Омега для империи

1 Лети из рода Ночных крыланов со свойственным ему любопытством рассматривал Эйхо из рода Рогатых. Другие омеги, прибывшие на смотрины, утверждали, что от мнения папы императора зависело то, когда произойдёт знакомство потенциального жениха и Императора Сайвора, Тидана из рода Великих львов, а также – как долго продлится эта встреча. Все прибывшие на смотрины омеги первым делом сдавали кровь лекарю, чтобы тот подтвердил, что потенциальные женихи способны выносить ребёнка. После чего они, в зависимости от везения, попадали на беседу либо с папой императора, либо с мужем. Лети очень не хотел беседовать с Его Высочеством, супругом императора Сайвора, Ланданом из рода Великих львов. Омеге казалось, что супруг императора будет ревновать потенциальных женихов и даже слегка грубить, а может, и не слегка. Ландан как-то сам собой в воображении Лети превратился в манерного, напыщенного, чопорного и почему-то немолодого то ли альфу, то ли бету с вечно недовольным сухим лицом. Всё своё детство омега провёл в их небольшом горном городке, Кряжистом, где было вроде бы и шумно – да и население было немалочисленным, правда, в основном это были гномы – но скучно. Всё там шло своим чередом, словно в сложных механических часах: они бьют полдень – и десяток фигурок, двигаясь по рельсикам, исполняют сложный танец, выверенный, повторяющийся каждый день. Лети было скучно дома, и как же он хотел путешествовать! Сватовство омега воспринял как подарок на все свои дни рождения разом! Лети подпрыгнул на месте и, обернувшись совсем не мелкой летающей мышью, сделал круг под потолком, над головами родителей и главы рода. Взрослые Ночные крыланы лишь усмехались, наблюдая за счастливыми пируэтами радостного омеги. Никто из них серьёзно не рассматривал возможность, что Лети станет мужем императора. Конечно, омега был симпатичным, и чёрные волосы красиво контрастировали с белоснежной кожей, а живые тёмные глаза и выразительная мимика лишь добавляли очарования, но всё же у Лети слишком много конкурентов должно было быть. Ему повезло при распределении, и уже через два дня после прибытия во дворец Лети сидел напротив Эйхо и чинно пил чай, старательно изображая омегу с хорошими манерами, о которых лишь читал в любовных пошленьких романчиках и слышал от брюзжащих стариков. Лети старался не сёрбать, держа чашечку тремя пальцами, а мизинчик и безымянный старательно оттопыривая. Папа императора выглядел бледноватым и взволнованным. Эйхо всю жизнь боялся летучих мышей, коих на юге всегда хватало. Череда омег, с которыми приходилось пить чай, есть, прогуливаться по саду и говорить-говорить-говорить, утомляла его. Но ради сына омега старательно делал пометки после каждой встречи, пытаясь максимально продуктивно провести своё знакомство с возможными женихами. Эйхо хотел, чтобы Тидан выбрал себе по-настоящему подходящего мужа. Изредка омеги поддавались чувствам и оборачивались от волнения, и Эйхо их не осуждал, ведь многие никогда и близко не общались с оборотнями столь высокого положения. Некоторых родственники запугали, требуя, чтобы те любой ценой стали супругами императора. Таких Эйхо было даже жаль. В самом начале встречи, когда папа императора только вошёл в гостиную с небольшим опозданием, Лети вскочил. Гость настолько не привык сидеть без дела, что уже через пять минут ожидания руки сами собой потянулись к изящной статуэтке, что стояла на тумбочке. Вскакивая, Лети выпустил безделушку из рук, и та упала на ковёр, не разбившись, но омега смутился и тут же обернулся летучей мышью, рванув вверх. Эйхо из рода Рогатых не вскрикнул лишь потому, что долгая жизнь при дворе научила держать себя в руках, и, когда Лети успокоился и сел напротив, прекратив, наконец, извиняться, подняв статуэтку, выронив её ещё раз и вновь подняв, папа императора молчал. Заранее заготовленные, десятки раз повторённые вопросы вылетели из головы Эйхо, и всё, что он смог придумать, это предложить чай. — Вы… боитесь летучих мышей? — взял на себя инициативу потенциальный жених. — Не стоит этого стесняться. Таких оборотней и гномов больше, чем Вы думаете. — Простите. Я разумом понимаю, что и в шкуре Вы разумны и вряд ли собираетесь застрять у меня в волосах, — улыбнулся виновато Эйхо, — но понимать и осознавать – это всё же разные вещи. — Ой, это вам, котам, хорошо! Все любят котиков, а вот мы, редкие оборотни и псовые, страдаем больше всех. Никто не боится оленей, хотя те могут рогами и живот вспороть. А нас, летучих мышей, боятся. Даже название рода иногда коверкают, — весело пожаловался Лети, чуть расслабившись, уже не оттопыривая мизинчик. — А наши звери никому вреда и причинить не могут толком! Наоборот, это наши руки-крылья сломать легче лёгкого! — Быть котом тоже не так просто. Я из мелких кошачьих, и, когда я был маленьким, пару раз обычные коты утаскивали меня к своим котятам с целью усыновить. И вечно кто-то хотел погладить, потискать, а то и вовсе забрать домой, — легко поддержал предложенную тему папа императора, понимая, что ему нравится этот омега. — Да… О таком я и не подумал, — весело рассмеялся Лети и, потянувшись, взял печенье. — А каково это, уметь летать? — спросил Эйхо с искренним любопытством. — Я в детстве очень хотел, чтобы у меня были крылья. Как название рода коверкают? — Все, наверное, хотели, — фыркнул омега и заверил: — удобно. Мы можем в соседний городок и без коня слетать, так, на крыльях, даже быстрее, но мы хорошо летаем только по ночам. Нас некоторые зовут не Ночными крыланами, а Ночными кошмарами. Обидно, если честно. — В детстве почти все слышали переделанные названия своих родов, — заверил весело, забавляясь, Эйхо. — Но, если вы – Ночной кошмар, значит, вас боятся, а это показатель сильного и крепкого рода. — Ну или мы страшные, — взял ещё одно печенье Лети, расслабившись окончательно. — А правда, что от императора всегда рождаются только львята? — Да, кровь Великих львов побеждает, правда, не без помощи магии Зеркал судьбы. У императора и его сыновей всегда появляются львята, а вот когда император сменяется и те, кто были принцами, возможными наследниками, становятся просто братьями правителя, магия прекращает на них действовать и становятся возможны иные варианты. — А правда, что все другие львиные роды – это побочные ветки рода Великих львов? — продолжил расспросы омега. — Нет, не все. Только род Золотых котов был когда-то давным-давно частью императорского рода, но и другие львиные роды любят себя, пусть и без доказательств, причислять к потомкам Великих львов, — кивнул Эйхо. Разговор тёк легко, непринуждённо, и, когда Лети, попрощавшись, ушёл к себе, папа императора трижды подчеркнул его имя, решив, что этого милого омегу он покажет императорской чете, предупредив, что к нему стоит присмотреться. — Шустрик, ты как? Ты ещё не булькаешь? — заглянул в гостиную Мей-ли. — Пока ещё не булькаю, — рассмеялся Эйхо. — Наконец-то мне повезло – омега попался интересный! — О, это хорошо, — демон подошёл и поцеловал мужа в висок, погладив рукой по уже не плоскому животу, и сообщил: — Я по вам обоим скучал. 2 — Простите, Ваше Величество, император Сайвора, Тидан из рода Великих львов, но денег в казне на это нет, — ровно сказал Сашоэ из рода Бесшумно идущих, новый главный казначей. Это был бета средних лет, высокий для беты, худой, с цепким взглядом и тонкими губами, к которому Тидан ещё не привык. Тем более император не привык слышать, что денег в казне нет. Это было настолько неожиданно, что лев даже рыкнул, злясь на себя и своё плохое правление, что привело к такому результату. — Как? Я ведь знакомился с финансовым отчётом неделю назад, да и налоги с центрального южного региона должны были прийти вчера, — потёр переносицу Тидан. — Куда они делись? — Дом в Оке мира стоит немало, да и поместье на берегу моря Самаи стоит в пять раз дороже, чем такое же поместье на море Ветров, — перечислял Сашоэ серьёзно. — К тому же вы ведь понимаете, насколько плодовиты семьи крыс, и вы просто не представляете, сколько стоит казне обучение всех моих семерых старших племянников. Император замер с открытым ртом и неуверенно хохотнул. Новый казначей любил шутить и всегда делал это с серьёзным видом, с тем же выражением лица, с которым говорил о казне, налогах и тратах. — Если серьёзно – я думаю, нам стоит слегка сократить расходы на праздник: я предлагаю закупить вино не у эльфов, а наше, юго-восточное, — продолжил рассуждать казначей. — Я не могу позволить себе уронить свой престиж. Эльфийское вино дороже, пусть наше, особенно молодое, мне больше по вкусу, — тяжело вздохнул император. — Мы закупим и эльфийское вино, и наше, молодое, — предложил Сашоэ. — Там ведь фуршет… Если вы с супругом будете брать только местное вино, то большинство потянется за вами – и к следующему событию у нас будет запас обоих вин. Так мы тоже сэкономим. — Сашоэ из рода Бесшумно идущих, скажи, ты всегда стараешься экономить? — спросил Тидан. — Дома у тебя есть хотя бы одна вещичка не полезная в хозяйстве, а просто красивая? — Всё гораздо серьёзнее: у меня просто нет дома. Я бета, уже не юный бета, семьи, разумеется, у меня нет, а мне удобнее жить во дворце, прямо на работе. Так что у меня расходы небольшие: только одежда и… — И? — заинтригованно спросил лев, даже привстав с кресла. — И всякие необходимости для готовки. Я очень люблю готовить, этим и занимаюсь на Вашей кухне в выходные дни, — неожиданно, впервые на памяти императора, покраснел бета и опустил взгляд. — А на императорской кухне нет каких-то нужных вещей? — откровенно удивился Тидан. — Я думал, мои повара полностью всем обеспечены. — Нет, вся необходимая посуда и прочий инвентарь там есть, но часто тот же венчик немного другой, или просто все они заняты поварами, так что мне удобнее со своим приходить, — улыбнулся казначей. — Но мы отвлеклись от наших дел. — То есть моя уловка не сработала и мне опять придётся нырять в море цифр? — обречённо спросил император. — Придётся, — строго сказал Сашоэ. — Нам нужно ещё пройтись по программе стипендий, есть у меня к ней вопросы. — Я не буду её отменять и на ней экономить, — нахмурился лев. — Это шанс на хорошее образование для детей бедных семей, и я не собираюсь это менять. — Нет, я не к тому. У меня и правда очень много племянников, и один из них учится в школе лекарской магии Стеклянного перевала. Он не смог поступить на стипендию, и за него и правда плачу я, но не из казны, а из своего кармана. Но это всё присказка, а вот сама сказка: из семи таких мест, за которые, заметьте, школа получает налоговые льготы, четыре занято вполне состоятельными учениками. И ходят слухи, что те платят половину стоимости обучения директору прямо в карман. Всё это может быть и ложью, но если это правда, то это уменьшает шансы малообеспеченных, но талантливых учеников. Да и сама возможность подобного обмана действительно не исключена. Тидан скривился и кивнул: он понимал, что новый казначей прав и он должен быть благодарен за предупреждения, но сейчас ему было очень тяжело сосредоточиться на решении подобных проблем, они вызывали раздражение. Дворец наводнило омегами, они были повсюду и передвигались вроде бы хаотично, но император успел заметить систему в этих передвижениях: у дверей приёмной перед кабинетом постоянно кто-то ходил туда-сюда, и лев ежедневно сбивал пару-тройку омег, хотя никогда не бегал сломя голову – во-первых, по статусу не положено, во-вторых, хромота бы просто не позволила; при этом часть сбитых омег вновь попадались на пути Тидана, а некоторых он сбивал с ног два, а то и три раза. Один симпатичный рыжик из лисьих и вовсе великолепно падал в обморок, вынуждая альфу ловить себя. Также и в саду теперь было полно гуляющих, но днём они предпочитали ту часть сада, что видна была из окна кабинета императора, а вечерами популярной была аллея под террасой императорских покоев. Кто-то явно кошачьих кровей и вовсе читал каждый день на крыше беседки, явно решив поразить своей непохожестью. Лев правда признавал, что были и те, кто его избегал, что было немного даже неприятно – он ведь не кусался и жесток не был. — Хорошо, я обязательно озабочусь этой проблемой, — заверил Тидан, потирая виски. — Тут, во дворце, стало так шумно и суматошно. — Спешу Вам напомнить, что это Вы организовали тут эту омежью лавину, — улыбнулся казначей. — Но я не жалуюсь, мне приятна эта компания. Вот только мы все понимаем, что Вы обязаны постепенно начать сокращать поголовье потенциальных женихов. Молодые активные омеги едят намного больше, чем старые дворцовые нахлебники. А знаете, как выросли расходы на стирку? Когда управляющий принёс мне счёт, я подумал, что он лично лишний ноль нарисовал, пошутил так неудачно. — Тебе нравятся омеги? — чуть удивился лев. — Не всем же должны нравиться альфы, — весело сообщил Сашоэ. — О, так, может, и тебе найдём суженого? Такой цветник, и не все захотят возвращаться домой, а ты – жених завидный, — улыбнулся в ответ император. Казначей рассмеялся и потом, успокоившись, смог ответить: — Ваше императорское Величество, я значительно старше Вас, а в женихи Вам прислали и вовсе омег младше Вас – лишь немногие ровесники или старше на пару лет. Они хотят нормальную семью, детей, а я скучный бета средних лет. Мой предел мечтаний – это вдовец с детьми, тот, кто польстится на моё состояние и согласится делить не только постель, но и жизнь. Это проклятие бет. Нам легче, чем вам, альфам, соблазнить омегу, но лишь на ночь или бурный, яркий и бесперспективный роман. От нас нельзя забеременеть, так что мы удобны, но не в качестве мужа. А когда мы взрослеем, то остаёмся одинокими. — Знаешь, Сашоэ, я бы согласился с тобой, признал твою правоту, но… Я альфа, любящий другого альфу, и на собственном опыте знаю, что если ты хочешь быть счастливым – ты должен приложить усилия, и тогда всё может сложиться. А сейчас кругом полно омег, присмотрись к ним, а вдруг? — Может, Вы и правы, — пожал плечами казначей. — Но сейчас нам нужно с Вами поговорить о налогах. — Ты как клещ между пальцев на лапе: и мешаешь жутко, и выгрызть невозможно, — пожаловался Тидан, возвращаясь к документам. 3 Атавиар из рода Золотых котов рассматривал себя в зеркале, недовольно поджимая губы. Своей внешностью он был доволен: высокий, гибкий, грациозный, по-кошачьи лениво-вальяжный в движениях; загорелая кожа, словно самое дорогое золото, так и манила прикоснуться к ней, светлые, цвета спелой пшеницы, волосы он собрал в скромную косу, а тёмные глаза старался особо не поднимать и не смотреть слишком открыто. — Это глупо, Буор, — обратился Атавиар к слуге. — Нужно быть полным идиотом, чтобы поверить, что я скромный девственник. Я могу быть собой – соблазнителем, роковым красавцем. — Господин, напоминаю, у Вас сейчас будет беседа с Ланданом, супругом императора. Это глубоко провинциальный альфа из далёкого северного поместья. Там хороший омега – скромный омега. Тот, кто и перед тем, как позволить себя поцеловать, заставит познакомиться с родителями и сделать предложение, — напомнил слуга. — Думаю, что всех уверенных в себе, откровенно-привлекательных омег он примет за шлюх и даст им самые невыгодные свидания с императором. А, согласно традиции, после третьей встречи Тидан может Вас отправить домой. Тут около сотни омег, и большинство из них уедет, как только традиции позволят императору их отослать… — Жаль, что мне не выпал разговор с Эйхо из рода Рогатых. У южан нравы гораздо свободнее… — проворчал омега. — Стареющие шлюхи – самые яростные поборники нравственности. А он бы Вашу игру точно легко раскусил, — фыркнул Буор. — Вам и нам всем, всему роду Золотых котов, повезло, что Вам достался наивный Ландан. Думаю, Вы как минимум получите ужин с императором. — Не понимаю, почему я не мог избежать всего этого? Проще же «случайно» столкнуться с львом в саду или коридорах, а уж заставить себя запомнить… — прикрыл мечтательно глаза Атавиар. — Таких умных уже набралось больше десятка. И в обморок падали, и под ноги кидались… Не уподобляйтесь, — строго сказал слуга. — Пойдёмте, скромные омеги не заставляют себя ждать. Омега поднялся, ещё раз глянул на себя в зеркало, горюя, что не подкрасил ресницы, не подчеркнул скулы и собрал волосы, да и одежда вовсе не подходила для соблазнения альф. Одно его радовало: течка только-только закончилась, и аромат ещё чуяли альфы, теряя от его сладости самообладание. Атавиар видел супруга императора и на портрете, и вживую, пусть и с расстояния, но особого впечатления на него этот альфа не произвёл. Ландан показался омеге слишком скучным, обыденным, в отличие от императора. Разные по цвету глаза, шрам, лёгкая хромота – всё это придавало Тидану особого шарма в глазах Атавиара. А то, что нападавшего так и не нашли и за пролитую кровь Великих львов никто не заплатил жизнью, казалось омеге ещё более романтичным. Вся история Тидана нравилась Атавиару, ведь она так была похожа на омежий роман. Принц, самый достойный из братьев, был отринут своим отцом, признан бастардом. Кто-то пытался убить юного альфу и оставил умирать на забытом богами и оборотнями постоялом дворе, но тот чудом выжил. Атавиар подозревал, что сына пытались убить по приказу отца и именно поэтому нападавшего и не нашли – не искали. Покалеченный, но не сломленный, Тидан смог подняться с койки после тяжелейшего ранения и нашёл в себе силы начать заново путь к трону – пошёл служить в армию, чтобы свергнуть с трона коварного кровавого Амаста. Но боги пришли на помощь, не позволили испачкать руки в крови собственного родителя, и Зеркала судьбы возвели, наконец, Тидана на законный трон. Только два момента не нравились омеге: Атавиар не понимал, зачем его сказочный принц взял в мужья другого альфу и как мог позволить своему папе так опозориться – стать супругом демона? Ещё и даровал этому демону собственный род и земли. Омега бы поступил по-другому, разумнее: Эйхо выходил замуж в положении, это не было секретом для двора, как и не было, впрочем, такой уж редкостью – Атавиар заставил бы своего папу выйти замуж за приличного, родовитого оборотня, а самому доверенному слуге приказал бы найти омегу на сносях, чтобы заменить после рождения демона-полукровку на нормального младенца. А вот брак с Ланданом ставил Атавиара в тупик. Он бы понял, если бы этот альфа был принцем, наследником престола вражеского королевства. Заставить отдать наследного принца-альфу в мужья правителя врагов – отличное унижение для всей страны. Но северянин не был принцем, не вёл войны с Сайвором, да и в целом – был никем. Даже сказочной красоты, такой, чтобы и альфы, и беты, и омеги теряли разум, смотрели лишь вслед, не было в супруге императора. Омеге стоило неимоверных усилий не пялиться на Ландана из рода Великих львов и не втягивать запах шумно, пытаясь хотя бы притягательным ароматом объяснить себе этот нелепый брак императора мечты. — Атавиар из рода Золотых котов, Вы предпочитаете кофе или чай? — спросил супруг императора вежливо, рассматривая омегу, стараясь не смутить того слишком откровенным вниманием. — Чай, если не сложно, — вежливо отозвался омега, не смотря в глаза альфы. — Знаете, у нас с Эйхо есть список вопросов, на которые мне бы хотелось, чтобы Вы ответили, — честно сказал Ландан. Атавиар улыбнулся, пряча улыбку за чашкой, – насколько же скучным теперь ему казался этот альфа; даже собственных вопросов к омеге придумать не смог. — Конечно же я отвечу, — тихим голосом сказал омега. Единственное, что смутило Атавиара, это то, насколько сдружились супруг и папа императора. Став мужем Тидана, омега планировал незаметно повлиять на императора, чтобы тот признал брак с альфой недействительным – и этот скандал с Ланданом постепенно бы забылся. Атавиар был уверен, что его одного хватило бы льву для счастливой жизни. — Скажите, пожалуйста, Вы любите детей? — спросил супруг императора, возвращая омегу из его мира грёз. — О, я очень люблю детишек! Я бы хотел пятерых, — радостно отозвался Атавиар, даже глянул на Ландана, впервые подняв на него взгляд открыто. Супруг императора кивнул, продолжив расспрашивать: — А расскажите о самом приятном детском воспоминании. Потенциальный жених заговорил не сразу, лихорадочно думая, что именно хочет услышать Ландан в ответ, и не понимая, что этот вопрос – не более чем проверка на честность, которую Атавиар провалил. Только северянин не судил омег строго, к тому же больше внимания уделял тем, кто изначально желал стать мужем императора, понимая, что не хочет в их брак третьим того, кто сам туда не хочет. Этот эффектный блондин с тёплыми карими глазами был несомненно красив, хотя слишком скромен. Ландан с лёгким разочарованием подумал, что настолько невинный, неискушённый в отношениях омега вряд ли сможет принять идею тройственного союза вместо традиционного уклада императорской семьи, в котором у правителя могло быть до трёх мужей и бесконечное количество фаворитов, а те обязаны были соблюдать верность своему императору.