Полет вертишейки

      Аппарировать на нетрезвую голову — авантюра опасная сама по себе — для Тонкс становилась почти безумной. Если она и при ходьбе способна была зацепиться одной ногой за другую и споткнуться на ровном месте, то аппарация и вовсе в половине случаев заканчивалась расщепом.       Но выбора не было. Верная метла давно пылилась в кладовке у родителей, к каминной сети ни одно здание рядом с Риджентс-парком подключено не было, а если бы Тонкс решила добираться магловским способом, то прибыла бы аккурат к завершению всех работ.       После рывка ее мутило, и желтый свет фонарей резал глаза до слез, но, вроде бы, все прошло нормально. Тонкс ощупала себя тайком, убедившись, что руки-ноги целы, палочка лежит в кармане, а отцовская ветровка, надетая, чтобы слиться с обстановкой, не перекрутилась и не помялась.       Она появилась прямо на углу Оутер-серкл и Гановер Гейт. Блестящий купол главной мечети города находился прямо у нее за спиной.       Тонкс уже приходилось бывать в Риджентс-парке раньше. В детстве отец приводил ее сюда на выходных, чтобы прогуляться по огромному розарию, посмотреть на львов в зоопарке и покататься на лодках в маленьком искусственном озерце. Они покупали в палатках картонные конусы с картошкой-фри, политой плавленным сыром, или мороженое, и ели, не боясь испачкать руки и лица. Смеялись и плясали на лужайках, опробовали все качели на детских площадках…       Днем парк был приветливым и шумным. Ночью же он мало чем отличался от темного леса из мрачных сказок, и расставленные по краям дорожек фонари скорее усиливали гнетущее ощущение, чем рассеивали его.       Впрочем, дело могло быть в том, что Тонкс знала: где-то там, под черными кружевными кронами деревьев, произошло убийство.       Она нарочито уверенно пересекла пустынную Оутер-серкл и направилась к калитке, видневшейся на той стороне дороги.       Этот вход находился не в самой живописной части парка. Цветущие клумбы сада королевы Мэри, фонтан и театр под открытым небом располагались с другой стороны озера, Лондонский зоопарк — в противоположном конце парка. А здесь был лишь небольшой дикий лесок и бесконечные поля спортивных площадок, пересекаемые тропинками, как линиями пентаграммы.       Тонкс ловко перемахнула через низенькую калитку, которая в такое время уже, разумеется, была закрыта.       Она огляделась. Помнится, Сириус обещал, что ее встретят, но рядом не было ни души. И ни звука. Словно сам парк затаился, замолк, наблюдая, как авроры пытаются разгадать случившееся здесь. Ему-то это было ни к чему: Риджентс-парк был самым надежным и правдивым свидетелем убийства, мечтой любого детектива. Только вот он надежно хранил любые доверенные ему секреты.       Слева раздался тихий хлопок. На краю дорожки, чуть позади Тонкс, из воздуха появилась высокая строгая женщина в темно-серой укороченной мантии с эмблемой больницы Святого Мунго на груди. В руке она сжимала небольшой чемоданчик из темной матовой кожи.       — Стажер Тонкс? — деловито спросила женщина низким грудным голосом, когда поняла, что ее заметили.       Тонкс кивнула, но внутри у нее вспыхнуло недоумение. Как это недальновидно со стороны волшебницы — аппарировать на открытой местности, да еще и заговаривать с первым встречным человеком. А что, если бы Тонкс оказалась маглом, решившим сократить путь домой через парк? Или еще хуже — притаившимся убийцей?       Однако едва женщина пошевелилась, протягивая вперед узкую бледную ладонь с изящными пальцами, ее фигура пошла легкой серебристой рябью.       Тонкс выдохнула. Кажется, только она здесь страдает недальновидностью. Ей ведь в голову не пришло наложить на себя маглоотталкивающие чары! Или хотя бы дезиллюминационное. Вот в чем опасность врожденных способностей метаморфа — ты начинаешь забывать, что есть и другие способы укрыть себя от ненужных взглядов. Тонкс пожала протянутую руку и улыбнулась.       — Это про вас говорил Сириус? — на всякий случай уточнила она.       Женщина хмыкнула.       — Боюсь даже представить, что мог говорить обо мне Сириус Блэк. Я Эбигейл Кроу, эксперт-криминалист.       — Он просто сказал, что меня здесь встретят, — смешалась Тонкс.       — О, ну в таком случае он в кои-то веки прав.       Эбигейл Кроу улыбнулась. Теперь, когда она подошла ближе, стало видно, что она достаточно молода: лет тридцати или около того. Черты лица были грубоваты — слишком четкая линия челюсти и выделяющиеся скулы, но большие ярко-голубые глаза и мягкая линия губ, подчеркнутая насыщенной алой помадой, придавали ей своеобразную дикую красоту. Вьющиеся чёрные волосы были собраны в низкий хвост, и несколько выбившихся прядок беспорядочно змеились у лица, сглаживая строгий образ.       — Ну, стажер Тонкс, идем? — спросила она, на мгновение запрокинув голову и оценив сияющий круглый диск полной луны, заливающий поляну вокруг серебряным светом. — Думаю, нас все заждались.       Это она, конечно, польстила Тонкс. Заждались там, скорее всего, только саму Эбигейл: без эксперта-криминалиста никакое место преступления толком не осмотришь.       — Вы знаете, что здесь случилось? — рискнула поинтересоваться Тонкс.       Ее буквально распирало от любопытства.       Эбигейл покачала головой.       — Патронус Поттера был немногословен, когда практически выдернул меня с середины романтического ужина. Даже стейк не доела! — чуть слышно добавила она. — Я едва успела заскочить в лабораторию, чтобы накинуть мантию и забрать все необходимое.       Сентябрьская ночь выдалась холодной. Прошедший недавно дождь наполнил воздух парка промозглой сыростью, листья деревьев и покрытые асфальтом дорожки глянцево блестели в ярком свете луны. В тишине, что изредка рассеивалась доносившимся издалека шумом автомобилей, Тонкс различала тихий плеск воды. То самое озеро, в котором она плавала на лодке будучи девочкой, оказалось по правую сторону от дорожки. Может, из-за него и было так холодно — над водой стелился серебристый рваный туман.       Они прошли совсем недалеко. Вода подступила вплотную к асфальту; в темноте поблескивали огни в расположенных на другом берегу ресторанах. Слева за низкой живой изгородью пряталась хлипкая металлическая калитка, которая вела на неприметную детскую площадку. Кто-то явно как следует поработал здесь заглушающими и скрывающими чарами: едва только Тонкс и Эбигейл зашли внутрь, как им открылась картина, спрятанная от посторонних глаз. В глубине, там где небольшая, засыпанная песком площадка с обычным набором детских качелей переходила в густые заросли кустарников, раздавались тихие разговоры и щелчки затвора колдокамер. Вокруг сновали авроры. Заметив Эбигейл, они здоровались, но на Тонкс внимания почти не обращали, как будто она была всего лишь причудливой частью местного ландшафта.       Подошвы ботинок мягко проваливались во влажный песок. Когда они наконец-то добрались до прорезиненной площадки, Тонкс с удовольствием стряхнула налипшую грязь, облокотившись на цветастые качели, у которых был оборван трос. Неловко накренившись, они касались углом земли и колыхались с едва слышным зловещим поскрипыванием.       На этой площадке Тонкс с папой никогда не играли.       Ну и хорошо.       Тонкс прищурилась. В темноте почти не разглядеть, но детскую площадку от полосы зарослей отделял только невысокий забор из тонких реек. Хлипкая защита — часть забора была весьма грубо выломана. Рядом с этим проломом находился незнакомый аврор. Он присел на одно колено, эффектно откинув назад полы бежевого магловской тренча, и с интересом изучал отпечатки на влажной земле. Следов было много — кажется, добраться до места преступления можно было только этой дорогой, — но лишь некоторые из них подсвечивались слабым голубоватым сиянием: те, которые уже были здесь, когда прибыли авроры.       Эбигейл задержалась, чтобы перекинуться с аврором парой слов. Она махнула рукой, показывая Тонкс отправляться дальше, прямиком в темный провал за ограждением, без нее.       Какое-то время пришлось пробираться вниз сквозь плотные, мокрые от дождя заросли кустарника. Часть веток была обломана и примята, словно кто-то совсем недавно упал и покатился по склону, хватаясь за все, до чего дотянулись руки. Судя по тому, что места сломов все еще подсвечивались голубым, Тонкс решила, что это были или убийца, или жертва.       Хорошо, что она прибыла сюда не одной из первых. Тропинку вниз уже хорошенько утоптали, и скользкая грязь под ногами не была такой коварной. В противном случае, Тонкс вполне могла бы весь путь проехать на собственной заднице.       В конце концов в неглубоком овраге Тонкс увидела парящие в воздухе белые огоньки, заливающие участок берега ослепительно-ярким светом. В этом месте озеро превращалось в некоторое подобие речки, огибая расположенный по центру островок с деревьями. На берегу копошились занятые делом черные силуэты авроров, и сновали, подрагивая длинными хвостами, министерские собаки; часть травы и камней переливалась голубым, как новогодняя гирлянда.       Тонкс снова замутило, даже сильнее, чем после аппарации: авроры, чьи темные куртки и мантии мокро поблескивали в резком белом освещении, издали напоминали плотную подрагивающую пелену мух, жадно облепивших кусок пропавшего мяса.       Тонкс еще не видела, но знала — там лежит мертвое тело. Причина ее присутствия здесь. Она глубоко вдохнула свежий влажный воздух.       Потом еще раз. И еще. Пока не поборола безотчетное желание развернуться и со всех ног помчаться наверх, в приветливое спокойствие ночного парка.       Вместо этого Тонкс встряхнулась и решительно сделала шаг вперед.       И в этот момент удача ее оставила. Подошва ботинок проехала по размокшей грязи. Тонкс взмахнула руками в попытке удержать равновесие или ухватится за заметно поредевшие ветки вокруг, но достаточно быстро поняла, что это бесполезно. В красках представив, как затылок впечатается в липкую черную грязь, она зажмурилась.       Чьи-то крепкие руки подхватили ее и помогли подняться.       — Осторожнее! — услышала она встревоженный голос Джеймса Поттера, и через мгновение воздух рядом заполнился знакомым запахом сандала и сладкой ванили: кажется, кого-то отвлекли от вечерней выпечки.       Джеймс придирчиво оглядел ее со всех сторон.       — Ты цела? — и, не дождавшись ответа, обернулся, чтобы крикнуть куда-то за плечо: — Клеменс! Где Клеменс, черт возьми? Почему он не следит за состоянием тропинки?       Кажется, Тонкс все-таки потянула связку на внутренней стороне бедра, но решила оставить это при себе.       Джеймс, словно опасаясь, что Тонкс опять может подскользнуться, дальше повел ее, поддерживая за локоть.       — Не знал, что тебя тоже вызвали, — сухо сказал он, пока они проходили через парящую в воздухе линию заграждения.       — Сириус прислал Патронуса.       — Правда? Он мне об этом не сообщил, — почему-то громче прежнего выкрикнул Джеймс.       Ответ пришел с другого конца площадки.       — Ну прости, Сохатый, я был немного занят — копался по уши в дерьме в поисках улик!       Из плотной толпы промокших авроров вынырнул мрачный, перепачканный грязью Сириус. Служебные псы вились вокруг него, дружелюбно размахивая хвостами, как будто он был их вожаком. Сириус осторожно погладил одного из них между ушей тыльной стороной ладони: перчатки на его руках были залеплены комьями влажной грязи.       Тонкс недоуменно посмотрела на Джеймса. Карие глаза наставника хитро блеснули за очками.       — Сириус терпеть не может копаться в дерьме в поисках улик. Но, к его огромному сожалению, он также не умеет выигрывать в «камень, ножницы, бумага», — с притворной жалостью вздохнул Джеймс и положил ладонь на грудь.       — Пошел ты, Сохатый. Просто пошел ты.       С перекошенным от злости лицом Сириус грубо растолкал авроров, расчищая путь, и за его широкой спиной Тонкс увидела черный лакированный сапожок с высокой шнуровкой. Сердце как будто сжали в кулаке. Тонкс попробовала вновь успокоиться с помощью дыхания, но теперь в нос проник гнилостный запах застоявшейся воды, и ее едва не стошнило.       Девушка лежала у самой кромки воды: мелкие мутные волны слегка колыхали ее, как будто она просто прилегла отдохнуть и никак не могла устроиться поудобнее. Равнодушный лунный свет гладил бледные щеки, покрытые капельками дождя, мокрые волосы вплелись прядями в гибкие стебли травы, холодные тонкие губы были приоткрыты как будто в попытке сделать еще один вдох. Глаза — большие, круглые, темные глаза как у лани — были распахнуты. В зрачках отражалась полная луна. Промокший светлый бархат платья облепил худую фигуру. Руки и ноги были беззаботно раскинуты в стороны, как у ребенка, который греется на зеленом склоне холма в летний полдень.       Но на улице стояла ночь. Был сентябрь. Шел дождь. И бедняжка лежала не на холме, а на вонючем берегу озера в укромной части парка.       Тонкс не могла оторвать взгляда от ее лица — совсем юного лица почти девочки.       Такая молодая… Такая…       Сердце в груди заколотилось, когда Тонкс поняла, что девушка ей смутно знакома. Тонкие изящные черты, большие глаза, острый вздернутый нос — она видела ее раньше. Где-то.       В Хогвартсе.       Разумеется, если Тонкс и могла где-то с ней столкнуться, то наверняка — в переполненных шумных школьных коридорах. Всех однокурсников своего года Тонкс хорошо знала в лицо, но студентов на пару курсов старше или младше уже нет.              Желание вернуться домой и спрятаться под одеяло возникло с новой силой.       И стало почти непреодолимым, когда Тонкс все-таки сумела отвести взгляд — только для того, чтобы увидеть огромное темное пятно рваной раны на светлом бархате платья прямо по центру груди. При первом мимолетном осмотре Тонкс приняла его за замысловатую вышивку.       От лица отхлынула кровь. Тонкс нервно сглотнула: слюна была горькой.       — Все в порядке? — прошептал над ее ухом Сириус, пустив по коже мурашки.       — Да, — соврала она.       — Ладно! — Джеймс хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. — Давайте так: Бойд и Клеменс соберут и пронумеруют все, что мы уже нашли. Карлайл, Свифт и Долиш — возьмите собак и пройдите вдоль берега, может, получится засечь следы преступника. Эксперт Кроу… а где Эбби?       — Я здесь, и для тебя, Поттер, я великолепный-вечно-спасающий-твою-задницу-эксперт Кроу.       Эбигейл Кроу с элегантностью, о которой Тонкс приходилось только мечтать, спустилась по скользкому склону и при этом ни разу даже не пошатнулась на своих неуместно высоких каблуках.       — Эбигейл, — непривычным бархатным тоном произнес Сириус и улыбнулся той самой улыбкой, что заставляла многих волшебниц краснеть как идиоток, — я уже устал тебя ждать.       Однако на все выданное им очарование эксперт Кроу ответила только насмешливо вздернутой бровью. Возможно, дело было в испачканном грязью носе. Или в псах, которые облепили его со всех сторон, не желая покидать своего вожака.       — Ничего страшного, любовь моя. Если вспомнить, сколько приходилось ждать тебя, у меня фора до следующего Рождества. И, Мерлина ради, перестань уже разыгрывать неприятные задания в этой магловской игре, если не умеешь в нее играть!       Ого. Вот это… неожиданно, пожалуй. Тонкс посмотрела на Джеймса, но тот даже не обратил внимания на неприкрытый флирт своего лучшего друга и эксперта-криминалиста.       Эбигейл тем временем уже надела тонкие прозрачные перчатки и достала из внутреннего кармана изящную волшебную палочку. Из чемоданчика в то же время вылетели небольшое самопишущее перышко и планшет с эмблемой больницы.       — Надо же, — задумчиво цокнула языком она, — совсем девчушка. Честно говоря, я рассчитывала на упившегося до смерти забулдыгу из Лютного.       Подобная хладнокровность, граничащая с жестокостью, по слухам, была вполне обычной для работников нижних уровней больницы святого Мунго, но Тонкс, тем не менее, ощутила укол негодования.       — Судя по состоянию тела, смерть наступила совсем недавно.       Сириус кивнул.       — Сигнал поступил в отдел около получаса назад — наверняка, она сама же его и послала. Волшебная палочка валялась рядом с телом, сломанная пополам.       Эбигейл Кроу встала коленом прямо в жидкую чавкающую почву и теперь водила над телом убитой девушки своей палочкой, кончик которой светился ярко-фиолетовым светом незнакомого Тонкс заклинания. Для окружающих ничего необычного при этом не происходило, но создавалось впечатление, что эксперт видела гораздо больше, чем кто-то другой. Тонкс не могла заставить себя отвести взгляд от этого процесса, напоминающего некий древний ритуал.       — Итак, что у нас тут… Женщина, возраст около девятнадцати лет, на лице и руках следы царапин, на запястье правой руки — небольшое раздражение неустановленного вида, необходимо будет провести дополнительные опыты, на шее виден свежий след от удушения…       — Удушения? — удивился Джеймс, подходя ближе и приседая рядом с Эбигейл. — Разве ее убила не вот эта огроменная рана?       — Почти наверняка она, — спокойно согласилась Эбигейл, осторожно поворачивая голову девушки, чтобы осмотреть шею, — след тонкий, не очень глубокий. Ее не задушили, скорее придушили. Не руками. Возможно, шнуром или…       Тонкс поежилась от холодного ветра и крепче запахнула куртку. А потом сказала, перебив эксперта:       — Может, завязками? От плаща или накидки? — она смутилась, когда все внимание обратилось к ней, но продолжила. — Холодно же, а она в одном платье. Сомневаюсь, что она так сюда и пришла. У нее наверняка был плащ.       Сириус ободряюще положил руку ей на плечо.       — Хорошая идея. Кто-нибудь, поищите поблизости плащ или другую верхнюю одежду! И в озере посмотрите!       — Да, — согласилась Эбигейл, возвращаясь к осмотру, — я вижу небольшое углубление, вполне возможно, от узла завязок. На лице только порезы… нет, здесь пока ничего необычного нет, возможно, в лаборатории смогу обнаружить что-то еще. Ладно, — она резко взмахнула палочкой и фиолетовый свет сменился на ослепительно белый, — теперь к очевидной причине смерти. Рана, от живота до ключицы, края рваные. Я бы предположила, что удар был достаточно сильным, чтобы с первого раза пробить кости грудины, и… ох.       Эбигейл Кроу отпрянула от тела, и кончик палочки взлетел вверх, осветив выражение ужаса на ее лице. Через мгновение она взяла себя в руки и, нахмурившись, склонилась над телом, продолжая высматривать что-то с удвоенным вниманием.       — Эбби? — позвал ее Сириус. — В чем дело?       — Ее не просто убили, — хмуро пробормотала эксперт. — У нее украли сердце. В самом что ни на есть прямом смысле.       Это оказалось чересчур: горло резко обожгло кислотой. Тонкс поняла, что больше у нее нет возможности удерживать внутри скудный ужин, резко оттолкнула в сторону Сириуса и рванула обратно в темноту прибрежного кустарника. Она рухнула на колени и ее вывернуло прямо на мокрую траву.       Сквозь оглушительный шум собственного сердца она услышала встревоженные разговоры за спиной, а несколько мгновений спустя рядом с ней опустился Джеймс, протягивая платок.       — Тонкс? — спросил он, вкладывая в ее имя невысказанное «Все в порядке?».       — Все в порядке, — заверила его Тонкс, вытирая вязкую слюну с губ.       Глаза слезились, во рту стоял мерзкий привкус непереваренной еды.       Она не была в порядке. Она была в двух секундах от того, чтобы разрыдаться, сбежать и подать документы на неопасную предсказуемую работу, возможно, в отделе магического спорта, как того хотела мама. О чем она думала, когда решила стать аврором? Мерлин великий…       Она услышала возбужденный голос Сириуса, подзывающий их, исподлобья бросила виноватый взгляд на Джеймса и, получив в ответ теплую улыбку, почувствовала себя немного лучше.       — Пойдешь со мной или лучше останешься? — заботливо предложил он, поднимаясь и предлагая ей ладонь.       Тонкс упрямо мотнула головой.       — Пойду. Все, что могла, я уже вытошнила, сюрпризов не будет.       Они застали Сириуса и Эбигейл за разглядыванием чего-то на ладони эксперта: две темные макушки были склонены друг другу, почти соприкасаясь.       — Что там? — поинтересовался Джеймс.       Сириус вскинул на него встревоженный взгляд.       — Это… не знаю. Какой-то осколок. Похоже на кость или…       — Возможно, клык, — закончила Эбигейл, поднеся к глазам маленький, перепачканный кровью белый осколок размером с ноготь на мизинце.       — Клык?       — Это точно не кость грудины, но пока не могу сказать больше. Я…       Голос Эбигейл утонул в заливистом лае, раздавшемся со стороны берега чуть дальше от места преступления, где заросли становились почти непроходимыми. Собаки лаяли, словно взбесились — громко, надрывно, яростно — и испуганные вопли авроров, пытающихся их утихомирить, звучали почти истерически.       — Что за… — задумчиво прошептал Сириус, вглядываясь в темноту. — Чего они так расшумелись? Как будто учуяли…       Он не закончил. Они с Джеймсом обменялись загадочными взглядами и одновременно, как по команде, вскинули головы к небу. Тонкс заметила, как сильно они побледнели. Она, ничего не понимая, тоже взглянула вверх: проследила за рваными темными облаками, набегающими на круглый серебристый диск луны…       Круглый, как головка сыра.       — Мерлинова мать, — выдавила из себя Тонкс.       Обезумевшие от страха псы, осколок, похожий на клык, страшная рана, луна…       Оборотень.       — Уходим, — мрачно скомандовал Джеймс. — Эбигейл, тебе помочь доставить тело? Сириус, отзови ребят, пусть оглушат собак чем-нибудь…       Когда они в траурном молчании вернулись в аврорат, промокшие, замерзшие и напуганные, Тонкс с порога влетела в требовательную хватку Тулип.       — Ну, что там? Лангарм тоже меня вызвал! Только что. Говорит, это может быть по нашей части! Труп был жуткий? Его какая-то тварь разделала, да? Кровища, небось?       Тонкс рассеянно отмахнулась и пошла дальше, даже не задержавшись. Жадное восторженное любопытство подруги казалось неуместным, почти оскорбительным по отношению к бледной мертвой девушке на берегу.       В кабинете она рухнула на свой стул, жалобно скрипнувший под ее весом, и уставилась пустым взглядом в доску над столом Джеймса.       Теперь на ней появился текст.       Имя: Джейн Витч       Принятое обозначение для неопознанного тела. Отец как-то сказал Тонкс, что в магловском мире для этого используют имена Джон и Джейн Доу. Маги называли их похоже: Джейн Витч для женщин и Джон Визард для мужчин. Однажды Тонкс схлопотала наказание на парах в Академии, когда спросила: как назовут, скажем, мертвого вампира?       Дата рождения: ?.?.1974(?)       Статус крови: ?       Рост: 5.3 фута       Вес: 158 фунтов       Место смерти: Детская площадка, Риджентс-парк, Лондон, Англия       Время смерти: 18.09.93 около 00:30       Свидетели:?       Подозреваемые:?       Список улик:       Она смотрела и смотрела, пока слова не стали расплываться и терять смысл…       Громкий стук вернул ее в реальность. Сириус стоял перед ней с кружкой, от которой шел тонкий согревающий аромат рома. Вторая кружка, с обычным черным кофе, находилась прямо перед ней. Поверхность напитка все еще слегка подрагивала.       — Соберись, родственница, — строго сказал Блэк.       Тонкс рассеяно моргнула. В кабинете они были вдвоем — она даже не заметила, когда Джеймс вышел.       — Я в порядке…       — Да-да, давай, попробуй соврать мне. Даже если бы твои способности метаморфа не давали сбой, мы, Блэки, хорошо распознаем ложь друг друга.       Она покраснела. Действительно, на плечах у нее лежали длинные, словно отяжелевшие от воды черные локоны — то ли как у Эбигейл Кроу, то ли…       — Послушай, — медленно, как будто тщательно подбирая каждое слово, продолжил Сириус. На Тонкс он не смотрел, — когда мы думали над тем, стоит ли в этом году брать стажера, Муди убедил нас, что ты заслуживаешь внимания. Не только потому что ты метаморф — это абсолютно бесполезный талант, если не уметь им пользоваться. Но потому что ты горишь этим делом. Потому что ты прирожденный аврор. Боец. Искатель. Это его слова, не мои. И мы, не раздумывая, согласились. И так же, не раздумывая, бросили тебя в самую гущу расследования. Ну, я бросил, — уточнил он, скривившись. — И даже не спросил тебя… возможно, тебе это не нужно?       — Что? — запнувшись, пискнула Тонкс.       Они же не могут отказаться от наставничества? Или могут?       Сириус наконец-то посмотрел на нее. Светлые глаза приобрели металлический оттенок, в уголках губ залегла жесткая складка.       — Если ты не готова сталкиваться со смертью — с кровью и ужасами, с мертвыми девчонками твоего возраста или даже с трупами тех, кого ты знаешь, — лучше скажи об этом сейчас. В этом ничего такого нет. Мы подберем тебе другого наставника, из тех, кто занимаются менее… в общем, бескровными делами. Контрабанда, ограбления, похищения — поверь, без работы ты не останешься.       Первым ее порывом было переубедить его. Она готова, она на все, что угодно готова…       Но потом Тонкс вспомнила круглые, как будто удивленные глаза мертвой девушки, смутно знакомой.       Слова застряли в горле и вырвались в итоге хриплым кашлем.       Сириус подвинул кружку ближе к ней.       — Подумай над этим.