Свет для Гриммо

Какой смысл был в варке Амортенции на восьмом курсе? Малфой этого совершенно не понимал. На шестом курсе они предостаточно изучили эту тематику, настолько предостаточно, что пуффендуйцы еще, кажется, два месяца носились по всему Хогвартсу с рассказами о том, у кого какие ароматы преобладали. Некоторые даже умудрились себе пару найти: Аббот, кажется, составляла целый список из однокурсников всех факультетов, у кого какие ароматы чувствовались при Амортенции, и путем рассуждений, уравнений и графиков смогла подобрать наиболее подходящие пары, и на удивление оказывалось, что эти люди либо нравились друг другу, либо впоследствии благодаря такому толчку Ханны налаживали контакт между собой и даже становились парой. Аббот прослыла местной свахой из-за своего внеклассного увлечения. На шестом курсе Драко лишь мимолетом слышал об этом и в общей вакханалии не участвовал: у него была задача посерьезнее, чем сватовство тайно влюбленных. Хотя лучше бы занимался именно этим, а не ремонтом чертового Исчезательного шкафа и разработкой убийства Дамблдора. Малфой мотнул головой, надеясь избавиться от негативных мыслей, и снова вернулся к подготовке ингредиентов для зелья. Давно уже выучил, что необходимо, на кой черт нужно повторять? — Сварить Амортенцию было идеей Флитвика, который вспомнил, как на шестом курсе это объединило учеников со всех факультетов, и решил, что после войны это будет неплохим стартом для очередного объединения, которое сейчас необходимо, — вдруг произнесла стоявшая рядом с ним Паркинсон. Малфой с изумлением посмотрел на нее. Он что, вслух это спросил? Пэнси же дальше молча продолжила варить зелье, и Драко, дабы не накосячить в этот раз, последовал ее примеру, украдкой глядя на остальных однокурсников. В этот раз они снова занимались с Гриффиндором — пугающая стабильность. Уизли снова, кажется, намудрил с Амортенцией, и в очередной раз растрепанная Грейнджер помогала ему исправлять зелье. Ее же образец, кажется, близился к завершению. Браун помешивала жидкость в котелке с довольной улыбкой и робко поглядывала в сторону Уизли. Украдкой Драко бросил взгляд на Поттера, который, закусив губу, пристально следил за строчками в учебнике и иногда переводил взгляд на зелье, проверяя, кажется, все ли верно приготовлено. Малфой вспомнил неожиданные успехи гриффиндорца по зельеварению на шестом курсе, но тогда не задумывался, с чего бы парень, ранее не отличавшийся знаниями, вдруг отлично показал себя в непростом мастерстве. Не до того было… Драко снова дернул головой. Не до самообвинения сейчас. Он снова уткнулся в процесс варки Амортенции, стараясь не оглядываться по сторонам. Через некоторое время Слизнорт пристально проверил имеющиеся образцы и, вроде бы оставшись доволен подготовкой, спросил: — Ну что же, дорогие студенты, если вы все подготовили правильно, вы почувствуете ароматы того, что вам нравится! Итак, кто первый хочет сообщить, что… — он не успел договорить из-за высоко поднятой руки грязн… магглорожденной с Гриффиндора. — Да, мисс Грейнджер? — У меня ароматы, которые я чувствую, немного поменялись, — начала объяснять она, но Драко ее не особо слушал, вдруг обратив внимание на Поттера, который нюхал свою Амортенцию с довольной улыбкой. Чему он так радовался? Тому, что в кои-то веки сварил правильное зелье? Кажется, Грейнджер закончила говорить, потому что Слизнорт позвал уже его самого. — Мистер Малфой, давайте теперь вы как один из самых лучших студентов курса. Чем для вас пахнет Амортенция? Драко пожал плечами, наклонился к своему котелку и вдохнул. Некоторые нотки он угадывал и ранее, однако, что-то для него действительно поменялось. — Я чувствую аромат… полыни… Кажется, каких-то пряностей, похожие на карри… и что-то еще… похоже на дерево… знакомый запах. По-моему, это остролист, — заметил Малфой и профессор кивнул ему, принимая ответ. — Отлично, мистер Малфой. Теперь очередь Гриффиндора, — он повернулся и увидел вытянутую руку Поттера. «Опять желает лезть вперед планеты всей. Чертов Поттер», — Драко ворчал на него словно бы по привычке, впрочем, уже не злясь на самом деле. Война расставила все по своим местам, и ярости на Избранного, который на деле и не очень-то хотел им быть (или вовсе не желал), исходя из его разгромного интервью Скитер после всех событий и слов защиты на заседании по делу Малфоев. Драко с трудом нашел в себе силы и смелость сказать национальному герою «спасибо», и то — лишь в письме. Поттер прислал ответ с благодарностями и с желанием наладить отношения, однако Малфой так и не решился ничего сказать ни в письме, ни лично, и в итоге на восьмом курсе их общение перешло в разряд абсолютно нейтральных. — У меня довольно сильно все поменялось. Единственное, что осталось — аромат древка от метлы, — начал Гарри. — А вот вместо запаха пирога с патокой и чего-то цветочного — ароматы хмеля, еще мяты, как у Малфоя и… хвойное что-то. Похоже на сосну, кажется. — Потрясающе, мистер Поттер, кажется, сфера ваших интересов существенно поменялась! — произнес Слизнорт и повернулся теперь к слизеринцам. А Малфой чувствовал, как земля уходила у него из-под ног. Его гель для душа сочетал в себе мяту, хмель и сосновую хвою. И еще одно осознание пронзило его насквозь. Палочка Гарри Поттера состояла из остролиста. Драко с изумлением, страхом, в какое-то мгновение окутавшим его, взглянул в сторону гриффиндорца. Яркие изумрудные глаза Гарри смотрели на него, не отрываясь, и словно бы сияли за стёклами круглых примечательных очков. Сглотнув, Малфой уткнулся взглядом вниз, чувствуя, как лицо залило краской. Он уже не слушал происходившее в кабинете дальше и очнулся, только когда заботливая не в меру Паркинсон толкнула его локтем. — Национальный герой в тебе сейчас дыру прожжёт, — сообщила она, бросив едкий взгляд в сторону Поттера. Гарри уже собрал вещи и стоял недалеко от входа, будто бы ждал… Его? Из кабинета уже вышел Слизнорт, выскочили Грейнджер на пару с Уизли, да и большая часть студентов, которые переговаривались между собой и явно обсуждали результаты. Одной из последних гордой походкой отправилась на выход Пэнси, у самой двери вдруг обернувшаяся и подмигнувшая другу. Ещё секунда — и дверь захлопнулась за ней, осенившись светом запирающего заклинания. Малфой опешил от такой наглости и с толикой испуга взглянул на Гарри, улыбка которого разве что не сияла. — П-Поттер? — отчего-то хриплым тоном произнёс слизеринец, недоуменно глядя на него. Что происходит? — Значит, карри и полынь… — протянул он, откидывая от себя сумку и вплотную подходя к нахмурившемуся Малфою. В какой-то момент Драко почувствовал, как в его нос чуть ударил вкрадчивый, легкий, но при этом терпкий запах полыни с примесью чего-то пряного. — Я люблю карри, прямо обожаю. Джордж даже подшутил и подарил мне одеколон с ароматом индийских пряностей. Он тот ещё юморист, — хмыкнул парень, резко прижимая опешившего от неожиданности Драко к стене. Малфой, правда, быстро сгруппировался и схватился за плечи Гарри, пытаясь его оттолкнуть от себя. — Ты что творишь?! Ты с Паркинсон сговорился? — Увы, нет, — самодовольно заявил он. — Хотя она серьёзно мне помогла. Кстати, а с полынью у меня шампунь. Гермиона сказала, что это единственное средство, которое может справиться с моим вороньи гнездом на голове. Драко прыснул от смеха, в кои-то веки соглашаясь с Грейнджер. — А из остролиста у меня… — Палочка, Поттер, я в курсе, — осек его слизеринец и прикусил язык. Черт. Блять. Он сам спалился! Поттер, видимо, заметив метания Малфоя, вдруг положил ладонь ему на щеку и погладил нежную кожу большим пальцем. Драко от неожиданности замер, чувствуя, как сильно от такого небольшого, лёгкого прикосновения колотится его сердце. — А у тебя — гель для душа с сосновой хвоей, хмелем и мятой. Заметил ещё в общем душе после квиддича, ты не изменяешь своим вкусам. А ещё ты любишь мятные конфетки, постоянно таскаешь их в Большом зале и часто покупаешь их в «Сладком королевстве», — возвестил Гарри, пригвоздив Драко этим признанием. Черт побери. Поттер… Ещё и в этом за ним следил? — Амортенция — охренительная штука, если использовать её не совсем по назначению, — хмыкнул Гарри, прижимая Малфоя вплотную к стене. Изумрудные глаза начали сиять ещё ярче. — Только если её просто нюхать. А Аббот уже сама сосватает кого надо. Хотя в нашем случае нам её консультации, полагаю, совсем не нужны, — и с этими словами Гарри впился с требовательным поцелуем в губы Драко. Впуская язык в наглый гриффиндоский рот, Драко был вынужден с ним мысленно согласиться.