Белые ночи

      Энакина затолкали в корабль Виттора, вместе с телом самого Виттора и маленьким Бобой. Было принято решение оставить спящую девушку с Молом, чтобы незнакомая обстановка не свела ее с ума. Кроме того, Мол забрал меч Энакина, на время отдав свой, и дроида, так как лететь совсем одному было небезопасно. Так они с Квинланом распрощались и Мол двинул на Коррибан.       — Я попробую довериться тебе еще раз, ведро с гайками. И если на этот раз ты не оправдаешь моих ожиданий, я запущу тобой в ближайшую звезду.       R2 не стал перечить или жаловаться. Вместо этого он помогал следить за девушкой по мере своих скудных знаний. Впрочем, после нескольких суток посредственного ухода, она все-таки пришла в себя. Мол так или иначе планировал дождаться ее пробуждения, прежде чем спускаться на Коррибан, но к его удаче, она очнулась раньше, чем они покинули гипер.       Разговор начался прямо:       — R2 мне все рассказал. Соболезную о твоем мастере. Если хочешь, я могу вернуть тебя в храм.       Ассаж в ужасе уставилась на Мола.       — Значит, он был из кочевых, — скорее подтвердил, чем спросил Мол. — Не страшно. Я сам с храмом почти не связан. Если нет желания, то и не нужно.       Ассаж сжалась, а потом с вызовом зыркнула на Мола.       — Или я могу вернуть тебя в клан. С пробудившейся в тебе Тьмой ты отлично сладишь с ихором.       Ассаж растеряла весь свой вызов, удивленно уставившись на Мола:       — Я слова не произнесла, как вы?..       — Опыт, — пожал плечами Мол. — В любом случае, ты помогла дроиду вернуть мне корабль. Так что, куда бы ты ни захотела, я высажу тебя там.       Ассаж неуверенно уставилась на свои коленки. Мол скривился и вытащил из шкафа старую одежду Энакина. Ей великовато, но всяко лучше, чем ходить в дранье.       — В любом случае, пока мы в гипере у тебя есть время подумать, что ты хочешь делать дальше. Рефрешер там, — указал он. — Если проголодаешься, скажи. У нас здесь достаточно еды, несмотря на все старания похитителей.       Ассаж рассеянно кивнула и удалилась.       После еды она немного пришла в себя и повеселела.       — А куда мы летим? — более свободно спросила она, зайдя к Молу в кабину пилотов.       — Коррибан.       Ассаж недоверчиво уставилась на чужой затылок. Осторожно подкралась как лот-кошка и грациозно с ногами забралась в кресло второго пилота.       — Но это же кладбище ситхов, — трепетно произнесла она.       — Да, — кивнул Мол.       — Что джедаю делать на кладбище ситхов?       Мол усмехнулся:       — А кто сказал, что я джедай? — лукаво оглянулся он на нее.       Ассаж с недоверием оглядела Мола, прищурилась и наконец-то задала свой вопрос:       — А кто вы?       Мол пожал плечами:       — Я — Мол.       — Просто Мол?       — Не веришь мне?       — Как-то сложно поверить ночному брату с Датомира, у которого есть набуанская яхта, по стоимости сравнимая с годовым бюджетом небольшого шахтстероида, и еще дроид с опасно развитым интеллектом, что он просто Мол. Я молчу о световом мече и том, что мы летим на Коррибан.       Мол усмехнулся:       — А ты много знаешь для своего возраста.       — Мастер научил, — пожала плечами девушка. — Говорил, что чем больше мелочей я знаю, тем больше шансов, что я выживу в любой ситуации. — Она тут же погрустнела. — У меня не было возможности похоронить его. Мы улетели так поспешно… Возможно эти пираты все еще там…       Ее реплика заставила Мола вспомнить об еще одной занимательной вещи:       — Кстати, я хотел поговорить с тобой об этом.       Ассаж настороженно вскинула взгляд.       — Тот бедолага, которому ты отрубила ноги…       Глаза Ассаж полезли на лоб:       — Я не… он бы убил меня, если бы…       — О, не переживай об этом, — остановил ее Мол. — Я не собираюсь ругать или оправдывать тебя. Это не мое дело. Что мне нужно, так это твое разрешение.       — Разрешение? — склонила голову на бок Ассаж.       — Он твоя добыча. Но, если он вдруг тебе не нужен, то я мог бы его использовать. С твоего позволения…       Ассаж моргнула. Второй раз.       — Это шутка какая-то?       — Банальная вежливость. Не знаю, я бы очень разозлился, если бы мною раненного ранкора кто-нибудь использовал в своих целях.       Ассаж нахмурилась еще сильнее.       — Да ладно, — развел руками Мол. — Тебе ведь сейчас в районе четырнадцати. Это вполне могло бы сойти за «последнюю охоту». Будучи в их храме, я узнавал, что у Сестер тоже есть такая традиция.       Глаза Ассаж вдруг вспыхнули от понимания. Но она не ответила, ее глаза утонули в воспоминаниях, а кулак прижался к груди. Кажется, Мол неосознанно задел больную тему, так как на ее глазах проявились слезы.       — Ладно, прости. Был не прав и вообще забудь…       — Меня продали пиратам, — перебила его лепет Ассаж, — когда мне было едва больше года. Я фактически ничего не знаю о Сестрах ночи. Но… мой мастер пытался рассказать мне что-то. Мы летали на Датомир, даже охотились вместе на нексу, но отпустили ее. — Она отодвинула часть волос и показала на парные татуировки с обеих сторон головы. — Тогда я заслужила эти татуировки. По одной за хитрость и за милосердие.       Мол вскинул брови.       — Так что «это», не было моей «последней охото». И к слову, — мрачнее добавила она, — мне шестнадцать. Так что делайте с ним, что хотите. Меня не волнует, — она откинулась в кресле и совершенно закрылась.       — Понял, — кивнул Мол, — еще раз извини. — Мол поднялся и пошел к калеке, запертому в чулане. Тот уже некоторое время сидел на седативных, питательные вещества вводили ему в вену, чтобы не умер раньше времени. Квинлан предлагал пристрелить беднягу, чтобы не мучался. Ар-Кейт предложил иной выход.       Ассаж неуверенно посеменила за ним.       — А зачем он вам? — уточнила она, пока Мол проверял его состояние.       — Жертва. Он нужен мне, чтобы ублажить могущественного ситха.       — Вы собираетесь пытать его? — за ее отвращением можно было расслышать юношеское любопытство.       — Хочешь посмотреть? — усмехнулся Мол просто как шутке. Но Ассаж, к его удивлению, серьезно задумалась:       — А можно?       — Джедай хочет посмотреть, как мучают живое существо? — за насмешкой Мол скрыл свое удивление.       — Вы сами сказали, что во мне пробудилась Тьма, — пожала плечами Ассаж. — Нужно учиться ее использовать, пока есть такая возможность.       Мол хмыкнул. Ему понравилась практичность девушки.       — Что ж, я не смогу прерваться в процессе, так что, если тебе станет плохо, ты должна будешь сама о себе позаботиться.       Ассаж нахмурилась, но затем кивнула.       Мол не собирался преподносить пирата в дар Лорду Бэйну. Это могло быть воспринято только как оскорбление. Вместо этого Ар-Кейт посоветовал ему использовать пирата как трамплин к собственной Тьме. За столько лет собственная ярость Мола поистрепалась, а контроль над Ней пришел в негодность. В противном случае для подобного путешествия ему бы пришлось долго медитировать. Или слетать на окраины Галактики, поучаствовать в гладиаторских боях. Ар-Кейт обещал научить, как всего с помощью одной жертвы привести Мола в состояние как минимум среднего ученика.       — Отличная работа, Владыка. Если с первого раза ничего не получиться, можно будет использовать девчонку, — шептал Ар-Кейт из кристалла. Мол чужой комментарий игнорировал.       Когда они вышли из гипера, Ассаж прибило к месту.       На вопросы о состоянии она не отвечала, но, когда корабль вновь приземлился на поверхности планеты, двинулась так легко и грациозно, словно рыба в течении воды.       Ритуал было решено провести в гробнице Ар-Кейта, так как в его, пусть даже недостроенные, покои никто из ситхов не сунется. Мол нет-нет да приглядывал за состоянием девушки, но ей даже не нужна была его ментальная защита. Она вошла в какое-то подобие транса, полностью отсутствуя, но и не позволяя чему-то ни было коснуться себя.       Ритуал был прост и последователен. От самого жидкого, к самому плотному, Мол последовательно разобрал беднягу на кусочки. Простой складной вибронож, который он использовал, дважды чуть не выскочил из трясущихся рук. Он, крифф, забыл, какого это. Он, сарлак его проглоти, совершенно отвык от такой жестокости. Ярость, злость и ненависть уже не были долгожданными гостями в доме его разума. Внутри него не было места для растекающейся лавы всепоглощающего гнева.       Но мастерство не пропьешь. А жестокое детство не вымоешь из костей литрами бакты. Контроль, который стал его второй натурой, стряхнул пыль со старых паттернов поведения, быстро нашел место для вторженцев и встроил их в новую систему его мышления. Мол вспомнил, какого это, быть ситхом. За исключением того, что в этот раз все было по-другому.       Мол был другим. И глядя на себя со стороны, он невольно задумался: «Может быть именно так я должен был ощущать себя все это время? Всесильным и неостановимым». Без необходимости убегать и прятаться. С возможностью уничтожить любую преграду, стоящую у него на пути.       С этим настроем он совершенно иначе ощущал Коррибан. Не как место сопротивления, но как вызов!       Он совершенно забыл об Ассаж, по пятам следующей за ним. Он просто пошел прямо к Бэйну. Не просить, а требовать знаний! Что были ему иные Лорды, или ловушки, подстерегавшие на каждом шагу. Песок под его ногами. Его вела Тьма. Над пропастью, по тонкому лезвию, Она проложила для него путь, который всегда был предназначен для него. Но все, кто не попадя скрывали его, уводили в другую сторону, мешали, отвлекали. Хватит!       Мол встал перед тем, что должно было быть алтарником.       — Эй! — крикнул он в тишину огромного зала, — Бэйн! Я пришел за своими знаниями!       В этот момент смутились все. Едва сознательная Орис. Вполне сознательный Ар-Кейт. Вековые колонны, сотни лет не слышавшие такой наглости. Неловко себя почувствовала даже казавшаяся бесчувственной ко всему Ассаж.       В воздухе образовался небольшой смерч из песка и пыли, секундой спустя принявший неясный облик гуманоида.       — Кто посмел тревожить меня?       — А тебе не все ли равно? — высказал свою позицию Мол.       — Нахальный глупец. Знай свое место! — В воздухе промелькнула искра. Молния пробежала от алтарника, метя прямо в Мола. Мол видел много вариантов уклонения, но выбрал самый сложный на свой вкус. Он просто принял удар на себя.       Вспомнить, какого это, было отрезвляюще. Понять, что она ничего ему не сделает, позволило ему окончательно утонуть в ощущении собственного всесилия.       Мол даже на колено не припал. Кривя улыбкой, он прохрипел из спазмированного болью горла:       — Это все, на что ты способен, Лорд?       Призрака гуманоида нахальство взбесило. Молнии стихли, позволив Владыке говорить:       — Ах так? Посмотрим, как ты справишься с этим!       Мол напряг все имеющиеся в его арсенале щиты, желая во чтобы-то ни стало принять удар лицом к лицу. Но все, что он ощутил, когда огромная песчаная фигура врезалась в золотое облако Орис, это разочарование.       — Ты силен, — собравшись вновь, прокомментировал песок.       Мол воспринял его слова как издевку.       — Но, чтобы получить тайны ситхов, ты должен принести свою жертву.       Мол нахмурился.       — Джедая, — закончил песок.       Мол нахмурился сильнее, но уже по другой причине. Все это казалось не просто издевкой, а уже каким-то фарсом. Он обернулся к Ассаж, внимательно наблюдающей за сценой, вновь посмотрел на песчаного призрака, хмыкнул:       — Я не буду этого делать.       — Ты должен! — густо пробасил призрак. — Без этого ты не получишь того, что ищешь.       Мол чувствовал, что он находится в отвратительно поставленном спектакле. И вместе с тем, он ощущал на себе пристальные взгляды экзаменаторов. Сейчас ему нужно дать ответ. Он знает ответ, более того он знает правильный ответ, но Мола настолько застопорила ситуация, что он считал себя идиотом.       А потом до него дошло. Словно озарение, Тьма ниспослала ему понимание:       — Я — ситх. Я не буду ничем жертвовать. Я просто беру то, что хочу.       — Глупец, — зашипел песок, — ты ничего не получишь, если не приведешь мне джедая!       — Я уже не уверен, нужны ли мне твои знания, — вскинув бровь, помотал головой Мол.       — То, что я предлагаю — абсолютная мощь! Власть, которая тебе и не снилась! Все враги будут трястись в страхе перед одним твоим именем. Ты получишь все. И цена этого — одна жертва.       Мол улыбнулся самому себе. Он убедился в своих выводах. Он просто развернулся и пошел обратно. Ассаж тихой тенью легла ему на хвост. Но не успели они дойти до выхода из зала, как шелестящий песок преградил им выход. Не полностью, просто чтобы привлечь их внимание и указать на потайную дверь, открывшуюся за колонной.       Мол ухмыльнулся и шагнул внутрь.       — В ваше время было так же? — уточнил у Ар-Кейта Мол.       — Не так топорно и прямолинейно, но в целом да, — кивнула возникшая в воздухе тень. — Три испытания, после которых принимается решение, достаточно ли у разумного способностей, чтобы стать адептом темной стороны. Выносливости, духа и намерений. Большая часть отсеивается именно на этом этапе.       — Печально знать, что в прошлой жизни я так и не прошел это испытание, — вздохнул Мол.       — Прошли же, — склонил голову в удивлении Ар-Кейт. — Я лично провел их для вас.       Мол мотнул головой:       — Не в тот раз. Не обращай внимания, долгая история.       Ар-Кейт поклонился и исчез. А перед Молом открылась другая комната, меньше, но куда захламленней. Тут и там на стеллажах вдоль стен пылились древние артефакты и голокроны. Некоторые ячейки были пусты, на других лежали кровавые кайберы и старые модели клинков. Мол сделал шаг. Силовое поле за ним активировалось, отрезая его от Ассаж и выхода.       — Ладно, посмотрим, — хмыкнул он, наблюдая за тем, как девушка неуверенно оглядывает внезапное препятствие.       Из потолка в дальнем конце высыпалась кучка хлама. Мол фыркнул, усмехнувшись. Но тут же был вынужден вернуть себе самообладание, так как кровавые кайберы замерцали и вместе с клинками прыгнули со своих мест прямо к куче хлама.       В темноте помещения вдруг появился шестирукий дроид, с очень странным шасси, которое Мол не мог разглядеть в едва освещенным алым тьме. Дроид, естественно, бросился на Мола. Атаки его были быстры и точны, хотя Молу ничего не стоило их отражать. Словно бы дроид стоял на минимальной отметке сложности.       Догадка Мола подтвердилась, когда скорость и сложность начали взвинчиваться. Не то, чтобы это сильно напрягло Мола. Тем более, что он наконец-то распознал хаотичную последовательность ката, которые с такой точностью исполнял дроид.       Джуйо.       Мол усмехнулся. Пробежался по всему набору пару лишних раз, чтобы запомнить и восстановить свой навык после. А потом несколькими точными движениями отсек дроиду все его руки.       Дроид замер на мгновение, а потом произнес какую-то фразу на незнакомом Молу языке.       — Что?       Вместо ответа дроид вновь восстановил свои отрубленные руки и продолжил атаку с того же места.       — Ладно, давай еще разок, — фыркнул Мол и вновь отсек руки, на этот раз добавляя удар в «голову» для верности. Если это действительно была голова.       Дроид, а точнее то, что от него осталось вновь произнес ту же фразу. Мол скривился, не понимая.       — Эй, вы двое знаете этот язык? — уточнил он у Орис с Ар-Кейтом, отпрыгивая от вновь собравшегося дроида.       — Простите, Владыка, но это ваше испытание, — услужливо отозвался Ар-Кейт.       Мол скривился, Орис захихикала:       — Только потому, что я знаю тебя, Мол…       — Не смей, slimo! — повысил голос Ар-Кейт.       — О, да ладно, мы застрянем здесь на пару дней. — Протянула Орис. — Девочка может умереть от голода.       — Я не настолько тупой, — скривился Мол.       — Боюсь, в этих вопросах, действительно настолько, мой дорогой ученик, — мягко посмеялась Орис.       — Что-то касательно дипломатии? — уточнил он, отпрыгивая и вновь врезаясь в дроида одним мощным ударом.       — Именно, — мягко подтвердил ее добрый голос.       Дроид снова застыл и снова произнес ту же фразу. Мол замер. Постоял немного. Деактивировал клинок, но спустя какое-то время дроид все равно принялся за свое. Мол взбесился, раскромсал его на части и зло сплюнул.       Дроид снова произнес ту же фразу.       — Сам ты {…}, тупая ты железяка! Я не понимаю, что ты говоришь!       Дроид, к его удивлению, не поднялся. Кайберы с мечами взмыли в воздух и отправились по своим местам, пол под хламом провалился, после чего панель встала на место, как будто, так и было.       Мол моргнул. Деактивировал меч и повесил его на пояс. Защитный экран так же исчез, позволяя Ассаж сиротливо войти внутрь.       — Все в порядке? — уточнился она.       Мол нахмурился и обратился к Ар-Кейту:       — Что это была за фраза?       — Переводится как «мы закончили», — наконец-то отозвался Ар-Кейт. — На языке ситхов.       Мол втянул воздух. Бывший мастер никогда не обучал его этому языку. А меж тем язык — это знания.       Мол сжал переносицу:       — Мне предстоит очень долгий пути…       — На самом деле, тот факт, что вы это понимаете, Владыка, уже делает этот путь немного короче.       Мол скривился.       

***

             Оби-Ван был зол. Хотя это еще мягко сказано.       Мало того, что год назад, в его день жизни Мол свалил на него управление едва вставшей на ноги организацией, полгода спустя вернул взбалмошного ученика с наказом стращать ежедневно, так еще и в течение полугода, пока сам обучался где-то на Коррибане, использовал его, Оби-Вана, мозги, чтобы переводить свои страшно кровавые тексты. Из-за некоторых особенно подробных ритуалов Оби-Ван не мог есть пару дней. Из-за иных ему снились кошмары. И вот, спустя полгода, когда чаша терпения Оби-Вана достигла своего предела, Пери сообщает ему (снова), что жирная личинка хуесосит его людей (снова).       Надо заметить, что хатт давно нарывался. Пери все время предлагал разделить его на два хатта, но сам в серьез этот вариант не рассматривал. Так как клан хаттов был необходим для видимости нормального функционирования «Черного солнца» в Среднем и Внешнем кольцах. Ключевой момент «был необходим». За год работы Оби-Вану практически в одиночку удалось сформировать базу на Эйджан-Клоссе и не совсем в одиночку на Котлисе. В союзные организации они так же внесли «Тропу свободы» Шми, так что ресурсов, как и работы, прибавилось.       Сегодня. Ну, сегодня у Оби-Вана был плохой день, поэтому, когда он буквально танком пропахал всю охрану хатта, он даже слушать не стал. Ни угроз, ни оправданий:       — Ты допрыгался, жаба.       А потом что-то произошло. Как вспышка. И вот уже Оби-Ван с удивлением смотрел, как дымился остывающий труп. И перевел взгляд на кончики пальцев дымящихся перчаток.       Втянув побольше воздуха в легкие, благо шлем фильтровал запах паленой плоти, Оби-Ван медленно выдохнул и досчитал до десяти. А потом сделал как учил Пери: отрубил голову, записал сообщение, отослал в офис, оставил термальник на прощание и ушел, не глядя на взрыв.       Оби-Ван давно подозревал, что с ним что-то не в порядке, но увидев, как привычный аквамарин глаз в зеркале заблестел золотыми искрами, просто стукнулся лбом о то же самое зеркало и заскулил. Именно в таком состоянии его нашел Энакин, пришедший на ежедневный сеанс болетерапии.       — Я получил последние обновления, — связался с ним Мол часом позже. — И уже попросил R2 отправить новые тексты…       — Мол, — перебил его Оби-Ван, — я так больше не могу.       — Да ладно тебе, здесь немного осталось, — все так же воодушевленно произнес Мол. — Еще чуть-чуть…       — Мол, — заскулил Оби-Ван, — хватит…       — Мне нужна твоя помощь. Без тебя мне не справится.       — Мол, блять, нет! — гаркнул на него Оби-Ван.       Тот замолк, едва дыша.       — Услышь меня! Я уже не справляюсь, Мол. Сегодня я убил Зиро.       — Давно пора. Я не знаю, чего вы с Пери так долго тянули.       — Молниями! Из пальцев! Я, крифф, всего дважды прочел посланные тобой инструкции, Мол!       Энакин, присутствовавший на каждой регистрации, в ужасе и восхищении уставился на Оби-Вана.       — Я Падаю, Мол. Медленно, но верно я соскальзываю во Тьму, и в отличие от тебя, я этого не хочу!       Мол на том конце коммуникатора молчал.       — Или ты возвращаешься и помогаешь мне вести дела… — Оби-Ван замолчал.       — Или? — спустя минуту уточнил Мол.       Оби-Ван выдохнул:       — Без или. Я передумал. Возвращайся. Или не возвращайся. Мне все равно. Я устал и беру отпуск на неопределенное время.       — Хорошо.       — Что, даже не спросишь, куда я пойду?       — И куда ты пойдешь, Оби-Ван? — весьма снисходительно уточнил Мол.       — О, иди нахуй, мудак, — закончил связь Оби-Ван, про себя отмечая, что перенял привычку Пери слишком много ругаться. Он утопил свое лицо в ладонях, потирая уставшие глаза. На датападе высветилось новое сообщение. Оби-Ван снова неизящно ругнулся и Силой сдавил невиноватое устройство до хруста микросхем. Энакин молчал в тряпочку, не высовываясь.       Отстегнув меч с красным кайбером, Оби-Ван бросил его на диван, на котором сидел, встал и пошел собирать вещи. Когда он закончил и подошел к двери, чтобы уйти, краем глаза заметил, что придавленный Энакин все еще сидел на месте и сиротливо наблюдал за тем, как Оби-Ван уходит.       Оби-Ван вздохнул, опустил плечи и заговорил:       — Если Пери будет спрашивать, свяжи его с Молом. Правильно питайся и тренируйся. Если что, сразу свяжись с Пери, Бруком, Квином или со Шми. Не выходи без надобности и держись как можно дальше от Сената.       — Ты вернешься? — едва слышно спросил Энакин.       — Не знаю, — выдохнул Оби-Ван, — сейчас я ни в чем не уверен.       — Не уходи. Я буду послушным, — заканючил он. — Сделаю все, что ты скажешь.       — Это не из-за тебя, Энакин. — Он снова вздохнул. — Ладно, не только из-за тебя. Я просто устал. Мне нужно вернуться к себе, прежде чем я смогу вернуться сюда.       Энакин сжался в неуверенный комок и опустил глаза. Идея посетила его голову, и, пусть он знал, что это плохо кончиться, он хотел хоть что-нибудь сделать для Оби-Вана. В конце концов, тот не просто так «обучал его нервную систему» все это время.       Нырнув в «верхний» мир на секунду, он услышал весь ответ на заданный вопрос. «Как помочь Оби-Вану?»       Но все, что с болью и страданиями он смог вернуть в свое тело, было всего одним словом:       — Дагоба.       Энакин впился ногтями в собственные колени, задышал чаще, но выдержал. Он смог. Не упал в обморок от боли, а смог поднять ясные и полные удивления глаза на Оби-Вана.       — Дагоба, — повторил он увереннее, все еще осознавая свою маленькую победу.       Оби-Ван удивился в ответ, а потом улыбнулся чисто и искренне. Так, как мог улыбаться только Оби-Ван. Он кивнул Энакину, поправил рюкзак и вышел за дверь, оставив Энакина переживать свою боль в одиночестве.