***
Харуки только принял душ, стал вытерать чистым полотенцем мокрую голову. На его столе напротив дивана засветился экран телефона, уведомляя о новом сообщении. От Акихико. "Репетиция отменяется. Мне причина не известна". – С чего это вдруг? Раньше не мог сказать-то? - Харуки взял телефон и начал допрашивать Акихико. Его ответы были лишь с одним и тем же предложением: "Я не знаю".***
Мафую слушал музыку. Вокруг него бегал Кедама, веляя хвостом, словно хотел заполучить внимание хозяина. Сато пришлось взять его на руки и чесать за шеей, где ему всегда нравилось. Он не сразу услышал, как пришло уведомление от Харуки. " Репетиция сегодня отменяется. Причину расскажу позже, нет времени". – Так резко? - он оставил собаку в покое, смотря в экран, будто пытался углубиться в эти предложения и узнать причину.***
Уэнояма только что успел с самого утра посориться с сестрой, Яёй, которая понапрасну надоела со своим новым бывшим. Он сел за гитару, стал наигрывать мелодию, которая понадобиться для их новой песне. Немного утихомирившись, Уэнояма посмотрел в экран телефона, чтобы узнать время, хотя он понапрасну об этом забыл, взглянув на сообщение Мафую. "Сегодня всё отменяется. Я не знаю, из-за чего, но мне никто ничего не говорит". Уэнояма положил гитару от себя подальше, лёг на пол, смотря в размышлении на выключеный телефон.***
– Чего это ты никуда не спешишь? - спросил Ятаке, как только Харуки подал ему хододный кофе, который он часто заказывает по пути к работе. – Репетиции отменены. Я даже не знаю причины, - ответил устало Харуки. - Мне сегодня написал Аки, а вот от него повода я так и не получил. – Может, хочет увидеться? - предположил Ятаке. В его стёклах на очках заметно блеснули в свете ярких лампочек у стола баристы. Вечно тугой заплетенный хвост, ни чем не отличающая манера в его одежде, а в основном - ношение толстовок. Видеомонтажер проницательно смотрел на своего одногрупника в колледже. Именно этот человек помог им развить группу до определённых успехов. Конечно, Ятаке относится к своей профессии довольно серьёзно, но он никогда не отличался хорошим чувством юмора и приятным общением среди общества. – Да вряд ли. Он бы тогда написал мне адрес, где увидимся, - отмахнулся Харуки. - Честное слово, пусть даже мы живем друг от друга отдельно, но меня такое уже напрягает. Ятаке на слова друга лишь наклонил голову, посмотрев на него вопросительно. – Не в этом смысле! - покраснел Харуки. - Я имею в виду, что он слишком сомнительно отвечал на мои сообщения. – Его могли взломать, - отпив последние глотки кофе, одногруппник встал со стола. - Ну, а тут я уже ни чем не могу помочь. Лучше с ним и правда встретиться, узнать причину таких отговорок. – Пожалуй, ты прав, - сомнительно покачал головой Харуки. Не успел Ятаке выйти с кафе, как вошел, чуть не столкнув студента, менее приятный человек. Харуки прекрасно вспомнил эти черты: нос с горбинкой, большие глаза. На этот раз он наконец смог рассмотреть получше незнакомца-туриста. У него были карие глаза с зелёными линиями, словно трава на почве, худое лицо, широкие плечи. Одежда никак не отличалась от прошлого столкновения. – Добро пожаловать, - вежливо поздоровался Харуки, не забывая, что он сейчас не обычных человек, а обслуживает людей как бариста. - Могу вам предложить кофе, латте, капучино. – Могу я с вами поговорить, гитарист? - сухо спросил мужчина, дергая уголками губ. – Могу предложить и другие напитки, коктейлы, - не обращал внимания на его слова Харуки, дожидая заказ иностранца. – Вы состоите в группе "Дарованный"? – Чего? - не понял Харуки. Такой вопрос, конечно, задавали не мало людей, потому что думали, что их группа более самодостаточная, и ему часто приходилось находить отговорки. – Так и знал, - уверенно заявил иностранец. - Меня просто интересует одно дело, которое даст шанс построить славу вашей группе ещё лучше, - начал он. - Я услышал ваши первые песни, и хотел бы получить от каждого из "Дарованных" разрешение на перевод. Если я это сделаю, ваши песни будут играть по всему миру, зная и на вашем и на их родном языке, - он провёл пальцами по лакированому столу, продолжая: – Сам-то я не могу свободно говорить на японском, но я могу вас понять. Харуки пытался найти себе место. Да, иностранец не так хорошо говорил на их языке, но он прекрасно давал понятие и суть высказывания. Он взглянул на его тёмные глаза, поняв, что тот не шутит. Если бариста согласиться на такое, то будет больше фанатов, при этом, слушатели разнесуться по всей планете! Кажется, парень уже витал в облаках, но потом ответил: – Мы должны подумать вместе, - вытерая стеклянный стакан, Харуки взглянул на переводчика. - Но мне нужно знать ваш номер и имя. – Но я хочу вас осведомить в том, что я уже договорился ранее с вашими людьми. И от каждого получил один ответ: "Да", - спокойно и проницательно говорил переводчик. - Поэтому, вам будет достаточно сказать мне, хотите ли вы прославить свою группу или же нет? Оставив его в недоумении, Харуки согласился поговорить с ним после его смены. Всё, что было известно о нём - его имя - Джон Стенкен. Но после того, как они поговорили, Харуки не нашёл Джона ни за кафе, ни у входа, ни за дорогой. Этого переводчика словно ветром сдуло и он исчез. К сожалению, завтра будет не его смена, а это говорило уже о том, что они наврядли смогут увидеться. Ему позвонил Акихико. Всю дорогу Харуки рассказывал о Джоне Стенкене, и о том, что вся группа, кроме него, были осведомлены и согласились на перевод сочинений Мафую. Ответ вставил парня в ступор. – Не знаю, какой идиот тебе это сказал, но я без понятия, кто такой Джон, и я не соглашался по такому предложению. – А если бы предложили? - Харуки ударил себя по лицу. – Мог бы посоветоваться, а потом, как пойдёт, - спокойно ответил Аки. – Значит, он меня прилично одурил? – Наверное. Если хочешь, заходи ко мне, там уже и поговорим. – Я слишком устал, чтобы куда-то то и идти. – А я рядом. – Чего? Где-то рядом в темноте прозвучал звук мотора как на байках. Этот глухой рёв никак нельзя отличить от манеры заводения байка Акихико. Через пару секунд, в прерывах света, подъехал ударник. – Ты словно следил за мной! - возмутился Харуки, положив телефон в нагрудный карман куртки. – Ещё чего. Я хотел с тобой кое-что обсудить. Почему отменилась репетиция? – Я сам откуда знаю. Знал, сразу бы объяснил ситуацию, когда говорил с тобой. У меня даже к тебе... - тут он осознал, что что-то не ладное. - Погоди... Значит, это были не ваши шутки? – Мы бы и не стали. – Кажется, наши страницы взломали! – Теперь ты понял, в какой мы дыре? - спокойно спросил Акихико, хотя в болотных от освещения глазах читалась паника. – Теперь-то нам нужно как можно быстрее во всём разобраться, - сказал Харуки. - Я могу?.. - он указал на заднее сидение его байка. – Залезай, - просто ответил Акихико. Парень довёз баристу до его квартиры, там он пробыл не долго; обсудили, что будут делать дальше, оповестили об этом и Мафую с Уэноямой. Но... Как только Акихико ушёл, парню стало намного хуже и одиноко. Не смотря на всё это, его мучала бессоница из-за того, что он забивал в свою голову слишком много информации. А чтобы успокоиться, он специально включил аудиозапись, как играл Акихико, когда жил с ним до признания. Но это никак не помогало! Пришлось парню отправиться в ближайший магазин 24/7, но он даже никогда бы такого не смог сотворить, если бы это касалось того, что ему сейчас нельзя так делать. Купив шесть банок пива, он уже пожалел, что прикоснулся губами к этой жестянки, что в его груди стало приятно, что он опьянел так легко... На утро он едва мог встать, его правая рука болела, а как только он посмотрел на ушиб обнаружил приличный синяк. Да и он ещё не отошёл от выпивки. Выход был совершенно другим, а он решил вот так вот собраться одному и выпить. Теперь он немного понимает Акихико, который только три раза приходил к нему в нетрезвом состоянии.