Халиль Джебран Джебран.
***
Поздно вернувшись из офиса домой, шатен понял, что его накрывает ужасным дежавю, которое принесло с собой кучу воспоминаний и чувств. Антон принялся собираться, ведь идея пойти в клуб всё ещё горела тихим синим пламенем, которое он бережно хранил у себя где-то в груди. Чёрная, просторная футболка и такие же чёрные, облегающие штаны, массивные кроссовки, в которых даже, казалось, тяжело идти, настолько они были огромные, и несколько цепей, несколько колец. Шастун остановился около зеркала придирчиво рассматривая себя с ног до головы. Когда-то давно он тоже собирался в клуб, но не с целью повеселиться, а с целью повеселить других. Антон посмотрел на свои руки, по которым целой стайкой пробежали мурашки, заставляя мелкие волоски на бледной коже встать по стойке смирно. Осознание, что он собирается в тот же клуб, где был контакт с Арсением, его окатило ледяной водой с кудрявых волос до кончиков пальцев ног. Омега представил как она стекает по нему хрустальными струйками и глухо падает на пол в этой темноте комнаты, ведь свет был потушен, а шторы не завешены, из-за чего комнату освещал лишь белый свет фонаря. Он отвернулся, поёжившись и запустив окольцованные пальцы в свои мягкие, чистые волосы. Чувство щекотки, которая будто бы издевалась над ним, действуя где-то внутри, не давало спокойно сидеть или стоять. Он не мог более находиться в помещении. Брызнув своим одеколоном на волосы и куда-то на грудь, Антон схватил ключи и телефон, выскакивая из дома к такси, которое ждало его уже около подъезда.***
В узком коридоре, напоминающем какие-нибудь страшные квесты, музыка была приглушенной. Чтобы попасть в основную тусовку, нужно было пройти прямо по длинному десятиметровому коридору и в конце него посетителя ждала расписанная и расклеенная множеством наклеек дверь. Антон медленно ступал по этому коридорчику, ощущая как внутри него что-то издевательски извивается и подрагивает при каждом шаге, который приближал омегу к точке невозврата. Шумная музыка и разговоры людей, где-то крики и аплодисменты, звук бьющегося стекла и пьяное хихикание. В эту атмосферу попал Шастун, тут же направляясь к бару и намереваясь для начала влить в себя несколько стопок чего-нибудь, прежде чем в толпе на танцполе почувствовать, как об него кто-то трется. Невысокий бармен приветливо улыбнулся омеге, и перед острым носом омеги тут же оказалась красивая рюмочка, в которой плескалась адовая жидкость. Шатен не спешил пить, он развернулся полу боком к танцполу, смотря на то, как пьяные тела в свете мигающих ламп разноцветными пятнами дрыгаются в такт музыке. Горячая волна воспоминаний пробила его, кажется, насквозь и Антон отвернулся. Когда-то в этой толпе он почувствовал дурманящий запах и ничто не способно было его остановить, когда он ощутил под своими руками напряженное, мускулистое тело… Второй шот ушёл так же быстро, как первый и шатен поднялся со стойки, намереваясь разбавить своё одиночество и развеять скуку, которая схватила его крепкими железными цепями, властно звеня ими и звонко хихикая. Зайдя в толпу из людей, в которой запахи перемешались между собой, образовывая один целый, сумбурный, какой-то непонятный, Антон наконец-то выдохнул свою усталость и туманность. Алкоголь немного вскружил светлую голову и добавил на красивое? молодое лицо улыбку, словно коснувшись волшебной палочкой. Шастун двигался в такт музыке, с лёгкостью в движениях двигая ногами и руками, пьяно улыбаясь и скользя взглядом по толпе. Какая-то девчушка повернулась к нему лицом и, хищно улыбнувшись ему, стала пританцовывать активнее, приближаясь к телу омеги. Антон улыбнулся ей в ответ и хотел было вежливо отодвинуться, но сбоку к нему пододвинулось ещё тело, на этот раз это был альфа. Его острый, буквально горький запах, который так сильно и резко ударил по нежным рецепторам зеленоглазого, заставил чихнуть шатена. — Ты красивый! — Прилетело ему на ухо от этого острого господина, который пытался вытеснить девушку, что упрямо продолжала танцевать опасно близко к паху Антона. Шастун мягко улыбнулся на этот комплимент, продолжая медленно отходить назад, стараясь уйти от настойчивых касаний. Несколько миловидных альф, находящихся где-то слева от Антона, повернули на него свои головы и шатен понял, что им заинтересованно как минимум четыре персоны. Приятная волна лести захлестнула было его, но когда чья-то нахальная рука схватила его за ягодицу, он чуть ли не подпрыгнул на месте. — Без рук! — Крикнул он наглецу и тот лишь похабно улыбнулся на его возглас. — Очень приятный голосок. В постели ты также кричишь? — Слева ощутимо кольнула чья-то щетина и шатен плавно ушёл от грязного шёпота. Внутри него уже не было того прежнего веселья и чувства лёгкости. Омега теперь чётко ощущал страх, ведь против четырёх возбужденных альф один слабый омега - ничто. Антон хотел приятно провести время и повеселиться, возможно, найти кого-то, но явно не две пары сумасшедших пьяных альф. Волна странной, внезапной грусти о том, что этот вечер может закончится не приятной ломкой в теле от выпитого алкоголя и безудержных танцев, а изнасилованным слабым телом, которое выкинут на обочину какой-нибудь дороги, накрыла его и стало действительно страшно. Светловолосый омега с одурманивающим запахом лесных цветов, на который тут же слетались альфы и желали воспользоваться красивым молодым телом, искал сейчас возможные пути отхода, дабы хотя бы уйти из клуба целым. — Ты один сегодня здесь, я погляжу. Очень странно, что такой вкусный мальчик совсем один, без защиты. — Альфа справа, чуть навалился на омегу и шумно вдохнул его запах около уха. Тяжелый комок постепенно зарождающейся паники становился с каждой секундой всё больше и больше. Антон снова отодвинулся от пышущего жаром тела альфы, пляшущим взглядом осматривая стены помещения. В следующую секунду глаза его широко распахнулись, а пухлые губы приоткрылись в немом крике удивления. Откуда-то сзади пришла волна знакомого запаха коньяка и орехов, и в следующую секунду тёплые, приятные руки обняли его со спины, обвивая низ живота, словно грея его. — Не советую вам лезть, господа. Этот малыш занят. — Рядом с правым ухом омеги образовалась темноволосая голова и знакомый чуть хриплый голос, словно сладкий мёд для ушей, донёсся где-то совсем-совсем рядом. Арсений говорил довольно тихо, но музыка, приглушенная в этот момент, дала расслышать каждый рокочущий в его голосе звук. Шастун ошарашено смотрел на чужой профиль, который оглядывал всех заинтересованных в его мальчике лиц. Спиной шатен чувствовал, как альфа плотно прижался к нему и отступать был не намерен, закрывая его своим сильным телом от толкающийся толпы. Омега ощутил тепло большого тела и его властный запах, который заставил прикрыть глаза, опьяневше вблизи смотря на чужой ровный нос. Альфа изучил всех грозным взглядом и, убедившись что парочки растворились в толпе, повернул голову к красивому лицу, почти натыкаясь носом на чужой. — Мне оставить тебя уже на секунду нельзя? Что мне с тобой сделать, чтобы тебя обходили стороной, м? В приглушенном свете и лёгком мерцании танцпольных фонарей не было видно, вспыхнувших алым, щек Антона, но его зрачки, поплывшие к краям были замечены альфой. Он облизнулся и Антон чувствовал, что ещё несколько минут на таком близком расстоянии к сильному альфе и его разум окончательно поплывет длинную дистанцию. Длинные красивые ресницы, обрамляющие кристально-голубые глаза чуть трепетали и Шастун завороженно смотрел на них, словно на что-то самое дорогое в своей жизни. Арсений широко улыбнулся. — Идём к бару, я ещё ничего не пил. За тобой глаз да глаз нужен. Антон удивлённо улыбнулся и хотел было пробираться через толпу, но альфа, не разрывая своих рук внизу живота омеги, пошёл вперёд, подталкивая собой шатена вперёд. От неожиданности, мальчишка чуть не упал, почти оступившись, но сильные руки не дали ему этого сделать, удерживая с ним равновесие и почти неся через толпу отдыхающих. Они присели у самого края стойки и Арсений махнул бармену. Тот, будто бы зная чего альфе пожелается, тут же поставил два коктейля перед ними. Брюнет поелозил на барном стуле, мельком смотря на длинные, обтягивающие узкими штанами, ноги Антона, которые тот согнул и сдвинул друг к дружке, словно был хрупкой девушкой в нежном платьице. Этот такой совсем женственный жест вызвал хищную улыбку на голубоглазом лице, но она тут же спала, когда он посмотрел чуть дальше Шастуна. Справа сидел мужчина, который явно был заинтересован профилем омеги, тщательно рассматривая его. Антон чувствовал на себе взгляд, но ничего не предпринимал, прекрасно зная, что слева от него сидит тот, кто в любой момент защитит его. Когда чужой альфа пододвинул свой шот ближе к светловолосому, Антон напрягся, смотря перед собой на бутылки за барной стойкой. Ноги его плотно сжались и это выдавало всё напряжение в молодом теле. Омега чуть не потерял равновесие, когда слева его стул резко придвинула сильная рука, припечатавшая шатена к сильному телу. Арсений повернулся к зеленоглазому, расставляя ноги и теперь Антон ощущал, что одна нога альфы держит его со спины, а вторая упирается коленом в бедро. Сам же альфа был в нескольких сантиметрах от чужого уха, опаляя его тяжким и мерным дыханием. — Меня начинает это злить. Альфа справа, увидевший, что Арсений вплотную пододвинул к себе шатена и полностью взял над ним контроль, тут же отвернулся, теряя интерес. Антон с каждым вздохом чувствовал, что вяжущий ком внизу живота становится все тяжелее и тяжелее. Рука альфы, лежавшая рядом с его на стойке, была повёрнута ладонью вниз в знаке полного контроля ситуации и признания своей большой власти над происходящим. Шастуну отчего-то захотелось потрогать эту жилистую руку. Арсений сидел лицом и корпусом повёрнутый к Шастуну, который ухом чувствовал тяжёлое дыхание и рецепторами ощущал усиливающийся запах коньяка, который пьянил получше выпитых шотов и коктейля. Сумасшествие, сплошное сумасшествие творилось в эту секунду. — Я не виноват, Арсений Сергеевич. Стакан Антона с вкусным коктейлем находился через руку брюнета и омега, будто бы случайно покосившись в сторону альфы, потянулся к нему, нежно, совсем невесомо проводя своей рукой по чужой. Шатен видел, как вздрогнул брюнет от этого касания и довольно ухмыльнулся, обхватывая трубочку губами и топя свою довольную лыбу в напитке. — Извиняюсь за беспокойство. — Рядом с Антоном опустился какой-то альфа, тут же обворожительно улыбаясь шатену. — Вы не против? — Он вопросительно поднял брови, указывая на своё место, на которое уже сел. — Н-нет. — Антон затылком чувствовал гнев, исходящий от Арсения тяжелыми магнитными волнами от которых могла разболеться голова. Но вскруженному алкоголем мозгу было сейчас не до этого. Парень что-то заказал, не сводя с мальчишки скользкого, похотливого взгляда и слабо улыбаясь зелёным глазам. — Что мне сделать, чтобы они перестали подсаживаться? — Арсений говорил совсем тихо, на самое ухо шатену, для чего тому пришлось повернуться в исходную точку. Шастун чуть опустил голову и прикрыл глаза, наслаждаясь тихим приятным голосом и почти касаниями мягких губ своего уха. — Как-нибудь я выпишу тебе инструкцию. — Пьяно улыбнувшись бутылкам за барной стойкой, Шастун даже не повернул головы зная о том, что обладатель пронзительных голубых глаз сейчас вблизи с интересом изучает его профиль. Антон почувствовал шевеление справа и к нему вплотную приблизился чужой альфа, который обдал рецепторы омеги свежей мятой. Парень сел вполоборота и Шастун увидел на барной стойке около своей чужую руку, которая почти коснулась его тыльной стороны ладони. — Может потанцуем? — Альфа уже очень явно намекал, практически касаясь шатена своими пальцами. Шастун не успел среагировать, как его обе руки, лежавшие на стойке, накрыла одна крупная, которая тянулась слева. — Может со мной потанцуешь? — Альфа выпрямился, из-за чего его стало видно из-за светлой головы. Внутреннее предчувствие шатена горело красными фонарями и орало, словно кот в мартовский день. — Нет, я потанцую с ним. — Антон чувствовал, как воздух между двумя альфами начинает раскалываться до состояния нетерпения. — Ты не будешь танцевать с ним. — Рука, лежавшая поверх рук Шастуна напряглась и почти до физической боли сжимала чужие кисти. Зеленоглазый услышал тихие рокочущие звуки в словах брюнета, а это значило, что красная черта перейдена. — Буду. — Шатен понимал, что это была последняя капля для Арсения. Он много раз слышал, ещё в детстве, о том, что разозлённые или раздражённые альфы в особо сильном порыве способны буквально разорвать друг друга на части. Омеге не хотелось собирать Попова по кусочкам и вытирать собственными руками лужи крови. Ужаснувшись от воспоминаний, он повернулся корпусом к Арсению и, мельком мазнув по его напряженному лицу взглядом, уткнулся лбом в тёплую грудь, чуть бодая альфу. Руки он переместил на ногу брюнета, хватаясь ими выше колена, которое упиралось в его бедро. Омега ощутил своей головой как голубоглазый тяжело выдохнул, а затем в кудрявые волосы впуталась сильная рука, принявшая поглаживать кожу головы. — Так бы и сказал, что он твой. — Парень тут же растворился в толпе, унося за собой, приятный рецепторам, мятный запах. Сверху послышался смешок и щеки светловолосого вновь предательски вспыхнули красным цветом. — Заметь, не я это сказал. — Арсений довольно усмехнулся, когда Антон поднял свою голову и оказался на уровне голубых глаз. — Потанцуем? — Теперь шатен не смог разглядеть эмоции в красивых глазах напротив, ведь свет погас насовсем, а блики с танцпола еле касались лица мужчины, будто бы лениво мажа по нему своими разноцветными кисточками. Когда омега еле заметно кивнул, заворожённый красотой лица напротив, его стащили с барного стула и за запястье повели в толпу запахов и людей. Музыка звучала бодро и это вскружило омеге голову, он двигался в такт ей, краем глаза подглядывая за альфой, который не отходил далеко от мальчишки, постоянно крутясь рядом с ним. Надо сказать, что танцевал Арсений намного лучше чем половина клуба точно, Шастун готов был поклясться. Умелые, плавные, иногда рваные, но в такт музыке движения завораживали, заставляли смотреть, смотреть и смотреть только на него. Постепенно музыка переросла в более спокойную, тягучую и плавную. Антон ощутил как по нему прошлась волна тока, загоревшаяся шальная идея на пьяную, бредовую голову уже не давала ему покоя, начиная корчить смешные рожицы и извиваться внутри него, будто ужаленная гадюка. Омега нашёл взглядом Арсения и когда голубые глаза пересеклись с плывущими зелёными, шатен стал плавно, будто кошка к добыче, придвигаться к телу альфы, совершая медленные, красивые и лёгкие движения руками и покачивания бёдрами. Он весь слился с музыкой, поддался ей и воздействию алкоголя, окунаясь в эти чувства и ощущения с головой, сотворяя своим изящным телом то, чего на трезвую голову постыдился бы сделать даже намёк. Арсений стоял на месте и когда Шастун спиной упёрся в тёплую грудь, твёрдо держался на ногах, смотря на омегу широко распахнутыми глазами, в которых бушевал океан из эмоций и никакого намёка на штиль. Антон прикрыл болотистые омуты, хитро улыбаясь он чуть покачивался назад и вперёд бёдрами, задевая чужой пах и призывно заводя руки вверх, будто стриптизерша извиваясь около шеста. Пьяное веселье и сгусток взрывной энергии не давал ему покоя и Антон отдался этому странному, порывистому чувству, которое творило с ним сумасшедшие вещи. Он мог себе представить, как смотрелся сейчас со стороны, ведь в темноте клуба и иногда мажущих по молодому телу лучах разноцветных светов он не мог выглядеть уродливо. Запах крепкого вкусного коньяка смешанный с запахом орехов сильно опьянил разум, добрался до самой глотки изнутри и вытягивал из неё по ниточкам развязанное сердце, сплетая из этих нитей один сплошной ком страсти. Антону нравилось это, нравилось иногда приоткрывать глаза и видеть в голубых огонь желания и похоти, нравилось ощущать, что альфа сдерживает себя изо всех сил, напрягая мышцы тела и не касаясь омеги, нравилось, когда Арсений смотрел на него так. Когда Шастун видел в голубых глазах блеск возбуждения и видел скользящий по его телу взгляд, ему не хотелось в немой панике ужаса бежать из толпы и прыгать по головам, ему хотелось утонуть в этом омуте сладкой пытки, которую сам омега и устроил, хотелось подставиться под теплое, разгоряченное тело и плюнуть на все свои остатки омежьей гордости. Обойдя брюнета вокруг он встал сзади вплотную, почти касаясь носом темноволосой макушки. Дурящий запах забил все легкие, но он был ценнее кислорода для омеги. Окольцованные руки огладили чужую грудь, затем поползли ниже, по животу и бедрам. Антон вновь обогнул альфу, становясь теперь к нему лицом и внимательно наблюдая за лицом напротив. То, как сейчас выглядел Арсений было слишком, слишком… — Только дыши. — Антон усмехнулся, смотря на то, как Арсений действительно прикрывает глаза, глубоко вдыхая воздух. — Чем пахнет? — Тобой. Бурная искра пряного сумасшествия, которая блеснула между ними переливаясь красивыми цветами и завораживая своей красотой. Антон ощутил её и ему захотелось почувствовать её своим телом, пропустить через кожу и оставить где-то на мизинце умирать бесцветной оболочкой, ведь весь её запал и свет останется в омеге. — Я отойду ненадолго. — Арсений в секунду приблизился к светловолосому, говоря куда-то ему в щеку, чтобы перебить басы музыки. Шастун кивнул и брюнет тут же растворился в толпе, будто бы его тут никогда и не было. Стало холодно. Антон усмехнулся сам себе, тоже выходя из толкающейся толпы и пристраиваясь на краю барной стойки. Какое удивительное действо производил на него альфа. Не любой другой, а именно Арсений Попов, со своей проницательной голубизной красивых ареол, с вздёрнутым, словно у лисы, носом и россыпью родинок на щеке. Именно он влиял на настроение омеги, на его физическое и психологическое состояние. Шатен всерьёз удивлялся сам себе, ведь раньше таких явных перемен в себе он не замечал. «Что ж, ничего в этом мире не вечно. Льды тают, пароходы отходят, люди умирают, меняются, влюбляются. Вот только их изменяет любовь. Влюблён ли я?» Антон закрыл глаза, наслаждаясь настоящей секундой. Чуть вдалеке шумела музыка и раздавался чей-то звонкий смех, а бармен, прошедший мимо него, слабо звякнул стаканами. Выпитый алкоголь не выветривался, да и не смог бы, ведь запах альфы был напрямую связан с этим. Омега даже задумался о подавителях, но их надобности сейчас не предстояло, ведь Арсений и так знал, что Шастун течёт от его запаха и присутствия вблизи, в целом. Волны долгожданного расслабления протекали по мышцам и костям светловолосого, будто бы дёргая за все нужные ниточки и распуская узелочки нервов и тревожности, что часто стали присутствовать в его жизни. Он случайно дотронулся тонкими пальцами до своего носа и ужаснулся, ведь как и пальцы, так и нос были мертвецки холодными. Антон оглядел кишащий людьми клуб, высматривая лишь знакомую пушистую темноволосую макушку, но её нигде не было видно. По пьяному телу прошла волна страха о том, что альфа мог просто бросить Шастуна и уехать домой, ведь омега сегодня был слишком настойчив и, возможно, напугал этим брюнета. Мерзкое, липкое ощущение где-то в груди заставило поморщится мальчишку и он, отодвинув от себя нетронутый коктейль, вскочил с барного стула, намереваясь найти альфу. Слепая надежда на то, что Арсений не мог так поступить с ним всё же тихо тлела в молодой груди, в районе сплетения, и он старался сохранить это оставшееся в нём тепло. — Арс?… Шастун шёл по длинному коридору, как тогда, в давно забытые секунды, он прятался от альфы, которого подцепил на танцполе. Арсений не отзывался на его голос, но он уперто продолжал медленно идти вперёд, всматриваясь в двери и странные завешанные шторки, похожие на маленькие гримерки в театре. — Арс! Антон понял, что звать альфу бесполезно, ведь тот, видимо, не собирался откликаться. Тогда мальчишка замер, принюхиваясь к клубному воздуху. Смесь чьих-то духов и запахов ложилась мерным слоем на его лёгкие, но один, выделяющийся и слышимый сильнее других заставил колени задрожать. Где-то совсем рядом чувствительность шатена учуяла крепкий коньяк, такой, будто бы десятилетнюю бутылку откупорили и его блаженный запах распространился отчего-то не на несколько метров, а по всему коридору. Альфа совмещал в себе не просто запах чего-то, в этот запах входил запах власти и желания, которые отчётливо чувствовались своей горчинкой. Шастун глубоко вдохнул этот аромат, не смотря на свои дрожащие ноги и естественную смазку, что начинала уже течь по бедру, он, осторожно держась за стену, пошагал дальше. Одна из бархатных занавесок, что висела от самого потолка до самого пола, дёрнулась и зелёные, внимательные глаза уловили это мелкое движение. Антон подошел к ткани, ещё раз вдыхая и действительно чувствуя, что запах усилился в разы. Шатен не решался ещё раз позвать альфу, отчего-то внутри него сейчас поселился животный страх, который молил омегу о побеге, но мальчишка, вопреки своему существу, уже приоткрыл штору, проникая в абсолютную темноту. На автомате он расставил руки в стороны, ища стены и вскоре нашёл одну из них. Судя по тому, как комнатушка давила на него своим воздухом и невидимыми стенами, он сделал вывод, что помещение очень небольшое. Шаря по стенке руками, он передвигался вперёд до того момента, пока его чуткий слух не уловил чьё-то тяжёлое дыхание совсем рядом. — Арс?… — Повторился Антон, протягивая руки туда, откуда ему казалось шло мерное дыхание. — Мне страшно…