* * *
— Ух, ты… — Хёндэ заворожено смотрел на врученную ему учебную шпагу, которая отличалась от обычной лишь отсутствием заточки. — Тяжеленькая… — Дать тебе деревянную? — Джин спокойно улыбался, смотря на Хёндэ, пока тот очень забавно надул губы и нахмурился, как будто успел незаслуженно оскорбиться. — Ну ладно, не дуйся. Ты привыкнешь к этому весу. Меч намного тяжелее, но в деле волшебной защиты шпага намного удобнее. — Джин, быстро встав в стойку, провел небольшую, но эффектную, особенно в глазах ничего не смыслящего в фехтовании Хёндэ связку, затем сконцентрировав взгляд на конце клинка. — Очуметь… — Хёндэ забыл о приличиях, просто открыв рот, и Джин засмеялся. — Это еще что… Видел бы ты, как мы готовили Тэхена к дуэли… — К дуэли?! — Хёндэ удивленно округлил глаза. — Да. К настоящей дуэли, в которой он, к слову, одержал заслуженную победу. — Джин улыбался, вновь испытывая гордость за своего рыцаря. — Но тебе в дуэли участвовать не нужно, поэтому мы с тобой просто поиграем. — Поиграем? — Хёндэ в сомнении прищурился. — Как ты играл со своим лучшим другом. Я медленно нападаю, а ты пытаешься отразить мой укол. Для начала буду двигаться очень медленно, чтобы ты смог немного сориентироваться. Договорились? — Джин вновь встал в стойку, приглашая Хёндэ повторить за ним положение тела, и Древний почти легко с этим справился. — Договорились. — Он уверенно кивнул. И Джин совершил первую попытку уколоть Хёндэ в живот. Которую он с легкостью пресек, отведя клинок Принца от своего тела. Однако, Джин не стал долго готовиться для следующей атаки, и стоило только Хёндэ подставить шпагу, Джин, совершив ловкий маневр, тут же предпринял новую попытку укола, на этот раз целясь в ноги. И ему удалось. — Так уже сложнее, правда? — Он выпрямился, видя, что Хёндэ успел чуть сбить дыхание. — Скажи, ты никогда не занимался никаким спортом? — Это ты к тому, что я уже задыхаюсь? — Хёндэ, правда, сумел выровнять дыхание достаточно быстро. — Специально нет, но когда был помладше, очень любил бегать. А потом, когда папы не стало, пошел работать, а там были либо мелкие поручения, либо какая-то не слишком тяжелая работа. Я уставал, но… Сильнее не становился. — У тебя все впереди. — Джин ободряюще улыбнулся, и Хёндэ сразу ему поверил. — Тебе нужно попросить Чимина с тобой заниматься. Замечательная возможность провести время вместе с пользой для здоровья. Для нас, Вечных, упражнения со шпагой — это неотъемлемая часть жизни, позволяющая держаться в форме. Хёндэ очень внимательно слушал и пропустил тот момент, когда Джин, совершив незатейливые маневр, ткнул Хёндэ в спину, чуть выше поясницы. — Видишь, как важна концентрация? А концентрация внимания — это работа мозга. Так и получается… — И Джин попытался уколоть еще раз, но на этот раз Хёндэ успел развернуться и подставить шпагу. — Умница. Принц продолжал легко и непринужденно кружить вокруг него, то и дело как будто подразнивая мягкими тычками тупого клинка, пока Хёндэ на самом деле очень пытался быть ловким и выносливым. И Джин уважал его попытки и хотел, чтобы Хёндэ чувствовал себя увереннее, потому почти незаметно чуть убавил свой темп, который на самом деле был не таким быстрым, как казалось Хёндэ. — У тебя неплохо получается. — Джин даже не запыхался, пока Золотой Древний уже не стеснялся и не сдерживал торопливые вдохи, все больше сбивающие его с нормального дыхательного ритма. — Теперь нападай ты. — Шутишь? — Хёндэ, подняв вверх свободную от шпаги руку, остановился, прося передышку, шпагу при этом опустив. — Ты хочешь посмеяться надо мной? — Ни в коем случае. — Джин обезоруживающе улыбнулся. — Мы же играем, причем, без победителя. Давай, замечательная возможность попробовать свои силы. Только пожалуйста — целься в корпус и ноги. Чтобы мы оба сохранили по паре глаз. Джин встал в обычную и привычную стойку, с улыбкой наблюдая за тем, как пыхтел Хёндэ. Это на пользу. Каждый раз чуть ближе подбираться к пределу, чтобы его отдалять — это лучшая практика, какую можно придумать, если говорить о магии. И вот Хёндэ сделал глубокий вдох, затем протяжно и даже со звуковым сопровождением выдохнул, а после встал напротив Джина, повторив его позу. Правда, на этот раз он сделал это легче, почти не сверяя свое положение конечностей с тем, как расположился в пространстве Принц. И Хёндэ совершил первый выпад, почти дотянувшись вытянутым клинком до живота Джина. — Очень хорошо. — На самом деле, для абсолютного новичка это было лучше, чем просто неплохо. — Тверже рука. — Вот так? — В голосе Хёндэ послышался вдруг откуда-то взявшийся азарт, и он выбросил руку вперед еще раз, вместе с согнутой в колене ногой, опустившей его в глубокий выпад, а потом вдруг ловко поднялся, переведя весь свой вес на другую опорную ногу, сделав разворот, и на этот раз не выбросив вперед шпагу для укола, а ударив ребром клинка Джина по голени, неожиданно грациозно уйдя от его блока и вызволив из учебных шпаг первый серьезный металлический скрежет. И Джин пропустил этот удар, весьма обескуражено посмотрев на Хёндэ, который сам не мог поверить в то, что делал. — Магия? — Джин улыбнулся, завидев, как теперь переливались золотом глаза Золотого Древнего, который кивнул, а затем испуганно округлил глаза. — Ты против? — Ни в коем случае, если ты пообещаешь запоминать то, как она направляет твою руку. Если сумеешь это запечатлеть в сознании. — И теперь Джин встал в стойку уже более… собрано. — Сразимся на равных? Хёндэ широко улыбнулся, вновь отзеркалив позу Джина и на мгновение нахмурившись и чуть повернув голову. — Она говорит, что ты всегда лучший. Ты всегда лучший. Так и говорит. А, нет… — Хёндэ виновато поднял свои брови. — Был лучшим. — И затем волнующе самодовольно улыбнулся. Сначала его движения были немного смазаны, но уже намного более техничными. Казалось, что он пытается повторить за мастером, который делает безупречно, в то время как Хёндэ делает как умеет, и Джин не испытывал особых трудностей, парируя атаки и чуть медленнее проводя свои, чтобы Хёндэ так же имел возможность провести защиту. В том, как он двигался, был виден опыт, правда, не его опыт. Как будто магия пыталась им руководить, а не управлять. — Устал? — Джин видел, что Хёндэ стал пыхтеть усиленнее, но он отрицательно покачал головой, затем все же остановившись. — Воды? — А мне можно ведь отдать контроль магии, правда? — Он с сомнением посмотрел на Джина. — Только если она обещает меня не целовать больше, потому что… — Джин решил теперь каждый раз делать акцент на следующем факте. — У меня есть любовь, которую подобное отношение может обидеть. — Я понимаю. — Хёндэ сосредоточенно кивнул. — И магия понимает. — Это уверенное уточнение Джина удивило. — Только давай договоримся, что ты постараешься не терять полностью контроль над своим сознанием как тогда, в саду. — Эта мысль пришла в голову Джина внезапно, и Хёндэ успел к ней прислушаться. — Ты не должен будешь магии мешать, однако при этом должен осознавать то, что она делает. По началу это будет похоже на то, что ты просто наблюдаешь со стороны. Хёндэ кивнул достаточно неуверенно, и Джин улыбнулся, привлекая его внимание мягким касанием на его плече. — Ничего, если по началу не получится или будет получаться нестабильно — это на самом деле сложная задача, если учесть, какой силой ты обладаешь. Просто попробуй. Для первого раза будет достаточно просто разок примерится к этому ощущению. Ощущению контроля. Золотой Древний, которого данные слова явно ободрили, улыбнулся уже увереннее, а после того, как Джин сделал шаг назад, приняв традиционную для любой дуэли стойку, Хёндэ прикрыл глаза, крепко зажмурившись, чтобы затем открыть, сразу обратив все внимание Джина на ярко-золотую радужку. С одной стороны, это выглядело немного страшно, потому что это был весьма непривычный цвет глаз (в отличие от серебряного, который вполне мог сойти за Живой серый), а с другой — завораживало, и Джин задержал свой взгляд. И Хёндэ улыбнулся, широко и очень искреннее, без стеснения демонстрируя свое очарование через ямочки. Это теперь улыбалась его магия, и Джин улыбнулся в ответ, пока Хёндэ принял такую же стойку как у него, несколько раз профессионально провернув запястье с зажатой в кисти рукоятью, более удобно расположив пальцы у гарды. Да, теперь им явно руководила магия. Которая сразу пришла в движение, начав грациозно и невесомо отмерять шаги, обходя Джина стороной. Разумеется, глупо было надеяться, что Золотая магия не знала этот его хитрый прием, если учесть, что они росли вместе. Однако, Джин в свою очередь знал, как ему противодействовать, и очень ловко развернулся, не потеряв Хёндэ из виду, но оказавшись под его рукой. Джин сделал уверенный, но сдержанный выпад, который был с легкостью парирован. Хёндэ не торопился нападать, и на его красивом личике нельзя было разглядеть то, что он был сосредоточен или напряжен, что говорило о том, что этот поединок был игрой. Он изучал Джина. Смотрел на него пристально, иногда чуть приподнимая уголки губ, будто в доброй ухмылке. Они могли бы так наворачивать вокруг друг друга круги вечно, но Джин теперь решил продемонстрировать свои исключительные умения, ловко меняя опорные ноги, совершая легкие и стремительные уколы, которые, разумеется, с легкостью парировались, потому что это был всего лишь отвлекающий маневр, призванный подвести к главному. Несколько обманных движений, и тупой клинок шпаги уже как будто уперся Хёндэ в грудь, но… Он парировал, решительно развернув острие Джина, затем чуть пригнувшись и собственный клинок направив ему в бедро. Укол. — Кажется, теперь мы равны. И Джином завладел азарт, потому что он впервые сражался с кем-то, кто был равен ему по мастерству с такой легкостью, как будто не прилагая никаких усилий. Использовать излюбленный прием теперь было бесполезно, потому Джин стал импровизировать, чередуя различные связки, опорные ноги и своевременные развороты, позволяющие ему ловко уходить от атак. И Хёндэ улыбался, наблюдая за ним, при этом почти играючи отражая направляющиеся в него уколы. Играючи, потому что и Джин двигался легко и непринужденно, будто не прилагая усилий. Даже не запыхался, и это обманчивая легкость в один момент застала Хёндэ врасплох. И он получил укол в грудь, после которого Джин позволил себе самодовольно улыбнуться и опустить шпагу. Хёндэ опустил взгляд туда, куда пришелся укол, а затем поднял его. И Джин замер. Он… Это были глаза Золотого Древнего, мало ему знакомого, но взгляд… За ним скрывалось что-то… Что-то знакомое. Отдаленно знакомое, будто он видел это слишком давно и мельком, не успев заострить внимание. Хёндэ заметил замешательство Джина, и его глаза блеснули ярче. Он улыбнулся, а затем вдруг выпрямился и начал перебрасывать шпагу из руки в руку, ловко в последний момент успевая хватится за тяжелую рукоять, будто изображая решительное намерение поквитаться с Джином. И Джин остановился в недоумении, а потом шпага вдруг оказалась на полу, и Хёндэ растерянно посмотрел на Принца, будто ему стало стыдно. А Принц лишь улыбнулся снисходительно, направившись к нему, потеряв концентрацию. Разумеется. Это была хитрость. Хёндэ, проявив отменную реакцию и ловкость, тут же нагнулся к шпаге, в одном мимолетном наклоне ухватив ее за рукоять, уверенной рукой и твердым движением клинка выбил шпагу из расслабленной руки начавшего нагибаться Джина. Он поймал его на острие, которое решительно направлял Принцу в грудь, затем поднявшись к его длинной, напряженно вытянувшейся шее, с дернувшимся несколько раз кадыком. Джин замер. А Хёндэ, не спуская с него глаз, стал медленно наступать, вынуждая Джина отступать к стене. Чтобы спустя несколько шагов прижаться к ней спиной, через рубашку ощутив прохладную шершавость камня. На лице Хёндэ появилась легкая многозначительная улыбка, в которой не было ни капли превосходства. Только любопытство. И он сократил дистанцию до средней, все еще угрожая Джину тупым клинком. Он как будто выжидал. Как выжидал Джин, который был в ловушке. Будь на нем стальные поручи, он бы легко увел от себя клинок, но без них… Это было бы некрасиво и слишком отчаянно. А он не мог себе позволить такое, поэтому просто улыбнулся, раскинув руки, будто сдаваясь. Лишь для того, чтобы в следующий момент дернуться в сторону, уйдя от направленного в него острия, затем выставленной ногой зацепиться за опорную ногу Хёндэ, которую он очень ловко подсек, и после, слегка и почти незаметно надавив на его запястье, перехватить шпагу в тот момент, когда Хёндэ уже опускался на пол, не успев смягчить свой удар. — Будем считать, что это ничья. — Джин спокойно улыбнулся, сделав символический укол в расправленную по полу грудь, пока Хёндэ приподнялся на локтях. Он до сих пор улыбался, затем вытянув руку, явно для того, чтобы Джин помог ему подняться. А Джин знал, что стоило ему только схватиться за ладонь, она тут же потянет его вниз. Это было ожидаемо, но… Он прямо смотрел в глаза Хёндэ, протягивая руку, которой затем уверенно схватил протянутую ему руку Древнего. Это было мгновение, но оно явно успело задержаться между ними двумя, посеяв в воздухе какое-то непонятное, но не пугающее напряжение. Которое рассеялось в момент, когда Хёндэ, уперевшись ногами и чуть подтянувшись, схватился за Джина и второй рукой, ловко поднявшись. И прежде чем отпустить Принца, он мягко приложился губами к его пальцам, затем сделав шаг назад и добровольно отдав контроль Хёндэ, который тут же округлил глаза. — Удалось? — Джин улыбнулся, не успев отпустить случившийся момент, в неосознанном порыве прижав поцелованную руку к груди. — Вырубился почти сразу, но удалось немного поприсутствовать, когда… — Он замялся. — Ну, магия… Теснила тебя к стене. И всё. Потом пустота. — Зафиксировал ощущение? — Джин полностью вернул себе самообладание. — Ну… Думаю, что да. — В голосе Хёндэ было меньше уверенности, чем он ожидал, но Джин ему все же поверил. — Вообще, хотелось бы, конечно, посмотреть… Кто победил в итоге? — Золото безупречно владеет шпагой. — Джин спокойно улыбнулся, всем видом показывая, что не имеет ничего против этого. А Хёндэ вдруг нахмурился, а в следующее мгновение стал почти комично растерянным. — Ничего не изменилось. — Что? — Джин смотрел на Хёндэ с недоумением, пока Хёндэ сосредоточенно смотрел мимо него. — Ничего не изменилось. Это я услышал. — Он как будто виновато улыбнулся. — Было что-то еще, но… У меня для тебя только это. — Ох, как нескромно… — Джин забавно поцокал языком. — Вообще-то, последний укол был за мной. — Так ты победил, получается? — Хёндэ явно не мог до конца понять логику, и в принципе мало что понимал, но затем вдруг сам себе кивнул. — Ты победил. Магия подтвердила. Причем… — Хёндэ задумался. — Серьезно. Не как одолжение, а прям… Вот так. Он победил. — И в голосе Хёндэ появилась немного тоскливая задумчивость, которую он поскорее решил выветрить, заметив, что эта тоскливая задумчивость легко могла проявиться в Джине. — Ладно! Неважно, кто победил — главное, что я не пострадал! Он сказал это с деланным облегчением, и Джин… Засмеялся. Прям засмеялся, ухватившись за плечо Хёндэ, который был очень доволен собой, а затем вдруг поджал губы. — А давай перекусим? — Нагулял аппетит, малыш? — Джин теперь говорил с ним как с ребенком, но Хёндэ явно не имел ничего против этого, просто кивнув. — Пойдем, наведаемся на кухню. Хёндэ быстро вернул тренировочные шпаги на стойку, справившись до того момента, как Джин открыл дверь, приглашая жестом Хёндэ выйти, но Хёндэ застрял в дверном проеме, почему-то поджав плечи. — Что такое? — Джин смотрел на него пока спокойно, но весь его вид показывал, что он готов отнестись к словам Хёндэ серьезно. — Я… — Он медленно перевел свои большие золотые глаза на Джина. — Видел тень как будто. Что-то скользнуло по стене. Может… Может край халата, мантии или платья… — Хёндэ зажмурился, затем резко разжмурившись. — Показалось, наверное. — За углом? — Джин, придержав дверь, уверенно зашагал по коридору, подойдя к повороту, прежде разглядев неуверенный кивок Хёндэ. Он вышел за угол и успел заметить, как одна из дверей, ведущая в хозяйственную комнату, которой обычно пользовались слуги, до конца захлопнулась, будто ее придавил к косяку сквозняк. И Джин улыбнулся, повернувшись к Хёндэ, который поравнялся с ним. — Слуги. Некоторые слишком благоволят мне, поэтому стараются быть максимально незаметными. — Вот я трус… — Хёндэ поджал губы, пока Джин взял его за плечи и направил по коридору, ближе к широким арочным проемам окон, чтобы он мог отвлечься завораживающим видом цветущего сада. — После того, что ты пережил, глупо называть себя трусом. Я тоже, знаешь ли, несмотря на всю свою вечность, еще не разучился вздрагивать от каждого шороха. А видел бы ты, как пугается Хосок… — Джин ностальгически улыбнулся, заметив, что Хёндэ теперь явно отвлекся. — Одно время, прежде чем влюбиться, хотя, может это был элемент ухаживаний, Чонгук часто его пугал. За что, разумеется, получал по ушам на правах младшего, но, кажется, это того стоило. — А Чимин? Можешь рассказать про него? — Не могу, а расскажу. Этот разговор очень хорошо отвлекал их обоих от мыслей, которые все теперь как по команде обратились в сторону приятного и легкого.* * *
— Ари, перестань, пожалуйста, суетиться. — Намджун растерянно смотрел на девушку, которая очень уверенно закрутила свои до этого распущенные волосы в тугой узел на затылке. — Дай мне просто травок. — Ты слышал, как кашляешь? — Она теперь была так сосредоточена, что ее нахмуренные бровки внушали не умиление, а священный ужас. — Снимай рубашку. — Сейчас вернется твой муж и вызовет меня на дуэль. — У Намджуна, который буквально час назад вывалился из седла, вынужденный отдохнуть, прежде чем поприветствовать Арин, были силы шутки шутить и не было сил сопротивляться. — Я для того и выходила замуж, чтобы не смотреть на других. — Арин взяла несколько стеклянных пузырьков, кувшин, прозрачную хрустальную тарелку, в которую сразу налила воды и аккуратно положила отрез мягкой шелковой ткани. — Только трогать. Она всё разместила на столе, а затем аккуратно вынула из рук Намджуна его рубашку, двумя руками взяв его за впавшие и посеревшие щеки и побуждая смотреть себе в глаза. — У тебя жар. — Ее собственные глаза теперь переливались серебром, и тонкие длинные пальчики начали нагреваться, как только она опустилась ими к груди Намджуна, иногда почти болезненно продавливая кожу, а иногда лишь едва касаясь. Затем ее рука переместилась на спину рыцаря, и стоило ей надавить в нужном месте, он тут же разразился уродливо лающим кашлем, пока Арин победно улыбнулась. — Слизь засела в легких. Отнимает у тебя и силы, и кислород. — Прежде чем отпустить явно страдающего Намджуна, она мягко коснулась губами его лба, и приступ кашля тут же затих. — Я вылечу тебя очень быстро. — Быстрее, чем Его Высочество своей магией… — Намджун не мог отдышаться, пока Арин, облокотив его на спинку стула, не вернулась к своим снадобьям, начав что-то добавлять в глубокую прозрачную тарелку из стеклянных склянок. — Он лечил Юнги магией? Опрометчиво, если учесть, что в Юнги итак магии полно. — Она была сосредоточена, на глаз очень четко выверяя пропорции, то и дело поднося к тарелке свой маленький носик. — Он успел истратиться до этого, поэтому не почувствовал избытка. Хотя… — Намджун задумался. — Джин постоянно был рядом, и… — Повернись ко мне спиной, мой хороший. — Арин закончила со своим элексиром, и теперь ее изящные ручки вымачивали в нем ткань. — Магию лучше лечить снадобьями, нежели другой магией. Лучше значит эффективнее. Джинни не знает таких тонкостей, потому что исцеляет в принципе только магией, а вот Юнги должен знать, потому что мы с ним с детства занимались травничеством. — Арин отжимала ткань, тщательно следя, чтобы не пролилось ни капли мимо. — Бабушка учила маму, мама учила меня, а я — своего сына. Знаешь, это в любом случае пригодится. — Да, ты права. — По Намджуну нельзя было теперь понять, был он задумчив или же просто без сил. А потом он почувствовал, как на его спину легла прохладная влажная ткань. — Так, Джуни. Сейчас сделай максимально глубокий вдох. Можешь закашляться. И придется чуть потерпеть, потому что это дело не очень приятное, но зато эффективное. Намджун только кивнул, закрыв глаза и сделав глубокий вдох, чувствуя, как его легкие распирало и этот воздух очень хотелось выплеснуть обратно. И он начал чувствовать покалывание, а затем кто-то как будто начал постепенно, но изо всех сил сжимать его легкие, пытаясь оттуда что-то выдавить. И Намджун закашлялся, услышав, что Арин что-то бормотала себе под нос, через ткань водя кончиками пальцев по его коже. В груди почти нестерпимо зажгло, а потом… Легкие сами раскрылись, чтобы впустить в себя воздух. Намджун вдохнул так глубоко, как только мог, чувствуя, как расправляются его внутренние органы. — Вот и всё. — Судя по голосу, Арин была очень довольна собой, одним движением убрав с кожи Намджуна ткань. — Теперь сделаю тебе не очень горячую ванну с грудной солью, и к возвращению моих мужчин ты почти полностью оправишься. Слабость окончательно пройдет только после того, как ты выспишься, так что, как новенький будешь с утра. — Всё было так просто? — Намджун чувствовал себя так, будто с его груди сняли огромный груз, давивший его, душивший и мешавший наслаждаться жизнью. — Ты… Волшебница. — Да, есть такое. — Арин встала перед Намджуном, самодовольно улыбаясь, затем вновь коснувшись его заметно порозовевших и похолодевших щек, опять магически вглядываясь в глаза. — Всё. Теперь мой милый рыцарь почти здоров. И я могу покормить его обедом. И себя покормить. — Ари, спасибо. — Намджун взял хрупкие девичьи руки и приложил к своим губам. — Ты меня спасла. — Да,это сущие пустяки, мой хороший. — Арин с теплом улыбалась, не сопротивляясь этой благодарной ласке. — Ты вовремя обратился, потому что слизь не успела впитаться в стенки, просто плескаясь на дне. Поэтому и вышла легко и без следов. — Вообще, я приехал не для того, чтобы лечиться. — Намджун надел рубашку, игнорируя то, что его спина до сих пор была влажной. — Помочь Юонгу? Они с дедом неплохо справляются, вроде, особенно после той работы, чтобы вы проделали с Юнги накануне. — Арин улыбнулась, а затем вопросительно свела к переносице бровки. — А как тебя вообще выпустили из замка в таком состоянии? Куда смотрел Юнги? — Вообще, это Юнги меня и направил. — Намджун теперь выглядел растерянно, пока Арин приготовилась возмущаться. — Не нужно было его магией лечить — он явно повредился рассудком. — Она нахмурилась, как будто теперь была готова отчитать сына за такую преступную беспечность. — Справедливости ради, с утра я чувствовал себя лучше, чем… в седле. Но… — Намджун задумчиво смотрел куда-то мимо Арин. — Юнги на самом деле странный. Знаешь… — Он вдруг тряхнул головой. — Пустяки. — Что пустяки? — Арин напряглась, встав напротив Намджуна, облокачиваясь на стол, явно собравшись услышать ответ. — Наверное, последствия болезни. — Рыцарь пожал плечами. — Но он просто… странный. Я не знаю, как это объяснить, и скорее всего, мне это не удастся сделать внятно, но… Ты знаешь, наверняка, что когда любишь и постоянно находишься вместе, чувствуешь… И вот я не чувствую. Будто… не мой Юнги. Арин сосредоточенно поджала губы и нахмурилась. — Вообще, я тоже был болен, так что… — Намджун опустил глаза, теперь испытывая сомнения не только по поводу предчувствий, но и по тому, что поделился ими. — Такое никогда не кажется, Джун. Я знаю ваши чувства. Знаю, насколько они успели вызреть, и… Такое не кажется. И ты обязательно все расскажешь, когда вернутся Юонг с Юнагу. — Еще Гук с Хоби обещали присоединиться, когда закончат свои дела на западе. Будут вместе с Ветерком. — Ох, столько гостей и дракон! И никто не предупредил! — Арин всплеснула руками, затем уперев их в бока, еще больше акцентируя внимание на свой и без того тонкой талии. — Это не по-дружески, мой дорогой. — Перестань. Мы давно здесь не гости, и ты не должна переживать. Мы ведь можем поехать обратно и… — Нет уж! Ты точно сегодня обратно не поедешь — тебе нужно завершить лечение крепким и здоровым сном. Да и Гука с Хоби я всегда найду где остановить для комфортного отдыха… Ладно! Ты идешь отдыхать, а я… — Я буду тебе помогать! — Намджун решительно поднялся, но сделал это слишком опрометчиво, потому что Арин успел подхватить его в последний момент, затем облокотив на стол. — Не заставляй меня с тобой драться, потому что я в любом случае одержу победу. — Арин самостоятельно обвила руку Намджуна вокруг своих плеч, а сама взяла его за талию. — Пошли. Положим тебя, чтобы ты по дороге случайно ничего не сломал. Себе. Легочная слизь — это тебе не шутки!* * *
— А где Юнги? — Хёндэ выглядывал из-за плеча Джина, который стоял в дверном проеме, ведущем в спальню его Серебряного Древнего. — Гуляет? — Скорее всего. — В голосе Джина чувствовалось сомнение, и он повернулся к Хёндэ. — Надо его найти и пригласить на обед, правильно? Замок волшебный, правильно? Значит, нам нужно загадать его найти, и мы найдем. — Хёндэ улыбнулся, заметив некоторое замешательство на лице Джина, которое затем сменилось ответной улыбкой. — Звучит, как хороший план. Я рад, что ты обживаешься здесь, потому что это теперь твой дом. Пока ты не найдешь себе другой. — И Джин пошел вперед, дождавшись, когда Хёндэ последует за ним. — Спасибо, Джин. Я… Мне все помогают, а я только думаю, как могу отблагодарить. И никак не могу придумать. — Ты отблагодаришь всех разом тогда, когда поможешь Золоту вернуться в этот мир. Хёндэ. Думай только об этом, а остальное, в сущности, пустяки. Хёндэ кивнул, но все равно про себя не переставал думать о том, как всех обязательно и по очереди отблагодарит. Айю, Минхека и дедушку Чонгана точно. Чимина… Он будет благодарить его всю оставшуюся жизнь, пока Чимин не устанет, и на этой мысли Хёндэ улыбнулся, бездумно следуя за Джином и позволив себе помечтать о романтике, которая так внезапно объявилась в его жизни и без которой он теперь никак не мог. Как не мог без Чимина. — Юнги? — Удивленный голос Джина заставил Хёндэ всплыть на поверхность своих приятных мыслей, и он чуть не врезался в его плечо, успев заметить Древнего, который топтался у ведущих в покои Принца дверей, одетый в длинный расшитый халат, который своим темно-синим цветов делал рассыпанные по плечам серебряные волосы еще светлее и волшебнее. — А ты чего здесь делаешь? — Тебя искал. — Юнги улыбнулся, затем заметив Хёндэ. — Как провели время? — Замечательно. Поупражнялись с магией и шпагой. И решили найти тебя, чтобы пригласить на обед, о котором уже успели договориться. — Джин подошел к Юнги, положив ему руки на плечи, теперь прямо смотря в его глаза, как вдруг… Юнги начал хватать ртом воздух, чтобы затем, опустив голову, оглушительно чихнуть в рукав. — До сих пор не выздоровел? Как чувствуешь себя? Джин сделал шаг назад, чтобы не стать жертвой еще не до конца затихнувшей болезни, и Юнги неинтеллигентно, но объяснимо в его больном положении утер нос тканью халата. — Чувствую себя намного лучше. Это… остаточные явления, не обращай внимания. — Он махнул рукой, а затем многозначительно глянул в сторону Хёндэ. — Ты показывал ему свою магическую реликвию? — Что? — Джин с сомнением поймал на себе взгляд Юнги, который прямо на его глазах начал становиться из заговорщицкого — недоумевающим. — Какую реликвию? — В которой… — Юнги будто растерялся. — Сосредоточена твоя магия. — Орла что ли? — Джин поднял брови, затем повернувшись к Хёндэ. — Хёндэ видел моего орла за завтраком. А вот ты не видел. Пойдем обедать — там все и обсудим. — Джин взял одной рукой Юнги за плечи, а другой — Хёндэ, уверенно направив их в сторону обеденного зала. — Два Седьмых сына, и оба нуждаются в заботе. Один распустил сопли и расклеился, а другой — проголодался после непривычной для него физической нагрузки. И обоих я, как самое могущественное воплощение магии и всего остального в этом мире, разумеется, великодушно спасу… Слушая невозмутимо претенциозный тон Джина, Хёндэ пытался сдержать смешок, пока Юнги был задумчив, смотря под себе под ноги. — Ты плохо стараешься. Небось… экономишь на мне. — Он надул губы, посмотрев на Джина, который нахмурился. — Я?! Экономлю на тебе?! — Он повернулся к Хёндэ. — Ты слышал это? Что ж, это вызов. И я приму его. И к концу обеда ты забудешь о своей холодячке как о страшном сне. — Звучит как угроза… — Юнги улыбнулся, а Джин крепче сжал его плечо. — Но я не боюсь тебя, Ваше Высочество. Потому что знаю тебя. — А кого боишься, м? — Джин повернулся к Юнги, не отпуская Хёндэ. — Золотого Седьмого сына. А почему? Потому что его я не знаю. И магию Золотую не знаю. Точнее, не помню. Джин удивился такой прямоте и первым взглянул на Хёндэ, который теперь был растерян. — Ты серьезно? — Джин вернул Юнги вопросительный взгляд. — Нет. Но если откровенно и серьезно, я в любом случае буду голосовать за Тэтэ. — Хёндэ, малыш, иди вперед — мне нужно поговорить с Юнги наедине. — Джин сжал плечо обескураженного такой прямотой Хёндэ, затем отпустив его. — Оцени мою честность — я бы мог просто послать тебя на кухню. Жди нас в обеденном зале. Хотя, ждать придется недолго — мы несильно отстанем. Хёндэ до сих пор был растерян, однако честность оценил и даже улыбнулся, прежде чем ускорил шаг, пока Джин не повернулся к Юнги. — Ты специально, правда, говоришь об этом при нем? — Да, чтобы ты не забывал и он. А точнее, Золото, которое сидит в нем и ждет своего часа. — Юнги скрестил на груди руки. — Я сегодня столкнулся с Золотом во время дуэли, и оно… — Кто победил? — Юнги, кажется, совсем не удивился, теперь задумчиво смотря на умиротворяющий серебром пейзаж в выходящих в сад каменных проемах. — Победила дружба. Правда, если бы я не повелся на его хитрость, которую он провел так безупречно… — Хитрость. — Юнги улыбнулся, затем мельком взглянув на Джина. — Тебя не смутило, что он проявил хитрость? Безупречную хитрость? Пока ты играл по правилам чести. А я, пока отдыхал, думал о Чимине и его чувствах, и о том, насколько Хёндэ в этом случае может быть честным. И знаешь… Ведь Золотая магия могла внушить ему всё что угодно лишь ради того, чтобы проникнуть в замок и сблизится с тобой. Думал об этом? Джин даже остановился. — О чем ты? — Простые вещи. Золотая магия заметила взгляды нашего Огонька, которые он метал в Хёндэ. Почувствовала, что и Хёндэ возможно, был смущен, и просто подтолкнула его к этому союзу, при этом оставшись в полной неприкосновенности и при своих чувствах. К тебе. А что это значит? Что в Чимина влюблено только Живое сердце Золотого Древнего, которое, как мы знаем, переменчиво и которое с помощью магии так легко склонить на другую сторону. Ведь она так склонила его однажды, заставив полюбить мужчину, при том, что, я уверен, у него не было до этого об этом даже мыслей. Но! — Видя, что Джин теперь был не то что удивлен, а обескуражен этими аргументами, Юнги поднял вверх две руки. — Это только предположения! Возможно, мои изможденные перепадом температур мозги просто изощренно бредят, но… Сам реши, может ли это быть похоже на правду. Джин сохранял молчание, которое прервал только тогда, когда увидел сидящего на ступеньках при входе в обеденный зал Хёндэ, который рассматривал свои ладони, будто там что-то было изображено. — Я не буду думать об этом. Буду думать о своем счастливом будущем с Тэхеном и о том, как скорее научить Хёндэ общаться с магией. Все остальное теперь меня не волнует, потому что второстепенно. — Джин повернулся к Юнги. — И ты не должен думать, потому что в твою светлую голову лезут слишком странные мысли, которые раньше я бы никогда от тебя не услышал. — Это логика, Джинни. — Юнги пожал плечами. — Основанные на логике доводы, а не на убеждении, что все вокруг белые и пушистые и любят тебя, как последний раз в жизни. — Ты хочешь сказать, что я наивен? — Неожиданно, Джин и не думал оскорбляться, лишь хитро улыбнувшись. — Возможно, и именно поэтому ты всегда можешь положиться на меня. — Юнги неожиданно нырнул Джину под бок, обняв его двумя руками за талию. — Откуда такой внезапный порыв нежности? — Джин явно удивился, но нежданной ласке обрадовался. — Настроение хорошее. — Юнги улыбнулся, и спустя мгновение они настигли Хёндэ, который уведомил их о том, что обед накрыт.* * *
Намджун успел набраться сил перед возвращением Юонга и Юнагу, которые, к слову, весьма задержались, дождавшись, когда серебро дня почти полностью погасло, но Намджун совершенно забыл о том, что Древние не были в курсе случившихся перемен. — Золотой Древний. — Юнагу совсем позабыл о еде, взволнованно, и Намджун сразу подумал о том, что никогда не видел его таким, схватившись за стакан с вином, который не торопился подносить к губам. — Да, никаких сомнений. Золотая магия, воплотившаяся в мальчике, который потерял всю свою семью, а магию получил после достижения совершеннолетия. — Намджун кивнул. — Похоже на правду. Если он на самом деле происходит из Древнего рода, являясь прямым потомком Золотого Заклинателя… Уход магии из мира именно так бы повлиял на его семью. И то, что она никак не повлияла на него, объясняется… — Юонг держался за руку своей жены, которая просто хотела его поддержать, видя волнение. — Король так его благословил. Он благословил его так, что на момент, когда Золотая магия погасла, ее не оказалось в Седьмом сыне. И каким-то чудом она смогла воплотиться в нем после достижения им совершеннолетия. — Это звучит нереально, но… — Юнагу усиленно и задумчиво тер пальцами подбородок. — Король был могуществен. И, очевидно, хитер, если смог подготовиться к решающей битве подобным образом. Он не рисковал — он планировал вернуться. И от этого его подвиг приобретает еще большее значение. — И от этого нам теперь скорее нужно увидеться с этим мальчиком. — Арин как будто завершила озвученные до этого размышления. — Ему нужно помочь. Я представляю, насколько ему теперь тяжело. — А что насчет Юнги? — Юнагу смотрел на Намджуна, и теперь в нем не было ни намека на игривость — только бескрайний опыт, мудрость и непревзойденная способность концентрироваться на важном. — Вчера мы встретились с… мракой. Хёндэ говорил, что первой его нашла Тьма, затем преследуя. Мы думаем, что именно ее, эту пресловутую Тьму мы с Юнги и одолели. — Очевидно, вернуться запланировал не только Король. — Юнагу теперь нервно барабанил по столу, что очень показательно иллюстрировала ту бурную умственную деятельность, что теперь происходила внутри его черепа. — Очень интересно, как это могло получиться. Раньше мы думали, что Тьма и Золото уничтожили друг друга, и баланс сил вышел в ноль. А теперь оказывается, что Золото возродилось, как и Тьма. Есть шанс, что это залетная мрака, которая ошиблась пространственной щелью, но поверить в то, что она совершенно случайно наткнулась на Золотого Древнего… Нет. Это все неслучайно. — Юнагу медленно и отрицательно качал головой. — Как вы победили мраку? — Юонг почему-то с беспокойством смотрел на Намджуна, который невольно сглотнул, усмотрев в этом взгляде сомнение в их с Юнги силах. И Юонг сразу это разгадал. — Намджун, я не сомневаюсь в том, что вы на это способны, но теперь, если тебя что-то тревожит… Нам нужно знать. — Юнги применил силки, а я использовал шпагу. Я уверен, что она развеялась в свете. Я своими глазами видел. — И Намджун на самом деле был в этом уверен. — Мы с Юнги заболели, потому что вымокли до нитки. Юнги потратил больше сил, чем я, просто потому, что в нем их априори меньше, и заболел он серьезнее. По крайней мере, Принц тут же занялся его лечением. — Магией? — Юнагу удивленно округлил глаза. — Разве Юнги не знает, что в его случае лечиться магией чревато последствиями? Нет, если была сильная потеря сил, один сеанс магического исцеления может пройти бесследно, но он в этом случае должен привести к полному выздоровлению, если мы говорим о простой холодячке. — Джин приходил к нему минимум трижды. — Сознания Намджуна вдруг коснулась какая-то догадка, тут же испарившись, будто ее и не было. — И я не могу сказать, что в нем был переизбыток магии или какие-то побочные эффекты… — Я тоже удивилась. — Арин стала выглядеть беспокойнее, посмотрев на мужа, который смотрел на Намджуна. — Он знаком с целительством и прекрасно знает азы. А это на самом деле азы. Древние не могут лечить такие простые заболевания магией, потому что последствия могут быть плачевнее симптомов. — Что тебя смутило? — Юонг продолжал прямо смотреть на Намджуна, сильнее сжав руку жены, давая понять, что он ее услышал, а не проигнорировал, и Арин накрыла их руки своей похолодевшей ладошкой. — Я вчера пришел пожелать ему спокойной ночи, потому что нас разделили по разным комнатам. — Намджун сделал глубокий вдох. — За мной увязался Джунг, пес Тэхена. Когда я вошел в спальню Юнги, он сидел на кровати, и Джунг начал лаять, подбежав к нему. Юнги растерялся, а потом, чтобы отогнать собаку, опрокинул на него столик с горшком. Джунг не пострадал, но напугался, заскулил и сбежал. А Юнги повернулся ко мне и… Он спросил «Почему ты не отогнал его, Чимин? Это же твоя собака». Я… — Намджун замялся, опустив глаза. — Я подумал, что у него жар, потому не придал особого значения и даже внимания не обратил, а потом, когда пришел Чимин и Хёндэ, услышавшие лай, соврал, чтобы не подставлять Юнги и не заставлять его краснеть перед Тэхеном, потому что это его собака… Но Юнги сам ответил на вопрос. Тоже соврал. А потом… Он извинился, что назвал меня другим именем, сославшись на плохое самочувствие и туман в голове. Вспомнил ли он или… Не знаю. А еще… — Намджун посмотрел на Арин. — Я чувствую, что-то не то. Точнее, я не чувствую… Рядом с ним того, что чувствую обычно. Это глупо и сентиментально, но… — Иногда это самое важное. — Юнагу был настолько напряжен, что его украшенное годами мужественное лицо еще больше заострилось. — Сердце видит больше глаз. Но… Если ты думаешь, что Джунг мог уловить в нем проростки тьмы, которые так повлияли на него — это нереально. Тьму может чувствовать только магия, а животные, при всей их чуткости, не могут улавливать такие вещи, поэтому пса взволновало что-то другое. Возможно… У Юнги изменился запах. Но… — Слишком просто для мраки. — Юонг свободной рукой взялся за лоб, запустив пальцы в волосы, будто пытаясь помочь мозгам думать. — Они изворотливые, хитрые… Возможно, она не успела набраться силы, но… — Нужно ехать и самим посмотреть. — Юнагу легонько, лишь чтобы обозначить силу своего намерения, ударил по столу, так и не притронувшись к вину. — Возьмем Арин — она сразу все поймет. И я сразу поверю ей на слово. Если вдруг в Юнги есть проростки Тьмы или следы мраки, они не спрячутся от ее чуткого материнского сердца. — Можем ехать прямо сейчас. — По тому, как решительна была Арин, явственно читалось, что она успела испугаться за сына и теперь была готова на все, лишь бы рассеять свои страхи. — Нет. Даже если с Юнги не всё в порядке, нет необходимости в спешке. Он что-то заподозрит, и тогда может случиться что-то непредвиденное и при этом... нежелательное. С утра пораньше отправимся. Под предлогом, что хотим познакомиться с Золотым Древним. В конце концов, это не менее важно. — Юнагу посмотрел на Намджуна, который, просто потому, что не успел оправиться до конца после исцеления, был рассеян и растерян и будто бы подавлен. — Посмотри мне в глаза. Намджун беспрекословно поднял прямой и неколеблющийся под силой серебряных глаз взгляд. И Юнагу спустя несколько мгновений пристального всматривания, улыбнулся. — Ты должен набраться сил, мой хороший. Завтра будет… насыщенный день. Предчувствие. Намджуну не было знакомо это ощущение, когда магия внутри как будто не могла найти себе места, суетясь и ворочаясь, будто поскребывая его уверенность в позитивном исходе тонкими коготками, заставляя сомневаться. Не было знакомо, но теперь было как будто очевидно. Магия не знала, но могла догадываться, пока Намджуну… Предстояло проверить.