ладонью обрамив его щеку. И Джину вдруг захотелось сделать то, о чем давно думал. Он взял его руку и приложил к своим губам. Пальцы. Длинные, нежные, их почему-то было очень приятно касаться губами. Наверное, потому что так можно было выразить восхищение, не пытаясь его впихнуть в слова.       — В делах сердечных важна только взаимность. Как только ты пытаешься что-то понять, истинные мотивы твоих чувств как будто нарочно от тебя ускользают. А вот когда ты убеждаешься в том, что твои чувства взаимны… Тогда они расцветают внутри, и тебе уже не нужно думать мозгами, потому что ты можешь чувствовать. Не стремишься понять, а просто… насытиться, насладиться… Ты бы мог прийти сразу ко мне, и я бы ответил тебе на все твои вопросы.       Джин, не отрывая его пальцы от губ, поднял свой блестящий взгляд. Он смотрел на Тэхена широко раскрытыми глазами, и Тэхен не мог перестать умиляться его непосредственности. Он теперь целовал его руки, но не потому, что хотел угодить или соблазнить, а просто потому, что ему нравились его пальцы. Это было в его взгляде. Он в этот момент исполнял свое желание, не думая о том, что чувствует в этот момент другой. Он был теперь настолько осторожен, как будто боялся что-то испортить. Но в то же время, в нем появилось бесстрашие. Решимость.       — Я чувствую то же самое, что и вы, Ваше Высочество. И именно эти чувства заставили меня встать на защиту вашей чести. И именно эти чувства теперь не дают мне жалеть ни о чем, что успело произойти или успеет произойти. И теперь я должен задать вопрос. — Тэхен смотрел на Джина серьезно и даже строго, и Джин немного нервно сглотнул.       — Какой?       — Почему ты так волновался, когда приглашал меня сюда? Я буквально чувствовал, как тебя колотило, а это уже не приятное волнение, а тревожность.       Тэхен, воспользовавшись тем, что Джин теперь был взволнован, переплел их пальцы, прижав к своей груди.       — Я… После того, как мы с тобой…купались… — Слова покидали Джина неохотно, спотыкаясь друг о друга. — Я подумал… Что ты захочешь большего.       И всё сразу встало на свои места. Он просто боялся потерять вдруг обретенную решимость.       — Ты думал, что я действительно буду так скоро ждать близости с человеком, который лишь несколько дней назад впервые поцеловался, никогда до этого не соприкасаясь ни с чем романтическим? Серьезно?       Услышав в голосе Тэхена искреннее возмущение, Джин уставился на него полными недоумения глазами. Удивления, или смущения, или раскаяния, или всего вместе.       — Б…близости? — Все эти чувства застряли в горле, помешав ему нормально высказаться.       — Близости. Так у нас на земле называют секс между влюбленными людьми. Близость. Потому что секс — это прежде всего средство достижения этой самой близости. — Тэхен сразу смягчился, и Джин успел расслабиться, что было понятно по тому, как разжались его пальцы между пальцев Тэхена. — Мы сейчас с тобой близко, а секс — это еще ближе. Это буквально… Оказаться друг в друге. Почувствовать… Нет, прочувствовать всем телом, всем сердцем, даже головой, которая пусть и не будет соображать в этот момент, но после обязательно вернется к воспоминаниям. Близость.       — Ииии… Ты не хочешь со мной… близости? — Даже по голосу было слышно, как отчаянно смущался Джин, теперь даже боясь дышать в сторону Тэхена, не то что смотреть.       — Я не хочу, чтобы ты решался на близость. А ты пытался решиться, головой осознавая, что это было бы логичным продолжением того, что произошло, когда мы купались. Но это так не работает, Джинни. — Тэхен запустил находящиеся до этого на его плече пальцы в волосы взволнованного Принца, сердце которого то замирало, то пыталось вырваться наружу.       — А… А как это работает?       — Близость нужно захотеть. Ты должен захотеть, прочувствовать это желание, которое просто не оставит тебе другого выхода. Не голова. Ты не сможешь в этот момент думать головой. Будет просить тело, подстегиваемое сердцем, которое в этот момент всегда особенно изнывает от чувств.       Джин взял паузу на размышление. И пока он думал, Тэхен поднес их сцепленные руки к своим губам, начав с нежностью поцелуями отсчитывать пальцы Джина.       — Так… Ты не хочешь, да?       — Хочу. Доставить тебе удовольствие. Такое удовольствие, после которого ты сразу уснешь, вымотанный, обессиленный и до остывающей дрожи в теле довольный. Вот что я хочу. Но этого, как бы сильно я не хотел, можно достичь только в том случае, если захочешь ты. По-настоящему захочешь.       — Но как я смогу это понять? — Джин был так сосредоточен, как будто они обсуждали не секс, а глобальные проблемы.       — Ты не сможешь стесняться. Разучишься. Сам разденешься и будешь упиваться моим бесстыдным жадным взглядом, который будет только распалять внутри желание.       — Но… Я не смогу так. — В голосе Джина появилась грусть. — Наверное, это не в моем характере. Я всегда был довольно закрытым и скромным и…       — Джинни. — Тэхен поцеловал теперь расстроенного Принца в макушку, затем губами быстро скользнув к его лбу, когда он приподнял голову. — Это не вопрос характера. А вопрос желания. Ах, ну и доверия! Я забыл о доверии, разумеется! — Тэхен даже прикрыл глаза от досады за самого себя. — Желание и доверие. И тогда ты сможешь все что угодно.       — Это слишком сложная наука! — Джин приподнялся, чтобы затем двумя руками обнять Тэхена за шею, уткнувшись носом в кожу за его ухом. — Я не сумею. Я не понимаю. Я ничего не знаю! Я хочу всего и не знаю, чего хочу! А ведь мне даже не надо бояться, что будет страшно или больно, потому что Юнги сказал, что с помощью магии можно оставить только удовольствие! И всё равно я сомневаюсь или… я не знаю! И я ведь доверяю тебе, но…       Это было откровение. Это все было откровение, и особенно то, что он обсуждал этот вопрос с Юнги. И Тэхену стало обидно за то, что Джин так волновался и переживал из-за него. Из-за тех чувств, что между ними возникли. Которые не должны в принципе сопровождаться негативом.       — Хочешь, я кое-что тебе… покажу.       Задумчивость в голосе Тэхена отвлекла Джина от его внезапного самобичевания, и он поднял голову, смотря на него с сомнением.       — Что? Даже после того, что я тебе признался в…       — Нежность. Я покажу тебе… нежность. И ласку. Дам почувствовать. Ласку. Губами.       Джин явно понял, о чем речь, потому что покраснел и отвел глаза.       — Я не буду смотреть, не волнуйся. Ты вполне легально можешь отключить мне зрение. На самом деле, это будет даже приятно. Когда глаза не видят, все чувства обостряются. — Тэхен улыбнулся как будто ободряюще, пока Джин продолжал сомневаться.       — Ты хочешь доставить мне удовольствие, а я…       — Ты ничего не должен мне. Абсолютно. Джин, я говорю это не чтобы тебя утешить, а потому что так и есть. Я хочу доставить тебе удовольствие, и я сам получу удовольствие, если мне удастся тебя расслабить. — Тэхен, невинно улыбаясь, заправил волосы за ушко Джина, пока тот был даже нахмурен. — Возможно, после этого тебе на самом деле захочется близости. Когда ты поймешь, что это такое. И перестанешь сомневаться и переживать по этому поводу.       — Мне… — Джин опустил глаза. — Это неправильно. Что ты… А я буду просто лежать. Это несправедливо.       — Ох, Ваше Высочество! Ну что такое?! Почему я должен тебя уговаривать на то, чтобы ты получил удовольствие?! Это противоестественно! — Тэхен нахмурился, надеясь, что Джин засмеется, но Джин лишь сильнее нахмурился в ответ.       — Потому что я тоже хочу… доставить тебе удовольствие! — Он надул губы.       — Отлично, в таком случае просто не сопротивляйся. — Тэхен уверенно поднялся, аккуратно отстранив от себя Джина, затем устроившись перед ним на коленях, упираясь руками в матрас. — Мне понравится в любом случае. Даже если я не буду смотреть. Но ты должен быть готов к тому, что я могу быть неловок.       Джин очень решительно вдохнул.       — Я должен буду раздеться, да? — И вопреки всем возможным ожиданиями, он начал стягивать с себя халат.       — Да. Я все равно не буду ничего видеть. — Тэхен кивнул.       — А ты… разденешься?       — Если ты хочешь. — И вновь Тэхен кивнул.       — Хочу. — Джин впервые за все время своих откровений улыбнулся. — А ты… очень хочешь смотреть?       — Я хочу, чтобы тебе было комфортно. — Тэхен улыбнулся, также принявшись за свой халат, торопливо распуская пояс.       — Тогда… — Джин задумался, а затем быстро провел в воздухе пальцами, и балдахин, который до этого был собран, вдруг расправился, в один момент отгородив их от всего внешнего.       И Тэхен даже открыл рот. Потому что у него теперь было ощущение, что он находится ночью, под звездным небом. Темная ткань, усыпанная… Магией. Которая постепенно начала гаснуть. Настолько, что теперь Тэхен почти не видел Джина.       — Справедливо, правда? — Кажется, он был очень доволен собой.       — Это… — Тэхен пытался найти слова, теперь оглядываясь. — Как в сказке.       Он замер, позабыв о своем халате, и пропустил тот момент, когда Джин оказался рядом с ним, мягко взяв его лицо в свои ладони и буквально прижав к своим губам. Он решился на это движение, и явно не пожалел, очень быстро расслабившись и мгновенно подтаяв в руках Тэхена, которые оказались на его талии.       — Мне нравится твой настрой. — Тэхен воспользовался тем, что Джин отстранился, наверняка избавляясь от оставшейся на нем одежды, и сам стал быстрее вызволяться из широких рукавов, быстро отбросив халат куда-то на край, начав нетерпеливо стаскивать ночную рубашку.       И Джин вновь оказался первым, кто потянулся за поцелуем, обняв Тэхена сначала за плечи, как будто промахнувшись, а затем переместив руки к его шее, сцепив пальцы на затылке. Теперь он был полностью обнажен. И сердце начало куда-то торопиться, когда Джин прижался к нему, как будто убеждая в том, что он действительно решительно настроен. Тэхен бережно ладонями касался его поясницы, скользя по бархатной, чуть прохладной коже, вдоль позвоночника, иногда оставляя на ней только кончики пальцев, пока Джин, прильнув к нему, целовал. Здесь он не сомневался, во всей своей незаурядной и поражающей воображение сладости проявляя возможности своих до одурения мягких губ. Тэхен давно смирился с тем, что он отдал инициативу языка раз и навсегда, но он не мог пожаловаться. Потому что то, с каким нетерпением Джин целовал его… Это вновь и вновь кружило голову, и в какой-то момент он понял, что сидя уже опасно. Нужно было принять горизонтальное положение.       Тэхен приподнялся на коленях, начав побуждать Джина лечь на спину, и Джин понял все без слов, успел сесть и раскинуть ноги по бокам от его ног. Чтобы в следующее мгновение, не разрывая поцелуй, Тэхен мог оказаться между них, вовремя подставив руки для опоры. Из Джина вырвался вздох, затерявшись между губ Тэхена, когда тот прижался к его бедрам, давая почувствовать свое возбуждение, как будто стремясь им поделиться, медленно, даже осторожно двигаясь, заставляя Джина сокращаться от каждого соприкосновения их членов. И Джин явно разделял его желания, повинуясь которым он чуть приподнял бедра, чтобы соприкосновение стало более… тщательным.       И он первым оторвался от губ, чтобы Тэхен смог теперь насладиться его сбившимися, шумными вдохами и выдохами, пока его руки от шеи спустились к плечам, затем оказавшись на спине. Джин касался нежно, не сжимая кожу, а как будто дразня ее, оставляя после своих деликатных пальцев мурашки, которые следовали за ними теперь вдоль позвоночника.       — В такие моменты… — Тэхен примерно представлял теперь, где было лицо Джина, и потому нагнулся чуть ниже, губами наткнувшись на его нос. — Приятно смотреть в глаза. Нужно смотреть в глаза.       — Почему? — Руки Джина вновь поднялись к плечам, а затем он, оторвав голову от одеяла, мягко коснулся губами подбородка Тэхена. Задержавшись на нем, чтобы не отвлекаясь от кожи, проследовать к уху, чтобы затем только спустится к шее, на которой его горячее волнующее придыхание ощущалось наиболее чувствительно. Особенно когда открывшиеся губы начали оставлять на коже мягкие, влажные поцелуи.       — Все ощущения… — Тэхен полностью остановился, наслаждаясь ласкавшими его губами и руками, подтолкнув под плечи Джина свое предплечье, чтобы ему было удобнее. — Острее.       Джин решил ничего не отвечать, вместо этого губами спустившись к ключицам Тэхена, теперь в его положении особенно выдающимся, которые стал нежно, в перерывах между торопливыми поцелуями, покусывать, от чего Тэхен сильнее вжался в него, вновь начав медленно двигать бедрами. И Джину… Он отчетливо ощутил желание. Одно желание, которое так настойчиво завладело его разумом, что он начал спешить его исполнить. И для этого он как-будто покрепче обнял Тэхена за плечи, затем ловко перевернув его на спину.       — Что ты… — Тэхен явно не ожидал такой буквально поворот события.       — У меня желание.       От этого сбивчивого, задыхающегося шепота вполне серьезно можно было потерять остатки здравого смысла, и Тэхен решил окончательно от него избавиться, очень удачно, абсолютно наугад взяв Джина за затылок и притянув к губам. И он теперь принялся за его шею, намного смелее, чем Джин до этого. Короткие, но настойчивые поцелуи чередовались с чувствительными покусываниями, после которых тонкая кожа оказывалась между губ, встречаясь с ласковым языком, утешающим ее за излишнюю чувственную жестокость зубов. И Джин застонал. Он сам явно не ожидал этого, даже как будто остановившись, до этого начав нетерпеливо ерзать на бедрах Тэхена, методично натыкаясь на его член. А Тэхен принял это за хороший знак, не отрываясь от шеи, скользнув ладонями к широким плечам Джина, затем вниз, по груди, очертив пальцами ключицы, при этом губами оказавшись на тонкой коже за ухом, пока его пальцы не наткнулись на затвердевшие соски. Джин дернулся от такого неожиданного и остро приятного воздействия. И пока пальцы Тэхена стали чувствительно дразнить его, он отчаянно выгибал шею, подставляясь под губы, самым волнующим образом подстанывая.       — Тебе правда нравится?       Джин теперь мог бы кончиться от одного этого низкого, бархатно сладкого шепота. Он кивнул, позабыв о том, что Тэхен не мог видеть его реакцию. Хотелось большего. И Джин отстранился от Тэхена, поднялся, упираясь ладонями ему в грудь. Он чуть сдвинулся ближе к его коленям, успев до этого мягко приложится к губам. Именно мягко. Без напора, страсти, голода. Нежно, трепетно, подрагивая как будто в нерешительности. Тэхен замер. А губы спустились к его подбородку. Затем под подбородок, побудив его запрокинуть голову. Кадык, по которому все так же мягко скребнули зубы, затем чуть закусив уже кожу у основания шеи, рядом с ключицей. Джин не видел, и теперь это было похоже на то, что он просто очень задумался, бесцельно оставляя свои волнующие и томящие развитием этой чувственной инициативы поцелуи. А потом вдруг остановился, вновь оказавшись у лица Тэхена, который осторожно, чтобы случайно Джина не травмировать, сначала схватился за его предплечья, затем только по коже заскользив к лицу.       — Только я… не умею. — Тэхен знал наверняка, что Джин теперь смущался и при этом улыбался.       — Чтобы ты понимал масштабы бедствия… — Тэхен мягко притянул его к себе, чтобы поцеловать. — Ты нравишься мне настолько, что я смогу кончить, даже если ты просто подышишь на мой член.       Джин звонко и явно с облегчением засмеялся, с чувством и как будто благодарностью припав к губам Тэхена, который хотел сказать что-то еще ободряющее, но потом рука Джина неожиданно обнаружила его член, и Тэхен, какоторый на самом деле не ожидал, сократился, ощутив на самой чувствительной части мягкое и бережное давление пальцев. Которые не задержались, дальше скользнув вверх по упругому животу, как будто Джин теперь пытался рассмотреть, но без помощи глаз, довольствуясь лишь гладкой, чуть влажной кожей, шелково проскальзывающей по пальцам. Но он теперь сам находился в нетерпении, желая поскорее воплотить теорию на практике, потому следующим движением он поднялся с бедер Тэхена, устроившись с боку от него, и Тэхен ощутил как на его живот опустилось предплечье, вместе с тем как Джин… взял член двумя руками. Как же Тэхену хотелось теперь посмотреть на него… Наверняка, он был теперь очень сосредоточен, хмурился. И все только для того, что доставить ему удовольствие.       Но Тэхен лишь прикрыл глаза, резко выдохнув, когда ощутил, как головку члена мягко обхватили губы. Эти пухлые, невыносимо мягкие губы теперь были на его члене, оставляя поцелуи будто это был рука, щека или шея. А потом к губам присоединился язык, который, скользнув вокруг головки, начал медленно опускаться к основанию. Как будто Джин теперь пробовал его на вкус, сверяясь со вкусовыми рецепторами, решая, можно ли это брать в рот или нет. И следующее движение уже было увереннее, потому что к языку прибавились влажные открытые губы, прижимающиеся к члену и решительно опускающиеся к основанию.       — Нравится?       Тэхен завел руки за голову, теперь вглядываясь в неизвестность и наслаждаясь пока достаточно невинными прикосновениями и ласками, которые были скорее результатом любопытства, нежели желания доставить удовольствие. А Джин не торопился отвечать, вместо этого обхватив головку члена губами и начав медленно опускать голову вниз. И вот это было уже серьезно, и Тэхен неосознанно напрягся, пытаясь не подать бедра навстречу, чтобы не напугать Джина такой инициативой. Он вряд ли сможет справиться с горлом, а вот подавиться… Но Тэхен не успел додумать эту мысль, так как вдруг ощутил, как по груди скользнули невидимые пальцы, медленно и с чувством пересчитывая ребра, щекоча тонкую кожу, чтобы затем оказаться на сосках, в то время как невидимые губы уже во всю управлялись с его шеей. И вновь магическое воздействие ощущалось не на коже, а как будто под ней, как будто играясь непосредственно с нервными окончаниями, электризуя их так, чтобы каждое даже невинное касание отдавалось удовольствием.       И пока магические губы ласкали и ублажали кожу, губы Джина увереннее справлялись с членом, доходя до середины, затем поднимаясь, по языку, который затем кружил по все это время находящейся во рту головке. Он явно готовился взять член глубже, но не решался. И Тэхен мог бы ему помочь, если бы не… Голова кружилась. Он вынужден был закрыть глаза, чтобы играющее с ним волшебное удовольствие под кожей вдруг не просочилось наружу. Которое вдруг пропало, но сразу после этого Тэхен ощутил, как… Джин решился. И даже задержался, уткнувшись носом ему в бедро, рефлекторно пытаясь сглотнуть, но от того лишь чувствительнее сжимая головку члена. А потом он резко с члена соскочил, начав хватать ртом воздух.       — Это… — Он пытался отдышаться. — Самое приятное, да?       — Нет. — Тэхен знал, что скажи он другое, Джин продолжит это не слишком приятное, если говорить о первом разе, дело. — Мне нравилось, когда ты…       — Врешь.       И губы Джина вновь оказались на головке члена, которая вновь заскользила по языку вниз. Пальцы Тэхена сам потянулись к его волосам. Которые ему пришлось нащупать, прежде чем в них запуститься. Ни в коем случае он не собирался его побуждать к более глубокому проникновению. Просто чтобы чувствовать и тоже участвовать. А может утешить немного самоотверженность Джина, которая начала бить все рекорды, когда Тэхен вновь почувствовал на себе магию. Которая заставила его покрепче сжать пальцы в волосах Джина и приподнять бедра навстречу сладким губам. Он ничего не мог с этим поделать — его тело само начало стремиться к этому удовольствию. Это было что-то… нереальное. Созвучие, гармония ощущений, который были разбросаны по всему телу, как будто плавно стекая к его члену, который стал чаще задерживаться в горле. И Тэхен начал чаще вдыхать и выдыхать, то и дело срываясь на сдавленный, сдерживаемый за сжатыми зубами стон. Слишком хорошо. Настолько, что Джин должен был очень скоро об этом узнать.       — Джинни. — Тэхен не мог этого допустить, теперь как в чужой, вслушиваясь в свой хриплый, прорезающий спокойное умиротворение темноты шепот. — Теперь рукой.       Член выскользнул изо рта.       — Почему? — Джин сказал это решительно на выдохе, затем вновь начав часто и тяжело вдыхать.       — Потому что я кончу.       — Да, на это расчет. — По голосу, кажется, Джин не мог понять, почему ему нужно заменить губы рукой, и это давало надежду на то, что ему понравилось доставлять удовольствие ртом. И Тэхен не успел подумать что-то еще, так как Джин вновь самоотверженно занялся его членом.       И на этом сознание полностью отключилось, совершенно сдавшись перед напором надвигающегося оргазма. Соображать было теперь болезненно, потому что тело изнывало от удовольствия, напрягалось, сжималось, расслаблялось, чтобы затем начать дрожать, дергаться, сопровождаясь сдавленными хриплыми стонами… Было ли когда-то так хорошо? Вряд ли… И Тэхен, после того как кончил, теперь пытался отдышаться, чувствуя, как тело стремительно опустошалось. От всего. От удовольствия, переживаний, мыслей и эмоций, оставаясь какое-то невообразимой легкостью и чистым листом. Стремительно, но…       — Джин? Спустя несколько мгновений Тэхен осознал, что было слишком тихо. И что он не чувствовал рядом присутствия, на своей коже. Тэхен тут же поднялся, пытаясь нащупать рядом Джина, сразу ухватившись за его предплечье, затем увереннее подвинувшись к нему. Он теперь сидел на пятках и, кажется, совершенно замер. Но потом к своему облегчению Тэхен почувствовал как пальцы Принца, столкнувшись с его грудью, неуверенно остановились на шее.       — Тебе понравилось?       В глухом шепоте было столько сомнений, неуверенности и вообще каких-то странных и неуместных для момента эмоций, что Тэхен, почему-то заволновавшись, притянул к себе Джина, чтобы утешить губами, но тот начал упираться.       — Нет, у меня…       — Мне все равно.       И Тэхен решительно потянулся туда, где должны были быть губы Джина, для начала уперевшись носом в его щеку, чтобы затем, наконец-то, достигнуть цели. Но губы Джина были плотно сжаты, и Тэхену пришлось настойчивее языком протискиваться для того, чтобы целовать. И как только ему это удалось, Джин расслабился, прильнув к нему. Как может пугать и отвращать собственный вкус? Никак. И поэтому Тэхен с таким удовольствием целовал его, пока Джин как будто устало на поцелуй отвечал. Разумеется, устало.       — Мне никогда не было так хорошо.       — Правда? — Джин взволнованно сжал его плечи двумя руками, теперь, возможно, неосознанно пытаясь вглядеться в его лицо. — Я… Я всё правильно сделал?       — Если тебе понравилось, да.       Тэхен прижал к себе взволнованного Принца, чувствуя, как бьется его сердце.       — Да.       Это прозвучало достаточно уверенно, чтобы Тэхен решился на… Он ловко перевернул Джина, затем опрокинув на кровать, пока Джин не мог понять в темноте, что происходит. Тэхен оказался между его ног, и прежде чем услышать возражения или вопросы, впился в него губами. Он не знал, куда именно придется этот поцелуй, который по итогу оказался на шее, пока Джин вертел головой, затем замерев.       — Ты слишком устал.       — Нет. — Тело Джина теперь само искало путь к удовольствию, поэтому он выгнулся, пока Тэхен, одной рукой обнимая его за шею, другой начал стремиться вниз, по твердому животу к… успевшему расслабиться члену.       — Ох, ты должен меня простить.       В голосе Тэхена слышалась ухмылка, и Джин наверняка теперь хмурился.       — За что?       — За то, что я сделаю. — Тэхен улыбался, что было отчетливо слышно по его голосу.       Пока его губы начали медленно опускаться по шее вниз. Медленно, но настойчиво продавливая кожу. Упругую, разгоряченную, гладко пружинящую под терпеливыми губами, скользящими по животу, явно спортивному, но думать об этом и представлять не было времени. Ниже, ниже… Пока пальцы заскользили по бедрам, буквально кончиками, иногда лишь чувствительно царапая короткими ногтями… Джин замер и даже напрягся, потому что мышцы стали тверже. Но Тэхен знал как это исправить. Он приподнялся в тот момент, когда его руки спустились к тонким щиколоткам, которые он обхватил пальцами, побуждая Джина согнуть колени.       — Что… что ты делаешь?       Беспокойство в голосе Принца теперь волновало и только раззадоривало. Лишь потому, что не терпелось его заменить. Чем-то, что нельзя было проконтролировать. Потому Тэхен решительно согнул ноги, руками скользнув по бедрам Джина, почти прижав колени к его груди. Возможно, Джин был слишком теперь напряжен от ожидания, но когда руки Тэхена чуть сместились, колени все так же были прижаты. И теперь главное было не промахнуться. Он подвинулся, пока его руки остановились на бедрах Джина. Вроде, это была подходящая позиция, и он, в одно неуловимое для сознания движение, опустил голову, наугад прижавшись губами к коже. Джин вздохнул и замер. Пока Тэхен языком мягко и чувствительно не скользнул с промежности к его ягодицам. Джин замер и не торопился протестовать. Возможно, потому что было темно, и у него не было надобности стесняться. Возможно, потому что он знал, пусть и в теории, что его ожидало.       А Тэхен теперь знал, что Джин просто был напряжен, потому что он буквально весь сжался. Но было одно безотказное средство, и он чуть отстранившись, стал лишь кончиком языка дразнить тонкую кожу ануса, иногда прерываясь на губы. Чтобы затем, теперь слыша, что Джин задышал чаще, схватившись за свои колени (чтобы они вдруг не распрямились и не испортили энтузиазм Тэхена), получить возможность проникнуть языком внутрь, а не топтаться снаружи. И здесь уже Джин не сдержался, выпустив из себя сдавленный стон. Который повторился, когда пальцы Тэхена оказались на его члене, удостоверившись, что он вновь стоял, при этом мягко сжав оголившуюся головку.       Чувствовать, как тело Джина начало плавиться, разогреваясь под действием длинного и голодного языка и таких же пальцев было настолько хорошо и даже нужно, что Тэхен приступил к ласкам с большим энтузиазмом. Член начало подергивать от получаемого удовольствия, мышцы, которые удерживали язык Тэхена между ягодиц начали нетерпеливо сокращаться, и Тэхен заменил язык фалангой пальца, мягко массируя анус, пока язык не оказался на члене вместе с губами. То, что Джин теперь был настроен только на удовольствие, сумев отключить разум, поддавшись лишь ощущениям, было понятно по тому, что его никак не смущал мягко и деликатно проникающий в него палец. Тэхен слышал, как его руки теперь комкали одеяло, замерев в тот момент, когда он взял член на всю длину.       Это было дело техники и огромного желания доставить ответное удовольствие. Единственная цель теперь, и у Тэхена были средства. И возбуждающие звуки, волнующее придыхание Джина, который выгибался, дергался, вздрагивал, как будто пытаясь усмирить накатывающий как волны на берег оргазм. Это ощущалось впервые и потому было настолько ярко. Потому он не мог сдерживать стоны, когда язык Тэхена вновь ненадолго вернулся к ягодицам, пока пальцы не прекращали самым приятным образом терзать полностью готовый к разрядке член. Тэхен чувствовал это. И поэтому, вновь обхватив губами головку, уверенно опустился к основанию члена, задержавшись, чуть подняв голову, затем вновь носом прижавшись к лобку. И чтобы не подавиться, почувствовав первые капли спермы, он медленно начал выпускать член изо рта, наугад нащупав руку Джина, сжав ее.       Кажется, он задыхался. Джин, потому что он судорожно вдыхал и выдыхал, иногда замирая и задерживая дыхание. Тэхен выпрямился, бережно распрямив его ноги, при этом тщательно проглотив все то удовольствие, которым наградил его Принц. Как же ему теперь хотелось смотреть… Но если бы он смотрел, Джин теперь не был бы так непосредственен в своих реакциях. Хотя… теперь сложно было сказать, что он как-то реагировал, потому что он не подавал признаков жизни. И Тэхен наклонился к нему, аккуратно поставив ладони по бокам от его плеч.       — Джинни? Ты жив?       Бархатный шепот как будто прорезал тишину и магию момента, и Джин, чтобы доказать, что находился как минимум в сознании, обхватил руками торс Тэхена, крепко сжав пальцы на его спине. Он притянул его к себе, и теперь, как будто он видел, поцелуй пришелся на губы.       — Я… чуть не умер. — Расслабленный, усталый шепот, который заглушался сердцем. — Спасибо. Это… я…       Он пытался подобрать слова, но Тэхен прервал его старания, пропустив между приоткрытых губ язык. Для поцелуя, который был теперь лучшей благодарностью.       — Я могу остаться? — Тэхену теперь очень хотелось завернуться в одеяло, прижимая к себе сопящего, теплого, горячо пахнущего цветами и сексом Джина.       — Должен.       Прозвучало как приказ, и Тэхен улыбнулся.       — Тогда нам нужно попасть под одеяло.       И Тэхен, нащупав его край, тут же откинул его, пока Джин сделал тоже самое, первым оказавшись под ним. Чтобы терпеливо дождаться Тэхена, который, заняв свое место, не ожидал, что Джин повернется к нему лицом. Но это была прекрасная возможность…       — Можно посмотреть на тебя?       Вместо ответа, балдахин вернулся на прежнее место, и пролившегося ночного серебра хватило для того, чтобы разглядеть лицо Джина. На его щеках был румянец, глаза были чуть прикрыты и как будто затуманены, своим дурманящим взглядом так гармонично дополняя мягкую, довольную улыбку на припухших и потемневших мягких губах.       — Красивый такой… — Тэхен улыбнулся, пальцами коснувшись волос Джина, в стремлении их зачесать назад, чтобы не мешали любоваться. И Джин как будто от удовольствия закрыл глаза, подаваясь за рукой. — На прекрасного принца похож.       — Ты. — Джин не открывал глаза, и улыбка на его губах стала шире, когда их коснулась улыбка Тэхена.       — Если бы мы были на земле, я бы обязательно теперь предложил тебе встречаться.       Джин открыл глаза.       — В смысле?       — Когда люди вместе, когда у них роман, говорят, что они встречаются. То есть, я бы тебя спросил теперь. Ваше Высочество, вы согласны встречаться со мной? А ты ответил бы О, мой дорогой Тэтэ, я на самом деле мечтал об этом с момента нашей первой встречи. А я бы сказал Ну перестаньте преувеличивать свои заслуги, это я мечтал об этом, а не вы.       — Я согласен. — Джин, широко и самодовольно улыбаясь, потянулся к губам Тэхена. — Я согласен встречаться с тобой. Хотя, нет.       — Что нет? — Тэхен удивленно поднял брови.       — Я хочу встречаться с тобой. — Джин мягко и с нежностью улыбнулся, уткнувшись носом Тэхену в щеку, замерев, а потом потеревшись, прижавшись своей щекой, при этом с особым трепетом и нежностью, лишь пальцами касаясь его подбородка, затем скользнув к губам…       Хотелось закричать от переполняющих изнутри эмоций. Громко, звонко, чтобы все слышали и все радовались вместе с тобой.       — Повернись на другой бок — мне так удобнее будет охранять тебя ночью.       Джин хотел задать вопрос, но вместо этого послушался, сразу ощутив горячую грудь Тэхена, к которой его прижимали сильные и уверенные руки. А затем в его плечо уткнулся нос.       — Приятных снов, Ваше Высочество.       — Приятных снов, Тэтэ.       И всё перестало иметь значение. Никаких сомнений и условий, потому что, как говорил мудрейший, не может быть преград на пути двух бьющихся одними чувствами сердец. Однако…       Во всем бывают исключения. И оставалось надеяться, что не в этом случае.