* * *
— А где волшебные цветы? — Джин, который без спроса позволения вошел в спальню Юнги, сначала обрадовался, увидев его не в кровати, а затем удивился, не заметив успевшие полюбиться и всегда напоминающие о постоянном присутствии Намджуна диковинные в своей магической красоте растения. — Разбились. — Юнги поглубже запахнулся в халат, аккуратно вытянув из-под его воротника волосы. — Горшок разбился. — Ладно, я не буду спрашивать подробности. Садись. — И Джин, до которого дошли слухи о том, что Юнги был одной ногой в полном выздоровлении, достал гребешок, пока Юнги недоумевал. — Куда? — Он, кажется, был искренне удивлен, пока Джин невозмутимо опустился на ковер. — Ко мне на коленки, куда. — Он улыбнулся, а затем, когда заметил, что Юнги пожал плечами и на самом деле начал примеряться на его вытянутые ноги, поспешил подставить руки, невольно ухватив Древнего за ягодицы. И это было… странно. — Это была шутка, Древний господин. В ноги. И вновь Юнги пожал плечами, усевшись в ногах у Джина, который тут же начал пальцами аккуратно разбирать его серебряные волосы, которые успели спутаться скорее от постоянно лежания и ворочания в кровати, нежели от магии. — Как чувствуешь себя? — В голосе Принца появилась обычная в присутствии Юнги покровительственная мягкость. — Твоими стараниями, Ваше Высочество. До сих пор стыдно. — Ты же знаешь, малыш, что тебе я готов отдать еще больше магии, если потребуется. — Джин улыбался, чувствуя между пальцами привычную шелковую мягкость волшебных волос. — Как тебе Хёндэ? Теперь ты можешь ответить мне. — А тебе? — Юнги, судя по голосу, был задумчив и даже не обращал внимание на то, когда Джин не слишком бережно оттягивал его голову, путаясь в волосах. — Если не считать того, что он в первую же встречу меня поцеловал… самым неприличным образом, в губы, он произвел на меня исключительно положительное впечатление. — Джин говорил чистую правду, успев позабыть этот весьма удивительный инцидент. — Тебе не кажется это странным? — Что именно? — Что магия, завидев тебя, первым делом решила тебе поцеловать в губы? Не обнять, не рассмотреть, а именно поцеловать? — Ты думаешь, что насчет магии он обманул, и это была его личная инициатива? — Джин остановил гребень, пока Юнги размышлял. — Мне показалось, он был искренен. Точнее, я знаю, что он был искренен. — Я не сомневаюсь в его искренности и что он очень хороший и благонадежный мальчик. Я сомневаюсь лишь в той магии, которой он заполнен до предела. Юнги рассуждал весьма спокойно, пока Джин незаметно для себя напрягся. — О чем ты говоришь? Золотая магия всегда была… — Вот смотри. — Юнги как будто проигнорировал это замечание, продолжив мысль. — Любой, кого ты видишь на своем пути, может стать тебе другом, врагом или союзником. Ну или остаться незнакомым, правда, этот вариант мы отметаем, судя по тому, как Золотая магия жаждит твоей ласки. — Юнги ухмыльнулся, пока Джин покраснел, решив сосредоточиться на серебряных волосах. — Вариант с врагом мы отметает по той же причине. Остается друг и союзник. Но всегда ли твой друг будет твоим союзником? — Да. — Джин ответил очень уверенно. — То есть, по твоему мнению, друг всегда будет разделять твои цели, как это делает союзник? Друг может быть союзником, как и союзник — другом, но это необязательное условие. Вот какая у тебя на данный момент цель? Джин задумался, затем улыбнувшись с приятной мечтательностью. — Перевязать наши судьбы с Тэтэ, сделав его Вечным. Сделав нашу любовь вечной. Юнги замолк, явно теперь разматывая свою мысль согласной этой информации. — Замечательная цель. А теперь подумай, понравится ли эта твоя цель магии, которая самоотверженно полезла тебя целовать. И теперь Джин напрягся намного усерднее, потому что… Это был очень правильный вопрос, о котором он предпочитал не думать до этого. — Ответ очевиден. В этом случае, твоя цель и цель магии, Хёндэ я в расчет не беру, потому что он всего лишь проводник воли магии, пересекаются. Можно было бы рассмотреть вариант того, что Тэтэ объединится с Золотой магией, но ты сам знаешь, что Живой никогда не сможет вместить в себе магическую силу, как бы ни старался. Остается что? — Остается то, что Золото этого мира никогда не причинит вред Серебру. — Джин звучал убедительно, потому что на само деле был уверен в том, что озвучивал. — Разумеется. Но что остановит Золотого от того, чтобы причинить вред Живому, который встал у него на пути? В этом случае, возможно, даже не вред. Возможно, Живой не почувствует на себе никакую злую волю, а скорее всего, так оно и будет. Просто… По воле магии забудет тебя. Или что-то такое, что потенциально никак ему не навредит. Только тебе, пусть и косвенно. Повисла пауза, которая была наполнена постепенно сгущающимися над Джином тучами из его мыслей, стремительно оборачивающихся страхами, которые Юнги как будто почувствовал. — Джинни, я не говорю о том, что так и будет. Я лишь рассматриваю варианты. Вполне возможно, что узнай Золотая магия о силе твоих чувств, она отступится и выберет роль твоего брата, если она действительно так тебя любит. — Ты же понимаешь, что за это время всё изменилось. Вполне возможно, что и Золото изменилось, успев покинуть этот мир и вновь в него вернувшись. И Золотая магия это прекрасно понимает, потому что в ней сосредоточено не только могущество, но и мудрость. — Да. Ты абсолютно прав. Но знаешь, что еще может сделать Золотая магия? — Что? — Джин даже нахмурился от того, насколько теперь был серьезен и сосредоточен. — Заслужить твои чувства, которые успела запомнить. Не только твоего Живого сердца, но и Вечного воплощения. Например, предоставить возможность вспомнить. Вернет время вспять в воспоминаниях, которыми поделится. Ты можешь быть уверен в том, что это никак не повлияет на твои чувства к Тэтэ? А ты, напоминаю, собираешься связать ваши судьбы, фактически, оборвав его земную жизнь. — Моя магия приняла Тэтэ. — И вновь в голове Принца почувствовавалась его Вечная непоколебимость и непреклонность. — Моя магия — и мой друг, и мой союзник. Потому что я и есть магия, Юнги. И не нужно теперь выставлять меня беспечным теленком, которого каждый может взять за рога и повести туда, куда не смотрят мои глаза. Я сделал свой выбор. Я отдал свое сердце Тэхену и никогда… Никогда не попрошу его обратно. Юнги замолчал. — Извини. Я просто… переживаю за тебя. И хочу, чтобы ты видел все пути и рассматривал все возможности. Тебе следует быть осмотрительнее. Тебе следует… Сблизиться с Золотой магией, чтобы быть уверенным в том, на что она теперь способна. — И как я могу это сделать? Хёндэ еще не научился ее слышать настолько, чтобы я мог слышать ее в нем, а по-другому… Это невозможно. — Джин все еще был напряжен вдруг свалившимися на него тяжелыми размышлениями, но все же смягчился. — Значит, тебе надо сблизиться с Хёндэ. Чаще быть с ним наедине, чтобы магия имела возможность проявить себя, как сделала это в момент вашей первой встречи. — Позволить ей себя вдоволь целовать или же в решающий момент зарядить Хёндэ по лицу, громко и с выражением озвучив свой категорический отказ? — Джин чувствовал, что внутри становилось жарче, и его нисколько не умиротворяло то, каким спокойным был Юнги. Потому что он давно так… не был так эмоционален. — Я дал Тэхену три дня, чтобы он окончательно и бесповоротно решился остаться со мной, и ты предлагаешь мне это время потратить на то, чтобы быть наедине с Хёндэ? Ты, возможно, забыл, но Хёндэ и Чимин вместе, и их чувства нисколько не поддаются сомнению. И я не собираюсь в них влезать. Как не позволю влезать в мои чувства. — Ты раздражаешься просто потому, что знаешь, что я прав. И что я вытащил наружу то, что ты пытаешься спрятать за надеждой, что всё в любом случае будет хорошо. Это беспечно, Ваше Высочество, а вы в своем положении не можете себе этого позволить. И ответственность за жизнь Живого, которого вы оставляете здесь для себя, будет на ваших широких плечах. И если что-то пойдет не так, Тэхен будет страдать по твоей вине. Ты знаешь это. — Он не будет страдать. Я не позволю ему страдать, потому что самолично буду наказывать тех, кто будет причинять ему страдания. Ледяной, бездонный в своей непримиримости тон недвусмысленно указывал лишь на то, что теперь в Джине говорила магия. — Джинни, я не сказал, что ты должен проводить с Хёндэ все свое время. Просто больше времени наедине. Во-первых, это поможет ему скорее освоиться, а значит, он быстрее услышит магию. И ты сможешь с ней договориться. Во-вторых, это будет абсолютно честно и по отношению к Тэтэ, и по отношению к Чимину, потому что в твоих намерениях нет ничего, что перечило бы их интересам. Если ты хочешь, я могу поговорить с ними и убедить в том, что это необходимо. Чем скорее ты разгадаешь золотой замысел, тем счастливее будет воссоединение с Тэтэ. Джин взял время на размышление, все силы пустив на гребень и почти полностью распутанные волосы, которые теперь светились магией больше обычного. Он вложил слишком много сил, выйдя за рамки собственных эмоций… — Хорошо. Ты прав. Хёндэ нужно учить слышать магию — на этом я и сосредоточусь. А Тэхену нужно больше узнать о перспективе возглавить Живое собрание. Значит, я сегодня буду заниматься с Хёндэ, а ты отправишься с Тэхеном постигать его будущее призвание. — Я?! — Кажется, Юнги настолько сильно удивился, что… Джин не мог не улыбнуться. — Да, ты. Можешь взять с собой Намджуна, если… — Кстати о Намджуне. — Юнги стал говорить тише. — Я хочу отправить его к отцу. — Почему? — Джин немало удивился, как Юнги до этого, но не стал демонстрировать это так ярко. — Потому что… — Юнги явно подбирал слова. — Ему нужно хорошенько вылечиться. Ты меня исцелил, а вот он… Вчера ночью, когда он пришел ко мне… Он был странным. Не узнал Джунга, испугался, а потом испугал Джунга… Пес лаял на него, рычал, а Намджун, вместо того, чтобы применить магию, решил отпугнуть его моим горшком. Он… как будто не в себе. Не знаю. Рассеянный, неразговорчивый... — Юнги опустил голову, как только Джин закончил с его волосами. — Пожалуйста, только не говори никому. Возможно, это просто глупые подозрения, но отец в любом случае разберется во всем. — Думаешь, последствия болезни или… вашего нападения? — Джин отстранился от Юнги, пока Юнги, теперь пребывая в явно не очень веселой задумчивости, не торопился поворачиваться. — Я не знаю, Джин. Не хочу думать об этом. Просто нужно отослать его к моему отцу. Под любым предлогом. Я… хочу быть уверенным, что ему ничего не угрожает. — Хорошо, малыш. — Джин коснулся плеча Юнги. — Уверен, это просто последствия болезни, но ради твоего успокоения… Сделаем, как ты хочешь. Думаю, Намджун не будет сопротивляться — ты же знаешь, как он любит возиться в саду с Арин. — Спасибо, Джин. — Юнги улыбнулся через плечо, затем поднявшись. — Если ты не возражаешь, я позавтракаю здесь. Ты думаешь, что я здоров, но на самом деле… — Ты не хочешь ехать с Тэхеном в Собрание. — Джин так же поднялся. — Ладно, так как ты только-только встал на путь выздоровления… Отправлю с ним Хосока или Чонгука. А ты можешь сегодня еще поваляться под одеялком и безмятежно посопеть в свой маленький носик. — Джин направился к двери. — Я распоряжусь по поводу завтрака. — Спасибо, Ваше Высочество. — Юнги забрался на кровать, сразу откинувшись на подушки, по которым аккуратно разложил расчесанные волосы. — Век не забуду вашей доброты.* * *
Тэхен покорно открыл рот, завидев пальцы Джина, которые собирались его чем-то угостить, но затем его взгляд как-то сам собой и против его воли неожиданно оказался на Хёндэ, который сидел напротив и смотрел на него прямо, очень серьезно и сосредоточенно. Будто засмотрелся, задумавшись, и Тэхен, проигнорировав руки Принца, чуть повернул к нему голову и улыбнулся. Хёндэ сначала никак не прореагировал, а потом его как будто ударило током. Он дернулся, смущенно улыбнулся в ответ, а затем повернулся к Чимину, начав что-то ему нашептывать на ухо. Тэхен сверился с ощущениями. Устремленный на него взгляд не пугал — от него было немного не по себе, потому что он был излишне прямым, но не создавалось ощущение, что за этим взглядом может вырасти недобрый замысел. — Ты наелся? — Джин решил, что ждать, пока Тэхен откроет рот не будет, и самостоятельно съел все, что было в его пальцах. — Эй, это было мое! — Тэхен нахмурился, надувшись, и Джин тут же смял его щечку. — Наелся. Когда я должен буду ехать? — Как соберешься. — Джин улыбнулся, не переставая испытывать благодарность к Тэхену за то, что он не стал сопротивляться. Возможно, ему это на самом деле было интересно. — Просто осмотришься, позадаешь вопросы… Я бы мог отправить с тобой Юнги, но мне кажется, что твоего плаща будет достаточно для демонстрации твоего права присутствовать и требовать ответов. Плюс, я уверен, что любой итак пойдет тебе навстречу. — Джин вновь коснулся щеки Тэхена, на этот раз нежно и даже трепетно, а потом коснулся и другой, взяв его лицо в свои ладони, что Тэхена удивило. — Я уверен в тебе как в себе. Я хочу, чтобы ты это знал. — Джин запнулся на полуслове, затем добавив почти шепотом. — Мой выбор всегда будет на твоей стороне. Которую у меня всегда хватит могущества отстоять. — Джин, мне не нравятся эти разговоры. — Тэхен нахмурился, просто чувствуя по интонации Принца какую-то едва уловимую и плохо различимую пока тревогу, которая как будто пока скрывалась в тени, ожидая, когда находящееся в зените солнце прикроет облако. Или туча. — Извини. Просто… Все вокруг теперь меняется, но я хочу, чтобы ты знал, что есть вещи, которые изменить нельзя. Тэхен собирался что-то сказать, но передумал, когда вновь почувствовал на себе взгляд. — Почему он так смотрит? — Это магия. — Джин вздохнул, украдкой глянув на Хёндэ, который вновь теперь смотрел заворожено-задумчиво, и Джин улыбнулся, правда с очевидной грустью. — И тебя это беспокоит и тяготит, правда? Я же чувствую. И я не ценю то, что ты мне улыбаешься, пока внутри грязнешь во всяких мыслях. Я хочу делить их с тобой. Сам же говорил, что мое земное сознание может помочь. — Тэхен смотрел Джину в глаза, пока Джин внимательно вслушивался в его слова. — А еще я хочу всё знать. От тебя. И узнать, как вновь затащить Джунга в замок. Сказав это, Тэхен вздохнул, а Джин вдруг вспомнил разговор с Юнги по поводу Намджуна. Возможно, Намджун был не виноват в том, что напугался Джунг. А возможно… — Джунг просто чего-то испугался ночью, а теперь трусит. Тэхен неожиданно задумался, вместо того, чтобы задать вопрос. — Да, у него такое случалось раньше. Как будто он видит что-то, чего я не вижу. Иногда даже меня пугал. — Тэхен улыбнулся. — А однажды он подскочил на четырех лапах, когда его за хвост тронула не вовремя приоткрывшаяся дверь на кухню. Так испугался, что дал деру, не вписался в поворот, при его-то габаритах немудрено, и треснулся головой о косяк. Я потом самолично прикладывал ему лед, чтобы шишки не было. — Думаешь, у собак бывают шишки? — Джин почувствовал, как внутри что-то незаметно отлегло. — Не знаю, но решил перестраховаться. — Тэхен взял все это время находящиеся на его щеках руки Джина в свои ладони. — Я нашел его на улице, и не знаю, что он успел пережить. Кинолог говорил, что серьезных травм и проблем с поведением у него нет, но… В общем, я его стараюсь беречь. — Кинолог? — Джин удивленно округлил глаза. — Да, человек который занимается… воспитанием собак. — Тэхен улыбнулся. — Слушай, а можно мне взять Джунга с собой? — Только если ты уверен, что он будет хорошо себя вести. — Джин в миг стал серьезным. — Так как он остается вместе с тобой, ему тоже нужно привыкать, хотя собаке, разумеется, в этом плане легче. — Да, Джунг ни на что не променяет вяз под твоим окном. — Тэхен улыбнулся, а потом поднес руки Джина к губам. — Сам бы ночевал под ним, если бы знал, что ты будешь считать перед сном звезды, сидя на подоконнике. — Зачем, если ты сам можешь считать звезды. В моих глазах. Под моим балдахином. — В голосе Джина была и серьезность, и игривость, и многозначительность, и Тэхену очень захотелось его поцеловать по-взрослому и с развратными последствиями, но он лишь еще раз поцеловал его руки, прежде чем отпустить и закончить с трапезой. — Ваше Высочество! Мы с Гуком хотим сгонять на Запад и удостовериться, что там все хорошо. — Хосок, который обратился к Джину, но смотрел на Намджуна, будто ища его одобрение. — Я думал, вы сопроводите Тэтэ в Живое Собрание. — Джин как будто был застигнут врасплох. — Нет проблем — я сопровожу. — Чимин выглядел теперь самым спокойным и безмятежным из всех, затем подмигнув Тэхену. — А я… — Хёндэ слегка растеряно посмотрел на Чимина, который обнял его за плечи. — А ты будешь здесь в безопасности, с могуществом Его Высочества и сопливым Юнги. И не заметишь, как я уже вернусь. — Чимин с теплом улыбался, затем игриво чмокнув Хёндэ в нос. — Если ты не возражаешь, мы с тобой займем твою магию. Как только Хёндэ услышал обращение к себе из уст Принца, он сразу стал очень суровым и взрослым, очень серьезно кивнув, что могло вызвать в Джине только улыбку. — Как скаже… шь. Как скажешь, Джин. Я буду только рад. Очень. — Вот и славно. — Джин улыбнулся, разглядев готовность сотрудничать у Хёндэ в глазах. — Значит, все сегодня при делах.* * *
— Джун, ты не обижаешься на меня больше? — Юнги вылез из-под одеяла, устроившись поверх него, но поглубже запахнувшись в халат, наблюдая за Тельцом, который аккуратно присел на край его кровати, в готовности сжимая в руках платок, то и дело поднося его в порыве безудержного кашля. — Нет. У меня теперь другие заботы. — Намджун поднял на Юнги потускневшие глаза. — Мне правда нужно ехать? — Да, я хочу, чтобы отец лично занялся твоим лечением. — Юнги даже выпрямился, так решителен был. — С каких пор Юонг заделался целителем? Логичнее было бы отдать меня в руки Арин. — Намджун глубоко опустил голову, шморгнув носом. — Ты меня понял. — Юнги был очень серьезен. — Ладно. Я не буду спорить с тобой. И с тем, что ты выглядишь здоровее меня, но верхом из замка должен ехать я, а не ты. — Намджун поднялся. — Ты все еще обижаешься. — Юнги улыбнулся, глядя на Намджуна, который повернулся к двери. — Ну, подойди! И Древний протянул руку, приглашаю Намджуна за нее схватиться. — Если хочешь, когда вернешься, мы пойдем повозимся с цветочками в сад. Хочешь? Я буду подавать тебе лопатки и грабельки, пока ты своими красивыми пальцами будешь выводить в воздухе красивую магию… — Юнги повел в воздухе свободной рукой, мечтательно следуя за ней взглядом. Пока Намджун смотрел на него прямо. Прямо и так, что нельзя было понять, что он на тот момент думал, потому что в его глазах нельзя было разглядеть ни одной оформленной мысли. — Поправляйся. — Он нерешительно, будто сомневась потянул руку Юнги к своим губам, затем быстро развернувшись и, как будто на прощанье кашлянув, скрылся, за собой дверь прикрыв. Когда Намджун спустился в главный зал, там кипела жизнь и успевшая стать непривычной суета. И первыми его заметили Чонгук и Хосок, которые, синхронно оглянувшись на Принца, который был занят общением с Тэхеном и Чимином (пока Хёндэ ходил мимо стен, зрительно насыщаясь деревянной резьбой и мозаикой), тут же подошли к нему. — Ну что? Может, тебя проводить? Выглядишь ты не очень, братик. — Хосок теперь улыбался очень сочувственно, положив руку Намджуну на плечо. — Я справлюсь. В конце концов, мне не нужно садиться на дракона, а из седла на лошади за это время вывалиться не успею. — Арин быстро тебя поставит на ноги. — Чонгук уверенно кивнул, нисколько не сомневаясь в своих словах, затем наклонившись к Джуну чуть ближе. — После того, как мы с Хо что-то узнаем… Может нам лучше сначала в Серебряный дом? Обсудим все хорошенько с Юонгом и Юнагу, без лишних ушей, решим… — Да. — Намджун ответил слишком быстро, как будто… Либо ему было все равно, либо он сам хотел это предложить. — Скорее всего, я останусь там, так что, буду ждать вас в любое время. — Тогда полетим на моем Ветерке. — Чонгук гордо расправил плечи, обращаясь к Хосоку. — Чтобы не пугать округу двумя драконами сразу. Юнагу со слепых глаз вполне может объявить военную тревогу. — Остряк, иди лучше скажи Джину, чтобы не ждали нас сегодня, а я пока… — Хосок аккуратно коснулся губами лба Намджуна. — Охлажу нашего Тельца. И Намджун с удовольствием подставил лицо под холодные брызги, которые сыпались с кончиков изящных пальцев водяного рыцаря, пока Чонгук бодро направился к Принцу, очень бодро сразу приковав к себе внимание. Он был слишком решителен. — Меня, Хо и Намджуна сегодня можете не ждать — мы навестим Серебряный дом после всех дел, и проследим, чтобы нашего Тельца хорошенько полечили. — Чонгук поставил руки в боки, по очереди оглядывая всех расположившихся напротив, задержав взгляд на Хёндэ, который не сразу присоединился к ним, все еще глазами рыская по волшебно украшенным стенам. — Кажется, Хёндэ, мы будем обедать с тобой в одиночестве. — Джин посмотрел на Золотого, который ответил ему смущенной улыбкой. — Думаешь, мы не справимся до этого времени? — Тэхен сделал шаг ближе к Принцу, обняв его за талию, будто неосознанно обозначая… не свою территорию, но свое безоговорочное право на присутствие в его жизни и главную роль в ней. — Я буду ждать вас в любое время, но, надеюсь, вас достаточно смогут заинтересовать, чтобы вы не стремились вернуться. — Джин с теплом улыбнулся, положив руку Тэхену на плечо, затем, игриво щекоча лишь кончиками пальцев, пробравшись под ворот его рубашки. — А ты потом всё мне расскажешь. — Ты же итак все знаешь. — Тэхен от чувствительных ощущений втянул шею в плечи, стараясь не захихикать, и пальцы Джина стали сразу ласковее, позволив ему выпрямиться и податься за оказавшейся в волосах рукой. — Я хочу услышать все от тебя. Хочу посмотреть, как будут гореть твои глазки. Хочу убедиться, что… Ты не пожалеешь. Тэхен ничего не ответил, просто прямо смотря Джину в глаза, и Чимин с Хёндэ, взявшись как по команде за руки, сразу почувствовали себя лишними, подавшись за Чонгуком, который начал оттаскивать Чимина за рукав в сторону Хосока и Намджуна. — А вы потом все расскажете мне, я надеюсь. — Чимин, поравнявшись с Хоби, начал грозить ему пальцем. — Как ты себя чувствуешь? — Хёндэ не мог не обратить внимание на Намджуна, который привлекал его своим болезненным видом, при том, что Хёндэ почти привык к его черным по слизистой губам. — Спасибо, Золотой мальчик. — Намджун постарался улыбнуться максимально игриво и приветливо, смотря в искренне обеспокоенные золотые глаза, но вышло кривовато. — Каждый раз, когда вижу заботу, становится лучше. — Пошли, проводим господ. — Чимин взял Хёндэ за талию. — Ты видел драконов? Не видел. Сейчас увидишь. А потом я тебя даже покатаю. Когда ты, наконец, справишься со своей магией. Видя как быстро и удивленно округлялись глаза Хёндэ, Чимин самодовольно улыбнулся. — Это стимул тебе. — Затем он повернулся к Тэхену, который обнимал Джина, что-то ему нашептывая на ухо. — Тэ! Я скоро буду — собирайся! — Эй, мы вообще-то тоже хотим всех проводить. — И Тэхен тут же потянул Джина к собравшимся и готовым выдвигаться рыцарям.* * *
— Джин! Я сразу хочу сказать, что не буду тебе мешать и никак докучать! Я могу занять себя самостоятельно, и если ты позволишь мне… — Хёндэ, проводив взглядом отбывших по разным сторонам рыцарей и еще не успев до конца отойти от шока после увиденного дракона, который при нем еще и взлетел, и потом даже продолжил лететь, все же выглядел решительным, развернувшись к Джину. — Хорошо. А если я скажу, что хочу провести с тобой время? — Он спокойно улыбнулся, в то время как Хёндэ покраснел. — Хочешь, потому что должен или… Джин засмеялся, и Хёндэ не мог не улыбнуться. — Хочу, потому что мне будет скучно так же как и тебе! А так мы можем помочь друг другу и более того, провести это время с пользой. Такой ответ тебя устроит? — Такой ответ меня устроит. — Хёндэ улыбнулся самодовольно, затем суетливо оглядевшись. — А чем мы займемся? Джин всерьез задумался, потому что не готовился к этому моменту и разумеется не успел подготовить учебно-развлекательную программу для Золотого Древнего. — Ты когда-нибудь держал в руках шпагу? — Джин хитро прищурился. — Конечно! — Хёндэ как будто натурально удивился. — Лет с шести. Правда, деревянную, и с тех пор ничего не изменилось. Единственное, мой лучший друг Минхек лет с тринадцати перестал со мной упражняться. Потому что ему стало стыдно, и он решил, что мужчины в его возрасте должны читать книги, а не махать палкой, гордо представляя ее шпагой. Джин многозначительно улыбнулся, мягко взяв Хёндэ за локоть, направляя к замку. — Твой лучший друг Минхек просто упустил из виду тот момент, что любая шпага для мужчины — это вещь необходимая. Если он умеет с ней обращаться. Поэтому мы с тобой поупражняемся в фехтовании. — Видя, что после этих слов Хёндэ стал похож на нетерпеливого ребенка, который увидел в руках родителя игрушку, о которой давно мечтал, Джин понял, что сделал правильный выбор. — Я начал тренироваться со шпагой лет с… четырнадцати, наверное. Мой наставник всегда говорил, что фехтование — это самая лучшая зарядка и для ума, и для тела, а тому, кто должен управляться с магией, нужно и то, и другое. — И тело тоже? — Хёндэ с любопытством смотрел на Джина в готовности впитывать каждое его слово. — Разумеется. — Джин кивнул. — Когда ты научишься слышать магию и начнешь колдовать, ты поймешь, насколько много сил тратится. Живых сил, не магических. А Живые силы все прячутся в здоровом и сильном теле. — Ой, ну у меня тело хлипкое. — Хёндэ с досадой махнул рукой, чем вызвал на лице Джина хитрую улыбку. — Здесь не важна масса. Только сила мышц. Выносливость. Вот, например, Стрелец. Вы с ним схожи по комплекции, ты, возможно, даже чуть шире в плечах. Но я могу тебя уверить, что он легко может тягаться в силе с Намджуном, который больше него в два раза. — У Стрельца… — Тон Хёндэ подернулся романтической мечтательностью. — Идеальное тело. Всё… идеальное. От макушки и до самых пяточек. Видя, насколько поглощен теперь был Хёндэ чувствами, Джин немного с облегчением выдохнул. Сомнений в том, что Древний испытывал самые нежные чувства к Вечному не возникало, а значит, он тоже при случае не захочет просто так расстаться со своей любовью, и у Джина будет союзник. Возможно, не такой сильный как он, но уж точно упертый. — Кстати! — Хёндэ вдруг вынырнул из своего влюбленного сердца. — А что значит, когда… Ну… — Он старался подобрать слова, двумя руками уцепившись за массивную дверь, которую придерживал для Джина. — Магия принимает твой выбор. Ну, когда она вроде как… тоже влюбляется? Что это значит? — Если провести самую простую аналогию… Это как любить сердцем и головой. — Можно любить головой? — Хёндэ удивленно округлил глаза. — Сердце чувствует, а голова осознает. Ты можешь не знать, что чувствуешь на самом деле, можешь быть не уверен в своих чувствах, но если подключается голова… — Джин уверенно направлялся к тренировочной площадке, и Хёндэ быстро семенил за ним. — Здесь не может быть никаких сомнений. Если магия принимает твой выбор и одобряет твою любовь, начиная ей помогать светиться и разгораться, значит, это настоящие чувства. Стоящие. Абсолютно взаимные. — Ну, моя магия меня прямо подталкивала к Чимину. Я ведь никогда не влюблялся и ничего такого, а здесь… — Хёндэ покраснел, но, возможно, от счастливых волнительных воспоминаний. — И у Чимина так же. Он мне сам сказал. Правда, я тогда не понимаю, почему его магия его не успокоила, когда я… ну… тогда в саду. Она же знала искренность моих чувств. Успела увериться в них. — Дело в том, что та магия, что в тебе, Серебру незнакома. А в тот момент вмешалась именно она, и здесь… Всё немного непредсказуемо. Тем более, у Чимина горячий характер, и в такие моменты он мог просто не слышать свой внутренний голос. И я знаю, что случилось потом… — Джин помнил испуг Стрельца, когда он поведал ему о том, что сделал Хёндэ больно. — Он не допустит повторения подобного. — Мы не допустим. — Золотой Древний сказал это почти с гордостью, даже, возможно, неосознанно чуть задрав подбородок. Этот ответ Джина больше, чем просто удовлетворил, и он с легким сердцем распахнул перед Хёндэ двери тренировочного зала. В которых остановился, серьезно посмотрев на уже заинтригованного Древнего, который пытался рассмотреть просторное светлое помещение из-за широких плеч Принца. — Давай с тобой договоримся кое о чем. — Джин смотрел на него прямо, и Хёндэ кивнул. — Если Золотая магия захочет мне что-то передать, или ты что-то расслышишь во время нашей тренировки, ты обязательно скажешь мне. Хорошо? — Обязательно. — И еще… — Джин вспомнил о том, что ему нужно было узнать больше о ее намерениях. — Если она будет вновь рваться в мою сторону, как тогда в саду — не держи себя. Позволь. Я уверен, что она больше не позволит себе ничего компрометирующего, а все остальное лишь поможет нам с тобой скорее… познакомиться с ней ближе. На этот раз Хёндэ кивнул менее уверенно. — Между Древним и его магией должно быть безоговорочное доверие. — Я понимаю. — Хёндэ напрягся, и Джин не мог это не заметить. — И между мной и тобой должно быть такое доверие, если ты надеешься на мою помощь. — Я… — Хёндэ смотрел на моргая в серьезные темные глаза Принца, который чуть нахмурился, будто почувствовав в нем неуверенность. — Обещаю быть честным. — Я надеюсь на это. — Джин спокойно улыбнулся. — Я в любом время могу узнать твои мысли, но я хочу, чтобы мы были друзьями, поэтому… Буду доверять только твоим словам. Хёндэ кивнул. А потом невольно вспомнил разговор в саду о том, что ему нужно будет воплощать Короля. И слова, которые слишком быстро и взволнованным тоном пронеслись в его голове, так же быстро растаяв без следа, не сумев выбраться в чужие уши. Он уже воплотился и ищет тебя. Хёндэ не мог быть уверен в том, что услышал. Слишком длинно, сбивчиво и... Он на самом деле не был уверен, и теперь у него появилась дополнительная мотивация скорее научиться всему тому, что умели Древние, чтобы переспросить магию. Потому что то, что ему показалось… Было похоже на угрозу.